а большая  часть
населения. Правда, мужчин, как всегда, недоставало. Они  были  на  очередной
охоте.
   Джеф заметил только  восьмерых  юношей  лет  семнадцати  -  восемнадцати,
которые как раз входили в деревню, неся на спинах охотничьи трофеи.
   Небольшая косуля, три свинки и с  десяток  древесных  варанов  составляли
добычу этой группы. Старые женщины тотчас разделили охотников на три группы,
и те понесли добычу к трем разным очагам.
   Появление Джефа и  Лалы  привлекло  внимание.  К  ним  подошли  несколько
молодых девушек и две старухи. Девушки окружили Джефа и начали ощупывать его
руки, плечи и даже бедра. Мэнсон вопросительно  посмотрел  на  Ладу,  но  та
отнеслась ко всему происходящему спокойно.
   "Надеюсь, это не  проявление  гастрономического  интереса..."  -  подумал
Джеф.
   Чуть поодаль стояли две старухи и о чем-то перешептывались, показывая  на
Мэнсона пальцами. Наконец его потрогали  все,  кто  хотел,  и  они  с  Лалой
отправились дальше.
   - Послушай, зачем они меня трогали? - осторожно спросил Мэнсон.
   - У тебя сильно развиты мышцы. Ты как будто сплетен из них. Такого у  нас
не видели...
   - А-а... - кивнул Мэнсон, хотя ничего и не понял.
   Лапа проводила его к хижине, где уже дожидался стандартный ужин - суп  из
моллюсков и клубней речной кувшинки.
   Джеф поел и завалился на лежанку.
   "Еше один день состоялся... - думал он, глядя на соломенную крышу  своего
пристанища. - Загадок еще больше  -  отгадок  ни  одной.  И  самое  главное,
никаких шансов выбраться с Танжера. Для солдат с базы я теперь враг,  а  для
аборигенов - "злой человек". И хоть бы кто сказал, что это для них  означает
- приговор или диагноз?"
   Как-то сами собой смежились веки, и Джеф почувствовал, что засыпает.
   "Они подмешивают в суп снотворное..." - догадался  он,  находясь  уже  во
власти сна.
   Мэнсон спал, и сновидения  сменяли  друг  друга,  наполняя  его  сознание
множеством ярких картин. Здесь были и отрывки из жизни служащего аудиторской
фирмы Ленни Фрозена, и скитания по диким джунглям
   Танжера,  и  повторявшаяся  погоня  за   табуном   среди   песчаных   дюн
неизвестного мира.
   Внезапно раздался искрящийся хрустальный звон, и это пробудило Джефа.
   Он открыл глаза и увидел, что уже совсем стемнело. Едва заметные отблески
горящих очагов обозначали отверстие в крыше.
   Рядом кто-то был, и Джеф почувствовал это. - Дала...  -  негромко  позвал
он.
   Никто не  откликнулся.  Джеф  осторожно  свесил  ноги  с  лежака  и  сел.
Оглядевшись по сторонам, он ничего не увидел.
   "Показалось..." - решил он, но в тот же миг услышал слабый  шорох.  Шорох
повторился, и на своем лице Мэнсон ощутил слабое колебание воздуха.
   - Кто здесь? - спросил Джеф, но ему опять никто не ответил.
   Тогда он предположил, что это одна из  тех  девушек,  что  ощупывали  его
днем.
   "Ну да, она на меня "запала" и пришла на свидание."
   Объяснение показалось Джефу правдоподобным, и он, встав с лежака,  шагнул
вперед, поводя перед собой руками.
   - Ну иди же сюда, глупенькая, - подбодрил Мэн-сон  невидимую  девушку.  -
Иди, не бойся...
   Что-то коснулось его груди, а потом упруго толкнуло. Толчок был  сильным,
и Джеф, не устояв на ногах, повалился на лежанку.
   - Зачем ты меня толкнула?.. - недоуменно спросил он,  потирая  ушибленное
место.
   Ответом было молчание. Затем последовал неясный шорох, потом еще один, но
уже с другой стороны хижины. Где-то скрипнул песок - и тишина...
   - Однако, - покачал головой Мэнсон, дотрагиваясь до груди.  От,  казалось
бы, легкого толчка заныли ребра, а где-то  в  области  солнечного  сплетения
появилось жжение. Жжение перешло в терпимое, разливавшееся  по  телу  тепло,
которое распространялось медленными волнами.
   "Воспаление легких, что ли?" - успел подумать Джеф и снова  провалился  в
сон. Быстро, безо всякого перехода.
   59
   Крепкая рука Налы бесцеремонно встряхнула крепко спавшего Джефа,  но  он,
против обыкновения, только что-то невнятно буркнул и перевернулся на  другой
бок.
   - Вставай, Жефа, вставай! - не сдавалась Лала. - Уже утро!
   Девушка шлепнула Мэнсона по щеке, и он наконец-то открыл глаза.  Поначалу
Джеф  удивленно  таращился  на  Лалу,  будто  видел  ее  впервые,  а   потом
осмотрелся.
   - Что с тобой, Жефа? Ты меня не узнаешь?
   - Да узнаю, конечно, - сиплым голосом  отозвался  Джеф  и,  кряхтя,  сел.
Затем поскреб двухдневную щетину и сказал: - Побриться бы...
   - Вот смотри. Я наточила  твой  нож.  -  И  Лала  протянула  Мэнсону  его
складыш.
   - Спасибо, что наточила, только не надо было брать без спросу...
   - О чем ты говоришь? - Брови девушки удивленно взлетели на лоб. - Ты  сам
мне его отдал и попросил, чтобы я вывела лезвие...
   - Да? - недоверчиво спросил Джеф. - Ну тогда ладно...  Тут  это...  Ночью
кто-то приходил...
   - Кто мог приходить?
   - Сначала я думал, что ты. Потом, что какая-то из деревенских девчонок, -
сообщил Джеф и пожал плечами. - Но я так и не разобрался.
   - Расскажи, как это было, - внезапно забеспокоилась Дала.
   - Да какие-то шорохи, потом толчок... Вот сюда, в грудь, -  показал  Джеф
пальцем.
   - Ну а что было потом? - Глаза  Лалы  заискрились  нервным  возбуждением,
дыхание стало горячим.
   - А ты красивая баба, Лала... -  неожиданно  для  самого  себя  признался
Мэнсон.
   - Что было потом, Жефа? Что было потом? - настаивала девушка.
   - Да ничего особенного. Я упал на кровать,  а  то,  что  толкнуло,  вдруг
шасть - сразу за стену. - Мэнсон говорил  с  остановками,  немного  туговато
вспоминая все происходившее с ним накануне. Да,  я  еще  удивился,  как  оно
быстро так  -  шасть.  И  вроде  там  зашуршало,  и  все.  А  я  себя  плохо
почувствовал... Вроде как приболел - жарко мне стало.
   - А как ты сейчас себя чувствуешь?
   -  Да  нормально,  -  пощупав  живот,  сказал  Джеф.  -  Может,  мне  это
приснилось?
   - Нет, не приснилось, - отойдя в сторону, сказала Лала.  -  О,  не  может
быть! - внезапно вскрикнула она и опустилась на колени.
   Джеф тотчас поднялся с лежанки и подошел к Лале.
   Девушка нагнулась над песчаным полом и внимательно рассматривала какое-то
беловатое пятно. Мэнсон наклонился вслед  за  ней  и  обнаружил  тривиальное
птичье дерьмо, а рядом птичьи следы.
   - Это знак, Жефа! - торжественно произнесла Лала. - Это хороший знак...
   - Да? И чем же он хорош, этот знак?
   - Это знак самого Котти, - почти пропела девушка.
   - А по мне, обычный птичий помет, - пожал плечами Джеф. - Слушай, принеси
воды, я побриться хочу.
   - Об этом потом, Жефа, - вскочила на ноги  Лала.  -  Пойдем  посмотрим  с
обратной стороны!
   Девушка потащила Джефа за собой, и, обежав хижину, они обнаружили цепочку
птичьих следов.
   - Вот видишь, Жефа! Это след Котти! Это добрый знак, - улыбаясь, сообщила
Лала.
   - Ты вроде говорила, что он дух. Что-то я не слышал, чтобы  духи  пачкали
пометом...
   - Но ведь он был в облике речной чайки, Жефа... - растолковывала девушка.
- Котти почти всегда появляется в обличий чайки. А помет чайки в хижине, где
ты спал, - это хороший знак...
   - Да я в  общем-то  не  против,  -  согласился  Джеф.  -  Только  мне  бы
побриться.
   - Сейчас я принесу воды. А ты смотри не трогай знак,  я  должна  показать
его Аюпе.
   - Можешь не беспокоиться, я его постерегу, -  с  наигранной  серьезностью
пообещал Джеф. А когда шаги Лалы затихли, он вздохнул и добавил: - Что с них
возьмешь - дети джунглей.
   60
   Джеф стоял возле входа в свое жилище и брился ножом, в  качестве  зеркала
используя пластинку слюды. Он еще не закончил бритье, когда к хижине  прибыл
Аюпа в сопровождении двоих мужчин.
   Акта опирался на длинную клюку, но Джеф подозревал, что она  играла  роль
символа  власти.  Старик  выглядел  очень  крепким  и  вряд  ли  нуждался  в
каких-либо костылях.
   Не замечая Джефа, они вошли  в  хижину  и  спустя  пару  минут  вернулись
обратно. Теперь, напротив, все внимание Аюпы и сопровождавших его  лиц  было
направлено только на Мэнсона.
   -  Поздравляю,  Жефа,  -  с  чувством  произнес   старик   и   улыбнулся,
продемонстрировав два ряда ровных зубов. - Мы очень рады.
   Аюпа похлопал Мэнсона по плечу. И то  же  по  очереди  сделали  двое  его
людей.
   - Вот, Жефа, это Тамил, а это Сирил. Они наши лучшие ночные охотники. Они
приносят пищу для Котти... - Очень приятно, господа, - приветливо  улыбнулся
Джеф и автоматически протянул руку для рукопожатия, но Тамил и Сирил  только
почтительно дотронулись до его ладони.
   - Сегодня вечером, Жефа, ты прикоснешься к тайне ночной охоты, - пообещал
Аюпа и, повернувшись, пошел прочь. Вслед за  ним  ушли  и  его  охотники,  а
вместо них словно из-под земли  появилась  Дала.  Девушка  улыбалась  и  вся
светилась счастьем.
   - Что с тобой, Дала? Я тебя такой никогда не видел.
   - Я радуюсь, Жефа. Я радуюсь тому, что, возможно,  скоро  закончится  наш
долгий поиск.
   - Какой поиск? - не понял Джеф.
   - Бесполезно объяснять тебе. Ведь ты все еще "злой человек"...
   - Ну вот, опять "злой человек"...
   - Ладно, если ты уже побрился, пойдем на верхнюю отмель.
   - Зачем?
   - Собирать раковины и  клубни  кувшинок,  -  И  Лала  вручила  Джефу  уже
знакомую ему холщовую сумку.
   - Но я еще не завтракал.
   - Там, на отмели, позавтракаешь. Я угощу  тебя  речными  дарами,  которые
можно есть сырыми.
   - А в джунгли мы не пойдем? А то мне больше не хочется испытаний  лесными
клещами.
   - Не беспокойся, Жефа, испытания лесными клещами для тебя закончились, но
сегодня, как стемнеет, ты узнаешь новое испытание.
   - Надеюсь, это не очень больно, - осторожно предположил Джеф.
   - Не знаю, Жефа,  -  честно  призналась  девушка.  -  Не  знаю,  как  это
чувствуют "злые люди", но наши юноши, случается, падают на песок,  и  из  их
рта идет пена.
   - Не могу сказать, Лала, что ты меня успокоила. Ну да ладно, насколько  я
понял, издевательства над гостями - это основа ваших национальных традиций.
   - Ты сказал очень длинно и непонятно.
   - Увы, милая, мы говорим на разных языках.
   61
   Стопка расшифрованных сообщений легла полковнику Кельвину на стол,  и  он
тут же начал их сортировать, раскладывая по степени важности.
   "Так, это потерпит... Это тоже... Это вниз..."
   Внезапно Кельвин наткнулся на самый важный листок и  сразу  погрузился  в
чтение, позабыв про остальные бумаги.
   Это донесение полковник ждал давно. И пусть оно было подписано  не  самим
Смышленым - такое случалось сплошь и рядом, но все же это был вразумительный
ответ. Значит, операция не накрылась, значит, все шло по плану.
   Агент Кайман сообщал о том, что были проблемы  с  "Би-Экс"  и  теперь  он
забрался в дикую глушь - на Хинган. Агент нуждался в деньгах для организации
своей собственной группы.
   "Что ж, правильное решение..." - кивнул полковник и сразу же  позвонил  в
службу финансового обеспечения.
   - Пинчер слушает.
   - Привет, Гэри, это я.
   - Здравствуйте, сэр.
   - Гэри, проект "23-40" получил продолжение.  Нужно  послать  им  деньжат.
Тысяч шестьдесят. Куда послать, тебе скажут в шифровальном бюро.
   - Сэр, а не обойдутся ли они тридцатью тысячами? -  В  Пинчере  заговорил
прижимистый бухгалтер.
   - Нет, Гэри. Это не тот случай. Я не хочу, чтобы  ребята  были  вынуждены
грабить банк и на этом попались...
   - Как скажете, сэр.
   "Ну и ладненько... - подумал Кельвин, кладя телефонную трубку. - А что же
наш Смышленый? Где он и что с ним?  Агент  Кайман  упоминал  о  проблемах  с
"Би-Экс". Не привело ли это к гибели Смышленого?"
   Безусловно, в сжатом донесении всего было не  рассказать.  Это  потом,  в
случае выполнения задания и возвращения хотя бы одного из агентов,  начнется
восстановление всех  известных  деталей.  Задним  числом  будет  проводиться
анализ своих ошибок и просчетов противника.
   "Мы думали - то, а случилось это. Они  сделали  так,  а  мы  предполагали
эдак..."
   Громоздкие пошаговые  схемы,  отметки  красным  карандашом,  компьютерные
распечатки  и,  наконец,  одна  из  точек  на   общем   графике   негласного
соревнования, который показывал общую тенденцию тайной войны: мы их или  они
нас.
   Часто общая тенденция складывалась очень неясно - на месте  многих  точек
оставались пробелы. Это  означало,  что  группа  уходила  на  задание  и  не
возвращалась. Случалось, что  спустя  какое-то  время  всплывали  обрывочные
сведения. Иногда по ним можно было определить, где или как  погибли  агенты.
Редко,  когда  группы  исчезали  бесследно,  но  и  такое,  увы,  случалось.
Проходило время, а о них ничего не было слышно - ни плохого, ни хорошего.
   Полковник Кельвин не любил таких  исходов.  Он  не  терпел  безвестности.
Безвестность напоминала ему о человеческом бессилии. Да, именно о бессилии -
пока он работал и суетился, у него создавалось впечатление, что все было под
контролем и он успешно управлял  событиями,  но  стоило  возникнуть  "черной
дыре",  и  приходило  понимание,  что  ничего  особенного  он  из  себя   не
представляет. Он, полковник Кельвин, был обычной  тлей,  каких  существовало
миллиарды, он был такой же бесконечно малой величиной в течении  вечных  рек
пространства и времени...
   Кельвин тяжело вздохнул и взялся за следующее донесение. Практически  это
был донос.
   Инспектор одной из агентурных сетей сообщал о том, что некий агент Аляска
выполнил четыре задания подряд. Выполнил успешно. Это были задания категории
В-4 - очень высокой категории сложности.  Такой  показатель  успеваемости  в
корне противоречил выводам существовавшей статистической базы. То есть агент
Аляска был либо гением, либо "червяком" - перевербованным агентом. И в одном
и в другом случае такого специалиста ликвидировали.  Разбираться,  гений  он
или нет, было весьма накладно, да и опасно.
   Богатый опыт полковника Кельвина говорил о том, что самые  управляемые  и
полезные агенты - далеко не гении.
   Полковник взял донесение  и  поставил  на  полях  резолюцию:  "Начальнику
оперативного отдела. Вопрос решить..."
   62
   Собирать ракушки, бродя по  песчаной  отмели,  было  куда  приятнее,  чем
бегать по джунглям. Это Джеф понял сразу. Вода едва  доходила  до  колен,  и
нападений со стороны речных  чудовищ  ожидать  не  приходилось.  Нет,  Джеф,
конечно, знал, что Дала не даст его в  обиду,  однако  на  отмели  ему  было
спокойнее.
   Лала  подробно  проинструктировала  Мэнсона,  какие  раковины   следовало
собирать, а какие нет, но он все равно ухитрился набрать много несъедобных.
   - Жефа, я же тебе говорила: розовые точки на раковинах  -  значит,  бери,
желтые точки - не бери. Ты не различаешь эти цвета, Жефа?
   -  Почему  не  различаю?  Различаю.   Просто   непривычное   занятие,   -
оправдывался Мэнсон.
   Лала проверила и собранные им кувшинки, но тут Джеф оказался  на  высоте.
Все клубни были без изъяна.  Сборщики  повернули  к  берегу,  и  тогда  Джеф
заметил, что они с Лалой удалились от острова метров на триста.
   "Отсюда,  если  постараться,  можно  увидеть  базу..."  -  подумал  Джеф,
вглядываясь в заросли далекого берега. И хотя строений видно  не  было,  две
радиомачты просматривались довольно хорошо.
   - Что ты там заметил? - спросила Лала.
   - Я смотрю, не видно ли базы.
   - Ты имеешь в виду поселение воинов?
   - Ну да, - кивнул Джеф. - У вас с ними все нормально? Конфликтов не было?
   - Не было, - сказала Лала и протянула Джефу длинный корень цвета "кофе  с
молоком". - Возьми поешь, ты ведь не завтракал.
   Джеф взял корешок и понюхал его, но корень не имел запаха.  Тогда  Мэнсон
осторожно откусил маленький кусочек - корешок  был  крепкий,  как  морковка.
Разжевав его, Джеф удивился - это был вкус сыра.
   - Неплохо, мне нравится, - кивнул он. - Эта штука очень напоминает сыр.
   - Что такое "сыр"? - спросила Лала.
   - Ну, это такой продукт, который получают из квашеного молока.
   - Из чего?
   - Из молока.
   - А что такое "молоко"? - снова задала вопрос девушка.
   Джеф хотел было начать с коровы, но потом вспомнил, что коров здесь нет.
   - Ну вот у вас женщины кормят младенцев грудью?
   - Ну да. Материнскими соками... - кивнула Дала. - Вот  это  и  называется
молоко.
   - Вы что, выдавливаете из своих женщин это молоко? - удивилась Лала.
   - Это называется не выдавливать, а доить.
   - Вы  доите  своих  женщин?  -  еще  больше  удивилась  Лала  и  невольно
дотронулась до своей груди.
   - Да с чего ты взяла?! - начал сердиться Джеф.  Непонятливость  Лалы  его
раздражала.
   Под ногами проскочила стайка маленьких рыбок.  Это  на  секунду  отвлекло
внимание Мэнсона, но потом он снова вернулся к просветительской лекции.
   - Видишь ли, Лала, существуют такие специальные животные. Они  называются
коровы...
   - Коровы... - старательно повторила Лала.
   - Правильно, - кивнул Джеф. - Так вот эти коровы дают молоко. Ну то  есть
не дают, а мы их доим. Мы - люди...
   - "Злые люди"... - на свой манер поправила Мэнсона Лала.
   - Пусть будет так. Но мы их доим, этих животных.
   - Но это же отвратительно, Жефа, - сморщилась  Лала.  -  Вы  выдавливаете
соки животных...
   - Но ведь и вы здесь выделываете не пойми  что!  -  пошел  в  наступление
Джеф. Он доел корень и взял у  Лалы  следующий...  -  Ну  что,  рассказывать
дальше?
   - Конечно, Жефа. Мне это интересно, хотя и немного странно.  -  В  глазах
Лалы горело искреннее любопытство, и было видно, что она захвачена рассказом
Мэнсона.
   - Ну так вот. Мы  надаиваем  молоко.  Потом  сквашиваем  его  и  получаем
простоквашу. Ты следишь?
   - Да, - кивнула Лала.
   - Потом отделяем влагу и получаем творог, Творог хорош и сам по себе.  Из
него можно делать творожники, пудинги и вот такие вот сырные палочки. - Джеф
доел второй корешок, и Лала тут же с готовностью подала  ему  следующий.  За
разговорами они прошли метров двести, и до острова уже было рукой подать.
   - Затем творог подсаливают, потом что-то там  варят  -  точно  я  уже  не
помню, но в конце концов получается сыр. Вкусный, вот как эти корешки...
   - Это очень сложно, - сказала Лала.
   - Конечно, сложно - технология, - важно кивнул Мэнсон.
   - У нас все легче: поймал песчаного червяка, и не нужно никакой коровы...
   Поначалу Джеф не уловил  смысла  сказанного,  но  потом  до  него  начало
доходить.
   Активно жевавшие челюсти стали двигаться медленнее, рот начал наполняться
слюной, а желудок спазматически  дернулся,  угрожая  вернуться  к  "нулевому
циклу".
   "Спокойно, Джеф. Все, что не ядовито, - съедобно... Все, что не  ядовито,
- съедобно..."
   Стараясь не делать резких движений, Мэнсон выпустил недоеденный "корешок"
в воду, а потом выплюнул то, что успел разжевать. Затем встал  на  колени  и
тщательно прополоскал рот.
   - Ну вот, теперь мне лучше, - поднимаясь из воды, сообщил Джеф.
   - Зачем ты выбросил песчаного червяка? - наконец спросила Лала. -  Ты  же
говорил, что тебе нравится...
   - Просто я уже сыт, - объяснил Джеф. - Так ты говоришь, это был  песчаный
червяк?
   - Не совсем, это была его двухнедельная личинка.
   При слове "личинка" Джеф снова ощутил приступ дурноты, но  нашел  в  себе
силы подавить его.
   Где-то ударил хвостом лиматокус.  В  лесу  пролаял  шакал.  Джеф  вдохнул
речной ветер и зажмурился от ласкового солнца, стараясь не думать о том, что
он съел.
   "С другой стороны, есть люди, которые едят живых  моллюсков.  Мало  того,
существуют целые народы, пожирающие  лягушачьи  ноги..."  Джеф  не  особенно
верил этому, однако подобные глупости он вычитал в каком-то журнале.
   - Пойдем купаться, Жефа... - сказала  Лала,  поудобнее  пристраивая  свою
сумку.
   - Опять на то же место?
   - Конечно.
   - А может, лучше здесь? Туда далеко идти.
   - Нет, здесь нельзя.
   - Почему нельзя?
   - Потому что здесь не купаются, да и положенное время еще не наступило, -
пояснила девушка.
   - А что, разве время имеет значение? - спросил Джеф.
   - Такие