енные снайперы поблизости?
     Квинби кивнула.
     - Повстанцы захватили диспетчерскую башню, но пока что у них только одна огневая точка - эта. Никому из пассажиров в здании терминала они пока вреда не причинили. Видимо, их единственной целью является блокада аэропорта, чтобы ни один самолет не смог ни взлететь, ни приземлиться.
     - Это весь ваш багаж? - осведомился Гуннар, кивком указав на большую дорожную сумку, стоявшую на полу рядом с женщиной.
     - Нет, у меня еще два чемодана в камере хранения, а весь остальной багаж я отправила несколько дней назад по адресу, который мне сообщили в агентстве.
     - Заберете чемоданы сами или вам помочь?
     - Я справлюсь.
     - Тогда отправляйтесь в камеру хранения. Встретимся у выхода в зоне вылета через десять минут.
     - Вы что, совсем с ума сошли? У меня нет ни малейшего желания выделывать зигзаги на взлетной полосе и бегать с пулями наперегонки.
     Он улыбнулся.
     - Я бы ни за что не решился ставить даму в подобное положение. Никаких пуль не будет. Я даже одолжу одну из багажных тележек, лишь бы доставить вас к трапу со всеми удобствами.
     - Но каким образом вы...
     - Через десять минут, - бросил Гуннар и тут же исчез, словно растворившись в толпе.
     Квинби растерянно смотрела ему вслед. Каким образом этот ненормальный намеревается устранить двух засевших на крыше солдат? Ведь он даже не вооружен!
     И все же во всех действиях Нильсена, в его манерах сквозила какая-то невероятная уверенность в себе, четкость и расчет, присущий профессионалам. А если Квинби не воспользуется этой возможностью, когда еще ей представится шанс вырваться из Зарбондала?
     Ах, если бы не эта жуткая усталость! Квинби сейчас была явно не в лучшей форме для того, чтобы принимать важные решения. Пугающие события последних дней, приведшие к тому, что она, забытая и беззащитная, оказалась брошенной на произвол судьбы в этом проклятом аэропорту, довели ее почти до нервного истощения.
     В течение нескольких секунд она стояла неподвижно, взвешивая имевшиеся в ее распоряжении шансы на спасение. Увы, они были мизерны.
     Да какого, собственно говоря, черта!
     И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, она решительно направилась к металлическим ячейкам камеры хранения, выстроившимся вдоль дальней стены терминала.
     Непонятно откуда выехала багажная тележка. Из-за руля вдруг выскочил Гуннар Нильсен, забросил чемоданы в кузов и легко подсадил Квинби на сиденье, располагавшееся сзади.
     - Ценю в женщинах пунктуальность. - Подмигнув своей спутнице, он быстро обежал тележку и вскочил на водительское сиденье. - Особенно в подобных обстоятельствах. Автоматчики с крыши больше стрелять не будут, но с диспетчерской башни, видимо, уже послали подмогу. Мне хочется улететь из Зарбондала раньше, чем она подоспеет.
     Вслед за этим он погнал тележку по полю аэродрома, срезая углы и направляясь к дальней взлетной полосе, где десятью минутами раньше его высадил "Лэр-джет". Проезжая мимо диспетчерской башни, Гуннар шутовски отсалютовал находившимся там вооруженным людям и крикнул:
     - Адье, вояки!
     Квинби опасливо обернулась и посмотрела на крышу терминала. Там никого не было видно.
     - Как вам удалось избавиться от автоматчиков?
     Мужчина пожал плечами.
     - Неумехи. Впрочем, повстанцы редко бывают профессионально подготовлены. Обычно это одиночки. Они не пользуются поддержкой народа. Именно поэтому революции обречены на неудачу.
     Квинби кинула на молодого человека любопытный взгляд.
     - Вы, похоже, неплохо знакомы с предметом.
     - Я заинтересовался этим несколько лет назад, когда следил за развитием событий во время переворота в Тамровии. Начал читать все, что попадало мне в руки, по истории и динамике революционных процессов. - Гуннар усмехнулся. - Джон, отец Эндрю, поначалу решил, что я намерен устроить еще одно большевистское восстание. Меня, видите ли, никогда не отличала въедливость книжного червя и пытливость ученого. Моя тяга к знаниям отличается бессистемностью и нежеланием отягощать себя изнурительными занятиями. - Он остановил электрокар и посмотрел на часы. - У нас в запасе еще одна минута.
     - Вы полагаете, что пилот настолько пунктуален?
     - А как же! - удивленно воззрился на женщину Гуннар. - Марта никогда не опаздывает. Если бы она не являлась пилотом высочайшего класса, ей ни за что не позволили бы летать на самолете "Кланада". На нее можно полностью положиться.
     - Что такое "Кланад"? Название корпорации? - непонимающе спросила Квинби. - Но агентство по найму сообщило, что мне предстоит ухаживать за ребенком высокопоставленного служащего компании "Седихан ойл", друга шейха Алекса Бен-Рашида.
     - Да, "Кланад" - что-то вроде корпорации, а Джон и Алекс действительно очень хорошие друзья.
     - Но шейх не является нанимателем Джона Сэнделла?
     - И да и нет, - уклончиво ответил Гуннар Нильсен. - Я точно не знаю. Полагаю, что "Кланад" занимается неким производством, а Алекс отвечает за реализацию продукции.
     Квинби вконец запуталась. "Что-то вроде корпорации" - что это может значить? Теперь она понимала даже меньше, чем в самом начале.
     - А чем в этой организации занимаетесь вы, мистер Нильсен?
     - Гуннар, - поправил он ее, повернувшись к Квинби и одарив ее лучезарной улыбкой. - Можно сказать так: в мои функции входит решение некоторых проблем. По мере их возникновения.
     - Таких, например, как убрать автоматчиков на крыше? - без обиняков спросила она. - Что же за организация этот "Кланад"?
     - Я уже сказал вам... - Внезапно до мужчины дошел скрытый смысл вопроса, и он осекся. - Ах, так вы подумали, что мы - нечто вроде мафии? - Внезапно он откинул голову назад и расхохотался. - Ни в коем случае. Сейчас мы уважаем закон.
     - Сейчас... - повторила она. - Значит, раньше было иначе?
     Улыбка угасла на лице Гуннара.
     - Нам действительно пришлось урегулировать кое-какие проблемы, прежде чем удалось достичь компромисса с обществом. - Он внимательно посмотрел в лицо женщины. - Скажите, ваше отношение к Эндрю было бы иным, если бы его отец оказался преступником?
     "А в самом деле? - подумалось Квинби. - Что бы она чувствовала?" Ей не хотелось иметь ничего общего не только с гангстерами, но и с теми, кто балансирует на грани закона. Но агентство по найму сообщило ей, что мальчик Эндрю столкнулся с весьма специфической проблемой, а дети, как известно, не в ответе за своих родителей.
     - Не знаю, - сказала она. - Для начала я бы взглянула на Эндрю.
     - Ну, - с улыбкой тряхнул золотистыми волосами Гуннар, - в таком случае вы - конченый человек.
     - Прошу прощения? - недоуменно воззрилась на него Квинби.
     - Можно считать, что вы уже согласны у нас работать, - довольным тоном пояснил парень. - Судя по всему, под твердой кожурой вашего благоразумия скрывается мягкая, нежная, как зефир, сердцевина. Стоит вам хоть раз увидеть Эндрю, и вы войдете в ступор.
     - Нет во мне никакой... мягкой сердцевины. Разумеется, я люблю детей, иначе не посвятила бы свою жизнь тому, чем занимаюсь, но слабой женщиной меня никто не называл.
     - Да что же плохого в мягкости? - спросил мужчина, глядя на Квинби с легким удивлением. - Лично мне нравится в людях это качество. Возьмите, к примеру, меня. Когда дело касается детей, я становлюсь мягок, как рыхлый весенний снег.
     - А когда дело касается автоматчиков на крыше?
     - Не-а. - Он внезапно выпрямился в полный рост и стал размахивать руками при виде самолета, уже приближающегося к посадочной полосе. - А вот и Марта. Я велел ей не садиться, если она не увидит нас на этом месте.
     "Лэр-джет" коснулся бетонного поля легко, как перышко. Видимо, Гуннар не преувеличивал, называя эту Марту первоклассным пилотом, восхищенно подумала Квинби, наблюдая, как самолет подкатывает к ним.
     - А как бы она поступила, если бы нас здесь не оказалось?
     - Отвезла бы Эндрю обратно в Седихан.
     - И бросила бы вас одного? - удивленно расширила глаза Квинби.
     - Я же объяснил вам, что мы не можем рисковать жизнью Эндрю. - Он взглянул в сторону башни. - Что-то наши друзья, в кавычках, ведут себя подозрительно тихо. Нужно поскорее отсюда убираться.
     Дверь самолета открылась, и в люке появилась симпатичная подтянутая женщина. Ей было сильно за пятьдесят, но выглядела она великолепно. Коротко остриженные седеющие волосы причудливо контрастировали с алым обтягивающим комбинезоном. Она спустила лесенку, и Гуннар по одному передал ей чемоданы Квинби.
     - Проблемы были? - осведомилась Марта.
     - Пустяки. Познакомьтесь, - сказал он и представил женщин друг другу:
     - Марта Дэнброу - Квинби Свенсен.
     - Очень приятно, - пробормотала Квинби. - Боюсь, я не такой отчаянный человек, чтобы называть двух автоматчиков на крыше "пустяками".
     - Гуннару не привыкать к стычкам, - спокойно сообщила Марта. - Он в таких делах собаку съел. - Ее рукопожатие было твердым и дружеским. Дружеской была и ее улыбка. - Устраивайтесь поудобнее. - Мотнув головой в сторону зашторенной ниши в хвостовой части самолета, она пояснила:
     - Эндрю сейчас спит, но его нужно разбудить через... - она кинула быстрый взгляд на Гуннара, - через сорок минут, правильно?
     - Через пятьдесят пять минут он проснется сам, - сказал тот. - Я рассчитал время с запасом - на случай всяких непредвиденных обстоятельств.
     То, с какой точностью молодой человек определил время пробуждения мальчика, могло означать только одно, и в бирюзовых глазах Квинби блеснул недобрый огонек.
     - Вы дали ребенку снотворное, чтобы он спал во время всего перелета?
     - Я ничего такого не говорил...
     - А как иначе, черт побери, вы можете определить, когда он проснется! - Она сжала кулаки. - Значит, так: теперь за Эндрю отвечаю я, и я не разрешаю давать ребенку таблетки. Только в самых крайних случаях. Я не позволю, чтобы...
     - Подождите. - Гуннар поднял ладонь, заставляя ее умолкнуть. - Успокойтесь. Я не давал ему никаких таблеток. Честное слово, Квинби.
     - А что же тогда?
     - Гипноз, - ответил ее собеседник. - С самого раннего возраста Эндрю прекрасно поддается гипнотическому внушению. В нем намеренно вырабатывали эту восприимчивость. Элизабет и Джон полностью разделяют ваше неприятие таблеток и всегда считали, что в случае какого-либо недомогания для мальчика будет гораздо безопаснее подвергаться гипнозу, нежели воздействию каких-то пилюль.
     - Эндрю обожает Гуннара, - подтвердила Марта. - Он чрезвычайно чувствительный ребенок, и когда, подлетев к аэродрому, мы разобрались в том, что творится внизу, то решили прибегнуть к гипнозу. Если бы Эндрю увидел, какой опасности подвергается Гуннар, он бы, вероятно, получил сильнейший стресс.
     - Понятно, - сказала Квинби, но лицо ее по-прежнему хранило озабоченное выражение. - Хотя, должна признаться, я не слишком хорошо разбираюсь в гипнозе.
     - Это совершенно безопасно, - мягким тоном пояснил Гуннар. - Я люблю Эндрю и никогда не сделал бы ничего, что могло бы ему повредить. Вы верите мне, Квинби?
     Ей не оставалось ничего другого. Взгляд его глаз был открытым и искренним.
     - Я верю вам.
     - Вот и хорошо. А теперь сядьте и пристегнитесь, а я попробую уговорить Марту, чтобы она дала мне порулить. - Он льстиво улыбнулся женщине-пилоту. - Ты ведь обещала пустить меня за штурвал, если я буду хорошо себя вести.
     - Что-то не припомню, чтобы ты хоть когда-нибудь вел себя хорошо, - откликнулась Марта, направляясь в носовую часть самолета. - Или хорошим поведением называется то, что ты рискуешь своей головой? Как по-твоему, что скажет комитет, когда узнает о том, что ты здесь сегодня вытворял?
     - А что тут особенного? Устроил хорошую взбучку плохим парням, - невинным тоном заявил Гуннар.
     Марта оглянулась и смерила его холодным взглядом.
     - Не придуривайся, Гуннар. Ты слишком ценен для всех нас и не имеешь права рисковать...
     Конец фразы Квинби не расслышала, поскольку разговаривающие вошли в кабину пилотов, и дверь за ними захлопнулась. Несколько мгновений она смотрела прямо перед собой. Ей казалось, что какая-то неведомая сила втянула ее в самый центр бушующего урагана. Господи, в какую историю она вляпалась?
     Гуннар Нильсен был самым необычным мужчиной, с которым ей доводилось встречаться. Он обладал буквально завораживающим обаянием. Разве иначе оказалась бы она в этом самолете, даже подозревая, что ее втягивают в деятельность какой-то преступной группы? Однако, если Гуннар и гангстер, он далек от ставшего привычным стереотипа бандита, а Марта Дэнброу выглядит не менее благообразно, чем Ингрид - родная бабушка Квинби.
     Самолет начал разбег по взлетной полосе. Квинби поспешила к красному бархатному креслу, на которое ей указала Марта, села и пристегнулась ремнями безопасности. Затем она откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и постаралась расслабиться. Она же возвращается в Соединенные Штаты, в конце концов. Когда настанет время, она сама примет решение, основываясь на доводах здравого смысла.
     Гуннар Нильсен вряд ли будет растрачивать свое обаяние, чтобы убедить ее взяться за эту работу. Мужчины, обладающие привлекательной внешностью, привыкли, что вокруг них постоянно вьются женщины, готовые ловить каждую их улыбку, и поэтому редко одаряют вниманием таких, как Квинби Свенсен.
     Да, когда придет время, она сама примет решение. Но Гуннар Нильсен тут будет ни при чем.
     - Кофе?
     Открыв глаза, Квинби увидела стоящую рядом Марту Дэнброу. В руке она держала чашку, от которой поднимался ароматный пар.
     - Да, спасибо.
     Квинби взяла чашку и с наслаждением стала пить горячую черную жидкость. Она имела необычный привкус имбиря и корицы. Квинби подняла удивленный взгляд на Марту.
     - Очень вкусно, но я никогда не пробовала ничего подобного.
     - Гуннар любит такой кофе. Привык к нему в Седихане, Лично я предпочитаю обычный кофе, но, - Марта презрительно скривилась, - большинство обслуживающего персонала в Марасефе - женщины, и все они сходят с ума, стараясь предугадать любое желание Гуннара. - Марта улыбнулась. - Хотя, что в этом удивительного? Пора бы мне к этому привыкнуть.
     - Значит, вы с ним уже давно работаете?
     - Я являюсь его пилотом уже четыре года. Гуннар и сам прекрасно летает, но в "Кланаде" решили, что он слишком любит рисковать, и прикрепили к нему меня. Они считают, что мои седины и почтенный возраст окажут на него умиротворяющее воздействие. - Она тряхнула волосами. - Какая чепуха! Первое, что сделал Гуннар, так это купил мне несколько вот таких ярко-красных комбинезонов для прыжков с парашютом, а после этого заявил, что никто в здравом уме не может воспринимать такую сногсшибательную женщину, как я, в качестве бабушки. Потом Гуннар попытался сосватать меня за нескольких своих друзей чуть старше его самого. - Марта беспомощно развела руками. - В итоге раньше, чем я успела сообразить, что к чему, он окончательно добился своей цели.
     - Какой именно? - с деланным безразличием спросила Квинби, вглядываясь в разводы кофейной гущи на дне чашки.
     - Я оказалась во власти его обаяния, и теперь он вертит мной как хочет.
     Квинби не могла поверить, что такая зрелая, уверенная в себе женщина может оказаться во власти кого-либо и чего-либо.
     - Выходит, он неплохо умеет манипулировать людьми? - осведомилась Квинби.
     - Гуннар-то? "Манипулировать" - слишком слабо сказано. Он просто меняет все вокруг себя таким образом, чтобы ему было удобно, но, надо признать, никогда не использует людей в своих целях. И каким-то непонятным образом после его вмешательства все меняется в лучшую сторону. - Лицо Марты смягчилось. - Гуннар еще тот фрукт!
     Да, подумала Квинби, похоже, он умеет очаровать любого.
     - Вы разрешили ему поднять самолет в воздух? - спросила она.
     Марта кивнула и выпрямилась в полный рост.
     - Он с самого начала знал, что я не смогу ему отказать. Гуннар, как никто другой, умеет читать чужие мысли, будто проникает внутрь собеседника. У него прямо какой-то дар в этом смысле.
     Проникает внутрь... Это звучало забавно.
     Марта повернулась и напоследок обронила:
     - Думаю, мне лучше вернуться в кабину, пока Гуннар не решил отвезти нас на Багамские острова вместо Олбани. Он, знаете ли, вполне на такое способен.
     - Не знаю. Мы с ним еще мало знакомы. Марта бросила на нее быстрый взгляд через плечо.
     - И вы ему не доверяете? Квинби посмотрела ей в глаза.
     - А я должна? Вы же сами только что сказали мне, что он - безрассудный и избалованный.
     - Первое - правда, но я не говорила вам, что он избалован. Гуннар умеет получать все, что захочет, но не потому, что он требует этого. Это объясняется лишь тем, что он... - Она помолчала, подыскивая подходящее слово? -...любящий.
     - Любящий? Марта кивнула.
     - Я никогда не размышляла об этом. Но, наверное, это вполне естественно - отдавать все человеку, который любит тебя и считает особенной. Так вот, Гуннар считает особенными всех, с кем общается, и, я уверена, на свете существует очень немного людей, которых он не любит.
     - Вы нарисовали очень необычный портрет.
     - Сами увидите. - Марта положила ладонь на ручку дверцы, ведущей в кабину пилотов. - Тем более что он действительно необычный.
     Да здесь все необычно, в растерянности размышляла Квинби. Какая-то загадочная корпорация, которая формирует команды, состоящие из бабушек и головорезов, чтобы остудить пыл последних, ребенок, страдающий от какого-то таинственного недуга, мужчина, перед которым все преклоняются потому, что он, видите ли, "любящий".
     Если в ней еще осталась хотя бы капля рассудка, сразу же после того, как "Лэр-джет" приземлится в Олбани, Квинби следует первым же рейсом вылететь в Миннесоту. Сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз навещала своих родителей? Как-то они справляются на своей ферме? Даже подумать страшно! Она скопила достаточно денег, чтобы продержаться несколько месяцев, так что без этой работы можно и обойтись.
     Дверь кабины открылась, и на пороге появился Гуннар Нильсен. Обернувшись, он сказал:
     - Но в мае в Монте-Карло так красиво! Прилетим мы днем раньше или днем позже - какая разница?
     - Мы летим в Олбани, и никаких разговоров! - стальным голосом ответила Марта.
     - Ладно, - вздохнул Гуннар. - Я просто подумал, что Квинби будет любопытно хоть раз в жизни сыграть в рулетку. - С этими словами он закрыл дверь и, дружелюбно улыбаясь, направился к креслу Квинби. - Я сделал все, что мог. Марта иногда бывает так же неумолима, как старший сержант, который командовал мной, когда я был в армии. - Мужчина плюхнулся в соседнее кресло, и Квинби ощутила исходящий от него свежий и горьковатый запах одеколона. - Похоже, мы направляемся прямиком в штат Нью-Йорк. А мне так хотелось увидеть вас в изумрудном платье от Диора, перебирающей фишки возле стола с рулеткой! - Его глаза, устремленные на нее, сузились. - А может быть, даже с сигаретой в длинном янтарном мундштуке.
     - Я не играю в азартные игры, у меня нет и, судя по всему, никогда не будет платья от Диора, и я не курю, - сухо отчеканила Квинби. - В Монте-Карло как-нибудь обойдутся и без меня. Для своего "портрета в интерьере" вы выбрали не ту женщину.
     На его губах заиграла ленивая улыбка.
     - А, по-моему, наоборот. Мне кажется, я выбрал именно ту женщину, которую надо. Теперь мне остается и вас приучить к этой мысли.
     У Квинби снова перехватило горло, и она торопливо отпила кофе.
     - Не сомневаюсь, что вы привыкли иметь дело с умопомрачительными женщинами, которые удачно вписываются в обычный для Монте-Карло интерьер, но, уверяю вас, я там буду совершенно не к месту. Я не принадлежу к кругу избранных.
     - Мне это известно, - усмехнулся Гуннар. - Именно поэтому вы будете выглядеть там просто потрясающе. Вы бы не стали воспринимать всю эту дребедень всерьез и получили бы массу удовольствия.
     Обдумав его слова, Квинби с удивлением поняла, что и впрямь получила бы у