минуту оба они скрылись за домами.
   - А если он не вернется? - сказал полковник  и,  повернувшись  к  бойцам,
спросил: - Если не вернется, пойдем штурмом, братки?
   - Об чем речь, сэр,  -  руками  передавим,  -  заверил  Вильямса  рядовой
Позниц, исполнявший роль командира взвода.
   Чумазые солдаты с обветренными лицами и  запавшими  глазами  заулыбались,
однако их руки крепко сжимали винтовки, а  опустошенное  сознание  не  знало
возврата в прошлое, ибо воспоминания хранили только тлен.  Слишком  мало  их
осталось, чтобы называться взводом, и все же слишком много, чтобы  отступать
назад. Любой из этих уцелевших счастливчиков  готов  был  с  честью  принять
смерть, потому что сюда, на Ловус, удалось захватить только две эти  вещи  -
честь и доблесть. С жизнью они уже были в разводе, и  этот  факт  оставалось
только узаконить.
   Как ни тянулись считанные минуты, турган Мадраху не заставил  себя  долго
ждать. Его  повозка,  запряженная  шестеркой  ч„рных  как  смоль  лабухов  и
украшенная  драгоценными  камнями,  выскочила  из-за  невысоких  строений  и
понеслась на пределе возможного. Возница нахлестывал откормленных  животных,
и те, оскорбленные таким отношением, мотали головами  и  обильно  роняли  на
траву дымящийся навоз. Сопровождавшие тургана охранники  скакали  следом  за
его экипажем, а  их  руки,  не  занятые  привычным  оружием,  болтались  как
ненужные придатки.
   Вознице с трудом  удалось  сдержать  пытавшихся  разбежаться  лабухов,  и
экипаж наконец остановился.
   Разукрашенная дверца распахнулась, и первым на землю спрыгнул  лакей.  Он
разложил деревянные ступени  и,  отойдя  в  сторону,  склонился  в  поклоне,
предназначая его то ли грозным гостям, то ли своему повелителю.
   Мадраху осторожно ступил на верхнюю ступень и окинул взглядом  ближайшего
робота. Слуга не соврал. Стальной гигант действительно выглядел  так,  будто
только что прибыл из огненных миров Одоса.  От  него  исходил  жар  и  пахло
смолистой копотью.
   Раздваиваясь между желанием понравиться посланникам миров Одоса и в то же
время  сохранить  подобающее  тургану  величие,  Мадраху   сошел   вниз   и,
приветственно потрясая державным  жезлом,  воскликнул:  -  Приветствую  вас,
"братья Василия", на жалком  островке  суши,  которым  я  управляю.  Входите
почетными гостями и вкусите лучшие плоды нашего труда!
   Мадраху замер с воздетыми к стальным великанам руками.  Оставив  на  лице
улыбку, он внимательно  следил  за  реакцией  тех,  кто  сидел  на  железном
экипаже.
   Их лица пугали тургана. Пугали своей безжизненностью и спокойствием.  Они
были похожи на отражения, которые  появлялись  в  зеркале  ночью,  когда  их
хозяева спали.
   "Будь трижды глупец тот, кто посмеет перейти  им  дорогу,  -  в  отчаянии
подумал Мадраху. - Я больше никогда не  послушаю  своих  подлых  советчиков,
если, конечно, проживу еще хотя бы час".
   Размышления тургана были нарушены голосом главного из  этих  непостижимых
существ.
   - Откуда ты знаешь наш язык? - спросил он. - Я думал, его знают только  в
Урюпине.
   - Мой учитель - Клормак, был из Урюпина. К  несчастью,  он  покинул  этот
мир, когда я был еще неразумным юношей. Тем не  менее  этот  язык  я  освоил
лучше других его учеников.
   В ответ на его учтивую, как показалось  тургану,  речь  вожак  задумался.
Потом он взглянул на Мадраху  так,  что  тот  почувствовал:  главный  что-то
взвешивал. Возможно, его - Мадраху - жизнь сейчас лежала на чаше тех весов.
   Турган внутренне напрягся, чтобы в случае  необходимости  принять  смерть
достойно. Он был обязан умереть так, чтобы об этом слагали легенды.  О  нем,
Мадраху из рода Ромштук, будут говорить только хорошее.
   Однако турган напрасно боялся. Ничего плохого с ним не случилось.
   Главный только сказал ему: - Окажи нам услугу, мы хотим отдохнуть...
   - Это именно то, о чем я мечтал, - с  улыбкой  и  наибольшим  количеством
смиренной радости в голосе произнес Мадраху. - Мои  лучшие  покои,  в  самом
центре Люктинга, будут к вашим услугам.
   - Нет, в центре  мы  не  можем.  Мы  удовольствуемся  и  более  скромными
апартаментами, но  на  краю  города.  -  И,  указав  на  нависающие  силуэты
"скаутов", главный пояснил: - Им нужен простор...
   "О да, - подумал Мадраху, посмев еще раз взглянуть на одного из гигантов.
- Духи этих воинов не терпят тесноты".
   Тургану  приходилось  видеть  последствия  сумасшествия  дольтшпиров  или
стремительных эспора, однако эти великаны казались страшными, даже оставаясь
на месте.
   "Что будет с городом, если они выйдут из повиновения?  -  промелькнула  в
голове Тургана страшная мысль. - Пусть будут  на  просторе.  Люктингу  нужна
безопасность".
   76
   Такси остановилось напротив главного входа  в  клинику  Поупа,  и  Царик,
нехотя отдав таксисту деньги, сказал Фредди: - Не  знаю,  когда  мы  получим
наши миллионы, но на одних только  таксистах  мы  просадили  восемнадцать  с
четвертью кредитов...
   Чингис вышел из машины, захлопнул дверцу  и,  рассеянно  окинув  взглядом
здание клиники, заметил: - Ты, наверное, имел  в  виду  такси,  а  не  одних
только таксистов.
   - Сами такси денег не берут.  Деньги  берут  только  таксисты.  -  Царик,
задумавшись, помолчал. - Я это давно понял.
   - Что таксисты берут деньги?
   - Нет, я понял другое. Если бы в такси не было людей, можно  было  бы  не
платить вовсе. Смекаешь?
   - Ага, - вынужденно согласился Чингис. Царик содержал  его,  покупал  ему
травку и даже подарил новые штаны, так что приходилось  терпеть  и  во  всем
подыгрывать этому идиоту.
   Однако сейчас Фредди снова начинало  трясти,  и  его  приветливая  улыбка
больше походила на мученическую гримасу.
   Заметив его морозящий взгляд, Царик сам обо всем догадался.
   - Дам немного, - предупредил он, - у нас впереди переговоры.
   - Спасибо, - сердечно поблагодарил Фредди, у которого от нетерпения начал
подергиваться глаз.
   Получив маленькую дозу, он закинул ее в рот и придавил зубами.
   "Подумать только - клок сухой травы, а какое облегчение", - размышлял он,
поднимаясь по  ступеням  вслед  за  Цариком.  Его  давно  занимала  подобная
метаморфоза: как эдакая дрянь болотного цвета  могла  изменять  весь  мир  в
несколько секунд. Нет, Фредди, конечно, понимал про  всякие  там  химические
дела, возбудители, стимуляторы, алкалоиды и прочие  витамины,  но  в  смысле
мировоззренческих принципов действие травы его просто озадачивало.
   Оказавшись в небольшом, но богато обставленном холле, Фредди и Михель  на
секунду растерялись, пока Царик не увидел надпись: "Регистратура".
   С улыбкой, растянувшейся до лопоухих ушей, Михель  подошел  к  пышнотелой
даме сверхзрелого возраста и сказал: - Меня здесь ждут.
   - Я?! - с симпатией в голосе и явной надеждой в глазах  спросила  дама  и
поправила фиолетовый парик.
   - Мне хотелось бы, чтобы и вы  тоже,  -  поигрывая  полами  пиджака  а-ля
"Ветер Лиссабона", ответил Царик.
   - Ох! - вздохнула дама. -  Все  мужчины  такие  обманщики.  -  Затем  она
положила свой пухлый палец на страницу регистрационной книги и спросила: - К
кому вам назначено?
   - К доктору Поупу.
   - О, как, к самому Эр Пи?! - воскликнула мадам и посмотрела на  Михеля  с
еще большей симпатией.
   - Что такое "Эр Пи"? - тихо спросил Фредди.
   - Откуда я знаю? Может, это его позывной.
   - Позывные бывают  только  у  шпионов,  -  заметил  Фредди,  рассматривая
солнечных зайчиков на стенах холла. Он никак не мог определить: зайчики были
настоящими или являлись следствием принятой травы?
   Ее вкус действительно чем-то отличался от обычного, и Фредди  подозревал,
что именно с этим было связано появление зайцев.
   - Вам на второй этаж в кабинет номер  восемнадцать,  -  объявила  дама  в
фиолетовом парике. - Сейчас я вызову сестру-курьера, которая вас проводит.
   Толстым пальцем она  утопила  красную  кнопку  пожарной  тревоги,  однако
ничего  не  случилось  и  пожарные  расчеты  не  ринулись  по  лестницам   с
огнетушителями и шанцевым инструментом.  Вместо  этого  из  небольшой  двери
позади пышной мадам вышла натуральная крашеная  блондинка  и,  посмотрев  на
посетителей, несколько раз хлопнула ресницами.
   - Нэнси, проводи джентльменов в восемнадцатый кабинет... К самому Эр  Пи,
- добавила мадам после многозначительной паузы и  неодобрительно  покосилась
на короткий халат сестры-курьера.
   - Уже иду, Рут,  -  тонким  голосом  произнесла  блондинка  и,  выйдя  из
регистратуры, объявила дополнительно: - Уважаемые господа,  мы  приветствуем
вас  в  стоматологической  клинике   Поупа.   Мы   рады,   что   вы   решили
воспользоваться услугами именно  наших  специалистов.  Ваш  визит  продлится
около  часа  на  высоте  третьего  этажа,  в  кабинете  номер  восемнадцать.
Температура воздуха в этом помещении двадцать два  градуса  по  Цельсию.  Во
время визита вам окажут услуги  с  применением  лучших  препаратов  и  самой
современной аппаратуры. Директор клиники и ее персонал  сделают  все,  чтобы
ваш визит оказался максимально приятным и полезным. А теперь мы можем идти.
   - Пристегните ремни, - пробормотал Фредди.
   - Что, простите? - спросила блондинка.
   - Вы забыли сказать - пристегните ремни.
   - О, это не обязательно. Предпочитаете лифт или лестницу?
   - Лестницу, - решительно  выбрал  Царик,  поглядывая  на  короткий  халат
Нэнси.
   Ничуть  не  сомневаясь  в  причинах  такого  выбора,  девушка   грациозно
повернулась и пошла к лестнице, а Михель с заметным отставанием двинулся  за
ней следом.
   Когда Нэнси стала подниматься по ступенькам, Царик от  восхищения  втянул
носом  воздух  и  посмотрел  на  Фредди,  призывая  его  разделить   радость
созерцания, однако Чингис был во власти иных факторов  и  напряженно  думал,
распутывая новые неясные мысли.
   Приветливая Нэнси поднималась все выше, а ее ноги все сильнее открывались
алчущему взору вспотевшего  Михеля.  Неизвестно,  что  случилось  бы  с  его
неестественно изогнутой шеей, если бы  внимание  не  отвлек  появившийся  на
лестнице человек.
   Он важно спускался по ступеням, а на его голове  громоздилось  сложнейшее
сооружение. Здесь были и разнокалиберные лампы, и мощные оптические монокли,
и зеркальца. Все  это  размещалось  на  шарнирных  держателях  и  напоминало
ветвистые рога оленя.
   - Здравствуй, Нэнси, - вполне будничным тоном произнес человек.
   -  Здравствуйте,  доктор  Доуэль,  -  пропела  блондинка.  -   Как   ваше
приспособление? Работает?
   - О да! - бодро ответил доктор. - Все, что ни потребуется, всегда  рядом.
Объект полностью запатентован.
   - А как эта штука называется?
   - Так и называется - "Голова доктора Доуэля", -  сообщил  изобретатель  и
пошел дальше.
   Нэнси продолжила подъем, но  Царик,  сколько  ни  старался,  уже  не  мог
сконцентрировать внимание на ее ногах. Он с детства боялся зубных врачей,  а
уж таких монстров, каким показался ему доктор Доуэль, он боялся даже сейчас.
   Так незаметно, за насущными  размышлениями,  Михель  и  Фредди  оказались
возле кабинета номер восемнадцать.
   - Ну вот, господа, это и есть  восемнадцатый  кабинет...  -  начала  свой
пространный обзор Нэнси, но Фредди ее  перебил:  -  Короче,  экипаж  корабля
прощается с вами и всего вам наилучшего. Я прав?
   77
   Когда Чингис и Царик вошли в кабинет, Поуп и Филсберг были уже  там.  Оба
они были наряжены в белые  халаты,  резиновые  перчатки,  а  на  их  головах
красовались уже знакомые Фредди и Михелю приспособления доктора Доуэля.
   - Зачем все это? - спросил  озадаченный  Царик.  -  И  вообще,  зачем  мы
встречаемся в таком ужасном месте?
   - Да, действительно, - поддержал товарища Фредди. -  Почему  тогда  не  в
морге?
   "Побываешь еще и в морге", - пообещал про себя Филсберг, а вслух  сказал:
- Просто это лучшая из маскировок. Вы - больные, мы - здоровые... То есть, я
хотел сказать, врачи.
   - Это ты-то врач? - с ноткой негодования в голосе спросил Поуп.
   - Ну как будто бы, - смягчил формулировку Филсберг.  -  Я  как  будто  бы
врач.
   - А мы как будто бы пациенты, - догадался Фредди.
   - Совершенно справедливо замечено, - с готовностью согласился Филсберг, -
а теперь милости просим - в кресла.
   И он  указал  на  сверкающие  полированной  сталью  и  дорогим  пластиком
сооружения. По виду они напоминали аппараты по разделке свиней, но только во
сто раз страшнее.
   - Я не сяду, - отрезал Царик и отер со лба мгновенно выступивший  пот.  -
Ни за какие коврижки.
   Его детский  комплекс,  разбуженный  обстановкой  кабинета,  поднялся  из
прошлого и раскинул цепкие щупальца.
   - А вы знаете, я, кажется, тоже боюсь, - сказал  Фредди,  проанализировав
свои ощущения. - Я тоже не сяду ни за какие коврижки.
   - А за полфунта травы? - быстро спросил Филсберг, презрительно  оттопырив
нижнюю губу.
   - Фунт - тема для обсуждения. Полфунта  -  темы  для  обсуждения  нет,  -
определился Фредди.
   - Но  вы  же  взрослые  люди!  Сядьте  в  кресла,  мы  вам  их  поудобнее
отрегулируем и просто поговорим.
   - Давайте говорить так, - предложил Царик. - Стоя.
   - Стоя?
   Филсберг и Поуп переглянулись. Первый, самый легкий и надежный вариант не
прошел.
   Если бы Царик и Чингис согласились,  их  бы  просто  пристегнули  к  этим
креслам намертво,  а  потом  быстро  выведали  всю  информацию  о  том,  где
находится дорогостоящий трек.
   Уж Роджер Поуп сумел бы это сделать - он был настоящим врачом и знал, как
делать людям больно.
   - Ну хорошо, садитесь на обыкновенные стулья, -  согласился  Роджер  и  с
неохотой снял с головы детище доктора Доуэля.
   Пригладив редкие волосы, Поуп отошел к письменному столу и сел  на  самый
мягкий стул. Остальным достались места попроще.
   - Ну так и сколько же вы хотите? - с ходу спросил Роджер, желая  сбить  и
опрокинуть противника.
   Отчасти ему это удалось.
   Царик засучил ногами, снова стал потеть и никак не мог произнести  цифру,
выходившую за пределы миллиона. Тысячи, десятки тысяч  и  даже  сотни  тысяч
кредитов он хотя и  с  трудом,  но  все  же  мог  себе  представить.  Однако
"миллион" - это звучало чересчур дерзко. О такой  куче  денег  даже  мечтать
было страшно. И одно дело трепаться перед Фредди, и совсем другое -  назвать
свою цену серьезным людям.
   Решив начать с семисот тысяч и в случае чего опуститься до пятисот или  в
крайнем случае до двухсот тысяч, Царик раскрыл рот, однако  Фредди  опередил
его.
   - Пятнадцать миллионов, - сказал он таким тоном, будто не  носил  дареные
штаны, которые Царик по случаю утащил из мусорного бака. После  стирки  вещь
оказалась вполне еще приличной, однако этим штанам  и  не  мечталось,  чтобы
кто-то, находясь в них, мог так запросто попросить пятнадцать миллионов.
   Михель едва не зажмурился. Он ожидал, что Филсберг и Поуп начнут  кричать
или, чего доброго, кинутся в драку, однако те только обменялись взглядами.
   - Скинем пять - и по рукам, - предложил Поуп.
   Михелю стало жарко. Ему хотелось заорать:  "Да!  Да!  Я  согласен!",  но,
поскольку инициатива принадлежала Фредди, Царик не проронил ни слова.
   -  Честно  говоря,  мне  не  хотелось  бы  даже  торговаться,  -   угрюмо
уставившись в подбородок Поупа, заявил Фредди. - Я и так скинул очень много.
Думаю, вам лучше согласиться.
   "Что он говорит?! Придурок! Идиот!"  -  В  мыслях  Царика  будто  бушевал
осенний шторм.
   - Окей, эта  цена  нам  подходит,  -  тихо  произнес  надменный  Поуп,  а
Филсберг, тот вообще будто отсутствовал.
   - Рад это  слышать,  -  сказал  Фредди  и  позволил  себе  скупую  улыбку
суперагента. - Остается согласовать - где  и  как.  Я  предлагаю  следующее:
встретились, проконтролировали товар и деньги и разошлись.
   - Все правильно,  -  кивнул  Поуп  и,  не  удержавшись,  закурил.  -  Что
предпочитаете - смарткарту, магнитный чип или мгновенный перевод?
   - Наличные...
   - Наличные?! - Поуп едва не подавился окурком. - Да вы с ума  сошли!  Как
можно насобирать пятнадцать миллионов наличных, чтобы не попасться на  глаза
спецслужбам? - А это не моя проблема, мистер Поуп, - спокойно сказал Фредди.
- Вы спросили, как мы хотим получить наши деньги, я сказал вам - как. Теперь
вы должны сами призадуматься, чтобы выполнить эти условия.  Я  понимаю,  что
вам нужно время, и даю неделю - постарайтесь уложиться. Честное  слово,  мне
не хотелось бы продавать трек кому-то другому. Вы успели мне понравиться:  и
вы, и мистер Филсберг. Тем более что у вас такие забавные шапки.
   78
   Ночь прошла спокойно, и Хосмар, добровольно продежуривший всю ночь,  спал
за рулевым веслом, непостижимым образом реагируя на ленивые повороты реки.
   - Эй, приятель, вставай, смена пришла! - толкнул его Шапиро.
   Хосмар разлепил тяжелые веки  и,  посмотрев  на  возвышавшиеся  по  обоим
берегам реки горы, сказал: - Ухха Роберта - Горы  Совести  -  Почему  именно
Совести?
   - Говорят, что плохой человек не может пройти через них.
   - А на самом деле?
   - Не знаю, - помотал головой Хосмар и, поднявшись,  с  хрустом  распрямил
тело. - Охо-хо! Я видел хороший сон.
   - Хороший? - переспросил появившийся из шалаша  Тони  Лутц.  -  Наверное,
тебе снились бабы. Ваши - серебристые - Нет, - не согласился с ним лейтенант
Монро, который занимался разведением огня в очаге. - Для нас хороший  сон  -
это  возвращение  домой...  Давай,  Тони,  приступай,  что-то  у   меня   не
загорается. - Монро поднялся с колен и спросил, обращаясь к Хосмару:  -  Так
что это был за сон?
   - Мы пришли к морю.
   - И все?
   - Да. Мы пришли к морю, и все были живые, - Хосмар зевнул, показав острые
зубы, и полез под своды шалаша. Уже устроившись на постели из  сухой  травы,
он крикнул: - Когда чай будет дымиться, я приду. Чай хочу.
   - Чая он хочет, - проворчал Тони, крутясь вокруг очага и выискивая место,
куда не добирался едкий дым.
   Монро снова достал свою  рацию  и  нажал  кнопку  вызова.  Делал  он  это
машинально, через каждые три-четыре часа, однако  рация  не  проявляла  даже
малейших признаков эфирной активности.
   И вдруг совершенно неожиданно кто-то недовольно спросил:  -  Ну  что  там
еще, Келли?! У кого опять понос?! Я же предупредил - не жрать что попало!  В
вашем взводе постоянно какие-то проблемы!
   Оробев от неожиданности, Монро выключил рацию, а когда включил ее  снова,
сердитого голоса уже не было. Однако в  динамике  трещали  помехи  -  раньше
ничего подобного услышать не удавалось.
   - Я сошел с ума или голос действительно был? -  спросил  пораженный  Жак,
глядя то на Шапиро, вцепившегося  в  рулевое  весло,  то  на  Тони  Лутца  с
перепачканной углем физиономией.
   - Голос был, сэр, - авторитетно заявил Ральф Шапиро.
   - Был, - подтвердил Тони. - Или мы все сошли с ума.
   - Но тогда... Это ведь не был полковник Вильямс... Тогда кто?
   Жак был совсем сбит с толку и растерян. Он только что слышал,  как  некий
воинский начальник распекал своего подчиненного - некоего Келли.  Между  тем
Жак точно знал, что никакого Келли в отряде Вильямса  не  было.  Был  только
рядовой Эрвин Маккели, но он погиб  еще  во  время  первого  столкновения  с
фехтовальными машинами.
   Недалеко от плота ударил хвостом речной монстр. За  три  дня  путешествия
все уже привыкли к появлению этих животных. Пока, на плоту, люди  находились
в безопасности, но кто мог поручиться за действия хозяев реки?
   - Может, за нами послали поисковую группу? - предположил  Тони.  Монро  и
Шапиро посмотрели на него так, что Лутц сразу пошел на попятную: - Ну а что,
я говорю только то, что быстро приходит в голову.
   В этот момент из шалаша высунулся Хосмар.
   - Чай есть? - спросил он.
   - Нет чая. Спи, потом мы тебя позовем, - пообещал Тони, и Хосмар исчез. -
А может, по какому-то неведомому каналу мы соединились с  нашими  мирами?  -
предположил Ральф, - Уж раз мы сюда попади, то, возможно, и связаться как-то
можно?
   - Да, Ральф. Наверное, такое тоже может быть,  -  согласился  Ж