- Никогда не считала себя святой. Просто  не  могу  видеть,  с  какой
беспечностью человек подставляет свою грудь под сабельные удары,  словно
это не грудь, а подушка для булавок.
   - Мне не грозила опасность, поверьте. - Он ласково улыбнулся ей. - Но
вы становитесь безрассудной. И мне это нравится.
   Он с  такой  нежностью  посмотрел  на  Кэтрин,  что  досада  ее  вмиг
улетучилась. Майкл прав: слишком бурно она реагировала  на  случившееся,
если так дальше пойдет, Майкл догадается о ее чувствах к нему.
   Кэтрин сделала медленный выдох.
   - Я не могла допустить, чтобы вас ранили как раз в то время, когда вы
помогаете мне. Хватит и того, что я втравила вас в эту безумную историю.
   - Ну что теперь об этом говорить,  -  с  горечью  произнес  Майкл.  -
Раскаяние - вещь бесполезная.
   Когда они добрались до конца дамбы  и  Майкл  помог  Кэтрин  сесть  в
седло, она с тревогой сказала:
   - Будьте  осторожны  с  Хэлдораном,  он  странный  человек.  Я  очень
благодарна ему за помощь в  Брюсселе,  но  не  могу  не  питать  к  нему
презрения.
   - Мне он тоже несимпатичен. Изображает  из  себя  героя.  Я  встречал
таких в армии, только героями они не становились.
   Майкл взобрался на лошадь.
   - Не беспокоитесь, не так-то легко спровоцировать  меня  на  схватку.
Старый вояка не станет без надобности драться.
   Опасения Кэтрин рассеялись, и она расслабилась.

***

   Майкл же не мог  избавиться  от  чувства  тревоги.  У  него  возникло
ощущение,  что  Хэлдоран  был  бы  не  прочь  убить  его  во  время   их
"импровизированного" поединка. "Случайно". Но почему?
   Возможно, просто из жестокости, а ее у Хэлдорана предостаточно. Могли
быть и  другие  мотивы.  Майкл  заметил,  с  каким  вожделением  смотрел
Хэлдоран на свою красивую кузину. Быть может, им двигало тайное  желание
видеть мужа Кэтрин мертвым?
   Ясно одно: с Хэлдораном надо держать ухо востро.
   Когда Кэтрин и Майкл вошли в замок,  им  навстречу  попался  лакей  с
чайным подносом. Видимо, он направлялся в покои деда, и Кэтрин спросила:
   - Могу ли я сейчас навестить лэрда, Олсон?
   - Попробую выяснить, - важно ответил лакей.
   - Пойти с вами или отдать вас на растерзание львам, а самому  принять
ванну перед обедом? - спросил Майкл, как только лакей ушел.
   - Пожалуй, лучше мне пойти одной, - после минутного раздумья ответила
Кэтрин. - При вас этот старый задира начнет петушиться и  изображать  из
себя короля.
   - Что весьма типично для мужчин из семьи Пенроузов.
   - А вот за вами я никогда ничего подобного не замечала.
   - Просто мне это не нужно. - Майкл лукаво усмехнулся.
   Кэтрин тоже рассмеялась, и когда он уже ушел, вдруг подумала,  что  в
этой шутке есть доля правды. Майкл и без того уверен в себе.
   А  может  быть,  нужно?  В  своих  физических   возможностях   Майкл,
разумеется, уверен, чего не скажешь о сфере более тонкой, эмоциональной.
Тут он уязвим. Это Кэтрин поняла, когда услышала его  рассказ  о  смерти
отца. После этого Майкл стал ей еще дороже.
   Вернулся Олсон.
   - Его светлость вас примет, мадам.
   Кэтрин через весь замок последовала за  лакеем  в  гостиную  рядом  с
покоями  лэрда.  Сквозь  прозрачные  занавеси  на   французских   дверях
виднелись контуры инвалидной коляски.
   - Его светлость там.
   Кэтрин вышла на залитый солнцем балкон,  откуда  открывался  чудесный
вид на остров. Две пары глаз были устремлены на нее:  деда  и  огромного
темно-коричневого пса. Пес глядел более дружелюбно, чем дед.
   - Пришла посмотреть, скоро ли я протяну ноги? - проворчал лэрд вместо
приветствия.
   Кэтрин улыбнулась. Она больше не испытывала страха перед  дедом,  как
при их первой встрече, и, будто не слыша его едких слов, ответила:
   - Я тоже рада видеть вас, дедушка, - после чего уселась в  кресло.  -
Вы сегодня хорошо выглядите,  -  сказала  Кэтрин.  -  Неужели  пошли  на
поправку? Ну и досада!
   У лэрда от такой дерзости челюсть отпала, и он нехотя улыбнулся:
   - Злой у тебя язык, девочка.
   - Это по наследству. - Кэтрин лукаво улыбнулась ему в ответ. -  И  от
кого, как бы вы думали?
   - Очень злой, - буркнул старик, едва сдерживая смех, что  было  видно
по его глазам. - Ну как тебе мой остров?
   - Невелик, зато поражает разнообразием. Поля, болота, поросшие  лесом
долины. Но удивительнее всего его почти полная независимость.
   - Жители?
   - Все, с кем мне довелось познакомиться, довольно сдержанны,  но  это
вполне естественно.
   - Разумеется. Феодализм - отличная система,  черт  побери!  Феодал  в
своих владениях - царь и бог. Тебе предстоит завоевать их доверие.
   - Кстати, о феодализме. Я видела  тех,  кто  трудился  на  полях,  и,
признаться, очень удивилась, когда Дэвин мне пояснил, что каждый мужчина
старше пятнадцати обязан две недели в году работать на лэрда. Я  думала,
с этим покончено много веков назад.
   - Почему бы людям не поработать для собственного блага? Не  построить
хорошие дороги и гавань? - произнес дед. - В традициях острова  заложено
здоровое начало. Только лэрд, к примеру, имеет  право  держать  голубей,
потому что голуби поедают зерно на полях. Точно так же обстоит дело и  с
суками. Никому из жителей острова, кроме меня, не дозволено их заводить.
В противном случае  собаки  заполонили  бы  остров.  Ты  постепенно  это
поймешь.
   - Вы всерьез намерены сделать меня своей наследницей или  это  просто
игра? - Кэтрин склонила голову набок. - Насколько я понимаю, Клайв более
подходящая  кандидатура.  Во-первых,  мужчина,  во-вторых,  родился   на
острове и хорошо его знает.
   - Да, но... - старик отвел  глаза.  -  Он  не  считает  остров  своим
единственным домом. Предпочитает переезжать с места на место. Я же хочу,
чтобы мой преемник видел в острове смысл своей жизни.
   Это был хороший ответ. Кэтрин почувствовала, что лэрд  сомневается  в
Хэлдоране.
   - Расскажи мне о своих родителях, - неожиданно попросил дед.
   Кэтрин с опаской посмотрела на старика, не совсем понимая, что именно
он хочет услышать,  и  заметила,  что  он  судорожно  вцепился  в  плед,
лежавший у него на коленях.
   - Знаешь, - сказал он, - твой мать была прекрасной девушкой, и  я  не
испытывал к ней неприязни. Но на острове все переженились между собой, и
необходима была другая, свежая кровь.
   Видимо, по той же причине старик был против женитьбы старшего сына на
местной девушке.
   - Теоретически я  могу  это  понять,  но  мои  родители  были  вместе
счастливы,  -  возразила  Кэтрин.  -  Матери  нравилось  "следовать   за
барабаном". Поэтому, наверно, я тоже выбрала такую судьбу.
   Кэтрин рассказала о том,  как  любили  и  уважали  отца  товарищи  по
службе, какой замечательной хозяйкой была
   Ее мать, умевшая в любом месте создать  уют.  Как  отец  учил  Кэтрин
верховой езде, а мать - прививала навыки сестры  милосердия.  Рассказала
она деду и о том, как ее родители любили море.  Теперь  ей  стало  ясно,
почему, когда она собственными глазами увидела Скоал.
   Дед выслушал ее, не перебивая, глядя куда-то вдаль, потом сказал:
   - Жаль, что мальчик  не  вернулся  на  остров.  И  все  из-за  своего
упрямства.
   Познакомившись с  лэрдом,  Кэтрин  поняла,  отчего  отец  не  захотел
возвращаться, и очень деликатно произнесла:
   - Они жили друг для друга и для армии. И это  прекрасно,  что  в  мир
иной они ушли вместе, - голос ее дрогнул, -  потому  что  не  смогли  бы
вынести разлуки.
   Она сморгнула слезы, жалея не только родителей, но и себя,  поскольку
не была  счастлива  в  замужестве,  как  ее  мать,  хотя  очень  на  это
надеялась, и потому чувствовала себя еще более несчастной.
   - Я ошибся в твоем муже, - откашлявшись, сказал  дед.  -  Он  человек
серьезный и вполне надежный.
   - Мы с Колином поженились совсем  молодыми.  Не  стану  отрицать,  он
бывает опрометчив в своих поступках, но ни разу не подвел ни  семью,  ни
товарищей.
   Кэтрин сказала чистую правду.
   - Если я стану вашей наследницей, - продолжала она, - ручаюсь,  Колин
не причинит вреда ни Скоалу, ни его жителям.
   Она и тут не покривила душой.
   - Дэвин сказал, что твой муж  предложил  некоторые  нововведения  для
большей эффективности сельского хозяйства.
   - Он широко образованный человек.
   В отличие от Колина  Майкл  вырос  в  большом  поместье  и  наверняка
интересовался ведением хозяйства.
   - Дэвин показал нам остров Бон и рассказал его историю. Это и в самом
деле несчастливое место? - спросила Кэтрин, чтобы перевести разговор  на
другую тему.
   - Разумеется. Достаточно вспомнить  его  прошлое.  Не  говоря  уже  о
набегах  викингов  и   чумы,   там   постоянно   обретались   пираты   и
контрабандисты. Попросите Дэвина найти хорошего лодочника, чтобы свозить
вас туда. Там самая большая морская пещера на всем западном берегу.
   Он улыбнулся, видимо, что-то вспомнив.
   - Пещера поистине удивительная. В ней  даже  есть  горячий  источник.
Правда, там нужно соблюдать осторожность. Попасть в пещеру можно  только
во время отлива, и если замешкаетесь, не сможете выбраться до следующего
отлива.
   - Звучит заманчиво.  Уверена,  мужу  тоже  захочется  ее  посмотреть.
Надеюсь, мы выберем время и побываем там до отъезда.
   - Как долго вы собираетесь здесь пробыть? - Дед пальцами  забарабанил
по ручке кресла.
   - Пожалуй, недели две, - произнесла она с  робкой  улыбкой.  -  Если,
конечно, вы нас не выгоните.
   - Две недели - слишком короткий срок. А тебе надо лучше познакомиться
с островом.
   Создалось впечатление, что дед остановил свой выбор  на  ней  как  на
будущей наследнице, и Кэтрин с плохо скрываемой радостью ответила:
   - Я сделаю все, что в моих силах,  но  мы  не  можем  жить  здесь  до
бесконечности, Колину пора возвращаться на службу.
   - Тогда оставайся одна. - Старик нахмурился. Кэтрин  хорошо  понимала
состояние деда - он был одинок, и все же сказала:
   - Сейчас мое место - рядом с дочерью и мужем.
   Лэрд помрачнел еще больше.
   - А что, если ты станешь наследницей, а твой муж не  захочет  жить  в
этом глухом месте? Ты бросишь Скоал и останешься с ним?
   Кэтрин пристально посмотрела на деда.
   - Если я стану вашей наследницей, ничего  важнее  острова  у  меня  в
жизни не будет. Прежде всего я буду выполнять свой долг  перед  жителями
острова, а потом уже  перед  мужем.  Колин  не  станет  мне  мешать,  не
беспокойтесь.
   - Смотри не забудь  то,  что  ты  сейчас  сказала.  -  Старик  устало
откинулся в кресле. - Итак, продолжим наш разговор.
   Кэтрин поднялась и, поддавшись внезапному порыву, поцеловала  деда  в
щеку.
   - Напрасно подлизываешься ко мне,  детка,  -  буркнул  он.  -  Больше
полувека я - гроза острова и не собираюсь ничего менять.
   Кэтрин рассмеялась:
   - Женщину, познавшую гнев герцога Веллингтонского,  трудно  испугать.
Чем терроризировать меня, не проще ли нам стать друзьями?
   Он погладил собаку, чья голова все еще покоилась у него на коленях.
   - Обед в шесть. Смотри не опаздывай.
   Кэтрин покинула покои деда и отправилась  к  себе,  гордая  тем,  что
всего дважды ошиблась дверью. Она не забыла, что Майкл собирался принять
ванну, и, прежде чем войти, постучала.
   - Войдите, - донесся из комнаты его красивый низкий голос.
   Майкл еще не успел привести  себя  в  порядок,  не  вправил  в  брюки
белоснежную рубашку, подчеркивавшую ширину его плеч.  И  хотя  нигде  не
проглядывал ни единый дюйм тела, вид у него был сугубо интимный.
   - Как прошла встреча с дедушкой? - поинтересовался Майкл.
   Рыжеватые завитки влажных волос поблескивали у  него  на  шее,  более
темные выглядывали из выреза рубашки. Кэтрин опустила глаза и  принялась
сосредоточенно рассматривать свои перчатки.
   - Очень даже неплохо. За показной грубостью старика скрывается добрый
характер.
   Майкл выразительно фыркнул.
   - Сам того не ожидая, он изменил о вас мнение к лучшему.
   - Я тоже этого не ожидал.
   Майкл подошел к зеркалу и стал завязывать галстук.
   - Я справился о здоровье вашего деда у слуги, который принес  горячую
воду, и он сказал, что у лэрда слабое сердце и ему надо  больше  лежать,
чтобы не было приступов.
   Кэтрин нахмурилась:
   - Сердечные приступы мучительны, но не так уж опасны.
   - Если он  не  умрет  в  ближайшее  время,  возникнут  дополнительные
трудности, - мрачно заметил Майкл.
   - Знаю. Но мне  так  не  хочется  его  терять,  ведь  мы  только  что
познакомились. И он мне, пожалуй, нравится. - Она опустилась в кресло  и
продолжала:
   - Теперь, когда он уверен, что у меня есть муж, я могу приезжать сюда
каждый год с Эми, ссылаясь на то, что Колин занят и отпустил нас одних.
   - Разумеется, главное, чтобы все обошлось, - сказал Майкл и добавил:
   - Надо надеяться на удачу.
   Кэтрин сложила руки на коленях. Ей только и оставалось, что надеяться
на удачу.

Глава 25

   - Налить вам еще эля?
   - Да, пожалуйста.
   Майкл лежал на расстеленном на песке покрывале, но не  мог  полностью
расслабиться, потому что из-под полуопущенных век с восхищением наблюдал
за Кэтрин, которая, грациозно изогнувшись, достала закопанный в песок  у
самой воды кувшин с элем и налила ему полную кружку. Майкл всегда  рядом
с ней испытывал напряжение.
   - Как приятно провести день вдали от забот, -  поднявшись  и  глотнув
эля, произнес он.
   - Вот уж не думала, - усмехнувшись, сказала Кэтрин, - что  на  Скоале
придется изучать историю, законы и сельское хозяйство острова.  Впрочем,
все это интересно. Скоал такой самобытный. Все производится здесь, - она
указала на остатки еды, - и сыр, и селедка, и  свежий  хлеб,  и  эль  из
яблок. Даже корзину, в которой мы принесли  припасы,  сплели  здесь,  на
острове. Если бы они еще могли выращивать чай и кофе!
   - Да, чая и кофе очень не хватает. Так что  придется  ввозить  их  из
других стран.
   Она  обхватила  руками  колени,  и  из-под  тонкого  голубого  платья
показались босые ноги.
   - Как жаль, что Эми здесь нет. Она просто обожает море. Думаю, это  у
нее в крови.
   Майкл залюбовался ее точеным профилем. С тех пор  как  Кэтрин  спасла
ему жизнь, он стал замечать, что слово "кровь" часто  употребляется  как
метафора для обозначения связи и родства. Быть может, потому, что в  нем
течет ее кровь, он так безнадежно привязан к Кэтрин, так  остро  ощущает
ее близость, воспринимает каждое слово и жест.
   Под порывом ветра платье облепило ее тело, ее соблазнительную  полную
грудь, и Майкл, снова ощутив напряжение, принялся смотреть  на  песчаную
зыбь и нависшие над берегом скалы. Это залитое солнцем, отгороженное  от
всего мира место казалось чертовски романтичным.
   - Дэвин прав. Здесь и в самом деле неплохо устроить пикник. Он всегда
прав. Тоже святой. Недаром вы родственники.
   - Из-за этого он кажется скучным, - с улыбкой заметила Кэтрин,  -  но
на самом деле это не так. Они с Глинис - отличная парочка.
   Майкл поставил кружку на колено. Начался прилив,  и  небольшие  волны
бились уже в нескольких футах от них.
   - Вы пробыли на Скоале неделю и имеете о нем представление. Если  дед
сделает вас наследницей, будете  ли  вы  здесь  счастливы?  Ведь  вы  не
привыкли к здешнему образу жизни!
   -  Зато  здесь  спокойно  и  очень  комфортно.  Кто  может  от  этого
отказаться? Не знаю, как насчет счастья, - Кэтрин пожала плечами,  -  на
Скоале мне обеспечено достойное существование. А больше мне ничего и  не
нужно.
   Тут Майкл не выдержал и задал Кэтрин вопрос, не дававший ему покоя  с
того самого дня, как она обратилась к нему за помощью:
   - А что Колин?
   Кэтрин стиснула зубы и после паузы ответила:
   - Без него справлюсь. Дэвин поможет.
   У Майкла дух захватило. Неужели она решила расстаться с Колином и  не
собирается привозить его сюда? При одной лишь мысли  об  этом  у  Майкла
учащенно забилось сердце. Достойна ли осуждения женщина, которая  больше
не живет с мужем, хотя формально все еще связана с  ним?  И  тут  Майкла
осенило: развод! Вот что навсегда избавит Кэтрин от Колина. Но  получить
развод не так-то просто. Нужны деньги и  влиятельные  друзья.  И  то,  и
другое у Майкла есть. Он готов отдать все, до  последнего  пенни,  чтобы
Кэтрин стала свободной, если, разумеется, она этого захочет.
   Потрясающе! Однако ликование быстро сменилось сомнениями. Не  слишком
ли он торопится? Может быть, Кэтрин и не помышляет о разводе?
   - Насколько я понял из ваших  слов,  свои  планы  на  будущее  вы  не
связываете с Колином? Вы намерены с ним расстаться?
   Она прикрыла глаза.
   - Не говорите мне о Колине. Прошу вас.
   Стена, которую он с  таким  трудом  воздвиг  между  собой  и  Кэтрин,
рухнула.
   - Кэтрин.
   Он положил руку ей на плечо и сквозь тонкую  ткань  ощутил  тепло  ее
тела, нагретого солнцем.
   - Кэтрин.
   Губы ее  задрожали,  дыхание  стало  неровным.  Она  выглядела  такой
несчастной, что Майкл обнял ее и принялся гладить по  волосам,  целовать
мокрые нежные веки, ощущая солоноватый вкус слез на ресницах.
   Кэтрин громко всхлипнула, но не отодвинулась, как обычно, а прижалась
к нему, касаясь грудью его живота и обхватив руками талию. Майкл убрал с
ее лба густые пряди волос, которые трепал  ветер,  пощекотал  языком  ее
изящное ушко. Кэтрин тихонько застонала  и  разомкнула  губы.  Она  была
необычайно соблазнительна, эта легко ранимая сирена. Майкл наклонился  и
запечатлел на ее губах долгий, страстный  поцелуй,  ощутив  вкус  эля  и
аромат  яблок.  Глаза  Кэтрин  были  по-прежнему  закрыты,  словно   она
стыдилась этих порочных объятий, а губы требовали, чтобы он  целовал  их
еще и еще.
   С сильно бьющимся сердцем, потеряв над собой контроль, Майкл повернул
ее на спину и услышал, как заскрипел под покрывалом песок. Ее податливое
тело оказалось под ним, на шее, под нежной  кожей,  пульсировала  жилка.
Как долго Майкл ждал этого момента! И вот наконец он наступил.
   Дрожащими руками Майкл коснулся  ее  груди  и  непослушными  пальцами
принялся расстегивать пуговицы на плечах. Затем снял с нее нижнюю юбку и
лифчик.
   - До чего же вы красивы, до чего красивы, - шептал он.
   Ее нежный, словно бархатный сосок сразу  стал  твердым  и  необычайно
сладким, как грех, когда он обхватил его губами. Майкл хотел  вобрать  в
себя все ее естество, насладиться ее теплом и женственностью, о  которой
всю жизнь мечтал.
   Кэтрин застонала и выгнулась ему навстречу, а он ласкал ее  груди,  а
потом уткнулся лицом в теплую шелковую ложбинку между ними, в  то  время
как Кэтрин гладила и ерошила его волосы.
   Проклятые проблемы брака, мужей и жен больше не волновали Майкла.  Он
не в силах был совладать с  охватившей  его  дикой,  безумной  страстью.
Отныне Кэтрин принадлежит ему. И он будет о ней заботиться, защищать ее.
   Судьба никогда не была к нему справедлива. Он сам завоевал  Кэтрин  и
больше не отпустит ее.
   Его ладонь скользнула по ее телу и у  заветного  места  остановилась.
Под тонкой тканью Майкл ощутил  тепло  и  специфический  запах  мускуса;
Кэтрин хочет его. Но когда он стал ее ласкать, она вдруг замерла,  потом
открыла глаза и с криком "О Боже,  что  я  делаю?"  вырвалась  от  него,
придерживая у груди лифчик.
   Майкл  был  в  шоке.  Возбуждение  еще  не  прошло,  и  он  попытался
приласкать ее:
   - Кэтрин?..
   Но она отпрянула от него, как от змеи. Ужас в ее аквамариновых глазах
вернул его к действительности. Майкла словно окатили ледяной водой. Черт
побери! Что же это он делает?
   Ведь он поклялся себе никогда не влюбляться в  чужих  жен!  Это  была
самая торжественная клятва в его жизни. И он нарушил ее!
   - О Господи, Кэтрин, простите меня! Простите!
   Майкл  закрыл  руками  лицо.  Он  весь  дрожал,  но  не   только   от
неудовлетворенного желания.
   - Я не хотел. Клянусь, не хотел!
   - Я тоже, - проговорила Кэтрин дрогнувшим голосом. -  Извините  меня,
Майкл. Это я во всем виновата.
   Она и в самом деле не сопротивлялась. Совсем даже наоборот. А он, сам
того не желая, воспользовался тем, что