ялась и отступила на шаг:
   - Ты не собираешься больше трогать меня?
   Он встал и направился к двери:
   - Раздевайся и ложись спать.
   - Где?
   Он жестом указал на постель.
   - Ты что же, думаешь, что я уложу тебя на подстилку на полу, как  это
делал Баллано?
   - Но ведь это твоя постель, - в замешательстве проговорила она.
   - Тем более у тебя есть причины занять ее. Моя кровать,  моя  рабыня.
Лоренцо сказал, что я очень заботливый. Если это так, значит,  я  должен
получить удовольствие, видя тебя в своей постели, когда я вернусь.
   - А куда ты уходишь?
   - В комнату Джулии. - Улыбка Лиона приобрела жесткость. - Мне  сейчас
очень нужна женщина, и Джулия подходит мне больше всего.  В  отличие  от
тебя,  она  знает,  как  получать  и  доставлять  удовольствие.  Ее   не
беспокоит, чем вызвано мое возбуждение, коли оно способно  доставить  ей
удовольствие. Она должна быть весьма благодарна тебе.
   - Я так не думаю, - Санчия нахмурилась. - И возможно, она всего  лишь
притворяется, что получает удовольствие. Я слышала, что все  проститутки
так делают.
   Он внимательно посмотрел на нее. Ему никогда не приходило  в  голову,
что такое возможно. Может быть, и в самом деле Джулия только...
   И тут Санчия рассмеялась.
   "Боже, этот маленький дьяволенок подначивает меня", -  вдруг  осознал
он с удивлением. И если сначала в выражении ее лица все  еще  оставались
следы угодливой готовности, то теперь оно светилось озорством.  Смех  ее
был так заразителен, что невольная улыбка заиграла и на его губах.
   - Я спрошу ее, - он  встретил  взгляд  Санчии.  -  Если  ты,  в  свою
очередь, спросишь себя, не притворяешься ли и ты?
   Она перестала смеяться, длинные ресницы опустились, скрывая глаза:
   - Я же сказала вам...
   - Что это не доставляет тебе удовольствия, - закончил он  за  нее.  -
Сегодня ночью, когда ты будешь лежать в этой постели одна, вспоминая мои
прикосновения, спроси себя - а так ли это? - Его  голос  стал  низким  и
чувственно мягким. - И лежа здесь, знай, что я  мог  бы  тебе  доставить
большее удовольствие, чем то, которое я доставлю Джулии. Спокойной ночи,
Санчия. - И дверь с тяжелым стуком захлопнулась за ним.

***

   Некоторое время Санчия с удивлением, не веря себе, смотрела на дверь.
Что за странный человек этот Лион. Он хотел взять ее тем же самым  диким
способом, каким Джованни брал ее мать. Его взгляд яснее  ясного  выдавал
его желание, когда он смотрел на нее во  время  купания.  Почему  же  он
тогда не сделал этого? Женщина - всегда добыча для  мужчины,  независимо
от того, является ли она свободной или рабыней. Иногда ей даже казалось,
что участь рабыни немного лучше. Рабыня,  о  которой  заботятся,  как  о
собственности, хоть получает еду и кусок одеяла,  чтобы  покрывать  свое
тело. Свободная женщина, если она хорошенькая, вынуждена идти в один  из
борделей Каприно. А безобразная умирает от голода на улице.
   Когда сегодня днем она  открыла  глаза  в  своей  каморке  и  увидела
синьора Андреаса, стоящего в дверях, она испытала такой ужас, какого еще
не знала до сих пор. И не только  потому,  что  испугалась  заслуженного
наказания, но еще и потому, что этот человек был для нее  загадкой.  Она
почувствовала лишь невероятную силу, исходившую от  него,  но  не  могла
понять, на что  эта  сила  направлена.  Его  намерения  и  его  поступки
оставались для нее непонятны - это и вызывало  страх.  Она  всегда  была
убеждена в том, что понять - значит победить, а порой -  просто  выжить.
Непонимание рождало чувство беспомощности.
   Очень медленно она принялась стягивать платье, которое так недавно на
нее надели. Ее взгляд все еще оставался прикованным  к  двери.  "Что  он
будет делать, когда вернется?" - подумала она. Сказанные им слова  можно
трактовать и так и эдак. Она не собиралась бросать ему вызов, как,  судя
по его поведению, он, видимо, подумал. Было ли это связано  с  тем,  что
она девственница? Как странно, ведь для нее самой это значило так мало.
   Она знала, что неминуемо потеряет девственность, - это мог сделать  и
Джованни, и любой другой мужчина, схвативший ее где-нибудь на улице. Это
могло случиться несколько месяцев назад, когда в нее  вцепился  какой-то
моряк, столь распалившийся, что ему уже  было  не  до  запахов,  которые
исходят  от  женщины.  Она  поняла,  что   напрасно   тратит   силы   на
бессмысленные вопли. Насилие творилось так часто в этих  переулках,  что
крики вызвали бы только недоуменно приподнятые брови и желание  поскорее
убраться  с  места  происшествия.  Только  короткий  и  жесткий  удар  в
сокровенное место дал ей возможность вырваться из его лап.
   Сама потеря девственности представлялась ей не столь  важной,  но  ее
возмущала  несправедливость  того,  что  это  могло  случиться  без   ее
согласия. А вообще-то ей казалось,  что  значение  девственности  всегда
несколько преувеличивается. Она еще  могла  понять,  когда  речь  шла  о
невинности девушки, вступающей в брак,  или  о  верности  в  супружеской
жизни. Муж должен быть уверен, что родившийся ребенок - от него.
   Когда же мужчине нужно было лишь удовлетворить  свое  желание,  какая
разница - будет ли он у нее первым или нет.
   Поэтому ее удивило такое явное удовольствие на лице  Андреаса,  когда
он услышал о ее девственности. Горячая волна  захлестнула  ее  при  этом
воспоминании.
   Прикосновения  его  рук  вызывали  очень  странное  ощущение,  что-то
среднее между болью и потребностью испытывать эту боль.
   Потребность? Она покачала головой и,  сняв  платье,  стянула  с  себя
рубашку, заботливо сложив их на кресле у стола. Почему именно это  слово
пришло на ум? Потребность - это то, что связано с едой,  с  отдыхом,  со
словами любви, о которых писали в книгах, но какое это имеет отношение к
его рукам на ее  теле?  Должно  быть,  усталость  -  причина  ее  полной
неспособности рассуждать разумно.
   Она приподняла бархатное покрывало и скользнула под него.  Как  жаль,
что она так устала и не может полностью насладиться мягкостью матраса  и
чистым смолистым ароматом, запахом душистого лавра, который  исходил  от
постельного белья. Она никогда до сих пор не спала в настоящей кровати и
жалела, что не в  состоянии  как  следует  насладиться  этим.  Она  была
убеждена, что надо получать как можно больше удовольствия от  того,  что
тебе выпало в данную  минуту,  потому  что  следующая  уже  может  и  не
наступить вовсе. Даже в самые трудные минуты жизни она старалась вызвать
в памяти воспоминания  о  чем-то  хорошем  и  красивом,  и  тогда  вдруг
оказывалось, что ситуация не  так  безнадежна  и  что  она  в  состоянии
справиться с трудностями.
   Сон стремительно овладевал ею. Уже засыпая, она  подумала,  что  надо
встать и  задуть  свечу,  чтобы  синьор  Андреас  не  подумал,  что  она
невнимательна и беззаботна...

4.

   Боже, что творится с ним? Что произошло? Лион растерянно  смотрел  на
Санчию, и каждый мускул его тела был словно налит свинцом.
   В роскошных золотисто-каштановых волосах девушки отражались блики  от
догорающей свечи, и такие же блики играли на ее  гладких,  словно  шелк,
смуглых плечах, выглядывавших из-под покрывала. Она  лежала  свернувшись
на  своей  половине  кровати:  щека  на  подушке,  розовые   губы   чуть
приоткрыты.
   Почему он не может  просто  овладеть  ею,  освободившись  наконец  от
распирающего его желания?  Она  его  собственность.  Она  дала  обещание
подчиняться ему  во  всем.  Она  обязана  отдать  ему  себя  без  всяких
объяснении с его стороны.
   Отдать...  Его  вдруг  покоробило  это  слово,  потому  что  вызывало
воспоминание о многих городах, которые вынуждены были сдаваться, уступая
силе его меча. Насилие и грабеж в той или  иной  форме  следовали  после
этого.
   "Грабеж и насилие - награда армии победителей", - так учил его  отец,
и Лион вырос с убеждением в правильности подобного утверждения. Несмотря
на иронические выпады  Лоренцо,  он  продолжал  считать,  что  рыцарство
существует только для дураков.
   И все же он не хотел, чтобы Санчия отдавала ему себя  только  потому,
что он был ее хозяином и у нее не было выбора.
   Святая Дева! Что случилось с ним? Он не смог вызвать в себе желания к
Джулии, после того как покинул Санчию. Собственное бессилие ошеломило  и
оскорбило его. Он бросился из ее  покоев,  охваченный  тем  же  чувством
неудовлетворенного голода, который привел его к  Джулии  и  который  она
оказалась не в силах  утолить.  Только  Санчия  была  способна  погасить
бушующее в нем пламя.
   Он резким движением сдернул покрывало, чтобы  увидеть  ее  всю  -  от
светящихся волос до кончиков маленьких ног. Она лежала на белой постели,
как сверкающая бабочка: золотистое тело...  шелковистые  волосы.  Почему
ему теперь кажется в тысячу раз более привлекательной и возбуждающей  ее
тонкость и хрупкость, чем чувственная красота  Джулии?  До  сих  пор  он
отдавал предпочтение женщинам с пышными формами...
   Нет. Санчия гораздо красивее.
   Кровь пульсировала в его  жилах,  давление  плоти  становилось  столь
сильным, что его невозможно было превозмочь. Еще минута, и уже не  будет
выбора - он не сможет сдержаться.
   Он наклонился, вглядываясь в розовые бутоны  сосков.  Ее  грудь  была
воистину изумительной. Даже мысль о том, что он коснется  ее,  заставила
его сердце с силой забиться в груди.
   Он закажет для нее такое платье, которое подчеркнет красоту ее  груди
и...
   Санчия пошевелилась, вздохнула и перевернулась на спину.
   Господи! Какая же она маленькая. Она выглядит как дитя,  несмотря  на
свои соблазнительные груди и  волнистые  мягкие  волосы,  укрывающие  ее
лоно.
   "Но Санчия не ребенок", - быстро напомнил он себе. Она  сказала,  что
ей исполнилось шестнадцать лет, а многих женщин  выдавали  замуж  уже  в
четырнадцать. Его мать родила  его,  когда  ей  исполнилось  пятнадцать.
Чувство вины вызывал не возраст девушки. И не только  угрызения  совести
заставляли его сдерживать себя. Все дело - в ее беспомощности.
   Санчия пробормотала что-то неразборчивое сквозь сон.
   Взгляд Лиона перешел на ее лицо.  Длинные  ресницы  бросали  тень  на
щеки. Но он увидел и другую тень. И вдруг догадался, что  это  синяк  от
удара, который нанес ей Джованни. Он  вспомнил,  как  откинулась  голова
Санчии от сильного толчка, и вспышка гнева пронзила его. Как посмело это
животное дотронуться до того, что принадлежало ему? Неужели он не видел,
какая она тоненькая и какая беспомощная? Как ее легко обидеть! Будь удар
чуть сильнее, он вообще мог убить ее или...
   Нет, ради бога, ему не следует думать  о  том,  как  уязвима  она,  а
только о том, как он желает ее. Он умышленно постарался снова вызвать то
ощущение, которое охватило его  при  виде  обнаженного  тела,  когда  он
сорвал покрывало.
   Сияющая бабочка, нежная и бархатистая... Но бабочки -  самые  хрупкие
из  всех  божьих   творений.   Красоту   бабочки   способно   уничтожить
одно-единственное неосторожное движение мужской руки.
   И он не Джованни.
   Он подождет до тех пор, пока она не оправится от истощения и не будет
чувствовать себя в безопасности рядом с ним.
   К тому же не следует забывать, что его в первую очередь интересуют ее
способности воровки. Она добудет  то,  что  ему  так  необходимо,  и  то
неиспытанное еще чувственное наслаждение, которое она получит  от  него,
будет для нее дополнительной платой.
   А пока он будет ждать.
   Лион  бережно  расправил  покрывало,  укрыв  Санчию  до   подбородка,
повернулся и загасил свечу.
   Но он не устоит, если останется в  этой  постели.  Или  даже  в  этой
комнате. Молча он  двинулся  к  двери,  обдумывая,  что  делать  дальше.
Возвращаться к Джулии не стоит. Он  оставил  ее  в  ярости.  И  в  столь
поздний час остается только одно место, куда он может прийти.
   Он представил себе вскинувшиеся от  изумления  брови  Лоренцо  и  его
ехидную  усмешку,  когда  он  увидит  Лиона  на  пороге  своей  комнаты.
Несомненно, Лоренцо получит массу удовольствия  от  сложившейся  нелепой
ситуации.

***

   - Просыпайся! - Джулия грубо тряхнула Санчию за плечи. - Вставай! Они
ждут тебя внизу.
   Санчия открыла сонные глаза и увидела  над  собой  покрасневшее  лицо
Джулии Марцо.
   "Джулия  снова  разгневалась,  -  подумала  Санчия   смутно,   сквозь
нерассеявшийся туман сна, - точно так же, как вчера, когда оставила меня
здесь наедине с Лионом".
   - Я проснулась.  -  Она  села  на  постели  и  прищурилась,  так  как
солнечные лучи  уже  пробивались  сквозь  окно,  заливая  комнату  своим
блеском. - Который час?
   - Около восьми.
   Восемь часов! Санчия не могла вспомнить дня, когда бы она встала  так
поздно. Она вскочила с постели, бросилась к одежде, которую  оставила  в
кресле вчера вечером.
   - Я не собиралась спать так долго. Господин Андреас недоволен мной?
   - Спроси его об этом сама! - Джулия направилась к двери. - Он  не  из
тех мужчин, которые любят ждать. - И, обернувшись  через  плечо,  уже  у
самой двери она бросила:
   - На столе вино и фрукты. Быстро поешь и порадуй господина  Андреаса,
спустившись вниз через десять минут.
   - Пять, - Санчия поспешно одевалась.  -  Мне  не  нужна  еда.  Мессер
Лоренцо вчера купил мне хлеб и фрукты. Я могу...
   - Поешь, - прекрасные черты  лица  Джулии  портило  суровое,  жесткое
выражение. - Лион попросил меня проследить за тем, чтоб ты не  постилась
перед отъездом. Ему не хочется снова огорчаться  из-за  тебя.  -  Джулия
злобно улыбнулась:
   - Или ты считаешь, что о  тебе  будут  более  внимательно  заботиться
после вчерашней ночи? Я говорила Лиону, что он не  получит  удовольствия
от тебя.
   Санчия в замешательстве смотрела на Джулию. Та, словно оса,  пыталась
ужалить ее обидными словами, но они ничуть не задевали девушку.  "Почему
она так злится? - подумала Санчия в недоумении. - Ведь  в  конце  концов
Лион провел ночь именно с ней?"
   - Что касается удовольствия,  то  я  ему  твердила  то  же  самое,  -
примиряющим тоном сказала Санчия. - Но он, кажется, не поверил мне.
   Рука Джулии стиснула ручку двери:
   - Какая наглость!
   - Нет, я не имела в виду...
   - Ты будешь приятна ему всего несколько недель, а потом  ему  надоест
спать с девчонкой, у которой мяса на  костях  не  больше,  чем  у  тощей
курицы. - Голубые глаза Джулии сверкнули гневом:
   - И тогда он вернется ко мне, вернется во Флоренцию.  Ты  никогда  не
сможешь удержать его!
   - Но ведь он удерживает меня. Ты забываешь, что я его собственность.
   По какой-то причине ее ответ привел Джулию в еще большее раздражение.
Она стремительно выскочила из комнаты, напоследок хлопнув дверью.
   Санчия вздрогнула от резкого звука, затем  сунула  ноги  в  туфли  и,
закончив шнуровать лиф, бросила задумчивый взгляд на яблоки  и  чашку  с
вином, которые стояли на столе. Настоящие яблоки! Она  попробовала  одно
несколько лет назад, но  эти,  несомненно,  выглядели  более  спелыми  и
сочными. Может быть,  откусить  кусочек?  Вздохнув,  она  направилась  к
двери. Она рискует вызвать гнев Лиона, если задержится.  Правда,  Джулия
утверждала обратное, но ведь эта женщина явно желала ей зла.
   Санчия замешкалась на верхних  ступеньках  лестницы,  когда  услышала
знакомые голоса. Каприно стоял в зале и разговаривал с Лионом. Ее пальцы
вцепились в мраморные перила. Но растерянность быстро прошла, и  девушка
сумела овладеть собой. У нее  нет  оснований  бояться  Каприно.  Ему  не
добраться до нее и до Элизабет тоже. Придя к этой  мысли,  она  спокойно
начала спускаться по лестнице.
   Каприно поднял глаза и увидел ее, когда  ей  оставалось  сделать  три
последних шага.
   - О! Санчия, какое волшебное превращение! - Его взгляд  с  удивлением
прошелся по ней. - Никак не думал, что, отмывшись, ты  будешь  выглядеть
так хорошо, иначе бы я десять  раз  подумал,  прежде  чем  делать  такой
подарок твоему господину. - Каприно держал в руках знакомый  ей  кожаный
кошелек  и  нагло  улыбался.  -  Что  ж,  придется  мне  удовлетвориться
маленькой Элизабет. Думаю, что я нанесу визит Джованни после  того,  как
пожелаю тебе доброго пути.
   Санчия вернула ему улыбку.
   - Уверена, что Джованни будет счастлив повидать тебя. Я всегда знала,
что у вас много общего. Однако Элизабет там больше нет.
   Каприно в изумлении уставился на нее:
   - А где же она?
   - У  мессера  Бенедетто  и  его  доброй  жены.  Прежде  чем  покинуть
Элизабет, я подумала о том, чтобы обеспечить  ее  будущее.  -  В  улыбке
Санчии сквозила неприкрытая насмешка. - Думаю, ты одобришь мое  решение.
Я все время помнила о твоем намерении забрать ее к себе. В  этом  месяце
она выйдет замуж за Алессандро.
   - Замуж?! Но она не сможет! - Каприно глянул на Лиона:
   - Меня обманули. Денег, которые я получил за Санчию, недостаточно...
   - Этого было достаточно две минуты назад, -  ледяным  тоном  произнес
Лион. - Сделка остается сделкой, Каприно.
   - Да, но я тогда считал, что...  -  Каприно  оборвал  себя,  встретив
взгляд Лиона. Он замолчал, с трудом подавив вспышку гнева, и обернулся к
Санчии:
   - Думаешь, что обманула меня?
   - Я не собиралась обманывать  тебя.  Просто  я  постаралась  защитить
Элизабет.
   - От меня?
   - От тебя и от кого бы то ни было еще. - Она прямо взглянула на него:
   - Но от тебя, конечно, прежде всего.
   - Можешь не беспокоиться. Твоя Элизабет больше не важна для  меня.  -
Голос Каприно приобрел  пугающую  мягкость.  -  Но  ты  и  твое  будущее
представляют для меня большой интерес, Санчия. Я не  люблю,  когда  меня
оставляют в дураках
   Холодок страха пробежал по ее телу.
   "Ему не добраться ни до Элизабет, ни до меня", - убеждала  она  себя,
чувствуя, что его угроза далеко не пустая.
   - Тебе не узнать, каким будет мое будущее. Я покидаю Флоренцию.
   - Я умею ждать. Я умею терпеливо ждать.
   - Прощай, Каприно. - Лион жестом указал на дверь:
   - Все наши дела уже закончены.
   - До свидания, ваша светлость. - Его голос  уже  не  выражал  ничего,
кроме вежливости. - Надеюсь, что  вы  будете  довольны  покупкой.  Может
быть, Санчия сможет добыть вам то, чего вы ищете.
   Уже с порога он обернулся и, усмехнувшись, добавил:
   - Только я бы посоветовал вам поторопиться - юные  девочки  ее  типа,
как хрупкий цветок, могут  осыпаться  в  одну  ночь.  -  И,  не  дав  им
ответить, притворил за собой дверь.
   Напряжение тотчас спало. Санчия глубоко вздохнула, оторвала, наконец,
от перил онемевшие пальцы и шагнула вниз.
   - Прошу прошения, мой господин. Я проспала, но я уже готова.
   Взгляд Лиона скользнул от двери к ее лицу:
   - Ты поняла, что он угрожал тебе?
   Она кивнула:
   - Он очень опасный человек.
   - И ты обращаешь на его угрозу столько же внимания, как  если  бы  он
пообещал сделать тебе подарок, а не лишить жизни?
   - А что тут можно сделать? Наверное,  он  попытается  убить  меня,  и
может быть, ему это удастся. - Она серьезно посмотрела на Лиона. - Но он
добьется своего скорее, если я буду отравлять себе каждую минуту  жизни,
с беспокойством и страхом думая о нем.
   - Интересная философия. - Он  внимательно  посмотрел  на  нее.  -  Ты
защищаешь настоящее и не волнуешься о будущем?
   - Все, что у меня есть, - это настоящее. Будущее раба зависит от воли
хозяина.
   От того, с каким интересом  он  смотрел  на  нее,  и  от  самого  его
близкого присутствия Санчия почувствовала тяжелое стеснение в груди.  Он
был такой огромный. Он возвышался над ней,  как  башня.  И  его  простая
дорожная одежда - черные кожаные штаны,  красновато-коричневая  замшевая
куртка, тяжелые сапоги - все это только подчеркивало  мощь  и  силу  его
тела.
   - Мне тоже кажется, что надо как  можно  полнее  воспринимать  каждую
минуту нашей жизни, - мягко сказал Лион, натягивая кожаные  перчатки.  -
Скажи мне, ты скучала без меня ночью в постели?
   Стеснение в груди стало еще более мучительным,  она  с  трудом  могла
перевести дыхание.