я меня сделать.
     - Похоже, ты действительно расстроилась. - Джо ухмыльнулся. - Знаешь, Ева, я ревную.
     - Я ничего тебе не обещала, Джо. И мне до сих пор кажется, что мы... что между нами...
     - Вот теперь мне и вправду лучше убраться, - перебил Джо. - Ты, кажется, начинаешь копаться в своих чувствах, а это может оказаться небезопасно. Лучше я пока съезжу в управление и выясню, что там с фотографией. - Он немного помолчал и добавил:
     - Я, наверное, не вернусь сегодня ночевать - тебе надо побыть одной.
     При этих словах Ева испытала одновременно и облегчение, и разочарование.
     - Вовсе не обязательно применять такие радикальные меры, - сказала она. - Если я не захочу спать с тобой, я всегда могу сказать "нет".
     - Просто я хотел показать тебе, какая у меня деликатная натура. - Джо хмыкнул, потом наклонился и крепко поцеловал Еву. - Спокойной ночи.
     Ева сомневалась, что эта ночь будет для нее спокойной. Она снова и снова вспоминала это странное место на вершине холма. Что могло там произойти? Что могло заставить Кевина-Дона не просто сжечь отцовскую палатку, но и засыпать землю солью? Он изувечил и убил землю на холме точно так же, как увечил и убивал свои жертвы. Почему?
     Было и еще одно обстоятельство, которое не давало ей покоя. Сегодня она второй раз в жизни сделала Логану больно. Он этого не заслуживал, но Ева думала о нем гораздо меньше, чем о своих чувствах к Джо. Оказывается, они были совсем не такими, как ей всегда представлялось. Что же произошло с ней и когда?
     Ответов на эти вопросы, теснившиеся в мозгу, у Евы не было, и единственным разумным выходом из создавшейся ситуации казалась ей работа. Погрузиться в нее с головой, отключиться от всего - так она поступала всегда, и это никогда не подводило.
     Да, так я и сделаю, решила Ева, ложась в постель. Заняться делом и не думать о Джо. Когда-нибудь потом она решит эти вопросы, но не сейчас...

***

     - Ничего не выйдет, мама. - Бонни, болтая ногами, сидела в кресле у изголовья ее кровати. - Джо тебе не позволит. Кроме того, уже все равно слишком поздно...
     - Я сделаю как сама захочу. - Устраиваясь поудобнее, Ева слегка приподнялась на подушке. - Кто дал ему право вмешиваться в мою жизнь?
     - Я тоже вмешиваюсь в твою жизнь, но меня ты не гонишь.
     - Разве можно прогнать собственную галлюцинацию?
     Бонни хихикнула.
     - У тебя на все есть ответ, мама. Но на самом деле ты не гонишь меня, потому что любишь меня.
     - О да... - прошептала Ева.
     - И поэтому ты не можешь оттолкнуть Джо.
     - Это другое...
     - Ты права. Джо жив.
     - Да, он жив. И я больно задела его.
     - Просто ты расстроилась из-за Логана. Не надо, мама. Ведь ты сама знаешь, что рано или поздно это должно было случиться. Помнишь, когда-то я сказала тебе, что любовь иногда преподносит человеку удивительные сюрпризы? Так и случилось. Ты сохранила Логана и приобрела Джо, хотя еще недавно не могла предположить ничего подобного. Ты ничего не потеряла, ведь правда?
     - Потерять можно всегда. Ведь я же потеряла тебя!
     - Глупая! Если бы ты потеряла меня, разве мы бы сейчас разговаривали?
     - Кто знает! Я, наверное, просто спятила, и у меня начались галлюцинации. Вот, кстати, еще одна причина, почему я не могу... не должна думать о Джо.
     - Я не собираюсь с тобой спорить, мама. Ты умная, и я знаю, что ты сделаешь все как надо. - Бонни откинулась на спинку кресла. - Мне хочется просто сидеть здесь и болтать с тобой о всякой всячине. Ведь мы с тобой долго не виделись.
     - Почему же ты не пришла раньше?
     - Не могла. Мне было трудно пробиться к тебе сквозь эту тьму. Вокруг него нет ничего, кроме тьмы. Холодной тьмы и мрака, мама...
     - Да, Дон - ужасный человек. - Ева облизнула пересохшие губы. - Скажи, Бонни, это... Какой он? Как он выглядит?
     - Я не могу рассмотреть его лица - темнота мешает мне. А может, я не хочу.
     - Я тоже не хочу, но я должна.
     Бонни кивнула.
     - Ты хочешь защитить Джейн. Она мне нравится, мама.
     - Мне тоже. Но я должна сделать это не только ради Джейн, но и ради тебя.
     - Я понимаю. Но сейчас тебе нужно больше думать о Джейн. Живые должны заботиться о живых.
     Ева ненадолго замолчала.
     - Он сказал мне, что Джейн - это ты в новом теле. Ну не глупо ли это, а?
     - Конечно, это глупо. Как я могу быть в ее теле, когда я сижу здесь и разговариваю с тобой? - Бонни улыбнулась. - К тому же Джейн совсем не похожа на меня.
     - Да, я знаю. Вы очень разные.
     - Ты сама не захотела бы, чтобы мы были похожи, мама. У каждого человека может быть только его собственная душа. Вот почему каждый человек прекрасен по-своему.
     - Только не Дон.
     - Это правда. Он... он настоящий урод. Выродок. - Бонни нахмурилась. - И поэтому я боюсь за тебя. С каждым днем он подкрадывается к тебе все ближе - я это чувствую.
     - Пусть. Я жду его и готова.
     - Только не расстраивайся, мама, не надо. Давай больше не будем говорить о Доне, хорошо? Расскажи мне лучше о Монти. Я так люблю собак!
     - Я знаю. Я сама хотела купить тебе щеночка на Рождество, но ты... тебя...
     - И с тех пор ты жалеешь, что не успела, да, мама? Не надо, не терзай себя напрасно, ведь с тобой я была счастлива, а это главное. Только одно...
     - Что?
     - Не совершай больше этой ошибки, хорошо? Не откладывай ничего на потом. Живи сегодняшним днем, потому что по-настоящему у тебя есть только "сейчас", и оно - прекрасно!
     - Ты, кажется, читаешь мне нотации? - Ева притворилась сердитой. - Знаешь, яйца курицу не учат.
     Бонни хихикнула.
     - Извини, мамочка. А теперь расскажи мне о Монти. Какой он?
     - Честно говоря, я знаю о нем очень мало, ведь он принадлежит Саре. Он очень умный. Джейн его просто обожает и тискает его каждый раз, стоит только Саре отвернуться...

***

     Марк Грунард сидел в вестибюле отеля, где остановился Чарли, когда туда же вошел Джо.
     - А-а, ты уже вернулся? - протянул журналист.
     - Что ты здесь делаешь? - хмуро откликнулся Джо.
     - Чарли Кэтер обещал выпить со мной, он сейчас спустится. Что новенького в Дилларде?
     - В школьных архивах нет никаких сведений о братьях Болдридж, так что сейчас мы проверяем ближайший городок. Похоже, их отец был странствующим проповедником.
     - Жаль. Я надеялся, что вам удастся откопать школьные фотографии, которые можно было бы сравнить со снимком миссис Хардинг.
     - Я тоже на это надеялся. - Джо сел рядом с ним на диван. - Спайро очень недоволен, что ты обхаживаешь Чарли.
     Журналист фыркнул.
     - Спайро сам виноват. Он не захотел ничего мне сказать, вот и пришлось отыгрываться на Чарли. Надо заметить, что с ним гораздо легче иметь дело.
     - Чарли гораздо умнее, чем ты думаешь.
     - Я не говорил, что он глуп, я сказал только, что с ним приятно иметь дело. У него нет такого опыта, как у Спайро, поэтому он может нечаянно проговориться. - Журналист небрежным движением закинул ногу на ногу. - Кстати, что он рассказывал тебе о фотографии? Может быть, ты пришел из-за этого? Тогда, я думаю, мы можем выпить втроем.
     Джо и сам толком не знал, почему он пришел в отель. Еще раньше он побывал в управлении полиции Финикса, но там ему сказали, что копии фотоснимка еще не готовы. Снова та же непробиваемая стена! Местные копы все еще злились на Спайро за то, что он не сообщил, от кого он узнал о месте захоронения Дебби Джордан, и тянули как могли.
     Можно, конечно, было уговорить Чарли описать фотографию, но Джо хорошо понимал, что вряд ли от этого будет какая-то польза, а значит... Значит, незачем себя обманывать. Надо посмотреть правде в глаза и признаться, что он пришел в отель только для того, чтобы быть подальше от Евы. Останься он с ней, и он мог бы наделать глупостей. Пытаться форсировать события означало все испортить, и хотя Джо сознавал это, искушение было слишком велико. Он устал, смертельно устал ждать и надеяться.
     - Никто мне ничего не говорил, - ответил он. - Кстати, ты видел Чарли после того, как он привез фотографию?
     - Я встретился с ним вчера вечером в полицейском управлении, - ответил Марк. - И мне показалось, что его что-то беспокоит. Конечно, Чарли пытался это скрыть, но, как я говорил, у него еще мало опыта. Да и у меня глаз наметанный. Такие вещи я замечаю сразу.
     - Может быть, Спайро устроил ему разнос за то, что он говорил с тобой?
     - Не исключено... - Марк пожал плечами. - Но я видел его и до того, как он отправился к Хардингам за этой фотографией. И он выглядел совершенно нормально. - Журналист заговорщически подмигнул Джо. - Я рад, что ты здесь. Мы навалимся на парнишку вдвоем и выведаем, что его тревожит. А вот, кстати, и он...
     Чарли Кэтер, улыбаясь, быстро шел к ним от лифтов.
     - Привет, Марк, привет, Джо. Признаться, я тебя не ждал... Спайро сказал, что ты побывал с ним в Дилларде. Эй, что вы задумали? Похоже, здесь зреет заговор... - Он внимательно посмотрел сначала на Марка, потом на Джо, и детектив подумал, что не будет ни о чем расспрашивать Чарли. Если парень проболтается, он, разумеется, воспользуется этим, но обманом вытягивать из него информацию он не станет.
     - Совершенно верно.
     - Кто же предполагаемая жертва?
     - Ты. - Джо встал.
     Улыбка Чарли погасла.
     - Я не могу рассказывать вам о фото без разрешения Спайро, - сказал он. - Вы же понимаете, не стоит лишний раз сердить начальство.
     В его глазах промелькнула какая-то тень, и Джо понял, что Марк был прав. Чарли действительно что-то беспокоило, хотя, возможно, ему просто не нравилось оказываемое на него давление.
     - Не можешь - так не можешь, - сказал он небрежно. - Признаться, мы хотели тебя угостить, но теперь тебе придется поставить выпивку нам. В качестве компенсации за разбитые надежды. - С этими словами он слегка подтолкнул Чарли в сторону бара. - Как поживает твоя жена, Чарли?..

***

     Дон позвонил рано утром, когда Ева еще спала. Его голос был необычайно резким, даже угрожающим - возможно, правда, ей это просто показалось спросонок, и все же Дону удалось почти сразу разрушить то умиротворенное спокойствие, какое всегда посещало Еву после "разговоров" с Бонни.
     - Я слышал, ты ездила на экскурсию, - сказал он. - Ну что, понравились тебе места, где прошло мое детство?
     - Как ты узнал, что я была в Дилларде?
     - Я многое знаю. Я слушаю, наблюдаю... Разве ты не чувствуешь, что я всегда рядом, всегда смотрю на тебя?
     - Нет. Я... Я не обращаю на это внимания, Кевин.
     Он сухо усмехнулся.
     - Я предпочитаю, чтобы ты звала меня по-прежнему Доном. Кевина больше нет. С тех пор прошло много времени, я сильно изменился, стал другим человеком. Кстати, насчет того, что ты пытаешься не обращать на меня внимание... Я это заметил и сначала чуть было не рассердился, но потом сумел преодолеть это. Твои жалкие попытки хотя бы мысленно отделаться от меня только разжигают мой аппетит.
     - Кевин или Дон - не имеет значения. Все равно ты мерзкий, трусливый подонок. Что случилось с твоими родителями, Кевин?
     - А ты как думаешь?
     - Ты убил их.
     - Это было необходимо. И неизбежно. С самого моего рождения я был для отца исчадием ада, живым воплощением сатаны. Во время своих жалких служб он заставлял меня держать по черной свече в каждой руке, а потом бил меня до тех пор, пока я не падал. Потом он втирал соль в мои раны. Сейчас я думаю, что старик был прав, когда видел во мне зло, много зла... Но разве не все мы с самого рождения носим в душе семена и добра, и зла?
     - Сейчас, во всяком случае, в тебе осталось только зло, Кевин.
     - Дон!.. - раздраженно поправил он. - Я сказал: зови меня Доном! Что касается зла, то... Ты, наверное, считаешь меня не только злым, но и безумным. Мой отец был выжившим из ума злобным старикашкой, но многие считали его святым. Так что, дорогая моя Ева, грань между злом и добром слишком тонка, чтобы заурядный ум мог точно определить, что хорошо, а что плохо.
     - Зато твой ум, конечно, в состоянии справиться с этой задачей? - едко спросила она.
     - Граница слишком зыбка, - уклончиво ответил Дон. - К тому же все зависит от того, с какой стороны посмотреть.
     - А Иаков и Иезекииль тоже считали отца сумасшедшим?
     - Нет. Он сумел запугать и одурачить их, как и всех остальных. Я пытался открыть им глаза. Когда я убежал, я взял их с собой...
     - И привез в Финикс?
     - Да. Я хотел перебраться в Калифорнию и уговорил брата и сестру Хардингов присоединиться к нам. Но Иаков и Иезекииль испугались. Однажды ночью они собрали вещички и вернулись обратно к отцу. Этот поступок меня просто взбесил...
     - И ты прикончил Хардингов?
     - О, это было настоящее наслаждение. И одно из самых сильных переживаний в моей жизни. Наконец-то я понял, кто я такой, что за власть мне дана и каково мое предназначение в этой жизни. После этого я уже не колебался. Я вернулся в отцовскую палатку на холме и зарезал их всех.
     - И мать?
     - Когда отец бил меня, она стояла рядом и смотрела. И ничего не делала. Разве она поступала менее жестоко, чем отец?
     - А братья? За что ты убил их?
     - Они предали меня. И сами решили свою судьбу, когда вернулись к отцу.
     - Где же их тела?
     - Вряд ли вы их найдете. Я расчленил их и разбросал останки по всей Аризоне и Нью-Мексико. Это доставило мне огромное удовольствие.
     - А зачем ты засыпал пепелище солью?
     - Я был молод тогда. Молод и склонен к мелодраматическим жестам и поступкам.
     - Так же, как и сейчас.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Я имею в виду свечи, которые ты вставляешь в пальцы своим жертвам. Ведь ты уже не мальчишка, Дон. Зачем ты это делаешь?
     - Трудно избавиться от детских привычек, которые к тому же тебе вбивали в голову палкой. А может быть, мне хочется таким образом показать отцу, что я научился использовать его обожаемые свечи по-своему.
     - Но твой отец мертв.
     - Он был уверен, что после смерти сразу попадет на небо, так что, возможно, он до сих пор смотрит на меня оттуда. Или ты полагаешь, что его бессмертная душа тоже оказалась разрезана на куски вместе с бренным телом? Меня всегда занимал этот вопрос, и я до сих пор не могу найти... - Он не договорил. - А как ты считаешь, - спросил Дон после небольшой паузы, - душа твоей Бонни была уничтожена после того, как я расправился с ее телом?
     Услышав эти слова, Ева чуть не до крови прикусила нижнюю губу, но ответила твердо:
     - Нет.
     Дон хмыкнул.
     - Что ж, скоро ты будешь знать это наверняка, Ева Дункан. Правда, я еще не решил, какую свечу я дам тебе. Это очень важный вопрос. Джейн, разумеется, получит белую. Что касается тебя, то цвет твоей свечи должен точно отражать степень...
     Ева нажала на кнопку, прерывая разговор. Возможно, она поступила не самым разумным образом: сегодня Дон что-то разговорился, и - если бы она продолжала слушать и поддакивать, возможно, в конце концов он выдал бы что-то важное. Но Ева просто не могла долго поддерживать этот разговор. Каждая фраза, каждое слово словно тянули ее куда-то в глубину, в непроглядный мрак и могильный холод, окружавшие Дона и скрывавшие его от посторонних глаз. Кроме того, подробности чудесного сна, волшебной встречи с Бонни были еще слишком свежи в памяти Евы, и от этого ей было особенно трудно противостоять исходящему от него злу.
     "Не откладывай ничего на потом. Живи сегодняшним днем, потому что по-настоящему у тебя есть только он, и он прекрасен!" - сказала ей Бонни.
     Что ж, надо попробовать, решила Ева. Ничего другого ей просто не оставалось.

***

     Часа через два Ева услышала, как хлопнула входная дверь, и поняла, что это вернулся Джо. Накинув халат, она вышла в коридор и встала на верхней площадке лестницы, ожидая, пока он поднимется.
     Увидев ее, Джо остановился.
     - Все в порядке? - спросил он.
     - Нет. Не совсем. - Ева покачала головой. - Мне звонил Дон. После разговоров с ним я всегда чувствую себя выбитой из колеи.
     - Что он сказал?
     - Как всегда, пытался меня запугать. Я потом тебе расскажу... - Она протянула ему руку. - Идем со мной в спальню, Джо...
     Джо преодолел оставшиеся ступеньки и остановился так близко от нее, что Ева почувствовала сухой жар его тела.
     - Означает ли это, что я прощен? - поинтересовался он.
     - За что я Должна была тебя прощать? - не поняла Ева.
     - За то, что я не выказал особого сожаления, когда мистер Логан смотал удочки.
     - Прощение здесь ни при чем, Джо. Ты сам это знаешь.
     Он взял ее за руку.
     - Тогда в чем же дело? Неужели ты поняла, что не можешь жить без меня?
     - Господи, Джо, когда ты перестанешь шутить?!
     - Я и не думал шутить. - Джо легко коснулся ее щеки. - Я просто... Знаешь, у меня такое ощущение, что сейчас на моих глазах происходит что-то очень важное. И удивительное... - Он внимательно посмотрел на нее. - Может, попробуешь объяснить?
     - Знаешь, я так и не подарила Бонни щенка, - сказала Ева. - Все откладывала и откладывала, а потом стало слишком поздно.
     Джо слегка приподнял брови.
     - Не вижу связи, - проговорил он. - Мне показалось, что ты приглашаешь меня лечь с тобой в постель. Это, по-твоему, то же, что подарить мне щенка?
     - Нет. - Ева покачала головой. - Не тебе - себе. Я понимаю, что это чистейшей воды эгоизм, но ничего не могу с собой поделать. Я хочу быть с тобой. Говорить с тобой. Чувствовать тебя рядом... - Она неуверенно улыбнулась. - Я хочу, чтобы ты занимался со мной любовью. И не желаю это откладывать, потому что потом может оказаться слишком поздно. - Ева подняла на него глаза. - Ты не против?
     - Разумеется, нет. - Джо решительно обнял ее за плечи. - Ты чертовски права, Ева...

16

Когда после обеда Еве позвонил Спайро, она рассказала ему о разговоре с Доном, а потом спросила:
     - Вам удалось засечь номер сотового телефона, с которого он звонил?
     - Нет, к сожалению, - ответил Спайро. - Вообще это удается довольно редко, но мы не теряем надежды. Что касается его рассказа о своем детстве, то он кое-что проясняет. Мы проверили школы Джемисона, но не обнаружили никаких сведений о том, что братья Болдридж когда-либо их посещали.
     Зато нам попался рапорт школьного инспектора округа, который дважды навещал преподобного Болдриджа и пытался выяснить у него, почему его дети не учатся. Старик ответил, что его сыновья получают домашнее образование, так как в школе их все равно ничему хорошему не научат.
     - И это все?
     - Есть еще одна маленькая деталь. В рапорте инспектора говорилось только об Иакове и Иезекииле. О Кевине он ни словом не упоминает.
     - Но если Кевин не присутствовал на службах, то, возможно, ни инспектор, ни местные жители о нем просто не знали.
     - Ну, судя по тому, что Кевин сделал с палаткой отца и с землей, где она стояла, он очень хотел, чтобы о его существовании стало известно.
     - Это как раз не обязательно, - возразила Ева. - Он убивал почти тридцать лет, но очевидно, что он не стремился к широкой известности. Слава была ему не нужна. Лишь в последнее время что-то изменилось.
     - И это лишний раз подтверждает нашу первоначальную гипотезу о том, что мы имеем дело с классическим типом "организованного" серийного убийцы.
     - Ну да, "белый мужчина с коэффициентом развития выше среднего и собственной машиной, много путешествующий", - не скрывая своего сарказма, процитировала Ева. - Я это помню, но, к сожалению, это ничего нам не дает. Нам нужно знать, как он выглядит. Кстати, что там с его фотографией?
     - Я бы на твоем месте не очень надеялся на это фото. Вполне возможно, что на нем изображен другой человек.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Только то, что сказал.
     - Послушай, Спайро, по-моему, мы договорились работать вместе. Так что перестань увиливать и отвечай прямо...
     Спайро не ответил, и Ева вполголоса выругалась сквозь зубы. Иногда Спайро вел себя точь-в-точь как трижды осмеянный фэбээровец из дешевого детектива, который только и де