рьезнел и нагнулся поближе к Джиму, -  ты
слышал, что сегодня говорили эти то ли дворецкие, то ли шталмейстеры?
   - Это что компас мой из хранилища уперли?
   - Ха, сказал тоже - компас. Они называют его "предмет Инвертус, сила  его
безгранична". С чего это у них такие завихрения? -  Лу  характерно  покрутил
пальцем у виска.
   - Сам не могу понять, - пожал плечами Джим. - Знать  бы,  что  эти  штуки
здесь в такой цене, взял бы с собой десяток.
   - Прав ты, адмирал, тысячу раз прав, - сказал  Лу  слабеющим  голосом.  -
Однако спать пора.
   - Да, пойдем спать, - согласился Джим и поднялся.
   - А я сам не пойду, меня пусть они несут, - приказал Эрвиль, и  послушные
лакеи тотчас подняли его и понесли наверх, в покои.
   "Да, действительно, - подумал Джим, наблюдая  эту  процессию,  -  почести
здесь царские, однако что-то говорит мне, что это ненадолго".
   Отчего он пришел к таким выводам, Джим и сам  не  понял,  однако  он  уже
устал выстраивать мысленные комбинации и начал самостоятельно подниматься  в
спальню.
   - Я помогу вам раздеться, Ваша Высочайшая Категория, - сказал увязавшийся
за ним лакей.
   - Не нужно, милейший, я сам справлюсь, - отказался Джим.
   Он прошел в свою неприлично огромную спальню и, закрыв дверь,  присел  на
столь же огромную кровать. Свет полудюжины ночников, развешанных на  стенах,
создавал красивые переходы приглушенных цветовых тонов.
   Джим прямо в одежде повалился на постель.  Он  знал,  что,  когда  уснет,
ночники погаснут сами. Или стоило произнести: "хочу темно" -  и  они  гасли.
Соответственно команда "хочу светло" заставляла их загораться.
   Подобные  штуки  не  были  чем-то  необычным  даже  в  собачьих  конурках
компакт-хаусов, однако там  -  Джим  это  знал  точно  -  все  эти  удобства
управлялись электроникой здесь же... Джим даже затруднялся объяснить.
   Под дверью кто-то заскребся, и Кэшу показалось, что это  кошка.  Впрочем,
кошек в доме не было. Был только огромный пес у сторожа,  а  кошек  Джим  не
видел.
   Ленясь подняться, он продолжал лежать,  глядя  в  потолок,  и  любоваться
фресками, изображавшими сцены  охоты.  Странная  штука:  Джим  отмечал,  что
всякий раз, когда смотрел  на  них,  он  находил  новые,  незаметные  прежде
детали. Точнее сказать, фрески менялись - они двигались.  Не  так,  конечно,
как  в  реальной  жизни,  но  внимательный  взгляд  улавливал  их  медленное
движение.
   Джим даже спрашивал у слуг - не телепроекция ли это, однако они не поняли
вопроса и подробным образом доложили, что фрески были написаны то ли сто, то
ли двести лет назад известным мастером.
   Царапанье  под  дверью  повторилось.  Теперь  эти  звуки  были  настолько
отчетливы, что Джим уверился - это кошка.
   Он поднялся и,  подойдя  к  двери,  распахнул  ее.  Каково  же  было  его
удивление, когда вместо кошки он увидел девочку-подростка с чудесными синими
глазами и вьющимися каштановыми локонами.
   - Ты... - опешил Джим. - Тебе чего?
   - Я ищу маму, - просто сказала девочка.
   - Маму? - удивился Кэш. - Здесь нет никакой мамы.
   - Мою маму зовут Роза, и она стелит в этом доме постели. Она горничная.
   - Да? - Джим развел руками. - Ничем не могу тебе помочь, крошка, я...
   Однако девочка, не дослушав, прошла мимо него внутрь  покоев  и,  заметив
игру разноцветных светильников, пришла в  восторг:  -  Ой,  как  у  вас  тут
красиво! - И тут же добавила с детской непосредственностью: - У нас с  мамой
такой красоты нет. Мы живем в маленькой комнатке, во флигеле для слуг... Вы,
наверное, даже не знаете, где это?
   Джим смущенно кивнул. Ему стало неловко от того, что он проживает в такой
роскоши, в то время как другие люди...
   - Можно я побуду у вас немножко, пока мама не придет, а то дома  темно  и
крысы. Я ужас как боюсь крыс.
   Девочка поежилась,  представив  крысу,  и  Джим  поспешно  согласился:  -
Конечно-конечно, побудь здесь. Может, приказать принести  тебе  чего-нибудь?
Сладостей, например?
   -  Нет,  спасибо,  я  не  голодна.  Девочка  присела  на  крайпостели  и,
оглядевшись еще раз, произнесла: - А вообще-то меня  зовут  Фриззи.  Правда,
смешно?
   - Почему смешно?
   - Не знаю. Я хожу в школу, и там меня дразнят за такое имя... А  как  вас
зовут?
   - Джим, - ответил Кэш и улыбнулся. Девочка была забавная.
   - А я знаю ваше полное имя,  -  важно  сообщила  Фриззи  -  Адмирал  Джим
Бунзель Мудрый, герцог Ангурский... Присаживайтесь со мной, господин герцог.
Вы очень добрый, и с вами очень интересно.
   - Спасибо, Фриззи.
   Джим присел рядом с девочкой и только сейчас заметил, что она пришла сюда
в ночной рубашке, да и выглядела вблизи старше, чем показалось сначала.
   Старая боль чувствительно уколола Джима в сердце, однако он сказал  себе:
"Пустяки, через десять минут я выпровожу ее. Позову  слугу  и  скажу,  чтобы
проводил девочку до флигеля".
   - Послушай, не нужно этого, - Джим взял руку Фриззи и настойчиво убрал со
своего колена.
   - Ой! - Она смешно сморщила свой носик. - Извините, само получилось!
   Это было сказано так естественно, что Джим готов был поверить,  и  Фриззи
снова показалась ему тем же непосредственным ребенком.
   - Можно я посмотрю этот светильник над  изголовьем  кровати?  -  спросила
она.
   - Да,  конечно,  -  сразу  согласился  Джим,  довольный,  что  она  будет
держаться от него подальше.
   Фриззи забралась на кровать и стала переступать своими ножками по  пышным
перинам, словно по сугробам снега. Когда она достигла светильника, тот разом
просветил сквозь рубашку  ее  вполне  развитые  формы,  не  утаивая  никаких
подробностей.
   Джим судорожно сглотнул, не в силах оторвать взгляд от  этого  эффектного
зрелища. В довершение ко всему Фриззи повернулась боком, словно подтверждая,
что одинаково хороша со всех сторон.
   - Вы так странно смотрите на меня, господин герцог, -  удивленно  сказала
она. - У меня что-то не так с одеждой?
   И,  не  отрывая  от  Джима  взгляда,  Фриззи  стала   медленно   к   нему
приближаться, а Кэш, поняв, что проиграл, сам протянул к ней руки.
   79
   Сказать, что они сошлись, как животные, было мало. Они  напали  друга  на
друга, как ядовитые гады, сплетаясь в клубок и издавая змеиное  шипение.  Их
тела извивались, конвульсивно дергаясь, но  потом  отталкивали  друг  друга,
изнемогая от усталости.
   В такие минуту Фриззи плакала и говорила, что мама  будет  ее  ругать,  а
сейчас уже, наверное, ищет, однако Джим молчал. Он не мог сконцентрироваться
ни на одной мысли, только слепая жажда вела его к
   телу разгоряченной самки, и эго безумие продолжалось.
   Сколько часов эт"о длилось, Кэш не помнил. Он проснулся, когда  на  улице
было солнце и его лучи проникали в спальню, избегая  касаться  оскверненного
ложа.
   - Ваша Высочайшая Категория, -  прогнусил  кто-то  противным  голоском  -
Господин герцо-о-ог!
   Кэш приподнял тяжелую, будто с похмелья, голову и с ужасом обнаружил, что
его постель перепачкана кровью.
   Первой мыслью было, что здесь произошло убийство, но потом: "Ах, да..."
   Он все вспомнил.
   - Ваша Высочайшая Категория! Вас ждут с приказом от императора...
   Джим перевалился на спину и только тут заметил, что он совершенно наг,  а
из-за дверной портьеры выглядывает масляная рожа какого-то лакея.
   - Одежду принеси, - хрипло приказал Кэш.
   Лакей тотчас засеменил к кровати  и  поднял  с  пола...  изорванные  вещи
Джима. Изорванные и обильно залитые кровью
   "Да что б тебя - и здесь тоже..." - Неси другие, - недовольно сказал Кэш,
опасаясь, то этот придурок, чего доброго, начнет интересоваться, откуда  это
и все такое... Джиму не хотелось  вспоминать  из  минувшей  ночи  ни  одного
мгновения, ни короткого вздоха.
   Слуга проворно притащил белье и новый мундир, да еще сапоги с пряжками из
серебра.
   - Извольте, господин герцог, я подержу...
   Джиму показалось, что слуга хотел добавить что-то еще, но не решился.
   "Да будет тебе пугаться, - отчитал себя Кэш, - никто ничего не  знает,  а
девчонка... Девчонка будет молчать, нужно только найти ее и дать денег".
   - Можете не беспокоиться, Ваша Высочайшая Категория, - не глядя  Джиму  в
глаза, проговорил лакей.
   - Ты о чем? - будто не понимая, спросил Джим.
   - Та девчонка... - Слуга осмелел и поднял глаза на господина.
   Их взгляды скрестились, и Кэш был удивлен твердостью  этого  взгляда.  Из
слуги лакей прямо сейчас превращался в повелевающего.
   - Я тебе  сейчас  уши  отреж-жу,  козел  старый,  -  совершенно  серьезно
произнес Джим и потянулся к пристегнутому к портупее кортику.
   - Прошу простить, прошу  простить  меня,  Ваша  Высочайшая  Категория,  -
залопотал слуга, снова уставившись в пол. -  Но  не  извольте  беспокоиться,
девчонка не проболтается.
   - Почему так уверен?
   - Убил я ее, - просто сказал  слуга  и  вздохнул,  как  будто  сожалея  о
содеянном.
   - Как это убил?! - Джим отказывался верить сказанному.
   Он поднялся с кровати и, на ходу поправляя амуницию, подошел к окну.
   - Очень просто убил, господин герцог. Лопатой по голове и в саду закопал.
Вы изволите стоять как раз напротив ее могилки - там между сосной  и  кустом
сопелки видите? Это ее холмик...
   - А как же мать?! - невольно вырвалось у Джима.
   Ему представилась безутешная женщина, бьющаяся в судорогах и заламывающая
руки от безвозвратной потери, однако слуга истолковал  вопрос  по-своему:  -
Она тоже ничего не скажет, Ваша Высочайшая Категория. Я и  ее  убил...  -  В
голосе лакея послышались горделивые нотки - ну  как  же,  сам  сумел  помочь
хозяину.
   - Зачем же ты и ее убил? - все еще не понимал Кэш. Он пребывал в шоке еще
после первого признания слуги.
   - А чтобы не болтала, глупая баба, - слуга  довольно  улыбнулся.  -  Если
получше присмотритесь, Ваша Высочайшая Категория, то  там,  рядом  с  первым
холмиком, увидите и второй... Я ее тоже - лопатой...
   "Я должен уничтожить эту мразь. Я должен его  немедленно  уничтожить",  -
подытожил Джим и шагнул к резной тумбочке, в которой лежал его  адмиральский
пистолет - огромная пушка, больше подходящая для штурмового боя.
   - Господин герцог! - воскликнул слуга, прижав руки к груди. Он понял, что
задумал Джим, доставая оружие. - Господин герцог,  помилуйте,  я  никому  не
скажу, честное слово, я в этом доме двадцать лет...
   Грянул  выстрел,  и  слуга,  отброшенный  чудовищным  ударом,  отлетел  к
противоположной стене, однако Кэш на  этом  не  успокоился  и,  подскочив  к
обмякшему телу, двумя выстрелами размозжил лицо.
   При  последнем  выстреле  пистолет  выпал  из  ослабевшей  руки,  а  Джим
повернулся и пошел к выходу.
   - Что я наделал? - вслух произнес он. - Что я наделал? Я убил - я всех их
убил...
   Едва он открыл дверь, его чуть не сшиб Лу, который тоже был с пистолетом,
а следом за ним по лестнице скакало полдюжины лакеев, вооруженных кто чем.
   - Что случилось, Джим? Кто стрелял? Ты не ранен?
   - Постой, - Кэш посмотрел на бегущих слуг и  взял  Эрвиля  за  локоть.  -
Оставь их здесь, Лу, и пойдем в комнату, я должен все тебе рассказать...
   - Ты точно не ранен, Джимми?  -  озабоченно  переспросил  Лу,  на  всякий
случай оглядывая Джима на предмет огнестрельных ран.
   - Со мной все в порядке. То есть не совсем в порядке... - Джим  досадливо
махнул рукой и, повернувшись, прошел вглубь спальни.
   Эрвиль последовал за ним.
   - Вот тут все и произошло, Лу, - заговорил Джим, почему-то уставившись на
потолочные фрески.
   Ему показалось, что один из охотников подмигнул ему.  В  какой-то  момент
даже послышался лай охотничьих собак и протяжный звук охотничьего рога.
   Лу смирно ждал, когда Джим объяснит ему причину стрельбы, а тот, обхватив
голову руками, повторил: - Вот  тут  все  и  произошло,  Лу,  да  ты  и  сам
видишь... Она пришла вчера и сказала, что к маме. Поначалу  мне  показалось,
что она совсем ребенок. Ну десять - максимум двенадцать лет... А  потом  она
села на постель и сразу схватила меня за колено. Ты понимаешь?
   - Ты был с женщиной? - попытался угадать Эрвиль.
   - Да не с женщиной, Лу! Не с женщиной! - Джим прокричал это с такой болью
в голосе, что Лу буквально опешил.
   - Ты был... с мужчиной?  -  спросил  он  осторожно,  чтобы  не  оскорбить
интимных чувств своего товарища.
   Кэш глубоко вздохнул и медленной, шаркающей походкой  подошел  к  окну  -
тому самому, из которого были видны в саду свежие холмики.
   -  В  общем,  она   оказалась   старше,   Лу.   Не   так   чтобы   совсем
совершеннолетняя, но... но это была зрелая молодая  сучка,  и  я...  -  Джим
снова с надрывом вздохнул, - в общем, все произошло примерно так, как в  том
музее.
   - А-а, - облегченно протянул Эрвиль, - ну тогда все в порядке. Помню,  ты
отделал ту девку ну просто...
   - Заткнись, Лу!!! Я прошу тебя  -  заткнись!!!  -  в  категоричной  форме
потребовал Джим. - Это было совсем другое!
   - Но ты сказал, как в музее... - начал оправдываться Лу.
   Он уже серьезно опасался за рассудок Джима.
   - Нет, я сказал "примерно как в музее"...
   - Ну хорошо, продолжай, пожалуйста.
   - Она... Она была такой... Она была совсем ребенок, а я, скотина,  трахал
ее, как какой-нибудь... - Джим  замолчал,  выбирая  наиболее  уничижительное
сравнение, - как какой-нибудь фаллоимитатор...
   - Так долго? - осторожно уточнил Эрвиль.
   - Так жестоко, - пояснил Джим, а затем подумал и добавил: - Ну,  и  долго
тоже.
   - Что же было потом? Она тебя бросила? -  Лу  начала  надоедать  истерика
Джима, и он хотел выяснить все поскорее. А еще Лу завидовал Джиму, завидовал
его бесконечным приключениям с нимфетками. Видимо, было в нем что-то  такое,
что привлекало их, как пчел на сахар.
   "Помню - я любил Абигайль, а она обманывала меня с  Джимом",  -  некстати
вспомнил Эрвиль, но тут же отметил, что Абигайль продавала любовь за деньги.
   - В том-то и дело, что не бросила. Ее убили, Лу... - трагическим  шепотом
произнес Джим и почему-то указал рукой в сад.
   - Так это ты в нее, что ли, стрелял? - деловито осведомился Лу и  подошел
к Кэшу.
   - Нет, я стрелял, чтобы покарать того, кто убил эту несчастную девочку.
   - Которую ты оприходовал, - не удержался Эрвиль.
   - Да ты пойми, она меня совратила, как профессионалка! - вскинулся Джим.
   - Тогда перестань говорить, что она "эдакая  и  всякая  такая"!  -  начал
злиться Эрвиль, - Ты попал в нее или нет?
   - Нет, ее убили лопатой.
   - Ты?! - Эрвиль даже отшатнулся от Кэша. - Ты, Джим,  убиваешь  маленьких
девочек лопатами?
   - Фу-у, ты тупее, чем я думал, Лу!... Девочку и ее мать убил мой лакей, -
пояснил Джим, вынужденно становясь на путь логики.
   - Лопатой?
   - Лопатой.
   - По твоей просьбе?
   - Ну почему сразу по моей просьбе?! -  Кэш  топнул  от  досады  ногой,  и
адмиральские звезды на его кителе  слабо  звякнули.  -  Он  по-своему  хотел
помочь мне замести следы и убил девочку, чтобы она не жаловалась.
   - А чего ей жаловаться?
   - Да там, - Джим потупился, - кровищи было...
   - Понятно, а мать-то за что?
   - Вот и я у него спрашивал - за что, а он сказал, чтобы не болтала...
   - А трупы где?
   - Закопал в саду, между сосной и... этим, забыл, как называется.
   - Логично.
   Джим поражение уставился на Эрвиля.
   - Ты что городишь? Чего тут логичного?
   - Да это я так, - задумчиво произнес Лу.  -  Ну  а  где  лакей?  Где  эта
злодейская сволочь, действовавшая из лучших побуждений?
   - А вот его я убил... - еле слышно произнес  Джим  и  снова  уставился  в
окно, туда, где между сосной и...
   - Ну наконец-то! - с видимым облегчением сказал Лу. - Значит, ты  в  него
стрелял?
   - В него, - глухо отозвался Джим.
   - И попал?
   - Попал.
   - И где же труп?
   - Там, у стены, между ломберными столиками. Лу  обошел  всю  спальню,  но
ничего не нашел.
   - Эй, а ты ничего не забыл? Может, ты и его в саду закопал?
   Джим не без усилия оторвался от злосчастного окна и пошел на поиски  сам.
Там, где он оставил труп негодяя, ничего не было, правда, были заметны следы
быстрой, но тщательной приборки.
   Пробившие череп пули так и остались сидеть в полу, и никто их  оттуда  не
вытащил.
   - Ну и что? - сказал Эрвиль.
   - Вот пули из моего пистолета.
   - Похоже на то, - согласился Лу. Он присел на корточки и поковырял ногтем
засевшие в камне сплющенные болванки. - А это твой пистолет? -  спросил  он,
пододвигая валявшееся на полу оружие.
   - Да, - ответил Джим.
   Эрвиль понюхал ствол и, посмотрев на друга, сообщил: - Маслом пахнет - из
него не стреляли.
   В довершение к этому он  вытащил  тяжелый  магазин,  в  котором  оказался
полный комплект боеприпасов.
   - Все железки на месте, Джимми. Ты точно стрелял из этого пистолета?
   - Но других у нас нет! - почти закричал Джим.
   Затем, вдруг что-то заподозрив, он подскочил к кровати и, отдернув полог,
увидел, что все перепачканные  кровью  простыни,  а  также  его  испорченная
одежда исчезли.
   - Здесь кто-то был, пока мы трепались у двери, - уверенно сказал он. -  Я
знаю, здесь, возле кладовки, есть второй выход!
   Не договорив, Кэш сорвался с места и, подскочив к стенному шкафу,  рванул
на себя дверь. Как он и предполагал, среди полок с бельем  оказалась  вторая
дверь, и она была заперта.
   Джим вышиб замок ногой, и они с Лу оказались на узкой винтовой  лестнице.
Быстро соскочив по  ней  вниз,  они  очутились  на  небольшом  хозяйственном
дворике, где стояла печь для сжигания мусора.
   - Вот!  -  воскликнул  Джим  и,  схватив  кочергу,  стал  ворошить  почти
истлевшие тряпки, - Это они, уверяю тебя, это они - мои вещи...  Если  взять
пару оставшихся клочков и отнести их на экспертизу...
   - Послушай, Джим, но ведь труп слуги все равно не успел бы сгореть в этой
печке... И вообще, давай обратимся с этой проблемой к Квардли.
   - Квардли? Его же казнили.
   - Вчера казнили, а сегодня он сидит в нашей гостиной с новым приказом  от
императора.
   80
   Когда Эрвиль и  Джим,  приведший  свою  форму  в  порядок,  спустились  в
гостиную, штандартенфактор поднялся из-за стола и обрадовался, словно увидел
близких друзей.
   - Господин герцог, господин граф! Счастлив видеть  вас  в  это  солнечное
утро!
   - Уже виделись, - буркнул в ответ Эрвиль.
   - Ну тогда это для господина герцога Ангурского! Как вы спали,  уважаемый
адмирал? Джим и Лу переглянулись.
   - Прошу простить мою бестактность, господа, но вы там,  наверху,  слишком
громко разговаривали,  и  я  совершенно  случайно  оказался  в  курсе  ваших
проблем. Да и слуги оказались довольно болтливыми.
   И Квардли обвел своей  длинной  рукой  ряд  застывших  в  немом  почтении
лакеев.
   -  Предлагаю  сейчас   же   отправиться   в   расположение   гвардейского
императорского кавалерийского корпуса, а по пути можно поговорить и о других
проблемах. - Квардли увидел в глазах Джима недоверие и добавил: -  Возможно,
я дам вам несколько дельных советов, адмирал. К тому  же  завтракать  сейчас
вам вряд ли захочется - настроение не то.
   - А зачем нам в кавалерийский корпус? - спросил Джим, чтобы сказать  хоть
какие-то слова.
   Он был смущен тем, что Квардли так вольно распространялся по  поводу  его
личных проблем прямо при слугах.
   - Ну как же, господин герцог, - издевательская улыбка Квардли  стала  еще
шире, - неужели вы  забыли  о  втором  подвиге?  О  кавалерийской  атаке  на
Биттер-Дримм? Сейчас самое  время  начать  подготовку  к  походу,  поскольку
северные государства забеспокоились. Особенно после того, как до  них  дошли
сведения о падении цитадели Ангур. Мало того...
   Казалось, Квардли может болтать до бесконечности, и Джим прервал  его:  -
Хорошо, вы меня убедили. Поехали в этот ваш гарнизон.
   -   Гвардейский   кавалерийский   корпус,   -   тут   же   поправил   его
штандартенфактор.
   - Хорошо, пусть будет так.
   Сопровождаемые  предупредительными   слугами,   до   последнего   момента
сдувавшими пылинки с важных господ, Джим и Эрвиль погрузились в автомобиль.