сила  его
безгранична.
   - Кого из них ты подозреваешь в большей мере?
   - Думаю, это герцог Ангурский, Ваше Величество.  От  него  исходит  некая
величавая разумность, и гнев его имеет разрушительную силу.
   - А граф?
   - Графу Гронсару недостает твердости, Ваше Величество.  Он  часто  бывает
неустойчив, однако чрезвычайно гибок в экстремальной словесности...
   - Попроще, я ведь  университетов  не  оканчивал,  -  недовольно  напомнил
монарх.
   - Одним словом, он талантливо врет, и  его  невозможно  подловить  ни  на
какой самой бессовестной лжи.
   - Это редкий дар, - заметил император  и  поднялся  с  низкого  расшитого
диванчика.
   - Безусловно, редкий, Ваше  Величество,  -  тут  же  подтвердил  Квардли,
поворачиваясь вслед за императором, который шагал кругами, заложив  руки  за
спину.
   Император сделал круг, другой, третий. Наконец  пробили  часы,  и  монарх
остановился. Он внимательным  и  долгим  взглядом  посмотрел  на  Квардли  и
произнес негромко, словно для себя самого: - И почему я связался  с  орденом
Матрицы? Как будто, кроме вас, никого не было...
   - Но мы верны  вам,  Ваше  Величество,  -  немного  смутившись,  напомнил
Квардли и низко поклонился,  словно  только  сейчас  присягнул  на  верность
монарху.
   - Ну хорошо, верны так верны, -  кивнул  император,  словно  речь  шла  о
каком-то  пустяке.  -  Когда  нам   следует   нанести   удар   по   северным
государствам?
   - Думаю, в  ближайшие  три  дня  они  будут  полностью  готовы  к  нашему
вторжению и как следует встретят адмиралов -Вашего Величества,  которые  так
опасны для вашего трона...
   - Ну хорошо, они погибнут в боях, и, пока  их  трупы  будут  теплыми,  мы
разложим их в таллийский  спектр.  Выделится  огромное  количество  энергии,
которую...
   - Десять процентов ордену Матрицы, - напомнил Квардли.
   - ...которую мы направим на нужды державы, - не слушая штандартенфактора,
продолжал монарх. - А вдруг северяне не устоят,  и  наши  удачливые  солдаты
захватят новые территории? Что тогда делать с этой тундрой?
   - Думаю, что на этот раз  все  произойдет,  как  и  было  задумано,  Ваше
Величество. Прошлой ночью я снова изучал руны и...
   - То же самое ты говорил и перед  штурмом  Ангура,  а  в  результате  они
одержали верх, да еще отрубили голову великану.
   - На этот раз, Ваше Величество, все будет замечательно, -  стал  заверять
Квардли, забывая даже заглядывать в нотную папку,  где  подразумевались  его
конспекты. - Я не только читал руны, но и бросал на  овечьих  костях.  Кости
дали видение, где адмиралы оглашают приказ к отступлению.
   - Ну и что же было дальше? -  нетерпеливо  спросил  император,  поскольку
бросание овечьих костей давало точные результаты.
   - Дальше видение прервалось, но могу сказать, что  за  этим,  безусловно,
последует строгий суд Вашего  Величества,  после  которого  мы  удушим  змей
шерстяной веревкой и разложим их теплые трупы на таллийский спектр.
   Штандартенфактор замолчал. Молчал и император. Он представлял  себе,  как
произносит  гневную  обличительную  речь,  а,  поскольку  преступники  будут
подавлены тяжестью собственной вины, они даже не окажут сопротивления.
   Потом острые ножи, чтение рун на селезенках и разложение на спектры.
   - М-да, - произнес он  и  вернулся  на  низкий  диванчик.  -  Умеешь  ты,
штандартенфактор, показать не видимый снаружи оптимизм. Но так ли  будет?  А
вдруг они захватят север?
   - Ну и захватят, Ваше Величество, отдадите им эти земли за заслуги. Они и
так уже господа, ну пусть правят еще льдами да едким мхом... И  отправим  мы
их тогда в поход на Чашу. И тут уж они зубки-то обломают!
   - Но в этом  случае,  штандартенфактор,  ты  окончательно  потеряешь  мое
доверие и станешь обычным представителем...
   - Мне это понятно, но к  кому  же  перейдет  доверие  Его  Величества?  -
полушутя спросил Квардли.
   - К моему советнику Гиллайну Хьюборну.
   - Хьюборны -  древние  колдуны,  Ваше  Величество,  им  непонятны  чаяния
теплокровных существ. Император издевательски захихикал и сказал: -  Уж  кто
бы говорил! Как будто твоя матрица - это символ чувств и всеобщей любви.
   В этот момент в зал вошел придворный медикус с подносом, на котором стоял
сосуд с лекарством.
   - Птичье молоко с серой, Ваше Величество, - произнес медикус гнусавым, но
уверенным голосом, и монарх обреченно поднялся с дивана.
   Штандартенфактор отступил в тень. Он умел это делать,  когда  монарху  не
хотелось показать свою слабость. Между тем Квардли был посвящен в смысл этой
процедуры, в которой так нуждался император. Птичье молоко с серой сохраняло
его форму, не давая сползать к облику предков,  некогда  живших  в  глубоких
норах, вырытых в склонах Зеленых Холмов.
   Монарх приблизился к  подносу  и,  собравшись  с  силами,  взял  сосуд  с
лекарством, затем резким нервным движением запрокинул его, и Квардли услышал
надрывные спазматические звуки, свидетельствовавшие о том,  с  каким  трудом
император пропускал внутрь себя столь необходимую микстуру.
   Вскоре это душераздирающее зрелище было  позади,  и  монарх  снова  гордо
держал голову, хотя время  от  времени  по  его  лицу  пробегали  остаточные
судороги.
   Квардли надеялся на продолжение беседы, но, как  видно,  лекарство  плохо
улеглось и просилось наружу. Увидеть его извержение из императора не  должен
был никто, и штандартенфактор, что-то быстро проговорив, низко поклонился  и
стал пятиться к выходу.
   Император его не провожал, а только стоял в напряженной позе, разрываемый
между желанием править высшими существами и  необходимостью  соответствовать
своему природному состоянию.
   89
   Едва   Квардли   выскочил   из   зала,   до    него    донесся    тяжелый
полувздох-полувсхлип. Императора стошнило, и это означало, что ему предстоит
еще один сеанс лечения.
   Штандартенфактор жалел монарха. С одной стороны, это был субъект  великой
единоличной власти, однако  с  другой  -  он  был  несчастен.  Что  толку  в
миллионных армиях, если каждый день ты чувствуешь  в  себе  дрожание  тонких
лапок землистого грызуна?
   Впрочем, Квардли сознательно принижал императора. Он делал это намеренно,
чтобы не лишиться собственного  равновесия  матрицы-господина.  В  противном
случае его матрица превратилась бы в матрицу-раба, и тогда  его  влияние  на
императора было бы закончено.
   В сопровождении двух гвардейцев и агента  секретной  службы,  наряженного
свечным лакеем, штандартенфактор спустился во двор, где возле  лестницы  его
ждала машина.
   Это был тот же автомобиль, что возил адмиралов, но Квардли настойчиво  им
пользовался для тех же целей - усиления собственной матрицы. Ему было просто
необходимо атаковать, прессинговать  и  унижать  окружающих,  иначе  матрица
снова перестраивалась.
   "А чем, собственно, я счастливее нашего монарха? - подумал вдруг Квардли,
располагаясь на задних сиденьях, где обычно садились адмиралы. - Ведь я тоже
делаю свою ежедневную практику, чтобы не деградировать  в  существо  низшего
порядка. Тем же занят и Мальгистр ордена, ту же цель преследуют и  Хьюборны.
Не деградировать, не опуститься до слоя унижаемых, а напротив -  властвовать
самим и напиваться чужой кровью".
   - В городской парк, - бросил Квардли шоферу, продолжая обдумывать аспекты
своего существования.
   "Да что это я? Ничего уже не изменить. Я был  матрицей  всегда,  и  глупо
пытаться смотреть на мир глазами людей, орков или змей".
   У главных ворот козырнул часовой. Стоявший в тени караульной будки  агент
безопасности только злобно сверкнул глазами. Скорее всего, это был  уку-бус.
Отчего-то они не любили матриц.
   Покинув охраняемый периметр, машина  понеслась  на  предельной  скорости.
Теперь в ней не было  адмиралов,  и  необходимость  в  повторявшихся  кругах
отсутствовала.
   Водитель в несколько минут домчал Квардли до ворот городского парка, где,
в отличие от улиц, не было видно ни огонька, поскольку законы иллюминации на
него просто не распространялись.
   Машина  скрипнула  тормозами,  и  Квардли,   самолично   открыв   дверцу,
выскользнул в темноту. По крайней мере так это выглядело со стороны.
   Затем потайная дверь и две сотни узких ступеней, которые вели вниз.
   - Вы к Мальгистру? - спросил появившийся из ниши охранник.
   Квардли бывал здесь почти каждый день, но всякий раз лицо охранника  было
ему незнакомо. Либо их действительно меняли, либо на этом  месте  находилась
матрица более высокого уровня. Тогда для низших чинов она могла играть  роль
чего угодно, вплоть до ползущего по стене таракана.
   - Да, - подтвердил штандартенфактор.
   - Проходите, - после недолгого изучения лица гостя проговорил охранник  и
шагнул обратно в нишу.
   Квардли не стал на него оглядываться и пошел по коридору. С каждым  шагом
его все сильнее охватывал озноб, но так случалось всегда, когда  он  шел  на
доклад к Мальгистру ордена.
   Неожиданно коридор закончился, и  именно  в  тот  момент,  когда  Квардли
подумал, что идет слишком долго.
   Мальгистр предстал перед ним в широкой рубахе и штанах, сшитых из  грубой
ткани. Это был  образ  то  ли  крестьянина,  то  ли  монаха.  Мальгистр  мог
формировать любой объект из доступных  ему  пространств.  Временами  Квардли
даже не понимал, кто перед ним - слуга или сам Мальгистр.
   - Говори, я слушаю, - сказал крестьянин и, глубоко  вздохнув,  оперся  на
изогнутую клюку.
   Образ менялся на глазах, и это смущало Квардли.  -  Это  не  должно  тебя
заботить, Квардли из рода Дидеонов. Говори о деле.
   - Прошу прощения, Мальгистр... - робко ответил штандартенфактор.
   Его  решительность  и  резкость  куда-то  подавались  Должно  быть,   так
происходило всегда во время визитов к  Мастеру,  но  Квардли  не  мог  этого
вспомнить и воспользоваться опытом, ведь  все,  что  касалось  главы  ордена
Матрицы, текло, как вода, и не держало формы.
   -  Прошу  прощения,  Мальгистр,  -  снова   повторил   Квардли.   -   Оба
адмирала-змея готовы стать нашим теплом и телом. В  своем  очередном  походе
они сложат головы...
   - Ты уверен в этом,  Квардли  из  рода  Дидеонов?..  -  Штандартенфактору
показалось, что в тоне Мальгистра проскользнула насмешка. Однако он понимал,
что это глупость - эмоции голосу  главы  ордена  придавало  сознание  самого
Квардли.
   - Я делаю все, что велит мне орден и  на  что  способна  моя  матрица,  -
ответил Квардли не слишком твердо.
   Он не был уверен, что отвечает на вопрос Мальгистра. Случалось, что с ним
самим спорило собственное сознание.
   -  Будь  внимателен,  Квардли.  Змеи  очень  опасны,  когда  им   удается
сконцентрироваться. Обычно они рассеивают энергию,  размышляя  о  прошлом  и
будущем, и в этом их слабость. Нужно поймать их в этот момент. Энергия от их
разложения поможет нам взять под контроль еще несколько миров, отобрав их  у
Хью-борнов. Если тебе удастся  завершить  эту  битву  победой,  Квардли,  ты
станешь тираном одного из захваченных миров... Это достаточный стимул или ты
желаешь другой награды?
   - О! - только и смог произнести Квардли.
   Быть тираном целого мира - ему такое и не снилось.
   90
   Тонкая позолоченная пружинка легко вошла в  гнездо  дозатора,  и  Джим  с
удовольствием, граничащим с экстазом, закрутил контргайку. Это был последний
из восстановленных узлов лонгсфейра, которые вызывали у него сомнения.
   Теперь машина была полностью на ходу и сверкала  обновленной  полировкой.
Возможности мастерских Его Императорского Величества были настолько  велики,
что Джим подумывал довести машину до ума -  то  есть  достроить  недостающие
обтекатели и корпус. В этом не было ничего  сложного,  поскольку  он  помнил
наизусть все чертежи, оставленные в Тауросе, а  местные  инженеры  оказались
очень понятливыми и сразу научились разбирать представляемые Кэшем схемы.
   - Я поражен вашими способностями, господин адмирал, - признался  один  из
них, поставленный надзирать за Джимом. - Вы такой известный военачальник и в
то же время отлично разбираетесь в законах  резания  металла  и  в  правилах
метрической резьбы! Признаюсь вам, господин  адмирал,  я  радуюсь  от  одной
только мысли, что могу выполнять ваши поручения. Это счастье для  меня!  Это
великое счастье...
   Инженер не договорил и, достав платок, промокнул глаза. Джим  кивал  ему,
во всем соглашаясь, а сам ждал вопроса, за которым и был к  нему  приставлен
этот инженер.
   - Вот  только...  -  заговорил  тот,  шмыгая  носом.  -  Вот  только  мне
строго-настрого приказали... Сам бы я, конечно, не посмел...
   Инженер виновато улыбнулся и развел руками.
   - Я помню это условие, -  сказал  Джим.  -  И  я  покажу  вам,  без  чего
воздушный змей не обретет своей силы.
   - Правда?
   Казалось, инженер снова заплачет - теперь уже от умиления.
   - Конечно, мы проделаем это  прямо  здесь,  в  зале.  Или,  если  хотите,
вынесем змея на простор.
   - Нет! - воскликнул инженер испуганно.
   - Нет! - повторил один из рабочих, лицо  которого  сразу  выдавало  шпика
службы безопасности.
   В конце зала послышались голоса, и Джим  натренированным  глазом  опознал
подпрыгивающую походку Квардли и рядом с ним невысокий силуэт Лу.  Последний
выглядел слегка напряженно, видимо готовый в любую минуту  поддержать  Джима
своим непревзойденным враньем.
   - Ну как наши делишки?! - бодро спросил подошедший Квардли.
   -  Отлично,  -  за  всех  ответил  Джим.  Затем   строго   посмотрел   на
прислушавшегося шпика и сказал: - Пошел вон! Или у тебя другой работы нет?!
   Агент недовольно поежился и  засеменил  прочь  -  докладывать  начальству
обстановку.
   - Значит, можно увидеть змея в действии?! - все тем  же  игриво-радостным
тоном поинтересовался штандартенфактор.
   - Конечно, - кивнул Джим. - Где будем пробовать - в зале или вытащим  его
на улицу?
   - Зачем же на улицу?! - воскликнул Квардли и нервно хохотнул.
   "Наверное, представил, как мы с Лу сматываемся на лонгсфейре", -  подумал
Джим и сам невольно нарисовал в воображении эту желанную картину. Правда, он
не очень понимал, в какую  сторону  им  теперь  следует  убегать,  ведь  они
собирались всего лишь пересечь Чашу, а оказались в мире, где Чашей  называли
что-то совсем другое.
   - Давайте здесь, господин адмирал, - промямлил инженер, читая  приказ  на
лице штандартенфактора.
   - Хорошо, - согласился Кэш. -  И  начнем,  как  это  водится,  с  секрета
оживления воздушного змея-огненосца...
   Он сделал паузу и обвел взглядом инженера, Квардли и  Лу,  который  делал
вид, что давно посвящен во все эти тонкости. Впрочем, никому и в  голову  не
приходило в этом усомниться. Даже Квардли был уверен,  что  любой  из  змеев
знает все о жизни своего сородича.
   Готовясь к посвящению в тайну, инженер-наблюдатель отогнал  всех  стоящих
поблизости рабочих, а появившемуся  в  дверном  проеме  музейному  работнику
показал кулак. И лишь после  того  как  необходимый  режим  секретности  был
наконец обеспечен, Джим достал красивый никелированный ключик и, показав его
инженеру, Квардли и внешне равнодушному Эрвилю, сказал:  -  Этот  ключ  дает
змею-огненосцу жизнь.
   - А заклинание? - тут же поинтересовался искушенный Квардли.
   - Ну конечно, есть и заклинание, - словно нехотя выдавил из себя Джим.  -
Произнести его?
   - Да, конечно, - согласился штандартенфактор, бросив  быстрый  взгляд  на
инженера.
   Джим это заметил и понял, что бедняга обречен. Однако тут  ничего  нельзя
было поделать.
   - Абигайль - отличная бабенка, - ровным голосом произнес Джим.
   Эти слова должны были звучать как издевка или  шутка,  однако  неожиданно
Кэш почувствовал, как по его спине пробежала горячая волна.
   Видимо, что-то похожее случилось и со всеми остальными. Квардли даже  рот
раскрыл от возбуждения и вдруг признался: - Все же удивительные существа  вы
- змеи. Какие простые  слова  заклинания,  а  какая  в  них  сила...  Просто
убийственная сила.
   - Это что, - подал голос Эрвиль. - Видели бы вы эту Абигайль собственными
глазами.
   Вставка Лу прозвучала очень к месту  и  оставила  после  себя  жутковатую
пустоту и торжественность. Это  подействовало  на  штандартенфактора,  и  он
отключился на глубокий анализ, а инженер побледнел как  полотно  и  произнес
трясущимися губами: - Надеюсь, она не  материализуется...  при  произнесении
заклинания...
   - Нет, не материализуется, -  пообещал  Лу,  но  тут  же  добавил:  -  Не
материализуется, если произносить заклинание правильно.
   Затем он бросил на Джима короткий взгляд, и друзья поняли друг друга  без
слов.
   - Итак, приступим, - объявил  Кэш  и,  еще  раз  продемонстрировав  ключ,
вставил его в гнездо на панели.
   - Постойте, - неожиданно подал голос инженер. - Но ведь  этот  ключ  лишь
дублирует цепь.
   - Что значит дублирует? - сердито спросил Джим, понимая, что  этот  ушлый
парень сумел досконально разобраться в хитросплетениях запускающей  системы.
Кэш намеренно оставил еще один пусковой узел, замаскировав его  под  обычный
крепежный болт, однако наблюдатель - этот смышленый хорек - все понял.
   - Это значит, что цепь, замыкаемая этим ключом, может замыкаться также  и
вот этим болтом, который...
   - Заткнись и слушай меня! - перебил его Джим. - Сейчас ты повернешь  этот
болт, произнесешь заклинание, и у тебя ничего не получится, потом проделаешь
то же самое с ключом, и у тебя все получится. Готов сделать это?
   - Но... Ну... - инженер пыхтел и  переводил  перепуганный  взгляд  то  на
адмирала, то на ужасного штандартенфактора. Наконец несчастный  сделал  свой
выбор.
   - Да, господин адмирал, я готов...
   - Вот и отлично, - с деланным спокойствием  произнес  Джим,  нащупывая  в
кармане кусочек серебряной проволоки. - Теперь я вытаскиваю ключ  обратно...
Вытаскиваю обратно...
   Джим намеренно тянул время, незаметно просовывая левой рукой  под  панель
кусок проволоки. Немного везения, и эта манипуляция  должна  была  полностью
заблокировать электронный узел.
   - Вот - ключ у меня в руках, - Джим продемонстрировал блестящий  предмет,
как это делали фокусники в провинциальных шапито, - А теперь ты  поворачивай
болт и произноси заклинание.
   Инженер облизнул пересохшие  губы  и  шагнул  к  лонгсфейру.  Однако  тут
решимость его оставила, и  потребовалась  помощь  Квардли,  который  пролаял
несколько  слов  поддержки:  -  Ну  же,  Приндлафф,  потрудитесь  во   славу
императора...
   Инженер достал из кармана универсальный  инструмент  и,  накинув  его  на
головку болта, начал произносить заклинание.
   - Абигайль - отличная  бабенка,  -  пролепетал  он  и  медленно  повернул
инструмент на девяносто градусов.
   Джим едва заметно покачал головой - этот парень был  намного  умнее,  чем
казался. По крайней мере его память была феноменальной. Он  помнил,  куда  и
как нужно было повернуть болт.
   Внутренне Кэш напрягся, опасаясь, что двигатель  запустится,  однако  тот
молчал, а значит, подлый прием с проволочкой сработал.
   Инженер застыл на месте и не знал, что ему делать дальше:  повторить  все
процедуру заново или попробовать вариант с ключом.
   Между тем Джим тоже молчал, ожидая инициативы от Квардли. Он хотел, чтобы
штандартенфактор  сам  отдавал   распоряжения   и   тем   самым   становился
соучастником испытания.
   - Ну хорошо, Приндлафф, переходите к запуску  с  ключом,  -  не  выдержал
Квардли. - Вы оказались не правы, это же очевидно...
   Инженер  обернулся,  ожидая,  что  Джим  отдаст  ему  ключ,  однако  тому
требовалось еще вытащить обратно заглушку.
   - Вот видите, как  нехорошо  подозревать  других  в  нечистоплотности,  -
назидательным  тоном  произнес  Кэш,   поигрывая   сверкающим   ключиком   и
одновременно отчаянно пытаясь нащупать кончик тонкой проволочки.  Это  Джиму
никак не удавалось, и он  корчил  идиотские  физиономии,  пугая  инженера  и
заставляя Квардли проникаться подозрением.
   Наконец проволочка выскочила, и Джим от неожиданности не  сумел  удержать
ее