, что я расту и что меня надо поливать.
   - Ваша Высочайшая Категория, сэр, за вами пришел мэр, -  сообщил  несмело
заглянувший внутрь палатки офицер.
   - Хорошо, я уже иду, - ответил Джим. Затем посмотрел на  Лу  и,  потрепав
его по спутавшимся волосам, сказал: - Ну, поспи еще.  За  эту  ночь  ты  уже
пошел на поправку, еще немного - и будешь прежним бойцом. Договорились?
   - Договорились, - слабо улыбнулся Лу.
   Адмирал Джим вышел из палатки и сощурился от яркого солнца.  Погода  была
хорошая, а возбужденный гомон толпы только добавлял сходства с праздником.
   -  Как  здоровье  адмирала  Эрвиля  Жестокого,  графа   Гронсара?   -   с
одновременным полупоклоном поинтересовался мэр.
   - Ему уже лучше, -  ответил  Кэш.  -  А  почему  это  вокруг  каре  такое
скопление народа?
   - О, наши  горожане  очень  предприимчивы,  и,  как  только  здесь  стали
скапливаться зеваки, появились и первые торговцы. А теперь уже непонятно, то
ли люди идут за покупками, то ли посмотреть на армию победителей... Осмелюсь
напомнить, что у нас еще не  окончена  экскурсия  по  коммуникациям  обороны
города, господин герцог.
   - А ваш автомобиль? - спросил Джим, между делом оценивая общее  состояние
лагеря.
   Впрочем, повода для беспокойства здесь не было. Все вокруг крутилось, как
отлаженный механизм. Ремонт проводился, молотки стучали, приземистые тележки
подвозили новые узлы.
   - Машина ждет, мой герцог, - уже в который раз повторил мэр, понимая, что
невнимательность адмирала объясняется масштабом решаемых им проблем.
   - Что ж, тогда едем.
   Городские полицейские раздвинули толпу зевак  и  образовали  коридор,  по
которому Джим и мэр направились к ожидавшему их автомобилю.
   Хлопнули тяжелые двери, адмирал откинулся на мягких подушках,  и  тяжелое
авто, бессменно возившее не одно поколение правителей города, покатилось  по
его древним улицам.
   - А откуда взялось графское звание у адмирала Эрвиля?  -  вспомнил  вдруг
Джим. - Хотя, конечно, граф Гронсар звучит красиво.
   - Я позволил себе, Ваша Высочайшая Категория, приписать  адмиралу  Эрвилю
Жестокому небольшое поместье Гронсар, входящее в ваше  герцогство.  Если  вы
против...
   - О нет, я не  против,  -  согласился  Джим  и  оглянулся,  полюбовавшись
ровными рядами кортежа мотоциклистов.
   - Если раздражают, я могу их отправить...
   - Нет, - махнул рукой Джим, - мне нравится.
   - В таком случае, господин адмирал, мы продолжим  экскурсию  с  городских
арсеналов. В прошлый раз мы прервались именно там.
   Джим не возражал. Машина проехала  по  нескольким  извилистым  улочкам  и
оказалась на новом ярусе цитадели. Мэр и адмирал вышли и встали на смотровую
площадку.
   Отсюда открывался великолепный вид на  склон,  по  которому  еще  недавно
карабкались имперские танки.
   - Да, стратегическое положение наилучшее, - произнес  Джим,  еще  недавно
ничего не понимавший в этих  вещах.  -  А  куда  подевались  эти  зеркальные
бронемашины, которые опоясывали цитадель кольцом?
   - Четыре тысячи - собственность города - вернулись  в  ангары,  остальные
ушли к себе.
   - Понятно. А как быть с воздушным колдовством? Его не отключили?
   - О Ваша Высочайшая Категория, вы  необыкновенно  осведомлены,  -  и  мэр
поклонился, уже в который раз за день.
   Джим хотел его одернуть, но затем подумал, что не  стоит  ломать  местные
традиции. Пусть кланяется, если ему это кажется необходимым.
   - Отключить воздушное колдовство невозможно, если только на это не  будет
высочайшего повеления герцога  Ангурского.  Вы  хотите  отключить  воздушное
колдовство?
   - Кто? Я? - Джим даже растерялся от такого простого вопроса. - Нет, ни  в
коему случае, но я хотел бы посмотреть, как эта штука работает.
   - Для вас, мой герцог, нет ничего невозможного. Прошу следовать за  мной,
это недалеко.
   И мэр пошел своей механической походкой престарелого журавля,  выбрасывая
вперед худые ноги и  странно  разворачивая  плечи,  будто  на  ходу  надевая
пиджак.
   Они  спустились  по  нескольким  пролетам  старой  каменной  лестницы   и
оказались возле сложенного из больших валунов неровного  куба,  имевшего  по
своим сторонам несколько узких отверстий.
   Мэр первым подошел к кубу и посмотрел внутрь. Затем повернулся к Джиму  и
кивнул, сказав шепотом: - Прошу, господин адмирал, для вас, как для человека
военного, это будет очень любопытно.
   "Тоже мне, нашли военного", - подумал  Кэш,  однако  подошел  к  неровной
стене и заглянул в смотровую щель.
   Поначалу он ничего не разобрал - слишком резким был переход  от  света  к
полумраку, - однако постепенно его глаза привыкали, и  он  увидел  столб,  к
которому по всей его окружности были прикованы... да-да, без  сомнения,  это
были мертвые люди. Они стояли и своими спинами как будто  поддерживали  этот
столб. Их головы были запрокинуты кверху, а запавшие глаза  смотрели  сквозь
низкие своды, словно ожидая чего-то. Быть может, освобождения.
   - И в чем же тут колдовство? - спросил Джим, когда немного  оправился  от
потрясения. - При чем тут эти мертвецы?
   - Это не мертвецы, господин адмирал, это живые  маги,  пойманные  древним
колдуном Ланфаном. Он был родом из этого города и хотел защитить свою родину
известными ему методами. Путешествуя во внеземных материях, он  пленял  этих
магов и составлял из них систему воздушного колдовства, обратив несчастных в
подобие огненных эльфов. А поскольку огонь и воздух очень близки...
   - И что же, эти люди никогда не едят и не пьют? - подивился Джим.  Он  не
понимал, как живые существа могли быть заточены в этом каземате столетиями.
   - Ну, во-первых, они не люди, это существа из придонных  миров,  -  начал
объяснять мэр, - а во-вторых, стоит их покормить, и все  рухнет.  Только  их
бессильная злость и отчаяние поддерживают воздушное колдовство. Мало того, с
годами оно только крепнет.
   Сложенный из камней куб произвел на Джима угнетающее  впечатление,  и  он
пошел обратно к машине, по пути рассуждая об огромной разнице между миром, в
котором он родился, и здешней природой отношений.
   - Много ли здесь других колдунов, которые способны на подобные  действия?
- спросил Джим.
   - Вы имеете в виду равных по силе Ланфану, господин адмирал?
   - Да.
   - Сейчас немного, - вздохнул  мэр.  -  А  если  и  есть,  то  они  служат
императору. Сильные колдуны получались из змей, а их  теперь  мало  в  наших
местах. Вот и вы на службе у императора.
   - А чем же змеи лучше в колдовстве? - полюбопытствовал Джим.
   - Ну, - мэр наморщил лоб и оттого стал  похож  на  вырезанную  из  дерева
маску. -  Орки  слишком  медлительны.  Их  колдовство  больше  подходит  для
земледелия.  Орки  хорошие  крестьяне.  Укубусы   слишком   легковесны.   Их
заклинания не имеют должной решительности и быстро утрачивают силу.  Укубусы
очень увлекающиеся личности, им больше по силам искусство.
   - А змеи?
   - Змеи... - Мэр осторожно покосился на Джима и продолжил: -  Змеи  мудры,
змеи быстры, они могут долго ждать, накапливая силу, а затем  вложить  ее  в
решающий удар. В колдовстве змеи очень хороши, особенно если это змеи не  из
Панконды, а прямо из Чаши...
   -  А  что  вы  знаете  о  Чаше?  -  тут  же  спросил   Джим.   Он   нашел
информированного  собеседника  и  намеревался  вытянуть  из  него   максимум
сведений.
   - Чаша - это Чаша. Всякий обычный человек пропадает там без следа, только
колдуны  могут  ходить  туда  и  обратно,  охотясь  за  знаниями  и   новыми
заклинаниями силы.
   - Они охотятся в Чаше за новыми заклинаниями?
   -  Ну  конечно,  господин  адмирал.  Населяющие  Чащу  змеи  разбрасывают
страшные заклинания просто так, налево и направо. Попади  такое  заклятие  в
кого-то из простых существ, и смерть неминуема, а змеям все это пустяк.  Так
вот, охотники за заклятиями прячутся где-то неподалеку и  пытаются  услышать
всю формулу целиком и в точности ее запомнить.
   69
   Необязательный  по  части  уставного  военного  этикета  штандартенфактор
нарядился в парадную форму драгунского гвардейского офицера и  в  сверкающей
кирасе, обрамленной нежно-розовыми перьями песчаных фламинго, предстал перед
императором и штатным набором высочайших вельмож.
   - Рад видеть Вас, Ваше Императорское Величество, Мой Августейший друг!  -
громко произнес он приветствие, которое иным могло стоить и головы. Впрочем,
штандартенфактор а считали отчасти придворным шутом, и его по большей  части
плоские шутки не вызывали у императора антипатии.
   - Каковы вести с полей, мой дорогой штандартенфактор? - ленивым и  слегка
раздраженным тоном поинтересовался император.
   - Надо полагать, Ваше Величество имеет в виду поля  брани,  но  не  поля,
засеянные брюквой? - сострил штандартенфактор.
   На лице монарха появилась кривоватая улыбка, и придворные также позволили
себе мелкие смешки.
   - Признаюсь Вашему Величеству, я бесстыдно бежал с поля  сражения,  когда
на горизонте появился Железный Герман.
   - Железный Герман! - воскликнули все хором, и этот возглас трусливым эхом
заметался под высокими сводами.
   - Так они что - дрались  или  тоже  пытались  бежать?  -  поинтересовался
император, неловко спустившись с великоватого для него трона.
   - Дрались ли они?! - Квардли широко улыбнулся, показав  желтые  лошадиные
зубы. - Дрались ваши доблестные танкисты, Ваше Величество, а вот  доблестных
адмиралов я что-то не разглядел.
   - Так что же мы скажем честному  народу  империи?  -  спросил  император,
остановившись напротив сутуловатой фигуры штандартенфактора.  -  Объявим  их
павшими героями или...
   - Или, Ваше Величество, - твердо произнес Квардли.
   - Ну ладно, - пожал плечами император и, повернувшись,  указал  унизанным
брильянтами пальцем на человека с загнутым книзу носом.
   -  Статс-пропагандир  Деллен,  объявите,   как   зазвучит   обличительный
пресс-филиппик.
   Придворный статс-пропагандир прикрыл  глаза  и,  секунду  подумав,  начал
говорить, будто читая с листа:
   -  ...используя  змеиные  чары,  ввели  в  заблуждение  уважаемых   мужей
государства и вовлекли  войска  Его  Величества  в  неравный  бой.  В  коем,
несмотря на героическое сопротивление  прославленных  "Стальных  леопардов",
"Яростных львов" и "Свирепых буйволов", отдали победу врагу  -  безобразному
чудищу Железному Герману.
   -  Стоп,  минуточку,  -  прервал  статс-пропагандира  Квардли.   -   Ваше
Величество, давайте опустим Германа, ведь люди скажут, что перед такой силой
спасует любой воин.
   - Да, правильно, - кивнул император, - Германа  лучше  убрать.  А  теперь
продолжай...
   - ...за родину и  дорогого  императора  храбрейшие  герои  положили  свои
драгоценные жизни. Почтим их память, а предателям...
   - Ну ладно, - оборвал статс-пропагандира император. - Дальше все понятно.
Что у нас должно быть Дальше?
   Император огляделся в поисках  подсказки,  однако  декольтированные  дамы
только  томно  поводили  припудренными  бюстами,  а  блистательные  кавалеры
решительно дергали головами на манер породистых скакунов.
   - Прокураторская палата... - тихо напомнил штандартенфактор.
   - Ах да, палата, - вспомнил император. - Грандлеер Миттер Старший здесь?
   - Жду ваших  приказаний,  -  тут  же  склонился  в  поклоне  прокурорский
чиновник.
   -  Думаю,  пусть  все  будет,  как  обычно.   Нужно   изготовить   чучела
злоумышленников и устроить ритуальное посажение на муравейник. На этом  дело
можно закрыть... Да, кстати, советник Гиллайн, вы ничего  не  имеете  против
прочтения рун так, как прочитал их штандартенфактор?
   Гиллайн собрался с силами  и,  отбросив  капюшон,  явил  свое  прежнее  -
молодое и властное - лицо Гиллайна Хьюборна.
   Штандартенфактор  тоже  распрямился  и  меньше  всего   стал   похож   на
придворного шута. Теперь это был Квардли Дидеон.
   Взгляды двух соперников скрестились,  как  шпаги,  и  показалось,  что  в
воздухе сверкнула горячая сталь.
   - Читать руны, Ваше Императорское Величество, должен кто-то один, - четко
отделяя одно слово от другого, произнес Гиллайн.
   - Ну и отлично. Я боялся, что вы поспорите. Император вернулся на трон и,
хлопнув  по  коленям,  провозгласил:  -  Стало  быть,   злодеи   целостности
государства больше не угрожают, и,  мало  того,  они  оставили  нам  предмет
Инвертус, сила его безгранична. Так что мы кругом в выигрыше...  Пожалуй,  -
император наморщил лоб, подражая  портрету  своего  предка,  который  звался
Моррм Крыса Зеленого Холма.  -  Пожалуй,  опираясь  на  силу  Инвертуса,  мы
развяжем большую войну с Панкондой,  а?  Давно  мы  не  багрили  наши  мечи,
господа!
   - Браво, браво, Ваше Величество! - зааплодировали придворные.
   - Наконец-то война! Ура Его Величеству!
   - Не спешите, не спешите, мои преданные воины! - поднял  руку  монарх  из
династии Крысы Зеленого Холма. - Для начала мы  отужинаем  в  саду,  а  наши
военачальники тем временем начнут передислокацию войск, чтобы  через  неделю
мы были готовы выступить.
   70
   Пока колонна танков спускалась по изрытым прошедшей баталией склонам, шел
слабый дождь, однако позднее тучи разошлись, и выглянуло солнце. Земля стала
подсыхать прямо на глазах, и колонна пошла быстрее.
   Впрочем, идти на максимальной скорости танки все же не  могли,  поскольку
две последние машины, впряженные цугом, тащили на тросах единственный трофей
- гигантскую голову Железного Германа.
   Поначалу такую мысль  высказывал  только  Лу.  Джиму  же  она  показалось
слишком варварской, однако позднее он решил, что империя - как раз то  самое
место, где используют такие трюки.
   Голову бросало из стороны в сторону,  она  подминала  росшие  на  обочине
кусты, и Джим с содроганием представлял, во что она превратится,  когда  они
наконец доберутся до города.
   Между тем настроение уцелевших в боях экипажей было хорошее, и временами,
выбираясь на броню, танкисты  затягивали  гимны  и  боевые  песни,  стараясь
перекричать рев танковых моторов.
   Во время перехода почти не  останавливались.  Спали  прямо  в  танках,  а
адмиралам выделили отдельных водителей.  Теперь,  когда  главное  дело  было
сделано, можно было позволить себе расслабиться.
   Впрочем, Лу начал расслабляться уже в Ангуре. Джим узнал, что у того было
несколько нежных свиданий с опекавшими его медсестрами. За  такие  вольности
Кэш хотел сделать Лу выговор, однако побоялся,  что  тот  напомнит  ему  про
Абигайль или куда хуже - про ту несчастную девушку в  музее.  Это  последнее
воспоминание все чаще мучило Джима, и он дал себе слово найти бедняжку, если
только она уже не свела счеты с жизнью.
   Несмотря на персонального водителя, адмирал Джим все же  утерял  ощущение
времени, и все путешествие к столице слилось у него  в  мешанину  остановок,
приемов безвкусной  пищи,  споров  с  умиротворенным  цикламоном  да  частых
выходов по нужде.
   Столица появилась на рассвете неизвестно  какого  дня  пути.  Пограничный
пост остановил колонну, и перепуганный капитан с побелевшими губами сбивчиво
поприветствовал адмирала Джима и пожелал ему счастливого пути.
   Кэшу некогда было  обращать  внимание  на  подобные  пустяки,  и  колонна
двинулась дальше.
   Капитан  же  хотел  немедленно  сообщить  о  возвращении  провозглашенных
мертвыми предателей, но вдруг  увидел  перекатывающуюся,  словно  гигантский
орех, голову Железного Германа.
   Оставляя  на  дороге  отвратительные  кровавые  ошметки,  ужасный  трофей
продолжил свой путь к столице,  подпрыгивая  на  ухабах  и  беспечно  клацая
челюстью.
   Пограничник попытался ущипнуть себя за руку, затем два раза громко  икнул
и потерял сознание.
   71
   Когда танки ступили на мощеные улицы города, их грохотание  усилилось  во
много крат. Любопытные выглядывали из  окон,  а  полицейские  стражи  срочно
заглядывали в служебные графики, проверяя, что за колонна могла появиться  в
неурочное время.
   Впрочем, как  и  в  случае  с  пограничным  капитаном,  служебное  рвение
полицейских заканчивалось сразу после появления головы.
   На ровной мостовой она вела себя  особенно  игриво  и  перекатывалась  из
стороны в сторону, вызывая массовые обмороки женщин и  неподдельную  радость
подвыпивших мужчин.
   - Давай к  нашему  дому!  -  скомандовал  Джим  своему  водителю,  и  его
белоснежный танк выполнил лихой поворот,  выбив  из  булыжников  целый  сноп
искр.
   Адмирал  Джим  улыбнулся.  Он  уже  узнавал  здания  и  представлял,  как
развалится на своей царской кровати,  а  потом  помоется,  примет  массаж  и
переоденется  в  новый  адмиральский  мундир.  Ведь  прежний,  несмотря   на
штопанье, латание - и стирку, выглядел после боя как обычная тряпка.
   "А солдат отпущу в казармы, они того заслужили", - подумал Джим.
   В это время по радио с ним связался Лу.
   - Вижу нашу виллу, коллега, и даже автомобиль  при  ней.  Честно  говоря,
надоело кататься на этих броневичках, ты не находишь?
   - О да, граф, вы тысячу раз правы! - ответил Джим, и оба расхохотались.
   Стрекоча гусеницами, белый и желтый  бронированные  гиганты  остановились
возле длинного лимузина. Затем башенные люки открылись, и  оттуда  появились
оба адмирала - целые и невредимые.
   Выбежавший на шум дворецкий застыл с раскрытым ртом.
   - Эй, ты чего встал как неродной? - крикнул ему Лу. - Или не видишь,  что
приехали хозяева?
   Между  тем  небольшую  площадь   перед   зданием   продолжали   заполнять
подходившие танки.
   На вопрос назначенного старшим лейтенанта, что делать дальше, Кэш ответил
- ждать. И все безропотно ждали.
   Вслед за дворецким к  воротам  выскочил  еще  какой-то  господин,  повыше
чином. Сначала он шагал по-хозяйски широко, но по мере приближения к  танкам
шаги его становились короче, а сам он  приобретал  рабскую  сутулость.  Этот
несчастный узнал обоих адмиралов.
   - Эй, может, ты нам пояснишь, что  здесь  происходит?  -  обходя  этикет,
спросил Лу.
   - Я, гм, - откашлялся тот,  -  я  руководитель  имперской  канцелярии  Бо
Рудольф, и это, гм... это мой дом, господа.
   - Как это твой дом, когда мы жили здесь  еще  несколько  дней  назад?!  -
возмутился Джим.
   -  Ничего  не  могу  поделать,  но  вы,  господа,  во-первых,  мертвы,  а
во-вторых, простите, гм... предатели.
   - Что он такое мелет, Джим? - ничего не понимая, спросил  Лу.  -  Я  ведь
даже шофера в машине узнал - вон он, с обезьяньей мордой.
   К этому времени дворецкий успел сбегать в дом за  газетой  и  передал  ее
новому господину, а тот несмело - Джиму.
   Кэш пробежал глазами полосу официальных сообщений и сказал: - Так и есть,
Лу, мы объявлены бездарно погибшими и проигравшими  важное  для  государства
сражение. Посмертно объявлены изменниками родины и шпионами Панконды.
   - Вот это да! - развел руками Эрвиль. - И что ты предлагаешь делать, ведь
мы как-никак живы?
   - Сдается мне, что тут не обошлось без  Квардли,  -  сказал  Джим,  пряча
газету в карман. - Выбора у нас нет, поэтому двинем к императорскому дворцу.
Ты дорогу знаешь?
   - Откуда? - удивился Эрвиль. Джим забрался на танк и крикнул в люк своему
водителю: - Дорогу к императорскому дворцу знаешь?
   -  Конечно,   сэр!   -   радостно   прокричал   тот,   готовый   услужить
адмиралу-герою.
   - Тогда поехали...
   72
   Взбудоражив почти весь город и наведя ужас на улицы, по которым протащили
мертвую   голову,   колонна   танков   наконец   добралась   до   предместий
императорского дворца, однако уткнулась в наспех  сооруженные  укрепления  и
бронетанковые соединения из личных резервов императора.
   Грозные машины по ту сторону рва были готовы немедленно вступить  в  бой,
но не пропустить к дворцу ни одного танка путчистов.
   - Что бы это могло быть, Джим? - спросил по радио Эрвиль.
   - Они не хотят нас пускать.
   Между тем  через  свежевырытый  ров  перебрались  двое  парламентариев  в
полковничьих мундирах и, подойдя к белоснежному танку Джима, остановились.
   - Кто бы вы ни были, выходите и передайте себя руки правосудия!  -