идела, что он нарочно унижает ее, издевается  над  ее  браком,
червь сомнения уже закрался ей в душу. Возможно, за этим  нагромождением
лжи скрывается правда...
   Группа мужчин во главе с Россом беседовала о колониальной политике, и
Перегрину пришлось немного подождать, пока тема будет исчерпана  и  Росс
освободится. Он увел друга  в  дальний  конец  зала,  где  их  не  могли
подслушать, и сказал:
   - Мышь попала в мышеловку. Росс удивленно поднял брови, размышляя над
загадочной фразой друга.
   - Ты хочешь сказать, что раскрыл Велдону свои карты? -  догадался  он
наконец.
   - Совершенно верно. Пора кончать с этим делом.  Сейчас  Велдон  может
быть очень опасен. Не думаю, чтобы он стал тебе угрожать, но  постарайся
быть осторожным. Он может в любое время нанести удар из-за угла.
   - Ты подумал о безопасности Сары?
   - Велдон согласился только на одно условие: он не трогает Сару, я  не
трогаю его дочь.
   Росс нахмурился. - Как это отвратительно, - сказал он.
   - Ничего не поделаешь, иначе нельзя, - ответил Перегрин. -  Но  скоро
все будет кончено. Через несколько дней я встречусь  с  тобой  снова.  Я
нанял охрану из бывших солдат и советую тебе сделать  то  же  самое.  Ты
опытный боец, но всякое может случиться. Нельзя предусмотреть сразу все.
   - Ты действительно считаешь, что все так плохо?
   - Надо готовиться к худшему, чтобы потом ни о чем не сожалеть.
   Распрощавшись с Россом, Перегрин стал глазами  искать  жену.  Высокий
рост позволял ему видеть над толпой, и вскоре он нашел  ее  танцующей  с
Велдоном. Его рот крепко сжался, лицо потемнело.
   Музыка смолкла, Велдон поклонился Саре и ушел. Сара, постояв с минуту
на месте, медленно двинулась к двери, где раньше стояла ее  тетя  и  где
они договорились встретиться.  Перегрин  направился  туда  же,  на  ходу
раздумывая над тем, что  Велдон  мог  сказать  Саре.  Несколько  человек
остановили его, чтобы поговорить, но он  с  раздражением  отмахнулся  от
них. Сара уже стояла у выхода, когда он настиг ее.
   От его прикосновения она вздрогнула и невидящим  взглядом  посмотрела
на мужа.
   - Я видел, что ты танцевала с Чарлзом Велдоном, - сказал он, мысленно
проклиная своего врага. - Он угрожал тебе? Мне кажется, ты напугана.
   Сара покачала головой и слабо улыбнулась.
   - Чарлз воспользовался случаем, чтобы продемонстрировать всем, что мы
остались друзьями. Я все еще чувствую себя виноватой  перед  ним.  Я  же
тебе  говорила,  что  первая  встреча  будет  трудной,  но   потом   все
образуется. Еще минута, и я буду в порядке.
   Перегрин нахмурился, уверенный, что Велдон чем-то расстроил Сару,  но
не стал задавать больше вопросов, отложив разговор до более  подходящего
случая.
   - Поехали домой, - сказал он, предлагая Саре руку.
   - Сначала надо попрощаться с Летти.
   Перегрин считал,  что  эти  условности  необязательны,  но  решил  не
спорить с женой. Оглядев зал, он увидел, что лорд и леди Стэнфорд  стоят
у главного выхода, провожая гостей. Расставание обещало быть коротким.
   Когда Перегрин с женой находились уже у двери, в комнату вошла  новая
группа гостей. Музыка стихла, и  все  застыли  в  низком  поклоне.  Леди
Стэнфорд присела в глубоком реверансе, а ее муж почтительно поклонился.
   Узнав вновь прибывших, Перегрин присвистнул от удивления.
   - Хочешь верь, хочешь нет,  но  здесь  королева  Виктория  со  своими
придворными, - шепнул он, склонившись к Саре.
   - Неужели сюда приехала Дрина? - рассеянно спросила Сара.
   Она привстала на цыпочки и, вытянув шею, пыталась  увидеть  королеву,
но ее невысокий рост не позволял ей видеть, что происходит впереди.
   - Это определенно она, - сказал Перегрин. - И часто королева посещает
балы своих подданных?
   - Почти никогда, - ответила Сара, - но Стэнфорды приняты при дворе, и
они активно поддерживают партию вигов. Я  слышала,  что  королева  очень
опасается, как бы к власти не  пришли  тори.  Она  привыкла  работать  с
премьер-министром Мельбурном и очень привязана к нему. Возможно, приехав
на бал,  она  тем  самым  решила  продемонстрировать,  что  поддерживает
правящую партию.
   - Умная девица, - восхищенно заметил Перегрин.
   - Ради Бога, - взмолилась Сара, - не вздумай сказать это  кому-нибудь
еще. Что там происходит?
   - К ней  подошел  Мельбурн.  Возможно,  он  знал  о  ее  прибытии,  -
вполголоса комментировал Перегрин. - Сейчас королева  движется  в  нашем
направлении. Она останавливается перед каждой парой,  чтобы  сказать  ей
несколько слов. Она больше политик, чем королева.
   Перегрин с интересом  наблюдал  за  королевой.  Она  была  маленького
роста, что-то около  пяти  футов,  но,  несмотря  на  это,  вид  ее  был
величественным. Она была хорошенькой и слегка округлой, но это  говорило
о том, что в будущем она станет статной дамой.
   Раз королева знает Сару, то, возможно, она  захочет  поговорить  и  с
ней. Конечно, это большая  честь,  но  Перегрин  не  мог  отделаться  от
чувства, что лучше бы им с Сарой покинуть бал до приезда королевы.
   Как  и  все  присутствующие,  Велдон  чувствовал  себя   скованно   в
присутствии  королевы.  Он  нервничал  и  хмурился,  наблюдая,  как  она
приближается к Перегрину и леди Саре. Виктория была не только  королевой
Британской империи, но и честной  молодой  женщиной.  Нельзя  допустить,
чтобы она запятнала свою честь, общаясь с самозванцем.
   Велдона во второй раз за сегодняшний вечер осенила блестящая идея: он
может  дискредитировать  своего  врага  перед   лицом   королевы.   Надо
развенчать его в глазах самой могущественной женщины Англии. Ему даже не
придется ничего придумывать, достаточно  сказать  о  нем  правду.  Удача
опять повернулась к Велдону лицом. Счастье само бежало к  нему  в  руки.
Велдон, расталкивая толпу, начал пробираться вперед.
   Сопровождаемая Мельбурном и Стэнфордами, королева подошла к Перегрину
и леди Саре.
   - Рада видеть вас,  леди  Сара,  -  произнесла  она,  изящно  склонив
головку. Ее голос был нежным и чистым, как пение соловья.
   Сара присела в реверансе.
   - Какая неожиданная честь, ваше величество, - сказала она.
   - Мне недавно представили  вашего  мужа.  -  Королева  посмотрела  на
Перегрина.  -  Принц  Перегрин,  надеюсь,  что  отношения  между  нашими
странами будут пло-. дотворными.
   - Я тоже на это  надеюсь,  ваше  величество,  -  ответил  с  поклоном
Перегрин.
   Перегрин распрямился и встретился взглядом с Чарлзом Велдоном,  глаза
которого светились торжеством.
   Поклонившись королеве, Велдон заявил на весь зал:
   - Прошу простить меня, ваше величество, но я должен сказать вам,  что
этот человек - самозванец. Он не только  не  принц,  но  и  не  уроженец
Кафиристана. Он недостоин быть представленным вам.
   По залу прошел ропот. Вздрогнув от неожиданности, королева посмотрела
на человека, который осмелился нарушить протокол. Мельбурн  склонился  к
ее уху и что-то зашептал. Скорее всего он давал характеристику Велдону.
   У Перегрина неприятно заныло  в  желудке.  Итак,  Велдон  использовал
удачный  случай,  чтобы  нанести  ему  первый   удар.   Конечно,   можно
отговориться, придумав что-нибудь правдоподобное, но кому больше поверят
эти  чванливые  британцы:  английскому  джентльмену,  принадлежащему  их
классу, или ему, безродному иностранцу? Ответ очевиден.
   Самому Перегрину было наплевать, что подумают о нем англичане, но  он
не мог подводить друзей, которые поддержали его. Он не должен  предавать
Росса и герцога Хеддонфилда, не должен покрывать их  головы  позером.  А
что будет с Сарой, его дорогой Сарой? Что она подумает о нем?
   Зная,  что  все  взгляды  прикованы  к  нему,   Велдон   торжественно
продолжил:
   - Человек, называющий себя  принцем  Кафиристана,  -  самозванец.  На
самом деле он англичанин, незаконнорожденный сын содержательницы бара. -
Велдон е презрением смотрел на Перегрина. - И этот подонок,  эта  наглая
ист-эндская крыса осмеливается обманывать уважаемое британское общество!
   Королева от удивления раскрыла  рот.  На  какой-то  момент  она  была
похожа скорее на испуганную девочку,  чем  на  могущественную  даму,  но
быстро овладела собой. Голубые глаза Виктории стали холодными, как  лед,
голова гордо вздернулась. Она не позволит  оскорблять  свое  королевское
достоинство.
   - Сэр Чарлз говорит правду? - строго спросила она Перегрина.
   Перегрину следовало быстро найти ответ  на  поставленный  вопрос,  но
вместо этого он молча  смотрел  на  жену.  Сара,  бледная  как  полотно,
глядела на него полными ужаса глазами.
   Неужели она поверила словам Велдона, беспомощно думал Перегрин. И что
теперь будет? Как она себя поведет?
   - Я жду ответа, сэр! - еще холоднее  произнесла  королева,  намеренно
опуская титул Перегрина.
   Перегрин  посмотрел  на  королеву,  не  зная,   как   выпутаться   из
сложившейся ситуации. Соврать или сказать правду?  Надо  что-то  делать,
чтобы спасти друзей.
   Его размышления прервал другой холодный голос:
   -  Полагаю,  принц  Перегрин  просто   ошеломлен   таким   чудовищным
обвинением, ваше величество. -  Лорд  Росс  вышел  вперед  и  поклонился
королеве. Золотоволосый, изящный и элегантный, он в  противовес  Велдону
был образцом настоящего англичанина. - Сэр Чарлз, должно быть, шутит.  Я
был принят во дворце принца Кафиристана и знаю, с каким уважением  народ
относится к нему.
   Слова Росса вывели  Перегрина  из  оцепенения.  -  Простите  мне  мою
медлительность, ваше величество, но иногда я плохо понимаю ваш  язык,  -
сказал Перегрин с  заметным  акцентом.  -  В  словах  сэра  Чарлза  есть
некоторая доля правды: я не принц, так как в Кафиристане нет  принцев  в
европейском понимании этого слова.  Скорее  я...  -  Перегрин  замолчал,
подбирая слово. - Меня зовут...  по-кафирски  это  будет  сокольник,  но
лучше будет сказать вождь или предводитель. Если я останусь в Англии, то
мне лучше отказаться от титула, так как ему нет аналога в вашей стране.
   - Это я предложил ему  называть  себя  принцем,  ваше  величество,  -
вмешался Росс. - Может, перевод и неточный, но в Кафиристане Перегрин  -
самый могущественный и уважаемый человек. Я сам тому свидетель.
   -  Лорд  Росс  тоже  участвует  в  заговоре  против  общества,   ваше
величество. С его помощью этот беспризорник смог проникнуть в него.  Они
оба смеются над нами!
   Королева нахмурилась, размышляя над словами мужчин. С одной  стороны,
Росс и Перегрин, с другой - Велдон. Кому верить?
   В разговор вступила Сара.
   - Вы знаете меня уже  много  лет,  ваше  величество,  -  сказала  она
спокойным голосом, так чтобы ее могли слышать только стоявшие впереди. -
Неужели вы думаете, что я способна опозорить свое имя,  выйдя  замуж  за
человека недостойного?
   Взгляды  двух  женщин  встретились,  и  глаза   королевы   потеплели.
Возможно, она вспомнила об их детской дружбе,  а  может,  подумала,  что
Велдон,  как  отвергнутый  жених,   решил   отомстить   Саре,   заведомо
распространяя чудовищную ложь о ее муже. Так или иначе, но  она  приняла
сторону Перегрина и, повернувшись к Велдону, сказала:
   - У вас странные шутки, но это вовсе не  смешно.  -  Виктория  слегка
склонила голову и обратилась к Перегрину и Саре:
   - Принц Перегрин, леди Сара, буду рада видеть вас при дворе.
   Процессия во главе с королевой продолжила обход зала.
   Велдон, бледный как мел, бросился к выходу. Люди шарахались от  него,
как от зачумленного. Взгляды гостей снова обратились  к  королеве  и  ее
свите. Сара, Перегрин и Росс смотрели друг на друга.  Глаза  Росса  были
полны неподдельного изумления.
   - Ты был прав, Микель, - сказал он, - нам надо  серьезно  поговорить.
Встретимся на днях. Спокойной ночи, Сара. - И Росс ушел.
   Перегрин посмотрел на Сару. Лицо ее  было  непроницаемым  и  бледным.
Перегрин чувствовал, что взорвется, если еще хоть минуту проведет в этом
проклятом зале.
   - Идем, мы уезжаем, - сказал он почти грубо.
   Он бы не удивился, если бы  Сара  захотела  остаться,  но  она  молча
кивнула. Перегрин вызвал карету. За  всю  короткую  дорогу  до  дома  на
Парк-стрит они не произнесли ни слова. Атмосфера была напряженной.
   Как крутились колеса кареты,  так  и  в  голове  Перегрина  постоянно
вертелась одна фраза, произнесенная ледяным голосом его  жены:  "Неужели
вы думаете, что я способна опозорить свое имя, выйдя замуж  за  человека
недостойного?"
 
Глава 21 
 
   Доехав в полном молчании до дома, Сара прошла  к  себе  в  комнату  и
приказала Дженни помочь ей раздеться. Отпустив  служанку,  она  вошла  в
общую с мужем спальню. Как бы ей хотелось провести эту ночь отдельно  от
мужа, но здесь, как и в  Сулгрейве,  хозяин  и  хозяйка  по  заведенному
обычаю спали вместе.
   Саре захотелось поскорее забраться в кровать  и  с  головой  укрыться
одеялом, но атмосфера в комнате была настолько напряженной, что об  этом
нечего было и думать. Она осторожно опустилась в глубокое кресло и стала
ждать, что будет дальше. Ссоры не миновать, но надо постараться смягчить
ее.
   Микель уже переоделся в свой черный бархатный кафтан и сейчас смотрел
в окно, потягивая виски. Когда на балу они занимались  любовью,  он  был
возбужден, но весел. И вот теперь перед ней  стоял  незнакомец  с  лицом
мрачным и опасным. Он повернулся и посмотрел на Сару. Его вид говорил  о
внутреннем напряжении.
   - Что это ты меня так  разглядываешь?  -  со  смехом  спросила  Сара,
стараясь свести все к шутке. - Это  я  должна  разглядывать  тебя  после
того, что узнала о твоем прошлом.
   Ее слабая попытка пошутить не увенчалась успехом.
   - Значит, Велдон во время танца сказал тебе обо мне нечто ужасное,  -
мрачно констатировал Перегрин. - Что же он тебе рассказал?  То  же,  что
королеве, или гораздо хуже?
   Значит, разговор будет нелегким, решила Сара. Ей хотелось, чтобы  все
скорее кончилось. Рассказывать обо всем, что она узнала сегодня,  -  это
все равно что открыть пресловутый ящик Пандоры, источник всяческих  бед,
и тем самым погубить свой брак.
   Сделав глубокий вдох, Сара ответила:
   - Хуже. Велдон сказал мне, что впервые вы встретились в Триполи.
   Тело мужа было натянутым, как струна.
   - Что еще сказал тебе дорогой Чарлз?
   Сара не посмела отвести взгляда.
   - Он сказал, что,  когда  впервые  встретил  тебя,  ты  был  порочным
мальчиком, который торговал своим телом, и что ты ненавидишь его за  то,
что он выгнал тебя из своей постели.
   Атмосфера в комнате стала  еще  более  напряженной.  Сара  задрожала,
чувствуя, что еще немного, и гнев мужа обрушится на ее голову. Но он  не
сдвинулся с места и не стал угрожать ей, а просто спросил:
   - Ты поверила ему?
   - Я понимаю, что им руководила злоба и он не сдерживал  себя,  думая,
что я побоюсь рассказать тебе. - Сара помолчала не в  силах  продолжать.
Но затем взяла себя в руки и произнесла:
   - Мне все же кажется, что в чем-то он прав.
   - Из всего того, что тебе наговорил Велдон, что ты считаешь  правдой?
- спросил Перегрин, не сдерживая гнева.
   - Я не знаю, - медленно начала Сара, - просто мне кажется, что он  не
мог все придумать.
   Тучи сгущались.
   - Если я буду все отрицать, кому ты поверишь: мне или своему  бывшему
поклоннику-аристократу?
   - Ты мой муж, - тихо сказала Сара. - Думаю, что я поверю больше тебе,
чем ему.
   - Но ты пока в этом не уверена, -  с  горечью  заключил  Перегрин.  -
Печально слышать такое от своей жены.
   - Я бы хотела верить тебе, Микель, - заметила Сара, начиная  злиться,
- но у меня мало оснований для этого. Почему бы тебе не  рассказать  мне
всю правду о твоем прошлом? Мне кажется,  что  сейчас  самое  подходящее
время.
   В глазах Перегрина мелькнуло удивление:  он  явно  не  ожидал  такого
поворота событий.
   - Мне кажется, ты знаешь все, что тебе положено знать, -  сказал  он,
допивая виски. - Такая аристократка, как ты, не способна опозорить  свое
имя, выйдя замуж за человека, ее недостойного. Следовательно, я  человек
достойный, и Велдон просто все выдумал.
   - Это не ответ, - сердито возразила  Сара.  -  Почему  ты  не  хочешь
ответить на мои вопросы и пытаешься запутать меня?
   Микель с шумом поставил на стол стакан  и,  подойдя  к  жене,  уперся
обеими руками в подлокотники кресла,  заглянув  ей  в  лицо.  Его  глаза
сверкали, как изумруды.
   - На какие вопросы ты ждешь ответа, дорогая  Сара?  -  спросил  он  с
угрозой в голосе. - Ты хочешь знать,  действительно  я  проститутка  или
лондонская трущобная крыса? Что ты будешь делать, если  я  скажу  -  да?
Вернешься в дом отца и найдешь достойного любовника?
   Внезапно Сару  осенила  догадка.  Микель  злится  на  Велдона  и  его
разоблачения, но он также злится и на нее, и теперь  она  знала  почему.
Как ни странно, ее  сильный,  уверенный  в  себе  муж  боится,  что  она
отвергнет его, узнав правду о его происхождении.
   Сара подняла руку  и  погладила  мужа  по  щеке,  ощущая  под  своими
пальцами напрягшиеся мускулы.
   - Я знаю, кем ты являешься сейчас, Микель, -  сказала  она  нежно.  -
Именно поэтому я и вышла за тебя замуж. Но мне бы хотелось знать, кем ты
был в прошлом.
   Сердитое выражение исчезло с лица  Перегрина,  и  Сара  увидела,  что
перед ней очень ранимый человек. Он  разогнулся  не  в  силах  выдержать
нежность, которую излучали ее глаза. Подойдя к окну, он стал смотреть  в
него, и сейчас Сара видела только его широкую спину. Атмосфера в комнате
начала разряжаться.
   Прошли минуты, прежде чем Сара услышала тихий голос мужа:
   - Большая часть того, что ты услышала сегодня вечером, - правда. - Он
подошел к столу и налил себе виски. Его рука слегка  дрожала.  -  Хочешь
немного бренди, Сара? Если ты  желаешь  узнать  историю  моей  печальной
жизни, приготовься слушать ее всю ночь.
   - Пожалуйста, - ответила Сара.
   Она с облегчением  вздохнула  и  закрыла  глаза.  Микель  снова  стал
человеком, которого она знала и любила. Он  подошел  к  ней  и  протянул
стакан с бренди.
   Сара открыла глаза.
   - Ведь это не правда, что ты торговал собой и был безумно  влюблен  в
Чарлза, не так ли? - спросила она.
   Вздрогнув, Перегрин посмотрел на жену.
   - Иногда ты меня просто удивляешь,  Сара.  Почему  ты  задаешь  такой
вопрос?
   - Мне в это трудно поверить.
   - И правильно делаешь, что не веришь. В этом он  солгал.  -  Перегрин
стал взволнованно ходить по комнате. - Все остальное - правда. Я родился
в пяти милях отсюда, в районе Ист-Энда, недалеко от доков.
   - Значит, ты настоящий англичанин? - удивилась Сара. - Невероятно!
   - Я родился в Лондоне и прожил в нем восемь лет своей жизни,  но  это
не сделало меня англичанином. Во всяком случае, Англия, которую я  знал,
очень отличается от той, где выросла ты.
   Сара немного слышала об Ист-Энде и понимала, что он  говорит  правду.
Однако он был таким же англичанином, как и она сама, и,  возможно,  даже
больше, чем она: он видел  и  знал  гораздо  больше,  а  ее  жизнь  была
ограничена только узким кругом.
   - Кем были твои родители? - спросила она.
   - Никем, по  твоим  понятиям,  -  ответил  он  сухо.  -  Моя  мать  -
деревенская девушка из Чешира, сбежавшая из дома с  солдатом.  Когда  он
бросил ее, она стала работать в портовой таверне, где и познакомилась  с
моим отцом - матросом. Он был женат и поэтому не мог жениться на матери,
хотя сильно ее любил. По крайней мере так она  мне  говорила.  Не  знаю,
правда это или ей просто хотелось верить.
   - Что с ним стало?
   - Отец погиб при Трафальгаре, когда мне исполнилось  два  года.  Мать
говорила, что я очень похож на него. Ее звали Энни. Она была несчастной,
но очень веселой. Никогда не жаловалась  на  судьбу  и  всегда  находила
повод, чтобы  посмеяться.  Она  не  занималась  проституцией,  но  имела
дружков, живших в нашем доме во время стоянки  их  судов  в  порту.  Они
помогали ей сводить концы с концами. Когда я подрос, она продала золотую
цепочку, подаренную одним из любовников, и определила меня