ться в надежных руках. Мои избиратели никогда не простят мне, если я позволю выпустить джинна из бутылки. Если, как вы утверждаете, RU-2 и в самом деле обладает чудодейственным эффектом, - в чем я сильно сомневаюсь, - оно тем более должно быть тщательно проверено и опробовано, чтобы никаких сомнений в его безопасности не оставалось.
     - Наше министерство всегда отличалось кропотливостью. Более, чем какое-либо другое в мире. Почему бы не оставить все, как было?
     - Нам, естественно, понадобятся заключения экспертов министерства. Но решение должен принимать американский народ.
     - То есть вы хотите сказать, что решение должны принимать вы, - заметила Кейт. - А конгресс печально знаменит тем, что умеет безнадежно похоронить любое дело. Тысячи людей умрут, пока вы будете спорить из-за всевозможных закорючек.
     Лонгуорт посмотрел печальным взглядом на телевизионщиков:
     - Вот видите? Безответственное нетерпение. Американский народ заслуживает более серьезного отношения. - Он улыбнулся Кейт. - Я уверен, юная леди, что вы хотите самого лучшего, но есть вопросы, в которых поспешность ни к чему хорошему не приведет. Общественность все больше и больше склоняется к мысли, что вмешательство генетиков противоречит воле Божьей. - Он поднялся и подошел к окну. - Посмотрите сами, и вы убедитесь в этом.
     У Кейт не оставалось другого выхода, как встать и подойти к окну. Репортеры тоже ринулись к окнам, оттесняя ее в сторону. Сет сначала загородил ее, а потом помог протиснуться к окну.
     Внизу на улице сосредоточилась масса людей. Кейт могла даже прочесть плакаты, которые они несли в руках:
     "Остановите их!"
     "Спасите наших детей".
     "Мы не желаем пользоваться RU-2".
     "Благослови вас Бог, сенатор Лонгуорт".
     - Каким образом ему удалось так быстро организовать марш протеста? - пробормотала Кейт. - Мы созвонились с ним утром.
     - Наверное, доставили платных пикетчиков на автобусах, - Сет взял ее под руку и помог протиснуться к выходу. - Идем. Мы уже можем уходить. Лонгуорт поставил нам мат. Сейчас репортеры сосредоточились на демонстрантах.
     - Значит, все пропало?
     - Нет, почему же? Видимость интервью все же создалась. - Он придержал для нее дверь. - Ты вела себя великолепно. Иной раз твои реплики выглядели как удары мачете, которые пронзают воздушные шарики.
     - А что мне еще оставалось? - Кейт оглянулась и посмотрела на сенатора, который непринужденно болтал с Мерил Кимбро. Лонгуорт встретил ее взгляд, и в улыбке его чувствовалось торжество, прежде чем он снова повернулся к журналистке. - До чего же мне хочется выбросить этого ублюдка из окна.
     - Слишком много свидетелей.
     - Неужели его наивные доводы могли кого-то убедить? Он... он все превратил в какое-то посмешище.
     - Успокойся! Матч выиграл он. Но и ты набрала определенное количество очков. Теперь нам предстоит сделать еще один шаг. - Он открыл дверь. Внизу, возле лимузина сенатора Майгеллина, нас ждет Тони. Мы выйдем через запасной вход. Этот сброд может узнать тебя по тем фотографиям, что напечатали в газете.
     Тони стоял наготове возле длинного черного лимузина и тут же помахал рукой, завидев Сета и Кейт:
     - Что случилось? Эта демонстрация произвела впечатление на сенатора.
     - Он в машине?
     Тони кивнул в знак согласия, а Сет тем временем открыл дверцу перед Кейт, и все трое сели в лимузин.
     - Вы и есть та самая Кейт Денби? - Ральф Майгеллин улыбнулся. - Сколько шума вам удалось поднять. - Взгляд его остановился на толпе, запрудившей соседнюю улицу. - Со дня своей предвыборной кампании я не видел такого большого сборища людей.
     Сет протянул руку и представился:
     - Сет Дрейкин. Спасибо, что согласились встретиться с нами.
     - Это был единственный способ поговорить, не привлекая ничьего внимания. Я не уверен, что мне хочется вмешиваться в это дело, связанное с RU-2. Поскольку дорожу своей репутацией и карьерой. - Он пожал плечами. - Хотя случается, что у человека не бывает выбора. От всей души надеюсь, что на сей раз речь об этом не пойдет.
     - Тони вам все объяснил? - спросил Сет. Майгеллин кивнул. Взгляд его снова обратился к толпе:
     - Это тоже род противодействия? И мне придется столкнуться с тем же самым?
     - Да, - кивнул Сет без особого воодушевления.
     - Что ж, по крайней мере вы честны. - Он повернулся к Кейт. - Ваш RU-2 на самом деле заслуживает внимания? Это действительно чудодейственное лекарство?
     - Ной Смит считал его таковым, - ответила Кейт. - И он погиб из-за него.
     - Я спросил ваше мнение.
     - Да, действие его поразительно. Но из-за него моей семье грозит опасность. Если с ними что-нибудь случится, вряд ли я буду считать его заслуживающим внимания. Я не настолько самоотверженна.
     - Тем не менее вы здесь.
     - Не потому, что я благородна и возвышенна, а потому что устала от преследования и надеюсь таким образом прекратить его.
     - RU-2 в состоянии спасти тысячи человеческих жизней, как вы говорите?
     - Может быть, намного больше. Наши исследования шли только в главном направлении. Если начать разрабатывать дополнительные, то могут открыться и более широкие перспективы его применения.
     - Понимаю, - Майгеллин некоторое время изучающе смотрел на нее, прежде чем тяжело вздохнул. - Боюсь, что я поверил вам. Это печально. А я надеялся, что мне удастся спокойно закончить год. - Он достал записную книжку из кармана и что-то в ней пометил. - Однако наш разговор был слишком короткий. Мне бы хотелось встретиться с вами завтра в моем загородном доме. Я приглашу кое-кого на эту встречу.
     - Кого? - уточнил Сет.
     - Во-первых, Фрэнка Купера. Он возглавляет движение зеленых. Общественное мнение в Вашингтоне имеет очень важное значение. - Он улыбнулся. - Они все очень озабочены собственным здоровьем.
     Кейт почувствовала некоторое облегчение - сенатор собирается помочь им.
     - Вы попробуете приостановить подписание законопроекта, который выдвинул Лонгуорт? - спросила она.
     - Я этого не обещал. Мне нужны серьезные доводы. Подготовьте их к завтрашнему дню. Только после этого я смогу прийти к какому-то решению.
     - Мы не успеем, - ответил Сет. - Давайте перенесем встречу на послезавтра. Кейт повернулась к нему:
     - Почему?
     - Завтра после обеда назначены Похороны Ноя Смита.
     Майгеллин кивнул:
     - Понимаю. А где его собираются хоронить? Мне бы хотелось проводить его в последний путь.
     - На загородном кладбище. Мне не хотелось, чтобы газетчики присутствовали на похоронах.
     - Маловероятно. Такое нельзя сохранить в тайне. У них повсюду есть свои люди. Но я приеду непременно.
     - Почему? - спросила его Кейт прямо. - Вы ведь никогда не встречались с Ноем Смитом.
     - Он храбрый человек. И мне очень жаль, что я не имел чести знать его. Так что единственное, что я могу сейчас сделать для него, - это выразить свое уважение. - Сенатор кивнул. - Итак, встречаемся в моем загородном доме, в три часа, послезавтра. А сейчас, боюсь, что мне надо возвращаться к себе. Вас довезти до отеля?
     - Это было бы очень любезно с вашей стороны, - ответила Кейт.
     Сенатор отдал распоряжение своему водителю.
     Он отличался от Лонгуорта как день от ночи. И у нее осталось после встречи с ним ощущение покоя и уверенности. Какое счастье знать, что не все политики - продажные твари, как этот ублюдок Лонгуорт.
     Кейт перевела взгляд на Сета и подумала, что он по-прежнему не перестает удивлять ее. Сегодня он постоянно делал так, что все внимание было приковано к ней, а сам при этом держался в тени. И в то же время она постоянно ощущала, что находится под его защитой.
     Сет почувствовал ее взгляд и поднял голову:
     - Как ты?
     Она кивнула:
     - Кошмарный день, да?
     - Будут и почище этого, - улыбнулся он ей.

***

     После того как Майгеллин привез их в отель, Тони немедленно уехал. Когда они вошли в номер, Сет заказал ужин.
     - Заказ принесут минут через сорок, не раньше, - проговорил он, обращаясь к Кейт. - Иди прими душ и отдохни. Ты выглядишь совершенно измочаленной.
     Она и в самом деле почувствовала, что силы покинули ее. Кейт сбросила туфли на каблуках и стянула пиджак.
     - Почему ты не сказал мне, что завтра - похороны?
     - Мне удалось организовать все только сегодня утром. И я думал, что тебе лучше сосредоточить все внимание на Лонгуорте.
     - Понятия не имела, чем ты занимался...
     - Тебе было неспокойно, что его тело находится в морге. Я заметил это, когда мы разговаривали с Тони.
     - А тебе нет?
     Он покачал головой:
     - И не думаю, что Ноя это беспокоило бы или занимало сколько-нибудь. Смерть есть смерть. Вся внешняя сторона этого дела выглядит столь ничтожной по сравнению с самим фактом. Но тебя это тревожило.
     - Да, - кивнула Кейт и попыталась придать голосу как можно больше твердости. - Почему-то мне было не по себе. Спасибо.
     - Не стоит, - он направился в спальню. - Официанту я открою. Только позвоню Римильону, чтобы убедиться, все ли в порядке.
     Кейт кивнула и пошла в ванную.
     Секунду спустя она уже стояла под теплыми струями воды. Теперь Ной сможет отдохнуть от всего. И они попрощаются с ним так, как он того заслужил. За весь этот кошмарный день только два более-менее утешительных события.
     Вода струилась по плечам, по всему телу, и Кейт почувствовала, как напряженные мускулы начинают постепенно расслабляться. Она привыкла работать у себя за столом. Выступать же перед репортерами, выгораживая свое дело, - ей было в новинку. Этот мерзкий Лонгуорт... Это собранная им толпа...
     Хватит! Что прошло, то прошло. Надо, как заметил Сет, думать о том, каким будет их следующий шаг. Легко ему говорить. Похоже, что он забавлялся происходящим, словно игрой.
     Создается впечатление, что он везде чувствует себя как рыба в воде. До чего же они с ним разные люди.
     Натянув джинсы и водолазку, Кейт принялась сушить волосы, когда Сет постучал в дверь, сказав:
     - Ужин подан.
     - Сейчас, - отозвалась она и вышла в гостиную.
     Сет уже сел за стол и начал открывать крышки с блюд.
     Ной...
     Едва взглянув на нее, Сет сразу же насторожился:
     - Что случилось?
     - Ничего, - она прошла к столу. - Просто ты сейчас напомнил мне Ноя. Он всегда с таким воодушевлением садился за стол. И его раздражало, что я на еду не обращаю такого внимания.
     - Забудь об этом, - посоветовал ей Сет. - Я ни в чем не похож на Ноя. Гурманом я никогда не был, и если мастер что-либо готовить: так это походную кашу.
     Его тон показался таким неожиданно резким, что она растерялась и, сев за стол, только и смогла выдавить из себя короткое извинение.
     - О чем ты сожалеешь? - продолжал Сет. - О том, что он умер? Но ты не вернешь его тем, что в каждом встреченном тобою человеке будешь находить его черты.
     Кейт вспыхнула:
     - Не беспокойся. Я больше не сделаю такой оплошности. Сравнивать вас действительно невозможно. Ной всегда был таким внимательным и заботливым ко мне.
     - Вот почему ты теперь так счастлива и безмятежна. Вот почему твой сын сидит в бомбоубежище с твоей свекровью.
     Она откинулась на спинку стула и посмотрела ему прямо в глаза:
     - Какая муха тебя укусила? Ты ведь считал его другом. И Ной верил в это.
     - Да, он был моим другом, черт возьми. Но я не собираюсь делать вид, что Ной - идеальный человек, у которого не было недостатков. И не... - Сет замолчал, и Кейт видела по выражению его лица, какие противоречивые чувства терзали его душу. - О, Господи! - Он сел напротив нее и принялся свирепо кромсать помидор на мелкие кусочки и бросать его в салат.
     - Мне кажется, ты страшно несправедлив. Ной делал то, что считал нужным. И даже если он вовлек тебя в свое дело против твоей воли, то ведь он и вознаградил более чем щедро. Ты можешь стать миллионером, если не миллиардером.
     Сет промолчал в ответ.
     - И он умер из-за того, что...
     - Ну хорошо. Он образцовый человек, - пожал плечами Сет. - Оставим этот разговор, хорошо?
     - Ничего хорошего, - возразила Кейт. - Но мы действительно оставим этот разговор. Потому что не желаю спорить с обиженным маленьким мальчиком.
     - Мальчиком? - Он поднял на нее глаза. - Дело совершенно в другом, Кейт.
     Она замолчала, увидев выражение его лица, и не могла отвести глаз от него.
     - Я не такой, как Ной - во всем, - негромко продолжил он. - Ты чувствуешь себя беззащитной, растерянной, одинокой. А завтра мы должны хоронить моего лучшего друга. Но, если мне удастся уложить тебя сегодня ко мне в постель, я сделаю это, не колеблясь ни секунды.
     Кейт только молча взирала на него и вдруг ощутила его присутствие в комнате почти физически. Она иначе увидела и широкие, мощные плечи под рубашкой, притягательный, чувственный изгиб губ, ярко-голубые глаза, которые напряженно смотрели на нее. Рот ее вдруг пересох, и она облизнула губы:
     - Насладиться моментом?
     - Если хочешь, называй так, - кивнул он выжидающе. Кейт медленно качнула головой.
     Какое-то неуловимое выражение промелькнуло в его глазах:
     - Я так и думал.
     - Это не... Мы не... Это было бы ошибкой с нашей стороны, - с трудом проговорила она.
     - Не смотри на меня с таким испугом. Я не собираюсь тащить тебя силой к себе в постель. Но я всегда знал - с самого начала, - что этим кончится. И я не надеюсь, что эти отношения будут вечными.
     "Он знал". И нечего этому удивляться, подумала Кейт, ей столько раз приходилось убеждаться в непредсказуемости поведения и принятых решений этого человека.
     - Сет, моя жизнь складывалась так, что мне не удавалось наслаждаться каждой ее минутой. Я привыкла все заранее рассчитывать и планировать, - она помолчала. - И к тому же, все так запуталось сейчас. И мне кажется, ты пожалеешь о том, что...
     - Конечно, пожалею, - он как-то безнадежно улыбнулся. - Не надо подсказывать мне, о чем я буду сожалеть, а о чем нет. Давным-давно я понял одну вещь: что я сожалею только о тех вещах, которые не сделал. И мне с первой минуты нашей встречи хотелось лечь с тобой в постель.
     Глаза ее широко распахнулись:
     - Но ты ни разу не пытался намекнуть мне на свои чувства... Я и представить не могла...
     - Потому что считал, что ты близка с Ноем. А вы, оказывается, как два сумасшедших человека, не выходили из лаборатории. Он был моим другом. И мне не хотелось переходить ему дорогу. Но если бы я догадался, что он так глупо ведет себя, то перестал бы сдерживать себя.
     - Не глупо, а разумно.
     - Глупо, - упрямо повторил Сет. Он отодвинул тарелку от себя и вышел из-за стола. - Я иду к себе. Думаю, что мне удалось испортить нам обоим аппетит.
     - И не думай, что здесь будет по-другому. Нам столько надо сделать...
     - Чушь! - Голос его дрожал от напряжения. - Все будет по-другому. И я хочу, чтобы ты знала: это вполне возможно. Я всегда здесь. - Он направился к себе. - Приготовься к завтрашнему дню.
     - Своим признанием ты значительно усложнил наши отношения.
     - Ну и что? Нет ничего плохого в том, чтобы иногда и слегка усложнять себе жизнь. - И дверь за ним захлопнулась.
     Кейт тоже отодвинула тарелку. Он прав. Ей настолько не по себе, что ощущение голода бесследно исчезло. Ее било как в ознобе. Огорчение и гнев сменяли друг друга. Им и без того было трудно, так Сет ухитрился положить еще одну гирю. Самоуверенный мерзавец! Самовзрывающееся устройства Чувственный, как черт знает что! Самодовольный, как...
     Чувственный.
     Теперь, после его слов о том, как сильно он жаждет близости с ней, Кейт не могла даже думать об этом, не испытывая внутреннего стеснения. Она всячески старалась отогнать мысли о его желании. Ей не хотелось довольствоваться одной ночью. Она нуждается в таком человеке, кто будет с ней постоянно, кто разделит ее интересы, на кого она может положиться. Близость же со столь неуправляемым человеком только усилит ее тоску и отчаяние, ощущение ненужности никому.
     "Я не надеюсь, что эти отношения будут вечными".
     Но ей хотелось именно постоянства. Не отдаться мгновенной вспышке страсти, которая тут же угаснет. Лучше уж заниматься своим любимым делом и посвятить себя сыну. Это совершенно безответственно согласиться на подобное...
     Чего она на самом деле хочет? Испытывает ли она влечение к Сету? - обратилась вдруг к самой себе Кейт. - Только будь честной.
     Она вспомнила тот день в лесу, когда ее охватило непреодолимое чувственное желание.
     Да, она тогда поняла, что хотела бы лечь с ним в постель.
     Но это вовсе не означает, что она пойдет на это. Взрослый человек способен принимать разумные решения, совершать выбор. В отличие от Сета она обязана хорошенько подумать, стоит ли хвататься за то, что подвернулось под руку, не заботясь о последствиях.
     "Быть может, самое правильное - идти напрямик".
     С чего это слова Филис о тех способах, которыми добивался своего Ной, вдруг всплыли в ее памяти? Наверное, потому что Сет всегда шел напрямик, сметая все преграды на своем пути?
     Но Кейт не позволит, чтобы он прошел мимо нее, устремившись к своей цели.

***

     - Ты готова? Тони уже поставил машину перед выходом, - спросил Сет, когда она открыла дверь.
     - Да, готова, - кивнула Кейт.
     - Хорошо, - он изучающим взглядом окинул ее лицо. - Ты изо всех сил стараешься не смотреть мне в глаза.
     Не беспокойся. Это день памяти Ноя. И я постараюсь не выбивать тебя из колеи, не нарушать душевного покоя.
     - Ты не можешь выбить меня из колеи, - солгала Кейт, хотя почувствовала некоторое облегчение после его слов. - Хотя я признательна тебе... Ты прав. Сегодня день памяти Ноя.
     Возле могилы собралась только небольшая группа людей. Тони, Сет, сенатор Майгеллин и его охранники. Служба, которую проводил священник, была короткой.
     И вот гроб начали опускать в могилу. Она почувствовала, как слезы потекли по ее щекам.
     Кто-то взял ее под локоть, она подняла голову - это был Сет. Он тоже смотрел на гроб, и она видела, как увлажнились его глаза.
     - Прощай, Ной, - прошептала она. - Пусть тебе будет хорошо на том свете.
     Она знала Ноя совсем немного. Сет дружил с ним уже давно. Она сжала его руку и повернулась к сенатору Майгеллину:
     - Пора...
     Выражение его лица было не просто печальным, но и почему-то виноватым:
     - Простите, что так получилось. Подозреваю, что утечка произошла где-то в моем офисе. Но им известно даже, в котором часу я принимаю ванну.
     Ничего не понимающим взглядом Кейт посмотрела в ту же сторону, куда смотрел Майгеллин, и увидела толпу, собравшуюся у кладбищенских ворот. Сет процедил сквозь зубы какое-то ругательство.
     Демонстранты? Неужели они не могли оставить его в покое хотя бы в эту скорбную минуту?
     Нет, это были не демонстранты. У ворот столпилась целая куча репортеров и операторов с кинокамерами в руках. Телевизионный автобус стоял неподалеку от входа.
     - Будет лучше, если вы поедете в город в моей машине, - предложил сенатор, направляясь к воротам. - Мои телохранители оттеснят любопытствующих в сторону и проводят нас до лимузина. Они мастера прокладывать дорогу в толпе. - Он посмотрел на Сета. - Или вы хотите воспользоваться удобным моментом и высказаться? Лонгуорт здесь вам не сможет помешать. Сет взял Кейт под руку:
     - Нет, не сегодня.
     Кейт поняла почему: сегодня день памяти Ноя. И, низко наклонив голову, быстро пошла следом за сенатором. Стоило им только выйти за ворота, как репортеры набросились, словно осы.
     Толпа сразу сгрудилась вокруг них. Им в лицо тыкали микрофоны. Кейт бросилась куда-то в сторону, оттолкнув от себя Сета. Он что-то крикнул ей, но она уже не слышала его слов.
     Ей никого не хотелось видеть.
     Не глядя по сторонам, Кейт слепо пробиралась вперед, но ее все больше и больше оттесняли в сторону, внезапно она натолкнулась на одного из особенно напиравших репортеров.
     - Простите, - пробормотала Кейт. - Позвольте мне пройти...
     Перед ней стоял Ишмару