ал. -  Доктор,  можно
вас на секундочку?
   Занятый с персоналом, Фонтен моментально прервал свой разговор и  подошел
к гостям: - Слушаю вас.
   - У майора к вам вопрос.
   - Слушаю вас, майор.
   - Доктор, ваши экспериментальные образцы, я имею в виду мишени,  выглядят
слишком подавленно. Видимо, им давали большие дозы наркотиков.
   - Ну а хоть бы и так...
   - Но тогда их психическая оболочка очень слаба, и ваш эксперимент...
   - Отлично, майор! - не дал договорить ему доктор Фонтен. - Это вопрос  не
военного, а просто мыслителя, я  бы  сказал...  Действительно,  если  давать
людям  наркотики,  то  напряженность  их  психического  поля  ослабляется  и
разрушить его очень легко. Именно поэтому, чтобы сделать  мишень  послушной,
мы применяем другие методы  подавления  личности.  Они  стары,  как  мир,  -
сексуальное насилие, избиение.  Главное,  унизить  человека,  насколько  это
возможно, и делать это постоянно...
   - Едва ли это красит вас  как  ученого,  доктор,  -  хитровато  улыбаясь,
заметил адмирал.
   - Ради науки и прогресса человечества настоящий ученый пойдет на все, - с
пафосом заявил Фонтен.
   Наконец мишени были выстроены, Флойд и все присутствующие замерли.
   - Флойд, вы видите мишени? - спросил адмирал. - Да, сэр - Тогда - огонь!
   Пушка быстро  хлопнула  пять  раз  подряд,  и  жертвы  попадали  на  пол.
Некоторые упали сразу, а другие, взмахивая руками, пытались удержаться.  Уже
будучи неживыми, они еще цеплялись за воздух своими скрюченными пальцами.
   Дольше всех держалась хрупкая Рут Линсдей. Потом и она осела на пол, и ее
мертвые глаза уставились на Леггойна.
   Разрушение оболочек началось практически  сразу,  и  распадающиеся  ткани
очерчивали на лице Рут Линсдей чудовищную улыбку
   Тела убитых таяли, словно воск, оплывая и теряя очертания На  месте  глаз
Рут уже  образовались  ямы,  но  Леггойн  все  еще  чувствовал  на  себе  ее
прощальный взгляд
   Впервые адмирал ощутил некое неотвратимое раскаяние, ожидавшее впереди Он
пытался  разобраться  в  своих  неясных  мыслях,  но  на  уровне  привычного
разумного анализа этого не получалось.
   Леггойн  повернулся  к  Карпентеру  и  застал  его  в  состоянии  крайней
подавленности - Что с вами, майор? Мы только что провели удачное испытание..
   - Не знаю, сэр. Сказать по правде, картина не из приятных. Я  не  имею  в
виду гибель этих людей, здесь что-то другое...
   Между тем доктор Фонтен и его  помощники,  словно  птицы-падалыцики,  уже
прыгали среди оплывающих тел, то тут, то там  выхватывая  кусочки  тканей  и
протыкая зондами все, что вызывало их интерес
   Шарон Йорк стояла  чуть  в  стороне  и  с  интересом  наблюдала  за  всем
происходящим.
   83
   "Тритон-2" стремительно несся через космическое  пространство,  используя
всю мощь своих двигателей Сидящий за штурвалом Орландо Кальвин никак не  мог
привыкнуть к новому  кораблю  и  даже  забывал  про  еду,  увлеченно  щелкая
кнопками и задавая компьютеру тренировочные задачи.
   - Кальвин, оставь машину в покое и иди обедать, -  звал  его  Паризи,  но
Орландо отнекивался и обходился бутербродами, которые приносила ему Грэйс.
   Кальвин не хотел оставлять судно на автопилота. Он еще не насладился  той
легкостью, с которой новый "Тритон"  выполнял  все  команды,  хотя  и  весил
значительно больше своего предшественника.
   У нового корабля появилось вооружение. Две артиллерийские башни  украшали
"Тритон" и являлись  гордостью  Ника  Дилонги  Он  первый  заявил  права  на
корабельную артиллерию, и Форш не стал с ним спорить.
   Сейчас судно двигалось в сторону Нового Востока, откуда Джим  намеревался
еще раз связаться с Зуфаром. Было необходимо обсудить детали, а потом,  если
потребуется, нанять людей. Трех-четырех профессионалов для разовой операции.
   На территории Нового Востока таких специалистов было хоть пруд  пруди,  и
стоили они недорого.
   Поначалу Форш опасался, что Дилонги, Кальвин и  Паризи  могут  отказаться
участвовать в охоте на Визиря. Однако его опасения были напрасными.
   Кальвин вообще не очень хорошо представлял, кто такой Визирь, а Дилонги и
Паризи считали себя неуязвимыми.
   - Мы надерем ему задницу, Джим, - хвалился Паризи. Его рука почти зажила,
и он был готов сразиться с кем угодно.
   Переход до границ Нового Востока должен был продлиться от четырех до пяти
дней, в зависимости от активности гравитационных аномалий. И все  это  время
Джим проводил в своей каюте-канцелярии, где занимался финансовыми  расчетами
и перепиской с мистером Буллоком из "Херст Скай Машине".
   Форшу  хотелось  поскорее  получить  нового  робота,  но   вся   проблема
заключалась  в  том,  что  от  прежнего  "Готтарда"  ничего  не  осталось  и
предъявить мистеру Буллоку было нечего.
   А пока Джим писал менеджеру; тот убеждал свое начальство, однако в "Херст
Скай  Машине"  не  спешили.  Они  считали,  что  имеют  право  на  подробное
разбирательство, в то время как Джим ждать не мог.
   Стоило Визирю почувствовать хотя бы легкий запах погони, и он  мог  снова
надолго исчезнуть.
   Иногда к Джиму заходил Паризи. Он не переставая разрабатывал руку,  всюду
таская с собой кистевой эспандер или гантель.
   - Все пишешь? - спрашивал Паризи, глядя на длинные колонки цифр и  стопки
исписанных официальных бланков.
   - Да, Тони. Приходится заниматься и этим делом.
   - Если тебя убьют, командир, мы эту писанину не потянем, - говорил Паризи
и уходил, а Форш криво усмехался, но обижаться на Тони не мог.
   Ближе  к  вечеру  к  Форшу  заходила  Грэйс.  Она  рассказывала  о  новых
сновидениях и даже произносила некоторые фразы, которые слышались ей во сне.
   Грэйс спрашивала Джима, не сходит ли она с ума, но тот  убеждал  ее,  что
это не так и что отклонения вызваны перенесенным шоком.
   На самом деле Форш опасался, что у Грэйс действительно не все в порядке с
головой. Она часто говорила невпопад, а иногда даже  замирала,  глядя  перед
собой, и не реагировала на окружающих.
   С другой стороны, ее физическая форма, наоборот, становилась  все  лучше.
Форш видел, как девушка двигается,  как  поворачивает  голову.  Складывалось
впечатление, что она занимается тренировками сутками напролет.
   Однажды, выйдя в коридор, Джим застал  Грэйс,  фехтующую  с  воображаемым
противником. Вместо меча девушка держала стальной прут из набора  аварийного
крепежа.
   Увидев командира, Грэйс улыбнулась и как ни в чем  не  бывало  продолжила
свой бой.
   - Надеюсь, ты победишь, - сказал тогда Джим.
   - Я всегда побеждаю, - ответила она совершенно серьезно.
   84
   Примерно за четыре часа до пересечения границы  Нового  Востока  "Тритон"
был остановлен пограничным судном. Причиной проверки было наличие на корабле
вооружения.
   Джим Форш продиктовал номер  своей  лицензии,  и  пограничники  несколько
минут  проверяли  его  через  базу  данных.  Вскоре  все  формальности  были
выполнены, и "Тритону" дали добро на вход в пространство Нового Востока.
   - Так всегда будет, командир? - поинтересовался Кальвин, разгоняя судно.
   - Увы, Орландо, за удовольствие летать с пушками приходится платить.
   После пересечения границы Джим вернулся в свою каюту и набрал  комбинацию
цифр, полученную из расшифровки послания Зуфара.
   Трубку сняли почти сразу, и незнакомый женский голос произнес: - Алло.
   Поначалу Джим решил, что неправильно расшифровал  номер  или  ошибся  при
наборе, однако на всякий случай сказал: - Здравствуйте, мне нужен Зуфар.
   - Его сейчас нет А вы кто? Вопрос  был  задан  со  свойственным  женщинам
простодушием.
   - Я друг Зуфара.
   - Какой друг? Я знаю всех его друзей.
   "Странно, неужели Зуфар женился? Вряд ли. Он всегда побаивался  женщин  и
встречался разве что с проститутками. А может, это  его  родственница?.."  -
Меня зовут Джим. А вас? - А я Ольга. Я племянница дяди Зуфара и  приехала  к
нему в гости.
   - Когда Зуфар будет дома?
   - Когда будет дома? Этого никто не знает, Джим. Зуфар может прийти  когда
угодно. По крайней мере, мне он ничего не говорил.
   - Ну ладно, я перезвоню позже - Что ему передать?
   - Скажите, что звонил Джим и что я перезвоню...
   Форш отключился от линии и, положив трубку на стол, задумался.
   Странно, что  к  аппарату  подошла  какая-то  женщина.  Зуфар  их  всегда
сторонился, а что касается каких-то родственников, то и это было  для  Джима
новостью. Зуфар часто повторял, что он на белом свете совершенно один. А тут
вдруг племянница.
   Джим вышел из каюты и, пройдя  по  непривычно  длинному  коридору  нового
корабля, вошел в рубку.
   - Орландо, дело есть, - сказал он и  положил  перед  Кальвином  листок  с
номером Зуфара - Что это?
   - Номер персональной связи. Нужно определить станцию, район и все дела...
   - Точный адрес?
   - Да. Но учти, придется пойти на частичное  нарушение  закона.  Здесь,  в
Новом Востоке, это карается шестимесячным тюремным заключением. Ну что  тебе
каких-то полгода, правда? - Выходит, я буду сидеть?
   - Ну не я же. Я тебя прошу сделать дело, но если ты попадешься, то только
из-за своей недостаточной квалификации.
   Кальвин только покачал головой: - Я вижу, ты уже распределил все роли.
   - Это моя обязанность.
   Кальвин посмотрел на цифры и сказал! - Судя по всему, это Любиц. А  Любиц
- это такая дыра. - Орландо вздохнул, посмотрел бумажку на свет и сказал.  -
Я попробую, но ты стой рядом.
   - Идет, - согласился Джим.
   Кальвин запустил логическую  программу,  затем  набрал  номер.  Программа
быстро определила, что это код связи, и  послала  вызов  на  соответствующий
узел.
   - Любиц-Центральная... Слушаю вас, говорите.
   - Будьте добры  соединить  меня  с  номером  39364-5842-381,  -  попросил
Кальвин.
   - Но это же стационарный номер. Какие проблемы?
   - У нас аппаратура неисправна.
   - А неисправна - вызывайте ремонтников, - недовольно  пробурчала  дама  и
оборвала связь.
   Орландо вздохнул и посмотрел на Джима. Тот многозначительно промолчал.
   - Ничего, сейчас я попробую еще раз, - пообещал Кальвин.
   В это время  путевой  сканер  выдал  тревожный  сигнал.  Прямо  по  курсу
"Тритона" двигался неопознанный объект.
   - Ну вот, сорвавшийся радиобуй, - прокомментировал Орландо  и  взялся  за
управление, чтобы избежать столкновения.
   - Джим! Джим! Я его расстреляю! - раздался из динамика голос Дилонги.  Он
сидел в одной из башен, и ему не терпелось испробовать пушки.
   - Не вздумай, - крикнул в микрофон Форш, - мы же в чужом пространстве!
   "Тритон" совершил обходной маневр, и блуждающий радиобуй унесся в космос.
   - Хор-рошая у нас теперь машина! - улыбнулся Орландо, возвратив  "Тритон"
на прежний курс.
   - Ты не забудь, - подсказал Джим.
   - Я все помню, - кивнул Кальвин и нехотя набрал код Любица.
   - Любиц-Центральная... Слушаю вас, говорите... - послышался тот же голос.
Орландо покосился на Джима, но поддержки не встретил.
   - Любиц! Ответьте мне, Любиц! - закричал он.
   - Кто на проводе? Что случилось? - заволновалась дама.
   - Мы горим, Центральная! Просим помощи!
   - Переключаю вас на службу спасения!
   -  Нет-нет!  Прошу  вас,  Центральная,  -   дайте   мне   39364-5842-381!
Немедленно!
   Для верности Кальвин щелкнул по микрофону карандашом.
   - Ой! Что там у вас?! - испуганно ойкнула дама.
   - Сорвало левую крышу! Соединяйте  скорее,  мисс!  Мы  вот-вот  рухнем  в
гравитационный колодец!
   Было слышно, как операторша звала кого-то  на  помощь,  однако  требуемый
номер все же набирала. А следом за ней в базу узла связи проникал и  Орландо
Кальвин.
   Ему удалось вытащить город, улицу, дом, однако номер  апартаментов  никак
не проявлялся.
   - Ваш номер не отвечает! Эй вы!
   - Не может быть, там должен сидеть дежурный по... дежурный по доставке! -
напропалую врал Кальвин, следя за загрузкой новых данных.  Наконец  появился
номер 12, и Орландо благополучно выдохнул.
   - Эй, вы там живы? Передаю вас службе спасения!
   - Уже не нужно, мадам.
   - Почему? У вас же сорвало крышу!
   - Нам удалось вернуть ее на место. Спасибо, мадам...
   85
   Джим посмотрел на пасмурное небо и поежился. Прогноз погоды его подвел, и
вместо десяти градусов тепла было чуть-чуть выше нуля. По улице  проносились
редкие автомобили, многие из которых были украшены рекламными плакатами.
   Вот  проехал  фургон,  на  котором  красовалась  улыбающаяся   физиономия
профессионального жулика.
   "Верьте Джакоме Филфайзеру!" - гласила надпись на лбу кандидата.
   Фургон остановился на светофоре, и на лицо  своего  конкурента  уставился
другой соискатель. Он не улыбался и был похож на отставного военного.
   "Генерал Гокс - это порядок", - гласила подпись на плакате.
   Включился зеленый свет, и фургоны разъехались  в  разные  стороны,  увозя
агитацию в другие районы города.
   Порыв ветра подхватил целый заряд смятых листовок и понес их вдоль улицы,
бешено кружа и поднимая все выше.
   Возле угла здания остановился бродячий  пес.  Он  буднично  помочился  на
стену и побежал дальше, бросив на Джима ничего не значащий взгляд.
   Прохожих на улице было немного, и все они шли по своим делам, не  обращая
внимания друг на  друга.  Джима  это  устраивало.  Остановившись  под  яркой
вывеской, он посмотрел на номер дома. До двадцать первого оставалось  пройти
совсем немного.
   Распахнулась дверь, и на  улицу  вышли  двое  водителей  грузовиков.  Они
надели  свои  форменные  фуражки  и  прошли  мимо   Форша,   оставив   запах
искусственного кофе и соевых сосисок.
   Джим почувствовал, что голоден, да  и  обогреться  ему  тоже  не  мешало.
Постоянное  пребывание   в   ровном   климате   судна   привело   к   потере
сопротивляемости холоду, поэтому руки и ноги Форша уже не слушались.
   Он толкнул дверь кафе, и теплая волна вкусных запахов ударила ему в  нос.
В животе заурчало.
   - Что кушать будете? - спросил Джима человек, ведавший  выдачей  еды.  Он
опирался руками на прилавок, заставленный холодными  закусками  и  салатами.
Некоторые из них имели такой вид, будто стояли здесь еще с  момента  первого
открытия кафе. Однако мух не было.
   - Мне сосисок... Три штуки... И горячий кофе...
   - И все?
   - Все.
   - Говяжьи сосиски или свиные колбаски?
   - А мне все равно. Я не особенно в этом разбираюсь, - признался Джим.
   Раздатчик просунул голову в небольшое окошко  и  крикнул:  -  Лейла,  три
"веревки" и "стакан"!
   - Понятно, Куке, -  отозвалась  невидимая  Лейла.  Раздатчик  вытащил  из
отверстия голову и, ткнув пальцем в кассу, сказал: - Четыре сорок.
   Джим дал пятерку. Раздатчик Куке нехотя вернул ему сдачу, и в этот момент
"подали" заказ Джима.
   Тарелка вылетела из кухонного окошка, и все три сосиски едва не  полетели
на пол, однако Куке ловко придержал их  пальцем  и  поставил  тарелку  перед
Джимом.
   - Пожалуйста. Горчица вон там - бесплатно, - сказал  он  с  таким  видом,
будто давал большие чаевые.
   - А кофе?
   - Рядом - в автомате...
   Горчицу Форш брать не стал. К острому он не был приучен. На  судне  почти
все  время  приходилось  питаться  сублимированными   продуктами,   имевшими
совершенно нейтральный вкус.
   Остановившись перед автоматом  с  горячими  напитками,  Джим  внимательно
изучил инструкцию.
   Все оказалось совсем просто: следовало нажать кнопку  "Кофе"  и  "Сахар",
что Форш и  проделал.  Внутри  автомата  что-то  ухнуло,  и  Джим  испуганно
оглянулся на Кукса. Однако тот лениво почесывал живот и на звуки, издаваемые
автоматом, внимания не обращал. Поняв, что аппарат работает в обычном режиме
и ничего страшного не происходит, Джим стал ждать.  Попутно  он  разглядывал
надписи  на   корпусе   автомата,   по-видимому   оставленные   благодарными
посетителями. "Здесь был, пил это пойло и умер Бруно Абрамович",  -  гласила
надпись, нацарапанная гвоздем. А ниже значилось:
   "Если я умру, отомстите за меня Рыжему Чугайсу".
   "На  Линси-авеню,  34,  есть  хорошая  и  недорогая  шлюха.  Зовут  Бэби.
Рекомендую. Френо Бип".
   Прочитать все Джим не успел - автомат выдал стаканчик, наполненный  бурой
жидкостью. И хотя на кофе она не походила,  однако  источала  весьма  схожий
аромат.
   С тарелкой и стаканом в руках Джим прошел в небольшой зал,  где  было  не
более десяти человек. Люди сидели на неудобных высоких стульях, сделанных  с
таким умыслом, чтобы посетители долго не засиживались.
   Джим забрался на свободный стул и взял из  коробочки  одноразовую  вилку.
Затем ткнул ею в сосиску, и та выстрелила горячим соком прямо на куртку.
   "Какая неудобная еда", - подумал Форш.
   - Разрешите к вам присоединиться? - услышал он за своей спиной, и тут  же
к его столу подошел человек с длинной седой бородой.
   - Не помешаю?
   - Нет, пожалуйста.
   Незнакомец,  кряхтя,  забрался  на  стул  и  сказал:  -  Ненавижу  я  эту
забегаловку, но ничего не поделаешь - пенсии  едва  хватает  на  пропитание.
Приходится экономить.
   Джим молча кивнул. Ему  удалось  откусить  кусок  сосиски,  и  теперь  он
тщательно ее пережевывал, стараясь уловить какие-то вкусовые особенности.
   В отличие от его собственной порции  сосиски  незнакомца  были  буквально
утоплены в бесплатной горчице.
   - Меня зовут  Лион  Барба.  Я  живу  здесь  недалеко,  -  начал  разговор
бородатый. - А вы?
   - Я здесь проездом. - Это я понял по тому, что у вас мало горчицы.
   - Она горькая, - пояснил Джим,  и  старик  засмеялся.  Затем  обмакнул  в
горчицу кусок булки и отправил его в рот.
   - Понятное дело - горькая. В этом ее прелесть.
   Джим кивал и продолжал есть. Он уже  съел  одну  сосиску  и  принялся  за
вторую. Наученный опытом, он проткнул ее под безопасным для  себя  углом,  и
струя горячего сока брызнула на стол.
   - Вы едите свиные или говяжьи? - поинтересовался мистер Барба.
   - Даже не знаю.
   - Ну-ка, - Барба наклонился над тарелкой Джима и сообщил:  -  Это  свиные
сосиски...
   - Правда? А как вы их различаете?
   - По длине и цвету волокон. У свиных сосисок мясные  волокна  короткие  и
розоватые, а говяжьи волокна длиннее, да и цвет у них ближе к красному.
   - Но ведь они, кажется, соевые, - заметил Джим.
   - О, тут вы правы. Но соевая у них только  основа.  Вначале  все  сосиски
одинаковы, и лишь кристаллизатор определяет,  кому  быть  говяжьей,  а  кому
свиной.
   - Кристаллизатор?
   - А то. Такой умный прибор, я вам скажу. - Мистер  Барба  снял  с  бороды
каплю горчицы и отправил ее в рот. - Так вот, сосиску кладут под  излучатель
кристаллизатора и выставляют определенную  длину  волны.  После  этого  дают
разряд  -  один,  другой,  третий,  и  внутри  сосиски  формируются  волокна
заданного размера...
   Расправившись с горчицей, мистер Барба  принялся  за  сосиски.  Проглотив
одну в мгновение ока, он ткнул вилкой во вторую и сказал:
   - А  вот  мы  едим  себе  это  чудо  и  не  придаем  значение  тому,  что
пережевываем  миллионы  микроскопических  роботов,   исполнителей   тонкого,
нанотехнологического процесса...
   - Откуда вы все это знаете? - удивился Джим. Он уже наелся, согрелся и не
прочь был поговорить.
   - Я работал технологом в  военном  концерне.  Мы  производили  для  армии
продукты питания. Я отдал военному ведомству тридцать лет, а в результате  -
грошовая пенсия. - Мистер Барба  вздохнул  и  добавил:  -  Одна  надежда  на
выборы... Я буду голосовать за Гокса. А вы? Ах да, вы же не местный.
   И мистер Барба пустился в  длинные  и  непонятные  постороннему  человеку
рассуждения о политике. Джим все кивал и кивал ему, а сам думал о Зуфаре.
   Он звонил еще раз, но ему никто не ответил. Даже племянница. А для  охоты
за Визирем Джим нуждался в  дополнительной  информации,  которая  у  Зуфара,
по-видимому, была.
   Выбрав момент, когда мистер Барба сделал паузу, Джим наскоро попрощался и
вышел на улицу.
   Холодный ветер снова ударил ему в лицо, но на полный желудок  бороться  с
непогодой было проще.
   Семнадцатый и девятнадцатый дома оказались довольно  длинными