ляжи.
   "Выглядит очень мило..." - подумал Джеф.
   В этот момент в корпус бота врезалась ракета. Судно швырнуло в сторону, и
тут же его настигла вторая ракета. Она ударила в корму, и один из двигателей
сразу потерял тягу. Понимая,  что  медлить  больше  нельзя,  Мэнсон  покинул
пилотское кресло и начал пробираться к спасательной капсуле. Пол вибрировал,
а судно тряслось так, будто вот-вот развалится.
   Мэнсон уже забирался в люк капсулы,  когда  бронебойные  снаряды  пробили
потолок кабины.
   "Кажется, я вовремя..." - пронеслось в голове Джефа. Он захлопнул люк  и,
пристегнувшись к креслу, рванул рычаг с надписью "Сброс".
   Когда вибрация исчезла, Мэнсон  понял,  что  покинул  борт  судна.  Затем
последовал рывок, и это говорило о благополучном раскрытии парашюта. Капсула
слегка раскачивалась, и Джеф замер, напряженно ожидая  скорой  расправы  или
счастливого спасения.
   Наконец капсула коснулась веток, но в этот момент несколько снарядов  все
же настигли свою цель. В потолке появились сразу  две  большие  пробоины,  и
Мэнсон увидел синее небо.
   "Если это все, то ничего страшного..." - успел подумать  он,  прежде  чем
купол парашюта "погас" и капсула камнем полетела вниз.
   Последовал один удар, потом еще один. Затем плеск  воды,  которая  попала
через пробоины внутрь. Мэнсон уже решил, что совершил мягкую посадку,  когда
падение вдруг продолжилось.
   "Да есть ли здесь земля, или я так и буду..."
   В этот момент от чудовищного удара капсула раскололась надвое.
   Напуганные  обитатели  леса  попрятались  по  своим  норам,  а  вызванный
сотрясением дождь продолжал изливаться с ветвей высоких деревьев.
   Смытый каплей воды, с ветки  сорвался  прозрачный  слизняк.  Он  пролетел
сорок метров и со всего маху шлепнулся на лоб лежавшего без чувств человека.
   От удара противного слизняка Мэнсон открыл  глаза  и  осторожно  покрутил
головой. Она двигалась, и это было уже хорошо. Затем Джеф пошевелил руками и
ногами. Движение далось с болью, но все обошлось без переломов, и  это  тоже
было чудо.
   Над самыми верхушками деревьев с ревом пронесся "кондор", но видно его уж
не было.
   "То-то, козел, я обманул  тебя..."  -  слабо  улыбнулся  Мэнсон  и  снова
потерял сознание.
   24
   Катер на воздушной подушке  стремительно  несся  над  поверхностью  воды,
оставляя за собой пенный след и облака распыленной влаги. Теплый ветер бил в
лицо и рассеивался о защитную сетку - в это время года над  рекой  кормилось
множество  ядовитых  насекомых,  и  получить  такую  гадость  в  лицо   было
небезопасно.
   Над головой капрала Зингера пролетел здоровенный жук и разбился о  стекло
кабины.
   "Ого, - подумал капрал, - ничего себе фугас..."
   Из  трюма  появился  Патрик  Пшепански.  Он  посасывал  окурок  сигары  и
самодовольно улыбался.
   "Спер у лейтенанта окурок и доволен... - предположил Зингер и  улыбнулся.
- Хорошо, что за треском двигателя ничего не слышно, а то бы  Патрик  достал
меня своим враньем..."
   На середине реки из зеленых волн выпрыгнула  здоровенная  черная  рыбина.
Следом за ней мелькнула голова речного тигра.
   Капрал Зингер вздохнул и крепче вцепился в поручни. Здешние  воды  просто
кишели разного рода хищниками. Эти речные  монстры  пожирали  друг  друга  в
мгновение ока - капралу не раз случалось видеть это собственными глазами.
   На палубе показался лейтенант Хаммер, и Патрик Пшепански тут же  выбросил
окурок за борт. Однако лейтенант заметил это и показал воришке кулак. Патрик
удивленно пожал плечами и отвернулся, будто он вообще был ни при чем.
   Справа показался рукав реки, и лейтенант указал  на  него  рулевому.  Тот
кивнул, и катер начал поворачивать.
   Рукав был довольно узкий. Росшие по берегам  деревья  склонялись  к  воде
таким образом, что рукав представлял из себя нечто вроде просеки.
   Рулевой сбросил скорость, а Патрик и капрал Зингер  подняли  автоматы.  В
ветвях могли прятаться хищники, начиная с диких котов и заканчивая ядовитыми
питонами. Случалось, на людей нападали и сарамахи - птицы размером с индюка,
имевшие сильно развитый и острый как бритва клюв.
   Увидев катер, с берега в воду начали сползать лиматокусы  -  двухметровые
жестокие разбойники, постоянно воюющие с речными тиграми. Заметив угрозу, на
палубе появился матрос катера Рябов. Он взял  электрошоковый  багор  и  стал
ждать появления агрессоров.
   Первый лиматокус выскочил прямо возле носа катера. Он встал  на  хвост  и
разинул усеянную крючьями пасть. Рябов сделал выпад, и  полуметровый  разряд
отбросил животное в воду.
   Лиматокусы повторили  атаку  с  правого  борта,  но  здесь  их  встретила
электрошоковая метелка, и разбойники ни с чем возвратились на свой берег.
   "Однако этот парень знает свое  дело...  -  подумал  Зингер,  глядя,  как
буднично матрос Рябов орудовал электрошокером. - С другой стороны, он служит
на реке и, наверное, раз по десять на дню машет своей метлой..."
   Неожиданно Зингер увидел приготовившегося к прыжку  питона,  но  едва  он
вскинул автомат, как прозвучали выстрелы Пшепански. Пули  срезали  ветку,  и
она вместе с гигантской извивающейся змеей упала на палубу.
   Катер сразу замедлил ход, а лейтенант закричал: - Назад!.. Всем назад!..
   Зингер и Патрик Пшепански,  держа  перед  собой  автоматы,  попятились  к
корме. Стрелять в палубу было нельзя, поскольку  катер  не  был  бронирован.
Пара пробоин - и пришлось бы возвращаться на базу по  берегу,  а  это  почти
верная смерть.
   Толстые кольца змеи вились вокруг  обломанной  ветки,  но  головы  питона
нигде видно не было.
   - Ну-ка на корму, ребята! - скомандовал выглянувший из кабины рулевой.  -
Женя, ты где?..
   - Иду уже, -  отозвался  матрос.  Он  подошел  к  змее  метра  на  три  и
внимательно посмотрел на вьющиеся кольца.
   - Ну что, Жень, есть у тебя такая?.. - крикнул рулевой.
   - Нет, такой еще нет, - отозвался Рябов и вытащил из-за пояса мачете.
   - А может, лучше шоком? - спросил рулевого капрал Зингер.
   - Шоком нельзя. От разряда рисунок на шкуре поменяет цвет...  -  И,  видя
удивление Зингера, рулевой добавил: - Женя  коллекционирует  шкуры  ядовитых
питонов...
   - Ну вы чокнутые ребята, - покачал головой капрал. - Это  все  равно  что
коллекционировать сенсорные взрыватели...
   Тем временем Рябов на полусогнутых ногах начал приближаться к  змее.  Его
руки были расставлены в стороны - в правой руке  поблескивало  отшлифованное
мачете, а пальцы левой руки издавали отвлекающее пощелкивание.
   Двигатель катера тихо  постукивал  на  самых  малых  оборотах,  Зингер  и
Пшепански затаив дыхание следили за действиями Рябова. Даже лейтенант Хаммер
утерял с лица обычную гримасу всезнайства и строгости. Он стоял в  неудобной
позе, стараясь не пропустить ни единой детали.
   - Эй, чего там? - показалась из трюма рыжая голова Томми Локкарда.
   - Тс-с... - прошипел лейтенант, и Локкард испуганно убрался обратно.
   Рябов продолжал медленно приближаться к  змее.  Ее  кольца  находились  в
постоянном движении, но как только оно прекращалось, матрос тут  же  замирал
на месте.
   "Ну чего же он не рубит?.." - переживал капрал Зингер.
   Рябов находился уже в метре от питона. Однако,  несмотря  на  обостренное
внимание зрителей, никто из них так и не заметил, как все произошло.  Только
молнией сверкнувший клинок и летящая за борт голова с оскаленными клыками.
   Рябов тут же схватил бившееся  тело  змеи  и,  сделав  несколько  быстрых
надрезов, словно  чулок,  стянул  драгоценную  шкуру.  Затем  свернул  ее  в
аккуратный рулон, а освежеванную тушу сбросил за борт.
   Возле катера закипела вода. Речные хищники устроили драку. По воде забили
хвосты, плавники и когтистые конечности.
   - Закон джунглей... - заметил рулевой и, прибавив газу,  тронул  катер  с
места.
   Оставшиеся два километра удалось преодолеть  без  приключений.  Когда  по
правому  борту  лес  немного  поредел,  лейтенант  взглянул   на   карту   и
скомандовал: - Все, ребята, это здесь.
   Рулевой понятливо кивнул и, выбрав место, где берег  был  более  пологим,
пришвартовал катер.
   Первым на сушу соскочил Рябов. Он постоял, прислушиваясь к  звукам  леса,
и, пока он слушал, никто, даже лейтенант Хаммер, не произнес ни слова.
   - Все тихо, сэр, - сказал лейтенанту матрос. - Там  дальше  ручей,  возле
которого сейчас стадо оленей, но в это время года они неопасны.
   - Зингер, бери с собой Пшепански и идите на север, а я с Локкардом  пойду
прямо. Связь через каждые пять минут...
   25
   Капрал Зингер стоял на середине небольшой полянки и  поджидал  отставшего
Патрика Пшепански. От нечего делать он смотрел на  свои  ботинки.  Несколько
ядовитых клещей-крестовиков пытались прокусить  искусственную  кожу,  однако
сверхскользкий  слой  пеламита  не  давал  возможности  клещам  вцепиться  в
желанную добычу. Прилагая неимоверные усилия, насекомые  карабкались  вверх,
но стоило им остановиться для отдыха, как они  тут  же  съезжали  вниз,  как
школьники по ледяной горке.
   Патрик Пшепански был охвачен желанием  найти  в  джунглях  грибы,  такие,
какие он привык есть на своей родной Любице. Едва заметив скопление  хвойных
деревьев, Патрик устремлялся туда  и  с  настойчивостью,  достойной  лучшего
применения, вскапывал метровый  слой  опавшей  хвои,  повторяя  одно  только
слово: - Маслята, маслята, маслята...
   - Нет здесь никаких маслят, Патрик. Танжер - это тебе не Любиц, - пытался
охладить его пыл капрал, но тщетно.  Патрик  переворачивал  сонных  черепах,
дрался со змеями и ядовитыми пауками, но не прекращал своих поисков.
   - Я нашел!.. Нашел!.. - закричал Патрик Пшепански и  побежал  к  Зингеру,
потрясая каким-то неизвестным предметом. - Вот  смотри...  -  переведя  дух,
сказал Патрик, демонстрируя непонятный уродливый нарост.
   - Что  это  такое?  И  вообще,  держи  это  подальше  от  моего  лица,  -
предупредил капрал.
   - Это гриб, Хельмут!.. Настоящий гриб!.. - возопил восторженный Патрик.
   - Извини, но мне это ни о чем не говорит. Я вырос  на  Пиканезо  и  ни  о
каких грибах никогда не слышал.
   - Это подосиновик, Хельмут. Его можно пожарить с картошкой!
   - Я вырос на Пиканезо и ни о какой картошке тоже  никогда  не  слышал,  -
повторил капрал.
   - Да ты что, капрал! Во всех книжках о природе  описываются  грибы.  Ведь
они произрастают на девяноста процентах обитаемых миров!
   - А я в который раз тебе говорю, Патрик, - начал выходить из себя Зингер,
- что я родился и вырос на Пиканезо и ни о каких грибах, картошках и книжках
о природе не слыхал...
   - И о книжках? - уточнил Пшепански. - И о книжках, - подтвердил капрал.
   - Тогда извини. - Патрик положил  найденный  гриб  на  траву  и  полез  в
подсумок, чтобы освободить место для драгоценной добычи.
   - Эй, ты хоть бы свернул своему грибу голову, а то он уползет, -  заметил
капрал, придерживая "подосиновик" ботинком. - Ну держи, чего смотришь?..
   Но Патрик больше не прикасался к "грибу" и грустно смотрел на его попытки
отползти подальше.
   - Отпусти его, Хельмут, это не подосиновик...
   - Да?.. Ну ладно. - И капрал убрал ногу.
   Обрадованный "подосиновик" разбежался по траве  и,  оттолкнувшись,  легко
взлетел. Патрик проводил его грустным взглядом и вздохнул.
   Чтобы хоть как-то поддержать товарища, Зингер спросил:
   - А что, Патрик, маслята летают быстрее?
   - Да, Хельмут, значительно быстрее, - кивнул Патрик и засмеялся.
   - Ты чего смеешься?..
   - Ничего. Просто так. Пойдем, капрал, искать нашего террориста...
   - Скорее, его останки... - заметил Зингер.
   Миновав поляну, капрал и Пшепански забрались в редкий кустарник. По  мере
того как они глубже заходили в лес, он становился влажнее и сумрачнее.
   Время от времени приходилось предупреждать друг  друга  о  том  или  ином
притаившемся  в  листве  гаде  или  останавливаться,  чтобы   поговорить   с
лейтенантом Хаммером.
   - У нас все нормально, сэр. Пока ничего  не  видно...  Да,  сэр.  Хорошо,
сэр...
   И снова они шли сквозь густые заросли.
   В тех местах, где  ветки  деревьев  были  облеплены  летучими  ящерицами,
приходилось делать остановку.
   Эти зеленые твари были вооружены  ядовитыми  шипами  да  еще  имели  нрав
лесных ос. Приходилось обрабатывать их дефолиантом.
   Зингер  отходил  подальше,  а  Пшепански  поднимал  свой  автомат  и   из
подствольного баллона обрабатывал опасную зону химикатами.
   Мощная струя вылетала на тридцать метров вперед, и  через  мгновение  все
живое, в том числе и листья, падало на землю, чернея и превращаясь  в  пепел
прямо на глазах.
   Приходилось  ждать  в  течение  минуты  -  именно   столько   требовалось
дефолианту, чтобы распасться, и после  этого  солдаты  продолжали  двигаться
дальше.
   - Скажи, Хельмут, а на тебя действует эта ЛКФ?.. - спросил Патрик,  когда
они вышли на очередную полянку.
   - Ты насчет баб?
   - Ну да...
   - Иногда действует, а иногда нет...
   - А на меня совсем не действует... -  вздохнул  Пшепански,  -  Все  время
снится девчонка из соседнего дома.
   - А ты принимай по две таблетки, - предложил капрал.
   - Пробовал. Не помогает... Я и по три хотел принимать, но наш док сказал,
что нельзя. Совсем отвалиться может...
   - Ну, это он брешет.
   - Не скажи - док у нас голова.
   - Голова-то он голова, а только лейтенанту Хаммеру помочь не  может...  -
заметил Зингер и ловко сбил перчаткой прыгнувшего на него паука.
   - Лейтенант - другое дело: он психический больной, - пояснил Патрик.
   - Если бабу хочет, то сразу "психический"?
   - Он не просто бабу хочет - у него любовь.
   - Любовь?.. - усмехнулся Зингер, давя ногой оранжевую змейку. - А чего же
он у реки с биноклем дежурит, когда эти папуаски купаться приходят?..
   Патрик сбросил с  плеча  серебристую  сороконожку  и  сказал:  -  Его  не
интересуют все папуаски, Хельмут. Он смотрит только  на  одну.  Значит,  это
любовь...
   - Любовь... - вздохнул капрал. - Он на этом берегу, она  на  другом.  Ему
теперь только удавиться.
   - Ребята говорили, что он ее собирается украсть.
   - Ну и правильно. Я бы ему помог. А ты?..
   - И я бы помог... - кивнул Патрик. - Смотри, тыкарь...
   - Вижу... - отозвался капрал, хрустнув ботинком по  известковому  скелету
тыкаря. - Вот ведь порода здешняя, каждый норовит соседа сожрать.
   - Точно, - согласился Патрик, - вроде гады неразумные, а ведут  себя  как
настоящие человеки.
   - Сержант Брынза говорил, что три года назад двое с нашей базы попытались
пробраться на остров. Ну, из-за баб, конечно. И больше их никто не видел...
   - Слышал я эту историю, - кивнул Патрик. - Только я  думаю,  что  папуасы
тут ни при чем. Просто ребята напились дикой тыквы и на реке  перевернулись.
А там сам знаешь, три минуты - и тебя сожрали.
   - Ага, а еще через шесть часов ты растворяешься  в  воде  в  виде  дерьма
самых разных сортов, - с чувством произнес Зингер.
   - Красиво излагаешь...
   - В школе я был лучший ученик.
   - Лучшие ученики в солдаты не идут.
   - Правильно, - согласился Зингер, - они идут в капралы...  Стоп,  Патрик.
Кажется, я что-то вижу...
   Зингер и Пшепански взяли оружие на изготовку и,  разойдясь  по  сторонам,
начали продвигаться к засыпанному обломанными ветками неизвестному предмету.
   Капрал шел  осторожно,  раздвигая  лианы,  стараясь  улавливать  звуки  и
одновременно смотреть по сторонам. "Слушал бы маму,  работал  бы  сейчас  на
ферме и получал хорошие деньги. Меньше, чем жалованье капрала, но все же..."
   Внезапно из норы выпрыгнул хищный кролик и  повис,  вцепившись  зубами  в
перчатку капрала.
   - Отцепись, придурок... - по-хорошему предупредил кролика Зингер. Ему  не
хотелось швырять кролика об землю и тем самым выдавать свое местонахождение.
   Однако разбойник и не думал идти на мировую. Он  шипел,  прядал  ушами  и
отчаянно дрыгал задними  ногами,  намереваясь  отхватить  от  перчатки  хоть
что-нибудь. Пришлось опустить животное в его нору и ногой обрушить  земляной
свод. Кролик сразу отцепился от перчатки и принялся раскапывать вход.
   "Вот-вот, займись  лучше  делом..."  -  удовлетворенно  кивнул  Зингер  и
продолжил свое движение.
   Вскоре капрал уже мог определить, что перед ним большой обломок  какой-то
обшивки с крепежными ушками и уходившими вверх парашютными стропами.
   "Спасательная капсула..." - догадался он и начал  осторожно  выходить  на
площадку,  образовавшуюся  при  ударе  капсулы.  Слева  из  кустов  выглянул
Пшепански. Он  вопросительно  посмотрел  на  капрала,  но  тот  отрицательно
покачал головой.
   Чуть поодаль, в двадцати метрах, лежала вторая половина капсулы. К ней  и
направился Патрик. Зингер видел, как Пшепански несколько раз обошел  находку
и только пожал плечами.
   Вдруг откуда-то сверху послышалось урчание. Зингер мгновенно  отскочил  в
сторону и вскинул автомат. В ветвях мелькнул знакомый силуэт, и капрал нажал
на курок.
   Раненый зверь жалобно завыл и сорвался вниз, обламывая  ветки  и  обрывая
молодые лианы.
   - Эй, Зингер, что там у вас  за  стрельба?  -  заговорила  рация  голосом
лейтенанта Хаммера.
   - Это дикий кот, сэр. Мы нашли его возле разбитой капсулы...
   - Ну и что там?..
   - Ничего нет, сэр. Ни крови,  ни  останков.  Должно  быть,  труп  утащили
хищники.
   - А может, он сам ушел?
   - Может, и ушел, сэр, но только его капсула разлетелась  вдребезги.  Едва
ли такие чудеса возможны...
   Обдумывая услышанное,  лейтенант  помолчал,  а  потом  сказал:  -  Ладно,
капрал, возвращайтесь к катеру.
   - Есть, сэр, - ответил капрал.
   - Ну что? - спросил подошедший Пшепански.
   - Хорошая новость - можно возвращаться.
   - Давно пора.
   26
   Услышав шелест листьев, Мэнсон обернулся и совсем рядом увидел оскаленную
пасть дикого кота. Кот был  величиной  с  раскормленного  дога  и  наверняка
сильно проголодался.
   Джеф Мэнсон осторожно  вытащил  пистолет  и  начал  медленно  пятиться  к
потрескавшемуся стволу старого дерева.
   Хищник тоже  тронулся  с  места  и,  не  спуская  с  Мэнсона  глаз,  стал
выбираться из  кустов.  Где-то  совсем  рядом  послышался  звук  работающего
мотора. Человек и зверь  одновременно  остановились  и  прислушались.  Мотор
рявкнул еще громче, а затем замолк.
   - Вот видишь, парень, это приехали за мной, - заговорил с хищником  Джеф.
- Это плохие люди. Если мы не спрячемся, они нас убьют... Ты понимаешь?..
   Безусловно, Джеф говорил дельные вещи, однако то ли зверь не понимал,  то
ли ему очень хотелось есть, но он снова пошел прямо на человека.
   "Придется лезть на дерево..." - решил Мэнсон и, держа палец на  спусковом
крючке, начал карабкаться вверх.
   Увидев, что человек лезет на дерево, дикий кот остановился и с  интересом
стал наблюдать за неуклюжим двуногим зверем. Но как только  Мэнсон  забрался
на десятиметровую высоту и удобно  угнездился  на  развилке,  хищник  в  два
прыжка оказался  на  стволе  дерева  и  начал  быстро  взбираться  вслед  за
Мэнсоном.
   - Эй, а ты куда? -  непонятно  зачем  спросил  Джеф  и  попытался  занять
оборонительную позицию. Стрелять он боялся,  чтобы  не  демаскировать  себя,
однако толкаться со здоровенным котом, для которого дерево - родная  стихия,
тоже не годилось.
   Хищник сопел все ближе и подбирался к Мэнсону по противоположной  стороне
ствола. Было слышно, как острые когти зверя царапали кору.
   Мэнсон убрал пистолет в карман и  достал  небольшой  нож.  Им  он  срезал
ближайшую ветку и, освободив ее от листьев, получил великолепный хлыст. Едва
появилась морда кота, Джеф со всей силы приложил агрессора меж ушей.
   Кот жалобно тявкнул и исчез.
   - То-то, - прошептал Джеф, - я тебя научу дисциплине.
   Было слышно, как дикий кот скребся уже где-то выше.
   "Вот сволочь какая..." - подумал Мэнсон, понимая, что задумал кот. Хищник
забирался все выше,  чтобы  с  верхних  ветвей  совершить  свой  смертельный
бросок.
   Пришлось  и  Мэнсону  менять  местоположение,  дабы  кот  не  заста