крепких рук.
     - Мериэль, ты не должна так поступать. Клянусь, я больше не буду держать тебя в заключении, - страдая от необходимости причинить боль, Адриан вывернул ее кисть, пальцы разжались, и кинжал выпал.
     Уорфилд отпустил девушку и решительно произнес:
     - Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
     Ее огромные глаза стали еще больше:
     - Вы хотите жениться на мне?
     - Да, ты нравишься мне и я хочу исправить то, что натворил, - он облегченно вздохнул, увидев, как изменилось выражение ее лица. Олвин оказалась права - предложение руки и сердца возымело должный эффект. - Ты станешь графиней Шропширской, и все будут относиться к тебе с почтением, как и полагается для такой знатной особы.
     Девушка сделала шаг назад, потом еще один, и Уорфилд вдруг понял, что отнюдь не удовольствие написано на ее лице, а признаки начинающейся истерики.
     - Святая Матерь Божья, вы хотите жениться на мне?! И я никогда не стану свободной? Господи, надо было позволить вам изнасиловать меня. Тогда еще осталась бы надежда, что я вам, в конце концов, надоем. Если вы отдадите меня стражникам, то появится возможность убежать. Не подходите! - закричала она, когда Адриан невольно шагнул к ней.
     Тот остановился, не желая рисковать.
     - Мериэль, пожалуйста, успокойся, - мягко произнес де Лэнси. - Клянусь перед Богом, что никогда больше не обижу тебя.
     -  Вы и прежде сожалели о содеянном, затем возвращались и поступали еще хуже, еще ужаснее! - выдохнула девушка, отступая еще дальше.
     Упавший кинжал находился в опасной близости от нее. Боясь причинить боль или даже просто коснуться ее, Адриан прыгнул вперед, чтобы схватить оружие.
     Думая, что он собирается напасть, девушка отскочила назад. Адриан упал. Мериэль лихорадочно оглядывалась в поисках возможного убежища.
     -  Я больше никогда не попаду в клетку, никогда! - Мериэль шагнула в полосу света, льющегося из окна. Подобно цветку, поворачивающему головку к солнцу, она взглянула на заходящее светило, и ее лицо, казалось, озарилось неземным светом. Затем Мериэль блаженно улыбнулась, словно перед ней открылись двери рая.
     Раскрыв объятия, будто готовясь к встрече с возлюбленным, она подбежала к огромному окну. Время замедлило свой ход, и каждое движение девушки было отчетливо видно. Узница прыгнула в окно, грациозная, как лань, и казалось, что она исполняет красивый, странный танец, прикрыв лицо правой рукой.

ГЛАВА 9

     Зрелище, представшее перед Адрианом, напоминало сцену ада. Небо полыхало оранжево-золотым огнем заката. Хрупкая фигурка девушки на мгновение отчетливо высветилась на этом фоне. Казалось, протяни руку и забери ее с неба одним движением.
     - Мериэль, не делай этого! - закричал Адриан, подбегая к окну, но опоздал.
     Ее тело изогнулось и наклонилось вперед, послышался звон разбитого стекла, и девушка исчезла. В окне зияла дыра, от которой расходились многочисленные трещины и оборванные полосы свинца. Легкий ветерок залетел в комнату, обрадованный внезапно появившейся возможностью.
     Какое-то мгновение мужчина стоял, парализованный ужасом, не в силах поверить в то, что произошло на его глазах. Затем рванулся к окну и высунулся в дыру в стекле.
     Река внизу отличалась удивительной глубиной. С высоты башни Уорфилд видел, что девушка пролетела совсем рядом со скалой, не зацепившись, и ушла под воду. Она не вынырнула, и маловероятно, что ей удастся это сделать. Тяжелое шерстяное платье потянет ее ко дну. Если Мериэль жива, то должна быть без сознания от удара о стекло и об воду. Если она еще не умерла, то через несколько минут все равно покинет этот бренный мир.
     На то чтобы спуститься вниз по лестнице, выйти и найти лодку, потребуется слишком много времени, и пока он это сделает, Мериэль все будет безразлично.
     Адриан - хороший пловец, если прыгнуть из окна, у девушки останется пусть ничтожный, но все-таки шанс. Не раздумывая, мужчина сорвал с себя одежду, путаясь в застежках, обернул плащ вокруг руки и расширил дыру в окне, чтобы не порезаться.
     Перед тем, как прыгнуть, Адриан мгновение запоминал, куда упала Мериэль. Высота была чудовищной, но если войти в воду правильно, то возможно не потерять сознание от удара о поверхность. Если же это ему не удастся и он тоже утонет, то лучше умереть, чем жить, мучаясь угрызениями совести.
     Еще одно мгновение помедлив, мужчина помянул Бога и Святую Деву Марию, чтобы те помогли Мериэль, затем прыгнул. Вечерний ветер обдувал его обнаженное тело, стрелой летящее вниз в бесконечном падении. Адриан услышал сдавленный крик со стены замка - его заметил стражник.
     Уорфилд достиг воды со страшной скоростью, которая вышибла воздух из легких и унесла его тело далеко вниз, почти на самое дно. Стремительно поднимаясь на поверхность, он открыл глаза, пытаясь отыскать девушку. Достигнув поверхности, Адриан не увидел тела Мериэль. Набрав полные легкие воздуха, он нырнул опять, осматривая пространство между местом, где он нырнул, и скалой, не забывая о течении, которое могло унести девушку вниз по реке. Слава Богу, в это время года вода была относительно чистой и прозрачной.
     Легкие болели от напряжения - пришлось нырять еще дважды, прежде чем де Лэнси обнаружил Мериэль - она плыла в нескольких футах под водой, как тряпичная кукла. Глаза девушки были открыты и явно ничего не видели, распущенные волосы плавно колыхались от движения воды, на лице появилось умиротворенное выражение.
     Адриан обнял ее, вытолкнул на поверхность. Когда они вынырнули, мужчина держал голову девушки над водой, а сам разглядывал берег, чтобы определить, куда их отнесло течение. Замок находился выше, но на берегу кричали люди, а по реке кто-то плыл на лодке.
     Устало делая взмахи руками, Уорфилд поплыл к берегу. Глубина уже не была такой огромной, и едва он приблизился к берегу, как двое мужчин бросились в воду, чтобы помочь. Адриан узнал в них рыбаков.
     - Я в порядке, лучше займитесь ею, - задыхаясь, проговорил он.
     Один из рыбаков положил Мериэль животом на свое согнутое колено и стал нажимать на спину. Наконец, изо рта девушки хлынула вода. Мужчина продолжал жать, пока жидкость не перестала вытекать, затем поднес ладонь ко рту девушки.
     - Не думаю, что она дышит, милорд, - угрюмо проворчал он.
     Желая прикрыть наготу графа - будто от этого его станут меньше уважать - второй рыбак, сняв с себя рубашку, натянул ее на лорда. Мужчина был намного крупнее Адриана, и одежда мешком висела на продрогшем ныряльщике, однако все еще хранила тепло тела хозяина. Граф встал на колени возле Мериэль, чувствуя себя беспомощным, затем положил руку ей на горло - пульс все еще бился, хотя был очень слабым.
     Дальше Адриан действовал, руководствуясь инстинктом. Так как девушка нуждалась в дыхании, он решил поделиться своим. Уорфилд поглубже вдохнул и, наклонившись, вдул воздух ей в рот. Губы Мериэль были холодны, как сама смерть. Подняв голову, мужчина нажал на грудную клетку, и тонкая струйка воды опять потекла изо рта. Еще несколько вдохов, девушка закашлялась и начала дышать самостоятельно.
     Ослабев от облегчения, граф закрыл глаза и склонил голову, бормоча благодарности Богу за спасение любимой. Кровь испачкала ей волосы и одежду, значит, имеются царапины и раны, может быть, серьезные.
     Но на данный момент девушка была жива.

***

     Проехав долгий путь, Ричард Фитц-Хью ранним вечером наконец прибыл в Уорфилд и нашел его обитателей, погруженными в напряженное, тревожное молчание. Отправив рыцарей отыскивать себе еду и ночлег, он пошел к сэру Уолтеру Эвешему, чье послание и привело Ричарда в Уорфилд.
     Войдя в комнату, юноша увидел, как посветлело утомленное лицо старика.
     - Слава Богу, ты приехал.
     - Что случилось? - резко спросил Ричард, снимая перчатки. - Ты сказал, Адриан в отчаянии. Он что, болен?
     - Не совсем, - сэр Уолтер дал знак слуге, чтобы тот налил вина, затем отправил его за едой. - Ты помнишь девушку, которую мы нашли в королевском лесу? Ту, с соколом?
     Юноша кивнул.
     - Конечно, милое создание по имени Мериэль, если я не ошибаюсь, - он отпил изрядный глоток вина. - Я тогда еще удивился, что брат отправил ее в тюрьму за столь пустяковое преступление. Однако, видимо, у него были на то причины.
     - Да, Адриан безумно хотел ее, - с отвращением сказал Уолтер. - С тех самых пор он держал девушку взаперти, пытаясь уговорить стать его любовницей. Бог знает почему, но упрямая девчонка отвергла лорда. Четыре дня тому назад глава семьи де Лэнси предложил ей стать его женой. Господи, вельможа и деревенская простушка! А она ответила тем, что выбросилась из этого чертова окна, - старик, кисло улыбаясь, отпил глоток вина. - Я знал, что добром дело не кончится. Стеклянные окна должны быть только в церкви.
     - Святые духи хранят нас, - буркнул Ричард, не способный представить себе, что его холодный рассудительный брат мог испытывать такую страсть.
     - Адриан рисковал собственной жизнью, прыгнув за ней из окна, чертов дурак. Ему удалось вытащить Мериэль на берег, но девчонка разбила голову и с тех пор не приходит в сознание.
     Слуга вернулся с подносом, заставленным едой, и Ричард занялся огромным куском мяса. Прожевав, он высказал свое мнение:
     - Странная история, но зачем ты послал за мной?
     - Да потому, что твой брат сошел с ума, - резко ответил сэр Уолтер. - Все время он проводит либо у ее постели, либо в часовне, молясь о ее здоровье. Он выбросил одного лекаря за то, что тот пытался пустить девушке кровь, сказав, что она и так потеряла слишком много. Затем послал за доверенным лицом аббата Вильяма. Господи, подумать только, и это все из-за простолюдинки! Да в окрестных деревнях Адриан мог найти сотню девушек!
     Старый рыцарь хмуро рассматривал кубок.
     - Что, если нападет Бургонь? Молю Бога, чтобы девчонка скорее почила с миром и эта история закончилась.
     - Если нападет Бургонь, ты и я будем защищать замок, если не сможет брат, - твердо возразил Ричард. Его больше беспокоило состояние души Адриана, чем вопрос, касающийся обороны, с которым он мог легко справиться. Но его брат, сложный, рассудительный, держащий эмоции в узде, снедаемый внутренним огнем и никогда не позволяющий себе расслабиться... Что будет с ним, если девушка умрет? На этот вопрос лучше не искать ответа.
     - Где я могу найти его?
     - Посмотри в часовне. Если там нет, то загляни в комнату для гостей, там, где ты обычно останавливаешься. Там и лежит Мериэль, - сухой тон говорил о том, что сэр Уолтер не одобряет эту затею.
     Ричард допил вино, поставил кубок и отправился на поиски брата. Комната Адриана освещалась свечами. Дыра в окне была заделана пергаментом. Юноша поморщился - до чего нужно довести человека, чтобы тот, пробив стекло, бросился в воду с такой высоты.
     Подойдя к двери часовни, он заглянул внутрь и увидел Адриана, со склоненной головой стоявшего на коленях перед алтарем. Он стоял спиной к двери, на рубашке виднелись следы крови. Ричард сжал зубы при мысли, что брат мог погибнуть сам.
     Он никогда не разделял набожности законного наследника и иногда сожалел об этом, полагая, что вера в Бога должна быть хорошим утешением, но в этот момент его охватило огромное облегчение - вместе с верой человек испытывал и мучительное чувство вины.
     - Добрый вечер, Адриан, - тихо произнес Ричард.
     Тот вздрогнул и повернулся. Лицо осунулось, резче обозначились скулы, потемнели впадины на висках - оно стало похоже на череп.
     - Наверное, это Уолтер послал за тобой?
     Ричард кивнул, стараясь не впадать в панику при виде ужасного состояния брата. Теперь ему стало понятно, почему старый капитан обратился к нему за помощью.
     Адриан медленно поднялся.
     - Не беспокойся, пусть Уолтер говорит, что хочет, но я не сошел с ума. По крайней мере, пока.
     - Как Мериэль?
     Адриан немного расслабился.
     - Я рад, что ты помнишь ее имя. Уолтер все время называет ее "эта девушка". К лошадям он относится с большим уважением.
     Ричард обнял брата за плечи.
     - Пойдем в другую комнату, и ты все расскажешь.
     Уорфилд послушался и, говоря короткими отрывистыми фразами, поведал печальную историю, не выказывая никаких эмоций, лишь тоска светилась в его серых глазах.
     Ричард молча слушал, попивая вино и удивляясь тому месту, которое заняла Мериэль в сердце брата. Странно, что скромная крестьянская девушка вызвала к жизни страсти, тщательно скрытые в глубине души. Что испытывал к ней Адриан, обычную похоть? Однако Ричард, более опытный в таких делах, знал, что похоть - далеко не простое чувство. Припомнив, как выглядела Мериэль, отпустившая на волю сокола, Фитц-Хью поверил, что эта девушка может вызвать бурю в душе мужчины.
     Окончив рассказ, Уорфилд бессильно откинулся на спинку стула, прикрыв лицо рукой.
     - И самое худшее... - голос мужчины прервался. - Самоубийство - тяжкий грех, отправляющий душу на вечные муки. Я молюсь за то, чтобы взять грех на свою душу, ведь если она умрет, это уже будет не самоубийство, а убийство. Я несу такую же ответственность за ее гибель, как если бы вонзил кинжал ей в сердце. Думаю, Бог все поймет и не будет наказывать ее за мое преступление, как ты считаешь?
     - Не могу поверить, чтобы Матерь Божья не поняла и не заступилась бы за нее, - хотя Ричард сомневался по поводу существования ада и рая, но, если Бог существует, невинные не должны быть наказаны в загробной жизни, иначе угрызения совести, мучившие брата, терзают его напрасно. Осторожно Фитц-Хью добавил:
     - И она простит тебя, Адриан. Быть глупцом - не то же самое, что быть злобным дьяволом.
     - Однако результаты могут быть дьявольскими, - горько возразил Адриан.
     - Я не богослов, но мне кажется, то, что находится в душе человека, более важно, чем его поступки.
     Брат вздохнул и убрал руку с лица.
     - Может, ты прав, а мне ничего не остается, кроме как уповать на милость Божью, - он поднялся. - Пойду к Мериэль. Хочешь увидеть ее?
     Ричард не горел желанием, но совершенно очевидно, что Адриан хотел этого, и Фитц-Хью кивнул и пошел за братом. У постели больной сидел монах-цистерцианец, скорее всего, доверенное лицо аббата Вильяма. Девушка казалась очень маленькой и хрупкой, с белым, как повязка, закрывавшая голову, лицом. Лишь дыхание, едва вздымавшее грудь, показывало, что в ней еще теплится жизнь.
     Единственная свеча, чей неверный свет бросал переменчивые блики на лица мужчин, не позволяла Ричарду рассмотреть пушистый клубок в ногах больной.
     - Это котенок? - удивленным шепотом спросил он, хотя пробуждение умирающей явилось бы благом.
     - Это кошка Мериэль. Она назвала ее Кестрел. Девушка очень любила ее.
     Будто понимая, что речь идет о ней, кошка подняла голову и взглянула на вошедших золотистыми глазами, затем вновь прикрыла розовый носик хвостом. Ричард понимал, что глупо положить кошку в ноги больной, но не менее глупо поместить туда же святые мощи. Очевидно, их привез с собой монах в надежде, что они помогут исцелению.
     Фитц-Хью цинично заметил, что Фонтевиль делает все возможное, чтобы ублажить лорда, одаривавшего аббатство деньгами, но не стоит сбрасывать со счетов и то, что аббат Вильям и Адриан были хорошими друзьями. К тому же, настоятель монастыря всегда славился добродушием и сочувствием к страждущим. Ричард вновь перевел глаза на неподвижное лицо-маску девушки. Мощи являлись таким же лекарством, как и любое другое, и дай Бог, чтобы они помогли сохранить жизнь, едва теплившуюся в теле.
     Монах поднялся и подошел к Адриану.
     - Она не доживет до утра, милорд. Вам следует позвать священника, чтобы причастить ее.
     Ричард почувствовал, как острая боль пронзила сердце брата, однако голос был спокоен и тверд.
     - Хорошо, брат Питер.
     Спустя несколько минут прибыл священник, тут же начавший бормотать на латыни фразы причастия, смачивая глаза, уши, ноздри, губы, руки и ступни Мериэль святой водой. Если он и знал, что перед ним самоубийца, то мудро решил не упоминать об этом и относился к умирающей как к праведной христианке.
     Оставалось лишь ждать. Только сейчас Уорфилд осознал, что брат все еще рядом, сидит у стены. Подойдя к нему, лорд ласково проговорил:
     - Тебе вовсе не обязательно оставаться здесь, ты, наверное, устал - путь от Монфора неблизкий. Ложись на мою кровать, мне все равно не придется спать.
     Фитц-Хью поднял глаза, мутные от усталости и вина.
     - Ты думаешь?
     - Да, - когда Ричард поднялся, Адриан пожал его руку. - Спасибо, что приехал.
     Брат ответил на рукопожатие и ушел. Ушел и священник, оставляя в комнате дремавшего в углу монаха и Адриана. Граф подвинул кресло к постели и сел. Мериэль не могла воспротивиться его действиям, поэтому он позволил себе погладить ее изможденную щеку. Мысль, что безжалостная коса смерти скоро настигнет ее и удивительная красота и жизнерадостность навеки скроются под землей, была непереносима.
     Уорфилд свято верил в то, что между ними все-таки возникли моменты искренней симпатии, но его необдуманные действия навсегда испортили их отношения, погубили будущее. Изучая лицо девушки, стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку, мужчина внезапно подумал о том, что часто тосковал по потерянной жизни в монастыре, но никогда не размышлял о возможности рождения простолюдином. Если бы он занимал такое же положение в жизни, что и Мериэль, если бы встретил, полюбил и стал бы ее мужем, то познал бы больше радости и счастья, чем будучи графом. Проходили бесконечные часы, замок погрузился в сон. Девушка дышала тяжело, каждый вздох давался ей с трудом, но все-таки она жила. Беспомощность была пыткой, такой же ужасной, как на дыбе, и Уорфилд ощущал растущее напряжение. Когда Мериэль умрет, дыба тут же разорвет его на части, или же он сойдет с ума, как и боялся сэр Уолтер.
     Мужчина с тоской оглядел прекрасную мебель гостевой комнаты, прочные каменные стены. Многие из его посетителей считали, что никогда не находились в более роскошном помещении, а что чувствовала Мериэль? Какие мысли одолевали ее во время одиночного заключения?
     Он стиснул зубы, когда чувство вины охватило его при воспоминании, как легко он лишил девушку человеческого общества и свободы, пытаясь заставить броситься к нему в объятия просто от скуки. А Мериэль ухаживала за кошкой, кормила птиц, постоянно находила занятие, чтобы не сидеть без дела. Она оказалась жизнерадостной и дружелюбной. Уорфилд вспомнил, как она сидела у окна и смотрела на небо.
     Смотрела на небо... Внезапная догадка озарила Адриана. Зная теперь, что надо делать, мужчина поднялся и сорвал одеяло с Мериэль. Ее тонкое, хрупкое тело было неподвижно. Взяв покрывало, он бережно завернул ее в него.
     Разбуженный шумом, цистерцианец удивленно спросил:
     - Милорд?
     - Неудивительно, что она не может умереть, запертая в этих стенах, как в ловушке, - хрипло произнес Уорфилд, взяв на руки хрупкую фигурку. - Последнее и единственное, что я могу сделать для Мериэль, - это позволить ей умереть под открытым небом. Она бы очень этого хотела.
     - Но ночной воздух может убить ее, - предупредил монах.
     Адриан горько улыбнулся.
     - Как это может ухудшить ее положение?
     Секунду поразмыслив, брат Питер кивнул:
     - Хорошо, - взяв свечу у изголовья кровати, он последовал за графом, освещая путь, проходя мимо спящих слуг и рыцарей, миновав зал и подойдя к огромной железной двери.
     В небе висел мертвенно-желтый полумесяц, пусть недостаточно, но все же освещавший путь к воротам. Спокойное объяснение цистерцианца со стражниками спасло графа от разговора, и за это он был благодарен монаху. Стражник у ворот хотел послать сопровождающих, но Адриан грубо отказался. Затем отправил восвояси и монаха.
     Адриан нес девушку вверх по тропинке вдоль реки до тех пор, пока хватило сил, затем отыскал живописное местечко. Он сел под дерево, держа Мериэль на коленях и положив ее голову себе на плечо. Это был прелестный, тихий уголок. Лунный свет отражался на поверхности реки, слабый, прох