спода, не убивайте меня, умоляю вас. У нас нечего взять -  мы  бедные
старики! Вон там, в верхнем ящике комода, вое наши сбережения, возьмите  их!
- Миссис Ферти потянулась руками, указывая на комод. - Еще  на  столе  стоит
бронзовая статуэтка - можете взять ее... Она старинная и стоит  дорого.  Сто
кредитов, а может, все двести...
   Никто не ответил миссис Ферти, и  она  замолчала,  понимая  бесполезность
своих слов.
   - Должно быть, вы убили моего Роберта...
   Она начала тихо  плакать,  а  беловатый  туман  стал  подниматься  по  ее
обездвиженным ногам, окутывая ее всю, точно саван. Послышался треск, и  тело
миссис Ферти стало чернеть и изгибаться, словно попавшее в  печь  городского
крематория.
   "Второй" и "третий"  делили  пищу  на  двоих,  и  их  удвоенная  жажда  в
мгновение ока превратила труп жертвы в тонкий прах.
   74
   Эдвард вышел из машины и огляделся. Старая часть  города  ему  нравилась.
Выход на центральную площадь, ряд  кирпичных  домов.  Эдвард  был  ценителем
старинной архитектуры, хотя это и не входило в его служебные обязанности.
   "Эльдорадо", - прочитал он название гостиницы, с крыльца которой как  раз
спускался служитель.
   - Это к нам, Илзе, выходи. Должно быть, гостеприимство  -  одна  из  черт
местных жителей.
   Илзе самостоятельно открыла дверцу и выбралась из машины, как раз  в  тот
момент, когда старый Джордж подошел к гостям.
   - Приветствую вас, господа. Милости просим в "Эльдорадо" -  самую  уютную
гостиницу во  всем  городе,  -  Джордж  поклонился  так  низко,  что  Эдвард
подивился такой гибкости старого лакея. - Прикажете взять чемоданы?
   - Прикажу, - согласился Эдвард и протянул слуге ключ от багажника.
   - Ну что, Илзе, ты готова?
   Эдвард подставил локоть, и его спутница церемонно на него оперлась.
   Они проследовали до вестибюля, словно королевская  чета,  и  остановились
перед стойкой портье.
   Увидев таких важных персон, он схватил авторучку и замер перед  раскрытой
регистрационной книгой.
   - Мистер и миссис Бьюк, - произнес Эдвард, и портье стал  быстро  писать,
выделывая на бумаге замысловатые росчерки  и  закорючки  -  в  душе  он  был
художник и каллиграф.
   Захлопнув книгу, портье вынул из ячейки новенький  ключ  и,  показав  его
гостям, положил на стойку.
   Старый Джордж подоспел вовремя и, схватив  ключ,  спрятал  его  в  карман
форменной куртки.
   - Эй, любезнейший, а где наши вещи? - спросил Эдвард.
   - Все здесь, сэр, - улыбнулся Джордж, указывая на нагруженную  чемоданами
тележку.
   - Однако он  проворен,  ты  не  находишь?  -  обратился  Эдвард  к  своей
спутнице.
   - М-да... - нейтральным голосом ответила  она,  даже  не  удостоив  слугу
взглядом.
   - А где у вас лифт? - спросил Эдвард.
   - Вот он, сэр, - Джордж быстро  доковылял  до  лифта  и  нажал  кнопку  с
одновременным низким поклоном. От важных гостей пахло щедрыми чаевыми, и это
способствовало усилению актерских возможностей Джорджа.
   -  Прошу  вас,  господа,  -  произнес  он  точь-в-точь,  как  произносили
дворецкие в старинных фильмах.
   Когда супруги Бьюк вошли в лифт, Джордж закатил туда тележку с багажом  и
нажал кнопку третьего этажа.
   Едва  створки  лифта  закрылись,  портье  достал  из  нагрудного  кармана
миниатюрный наушник и вставил его в ухо. Затем взял ручку, которой  писал  в
регистрационной книге, и, щелкнув ею, тихо произнес:
   - "Билл", ответьте "Гейтсу"... "Билл", ответьте "Гейтсу"...
   - "Гейтс", я "Билл", слышу тебя хорошо. Что новенького?
   - Прибыли двое, подходящие под описание. Мужчина пятидесяти  лет,  волосы
темные с проседью. Рост метр восемьдесят пять. Женщина  тридцати  пяти  лет,
рост метр девяносто, правда, с небольшими каблуками.  Глаза  серые,  ресницы
длинные, фудь...
   - Постой, "Гейтс", это уже не нужно. Как они представились?
   - Зарегистрировались как супруги Бьюк...
   - Все ясно, "Гейтс". До связи.
   - До связи, "Билл"...
   Портье вздохнул и  неожиданно  рядом  со  стойкой  обнаружил  низкорослую
старуху из номера  двести  четырнадцать.  От  волнения  он  не  нашелся  что
сказать.
   - Ну что, вы поговорили?
   - Д-да, мадам...
   - Ну и прекрасно, - улыбнулась старуха, -  я  решила  вас  не  отвлекать.
Вдруг вы говорите с девушкой? Вы ведь человек молодой...
   - Чем могу служить, мадам? - перебил ее перепуганный портье.
   - Ко мне скоро должна подойти подруга, а у  меня,  как  назло,  кончилось
ореховое печение. Так что, если  она  придет  в  мое  отсутствие,  то  пусть
подождет. Ладно?
   - Да, мадам.
   Портье смотрел на старуху и пытался угадать, поняла ли она что-нибудь  из
его разговора или действительно решила, что он звонил своей девушке.
   - Да, чуть не забыла, ее зовут Рита, и она сравнительно молода - ей всего
семьдесят два. Честно говоря, это печенье  именно  для  нее,  ведь  она  его
просто обожает. Помнится, еще лет тридцать назад...
   - Мадам, я сделаю все, как вы сказали, - перебил портье.
   - Отлично. Тогда я пошла...
   Старуха  заковыляла  к  выходу,  а  из  раскрывшегося   лифта   появились
постояльцы из номера сто девяносто восемь,  молодая  дама  с  мальчиком  лет
восьми.
   - Не беги, Эрнст! Я кому сказала! - попыталась  удержать  мальчика  дама,
однако он, словно метеор, заметался по холлу и в конце  концов  подскочил  к
стойке и схватил авторучку.
   - Стой! Мальчик, стой! - не своим голосом закричал портье  и,  перемахнув
через  стойку,  помчался  за  воришкой.  Ему  удалось  поймать  мальчишку  и
буквально вырвать у него украденную вещь.
   Затем, чтобы развеять возникшую  неловкость,  портье  подвел  мальчика  к
перепуганной мамаше.
   - Вот ваш малыш, мадам, - улыбнулся он, -  а  ты,  шалунишка,  больше  не
убегай от мамочки...
   И портье погрозил Эрнсту пальцем.
   Вернувшись к себе за  стойку,  он  одернул  пиджак,  поправил  галстук  и
подумал: "Ужасный день... Ужасный..."
   75
   Три горничные  выстроились  в  ряд  и  по  команде  мадам  Роблес  дружно
поклонились выходящим из лифта гостям.
   Увидев новых постояльцев вблизи, хозяйка гостиницы слащаво  улыбнулась  и
решила удвоить цену за проживание. Эти люди выглядели  еще  богаче,  чем  ей
показалось в самом начале.
   Мадам подмигнула Джорджу,  и  тот  подмигнул  ей  в  ответ,  стремительно
прогромыхав багажной тележкой.
   Он первым влетел в  распахнутые  двери  люкса,  и  следом  за  ним  чинно
прошествовала чета супругов Бьюк.
   - Так, теперь все пошли работать! - замахала на  горничных  мадам,  и  те
разбежались, как перепуганные куры. - Всем работать, -  уже  тише  повторила
мадам и осталась ждать у двери люкса, чтобы отобрать у Джорджа его чаевые.
   Тем временем старый слуга расставил чемоданы в указанные места  и  замер,
изобразив на лице томительное ожидание.
   - Вы можете идти, милейший, - попробовал обмануть слугу Эдвард, но Джордж
словно оглох и продолжал стоять, уставившись в противоположную стену.
   - Ах, ну да, конечно,  -  Эдвард  достал  из  кармана  бумажку  в  десять
кредитов и протянул ее Джорджу. - Вот вам за труды, милейший.
   - Премного благодарен, - склонился в поклоне слуга и, приподняв  штанину,
одним движением спрятал деньги в носок. Затем пошарил в  кармане  и,  достав
несколько монет, поклонился еще раз. - Премного благодарен, сэр.
   Развернувшись к выходу,  Джордж  напустил  на  лицо  выражение  досады  и
негодования. Затем толкнул дверь и встретился с хозяйкой нос к носу.
   - Ну? - спросила та.
   Джордж протянул ей на ладони мелочь.
   - Вот, - уныло произнес он.
   - Ладно, оставь себе, - вздохнула мадам Роблес, - да, и  пойди  в  двести
второй номер. Там засорилась ванна...
   - Уже иду, мадам, - поклонился Джордж и исчез в лифте.
   "Чего это он раскланялся? - удивилась Кончитта. -  Должно  быть,  обманул
меня, старый таракан. Все хотят обидеть одинокую женщину".
   Мадам Роблес снова вышла на балкон и стала смотреть на заполненную людьми
площадь. Она простояла так несколько минут, но на площади  не  случилось  ни
одной драки.
   "Скука", - вздохнула мадам и пошарила в кармане жакета. Телефонная трубка
лежала на месте, а орехов не было - они давно кончились. Спускаться вниз  за
новой порцией ей не хотелось, а послать было некого. Горничные  были  заняты
работой, а Джордж ликвидировал засор в двести втором номере.
   Кончитта  посмотрела  налево,  направо  и  наконец  обнаружила  то,   что
привлекло ее внимание и мигом развеяло скуку.
   Через несколько домов от ее гостиницы стояли три полицейские машины и две
кареты "скорой помощи".
   Было видно, что санитары выносят носилки, прикрытые простыней.
   - Убийство! - произнесла Кончитта, и ее грудь заколыхалась  от  волнения.
Мадам стала напрягать память, чтобы вспомнить, кто жил в этом доме. Так и не
вспомнив, она достала телефон и позвонила Хулии Бальтазар: - Хулия, это ты?
   - А что, неужели ты меня не узнала?
   - Да вроде голос как-то изменился.
   - Это, наверное, от ингаляций.
   - Ты делаешь ингаляции? Для чего?
   - Мне прописал их терапевт, доктор Муссолини. От них я стану сопрано...
   - Зачем тебе это, Хулия, ведь у тебя есть  муж,  -  новости  были  такими
захватывающими, что мадам Роблес забыла, зачем она звонила Хулии.
   - Ты все не так поняла, Кончитта. Сопрано  -  это  такой  голос.  Я  ведь
раньше пела...
   - Да-да, я помню - в ресторане, - уколола Хулию Кончитта.
   - Это был не ресторан, а клуб, где собирались творческие люди.
   - Какие творческие люди, Хулия, мне помнится, там постоянно  устраивались
полицейские облавы на наркоманов...
   - Ты все вечно путаешь, Кончитта, - голос Хулии уже звенел  от  обиды,  -
облавы происходили не в этом клубе, а в "Букашке", где  ты  познакомилась  с
водителем грузовика, который наградил тебя болезнью!  Помнишь?  Ах,  как  ты
тогда плохо выглядела. Мне так тебя было жаль, Кончитта,  ты,  наверное,  до
сих пор переживаешь.
   Теперь уже мадам Роблес раскалилась от злобы и  закричала  в  трубку  что
есть силы: - Хулия, говори, пожалуйста, громче, а  то  я  ничего  не  слышу.
Должно быть, повреждения на линии или опять сломался твой  телефон.  Напомни
мне, где Антонио удалось его украсть?
   - Возможно, он украл  его  у  малыша  Энрике-Хуана,  когда  тот  случайно
заночевал у тебя. Надеюсь, что вдова Сальваторес ничего не знает...
   "Откуда это известно Хулии?.." - ужаснулась Кончитта.
   - Для него это полезно, ведь второй такой умелицы у нас во всем городе не
сыщешь, правда, Кончитта? А то, что ты старше его вдвое, это не беда...  Что
такое, Кончитта? Почему ты молчишь?
   У мадам Роблес тоже были кое-какие козыри, но она решила оставить  их  до
следующего раза.
   - Хулия, вот что я хотела у тебя спросить: ты в окно сегодня выглядывала?
   - А что такое? - напряглась Хулия, ожидая какого-нибудь подвоха.
   - Прямо напротив твоего дома произошло убийство.
   - Убийство? Что ты такое говоришь?
   - Ну выгляни в окно - там полно полиции и еще две "скорых помощи"...
   - Ой, и правда! - воскликнула Хулия.
   - Чей это дом, кто там живет?
   - Там жили пенсионеры Роберт и Ингрид Ферти. Ингрид давно  уже  не  могла
ходить, а Роберт был еще бодрый старик. У него было хорошее  здоровье,  ведь
он служил на почте.
   "При чем здесь почта?" - подумала мадам  Роблес,  однако  не  перебивала,
жадно впитывая полученную информацию.
   - А кровь, Хулия, нет ли там крови? Не видишь ли ты трупов?
   - Нет, отсюда ничего не видно.
   "Вот глупая курица, единственное интересное событие произошло у  нее  под
носом, и она ничего не видела. Зато помнит, что произошло  в  "Букашке"  сто
лет тому назад..." - Мадам Роблес вздохнула и решила спуститься за орехами.
   Лифт оказался занят, и мадам Роблес пришлось подождать.  Наконец  створки
раскрылись, и навстречу Кончитте  вышли  двое  красавцев  официантов.  Перед
собой они катили большой сервировочный столик.
   - Эй, вы в какой номер?
   - Мы в люкс, - улыбнулся один из официантов. - Нам  позвонили  и  сделали
большой заказ с доставкой.
   - А откуда вы?
   - Из "Золотого льва".
   - Из "Золотого льва"? - удивилась Кончитта.  Еще  никогда  постояльцы  ее
гостиницы не делали таких дорогих заказов.
   "Должно быть, у них, действительно, денег  куры  не  клюют",  -  подумала
мадам Роблес.
   - Ну что же, проходите, доставляйте свой  заказ.  Я,  вообще-то,  хозяйка
этой гостиницы.
   - Мы так и поняли, мадам, - улыбнулся тот,  который  понравился  Кончитте
больше всего.
   76
   Магнитные захваты лязгнули о борт модуля, и Раим  Гаджи  затаил  дыхание,
пытаясь  угадать,  что  его  ожидает  -  встреча  со  скорыми  на   расправу
оперативниками СЕК или разговор с цивилизованными заказчиками.
   Загоревшаяся над дверью синяя лампочка  показала,  что  в  шлюзе  поднято
давление.  Рабочий  швартовой  команды  повернул  рычаг,  и   дверь   начала
открываться.
   О, как завидовал мистер Гаджи этому простому работяге, которого  в  любом
случае никто не тронет.
   Стоявший справа Майкл Лурье напрягся, а помощник Гаджи  Казакис  невольно
коснулся руки шефа, словно ища у него поддержки.
   Дверь отошла полностью, однако шлюз оказался пустым. С той стороны  дверь
еще не открыли.
   Гаджи почувствовал, как под  рубашкой  скатываются  крупные  капли  пота.
Майкл Лурье нервно покашливал, а Казакис, кажется, уже совсем не дышал.  Его
лицо было бледным, а губы синими.
   Чтобы взять себя в руки, Гаджи стал рассматривать  потолок.  В  некоторых
местах  он  заметил  отошедшие  облицовочные   панели,   которые   следовало
подклеить.  "Если  выживу,  придется  заняться  косметическим  ремонтом",  -
подумал он, и в этот момент темное  нутро  шлюза  осветилось  ярким  светом,
шедшим из открытой двери пришвартовавшегося судна
   Затем свет перекрыла человеческая фигура.
   Гаджи  рассмотрел  шлем,  броню,  оружие  -  одним  словом,  все,   чтобы
испугаться еще сильнее.
   Солдат прошел сквозь шлюз и оказался в модуле. Следом за ним появился еще
один, потом еще. Они  молча  оттеснили  хозяев  к  стенам,  и  Гаджи  тяжело
задышал, ожидая, что приставленный к его груди автомат вот-вот выстрелит.
   Нервное напряжение давило на мочевой пузырь, и Раим держался из последних
сил, чтобы не опозориться перед лицом близкой смерти.
   Швартовый рабочий был единственным,  кто  начал  обороняться.  Он  лягнул
одного из солдат, но был тут же свален  ударом  приклада.  Помощник  Казакис
упал в обморок, а Лурье еще держался, сверкая глазами и, наверное, вспоминая
нелегкие моменты военной службы.
   Прозвучала команда, и солдаты подались назад.
   Стало больше свободного места, и Раим Гаджи  облегченно  вздохнул.  Из-за
спин  высокорослых  штурмовиков  вышел  человек  в  гражданском  костюме  и,
улыбнувшись, сказал: - Так вы и есть господин Гаджи?
   - Да... сэр, - хрипло ответил Раим и  улыбнулся,  однако  правая  сторона
лица онемела, и он улыбнулся только левой. Получилось криво.
   - А я мистер Леггойн. Промышленник. А это мой помощник, - Леггойн  указал
на шагнувшего вперед майора Карпентера.
   Майор был одет в военный свитер без  знаков  различия,  что  должно  было
придать ему более неофициальный вид.
   - Очень приятно, - еще раз улыбнулся Гаджи и почувствовал,  что  на  этот
раз у него получилось лучше. - Хочу, в свою очередь, представить вам  нашего
шефа безопасности, мистера Лурье, и моего помощника, мистера  Казакиса...  К
сожалению, он пока не может подняться самостоятельно.
   - Ну, мистер Гаджи, показывайте ваши владения, а то здесь довольно тесно.
   - Конечно, сэр, прошу вас, - не ожидая помощи  со  стороны,  Гаджи  лично
разгерметизировал дверь, ведущую внутрь модуля.
   Леггойн прошел первым, за ним Гаджи, потом последовали Карпентер и Лурье.
   Гаджи ожидал, что солдаты тоже пройдут внутрь  модуля,  однако  этого  не
произошло, и он заметно повеселел.
   - У вас тут хороший воздух, - начал разговор Леггойн.
   - Да, мы заботимся о  своем  здоровье.  Работа  у  нас,  сами  понимаете,
тонкая, поэтому в голове должна быть полная  ясность.  Мы  применяем  восемь
степеней очистки...
   - Восемь степеней! - Леггойн повернулся к Карпентеру. - Подумать только -
восемь степеней.
   На самом деле и ему, и Карпентеру было наплевать, как на  модуле  очищали
воздух, однако разговоры о чистоте воздуха на  космических  объектах  играли
роль разговоров о погоде. Когда нужно было чем-то заполнить паузу, эти  темы
подходили как нельзя лучше.
   - А как вы относитесь к гелиевой смеси?  Говорят,  это  здорово  экономит
деньги, - продолжил Леггойн.
   - Если бы у нас была частная тюрьма, возможно, мы так бы и поступили,  но
для себя мы используем только азотную смесь... Кстати,  господа,  вот  мы  и
пришли - это мой офис...
   Гости вошли внутрь и  были  приятно  удивлены  дизайном  в  стиле  летней
веранды.
   - Да у вас тут просто великолепно!  -  воскликнул  Леггоин.  -  Как  вам,
Карпентер?
   - Мне тоже нравится, сэр.
   - Напитки, сигары? - предложил хозяин.
   - Благодарю вас, мистер  Гаджи,  может  быть,  позже.  А  теперь  давайте
перейдем к делу.
   - Внимательно слушаю вас, - Гаджи не стал  садиться  за  рабочий  стол  и
расположился рядом с гостями. Лурье сесть не посмел и остался  стоять  возле
двери.
   - Мы хотим сделать заказ на одно изделие.
   - Каковы должны быть его характеристики?
   -  Грузоподъемность  -  триста  килограмм.  Это  основное  требование,  а
остальные параметры указаны в документах.  Мистер  Карпентер,  передайте  их
мистеру Гаджи.
   Майор передал папку, и хозяин офиса тут же просмотрел ее содержимое.
   Леггойну понравилось, что Гаджи сразу взялся  за  дело.  Он  не  отвлекал
хозяина офиса, пока тот кивал и говорил: "Гм" или "Так-так".
   - Ну что  же,  господа,  -  громко  произнес  Раим,  который  уже  совсем
успокоился, -  несмотря  на  то  что  большая  часть  требуемых  компонентов
достаточно  дефицитна,  изготовить  такое  изделие  мы  сможем.  Мало  того,
господа, это будет подарок от нашей фирмы.
   - А вот об это не может быть и речи, мистер Гаджи, - заявил Леггоин, - мы
за все заплатим. С вашей стороны достаточно будет сделать  работу  быстро  и
качественно.
   Все замолчали. Гаджи скромно улыбнулся. Кажется, дело из ужасного кошмара
превращалось в довольно прибыльный заказ.
   В оконной панели сработала автоматика, и вид за окном  поменялся.  Летнее
солнце скользнуло сквозь рамы.
   - Нет, ну какая прелесть! - снова восхитился Леггоин.
   - А хотите, я покажу  вам  наш  каталог?  -  решив  окончательно  удивить
гостей, предложил Гаджи - Каталог?
   - Да, сэр. Наш персонал  ко  всему  привык,  а  на  нового  человека  это
производит неизгладимое впечатление.
   - Вы как, Карпентер? - повернулся к майору Леггоин.
   - Я готов, сэр.
   - Мы согласны взглянуть на ваш каталог.
   - В таком случае, прошу следовать за мной.
   Гаджи поднялся с кресла и, взяв с собой  папку  с  техническим  заданием,
вышел через дверь, услужливо открытую шефом безопасности.
   Пройдя по коридору еще немного, гости оказались возле  тяжелой,  закрытой
на винтовые замки двери.  Лурье  опередил  мистера  Гаджи  и  начал  вращать
штурвал тяжелого замка. Это было не легко, и майор Карпентер  вспомнил,  что
сам он точно так же забегал перед адмиралом, чтобы открыть перед начальником
дверь.
   Общность нелегкой судьбы подчиненного  заставила  майора  проникнуться  к
Лурье некоторой симпатией.
   Наконец  дверь  открылась,  и  вслед  за  хозяином  гости  вошли   внутрь
помещения. В нос им ударил легкий запах аммиака.
   Навстречу  Гаджи  поспешил  оператор,  но  Раим  остановил  его   жестом,
показывая, что не нуждается в нем. Оператор вернулся на свое место.
   - Ну вот, господа, мы находимся в помещении каталога,  -  тоном  бывалого
экскурсовода начал Гаджи.
   Вот эти многоярусные хранилища содержат комплектующие к  сотне  различных
модификаций "бодигардов" и "сексконструкторов".
   - О, а что такое "сексконструкторы"?  -  уже  не  прикидываясь,  искрен