житель.  Покойный  лорд  Грэм
включил Камбей в свой маршрут отчасти для того,  чтобы  повидать  брата.  До
этого они не виделись несколько лет. После той трагедии майор Грэм долго  не
мог успокоиться. Все повторял, что если бы его брат не приезжал в Камбей, то
остался бы жив.
   - По крайней мере леди Мэриан выжила. Это должно служить ему утешением.
   Лицо Эймса смягчилось.
   - Такая бесстрашная малышка. У нее был серый  пони,  и  она  носилась  по
равнинам, как какой-нибудь... афганский бандит. Большинство  матерей  умерли
бы на месте от такого зрелища, но леди Грэм только смеялась  и  подбадривала
ее.
   Доминик удивленно вскинул глаза:
   - Леди Мэриан умела ездить верхом?! - С трех лет, если верить родителям.
   А после того уже никогда... Но в таком случае неудивительно, что  ей  так
понравилось,  когда  он  посадил  ее  на  Пегаса.  Вероятно,  подсознательно
вспомнились счастливые дни детства.
   - Мунбим продается? - спросил он, не успев подумать, повинуясь  импульсу.
- По-моему, это идеальная лошадь для девушки. Я бы хотел  подарить  ее  леди
Мэриан.
   - Вообще-то я не собирался ее продавать. Но для  леди  Мэриан...  -  Эймс
смотрел вдаль отсутствующим взглядом. - Когда я думаю об  этой  девушке,  не
могу не вспомнить о своей дочери. Йена была на несколько лет  старше.  Когда
Грэмы приехали в Камбей, она взяла на себя роль гида, водила Мэриан по всему
лагерю. Мои люди обожали их обеих.
   Сердце Доминика забилось чаще.
   - У вас есть дочь?
   - Была. Она умерла позапрошлой  осенью.  Похоже,  он  говорит  правду.  С
другой стороны, возможно, он предпочитает,  чтобы  посторонние  считали  его
дочь. умершей, чем душевнобольной.
   Доминик заговорил, внимательно глядя на него:
   - Я только что побывал в клинике  в  Блэйднэме.  Там  одна  из  пациенток
попросила меня передать генералу Эймсу из Холлиуэлл-Гранжа, что муж поместил
ее туда против ее воли и что она не сумасшедшая.
   Обветренное лицо генерала  смертельно  побледнело.  Доминику  показалось,
будто он физически ощущает его боль.
   - Но это невозможно.  Моя  дочь  умерла.  Доминик  почувствовал  страшную
неловкость.
   - Извините меня. Вероятно, эта  женщина  жила  где-нибудь  по  соседству,
знала вашу усадьбу и в своем душевном расстройстве  вообразила,  будто  жила
именно здесь. Еще раз простите за то, что расстроил вас.
   Он повернулся, желая только одного -  как  можно  скорее  уехать.  Резкий
голос генерала остановил его:
   - Эта женщина... Как она выглядит?
   - Высокая. Темные волосы. Карие глаза. Примерно моего возраста. В клинике
ее называют миссис Браун, но доктор сказал, что это вымышленное имя. - Перед
мысленным взором Доминика встало это полное  отчаяния  лицо.  Он  постарался
припомнить каждую мельчайшую деталь. - На подбородке  у  нее  едва  заметный
шрам. - Он показал, где именно.
   Генерал замер. Лицо его окаменело.
   - Боже правый! У нее... у Йены был шрам на подбородке... В шесть лет  она
упала с дерева. Это она. Это она!
   Слова эти висели в воздухе  бесконечно  долго.  Он  повернулся  и  ударил
кулаком по железным перилам с выражением муки на лице.
   - Этот мерзавец сказал  мне,  что  она  умерла!  Умерла  от  оспы  в  мое
отсутствие. Что ее пришлось срочно похоронить. Он... он даже показал мне  ее
могилу на нашем семейном кладбище.
   - Так муж инсценировал ее смерть?! - в ужасе воскликнул Доминик.
   Эймс с видимым усилием взял себя в руки.
   - Джордж Мортон! Чтоб ему гореть в аду!
   - Она сказала, что муж отправил ее в  клинику  потому,  что  она  ему  не
подчинялась. Не соглашалась с ним. - Доминик вспомнил собственного  отца.  -
Есть люди, которые не терпят, когда им возражают. Возможно, Мортон из таких.
   - Но сказать, что она сумасшедшая! Как может человек так ужасно поступить
с собственной женой! Она в таком же здравом уме, как  и  я.  Хотя,  конечно,
живя в сумасшедшем доме, без всякой надежды выйти оттуда, могла  повредиться
рассудком.  -  Лицо  Эймса  еще  больше  потемнело.  -  Я  с  самого  начала
предупреждал, что Мортон охотится за ее наследством, но  она  и  слушать  не
хотела. Он злодей, просто Злодей! - На губах генерала появилась  улыбка,  от
которой кровь стыла в жилах. - Перед лицом Господа клянусь, что он  заплатит
за это. Но сначала я должен забрать Йену домой.
   Он круто повернулся и устремился к конюшне. Доминик  направился  за  ним.
Бог знает, на что способен этот человек в пылу гнева.
   - Мортон заслужил долгую и мучительную смерть. Но вы,  сэр,  нужны  своей
дочери живым, а не болтающимся на виселице.
   Эймс уже седлал высокого коня.
   - Ну нет, я не собираюсь его убивать.  Это  было  бы  слишком  просто.  С
помощью закона я расчленю его на части, постепенно, шаг за шагом.  Поместье,
в котором он живет, - это приданое Йены. Я отниму земли у него,  отниму  его
доброе имя, его так называемые честь и достоинство - все, что имеет для него
ценность-. К тому времени, как я с ним разделаюсь, он будет мечтать  о  том,
чтобы я всадил пулю в его подлый коварный мозг.
   При других обстоятельствах Доминик  мог  бы  посочувствовать  незнакомому
Мортону, но не сейчас.
   - Пожалуйста, дайте мне знать в Уорфилд, когда ваша дочь окажется дома, в
безопасности.
   - Обязательно.  -  Генерал  остановился  на  секунду,  крепко  сжал  руку
Доминика. - Чуть не забыл поблагодарить вас. Я ваш вечный должник, Максвелл.
Возьмите Мунбим. Это мой подарок леди Мэриан.
   У Доминика перехватило дыхание.
   - Но это невозможно! Такая ценность!
   - О чем вы говорите! Вы только что вернули мне дочь. Если вам понадобится
моя кровь, вам стоит сказать лишь слово.
   С этими словами он вскочил в седло и умчался.
   У Доминика голова пошла кругом. Не зная, как быть, он  задумчиво  смотрел
на серебристую кобылку. Похоже, генерал сделал этот подарок в здравом уме  и
твердой памяти. А для Мэриан спокойная, хорошо вышколенная  Мунбим  подходит
просто идеально.
   Он обернулся к Пегасу. Взглянул коню прямо в глаза:
   - Мы забираем эту юную леди с собой в Уорфилд. В дороге ты  будешь  вести
себя как следует. Ты меня понял?
   Пегас заржал и дернул головой.
   - Смотри же не забудь, - сурово произнес Доминик. Он пошел за кобылой, по
дороге задаваясь вопросом, знал ли  доктор  Крейторн  о  том,  что  проделал
Мортон, Но нет, похоже,  забота  доктора  о  пациентах  и  подчиненных,  его
гордость своим заведением  вполне  искренни.  Невозможно  представить  себе,
чтобы он действовал заодно с подлым  и  корыстным  мужем.  Да  Мортон  и  не
нуждался в его помощи. Ему стоило лишь скорбно и  печально  произнести,  что
жена его повредилась рассудком. Йена, судя по всему, женщина с очень сильным
характером. Ее гнев при таком обвинении вполне мог послужить  подтверждением
ее  помешательства.  Этот  подонок  дьявольски  хитер.  Как  может   человек
доказать, что, он нормален? Спокойное поведение  в  клинике  рассматривается
лишь как временное затишье  между  приступами  буйства.  По  сути,  Крейторн
именно так и сказал. Значит,  попав  туда,  Йена  потеряла  всякий  шанс  на
освобождение.
   Подойдя к кобыле, Доминик постарался отогнать тревожные мысли.  Он  знал,
что и животные, и  девушки-дикарки  чутко  реагируют  на  поведение  и  тон.
Протянул руку:
   - Пойдем со мной. Лунный Свет. Ты отправишься в свой новый дом. Там  тебя
ждет лунная девушка.

Глава 14

   Пожилой конюх с удовольствием принял Мунбим в конюшню Уорфилда. До блеска
вычистил кобылу, развлекая Доминика рассказами о тех счастливых днях,  когда
лорд и леди Грэм были еще живы, а конюшни  полны  великолепных  лошадей.  Он
одобрительно отнесся к тому, что Доминик пожелал сам поухаживать за Пегасом.
Конюх усмотрел в этом жесте признак настоящего любителя лошадей.
   Войдя в дом, Доминик встретил миссис Ректор.
   - Ну, как вам понравился Блэйднэм? - сразу же спросила она.
   - Неплохая клиника, но это не место для Мэриан.
   - Я очень рада, что вы солидарны  с  лордом  Эмуортом.  -  Миссис  Ректор
вздохнула. - Особенно сегодня... У Мэриан сегодня плохой день.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - С утра она набросилась с ножницами на симпатичную старую живую изгородь
из можжевельника. Режет и режет,  да  так  яростно,  без  всякой  цели,  без
всякого смысла. Пройдут годы, прежде чем изгородь снова  обретет  нормальный
вид. - Миссис Ректор закусила губу. - Наверное,  ее  расстроил  визит  дяди.
Только не могу понять, что имен но - то  ли  что  он  приезжал,  то  ли  его
отъезд.
   А может быть, это выливается раздражение  против  него,  Доминика,  после
того, что произошло в его  спальне?  Ей  явно  не  понравилось  то,  что  он
выставил ее за дверь.
   - Хорошо, что она не набросилась с ножницами ни на кого из окружающих.
   Миссис Ректор улыбнулась:
   - Да, вы правы, Наверное, мне  следует  благодарить  судьбу  за  это.  Но
каждый раз, когда она совершает что-нибудь  необъяснимое  и  разрушительное,
боюсь, что это могут использовать как подтверждение ее безумия.
   Доминик вспомнил Йену Мортон. Ее ведь упрятали в сумасшедший дом по слову
одного человека.  Женщина  практически  беззащитна,  если  мужчина,  который
должен ее защищать, оказывается злодеем,  или  корыстным  подлецом,  или  же
просто ошибается. Все эти годы между Мэриан и  клиникой  для  душевнобольных
стояли лишь воля и решимость Эмуорта. Ничего удивительного, что он стремится
передать племянницу в надежные руки, и как можно скорее.
   - Пойду поговорю с  Мэриан.  Не  надеюсь,  правда.  Что  она  будет  меня
слушать. Где эта изгородь?
   - Я вас провожу.
   Миссис Ректор повела его в восточную часть сада. Еще издалека он  услышал
яростное клацанье садовых ножниц. Невольно поморщился, увидев  изуродованную
живую изгородь.  Миссис  Ректор  не  преувеличивала  -  Мэриан  начала  свою
разрушительную работу с одного конца и теперь приближалась к другому.  Жаль,
что Камалю не удалось ее остановить.
   Живая изгородь высотой примерно в два фута разделяла цветник  с  клумбами
на две части. Мэриан стояла на коленях, обрезая куст  за  кустом.  На  траве
вокруг нее лежали срезанные ветки. Обнажились старые  сучковатые  стволы.  В
воздухе стоял пряный запах свежесрезанной зелени.
   Почувствовав  приближение  посторонних,  Мэриан  быстро  отрезала  ветку.
Вскинула глаза, остановила на Доминике  пронзительный  взгляд.  Его  поразил
огонь в ярко-зеленых глазах. Так кошка смотрит на мышь, предвкушая добычу.
   Она быстро опустила глаза. Некоторое время изучала очередной куст,  потом
стремительно  срезала  несколько  толстых  веток.   Миссис   Ректор   тяжело
вздохнула.
   Доминик заметил, что на Мэриан все та же широкополая соломенная  шляпа  и
длинные плотные перчатки, защищающие руки от порезов и царапин. Значит,  она
все-таки подумала о чем-то, прежде чем наброситься на кусты.  Он  подошел  к
ней:
   - Я привез вам подарок. Хотите посмотреть? Словно  не  замечая  его,  она
захватила ножницами ветку. Остановилась.  Нахмурила  брови.  Отвела  руку  и
захватила ножницами другую ветку.
   - Как вы их выбираете? По какому принципу? Она передвинулась чуть  вправо
и срезала часть соседнего куста можжевельника.  С  таким  же  успехом  можно
спрашивать ее кота, почему он спит именно под тем кустом.  Ответ  будет  тот
же.
   Взгляд его бездумно скользил по изуродованной изгороди.  Внезапно  что-то
щелкнуло в мозгу. Он медленно двинулся вдоль кустов, глядя  не  на  то,  что
срезано, а на то, что  осталось.  Искривленные  стволы,  вросшие  глубоко  в
землю.
   Изогнутые ветки,  словно  обнимавшие  землю,  прежде  чем  устремиться  к
солнцу.
   - Миссис Ректор, Мэриан режет не беспорядочно!  Она  начала  с  изгороди,
такой простой и обыкновенной, что стала почти невидимой, и преобразовала ее.
Будто хирург скальпелем, она разрезала плоть и обнажила скелет.  Вот  сейчас
она отстригает ветви, чтобы открылась основная структура  куста.  Взгляните,
какими мощными и сильными выглядят эти линии теперь, когда она их открыла.
   Он указал рукой на пару сучковатых веток, пересекшихся в жестокой  борьбе
за пространство и солнечный свет. Другая ветка словно  поднырнула  под  них,
лотом вынырнула  и  раздвоилась.  Эти  кусты  похожи  на  миниатюрную  копию
изогнутых ветром деревьев на морском берегу во время шторма.
   Более того, кусты можжевельника напомнили ему  картинки  в  книге  брата.
Кайл обожал все восточное и раздобыл  где-то  собрание  китайских  рисунков.
Грубая стихийная сила деревьев, изображенных на тех  картинках,  нашла  свое
отражение в изгороди, которую обнажила Мэриан.
   - Сейчас кусты выглядят неприглядно, но к осени они обрастут, и  появится
равновесие между стволами и зеленью.
   Миссис Ректор сдвинула брови.
   - Кажется, я  понимаю,  что  вы  хотите  сказать.  Да,  это  интересно...
Красиво, но... похоже на безумие.
   Иными словами, еще одно подтверждение ненормальности Мэриан.
   - Неужели способность видеть  мир  свежим  взглядом  непременно  означает
безумие? Все художники обладают такой способностью. Разумеется, некоторые из
них действительно подвержены приступам безумия. Но без  такого  безумия  наш
мир был бы беднее.  Мэриан  -  истинная  художница  во  всем,  что  касается
садоводства. Она создала новую форму прекрасного для тех, кто  пожелает  это
увидеть.
   Уголком глаза он уловил едва заметное движение. Мэриан опустила  ножницы.
Сейчас она смотрела прямо на него. Их взгляды встретились. Его  будто  током
пронзило. Яснее всяких слов она сказала ему: "Ты все понял".
   На него это  подействовало  сильнее,  чем  физическое  прикосновение.  На
какой-то момент он почувствовал, что проник в ее мир  -  волшебный  мир,  не
похожий на его земное существование.
   Она опустила глаза. Чудесный момент ушел бесследно. Он  остался  в  своем
мире, страстно желая  соединиться  с  ней  снова.  Разделить  ее  видение  и
преобразиться самому.
   Но это грозит катастрофой. Чем ближе они станут друг  другу,  тем  больше
вероятность провала, когда нагрянет  настоящий  лорд  Максвелл  и  предъявит
права на  свою  невесту.  Он,  Доминик,  здесь  вовсе  не  для  того,  чтобы
заглядывать ей в глаза и видеть там всякие чудеса.
   Он резко отвернулся. Подал руку миссис Ректор:
   - Позвольте, я провожу вас домой.
   По дороге он успеет взять себя в руки. Потом познакомит Мэриан с  Мунбим.
Таким образом, ей будет на что отвлечь внимание.
   Ему представилась Мэриан, скачущая верхом на лошади по парку.  Однако  он
постарался  прогнать  это  видение,  поскольку  Мэриан  возникла  перед  его
мысленным взором в виде леди Годивы  ,
окутанной лишь длинными серебристыми волосами.
   Вот так люди и сходят с ума.

***

   Дрожащими руками Мэриан начала обрезать последний куст можжевельника.  Он
понял... Он понял! Большинство людей так и бредут  по  жизни  вслепую,  видя
лишь то, что им хочется видеть.  Он  же  сумел  разглядеть  мощь  и  красоту
природы.
   Она украдкой взглянула ему вслед. Он шел к дому с  миссис  Ректор.  Какая
легкая и в  то  же  время  крепкая  поступь!  Какие  мощные  широкие  плечи!
Воплощенная мужская сила, прекрасно чувствующая себя в собственном  теле.  В
ней ощущается даже больше  животного,  чем  человеческого.  Красные  искорки
вспыхивают в глубине  золотистого  нимба,  окружающего  его.  Красные  искры
желания. Он хочет ее, она в этом не  сомневалась.  Но  как  привести  его  к
совокуплению?
   Занятая своими мыслями, она отхватила ветку, которую  следовало  оставить
на месте. Выругала себя за невнимательность. Страстное желание  и  обработка
кустов никак не сочетаются.  Надо  остановиться  на  чем-нибудь  одном.  Она
аккуратно срезала веточки, закрывавшие великолепие самого куста.
   Внезапная мысль потрясла ее. Ему,  по  всей  видимости,  легко  и  удобно
живется в человеческом мире, и в то же время он полностью вошел в ее  мир...
Если он способен жить в обоих мирах, вдруг и она тоже сможет?
   Эта мысль вызвала в памяти кошмарные образы. Языки пламени,  вздымающиеся
к небу, рев лошадей, пронзительные крики людей,  и  тот,  Темный,  от  чьего
горящего факела вспыхнул весь мир. Ужас взорвал  ее  мозг.  Вся  дрожа,  она
выпустила из рук ножницы и  свернулась  на  траве,  крепко  обхватив  руками
плечи, чтобы унять боль.
   Рыжик проснулся, вышел откуда-то из кустов, ткнулся пушистой головой в ее
ребра, басовито мяукнул. Она с благодарностью взяла его на руки,  прижала  к
себе теплое мохнатое тело. Он громко замурлыкал. Коты  могут  жить  сразу  в
двух мирах. Вероятно, и Ренбурн тоже может. Но только  не  она.  Не  теперь.
Никогда.
   Проводив миссис Ректор домой и убедившись,  что  в  конюшне  все  готово,
Доминик пошел за Мэриан. Она закончила обрезать последний куст  и  теперь  в
какой-то напряженной позе сидела на траве.
   - Ну как, вы  готовы  принимать  подарок?  Как  всегда,  он  не  имел  ни
малейшего представления о том, насколько она осознает его  присутствие.  Она
потянулась, как кошка, пытаясь расслабиться. Стараясь  не  смотреть  на  это
гибкое тело, он легонько коснулся ее локтя.
   - Пойдемте.
   К его величайшему облегчению, она сразу же пошла за ним.  Он  понятия  не
имел, что стал бы делать, если бы она решила не обращать на  него  внимания.
Взял бы ее на руки и понес? Вряд ли это подходящее обращение. И  потом,  она
могла бы выцарапать ему глаза.
   По дороге он исподтишка наблюдал за ней. Она выглядела  немного  усталой.
Несколько длинных светлых прядей  выбились  из  косы  и  теперь  развевались
вокруг  ее  лица.  Однако  она  казалась  абсолютно  спокойной.  Нормальной.
Женщиной  в  здравом  уме.  Обрезка  можжевеловой  изгороди  вовсе  не  была
приступом безумия. Возможно, она давно планировала это сделать.
   Из конюшен пряно пахло сеном, а полумрак  явился  приятным  разнообразием
после палящего дневного  солнца.  Доминик  еще  раньше  распорядился,  чтобы
Мунбим поставили в самое дальнее стойло,  и  теперь  повел  Мэриан  туда  по
центральному проходу.
   Увидев приближающихся людей, кобыла подошла к выходу из стойла,  вытянула
шею и дружелюбно заржала. Конюх вычесал и начистил ее белую  гриву  и  хвост
так, что они блестели,  как  волосы  Мэриан.  Вдобавок  он  повязал  голубую
ленточку на ее челку. Лошадь из волшебной  сказки,  как  раз  для  сказочной
принцессы.
   - По правде говоря, это подарок не от меня, а от вашего Соседа,  генерала
Эймса.
   Он с удовольствием увидел, как Мэриан широко  раскрыла  глаза.  Однако  в
следующий момент она с беззвучным криком ужаса резко повернулась и рванулась
к выходу. Доминик инстинктивно преградил ей дорогу. На полной  скорости  она
налетела на него с такой силой, что он не устоял на ногах и рухнул  на  кучу
сена. Мэриан повалилась на него. Он крепко обхватил ее, прижал к себе.
   - Не убегайте, Мэриан. Не надо бежать. Это не поможет.
   Она отчаянно билась в его руках, как попавшая в  западню  певчая  птичка.
Что, черт возьми, так ее напугало? В тот раз, когда он пытался  посадить  ее
на Пегаса, она была напряжена, но тогда он не видел ничего похожего на  этот
панический ужас.
   - Не надо бежать, голубка, - повторял он. - Ты здесь в  безопасности,  ты
со мной.
   Она  перестала  вырываться.  Все  ее  тело  сотрясала  дрожь,  словно   в
лихорадке. Он поднялся, сел на сене, посадил Мэриан к себе на колени, прижал
ее голову к своему плечу. Шелковые серебристые волосы рассыпались у него  по
рукам, легкие, как крылья бабочки.
   С чего начать? Он вспомнил, что говорил Эймс.
   - Ты расстроилась из-за того, что Мунбим похожа на пони,  который  был  у
тебя в Индии?
   Судорога прошла по ее телу. Кажется, он на правильном пути. Он  продолжал
говорить еще более мягким тоном:
   - Такой серебристо-серый цвет -  редкость  в  Англии.  Ты,  наверное,  не
видела ничего похожего с тех пор, как покинула Индию. - Он вспомнил, что она
не выезжала из Уорфилда в  течение  пятнадцати  лет.  -  Может,  эта  лошадь
напомнила тебе о гибели родителей?
   Он н