т дом.
     - Это так, Хрока. Это уж как пить дать.
     Собеседники помолчали. Потом Хрока снова подал голос.
     - Ну и долго мы здесь будем висеть?..
     - А чего тебе неймется?
     - Да я уже замерзаю.
     - Здесь ты не можешь замерзать, Хрока. Здесь для тебя холода  нет. Твой
холод остался в далеком Магрибе.
     - Ой, не напоминай мне о Магрибе, а то я превращусь в ледышку.
     - Что  значит  "не напоминай"? Магриб -  наша родина. Не найдем другого
дома сами, придется возвращаться за новым назначением.
     - Ну да, а сколько его ждать этого назначения?..
     - Смирись, Хрока, бюрократия, она и в Африке бюрократия.
     - Где-где?..
     - Ладно, проехали... Давай лучше подумаем, где новый дом искать.
     -  А  чего тут думать,  давай  дунем  на любую  планету  Протектората и
вселимся в первого попавшегося... - Предложил Хрока.
     - Ну  конечно.  Вселимся... - Передразнил Ригс. - Если бы в нашего  Джи
Пизерта Гегемона кто нибудь захотел бы залезть, что бы мы с ним сделали?..
     - Рога поотшибали бы... - Категорично заявил Хрока.
     - Вот то-то и оно...
     Снова воцарилась тишина, нарушаема  лишь гравитационными всплесками, да
далеким раскатами взрывов сверхновых звезд.
     -  Ну  можно вытурить, кого нибудь,  чужого...  -  Предложил склонный к
насилию Хрока.
     - Например?..
     - Если резко так налететь, то можно выбить бесов и занять их место...
     - Бесов трогать нельзя. У нас с ними договор... - Возразил Ригс.
     - Ничего  себе договор. Когда  я был еще рядовым демоном эксбиционизма,
меня и моего друга совсем маленького демона жадности, выгнали двое бесов. Ты
представляешь?  Нашим  домом  был   молодой  ученый   -  у  нас  были  такие
перспективы. Я  уже заготавливал  для его будущих трудов такие теории, что у
самого мурашки по коже, а тут это нападение...
     - И что потом?..
     - Пришлось занять вакансию в  грубом мужике, работавшем  на бульдозере.
По его персональному  плану, утвержденному в Магрибе,  он должен был жестоко
избивать жену, а я то был демон эксбиционизма. Пришлось осваивать насилие...
     - Да, Хрока, нелегко тебе пришлось...
     -  И  не  говори.  Пока   стал  химическим  демоном  столько   пришлось
пережить...
     - Зато ты стал опытным специалистом. Без тебя Джи Гегемон никогда бы не
ел столько таблеток. Поначалу, мне  помнится, он раза два  в неделю принимал
какие-то порошки от поноса. И все. А уж когда ты взялся за дело...
     - Спасибо тебе,  Ригс. - Растрогался Хрока.  - Ты мне  тоже  нравишься.
Честно  говоря, я очень хочу быть похожим на тебя. Да. И я стараюсь перенять
твой опыт.
     - Хочешь стать демоном изуверства?..
     - Да, Ригс, очень хочу.
     -  Хочешь,  значит  станешь. В  нашем деле главное  старание.  Трудись,
Хрока, и успех придет к тебе. А вот моя мечта стать Диктатором.
     - Ты будешь им, Ригс. Ты умный и очень способный демон.
     - А еще хотелось бы пожить в  каком нибудь человеке  творческого труда,
чтобы принимать посильное участие...
     - Например...
     - Ну, например в хирурге.
     - В хирурге? Какое же там творчество? - Удивился Хрока.
     - Самое, что ни на есть настоящее творчество. Представь себе человека в
белом  халате,  строгого  и   положительного.   Вокруг  суетятся  медсестры,
ассистенты, шипит газом анестезиолог. Понимаешь? Проникаешься обстановкой?..
     - Да, Ригс, как будто, неплохо. И что дальше...
     -  Что дальше? А дальше вот что. Человек  уже на взводе и в руке у него
острый ножик. Ну чего еще желать демону?
     - Просто сказка. - Согласился Хрока.
     -  И  вот  он  стоит в  раздумье,  где сделать  первый разрез, а ты так
тихонько  толкаешь его под  локоть и  шепчешь на ушко: "Давай, смелее  -  ты
можешь  все!.."  И  пошла  писать  губерния!..  Ножик  -  вижик-вжик,  нитки
бзик-бзик!.. Тампон туда, зажим сюда!.. Кровь брызжет, пот по лицу ручьем. А
ты его  подбадриваешь:  "Давай-давай,  парень, сделай свое дело,  убери  все
лишнее!.." А  он и  рад стараться  - скальпель  так и мелькает!  И представь
себе, он приканчивает пациента находясь в наивысшей точке экстаза!.. Бац - и
все. Врачебная ошибка...
     - Просто шикарно... Ты не думал о театре, Ригс?..
     - Честно говоря, подумывал, но там нет простора для моей специализации.
Разве что столкнуть кого-то в оркестровую яму?..
     - Пожалуй, что ты прав... - Сказал Хрока и помолчав, добавил. - Да. Мне
до тебя еще далеко...
     - Спасибо на добром слове, Хрока. Ну что полетели в Протекторат?
     - Давай Ригс. Куда дунем? На Мезантроп?..
     - А почему нет, коллега? Полетели!..
     - Полетели.
     Точно круги на воде, разошлись тайные невидимые  флюиды, а затем  снова
воцарился космический покой и первоначальная пустота.



81.


     ... С самого рассвета артиллерия била по колпаку цитадели "206", однако
бункер, точно заговоренный, никак  не  хотел разрушаться  и  танковая тараны
имперских войск натыкались на яростный огонь пушек.
     Уже  сотни  машин горели, на  всем  простреливаемом пространстве, между
позициями атакующих и, решившими умереть, защитниками цитадели.
     Ни на какие переговоры о  капитуляции, обороняющиеся не шли  и из этого
можно было сделать  вывод, что  все они принадлежали к Ордену  Масе. Обычные
"технологи",  призванные  в  армию  и  благополучно  попавшие  в  плен,  без
угрызений совести,  давали присягу императору Нового Востока  и разъезжались
по домам.  Их  целью была жизнь, все равно при каком правительстве, а  целью
защитников крепости, являлась смерть за свои идеалы.
     После   очередной  неудачи,  уцелевшие  "питоны"   откатились  назад  и
прикрываемые,  бомбовыми   ударами  штурмовых   эскадрилий,   ушли   в  тыл.
Поврежденные машины тотчас отводились на полевые ремонтные базы, а исправные
танки  грузились  в транспорты  и перебрасывались на Зиги-Боб, где  яростная
военная мясорубка, требовала новых танков, самолетов и солдат.
     Одновременно  с танковыми  частями перебрасывали и пехотные соединения.
Любиц, практически,  пал,  а  для  штурм цитадели "206" был оставлен  только
пятидесятитысячный корпус полковника Гая Сурчина.
     Отто  Левкович сидел в полнопрофильном окопе и  совершенно  спокойно ел
бутерброд с соевым маслом. Еда была не самой вкусной, но за две недели боев,
Отто стал не слишком привередлив, научившись ценить только настоящий момент,
поскольку на войне, думать о будущем не приходилось.
     - Лева, как тебе колбаса? - Спросил  неунывающий Оноре Тоцци,  который,
несмотря на очередное легкое ранение, чувствовал себя вполне комфортно.
     Под  словом "колбаса" понималось соевое масло. И Левкович  не  утруждая
себя разговором с набитым ртом, поднял вверх большой палец.
     -  Ну  и  прекрасно. Если Лева ест, то  и  нам  можно. - Решил  Тоцци и
подвинул к себе разорванную случайным осколком, пластиковую банку с  маслом.
- Лазарус, ты как, будешь колбасу или поешь после штурма?..
     - Что? Колбаса? - Очнулся дремавший на дне окопа  Лазарус. -  Колбасу я
буду...
     - Ну ты тормоз, Лео.  Вон,  смотри молодой  солдат  и то понимает,  что
"колбаса" - это соевое масло. Откуда в окопах настоящая колбаса?..
     - А чего эта  банка в таком  виде? - Подозрительно покосившись на тару,
спросил Лазарус.
     - Потому что в нее осколок попал, поэтому кухонные вояки ее  выбросили,
а Лева, молодец,  подобрал. И теперь у нас есть жратва... Кстати, Лева, а ты
часом  не  ронял  эту  банку  в  дерьмо?..  - Обратился к  Левковичу  Оноре,
подозрительно принюхиваясь к своему бутерброду.
     - Нет, я не ронял, а до меня, кто знает?.. Может и роняли...
     Со  стороны  цитадели  послышались частые минометные  залпы и  солдаты,
перестав жевать прислушались к шелесту мин.
     - Порядок - в тыл пошли. Как раз на вторую линию... - Определил  Оноре.
Совсем рядом послышались разрывы  мощных зарядов и  поднятая в воздух  земля
полетела в окоп. Левкович и Тоцци прикрыли свои бутерброды.
     - Ошибся ты... - Подал голос Лазарус.
     - Подумаешь, на каких нибудь сорок метров...
     В окопе появилась чья-то пригибающаяся фигура.
     - Вон и начальник идет... - Сказал Лазарус.
     - Несет  ценные  указания. - Подтвердил  Тоцци.  -  Хотя какие он может
принести нам указания? "Вперед и ни шагу назад!"
     Со  стороны  крепости снова  прозвучал  залп,  накрывший  вторую  линию
окопов. Идущий  по окопу  капрал  Кришпер присел и по  его  броне  застучали
комочки сырой земли.
     - Ишь, как взялись. - Покачал головой  Тоцци. - Чуть  нашего капрала не
засыпали.
     - Ты  чего  опять брешешь, Оноре?.. -  Смахивая  с лица  песок, спросил
подошедший Кришпер.
     - Да вот, Тео колбасы хочет, а я  его отговариваю. Объясняю ему, что от
колбасы портится цвет лица...
     Рональд  Кришпер невольно посмотрел  на  лицо  Лазаруса, на котором  за
слоем копоти и грязи виднелись только глаза и зубы.
     - Болтун ты, Тоцци.
     - Ты  командир не обзывайся, а  давай  разъясняй нам задачу. Не зря  же
тебя лейтенант вызывал?.. Обрадуй нас - когда штурм?..
     - Не будет штурма... - Отозвался Кришпер. - О, а это что за дерьмо?..
     - Это  не дерьмо, а ценный и питательный продукт. - Объяснил Лазарус. -
Оноре и Лева жрут его уже полчаса.
     - Подожди, это не важно. Ты скажи, Рон, почему штурма не будет?..
     -  Не знаю, - пожал плечами капрал, - наверное решили, что хватит людей
под пули подставлять.
     - А что будет вместо штурма? - Спросил Левкович.
     - Бомбежка...
     - Так они вторые сутки бомбят, а толку никакого. - Возразил Лазарус.
     - На этот раз за дело возьмутся орбитальные бомбардировщики...
     - "Посейдоны", что ли? Да они нас с землей перемешают!.. Наш лейтенант,
что задницей думает?.. - Завопил Оноре Тоцци.
     - Лейтенант - не знаю, а генералы именно этим местом...
     Солдаты помолчали, переваривая услышанное.
     - Ох... - Выдохнул Оноре. - Тут по  прямой меньше километра. При штурме
хоть какой-то шанс был, а теперь мы прямо в этих окопах и останемся.
     И снова все замолчали. У Оноре пропал аппетит и он  бросил не доеденный
бутерброд на землю.
     - Когда, хоть, начнется? - Поинтересовался Левкович.
     - Часа через полтора... - Отозвался капрал.
     - Ну чего себя хоронить заживо?  -  Подал голос Тео  Лазарус.  - Давай,
пока, стенки крепить, а то ведь и правда засыплет.
     - Там, дальше два брошенных блиндажа, можно их разобрать... - Предложил
Левкович.
     - Молодец,  Лева, соображаешь. -  Поддержал капрал.  -  Я тоже  с  вами
пойду...
     - Ладно, так уж и быть,  я тоже помогу. -  Поднялся  Оноре  Тоцци и все
отделение, пригибая головы пошло на поиски крепежного материала.



83.


     ... Гилли  Кнацель уже несколько раз набирал номер Главного Арбитра, но
связаться  никак не удавалось.  Испробовав все  возможности  поста связи  на
"Айк-Металле",  директор Кнацель  обратился за  помощью  в  телеграфный узел
Протектората, но и  там ему ничем не смогли помочь, объяснив, что абонент не
только не отвечает - его нет в принципе.
     В то, как они это определили, Кнацель вдаваться не стал. Ясно было одно
- Главный Арбитр получил задание и потом исчез.
     Кнацель вызвал Рубена Заки и они  вместе обсудили создавшуюся ситуацию.
В  конце  концов,  они пришли к выводу,  что  нужно  связаться с  адвокатами
Тобстом и Кригенсом.
     Адвокаты откликнулись с готовностью и еще  через несколько  часов,  уже
прибыли на  "Айк-Сити". Позвонив из проходной, они попросили  Гилли Кнацеля,
выписать пропуска еще для двух человек, которые прибыли вместе с ними.
     Гилли  не  возражал  и  вскоре  четверо  гостей  оказались  в  кабинете
директора Кнацеля.
     - Очень  приятно снова  видеть  вас,  господа.  - Приветливо  улыбнулся
хозяин кабинета. - Представьте ваших спутников, мистер Тобст.
     -  С удовольствием, директор. - Кивнул адвокат. -  Вот это мистер Томми
Фальк, а это Жак Берман. Они являются представителями мистера Шиллера  и  он
сам рекомендовал их для решения специальных задач.
     - Приятно слышать. - Кивнул Кнацель. - А какие такие специальные задачи
стоят перед нами?..
     -  Мистер  Кнацель,  мы  явились   для  вполне  конкретного  детального
разговора.  Разве не для  этого вы нас приглашали?  -  Задал вопрос Кригенс.
Директор Кнацель  отметил, что оба адвоката  вели себя достаточно уверенно и
едва ли не нахально.
     -  Вы   полагаете,  мистер  Кригенс,   что   мы   готовы  принять  ваши
предложения?..
     -  Это не мои предложения, сэр. Это предложения мистера Шиллера. Не так
давно он  позвонил мне  и  сообщил,  что  произошло  некое  событие, которое
подтолкнет  вас к сотрудничеству и  буквально  через несколько часов, мистер
Заки позвоним мне и предложил встретиться...
     В  кабинете  повисла тишина. Помня  о своих многомиллионных  процентах,
Тобст  и  Кригенс напряженно  смотрели  на  Кнацеля. Рубен  Заки  отстранено
рисовал  на листе бумаги каракули, а Фальк  и Берман равнодушно  смотрели  в
потолок.
     - О'Кей. Не будем  тянуть кота за хвост, господа.  - Наконец согласился
Кнацель.  - Давайте поговорим о совместных действиях. Насколько я понимаю, у
вас уже есть какой-то предварительный план.
     Фальк и Бремен сразу ожили и загремели стульями,  придвигая их ближе  к
столу. Из карманов извлекались  тонкие кальки с расположением этажей, комнат
и пожарных выходов. Все это было разложено перед  Кнацелем и он, внимательно
ознакомившись со схемами, одобрительно сказал.
     - Однако вы серьезные люди, господа.
     - Да,  сэр.  Мы  очень  серьезные  люди.  - Подтвердил Фальк. - Поэтому
позвольте рассказать суть нашего плана.
     - Да, конечно, мы готовы слушать.
     -  Прежде  всего,  мы  с  Берманом, вместе с  вами  должны  попасть  на
заседание Совета. Скажем, в качестве экспертов. Какие эксперты вам нужны, вы
должны  решить сами.  Оказавшись на  совете, мы с  Берманом положим на  стол
заготовленный  документ и  под  угрозой смерти,  заставим всех членов Совета
поставить свои подписи. После этого мы всех устраняем, ставим кислотную мину
и  уходим.  Мина  взрывается  и  уничтожает  все следы,  а  вину за взрыв мы
возложим на террористов...
     - Каких террористов?..
     -  Орден Масе... Это  беспроигрышная карта  - нет  ни  одного мира,  ни
одного государственного образования,  где бы фанатики Масе не  взрывали свои
бомбы.
     - Что ж,  - после  минутного молчания, изрек Кнацель, - это  не  лучший
способ, но другого я не вижу.



84.


     ... В  этот  день  агент  "Консул"  проснулся рано.  Не потому  что  он
нервничал -  нет. Нервы никогда его не подводили.  Просто "Консул" любил все
готовить заранее и проверять по несколько раз.
     Может  быть, кто-то  называл это  тихим  занудством,  но  педантичность
"Консула"  не  раз спасала  ему жизнь  и  позволяла  выполнять, практически,
невыполнимые задания.
     На самом деле агент чувствовал, даже, какой-то подъем.
     Уже  давно  его  работа сводилась  только  к тихому шпионажу  и  тонким
интригам, а вот теперь, появилась возможность размяться.
     Агент  принял  душ, почистил зубы, побрился, затем вышел  в  гостиную и
перед большим  зеркалом,  еще раз  отрепетировал,  соответствующую  легенде,
шаркающую походку и унылое выражение лица.  Он опасался,  что его внутреннее
возбуждение  могло изменить  устоявшийся  образ, однако все было в  норме  и
агент "Консул" вернулся в спальню, чтобы надеть снаряжение.
     Две кобуры  для двух автоматических  "ACF" удобно легли на бедра. Чтобы
они не  болтались при ходьбе, "Консул"  пристегнул их  ремнями.  Затем  одел
мешковатые  брюки  и  опустив  руки  в фальшивые карманы  легко вытащил  оба
пистолета.
     На  секунда агент  представил  себе выражения лиц директоров, когда они
увидят нацеленные на них пистолеты.
     "Консул"  подумал, что хорошо бы сказать этим людям  что нибудь эдакое.
Конечно, можно расстрелять их и молча, тем  более, что от  них уже ничего не
требовалось, но все  же было  бы  неплохо  сказать  что-то вроде: "прощайте,
ребята!" или "вот и ваш час пробил!".
     "Нет,  такие  слова  говорят  только в "мыльных  операх". Нужно сказать
значительнее. Но что?.." - "Консул" вспомнил, как еще мальчишкой видел фильм
"Страшнее огня" с участием Фреда Купера.  Там герой Купера сказал следующее:
"Мне жаль...". И выстрелил.
     "Вот это была сцена. Пожалуй, лучше и не скажешь - "Мне жаль..."
     Опомнившись,  агент   выругался   и  продолжил  свои   сборы.  Микрофон
передающего  устройства,  он  налепил  ближе  к  воротнику.  Если  возникнут
трудности,  можно  вызвать  команду прикрытия.  Пять  боевиков  должны  были
ожидать, в одном из баров, под видом ремонтной бригады.
     Заседания Совета  проходили  в  утренние  часы,  когда  развлекательные
заведения  "Айк-Сити"   были   еще  закрыты,   поэтому   "Консулу"  пришлось
потрудиться, чтобы, достаточно незаметно, организовать проход этой группы на
территорию "Айк-Сити".
     Однако - время. "Консул"  последний  раз  поправил  складки на костюме,
бросил взгляд на часы и направился к выходу.



85.


     ... Шаги гулко отдавались в длинных переходах офисной части "Айк-Сити".
Гилли Кнацель шел первым и чувствовал, что внутри него все онемело.
     Фальк  и  Берман  о чем то его спрашивали и он им отвечал,  но все  это
происходило  будто  с  другим  человеком.  Никаких  ощущений,  сопутствующих
общению людей, Кнацель не замечал.
     Он  не  испытывал чувства приязни ни к  одному из членов  Совета.  Мало
того, некоторых  он просто ненавидел, но это  не  означало,  что ему было бы
приятно видеть, как они умрут.
     Рядом, чуть  отставая от  директора Кнацеля шел Рубен  Заки.  Внешне он
выглядел  вполне  обычно,  но  Кнацель  подозревал,  что и  ему  спокойствие
давалось дорогой ценой.
     -  Здравствуйте,  мистер  Кнацель.  -  Поприветствовал  Гилли  охранник
очередного контрольного пункта.
     - А, Стасис, привет. - Кнацель буквально заставил себя улыбнуться.
     - Что-то  вы  неважно  выглядите,  сэр.  -  С искренней  озабоченностью
заметил охранник.
     - Ой  и  не  говори.  Столетняя  язва  мучает  -  сил  нет...  - И  для
правдоподобности Кнацель скривился.
     - Вы слишком  много работаете,  сэр! -  Крикнул Стасис  вслед  уходящей
процессии.
     - Увы. - Буркнул себе под нос Кнацель.
     - Сэр, нам налево. - Взяв Кнацеля под локоть напомнил Фальк.
     -  Извините,  ребята,  я немного  волнуюсь.  -  Вынужден был признаться
директор.
     - Это естественно,  сэр.  Но это пройдет. - Успокоил  Кнацеля Берман, и
улыбнувшись  погладил папку для  бумаг. В ней, Гилли Кнацель знал  это, была
спрятана та самая кислотная мина.
     Директор  был не  большой  знаток  оружия  и всяких прочих  дел,  но  о
кислотных зарядах он слышал.  И вот - стрельба  по  безоружным людям,  взрыв
кислотной мины, все это должно было произойти на его глазах.
     Процессия сделала последний поворот в коридор, одна из дверей которого,
как раз, и вела  в зал  заседаний. Возле  двери стоял еще  один охранник. Он
тоже был знаком Гилли Кнацелю.
     - Здравствуйте, сэр. - Улыбнулся охранник.
     - Что, все собрались?.. - Спросил Кнацель, чтобы сказать хоть что-то.
     - Да, сэр. Ждут только вас.
     Прежде  чем  взяться  за  ручку,  Кнацель  остановился  и  обернувшись,
посмотрел на Бермана и Фалька, будто бы обращаясь за помощью.
     Берман  слегка  улыбнулся, а Фальк утвердительно  кивнул. С  поддержкой
таких  людей, Гилли  почувствовал  себя  увереннее  и  решительно взялся  за
дверную ручку.



86.


     ... Когда агент "Консул" вошел в зал  заседаний,  он застал там  только
Бэйба Строутлиба, скучавшего наедине со своей сигарой.
     В  знак  приветствия,  Бэйб  только  слабо  пошевелил  бледной рукой  и
выпустил кольцо синеватого дыма.
     "Вот сволочь, его то я точно убью с удовольствием..." - Решил "Консул".
Дверь   открылась   и   появились   другие   директора.   Они   обменивались