, она еще слаба и  оттого  более  привлекательна.
Что дальше?
   - На нее набрасывается он, - пожав плечами, предложил Найк.
   - С тобой трудно не согласиться, но кто это "он"? Кто у  нас  нападет  на
прекрасную и ослабевшую блондинку?
   Вся команда замолчала, и даже Берт Джуниор напрягся, невольно вовлеченный
в процесс творчества.
   Сэм Дуглас благоразумно молчал.
   - Самое простое - это пилот, - сказала Лу. - Молодой, красивый, высокий.
   - И пьяный... - добавил Дорди.
   - Почему пьяный?
   - Трезвый штурвал ради бабы не бросит, - зло пояснил Дорди,  который  уже
ревновал Лу к ее виртуальному пилоту.
   - "Красивый, высокий, молодой" - все это слишком  примитивно,  -  заметил
Хофман. - Нужно что-то поживее.
   - Может, это грязный и толстый механик? - предложил Найк.
   - Уже лучше, но чего-то все еще не хватает, - покачал головой Хофман.
   В этот момент в дверь просмотровой комнаты постучали  и  появилась  седая
голова Эдди Гаррисона, прослужившего в бюро уборщиком больше двадцати лет.
   - Вы меня вызывали, сэр?
   - Да, Эдди, проходи,  нужно  убрать  осколки,  -  объяснил  ситуацию  Сэм
Дуглас.
   - Старик!!! - неожиданно воскликнул Хофман.  Он  закричал  так  громко  и
пронзительно, что уборщик, Менакес и Луге Болеро замерли от страха.
   - Это должен быть  старик!  -  продолжил  Хофман,  не  замечая  состояния
непривычных  к  творческим  неожиданностям  людей.  Затем  он  повернулся  к
главному  инспектору  и  сказал:  -  Мистер  Дуглас,   пора   нам   начинать
действовать.
   Когда прибудут ваши войска?
   - Все будет зависеть от того, когда вы будете готовы, мистер Хофман. Наша
база располагается  в  пятидесяти  километрах  от  Грандвиллиджа.  Съемочную
группу можно размещать там хоть завтра, и казармы для  солдат  мы  тоже  уже
подготовили. Они стояли пустыми несколько лет, и  их  пришлось  приводить  в
порядок.
   - Тогда уже сегодня я вызову  всех,  кто  мне  нужен.  -  Возьми  бригаду
Роллера, - предложил Дорди.
   - Нет, лучше Кунца, - возразил Найк. Новое противостояние грозило перейти
в очередную рукопашную схватку, и Хофман сказал: - Тихо, этот вопрос я  решу
без вас. Его помощники замолчали, а Хофман, обращаясь к главному инспектору,
добавил: - Мистер Дуглас, через пару дней нам  потребуется  место  на  вашей
базе.
   91
   Как и следовало ожидать, тотальные поиски диверсантов  не  привели  ни  к
каким результатам.
   Два  дня  все  свободные  бойцы  оборонительных  отрядов  и   матросы   с
промысловых судов осматривали в форте все  закоулки,  однако,  кроме  дохлых
крыс и мусора, ничего там не нашли.
   Принимавший самое активное участие в этих поисках Корншоу уверился в том,
что диверсанты Ландеру просто привиделись  и  на  самом  деле  их  не  было.
Пропажу двух солдат он объяснял обычным несчастным случаем. Однако лейтенант
Нейдл, обладавший чутьем старой полицейской ищейки,  придерживался  того  же
мнения, что и Клаус Ландер.
   Лейтенант и Клаус даже сдружились на этой почве, если вообще  можно  было
говорить о дружбе применительно к Ландеру.
   Вдвоем или по одному они обходили Форт-Абрахам, полагаясь только на  свою
интуицию. Враг был где-то рядом, но пока он себя не обнаруживал, по-видимому
ожидая, когда жизнь в форте успокоится и появится  возможность  для  верного
броска.
   Восстановительные работы в форте шли полным ходом. Уже на  четвертый-день
после  окончания  битвы  все  причалы  были  восстановлены,  а   ослабленные
конструкции заменены. Теперь работы велись на разрушенных  объектах,  в  том
числе в здании управления.
   Поскольку в форте и  раньше  велось  активное  строительство,  материалов
хватало, и новые модульные конструкции росли буквально на глазах.
   Вице-президент компании мистер Бармингтон сдержал свое  слово  и  прислал
специализированные суда для эвакуации раненых. Под двойным полом  одного  из
кораблей были  доставлены  пятьдесят  лаунчеров  для  стрельбы  портативными
ракетами  "земля  -  воздух"  и  "земля  -  земля".  Это  была  существенная
поддержка, и Клаус стал испытывать к руководству компании большее доверие.
   Чуть позже транспортов из  Грандвиллиджа  пришли  три  судна  с  Эль-Гео.
Старый Дэйв Кеннет прислал еще две сотни волонтеров, и треть из них  прибыла
в форт в наручниках.  Как  оказалось,  бродяги  устроили  в  пути  настоящую
поножовщину  и  капитану  с  командой  стоило  немалых   усилий   прекратить
междоусобную войну и заковать в наручники самых буйных.
   Через день после прибытия буйные подняли в казармах  мятеж,  который  был
жестоко  подавлен  двумя  взводами  ополченцев-ветеранов  под  командованием
лейтенанта Нейдла.
   Двадцать человек были расстреляны в западном порту, и  на  остальных  это
произвело успокаивающее воздействие. Новички стали "шелковыми" и  безропотно
выполняли  свою  работу,  которой  прибавилось  с  пуском   перерабатывающей
фабрики.
   Промысловые суда  выходили  в  рейсы  все  чаще,  и  однажды  им  повезло
настолько, что удалось добыть еще одного червя. На его обработку  ушло  двое
суток, а затем в Эль-Гео и  Грандвиллидж  были  отправлены  транспорты,  под
завязку груженные мороженым мясом.
   Так, в относительном спокойствии, прошло семь мирных дней,  пока  наконец
"не засветились" диверсанты.
   Вечером к Клаусу пришел лейтенант Нейдл. Он был в приподнятом настроении,
и его глаза возбужденно горели.
   - У вас новости, лейтенант?
   - Да, сэр, - Нейдл без приглашения прошел в угол  и  сел  на  стул.  -  У
Шелли, девушки из бара, появился новый парень.
   - И что?
   - Дело в том, что к Шелли у меня особое отношение. Стоит кому-то  украсть
у ближнего деньги, как он тут же несет; их Шелли. Эта  девушка  считается  у
местных мужчин суперзвездой, и  заполучить  ее  желает  каждый.  Как  только
кто-то заявляет о пропаже, я сразу иду к Шелли и  караулю  там  вора.  Почти
всегда это срабатывает...
   - Шелли девушка видная - я ее помню, - сказал Клаус.
   - Она не только видная, но еще и жадная до денег. За  лишние  чаевые  она
готова перед  клиентом  стол  вылизать.  Обычно  она  так  и  вьется  вокруг
посетителей, а тут я зашел и ничего не  понимаю:  Шелли  такая  спокойная  и
неприступная. Спросил у ресторатора  с  первого  этажа,  у  Фогга,  мол,  не
появился ли у Шелли новый парень, и он подтвердил, что  да  -  есть  парень,
денег на подружку не жалеет и по ночам радует ее, как может.
   - И какие выводы? - спросил Клаус, хотя уже понимал, к чему клонит Нейдл.
   - Выводы следующие. Контингент, который к нам прибывает,  это  наполовину
спившиеся нищие люди. Денежных там быть не может, значит, этот  парень  один
из тех двух.
   - Может, поговорить с Шелли?
   - Нет, этого делать нельзя, - покачал головой лейтенант. - Ничего путного
от нее не добьешься, и она тут же все сообщит своему дружку.
   - Значит, будем ждать?
   - Будем наблюдать,  -  уточнил  Нейдл.  -  Кстати,  стоит  проверить  все
пустующие помещения, и в первую очередь здесь - в гостинице. Даже конуру под
лестницей, где жил Флинт.
   - Сейчас здесь почти пусто. Большинство постояльцев работали в управлении
и погибли вместе со зданием.
   - Тем более. Это для диверсантов идеальный вариант -  подобраться  к  вам
как можно ближе, сэр.
   Клаус знал, что для  людей,  которые  пришли  за  ним,  это  не  являлось
идеальным вариантом, однако с Нейдлом он спорить не стал.
   - Хорошо, лейтенант, приводите своих людей и проверяйте.
   - Отлично, - Нейдл хлопнул себя по коленям и встал, - завтра и начнем.  А
сейчас, сэр, закрывайтесь на все  запоры  и  ложитесь  спать.  До  завтра  я
попробую выяснить, где Шелли встречается со своим парнем.
   - Думаете, она пойдет к нему и сегодня?
   - А почему она должна делать исключение? Тем более если ей это нравится.
   Когда лейтенант ушел, Клаус последовал его совету и, заперев дверь,  стал
готовиться ко сну. Проверив, крепко ли держатся жалюзи, он, в  дополнение  к
ним, придвинул к окну стол. Теперь, если бы кто-то попытался бросить в  окно
гранату, она не попала бы в комнату и все осколки достались бы крышке стола.
   Забаррикадировав окно, Клаус перетащил постель в душевую комнату. Места в
ней было маловато, и приходилось спать согнув колени, зато Клаус был уверен,
что никто не сможет выстрелить в него через дверь.
   Свой пистолет он клал на кафельный пол рядом с собой и только после этого
спокойно засыпал.
   Все эти перестановки приходилось делать каждый день с того момента, когда
Клаус понял, что диверсанты остались в форте. Утром он расставлял  все  вещи
на места, и, когда к нему приходили люди, они видели обстановку такой, какой
она была прежде.
   Любой из подчиненных являлся потенциальным источником информации, которой
могли воспользоваться убийцы. Клаус не доверял никому. Он  был  одиночкой  и
привык полагаться только на себя.
   Закончив ночную перестановку, Ландер выключил в номере свет  и  прошел  в
душевую. Затем лег на приготовленную постель и через пять минут уже спал.
   92
   Ночь на Форт-Абрахам спускалась  неожиданно.  Таков  уж  был  порядок  на
Бристоле - яркий закат играл в полную силу  до  самого  последнего  момента,
освещая все вокруг, как днем, а затем угасал, будто его выключали. Словно из
ниоткуда обрушивалась темнота, и все вокруг засыпало,  погружаясь  в  липкий
мрак, полновластно царивший до первого утреннего луча.
   Клаусу всегда казалось, что у себя на Бристоле он чувствовал этот  момент
темноты, даже если находился в закрытом помещении.
   Вот и сейчас он неожиданно  проснулся  и  понял,  что  этот  переход  уже
состоялся.
   Темнота давила на стены здания, множа и усиливая посторонние звуки. Немые
движения невидимых форм становились осязаемы благодаря волнам,  расходящимся
от них, словно от брошенного в воду камня.
   Клаус лежал с  открытыми  глазами  и  прислушивался  к  своим  ощущениям,
старясь разобраться, что же заставило его проснуться.
   Послышался звук. Еще не осознав, что это могло быть, Клаус  положил  руку
на пистолет. Звук повторился. Это был легкий щелчок в стене,  которая  могла
слегка осесть при смене ночной температуры.  Однако  она  могла  щелкнуть  и
оттого, что кто-то осторожно двигался по коридору.
   Ландер поднял пистолет и,  сунув  его  под  подушку,  передернул  затвор.
Патрон угнездился в стволе, и казалось, оружие даже прибавило в весе.
   Клаус  встал  и,  приложив  свободную  ладонь  к  стене,  ощутил   легкое
подрагивание.
   Это могла быть вибрация бьющихся о сваи волн или даже нервная дрожь в его
собственном теле.
   Клаус осторожно шагнул к выходу из душевой.
   В коридоре возникло напряжение. Там тоже заметили невидимые колебания  и,
возможно, даже почувствовали тепло, исходившее от тела Клауса.
   Беззвучные силуэты,  прятавшиеся  от  света  тусклой  дежурной  лампочки,
застыли, словно каменные изваяния, но спустя несколько мгновений  продолжили
движение.
   Первым шел Рене. Галлауз прикрывал его и отставал на три шага.
   Вот здесь, за стеной, находился Джимми Зедлер.
   Оставалось только вышибить дверь и пристрелить  Джимми,  а  затем  отсечь
голову и руки. Таким было условие заказчика.
   До двери оставалось не больше полутора метров,  и  Рене  остановился.  Он
почувствовал некоторое беспокойство.
   Остановился и  Галлауз.  Его  сердце  билось  слишком  часто,  а  на  лбу
выступали  мелкие  капли  пота.  Охота  на  себе  подобного   не   позволяла
расслабиться  ни  на  секунду.  Малейшая  оплошность  -  и  из  охотника  ты
превратишься в жертву.
   Рене стоял не двигаясь, а стало быть, у него  были  на  то  основания,  и
Галлауз тоже ждал. Наконец Жак сделал  еще  один  скользящий  шаг,  медленно
потянулся к ручке двери и приклеил к ней небольшой кусочек взрывчатки.
   Галлауз вытер рукавом  пот  со  лба.  Его  ладони  уже  пропитали  влагой
перчатки,  однако  пистолет  Удо  держал  по-прежнему   крепко.   Это   было
специальное оружие, напичканное электроникой. Никакой медленной  механики  -
все происходило мгновенно.
   Это и немудрено - в споре с такими людьми, как Джимми, каждая сотая  доля
секунды имела значение.
   Жак  Рене  достал  дистанционный  пульт,  чтобы   привести   в   действие
миниатюрный взрывной механизм. Взрыв  должен  был  только  выбить  замок,  а
остальное уже зависело от слаженности действий Жака и Удо.
   Оставалась последняя секунда перед началом операции, но  неожиданно  Рене
поднял руку, что означало - "все отменяется".  Едва  уловимым  движением  он
снял с дверной ручки взрывчатку, и они с Галлаузом начали медленно  отходить
к лестнице.
   Когда они оказались на улице, Галлауз шепотом спросил: - В чем дело, Жак?
   - Он стоял за дверью. Он ждал нас...
   - Ты уверен? - в голосе Удо послышалось раздражение. Он понимал, что Рене
едва ли мог ошибиться, однако все равно злился. Потраченное время и  нервное
напряжение не принесло никаких результатов.
   - Ладно, нам не впервой менять засаду - ты же знаешь. Пойдем, а то у меня
сегодня еще встреча с  Шелли.  Или,  может,  сходишь  вместо  меня?  -  Рене
специально сказал это, чтобы взбодрить напарника.
   - Нет, спасибо, лучше я посплю. Когда еще удастся...
   И они направились "домой", в небольшое хранилище для пустой тары как  раз
под зданием бара Шелли.
   Этот подвал имел съемный пол,  о  чем  никто  даже  не  догадывался.  Это
позволяло Рене и Галлаузу избегать проверок и висеть над водой в  то  время,
как поисковые команды искали их в пустом помещении.
   Под пол они справляли нужду и оттуда  же  доставали  воду  для  умывания.
Поскольку Рене врал подружке, что живет в казарме, ему особенно  приходилось
блюсти чистоту тела.
   Шелли упорно выясняла номер его  казармы,  чтобы  основательнее  наложить
руку на богатого красавца, но Жаку пока удавалось отшучиваться.
   Свои любовные свидания они устраивали в продуктовом  складе,  куда  легко
можно было попасть прямо из комнаты Шелли. И Рене это устраивало. Склад  был
большой, и, несмотря на все запоры, из него можно было уйти.
   После каждой встречи Рене давал подружке по пятьдесят кредитов. Для  него
это был пустяк, но Шелли при виде денег приходила  в  восторг.  Она  осыпала
Жака поцелуями и называла его самыми нежными именами.
   Каждую ночь Жак отвечал на ее  многочисленные  вопросы  и  вместе  с  тем
осторожно выспрашивал то, что его интересовало. Именно от  Шелли  он  узнал,
где живет Джимми. Девушка также призналась, что  хотела  "навестить  мистера
Ландера как-то  вечером",  но  возле  самой  двери  услышала  оханья  другой
женщины. И хотя роман с Ландером  не  состоялся,  место,  где  он  жил,  она
узнала.
   Пребывая в хорошем настроении, Шелли могла говорить часами,  и  Рене  был
вынужден это терпеть, теша себя  мыслью,  что  скоро  навсегда  заткнет  эту
болтливую суку.
   В этот раз, закончив заниматься с Шелли любовью, он, как обычно,  подарил
ей пятьдесят кредитов.
   Бумажка словно растворилась в руках девушки,  и  Рене  подумал,  что  так
виртуозно прятать деньги умеют только официантки и проститутки. Но поскольку
Шелли была и тем и другим, у нее это получалось в два раза быстрее.
   - Послушай, Жак, а почему ты поехал сюда, в  этот  вонючий  Форт-Абрахам,
если у тебя были деньги? - неожиданно спросила Шелли, и  Рене  подумал,  что
она не так уж и глупа.
   - Я продал свою квартиру  в  Эль-Гео,  -  сказал  он  усталым  и  немного
трагичным голосом.
   - А... А почему?
   - Что почему?
   - Почему продал квартиру?
   - Потому, что жизнь потеряла для меня всякий смысл...
   - А почему?
   - Моя жена бросила меня и сбежала с... - тут Жак сделал небольшую  паузу,
- убежала с калекой.
   - С калекой? - удивилась Шелли. - Я бы  такого,  как  ты,  ни  на  какого
калеку не променяла. Я верная...
   Чтобы показать, какая она верная, Шелли попыталась вернуть Жака к  жизни,
но тот вежливо отказался.
   - Извини, крошка, я сейчас не  в  том  настроении.  Шелли  оставила  свои
попытки, но тут же спросила: - И много денег ты уже  потратил  из  тех,  что
выручил за квартиру?
   - Нет, только те, что отдал тебе.  Ну  и  на  себя  немного  потратил  по
мелочи.
   На  какое-то  время  Шелли  замолчала,  и  Рене  понял,  что  она  что-то
подсчитывает.
   - Пожалуй, на эти деньги, в  том  же  Эль-Гео,  можно  открыть  небольшое
заведеньице. А? Как ты думаешь?
   93
   Резервная база Бристольского бюро  Лицензионной  Ассоциации  стряхнула  с
себя пыль десятилетней консервации и теперь напоминала разбуженный  весенним
солнцем муравейник.
   В  казармах  наводили  порядок  прибывшие  солдаты,  а  возле   служебной
гостиницы для важных персон толпилась выписанная из города прислуга.
   На вертолетной площадке не прекращалось движение -  грузовые  геликоптеры
коммерческой компании доставляли из Грандвидлиджа  многочисленное  съемочное
оборудование. Параллельно  с  ними  работала  служба  доставки  Лицензионной
Ассоциации. Раскрашенные в  темно-синий  цвет  винтокрылые  машины  одна  за
другой подвозили военное снаряжение для солдат.
   По  водному  пути  уже  спешили  транспорты,  груженные  контейнерами   с
разобранными на части военными самолетами. Одним словом, все двигалось,  все
работало и гигантская машина набирала обороты,
   С Сэма Дугласа сошло  уже  семь  потов,  однако  он  продолжал  метаться,
отдавать приказания и при этом совершенно не чувствовал усталости.
   - Мистер Дуглас, могу я задать вам вопрос? - подбежал к нему Джо Гайтано,
помощник режиссера маэстро Найджела.
   - Давайте, только побыстрее.
   - Нет ли у вас здесь магазина обоев?
   - Что?
   - Наша звезда - Джуди-Элеонора Мосс - не желает  находиться  в  номере  с
блестящими обоями. Ей нужны только  матовые.  Все  равно  какие,  но  только
матовые.
   - Так-с-с. - Дуглас остановился и, наморщив лоб,  огляделся.  Из  казармы
вышел Луге Болеро, и Сэм сразу же принял решение.
   - Луге! - крикнул он. - Лу-утс!
   - Да, сэр,  -  отозвался  Болеро  и  досадливо  поморщился.  Он  как  раз
собирался  улизнуть  домой,  благо  обстановка  всеобщей  неразберихи  этому
благоприятствовала.
   - Луге, дружище, берите этого джентльмена, садитесь в курьерский вертолет
и мчитесь в город - купите там обои.
   - Что, простите? - не понял Болеро.
   - Он объяснит, - указал Дуглас на Гайтано. - Выпишите счет на наше бюро.
   Джо и Лутс почти бегом  умчались  к  вертолетной  площадке,  а  навстречу
Дугласу уже двигалась  группа  людей.  Во  главе  ее  шел  молодой  человек,
показавшийся Сэму знакомым.
   Этот парень был одет в короткий прозрачный халат, под которым  ничего  не
было. За странным субъектом бежали люди, увешанные  разноцветным  бельем,  и
наперебой кричали: - Тритни, надень розовые - они всегда тебе шли!
   - Тритни, крошка, возьми полосатенькие. Ты в них такой сексуальный!
   - Ну как вы не понимаете? - заламывая мускулистые руки, стонал Тритни.  -
Этот воздух, солнце и невероятные флюиды неизвестности -  тут  нужно  что-то
другое. Ах оставьте меня, ах оставьте!
   Странный молодой человек побежал дальше,  и  группа  обеспокоенных  людей
последовала за ним, а главный инспектор остановился как вкопанный,  провожая
взглядом всю эту странную процессию.
   - Что, сэр, удивлены? - спросил незнакомый человек, поставивший на  бетон
свой тяжелый чемодан. - Это Тритни Джакобс - человек-звезда.  На  экране  он
всегда играет крутых и сильных парней.  За  прошлый  год  заработал  полтора
миллиарда.
   - Сколько?!! - Дугласу показалось, что он ослышался.
   - Да, сэр, именно столько. Глядя на него, такого не скажешь. Правда?
   - Правда, - согласился Сэм.
   - А эти ребята, что рядом с  ним,  получают  по  семьсот  монет  в  день,
поэтому и бегают следом, увешанные трусами.
   - Понятно. А вы кто?
   - Я - Грэг Джи Скэтман, светотехник. Работаю в команде мистера Найджела.
   - Добро пожаловать на Бристоль, мистер Скэтман. Ваши люди расположились в
корпусе "7-14".
   - Спасибо, сэр, - поблагодарил светотехник  и,  подняв  тяжелый  чемодан,