и
проводили взглядами ее стройную фигуру.
     Дойдя до очередного  поворота,  девушка остановилась в  раздумье.  Рино
понял причину ее сомнения. Биргит следовало принять  решение --  идти  ли ей
через  массив старых построек,  по  узким, мощенным булыжником улочкам,  что
значительно   сокращало  ее  путь,  или   продолжать   держаться  достаточно
освещенной Остиндрай.
     Биргит размышляла  совсем недолго  и решительно двинулась  по  короткой
дороге.
     "Рисковая девчонка", -- усмехнулся  про себя  Рино  и, поправив  кобуру
пистолета, следом за Биргит перешел пустынную улицу.
     Со  стороны  Центрального вокзала послышался  шум набиравшего  скорость
поезда, где-то играла музыка -- несмотря на опасность люди продолжали жить и
развлекаться.  Именно эта их беспечность  давала возможность саваттерам -- в
том, что  это  делали они, Рино не  сомневался --  похищать людей с улиц,  а
иногда прямо из незапертых квартир.
     В долине, за пределами города, дела обстояли еще хуже. Фермерские семьи
пропадали из своих  домов безо  всяких следов. И  что самое удивительное  --
никто из  них  ни разу не пытался позвонить  в полицейское управление, чтобы
сообщить  о  нападении.   Возможно,  жертвы  как-то  гипнотизировались   или
удушались парализующим газом.
     Агенты   ЕСО  неоднократно   предупреждали,  что   саваттеры   обладают
множеством секретов и противостоять их коварству чрезвычайно сложно.
     Завернув за  угол, Рино снова увидел Биргит.  Теперь  она почти бежала,
постукивая   каблучками  по  неровной   мостовой.  Бедняжка  казалась  такой
напуганной  и  одинокой  посреди мрачных домов  с  затемненными равнодушными
окнами,  что Лефлеру  стало  ее жаль.  Он  подумал даже  догнать  девушку  и
уговорить вернуться домой.
     Однако, поразмыслив,  Рино решил не делать этого. Ему было любопытно, к
кому, пренебрегая безопасностью, так спешила  Биргит. Она даже отказалась от
платья, которое  хотела надеть  первоначально,  видимо сделав выбор в пользу
более привычной одежды. И это только подчеркивало ее чрезвычайное волнение.
     "Ну и пусть", --  произнес  про себя Рино, попутно отмечая  постороннее
движение возле  темного парадного  одного из  особняков. Человеческий силуэт
метнулся вдоль стены и растворился на ее фоне.
     Словно почувствовав  опасность,  Биргит обернулась  и приготовила  свой
шокер.
     Лефлер  ускорил  шаг. Если кто-то  собирался напасть на  Биргит, он мог
сделать это  очень быстро.  Между тем  девушка, вместо  того  чтобы  бежать,
держала  перед  собой шокер и  пятилась  к подстриженному массиву кустарника
"бона-бона", опоясывающего один из домов.
     Неожиданно прямо из кустов высунулась рука и, обхватив  девушку за шею,
утащила в заросли.
     Послышался приглушенный вскрик, и  Лефлер, сорвавшись с места, помчался
вперед.  Он со  всего разбега  пробился через кусты, но, как назло,  одна из
веток больно хлестнула его по лицу.
     Почти ничего не видя, Рино оказался перед  глухой стеной, возле которой
стоял неизвестный громила. Одной рукой он  держал Биргит за  горло, а вторую
отводил для окончательного удара.
     Превозмогая резь  в глазах, Лефлер  заметил  блеснувшую в тусклом свете
уличного фонаря цепь и металлический шар с остро отточенными шипами.
     В одно  мгновение  все стало  на  свои  места.  Это  был Молотобоец  --
неизвестный  убийца, буквально обезглавливающий свои жертвы ударами ужасного
орудия. Лефлеру не раз приходилось видеть его работу.
     Мгновенно среагировав  на появление  неизвестного с  пистолетом, маньяк
взмахнул своим оружием так легко, будто это была детская игрушка.
     Рино вовремя отпрянул,  и поющие в воздухе шипы пронеслись у него перед
носом.
     Самое время было  выстрелить, но  за спиной маньяка находилась  Биргит.
Она  тоже  могла  пострадать,  ведь  в  магазине  "байлота"  сидели  патроны
повышенной пробиваемости.
     Лефлер хотел прострелить маньяку ногу,  однако  тот  был  на  удивление
быстр. Молотобоец взмахнул шаром  еще раз, и пистолет полицейского отлетел в
сторону, а его на руке появился глубокий порез.
     "Убьет", -- промелькнула в мозгу Рино.
     Уловив  очередной  замах  для   удара,  которым   Молотобоец  собирался
покончить с противником, Лефлер нырнул под  его  руки и, обхватив широченный
торс, постарался повалить гиганта на землю.
     Однако это ему не удалось -- маньяк оказался чрезвычайно устойчив.
     Тогда Рино, как заправский боксер, провел серию  ударов снизу, атаковав
пах  противника. Мера оказалась действенной, и Молотобоец  вскрикнул, скорее
от удивления, чем от боли. Он тут же попытался оторвать от себя прилипчивого
полицейского,  чтобы воспользоваться  своим  оружием, однако Лефлер понимал,
чем  ему это грозит.  Ему  и  Биргит, которая лежала  возле стены в глубоком
обмороке.
     Он держался из последних сил и искренне жалел  о тех временах, когда на
любой подозрительный шум  граждане  вызывали  полицию. Тогда  эта склонность
населения к паникерству  вызывала у  Рино и его  коллег  только раздражение,
однако сейчас он бы не отказался получить подкрепление.
     Между  тем неравная схватка продолжалась, и, если бы громила не пытался
поразить  Рино  именно шаром  с  зубьями, судьба  полицейского  была бы  уже
решена. Молотобоец попробовал  ударить  еще  раз,  но  Лефлер что есть  силы
рванулся в сторону, и  цепь, на которой висел  разящий шар,  захлестнула шею
незадачливого  маньяка.  Поняв,  какая  ему привалила удача,  Рино  отпустил
убийцу и, схватившись за шипастый шар, повис на нем всей своей тяжестью.
     Громила не выдержал и повалился на спину, обеими руками пытаясь сорвать
стальную удавку, однако Лефлер уже уперся в шею противника ногами и сильными
рывками стягивал петлю, не оставляя Молотобойцу никаких шансов.
     Наконец  маньяк  ослаб  и его  руки  разжались,  однако Рино  продолжал
держать цепь натянутой, зная, что подобные психопаты очень живучи.
     Между тем  возле стены шевельнулась Биргит, и Рино невольно  улыбнулся,
представляя,  как  будет  объясняться  с  ней  по  поводу  его  героического
поведения.  В мыслях  полицейского  пронеслись  образы  соблазнительных  поз
Биргит, ее горячие  поцелуи и...  Неожиданно  резкая боль в спине  заставила
Лефлера  выгнуться  мостиком и  выпустить  стальную цепь. Последнее,  что он
слышал перед потерей сознания, был треск плазменного шокера.

14

     Когда чернота  прошла,  Лефлер открыл глаза и  увидел тусклую лампочку,
висевшую под козырьком ближайшего подъезда.
     Рино  созерцал  ее  несколько  мгновений,  но  затем  тревожный  сигнал
заставил его мозг заработать в полную силу: Биргит! Молотобоец!
     Лефлер резко сел и сразу же увидел бездыханное тело маньяка.
     "Уф!" --  мысленно  выдохнул он.  Значит, полдела было сделано,  однако
почему-то Рино не чувствовал себя победителем.
     Поднявшись на ноги, он  повел лопатками и почувствовал легкое жжение  в
том месте, куда Биргит вонзила жало своего шокера.
     -- Глупая сучка, -- произнес  Лефлер, и ему привиделась странная сцена,
в которой  он и Биргиг  в одной  постели, и в самый ответственный момент она
вонзает в него шокер.
     -- Бред,  -- сказал  Рино, успокаивая свои рассудок. --  Это всего лишь
бред. Но где же мои пистолет?
     Пошатываясь, он  подошел к  кустам и,  пошарив по  земле руками, быстро
нашел свой "байлот".
     -- Возвращайся к папочке, -- произнес Рино и сунул  пистолет обратно  в
кобуру.
     Итак,  он  имел полное  право возвратиться домой, предварительно вызвав
полицейский  наряд.  За обезвреживание Молотобойца его ожидало  поощрение  и
денежная премия,  однако всего этого Рино  было мало,  и природное упрямство
толкало его дальше -- на поиски Биргит.
     Теперь уже не составляло труда догадаться -- девушка спешила на площадь
Ронсон.   Это  был  культурный  центр  города,   где  помимо  ресторанов   с
первоклассным меню находились два популярных городских  театра -- "Глобус" и
"Шифоньерка".
     В  "Глобусе"  сегодня  давали  премьеру  "Как  и  Фак"  классика  Вилли
Хакспера, а в  "Шифоньерке" ожидался мюзикл, длинное название которого  Рино
не помнил.
     Достав  из  кармана  миниатюрный передатчик,  Рино  хотел  связаться  с
участком, передумал и решил сначала  сходить на  площадь.  Тем  более что  в
кустах труп Молотобойца был в полной безопасности
     Отряхнув  брюки и замотав порез на руке носовым платком, Лефлер пошел в
сторону площади, спотыкаясь в темноте о выпиравшие из мостовой булыжники.
     Через несколько минут  он уже вышел на залитое светом пространство, где
было много праздной публики. Только здесь, в центре города, люди чувствовали
себя в относительной безопасности.
     Рино постоял несколько  секунд,  ожидая,  пока глаза привыкнут к яркому
свету,  и  направился  в  сторону  парикмахерского  салона  "Ласточка",  где
надеялся привести себя в порядок и получить первую помощь.
     --  О,   Рино!  --  воскликнулаЛизи,  миловидная  брюнетка  в  коротком
халатике. -- Как давно тебя не было видно!
     -- Привет, крошка, -- через силу улыбнулся Лефлер. -- Ты свободна?
     -- Для тебя всегда, --  совершенно искренне ответила  Лизи, чем вызвала
неодобрительный  взгляд сидевшей  в ее кресле клиентки. Дама  находилась под
пышной пеной оздоровляющих  химикатов, совершавших на ее  голове неизвестные
процессы.
     --  Привет, красавчик! --  поприветствовала  Лефлера  Роза,  пышнотелая
крашеная  блондинка,  которая  играла  роль подруги Лизи, однако не упускала
случая увести  чужого кавалера.  -- Иди в мое кресло, я вижу, что тебе нужно
побриться и изменить прическу.
     --  Главное -- рука,  -- сказал Рино, показывая Розе  зажатый  в кулаке
окровавленный платок.
     -- Справимся  и с этим, -- уверенно сказала та  и развернула  к Лефлеру
кресло.
     Рино сел и протянул Розе раненую руку.
     В этот момент в зал спустилась хозяйка  салона -- мадам Орнелла. Увидев
Рино, она улыбнулась широко и фальшиво, как ее челюсти, и пропела:
     -- Ах, какая прелесть! Рино, ты к нам как клиент или по службе?
     -- А как вам больше нравится, Орнелла? -- спросил Лефлер.
     -- Такой красивый мальчик, как ты, Рино, подходит нам в любом качестве.
     С этими  словами  мадам не  без  чувства ущипнула Лефлера за колено  и,
прошелестев своими одеждами, исчезла в маникюрном зале.
     -- Старуха, --  тихо обронила Роза,  умело  бинтуя Рино руку.  -- То ли
дело мы, девушки в самом соку.
     Сказав  это, Роза подмигнула  Лефлеру, вызвав  полный ревности и  злобы
взгляд Лизи, которая  начала слишком энергично взбивать пену на голове своей
клиентки.
     -- Поосторожнее, милочка! -- возмутилась та.
     -- Это обычное дело, мадам. Хотите стать красивой -- терпите.
     Лефлер прикрыл глаза. После перевязки  его рука  перестала  саднить,  а
ножницы Розы пели, словно птички, создавая ему новую прическу.
     "Пожалуй, мне действительно не мешало постричься,  да и побриться тоже,
-- размышлял  Лефлер.  --  Неудивительно, что  эта девчонка  шарахнула  меня
шокером. Был бы стриженым, этого бы не случилось".
     Представив, каким перепуганным было лицо  Биргит,  когда она тыкала его
шокером, Рино невольно улыбнулся.
     -- Тебе нравится? -- промурлыкала Роза, приняв это на свой счет.
     -- Да, конечно,  -- ответил Лефлер и, приоткрыв глаза, понял, что имела
в виду Роза. Ее халат был  распахнут  слишком смело, но  она делала вид, что
все происходит без ее участия.
     -- Нагнись,  солнышко!  --  пропела Роза  и,  когда  Рино  повиновался,
пустила на его голову струю горячей воды.
     Между тем  Лизи уже  отпустила свою измученную клиентку  и,  подойдя  к
Лефлеру, сказала:
     -- Давай куртку, Рино, я ее зашью, пока Роза будет показывать тебе свои
прелести!
     -- Ой! -- воскликнула захваченная врасплох Роза,  -- А я и не заметила,
как все это расстегнулось.
     -- Не переживай, -- успокоил ее  Рино,  отдавая  куртку  Лизи.  -- Тебе
идет.
     Замотав голову Лефлера тяжелым полотенцем, Роза приступила к бритью.
     Острая  бритва  заскользила  по  намыленным  щекам,  и  Рино  отвлекся,
размышляя, где теперь можно  найти Биргит. Возможно, в "Ролтексе", ресторане
для  любителей  морской  кухни,  а   может,   в   "Ургуссе",  где   подавали
непрожаренные бифштексы.
     Вскоре  бритье было  закончено,  и  Рино  зажмурился, когда  Роза стала
яростно опылять его спреем.
     -- Спасибо, спасибо,  дорогая, -- защищая лицо перебинтованной ладонью,
сказал Рино. -- Вот тебе за работу.
     Лефлер  бросил на столик пятьдесят кредитов, в полтора раза больше, чем
следовало, и поспешно поднялся с кресла, чтобы не нарваться на предложение о
свидании. Сейчас у Рино просто не было свободного времени.
     Однако  ему пришлось поцеловать Лизи, которая не  хотела возвращать ему
куртку  просто  так,  безо всякой платы. Впрочем,  заштопала  она  ее  очень
хорошо, и Лефлеру не было жалко всего лишь одного дежурного поцелуя.
     Спустя  минуту он  уже  шагал  по площади,  выбрав для  первоначального
обследования ресторан "Ролтекс".
     Едва он  вошел в  зал,  в его  сторону  направился метрдотель, но  Рино
остановил его жестом, показывая, что сейчас же уйдет. Биргит здесь не было.
     Рядом с  морским рестораном сверкало  вывеской  небольшое  кафе, и Рино
пошел туда, а войдя, утонул в  смешанных запахах кофе, ванильного мороженого
и табачного дыма, исторгнутого из слабых легких курящих посетителей.
     --  Желаете  порцию  "Сливочного  поросенка"?  --  узнав  Рино, спросил
бармен.
     --  Нет, Доил. Скажи-ка лучше, не заходила ли  сюда  девушка  в светлом
жакетике, темной юбке и...
     -- Попка, как персик? -- уточнил бармен.
     -- Пожалуй, так, -- согласился Рино.
     -- Одна такая здесь появлялась. Взяла шоколад-но-ромовый буккен и пошла
прямо к подъезду "Глобуса".
     И бармен указал рукой на прозрачную витрину, через  которую  хорошо был
виден вход в театр.
     -- Спасибо, дружище, -- поблагодарил Рино.
     -- Не за что, -- ответил тот.

15

     "И как это я сразу не понял, что она идет в театр, -- укорил себя  Рино
и тут же  поправился: -- Вернее,  не в  театр, а к театру. И это после того,
как  она  едва не стала  жертвой Молотобойца,  а затем  еще  шарахнула  меня
шокером".
     Возле ярко освещенного подъезда  стояло человек тридцать нарядно одетых
мужчин и женщин. Чего  они ждали,  Рино не знал  и  внимательно посмотрел по
сторонам, стараясь  первым  увидеть Биргит.  Нельзя было исключить, что  она
испугается, если вдруг опознает его.
     Снова промелькнула разумная мысль доложить о Молотобойце и возвращаться
домой, однако начав это дело, Рино уже не мог остановиться.
     "Подожду, пока она встретится со своим парнем, и тогда уйду", --  решил
он.
     Между тем  спектакль закончился, и толпа зрителей  стала спускаться  по
высокому крыльцу. Люди  были  возбуждены и продолжали обсуждать  подробности
представления.
     Водители такси и представители охранных структур тут же предлагали свои
услуги тем горожанам, кому добираться домой было слишком далеко.
     Рино отошел  в сторону и продолжал наблюдать,  выискивая Биргит, однако
та все не появлялась.
     Наконец  он смекнул, что, возможно, девушка дежурит у запасного  выхода
-- в том случае, если ждет кого-то из персонала театра.
     Лефлер   обогнул  здание   и   действительно   увидел  Биргит,  которая
разговаривала  с  какой-то  женщиной.  Стараясь  оставаться  незаметным,  он
подкрался ближе и услышал низкий голос собеседницы Биргит:
     -- Сейчас он выйдет, милочка. Только смоет грим и сразу к вам...
     В голосе незнакомой дамы Рино уловил нотки сочувствия.
     -- Наверное, он сильно устает? -- Послышался мелодичный голосок Биргит,
и это было для Лефлера неожиданностью -- он еще ни разу не слышал ее голоса.
     --  Конечно, устает, -- с  унылыми  интонациями произнесла  неизвестная
мадам. -- На сцене ему приходится выкладываться  полностью. Чтобы оставаться
звездой, нужно не щадить себя.
     --  Но при этом у него еще хватает  сил и  чувств так завораживать! Так
говорить! -- восторженно произнесла Биргит.
     --  Это неудивительно. Такие молодые  девушки, как вы,  еще в состоянии
зажигать его увядшее либидо.
     -- О чем вы говорите? -- не поняла Биргит.
     -- Я хочу сказать, милочка, что лучше вам идти  домой  и  не дожидаться
этого старого похотливого козла.
     -- Он... он не козел. Зачем вы так говорите?
     --  Ну,  как  угодно,  --  пожала  плечами мадам  и,  достав  сигареты,
закурила.
     Биргит отошла в сторону, кутаясь  в свой жакет и посматривая на отбитые
ступеньки запасного выхода
     Наконец терпение девушки было вознаграждено и на пороге появился объект
ее воздыханий.  Несмотря  на  то что он  стоял слишком далеко, Лефлер  сразу
узнал  его. Это  был  Пьезо  Бах, нынешняя  знаменитость театра  "Глобус", в
полицейских сводках чаще именуемый "Артистом".
     Артист  был любителем  скандалов. И недели  не проходило,  чтобы его  с
разбитой  мордой  не  приволакивали  патрульные  бригады.  Артиста  умывали,
оказывали  первую  помощь  и  возвращали  его  влиятельным  почитательницам,
которые  непременно появлялись в  участке, едва за их кумиром  захлопывалась
тюремная дверь.
     --  О  моя  Баядера! -- воскликнул  Пьезо, раскинув  руки  в  заученном
театральном жесте. -- Как же я рад вас видеть!
     --  И  я  рада,  --  несмело  ответила Биргит, ослепленная  значимостью
мистера Баха.
     Вихляющей  походкой престарелого казановы  артист подошел  к  девушке и
церемонно поцеловал ей руку.
     -- Куда пойдем, моя крошечка? Где бы ты хотела,  чтобы я преподал  тебе
урок истинного искусства?
     -- Можно в кафе. -- пожала плечами Биргит.
     -- Ты мне должен, -- напомнила Баху курящая мадам.
     -- Это неэтично, Леонора, --  проворчал  Бах и  протянул ей ассигнацию.
Леонора спрятала бумажку в карман и, не прощаясь, пошла прочь.
     "Вот сволочь", --  подумал  Лефлер, прячась за угол. Он  уже понял, что
Пьезо  Бах запланировал  Биргит  на  сегодняшний  вечер, а его  помощница --
Леонора, стерегла девушку, пока он смывал грим и приводил себя в порядок.
     Теперь Бах  остался со своей  жертвой один на один, и  похотливые  лапы
забирались под жакет крошке Биргит. Лефлер опустил глаза и погладил рукоятку
пистолета. Желание пристрелить Артиста было очень велико.
     Одно  дело, если  бы Биргит встретилась с каким-нибудь  парнем  или, на
худой конец, с женатым мужчиной. Тогда бы Рино  отступил и отправился домой,
но оставлять девушку с этим слюнявым старикашкой он не хотел.
     --  Может,  сразу  поедем  к тебе, крошка?  -- донесся  до  Рино  голос
Артиста. -- Честно говоря, я  здорово устал.  Массы бесконечно  кричали  мне
"бис", и совестно было не  порадовать их снова и снова... Оттого и затянулся
спектакль.
     -- Ко мне нельзя -- у меня мама дома.
     -- Мама дома? --  неизвестно  чему  удивился  Пьезо.  А затем  произнес
задумчиво:  -- Мама дома, дома  мама... Ну ладно, тогда поехали в "Лукбулл",
ведь ты совершеннолетняя?
     -- Но... может быть, сначала в кафе?
     -- Ну чего  ты заладила -- "кафе,  кафе..."!  --  начал терять терпение
возбудившийся Бах. -- Там  с парадной стороны стоят мои почитатели! Если они
меня поймают, считай, что вечер уничтожен, понимаешь?
     Биргит виновато кивнула и опустила голову.
     --  Вот  и  умница, -- по-своему истолковал ее молчание  Пьезо Бах.  --
Сейчас прихватим такси и вперед, к нашему любовному гнездышку...
     Артист огляделся  в поисках  такси, и  Лефлер быстро спрятался за угол,
напряженно  соображая, что же  ему делать дальше.  Если они  сейчас  сядут в
машину, он ничего уже сделать не сможет. Ну разве что побежит напрямик, мимо
строящегося ресторана,  к гостинице  "Лукбулл"  и  организует там засаду. Но
стоит ли это делать, если Биргит сама пойдет со старым Бахом?
     На самом  деле где-то  в глубине  своего сознания Рино пон