- Почему же никто из вас ничего не сказал мне? Как я, по-вашему, должна охранять вас, если вы оба держите меня в неведении?
     - Я ведь не согласился на то, чтобы ты была моей телохранительницей, Хани, - напомнил Алекс, лениво дотягиваясь и откидываясь на бортик лазуритовой ванны. - Что же касается Ланса, то он, по-моему, вполне доволен тем, как ты справляешься со своими обязанностями.
     - Более чем, - подтвердил Ланс и подмигнул.
     - Так, значит, - сердито осведомилась Хани, - вам известно и о катере?
     - О котором? - хитро прищурился Алекс. - О моем или о вражеском?
     - О котором? - вытаращила глаза Хани. - О том, что стоит на якоре напротив входа в бухту. Или ты хочешь сказать, что их там два?
     Ланс присел на корточки возле Леонеллы Мартелл и внимательно осмотрел ее; потом выпрямился и лукаво взглянул на Хани.
     - Было... - сказал он. - Было два. Я уверен, что люди Алекса уже разделались с этими "плохими мальчиками" со свойственными им быстротой и эффективностью. - Нахмурившись, Ланс поглядел на брата. - Она еще не скоро придет в себя, - сказал он с укором. - Зачем надо было бить ее так сильно?
     - А я-то тут при чем?! - искренне возмутился Алекс. - Это все твоя прелестная амазонка... то есть - валькирия. Хани сказала, что у Леонеллы стеклянная челюсть, но я думаю, дело не в этом... - Он поглядел на Хани с неподдельным восхищением. - Такой хук справа не часто увидишь! Мои поздравления, Хани.
     - Спасибо, - машинально ответила она, практически не слыша похвалы: ее сейчас интересовало другое. - Люди Алекса? - удивленно переспросила она.
     - Ну, собственно говоря, это скорее люди Карима Бен Рашида, - объяснил Ланс. - У "Седикан Петролеум" есть своя собственная служба безопасности, и старый шейх не жалеет денег на то, чтобы его люди получали самую лучшую подготовку. Поэтому они не знают поражений и смертельно опасны. - Он улыбнулся. - Неужели ты думаешь, что этот старый тигр Карим Бен Рашид отпустил бы своего любимого внука болтаться по самым злачным местам планеты - наподобие бара "Звездный взрыв" - без достаточно надежной охраны?
     - Так вот почему вы оба отказались от услуг телохранителей! - глубокомысленно сказала Хани и с негодованием вздернула подбородок. - Я была нужна вам, как собаке - пятая нога!
     Ланс опустился рядом с ней на колени.
     - Мне ты очень нужна. Медок, - с нажимом произнес он и, взяв правую руку Хани в свою, стал внимательно ее рассматривать. - Ну вот! - огорченно воскликнул он. - Ты разбила себе костяшки пальцев! - Его губы осторожно коснулись ее пораненной руки. - Тебе следовало быть осторожнее. Медок! К чему было бить так сильно? Ты могла испортить свои прелестные пальчики. Взяла бы лучше молоток или вазу...
     Хани недоверчиво смерила его взглядом, разрываясь между негодованием, желанием расхохотаться и невероятной нежностью, которая охватывала ее всякий раз, когда она видела Ланса. В конце концов негодование победило.
     - В следующий раз я так и поступлю, - сухо сказала она, но в уголках ее губ пряталась задорная улыбка.
     - Жаль, что я не видел тебя в деле, - подыгрывая ей, Ланс с сокрушенным видом покачал головой и, перевернув ее руку, коснулся губами ладони. - Должно быть, это было великолепное зрелище! Я оказался прав, когда решил изобразить тебя в образе валькирии.
     - Простите, что прерываю ваш разговор, - вмешался Алекс, и тон его был не самым любезным. - Мне, конечно, очень приятно слушать, как вы тут воркуете, но позволю себе заметить, что вода в ванне уже остыла. Даю тебе одну минуту, Ланс, чтобы ты увел куда-нибудь Хани, прежде чем я вылезу из воды. - Он ухмыльнулся похотливой улыбкой сатира. - Если же ты не успеешь этого сделать, наша Хани увидит, что она потеряла, предпочтя мне какого-то рыжего Скарамуша.
     Ланс легко встал с колен и помог подняться Хани.
     - Ей все равно надо сменить эти мокрые шорты, - примирительно сказал он, бросая взгляд на Леонеллу, которая все еще лежала неподвижно. - А с ней что ты собираешься делать?
     - К сожалению, ничего, - с грустью пожал плечами Алекс и мрачно покосился на прыснувшую Хани. - Пожалуй, надо связаться с катером - пусть вышлют шлюпку и заберут это рыжее сокровище. Всех заговорщиков я решил отправить в Седикан - пусть там с ними разбираются следователи Карима...
     Ланс и Хани повернулись, чтобы уйти, но Хани успела заметить, что в глазах Алекса промелькнул странный огонек, когда он увидел, как рука его кузена с привычной фамильярностью легла на ее талию.
     - Эй, Хани!..
     Она обернулась через плечо.
     - Не забудь о своем обещании!
     - Не забуду, - пообещала она, безмятежно улыбаясь.

***

     - Что ты ему обещала? - с любопытством спросил Ланс, как только за ними закрылась дверь гостевой комнаты.
     - Это наш секрет, - заявила Хани, роясь в ящике комода, куда она положила запасную пару шортов. - Я имею право на тайну! - добавила она раздраженно. - В конце концов, вы с Алексом тоже многого мне не говорите. Вы относитесь ко мне как к представительнице слабого пола, которую следует опекать. А ведь я - подготовленный специалист, профессионал! Неужели тебе ни разу не приходило в голову, что я не только хочу, но и могу вам помочь?! Ты же знаешь, что я вовсе не какая-нибудь изнеженная, вечно хнычущая молодая особа, которая как камень виснет на шее мужчины и только мешает ему. Я - вполне самостоятельный, взрослый человек, и мне обидно, что...
     - Мы оба это прекрасно знаем и понимаем, - успокоил ее Ланс, сверкнув глазами. - Должен сказать, что Алекс, судя по всему, действительно без ума от твоего правого хука. И если я не буду достаточно бдителен, он, возможно, попытается переманить тебя в свою службу безопасности.
     - Не выдумывай, - отмахнулась Хани. - А кстати, что будет с этой женщиной и с теми, кто ждал ее в море? - обеспокоенно спросила она. - Я только что подумала: наверное, их надо было бы передать нашему Государственному департаменту...
     - Лучше бы тебе не знать, что с ними будет, - мрачно ответил Ланс. - Видишь ли, в Седикане шейх пользуется абсолютной, ничем не ограниченной властью. Правосудие там вершится очень быстро и достаточно жестоко. А если учесть, что Алекс - единственный человек на земле, которого старый Карим по-настоящему любит... Я больше чем убежден, что любой, кто угрожал Алексу, может не рассчитывать на снисхождение.
     - Мне кажется, Алекс - отнюдь не единственный человек, к которому Бен Рашид питает любовь и привязанность, - мягко поправила его Хани. - Я знаю, что ты тоже небезразличен старому шейху: ведь ты сам говорил, как он был к тебе добр и щедр.
     Ланс неопределенно пожал плечами.
     - Возможно, - сказал он. - С этим старым стервятником никогда нельзя ничего знать наверняка...
     - И все-таки ты очень его любишь, - ласково сказала Хани. - Это хорошо видно на портрете, который ты нарисовал.
     - Это ничего не значит, - покачал головой Ланс и пояснил:
     - Если любишь кого-то, необязательно, что этот кто-то любит тебя. Эту простую истину я выяснил для себя очень давно...
     В его сапфирово-синих глазах промелькнула тень какой-то застарелой печали, но она быстро исчезла, и Ланс по-кошачьи мягким движением придвинулся к Хани.
     - Хочешь, я помогу тебе переодеться? - вкрадчиво спросил он.
     Хани решительно покачала головой.
     - Ты прекрасно знаешь, чем это может кончиться, - сказала она, попытавшись придать своему лицу самое суровое выражение. - А между тем тебе нужно заканчивать картину, я же должна позвонить мистеру Дэвису и доложить ему об инциденте. Надеюсь, на этом моя работа на Государственный департамент закончится: опасность миновала, и ты больше не нуждаешься в телохранителе.
     - Нет, нуждаюсь! - мягко возразил Ланс, легко целуя Хани в лоб. - Мне грозит еще множество опасностей, и без тебя мне не обойтись. - Ланс придвинулся так близко, что груди Хани уперлись в его широкую грудную клетку. - Только ты можешь спасти меня от холода, - сказал он, целуя ее в уголок губ. - От одиночества... - Его губы заскользили к уху Хани. - От тоски и разочарований...
     Он обхватил ее обеими руками и зарылся лицом в бледно-золотые волосы.
     - Портрет подождет, Медок. Покажи мне лучше, как ты умеешь охранять меня от всех этих напастей!
     Его руки уверенно взялись за пуговицу ее мокрых шортов защитного цвета, и Хани вспомнила, что так и не успела переодеться.
     - Мне действительно надо позвонить мистеру Дэвису, - неуверенно прошептала она, пока Ланс расстегивал ее светлую блузку. - Иначе это будет выглядеть, как будто я... манкирую своими обязанностями!
     Ланс быстро расстегнул ее лифчик и ловко стащил его вместе с блузкой с узких загорелых плеч Хани. Бросив их на ковер, он протяжно вздохнул.
     - Мистер Дэвис тоже подождет! - заявил он не терпящим возражений голосом. - Я еще никогда не занимался любовью с амазонкой. Интересно, сильно ли это отличается от того, что мы проделываем с моим Медком?..
     Хани поняла, что очень скоро он это узнает. Она никогда не могла долго сопротивляться, когда Ланс серьезно брался за то, чтобы соблазнить ее. Впрочем, обычно ему приходилось прилагать не слишком много усилий: стоило только Лансу положить ладони на ее груди или начать теребить губами соски, и Хани тут же таяла в его руках, становясь податливой и мягкой, как воск. От первого же прикосновения ее соски мгновенно напрягались, становились упругими и острыми, дыхание сбивалось, и обычно Хани просто закрывала глаза, позволяя Лансу ласкать ее, пока взаимная страсть не захлестывала обоих. Под его умелыми руками она воспламенялась очень быстро - и так сильно, что ей оставалось только крепче держаться за его плечи из боязни, как бы этот обжигающий водоворот чувств не затянул ее с головой.
     - Ланс! - чувствуя, что еще немного - и она окончательно сдастся, прошептала Хани. - Подожди! Нам нужно поговорить...
     - Потом, - хриплым шепотом ответил он и, наклонившись, захватил губами ее напрягшийся острый сосок.
     - Но... ситуация изменилась! - слабо запротестовала Хани. - Я... У меня больше нет никаких оснований оставаться здесь!
     - Нет, есть, - возразил Ланс. - И это самое веское основание из всех возможных... А сейчас не говори больше ничего. Медок. Я хочу любить тебя! Неужели ты не чувствуешь, как ты нужна мне?
     Конечно, она чувствовала, и это наполняло ее такой головокружительной радостью, таким неистовым восторгом, что Хани боялась поверить в свое невероятное счастье. Ее собственное желание тем временем разгоралось все сильнее, превращаясь во всепожирающий голодный огонь. Разумеется, Ланс прав: она выбрала для объяснений не самое подходящее время. К чему любые слова, если они оба прекрасно обходились без них, сливаясь в магическом танце душ и тел, который раз от раза становился все изысканней и совершеннее?
     Не открывая глаз, Хани подняла руки, запустила пальцы в спутанные рыжие волосы принца и прижала его голову к своей груди.
     - Тогда люби меня! - проговорила она прерывистым шепотом. - Люби меня, Ланс!

8.

     - Ланс, нам нужно наконец кое-что выяснить! - резко сказала Хани, и отчаяние, прозвучавшее в ее голосе, неприятно поразило ее саму. - Ты со вчерашнего утра отказываешься серьезно разговаривать со мной. Я так больше не могу!
     Ланс застегнул последнюю пуговицу на своей рабочей рубашке и, рассеянно улыбаясь, посмотрел на нее.
     - Давай поговорим вечером, когда снова окажемся в постели, - уклончиво ответил он, заправляя рубашку в джинсы и делая вид, что не замечает ее раздражения. - Сейчас мне нужно работать... - Его глаза насмешливо блеснули. - Я и так пропустил из-за тебя почти целый день. Кто бы мог подумать, что в тебе еще столько неутоленной страсти?! Теперь мне придется наверстывать упущенное. - Взгляд Ланса остановился на мягких очертаниях ее плеч и груди. - И извольте-ка одеться, мисс, иначе я никуда не пойду, и все начнется сначала.
     Хани машинально натянула повыше простыню и зажала ее под мышками, сердито глядя на принца из-под насупленных бровей. Все утро Ланс вел себя странно, избегая прямых, недвусмысленных ответов на ее вопросы, и таким же он был накануне вечером. Словно блуждающий болотный огонек, он ловко ускользал из ее протянутых ладоней, и Хани раз за разом снова проваливалась в трясину сомнений. Стоило ей серьезно заговорить с ним, Ланс начинал умело лавировать, и всякий раз они снова оказывались в постели. Вскоре Хани окончательно убедилась, что имеет дело с мастером отвлекающего маневра, и с грустью подумала, что знает, откуда в нем такое умение. Ей сразу вспомнилась сомнительная репутация Неистового Ланса. Подобному мастерству можно было научиться разве что в борделе!
     Хани казалось, что за последние недели они освоили все способы физической любви, но прошедшей ночью Ланс наглядно продемонстрировал всю глубину ее заблуждения. Он буквально ошеломил ее, сбил с толку, и Хани оставалось только гадать, в каких пропорциях смешались в этом опьяняющем, кружащем голову коктейле опыт, подлинная страсть и желание заткнуть ей рот.
     - Нет, мы поговорим сейчас, - сказала Хани негромко, но в ее голосе отчетливо прозвучала сталь. - Сейчас, а не потом. Сейчас, Ланс!
     Он открыл рот, чтобы что-то возразить, но раздумал, увидев воинственное выражение ее лица. Снисходительно улыбаясь, Ланс вернулся к кровати и присел на край.
     - Хорошо, сейчас так сейчас, - миролюбиво согласился он, беря ее за руку. - Я полностью в твоем распоряжении. Медок.
     С этими словами Ланс придвинулся ближе и, наклонившись к Хани, поцеловал ее чуть ниже ключицы. Этого оказалось достаточно, чтобы она машинально подняла руку и обхватила его за шею.
     "Как он все-таки непозволительно прекрасен!" - с отчаянием подумала Хани. В самом деле, черная ткань рабочей рубашки, которую надел сегодня Ланс, делала его невероятно живым, настоящим, невыдуманным. Она никогда не уставала любоваться его лицом, но сейчас его васильковые глаза сияли особенно ярко, светло-каштановые волосы горели, как огонь, а загорелая кожа казалась медной. По контрасту с черной рубашкой все это выглядело просто потрясающе.
     Ланс поднял свободную руку и, медленно стащив простыню с ее задорно торчащих грудей, потянулся к еще дремлющим соскам.
     - Ланс! - с негодованием воскликнула Хани, но вместо того, чтобы оттолкнуть его, еще крепче обняла за шею и опомнилась только тогда, когда матрац рядом с ней прогнулся под тяжестью его тела.
     Он снова собирался соблазнить ее ласками и увлечь страстью, лишь бы не отвечать на нелицеприятные вопросы!
     - Нет, черт побери!.. - выкрикнула она и оттолкнула Ланса с такой силой, что он едва не свалился с кровати. - Нет! Нет!! Нет!!!
     Воспользовавшись его секундным замешательством, Хани решительно натянула простыню до самого подбородка и, вырвавшись от него, отпрянула на противоположный край широкой двуспальной кровати. Встав на колени, она приготовилась спрыгнуть на пол, если Ланс снова потянется к ней.
     - Что случилось, Медок? - недоуменно спросил он.
     - Мы должны поговорить, Ланс, - решительно заявила ему Хани.
     Лицо Ланса сразу приобрело обиженное выражение.
     - Ты это уже говорила, - сердито сказал он. - Я только не понимаю, почему твой важный разговор нельзя немного перенести. Ладно, выкладывай, что там у тебя, и покончим с этим.
     - Хорошо, - Хани поспешно перевела дух и торопливо заговорила, опасаясь, что он передумает:
     - Так вот, Ланс, я хотела сказать тебе, что не могу больше здесь оставаться. Мне пора возвращаться к своей работе. Все причины, которые оправдывали мое присутствие на острове, исчезли вчера, когда исчезла угроза твоей жизни.
     - Это смешно! - тут же взорвался Ланс. - Я не понимаю, почему ты должна уезжать! Тебе же здесь нравится; кроме того, нам очень хорошо вдвоем - и в постели, и, я надеюсь, вне ее. Какого дьявола тебе понадобилось в Хьюстоне? А если бы мы не раскрыли эту Мартелл? Ведь тогда тебе пришлось бы остаться на острове еще неизвестно на сколько дней!
     - Но ведь мы ее раскрыли! - возразила Хани. - В этом-то как раз все и дело, Ланс! Я не могу позволить себе остаться в этом райском уголке только потому, что мне здесь нравится. У меня есть моя работа, а это, между прочим, подразумевает и определенную ответственность. Как же ты до сих пор не понял, что я сама зарабатываю себе на жизнь?!
     - Ты обещала остаться со мной до закрытия моей выставки, - упрямо сказал Ланс и нахмурился. Его ярко-васильковые глаза стали сапфирово-синими, и в них появился жесткий блеск. - Твоя драгоценная работа может подождать, разве не так? Или для тебя моя выставка больше ничего не значит?
     - Твоя выставка здесь ни при чем. - Хани устало вздохнула. - Я обещала тебе и сдержу свое обещание. Но я рассчитывала, что мы займемся этим, когда встретимся в Нью-Йорке в будущем месяце. Поверь, Ланс, я вовсе не хочу совсем разрывать наши отношения. Например, я могла бы прилетать на остров, когда у меня будут выходные, или ты мог бы приезжать ко мне в те дни, когда не будешь слишком занят подготовкой к выставке. Просто мне кажется, что нам пора взглянуть на наши отношения... более реалистично.
     - Звучит очаровательно, - едко заметил Ланс. - Ты - настоящая холодная рационалистка, Хани! Очевидно, именно такого предложения следовало и ожидать от частного детектива, который должен обладать трезвым аналитическим умом. Что ж, примите мои поздравления, мисс Шерлок Холмс. Правда, я все-таки надеялся, что когда ты будешь составлять свое расписание, то не забудешь поинтересоваться моим мнением!
     Холодная рационалистка? Как бы не так! Каждое слово, которое произносила Хани, ранило ее самое, но она знала, что если ей хочется сохранить хотя бы крупицу уважения Ланса, она должна в первую очередь уважать себя. Кроме того, с самого первого дня их романа Хани знала, что такой момент обязательно наступит, и это помогло ей подсознательно к нему подготовиться.
     - Если дело до этого дойдет, я обязательно поинтересуюсь твоим мнением, - спокойно сказала она. - И, кстати, я не вижу ничего зазорного в том, чтобы быть реалисткой. Ты и сам знаешь, что эта идиллия не может продолжаться вечно. Когда-то нам обоим придется вернуться к своей собственной жизни... и тогда каждый из нас пойдет своим отдельным путем.
     - Это... этого не может... не должно случиться! - запинаясь, проговорил Ланс, не глядя на нее.
     - Нет, должно, - негромко возразила Хани, чувствуя, как непроизвольно напрягаются мускулы ее лица. - Как и ты, я не могу отказаться от своей работы и от своей независимости. Я не хочу влачить бездумное растительное существование даже ради тебя, Ланс!
     Его губы растянулись в горькой усмешке.
     - Как же красноречиво ты умеешь выражать свои мысли, Хани! Послушать тебя, так жизнь со мной может показаться такой же привлекательной, как визит к зубному врачу.
     - Не говори глупости! - нетерпеливо перебила его Хани. - Ты же знаешь - я считаю тебя восхитительным любовником. По-моему, я достаточно ясно дала тебе это понять... Я же сказала, что не хочу прерывать наши отношения, просто теперь они неизбежно будут продолжаться на иных условиях.
     - Черта с два я соглашусь на твои условия! - грубо сказал Ланс, и его лицо потемнело. Вскочив на ноги, он яростно сверкнул глазами. - Может быть, тебе и будет хватать этой жалкой, анемичной связи, но будь я проклят, если примирюсь с подобным положением! Мне нужно гораздо больше. Мне нужно все, Хани, все или ничего! И, клянусь Богом, я добьюсь того, чего мне хочется!
     С этими словами он повернулся и решительно зашагал к двери.
     - Означает ли это, что ты намерен вовсе положить конец нашим отношениям? - холодно спросила Хани, стараясь спрятать свой страх за внешним спокойствием, которого она отнюдь не чувствовала.
     Ланс ненадолго остановился у самых дверей и повернулся к ней. Его лицо было бледно, а глаза сверкали, как только что наточенное стальное лезвие. На мгновение Хани даже показалось, что перед ней другой человек. Она не узнавала в нем ни нежного любовника, ни вдохновенного художника;