УЛИУСА  ДАВЕНПОРТА   ИЛИ   ЕГО
НАСЛЕДНИКОВ ПРОСЯТ СВЯЗАТЬСЯ С КОНТОРОЙ ЧЕЛМСФОРДА И МЕРЛИНА В ХОЛБОРНЕ  ДЛЯ
ПОЛУЧЕНИЯ ПОЛЕЗНЫХ СВЕДЕНИЙ ОТ ВЫШЕНАЗВАННЫХ СТРЯПЧИХ  ВО  БЛАГО  УПОМЯНУТЫХ
ДЖУЛИУСА ДАВЕНПОРТА И ЕГО НАСЛЕДНИКОВ

   Это объявление публиковалось в "Газетт" на протяжении нескольких месяцев,
но лишь недавно привлекло внимание капитана Ричарда Далтона.  Он  не  придал
ему особого значения,  однако  из  любопытства  решил  посетить  адвокатскую
контору.
   Клерк  проводил  посетителя  в  кабинет  стряпчего   и   сообщил   Джошуа
Челмсфорду, что его хочет видеть капитан Далтон.
   - Входите! - крикнул из-за стола толстяк и  окинул  Ричарда  внимательным
взглядом.
   Перед ним стоял худощавый молодой человек лет двадцати  восьми,  среднего
роста, с приятным, но изможденным лицом.  Стряпчий  подумал,  что,  если  бы
подкормить капитана, он стал бы весьма привлекательным.  Живые  светло-карие
глаза смотрели на стряпчего испытующе и  чуть  насмешливо,  бронзовый  загар
свидетельствовал о том, что визитер побывал не только под щадящим английским
солнцем. Густые темно-русые волосы были аккуратно причесаны.
   Стряпчий поднялся и протянул капитану руку.
   - Не пытайтесь отрицать, что вы сын Джулиуса Давенпорта, я вам все  равно
не поверю.
   Ричард  широко  улыбнулся,  отчего  стал  еще  моложе  на  вид,  и  пожал
Челмсфорду руку.
   - Так вы знавали моего отца, сэр? Говорят, мы с ним очень похожи.
   - Так оно и есть, молодой человек. Вы - копия отца, хотя  и  унаследовали
кое-что от матери. Кстати, где сейчас ваш батюшка?
   - Умер три года назад.
   Челмсфорд вздохнул и опустился на стул.
   - Присаживайтесь, юноша! Именно этого я  и  опасался.  Время  от  времени
мистер Давенпорт посылал мне весточки,  но  когда  он  надолго  замолчал,  я
заподозрил худшее. Извините за нескромный вопрос, но как это произошло?
   - Отец и мать плыли на яхте в районе греческих островов,  когда  внезапно
налетел шторм. У них не было шансов спастись.  Все  случилось  так,  как  им
хотелось: они погибли одновременно, занимаясь любимым делом...
   Капитан замолчал,  спохватившись,  что  сболтнул  лишнее,  он  никому  не
рассказывал подробности этой трагедии, с тех пор как сам узнал их из  письма
священника, отыскавшего его в  Испании.  Поначалу  Ричард  был  не  в  силах
бередить прошлое, а потом выяснилось, что не так уж  много  осталось  людей,
знавших его родителей. Да и кочевая жизнь военного,  полная  опасностей,  не
располагала к разговорам о смерти - она и без того была среди солдат  частой
гостьей. Случалось, человек, с которым ты мило болтал за завтраком, к вечеру
становился покойником. Поэтому Ричард помалкивал о своем личном горе.  Излив
душу стряпчему, он несколько смягчился и самым будничным тоном спросил:
   - Кстати, о каком это "благе" шла речь в газетном объявлении, сударь?  Уж
не унаследовал ли мой отец ларец с бриллиантами?
   - Ну, не совсем ларец... - серьезно ответил Челмсфорд. - Скажите, что вам
известно о прошлом ваших родителей?
   - К сожалению, очень мало. Я знаю, что, поженившись, они  сразу  покинули
Англию. Я заметил, что родители не любят вспоминать  те  времена.  Настоящая
фамилия моего отца Давенпорт, но он предпочитал называться Далтоном.
   - Как полагаете, почему?
   - Я не ломал голову над тайной  прошлого  моих  родителей,  сэр,  хотя  и
подозревал, что отец убил кого-то на дуэли из-за матушки.  Прекрасно  владея
шпагой и пистолетом, он мог  не  задумываясь  пустить  их  в  ход  в  случае
необходимости.
   - Вы  угадали:  дуэль  действительно  имела  место!  -  Стряпчий  коротко
усмехнулся. - Смерть лорда Барфорда не стала для мира тяжкой утратой:  этого
мерзкого старого плута давно заждались на том свете. Он  вынудил  вашу  мать
обвенчаться с ним против ее воли. Она дружила с вашим отцом еще с детства  и
мечтала стать его женой.  Но  родители  влюбленных  категорически  возражали
против их брака, поскольку оба семейства жили бедно. Джулиус убил  на  дуэли
Барфорда, и разгневанный отец лишил его за это наследства. Вот  почему  ваши
родители убежали на континент. Что вы знаете о вашем дедушке?
   - Его фамилия Давенпорт, полагаю?
   - Это был пятый граф Уоргрейв. И поскольку отец ваш умер,  шестым  графом
становитесь вы, молодой человек!
   В пыльной конторе воцарилась гробовая тишина. За окном  ударил  церковный
колокол, возвещая наступление полудня. Охваченный противоречивыми чувствами,
сильнейшим из которых была ярость, Ричард заявил:
   -  Не  надо  мне  никакого  наследства!  Проклятый  старик  отверг   моих
несчастных родителей, и я тоже ничего от него не  приму.  Ни  богатства,  ни
титула! Вам ясно?
   Он вскочил и подошел к окну, взвинченный и напряженный, как  струна.  Вид
Лондона непостижимо быстро успокоил его: раздражение сменилось  благодушием.
Гневаться на совершенно неизвестного  ему  старикашку  просто  глупо!  Да  и
родители Ричарда жили  в  согласии  и  любви,  никогда  не  вспоминая  своих
родственников. Зачем же ему зря нервничать?
   Овладев собой, капитан обернулся и твердо сказал:
   - Как бы ни относился мой дед к своему сыну, я не испытываю ни  малейшего
желания становиться графом. Богатство всегда становится бременем. А я больше
всего в жизни ценю свободу.
   - С каких это пор ответственность стала предметом  выбора?  -  прищурился
стряпчий. - Ваш дед был злобным тираном и мало заботился  о  своей  земле  и
зависящих от него людях. Уж не хотите  ли  вы,  чтобы  наследством  завладел
легкомысленный повеса? При нем Уоргрейв окончательно  придет  в  упадок.  Да
представляете ли вы себе, молодой человек, сколько семей зависят от  угодий,
доставшихся вам в наследство?
   - Нет, и это меня не интересует. Не все ли мне равно? Полжизни  я  провел
за пределами Англии, потом несколько лет учился здесь и еще семь лет  воевал
за эту страну. Я побывал в  настоящем  аду,  так  что  не  говорите  мне  об
ответственности! Я сторицей расплатился с Англией за все, что она  для  меня
сделала.
   В  этот  момент  Ричард  невероятно  походил  на  отца.  Старый  стряпчий
вспомнил, как тридцать лет назад в минуту душевного волнения тот заявил, что
никогда не променяет свою возлюбленную на титул и состояние.
   - Не собираюсь вас ни к  чему  принуждать.  -  Мистер  Челмсфорд  отогнал
воспоминания. - Я хорошо знал и уважал вашего покойного отца.  Но  по-моему,
он все же надеялся, что вы когда-нибудь вернетесь сюда.
   - Почему вы так считаете?
   - Потому что он переслал мне заверенные нотариусом копии своего  брачного
свидетельства и свидетельства о вашем рождении. Мистер Давенпорт был младшим
сыном в семье, но понимал, что жизнь  полна  неожиданностей  и  титул  может
перейти к вам. Поэтому сделал все, чтобы вам  не  составило  труда  доказать
свое происхождение. Не стоит ли вам, молодой человек, задуматься о том,  что
вы отвергаете? И ради самого себя, и ради отца. А  вдруг  вы  измените  свою
точку зрения на наследство? Или вас неудержимо тянет в другую страну?
   - Нет,  я  не  собираюсь  покидать  пределы  Англии,  -  ответил  Ричард,
размышляя над словами стряпчего. Его гнев сменился усталостью. Сейчас он  не
имел даже крыши над головой, а боевые друзья разъехались  по  разным  концам
Англии и зажили своей жизнью. У  капитана  не  было  ни  перед  кем  никаких
обязательств.  В  таких  обстоятельствах  только  глупец  отказался  бы   от
состояния. - Так что за наследство вы  пытаетесь  мне  навязать?  -  спросил
Ричард.
   И Джошуа Челмсфорд начал терпеливо объяснять ему, что значит стать графом
Уоргрейвом.

Глава 2

   Каролина Ханскомб придирчиво оглядела свое отражение в зеркале и осталась
вполне удовлетворена: платье сидело на ней ужасно. Теперь она не  опасалась,
что какой-нибудь холостой джентльмен обратит  на  нее  внимание  на  балу  у
Элмаков и вообразит,  будто  для  полного  счастья  ему  не  хватает  только
знакомства с ней. В белом наряде из муслина Каролина походила на  соломенное
чучело, бесформенное и блеклое. Картину дополняли русые локоны,  ниспадающие
на лицо, и бледные щечки, которые она умышленно не  стала  щипать,  как  это
обычно делают девушки, добиваясь румянца.
   - Каролина, ты готова? - нетерпеливо спросила полногрудая девица,  влетев
в комнату. - Как я выгляжу? Ты думаешь, на  балу  будет  мистер  Фоллсуорти?
Господи, хоть бы ему понравилось мое платье!
   Джина явно не стремилась затеряться в толпе, напротив, мечтала привлечь к
себе внимание.  Ее  ярко-розовое  платье  выгодно  подчеркивало  и  оттеняло
румянец, а декольте обнажало пышный  бюст  ровно  настолько,  насколько  это
приличествует девушке,  впервые  выходящей  в  свет.  И  завершало  ансамбль
чудесное гранатовое ожерелье.
   Каролина ласково взглянула на сводную сестру. Разные вкусы и характеры не
мешали их дружбе, равно как и то, что леди Ханскомб откровенно  предпочитала
свою дочь хрупкому созданию, полученному в придачу к сэру Альфреду.
   - Я вполне готова. Джина. Ты выглядишь  прекрасно,  дорогая  сестрица,  и
можешь не сомневаться, что Гидеон Фоллсуорти приедет на бал. Он  не  упустит
возможности повидаться с тобой; во всяком случае, до сих пор он появлялся на
всех приемах, которые посещала ты, милочка. Жаль, что я не питаю восторга  к
этим шумным ночным сборищам.
   - А я просто без ума от балов у Элмаков. Как хорошо, что мамочка  выводит
нас в высшее общество! Думаю, нас столь радушно принимают  там  и  благодаря
старым  связям  твоей  покойной  матушки.  Ведь  одна  из  патронесс  -   ее
родственница! И хлопочет она, конечно, в основном из-за тебя!
   Каролина этого не отрицала: ее мать, первая леди  Ханскомб,  пользовалась
влиянием в свете. По общему мнению, Луизе Хикс чертовски  повезло,  что  сэр
Альфред Ханскомб решил столь быстро утешиться  с  ней  после  смерти  первой
супруги.
   Девушки вышли из спальни  Каролины  и  спустились  к  ожидавшей  их  леди
Ханскомб. Она удовлетворенно оглядела их, радуясь тому, что ее  родная  дочь
явно  выигрывает  на  фоне  блеклой  падчерицы.  Луиза  Ханскомб  не  питала
антипатии к Каролине и с негодованием отвергла бы  упрек  в  том,  будто  не
исполняет своего долга по отношению к падчерице.  Однако  она  опекала  трех
родных дочерей и двух сыновей, поэтому уделяла Каролине не больше  внимания,
чем возможно в таких обстоятельствах.
   - Поторопитесь, девочки! Лошади застоялись! - воскликнула  леди  Ханскомб
громовым голосом, совершенно неуместным в гостиной. Высокая и дородная, леди
Ханскомб не отличалась особым умом, поэтому не могла в должной мере  оценить
таланты и тонкую натуру падчерицы. Их  отношения  основывались  на  взаимных
обязательствах   и,   лишенные   любви,   постепенно   чахли.   Рассеянность
мечтательной Каролины выводила Луизу из себя,  а  резкий  голос  и  Придирки
мачехи вгоняли девушку в трепет. Порой бедняжка даже начинала  заикаться,  а
потому предпочитала отмалчиваться.
   В отличие от сестры Джина либо не замечала упреков матери,  либо  открыто
возражала  ей.  Каролина  же  моментально  исчезала  и  не  возвращалась  до
окончания перепалки. В Лондоне  скрыться  было  сложнее,  чем  в  загородном
имении, поэтому приходилось терпеть все выходки леди Ханскомб и помалкивать.
   Ханскомбы арендовали дом на Адам-стрит - не самый респектабельный, зато и
не слишком отдаленный от Кинг-стрит. К Элмакам они поспели вовремя - не  гак
рано,  чтобы  выказать  нетерпение,  и  не  так  поздно,  чтобы   произвести
впечатление  пресыщенных  особ.  Просторный  вестибюль  поражал  воображение
впечатлительных гостей и вселял в них уверенность в том, что они очутились в
самом изысканном обществе. Вошедших оглушали звуки оркестра;  глаз  радовали
столики с пирожными и прохладительными напитками. От  Каролины,  однако,  не
укрылось, что пирожные далеко не лучшего качества,  а  кто-то  из  скрипачей
фальшивит. Вечер начался так же, как и предыдущие балы, на которых  побывали
девушки. Кавалеры приглашали дам на танец, вдовы и  невостребованные  девицы
болтали, сидя в креслах в большой гостиной, а прочая публика фланировала  по
дому, высматривая сценки для  новых  сплетен  или  кандидатов  для  выгодных
партий.
   Гидеон Фоллсуорти подскочил к Джине, пригласил ее  на  сельский  танец  и
просил оказать ему честь и танцевать с ним затем вальс. Зная, что  он  может
лишь дважды танцевать с избранной им дамой, Гидеон  постарался  оказаться  с
ней в паре, когда оркестр заиграет новый  модный  австрийский  вальс,  сразу
покоривший Лондон. Консервативные господа старшего поколения не одобряли это
новшество, находя его бесстыдным. Но молодежь привела в восторг  возможность
обниматься на публике.
   - Вы чудесно выглядите сегодня, мисс Джина! Позвольте вас  пригласить!  А
вас, милая мисс Ханскомб, умоляю зарезервировать за мной следующий танец,  -
улыбнулся молодой человек. Несколько полноватый  Гидеон  не  хватал  с  неба
звезд, но был добр и приятен в общении. Он был убежден, что  Джина  -  самая
очаровательная и милая девушка на свете. Ее мать  благоволила  к  наследнику
отличного имения в Линкольншире и потому надеялась, что  Гидеон  со  дня  на
день  нанесет  визит  сэру  Альфреду  и  попросит  руки  Джины.  Этот   брак
представлялся Луизе хоть и не блестящим, но вполне достойным.
   Едва счастливая парочка удалилась, Каролина села рядом с леди Ханскомб  и
окинула рассеянным взглядом танцующих. Ей доставляло удовольствие наблюдать,
как выделывают замысловатые па нарядные люди, и  слушать  музыку.  Дав  волю
воображению, она  даже  мысленно  сочиняла  вариации  танцевальных  мелодий.
Каролина могла бы просидеть в одиночестве весь вечер и  остаться  довольной.
Чтобы кавалеры не докучали ей, она  разработала  особую  тактику  поведения,
благодаря которой ее никогда не приглашали на второй танец. Правда,  все  же
нашелся один упрямец - молодой человек с крупными и редкими, как у  кролика,
передними зубами. Он проникся симпатией к Каролине, но она отвадила  и  его,
сказав, будто ее свирепый папаша желает, чтобы дочь осталась старой девой  и
служила ему утешением в старости. Сэр Альфред был бы искренне удивлен  этим,
поскольку с трудом различал своих дочерей и постоянно повторял, что  мечтает
поскорее выдать их замуж.
   В  середине  вечера  Каролина  заметила  приближающегося  к  ней  Джорджа
Фицуильяма: по настоянию хозяек домов, где устраивались приемы, он несколько
раз приглашал ее на танец. Это был милый и безопасный господин,  однако  его
спутник  не  производил  такого  благоприятного   впечатления;   высокий   и
мужественный, незнакомец казался надменным и властным.  Каролина  озабоченно
нахмурилась.
   -  Леди  Ханскомб,  мисс  Ханскомб,  -  поклонился  мистер  Фицуильям,  -
позвольте представить вам моего друга лорда Рэдфорда.
   Леди Ханскомб расцвела в улыбке.
   - Очень приятно! Здесь, в зале, и другая моя дочь, она  тоже  будет  рада
познакомиться с вами.
   Пока леди  Ханскомб  ворковала  с  достопочтенным  Джорджем  Фицуильямом,
Каролина робко подняла голову и  поежилась  от  леденящего  взгляда  барона.
"Должно быть, вот так же цепенеет кролик, - подумала она,  -  ожидая,  когда
хорек вонзит в него зубы. И что он на меня вытаращился?"
   - Не окажете ли мне честь потанцевать со мной? - Лорд Рэдфорд поклонился.
   Каролина, кивнув, поднялась и молча вышла с ним  на  середину  зала.  Как
назло, оркестр заиграл вальс!
   Рэдфорд окинул взглядом зал  и  заметил  леди  Джерси.  Она  выразительно
кивнула ему,  и  он  увлек  партнершу  в  стремительный  танец,  заручившись
одобрением патронессы, без которого ни одна девица не могла танцевать вальс.
   Глядя на испуганную Каролину, Джейсон недоумевал, чем вызвана ее робость.
С одной стороны, девице подобает скромность. Но с  другой  -  не  слишком-то
приятно, что она молчит, уставившись затравленным взглядом на  пуговицы  его
жилета. Возможно,  ее  смущает,  что  она  не  вышла  ростом.  Зато  девушка
миловидна и хорошо сложена. Если ее как следует  одеть  и  причесать,  то  с
такой не стыдно и появиться в обществе.
   Каролине же казалось, что все это происходит с ней не наяву, а  в  дурном
сне. Она, конечно, не  догадывалась,  почему  столь  редкий  гость  внезапно
появился на балу у Элмаков, но чувствовала, что  за  ними  все  с  интересом
наблюдают. И поскольку девушка прежде танцевала вальс только с братьями и  с
учителем танцев, она сосредоточилась на соответствующих фигурах и движениях.
Но в  объятиях  этого  атлета  Каролина  испытывала  неловкость.  Почему  он
пригласил именно ее? Они не знакомы, и ее заурядная внешность вряд ли  могла
привлечь такого импозантного джентльмена, с которым рада  потанцевать  любая
красавица.
   - Как  вы  находите  свой  первый  лондонский  сезон,  мисс  Ханскомб?  -
осведомился Рэдфорд.
   - Весьма интересным, милорд, - не поднимая головы, пробормотала Каролина.
   - Вас не разочаровал бал у  Элмаков?  Кое-кто  полагает,  что  его  слава
преувеличена.
   - Ничего особенного я и не ожидала, милорд. "Фицуильям не зря  назвал  ее
тихоней", - подумал Джейсон.  И  тем  не  менее,  возвращая  партнершу  леди
Ханскомб, сказал, что хотел бы вскоре нанести ей визит.
   Она растерянно посмотрела на него, похлопала глазами и  наконец  смущенно
пробормотала:
   - Безусловно, милорд, мы будем рады вам! Лорд Рэдфорд отвесил ей поклон и
удалился,  весьма  довольный  тем,  что  дело  сдвинулось  с  места.  Особых
ухищрений в данном случае не требовалось. Леди  Ханскомб  и  без  того  была
потрясена его вниманием к Каролине. Правда, она  слишком  лебезила,  но  это
даже неплохо: ему будет легче закрепить знакомство с девицей.  А  танцев  на
первый раз достаточно - не нужно  торопить  события,  путь  все  идет  своим
чередом. Какая же все-таки скука эта женитьба!
   Пока лорд Рэдфорд  разыскивал  своего  друга  мистера  Фицуильяма,  чтобы
вместе с ним продолжить вечер в более веселом месте, леди Ханскомб  донимала
падчерицу вопросами. Не зная, радоваться ли тому, что  барон  избрал  именно
Каролину, или досадовать на то, что он не пожелал знакомиться с Джиной,  она
настойчиво выуживала из падчерицы подробности разговора с лордом Рэдфордом.
   - А что он тебе сказал потом? А ты что ответила на это? Да не сутулься ты
так, распрями спину! Вдруг барон намерен жениться? Несколько поздновато, ему
давно пора остепениться. Но тобой, я уверена, он остался очень  доволен:  ты
прекрасно воспитана, милочка, а это главное! Ничто не заменит хороших манер!
   Тут леди Ханскомб прервала свой монолог и пытливо взглянула на  Каролину.
Трудно представить, чем эта девушка может  привлечь  лорда  Рэдфорда,  кроме
благовоспитанности. Впрочем, если он действительно пожалует к ним с визитом,
у него будет возможность познакомиться с Джиной, по достоинству  оценить  ее
несомненные добродетели и внешние данные.
   Оценивая шансы родной дочери значительно выше,  Луиза  упустила  из  виду
происхождение: в этом отношении Джине было далеко до Каролины.
   Больше всех говорила о лорде Рэдфорде в карете Джина:  всю  дорогу  домой
она восхищалась им без  умолку,  превознося  его  исключительную  внешность,
великолепный наряд и богатство.
   - Говорят, барон впервые приехал  к  Элмакам  и  танцевал  с  девицей  на
выданье. И еще я слышала, будто у него сногсшибательные любовницы...
   - Джина, как ты смеешь болтать такое! - перебила дочь  леди  Ханскомб.  -
Тебя вообще не должно интересовать, как развлекаются джентльмены!
   - Но, мама, это же ни для кого не секрет! Должно быть, он видел  Каролину
на прогулке в парке и захотел с ней познакомиться. Это так романтично!
   Привязанная к старшей сестре, Джина искренне верила, что  Каролина  может
поразить  любого  джентльмена  своим  обаянием  и  кротким  нравом.   Вполне
удовлетворенная ухаживаниями Гидеона, Джина не чувствовала  ни  зависти,  ни
ревности.
   - Теперь все узнают, что сам лорд Рэдфорд пригласил Каролину на вальс,  и
тоже захотят с ней познакомиться!
   Каролин