и  в  карманы  слитки маленькие и  большие.  -
Золото! Золото! Мы  богаты! Мы очень богаты! Я брошу военную службу и заживу
как рантье! -  не переставая повторял он, и глаза его отражали блеск желтого
металла. Совсем обезумевший Морис метался по ручью, стаскивая слитки в кучи.
     -  Ты  что,  взбесился?! - наконец обрела  дар речи  Анупа. - Зачем  ты
собираешь эти булыжники? Нам нужны небольшие камни. Мо-рис! Да что с тобой?!
     - Ты ничего не понимаешь, глупая дикарка! Мы теперь с тобой миллионеры!
Да что  там миллионеры - нет такого числа, чтобы описать  наше богатство! Ты
понимаешь?  Эти  желтые камни  -  это золото,  золото, Анупа! -  не унимался
Морис.
     -  Ты  такой красивый,  храбрый и  сильный  мужчина, но до  чего же  ты
бестолковый! - Анупа стояла в ручье, уперев руки в бока.- Неужели ты думаешь
в Мго, Ронги или в землях муюмов  удивить кого-нибудь этой чепухой? Железо -
это другое дело. У кого  есть железо - тот богатый,  тот сильный, а это твое
золото, оно годится только для  пращи.  Такое мягкое, что его  даже младенец
раскусит! - С этими словами Анупа  презрительно пнула ногой слиток величиной
с конскую голову.
     Морис  неподвижно стоял  и  как завороженный смотрел  на свои  руки,  в
которых желто блестели два увесистых булыжника.
     - Да-а, - протянул он со вздохом, - совсем я тут плохой стал, - и начал
вываливать из карманов свои накопленные было богатства.

     Большая  ярко-красная  птица  величиной  с  гуся   сидела  на   макушке
островерхого  высокого  дерева  и  с неудовольствием смотрела  вниз на  двух
подозрительных зверей,  которые крутились вокруг ствола и издавали странные,
не птичьи звуки.
     - Ну и что ты теперь собираешься делать? - ехидно спросил Морис.
     -  Убивать  птицу, - невозмутимо  ответила девушка и  назидательным, не
терпящим возражений тоном добавила: - Ведь мужчины такие беззащитные. Сейчас
я добуду дичь, а ты ее приготовишь... Ну вот, теперь ее видно хорошо.
     Анупа  вытянула  вперед  руку с  блестящим  шариком  и прицелилась.  От
напряжения у нее высунулся кончик языка. Следующее движение Морис  просто не
уловил, так быстро все произошло.  Из кроны дерева, с шумом сбивая листья, в
облаке разлетающихся разноцветных перьев,  вывалилась и шлепнулась  на землю
убитая птица.
     - Ух  ты! Вот это  класс! -  Морис подбежал  к  добыче  и поднял ее  за
широкие крылья. Он, однако, был очень озадачен, увидев на тушке убитой птицы
входное и выходное  отверстия, из которых вытекала кровь. -  Эй, как  ты это
сделала?

ГЛАВА 12

     Второй день колонны императорских войск плутали в густых лесах владений
муюмов, желая найти большое селение. Шли с опаской, высылая разведку во всех
направлениях. Старый Ахха знал силу муюмов. В молодости он дважды с войсками
захватчиков пытался пробиться сквозь лес к океану и каждый раз возвращался с
полпути, имея при себе лишь горстку телохранителей.
     Люди леса всегда появлялись неожиданно и так же неожиданно  исчезали, а
отряд всякий раз сокращался вдвое. Правда, теперь нарвад ведет много воинов.
Они  все верхом на крепких черных буйволах, и каждый солдат  закрыт тяжелыми
костяными или ракушечными доспехами. И все-таки Ахха очень опасался.
     - Нарвад, нарвад!
     Ломая тяжелыми  копытами  кусты,  желтый буйвол нес  кричащего Моххада.
Ахха подождал промбиуда и с явной тревогой в голосе коротко бросил:
     -  Ну?!  - Там! - Моххад неопределенно махнул рукой.- Мертвое  селение!
Хижины сожжены, живых  людей нет, только изуродованные разлагающиеся  трупы:
женщины, мужчины, дети - все!
     - Не может быть! Вперед, показывай дорогу! - И Ахха вонзил шпоры в бока
своему буйволу...

     Нарвад сидел  на поваленном и расщепленном дереве  на  окраине селения.
Старый  Ахха  был  погружен  в  тяжкие  раздумья:  "Что же случилось с  этой
деревней? Почему вокруг только следы убийств, но нигде нет следов битвы?"
     Везде, где проходили войска  Аххи, они не встречали сопротивления.  Все
попадавшиеся селения были сожжены, а жители уничтожены. Солдаты были веселы,
сыты, здоровы. Поход к  океану обещал превратиться в бесславную прогулку  по
кладбищу. Военачальники на своих буйволах  сидели пасмурнее туч. Им хотелось
войны, славы,  почестей. Солдаты  же, наоборот,  чувствовали себя прекрасно,
уже почти открыто пьянствовали, и дисциплина в войске слабела с каждым днем.
Поэтому  внезапное сообщение о  гибели двух  солдат, погнавшихся в  лесу  за
неизвестным,  было  воспринято на совете в  шатре у  Аххи на  ура. Вот  оно,
настоящее дело, вот она, слава, вот они, трофеи.

     Тридцать с небольшим оставшихся в живых муюмов,  как смогли,  окопались
на небольшом холме. Его  склоны были утыканы громадными гранитными  глыбами.
Силы были слишком неравны,  но  муюмы решили  защищаться. Мужчины  подносили
боеприпасы,  женщины  же  из-за  каменных  столбов  напряженно   следили  за
действиями императорских солдат.
     Ахха  грамотно окружил войсками  последний  оплот умирающего народа. Он
мог за полчаса сломить сопротивление маленького непокорного отряда, умертвив
всех до единого, но ему нужны были пленники, и особенно женщины.
     Солдаты  выкрикивали   муюмам  оскорбления,  но  те  молчали  строго  и
торжественно, как  статуи. Ничто не выводило их из равновесия. Один смельчак
до  того разошелся,  что  покинул свой  строй  и, выйдя  вперед на несколько
шагов,  принялся кричать,  размашисто жестикулируя.  Не видя  опасности,  он
приближался шаг за  шагом к позициям осажденных и. уже мысленно наматывал на
кулак  длинные косы прекрасной пленницы. Ему удалось сделать только один шаг
навстречу желанной мечте...
     Золотой шарик, сверкнув  на солнце, впился в смотровую щель его  шлема.
Солдат охнул, руки  его неестественно взметнулись вверх,  как будто он хотел
взлететь, и  он рухнул на  пожелтевшую, высохшую траву. Из всех щелей  шлема
хлынула кровь.
     В рядах императорских  солдат моментально воцарилась абсолютная тишина,
взорвавшаяся   через   мгновение  шквалом   гневных  криков.   Масса  войска
колыхнулась и покатилась на муюмов.
     Воздух злобно, как  кобра, зашипел, пронзенный десятками несущих смерть
снарядов,  и  передовая   шеренга  наступающих  легла  под   дружным  залпом
амазонок...  Но это уже не могло сдержать  атакующих.  Еще немного,  и в ход
пошли железные спицы, а  еще через  полчаса солдаты, осатаневшие  от  крови,
гремя костяной броней, без шлемов, самозабвенно отплясывали на изуродованных
трупах несостоявшихся пленников.
     Старый  нарвад подавленно  взирал на эту  кровавую вакханалию,  сидя на
широкой спине своего буйвола. Белый красавец не обращал внимания на крики  и
флегматично жевал  зеленую ветку.  Там,  в толпе совершенно неконтролируемых
солдат, мелькали то Моххад с бичом в руке, то надрывавший горло Сейк. На них
и  на  других военачальников воины не  обращали внимания, а в лучшем  случае
корчили рожи и  огрызались.  Ирри среди  метавшихся начальников не было-  Он
находился возле старого Аххи  и с удовольствием,  переливающимся через край,
посматривал  на  пришибленного  тяжким  зрелищем  неподчинения  благородного
нарвада.

     Морис и Анупа вышли на небольшую полянку, заросшую серебристой травой.
     - Ну что, может, отдохнем, а, королева?
     - Тихо!  - насторожилась  Анупа,-  Я  слышу топот  и голоса  людей.-  И
девушка  застыла в стойке, как  молодая легавая.- Ложись!  - снова отрывисто
проговорила она.
     -  Чего? - не  понял  Морис,  но дикарка  резко рванула  за руку,  и он
повалился в высокую траву рядом  с ней. Руки девушки обхватили голову Мориса
и властно  притянули к  себе. Бедняга крепко впечатался лицом в разноцветные
бусы, под  которыми он обнаружил  просто очаровательную грудь. Желание,  так
некстати, захлестнуло Мориса...

     - Эй, благородный Ирри! Кажется, мне померещилось! Здесь никого  нет! -
Голос раздался над самой головой Мориса, и желание покинуло его...
     Прямо  где-то над ухом шумно  дыхнул  буйвол.  Когда большущее животное
переставляло копыта,  земля содрогалась.  Что-то  мокро шлепнулось  в траву,
потом еще раз. И очень характерно запахло...
     Слышно было, как неподалеку переговариваются люди, переходят с места на
место буйволы.
     - Бригадир!  Едем дальше, должно быть, тебе действительно показалось! -
И  Ирри тронул  своего  буйвола,  который,  шагнув, зацепил  копытом помятую
фляжку  Мориса.  Фляжка  звякнула,  и солдаты,  сразу  спешившись, принялись
рыскать по траве.
     - Вставай, скотина! - кто-то чувствительно пнул Мориса в бок.
     "Вляпались!"  Страдальчески  морщась,  он медленно поднялся.  Встала на
ноги и Анупа. Стоявший поблизости  воин  сразу же  приблизился к  дикарке  и
деловито запустил  пятерню под  ее  набедренную повязку, но  уже в следующее
мгновение он, с неестественно вывернутой рукой, катался по траве и дико выл,
пугая своими криками буйволов.
     Ирри,  не говоря ни слова,  взмахнул  железной спицей  и  сделал резкий
выпад  вперед,  надеясь угодить в брюхо бородатому. Точно на учениях в своей
Школе, Морис  ногой вышиб из  рук нападавшего оружие  и ребром ладони тяжело
ударил благородного  Ирри в  переносицу, Захлебываясь  кровью,  тот упал  на
траву.
     Находившийся в пяти шагах от них пращник стал яростно раскручивать свое
оружие. Морис рванулся  вперед, желая  помешать ему,  и промахнулся.  Снаряд
ударил Мориса  в  плечо.  Он  завертелся  волчком и,  взвыв  от боли,  упал.
Подоспевший пращник еще  для верности с разбегу  ударил его тяжелым ремнем в
темя. Морис затих.
     Анупа отражала нападение яростно, как волчица. Солдат,  пытавшийся было
добить Мориса, валялся  на земле и  пускал разорванным ртом кровавые пузыри.
Один  из  всадников  на  полном  скаку направил  буйвола  на  Анупу. Девушка
вывернулась из-под самых рогов, но  воин дотянулся  пятерней  до  ее длинных
волос.  От страшного рывка девушка пролетела несколько метров и тяжело упала
на  жесткую  землю. Она  еше  пыталась  приподняться,  когда солдаты, спешно
подбежав к ней,  завернули ей  руки за спину и  стянули  их грубой веревкой.
Затем, весело галдя, притащили и бросили рядом с ней уже связанного по рукам
и ногам бородатого друга.
     - Давай  иглу,  Кривой! - сказал  рослый солдат.  Кривой  вытянул из-за
пояса свою спицу и, неглубоко воткнув  ее в грунт, взялся за основание. Руки
солдат  быстро  передвигались по спице. Последним был волосатый  кулак Гиго,
мускулистого верзилы с умом и привычками буйвола.
     - Мне всегда везет на твоей игле, Кривой! Так и быть, с меня выпивка!
     Гиго подошел  к связанной пленнице и, опустившись  возле нее на колени,
заглянул в глаза.
     - Ну что, никак не дождешься? - осклабился он.- Сейчас.
     - Начинай, Гиго! Не томи, ты здесь не один! - волновалась очередь.
     - Га-а! -  взревел Гиго-буйвол и сорвал  со  своей жертвы все, чем  она
была прикрыта.- Кривой,  Тере! Растяните ноги!..  Еще... Еще...  Вот  так...
А-а-а... Хорошо... - И насильник навалился на Анупу всем телом.
     - Ну Гиго! Ну дает, а?! Силен!
     - А  что же  она не орет,  Гиго?! Поддай, а то опозоришься, еще не было
случая, чтобы под тобой баба не орала...
     Спустя полчаса Гиго, тяжело дыша, поднялся.
     - Все... Больше не могу... Или у нее язык отнялся, или она бревно.
     И его место занял другой...
     Морис застонал  и открыл глаза. Голова была тяжелой,  будто  ее  набили
песком.  Стянутые веревкой  руки затекли. А эти звуки... как будто  работают
большие мехи.  Морис  повернул  голову...  Вот он,  источник звуков. В  двух
шагах.
     Солдат  тяжело и с  хрипом  дышал. Пот градом  катился  по его лицу  и,
собираясь  на  подбородке в  большую  мутную каплю, падал  Анупе  на  грудь.
Девушка  же, казалось,  не присутствовала при этом надругательстве над ней и
не замечала, как менялись ее мучители.  Она  немигающим взглядом смотрела на
далекие вершины меловых гор.
     - А-а-а-а! Мерзавцы! Я вас всех перережу! - Морис, извиваясь как червь,
подкатился  к  потеющему  молодцу  и  что есть  сил  ударил  головой  в  эту
омерзительную рожу.  Тот слетел с Анупы и,  воя,  покатился по земле, закрыв
лицо руками.
     Подоспевшие  тотчас  солдаты  принялись  бить  Мориса ногами,  стараясь
попасть по лицу или в пах, и сознание вновь покинуло его.
     -  Благородный  Ирри!  -  обратился  к  принцу  очередной  запыхавшийся
солдат.- Боюсь, нас слишком мало, чтобы она от этого умерла. Но у  меня есть
идея. Вы начинайте, а  я чуть погодя подколю ее спицей! А?! Думаю, будет то,
что надо. Что вы на это скажете?
     - Мне эта идея нравится! - прогнусавил Ирри.- Черт возьми, Лело, у тебя
варит голова! - И он, поощрительно похлопав Лело по спине, занял свое место,
а  Лело  стал в  головах  со спицей  в  руке.- Давай!  - выдохнул  энергично
работающий Ирри.
     Лело занес руку, целясь жертве в горло.
     - Ирри, нарвад! Ахха едет!..
     Лело выронил иглу,  а Ирри быстро вскочил и, путаясь и спеша, еле успел
надеть штаны.  Он только внешне  хорохорился, а  на самом деле  жутко боялся
дяди, боялся и люто ненавидел его.
     На  полном скаку Ахха по-молодецки круто осадил своего  скакуна -  даже
комья  земли  полетели из-под копыт. Лицо нарвада было перекошено  от Гнева.
Глаза буравили провинившегося.
     - Что,  благородный Ирри, получаешь удовольствие  за счет старого Аххи?
Желаешь дураком  меня  представить  перед  императором?!  Дескать,  были два
пленника, да и те  передохли!.. Вот тебе, мерзавец! - С этими словами старик
вытянул нерадивого племянника плетью поперек спины.
     - Ай!.. Ты  выжил из ума, плешивый старикашка! Бить  меня  - наследника
божественного Тро! Поплатишься головой! - перешел на визг Ирри.
     - Пошел вон, щенок! - отрезал Ахха.
     - Ну-ну! - Так и не найдя слов, побитый племянник поджав хвост  побежал
к своему буйволу, которого же поймал предупредительный Лело.
     По  распоряжению  Моххада  подогнали  арбу, и на нее осторожно положили
рядом  Мориса и Анупу, предварительно их развязав.  Несколько минут над ними
колдовал худой старенький лекарь. Он обработал ссадины, залепил их целебными
листьями  шелковистого лопуха  и  накрыл обоих пленников с  головой  большим
куском плотной материи. Затем  извлек из кожаной потертой сумки  прозрачный,
зеленого стекла, флакон. Придирчиво посмотрел его на свет, встряхнул и снова
поднес  к  глазам. Оставшись  довольным чем-то,  он  вытащил  пробку и сунул
пузырек под  холстину. Закончив дело,  лекарь  отошел,  потирая руки. Теперь
измученные  пленники  проспят  много часов подряд. Возница  тронул  вожжи, и
арба, поскрипывая, покатилась в лагерь.

ГЛАВА 13

     Джон Бидли, майор Национальной службы безопасности, был срочно вызван к
своему  шефу  генералу  Готти  в  связи с событиями, развернувшимися  вокруг
экспедиции к системе Бонакус. Четвертый отдел, в котором служил майор Бидли,
занимался  внутренней  безопасностью  военных  структур,   а  также  защитой
Сообщества и его транспортных путей от террористов  и разного рода пиратских
шаек.  В последние годы после военных дейcтвий на Желтом Араксе, на Апулее и
долгой войны с  Союзом свободных фермеров появились разного рода группировки
и  политические  партии,  избравшие  для  достижения  своих  целей  грабеж и
террор...
     - Джон,  вот  из аналитического  отдела  нам  переправили разработанный
материал  на этих  роботов.  Информация  свежая, передана  с  Бонакуса.  Там
большой скандал: внедренным  агентом неизвестного противника убит Валевский,
корабли флота вообще исчезли в неизвестном направлении.  Определенно это уже
не  происки  промышленной группы "Бах  и  Остерманн" и  уж точно  не  "Браун
тэнкс".  Им,  капиталистам, лезть  к военным нет никакого смысла.  Политика,
финансы - другое дело, но не война. Что у тебя есть по этому вопросу?
     - Я могу только сказать, что знаком  с теми, кто прислал эту информацию
с  границы Бонакуса.  Достаточно  серьезные  люди.,  У  нас  есть  некоторые
наработки по роботам-агентам, но  они  носят предположительный характер.  Мы
обрабатываем тысячи

     личностных соответствий различных людей  через суперкомпьютеры НСБ. Это
подробные тесты, содержащие несколько тысяч позиций.
     Мы  исходим  из  того,  что,  сколь бы  совершенны  ни были  роботы или
кибернетические  организмы,  отличить  их  поведение  от  поведения  обычных
граждан возможно.  Вопрос  в  том,  чтобы достаточно быстро выйти на  агента
среди иногда десятков тысяч подозреваемых.
     К  сожалению,  мы  можем  реагировать   только  после  начала  действий
вражеского лазутчика.  После того, как он  себя проявит.  Но  даже  и в этом
случае  оперативность   наших  действий  ограничивается   количеством  наших
сотрудников, которых мы можем вовлечь в решение этой проблемы, и приоритетом
обработки наших данных в компьютерном центре НСБ.
     - В общем, Джон, твои проблемы вечные как мир - люди и финансирование.

     - Да, сэр, ничего нового.
     - В общем, знай, у министра мне пообещали все. В случае необходимости к
тебе будут прикомандированы люди из Главного управления криминальной полиции
и из Федерального центра  расследований. Бросишь их людей на старые проекты,
а  своих  агентов  давай  на  новое  направление.  Все...  О  любой  заминке
докладывай немедленно...
     Кабинет  Джона находился на двадцать четвертом  этаже трехсотметрового,
принадлежащего   государству   небоскреба,  вывеска   на  котором   гласила:
"Государственная  судоходная компания", хотя  каждый  ребенок знал, что  это
здание НСБ.
     Прямо перед  ним, на уровне  двадцатого этажа, находился четвертый ярус
Большого Западного  шоссе.  Двадцать четыре часа  в сутки  транспортный мост
пропускал по своим  двенадцати полосам разнообразные транспортные  средства,
производя при этом адский шум.
     Джон сел за письменный стол из черного пластика, взял трубку  телефона,
щелкнул кнопку кодирования и набрал  номер. Когда на  том конце ответили, он
сказал:  "Макс,  зайди ко  мне,  есть дело".  Через три  минуты  в его дверь
постучали, и вошел Максимилиан Фокс.
     - Макс, сколько у нас сейчас работает людей в городе? - спросил Джон.
     - Больше двух с половиной сотен.
     -  Закрываем направление  профсоюзов,  "леваков" и промышленную  группу
"Бах  и  Остерманн".  Всех  людей  перебрасываем  на  направление  госпиталя
военно-воздушных сил.
     - На доктора Гекльберри?
     - Да, на него самого. Зайди к Марте. Пусть ее  ребята перепланируют все
мероприятия по слежению и разработке всего окружения доктора Гекльберри. Все
планы  и  графики переделать  срочно.  Поднять  из  архивов  всех  пациентов
доктора,  а  особенно  тех,  кому  он  проводил  операции  на  хирургических
автоматах без ассистентов.
     - Что нам искать, сэр? - спросил Макс.
     - Искать  пока нечего,  кроме, быть может, связей его  бывших пациентов
между собой и каких-нибудь особенных штук у них в головах.

     Агент Шакал работал сегодня без пары. Он уже два часа стоял в пробке на
втором ярусе Южного шоссе. На пять  машин впереди него,  в красном новеньком
"каре",  сидел  сержант военно-воздушных  сил Тони  Гудрун, которому  восемь
месяцев назад делал операцию доктор Гекльберри.
     Агент Шакал снимал сержанта на видео через микрообъектив для дальнейшей
расшифровки  и  анализа его поведения. Вчера в портовом баре "Белинда" агент
Шакал самолично видел, как Тони Гудрун молча пил яичный коктейль с  вишенкой
и не обращал внимания на сидевших возле него двух блондинок.
     Девушки являлись агентами НСБ и  должны  были вступить с  Тони в тесное
знакомство,  но  он  игнорировал их общество,  хотя характеризовался  своими
сослуживцами  и начальством  как  неисправимый  бабник.  К тому  же  бармены
заведений, которые обычно посещал Тони, все как один, утверждали, что Гудрун
всегда пил только виски или  пиво, но никогда - коктейль. На службе он  стал
старательно

     выполнять свои служебные обязанности, чего с ним рань