й сильный, как ты, превратился бы в прах.
   Марго поймала его руку и приложила к своему сердцу.
   - Ничто не дается даром, любовь моя. С того дня, когда умер  отец,  и  по
сегодняшний день страх был моим постоянным спутником, таким же  верным,  как
моя тень. Я не боялась, вероятно, потому, что самое  страшное  со  мной  уже
случилось. Наверное, я стала во многом сильнее, чем была, способной на то, о
чем и не могла помыслить раньше. Вот почему смогла стать неплохой шпионкой.
   Рейф поцеловал ее в лоб.
   - Ах ты моя неукротимая графиня и в скором времени герцогиня!
   - У меня есть одно требование, - неуверенно сказала Марго.
   - Все, что прикажете.
   Марго много раз проигрывала в уме этот разговор  и  наконец  решила,  что
нужные слова найдены.
   - Роберт - моя семья. Так будет всегда. Рейф криво усмехнулся.
   - И ты  не  хочешь,  чтобы  я  вел  себя  как  ревнивый,  упрямый  идиот.
Справедливо. Мне нравится Роберт, я его очень и очень уважаю.  Если  немного
поработаю над собой, то смогу убедить себя в том, что он твой брат. Я всегда
буду рад видеть его в нашем доме и надеюсь, что он будет часто бывать в нем.
Ты это хотела услышать?
   - Да, любовь моя.
   Мягкое шелковистое создание, потершись о ее  бок,  улеглось  рядом.  Рекс
решил, что гораздо уютнее спать под боком у теплой хозяйки, чем  на  жесткой
скамье.
   - А как насчет Рекса? - с улыбкой спросила Марго.
   - И его примем с радостью, - рассмеялся Рейф. - В каждом  добропорядочном
семействе должен  иметься  кот,  а  раз  я  уже  превращаюсь  в  образцового
семьянина...
   Марго беззаботно рассмеялась, взъерошила черные  волосы  своего  будущего
супруга, прижалась к нему всем телом, наслаждаясь близостью... В тот момент,
когда губы их встретились, она успела подумать о том, что,  на  их  счастье,
сад такой пустынный.
   Им предстояло наверстать столько лет разлуки.



    Мэри Джо ПАТНИ
    НЕЖНО ВЛЮБЛЕННЫЕ


Анонс

     Прекрасная   Диана   выдавала   себя   за   роскошную   куртизанку,   в
действительности же была оскорбленной и покинутой женой виконта  Сент-Обена,
которая поклялась заставить мужа заплатить за все прегрешения прошлого.  Но,
все  туже  затягивая  сети  хитроумной  мести,  Диана  и  сама  не  в  силах
противиться  обаянию  виконта.  Возможно,  судьба  милосердно   предоставила
супругам второй шанс обрести счастье...

   Посвящается моему другу  Джону.  Он  первый  заметил,  что  у  меня  есть
литературный дар.


ПРОЛОГ

Остров Малл, Шотландия, 1799 год

   В углу окутанного дымом  бара  сидел  молодой  человек  и  в  одиночестве
потягивал виски. Не то чтобы он не мог найти себе  компанию,  но,  казалось,
высокая стена незримой преградой встала между ним и островитянами.
   Минуло уже более пятидесяти лет с тех пор,  как  шотландские  войска  под
предводительством принца по прозвищу Красавчик Чарли были разбиты на болотах
в Каллоден-Муре. Но шотландцы отличаются  хорошей  памятью,  по  этой  самой
причине  каждый  шотландец  считает  своим  долгом  обвести  вокруг   пальца
какого-нибудь богатого англичанина.
   Одиночество  отнюдь  не  тяготило  достопочтенного  Джерваза  Брэнделина.
Проведя месяц в горах Шотландии, он привык к одиночеству и.., к виски.
   Брэнделин сделал большой глоток неразбавленного  огненного  напитка  и  с
наслаждением ощутил разлившееся по всему телу тепло.
   В баре стоял тяжкий дух, исходящий от фермеров и рыбаков, глаза разъедало
дымом  горящего  торфа.  Оглядевшись,  Джерваз  перехватил  взгляд  девушки,
прислуживающей в баре, и махнул ей рукой, чтобы она принесла еще одну порцию
виски. Брэнделин выпил уже достаточно, но после целого дня верховой езды, да
еще под проливным дождем, хотелось тепла и уюта.
   Владельцами гостиницы, на которую неожиданно для себя наткнулся  Джерваз,
были англичане, сумевшие придать  своему  заведению  несвойственный  суровой
Шотландии веселый дух.
   Девушка склонилась над ним. Конечно, она могла поставить  на  стол  целую
бутылку виски, но тогда джентльмену будет уже не  до  ее  прелестей.  Каждый
раз, заполняя бокал гостя виски, девушка наклонялась все ниже, открывая  его
взору пышную грудь. Возвращаясь к стойке, она вызывающе вертела бедрами.
   - Ваше сиятельство желает  чего-нибудь  еще?  -  многозначительным  тоном
спросила она.
   В ответ Джерваз лишь слегка улыбнулся.  Они  флиртовали,  если  в  данном
случае уместно это выражение, уже более  двух  часов.  Дело  явно  принимало
приятный оборот.
   Девушке уже стало известно, что Джерваз - английский аристократ,  к  тому
же состоятельный. Надо сказать, что молодой джентльмен еще не получил титула
лорда, но его слуга  Боннер  никогда  не  упускал  возможности  упомянуть  в
разговоре, что его господин унаследует состояние виконта Сент-Обена.
   Подобное  замечание,  брошенное  как  бы  невзначай,  обычно  действовало
магически: к господину и слуге начинали относиться  с  должным  уважением  и
старались обслужить их как можно лучше. Разумеется,  им  приходилось  слегка
переплачивать  за  еду  и  постель,  но  это  того  стоило  -  их  принимали
превосходно, как в лучших лондонских гостиницах.
   - Что же еще ты можешь предложить?  -  лениво  спросил  Джерваз,  проводя
рукой по почти высохшим волосам.
   "Интересно, - мелькнуло у него в голове, - на  этих  чертовых  Гебридских
островах бывает хоть что-нибудь сухое?"
   Выдержав паузу, девушка налила в его бокал темно-янтарной жидкости и  при
этом как бы невзначай прижалась грудью к его плечу.
   Джерваза резанул мускусный запах давно не мытого тела. Что и говорить, он
предпочел бы общество более изысканной особы, но, не видя  женщин  несколько
месяцев, Брэнделина готов был провести ночь и с этой пышной леди, тем  более
что она столь явно предлагает себя.  Джерваз  одобрительно  похлопал  ее  по
крутому бедру.
   Уверенная в своих чарах, она кокетливо улыбнулась:
   - А у нас, между  прочим..,  есть  кое-что  интересненькое...  Вам  может
понравиться...
   Он поднял глаза на вырез ее платья. Полуобнаженная грудь дразняще манила.
   - Кое-что? - переспросил Джерваз.
   - М-да-а...  Кое-что...  -  с  расстановкой  повторила  соблазнительница.
Невооруженным глазом было видно, что  она  имела  большой  опыт  в  любовных
утехах. Скорее всего его ждала бурная ночь.
   - Ты знаешь, в какой я комнате? - тихо спросил молодой человек.
   - Угу, - ответила она.
   - Когда ты освободишься?
   - Через час, милорд.  Так  вы  полагаете,  мне  стоит  прийти  к  вам?  -
многозначительно спросила  девушка,  намекая  на  то,  что  хоть  Джерваз  и
нравился ей, она - девушка бедная и поэтому вынуждена быть практичной.
   Не ожидая от нее ничего иного, Джерваз вынул из кармана золотой и  бросил
ей. Та так ловко поймала монету, что окружающие ничего не заметили.
   - Этого хватит, чтобы доказать мое.., уважение? -  с  лукавым  блеском  в
глазах спросил Джерваз.
   Девушка улыбнулась, обнажив крупные, неровные зубы:
   - М-м-м.., вполне... Для начала.
   Бесцеремонность  служанки  поразила  Джерваза:  он  дал  ей  больше,  чем
пришлось заплатить за виски и за постой.  Хозяин  заведения  содрал  с  него
колоссальные деньги. Впрочем, Брэнделин был в хорошем  настроении,  поэтому,
приподняв бокал, он слегка улыбнулся:
   - Ну что ж, значит, до встречи.
   Повернувшись, девушка направилась к стойке, заманчиво покачивая  бедрами.
Джервазу нравились ее плавные движения, и он подумал о том,  сумеет  ли  она
повторить их в постели. Опрокинув остаток  виски,  Джерваз  решил,  что  это
последний бокал, иначе к ночи он будет не в форме.

***

   За стойкой бара девушка, удовлетворенно улыбаясь,  разливала  по  кружкам
эль.
   Бетси Мак-Лин, кухарка, по выражению лица своей кузины, сразу все поняла.
   - Ну что, Мэгги, договорилась с английским лордом?
   - Ага, - ухмыльнулась Мэгги Мак-Лин. - Пойду к нему попозже. Хорош  черт,
правда? И щедрый.
   Бетси повернулась  в  сторону  англичанина.  Что  и  говорить  -  красив!
Высокий, широкоплечий, мускулистый; на вид ему было  двадцать  с  небольшим;
одежда дорогая, но не броская - редкость в здешних краях.  Правильные  черты
придавали лицу непроницаемое  холодное  выражение.  Он  резко  отличался  от
подвыпивших посетителей.
   - Не знаю даже, Мэгги, я видела  его  вблизи  -  глаза  у  него  какие-то
холодные... И серые. Но если тебе нравится... А мне вот его слуга по душе.
   - Да что ты, Бетси? И каковы же твои успехи?  -  игриво  поинтересовалась
Мэгги, не сводя глаз с Джерваза.
   - М-м-м... Мы увидимся с ним..,  позже.  Он,  конечно,  не  сможет  много
заплатить, но зато,  когда  он  смотрит  на  меня,  я  чувствую,  как  тепло
разливается по всему моему телу.
   - Нет, это его сиятельство - настоящий красавец, - фыркнула Мэгги. - И уж
я его ублажу.
   - О себе лучше подумай, - пожала плечами Бетси, направляясь в кухню.

***

   Допив виски, Джерваз решил  проветриться  на  свежем  воздухе.  Когда  он
поднялся из-за стола, голова у него слегка закружилась. Выпей  он  еще  пару
бокалов, ноги перестали бы повиноваться ему.
   Дождь кончился, но даже сейчас, в середине мая, было холодно и промозгло.
Преодолев, покачиваясь, сотню ярдов, Джерваз вышел на  берег.  Мягкий  плеск
волн заглушал голоса,  доносившиеся  из  открытых  дверей.  Прислонившись  к
большому валуну, Брэнделин принялся  бросать  в  воду  камешки.  Меланхолия,
навеянная тихим плеском воды, была приятной. Джерваз предался размышлениям и
воспоминаниям.
   Последний разговор с отцом был  не  из  приятных.  Теперь  он  с  горечью
вспоминал свой резкий тон и безудержный гнев.  Следовало  бы  повременить  с
сообщением лорду Сент-Обену о том, что единственный сын и наследник  виконта
купил офицерский чин в армии и направляется в Индию. Его поспешность привела
лишь к тому, что в течение трех недель, пока они с отцом  ездили  в  дальние
поместья Сент-Обенов, отец беспрестанно ругал его.  Виконт  утверждал,  что,
может, армия и подходит для младших сыновей благородных семейств, однако там
не  место  человеку,  который   должен   унаследовать   огромное   состояние
Сент-Обенов.
   Но поскольку Джерваз получил немалое состояние от своей  матери,  он  мог
поступать, как того хотелось ему, и лорд Сент-Обен был не в  силах  повлиять
на решение сына. Этих двоих мужчин связывало лишь кровное родство и долг, но
они не испытывали ни малейшей привязанности друг к  другу.  Все  могло  быть
иначе, проявляй отец больший интерес к делам сына,  но  вот  именно  это  не
приходило ему в голову.
   Наклонившись, чтобы подобрать еще  несколько  камешков,  Джерваз  потерял
равновесие и едва не упал. Выпрямившись, он пробормотал  что-то  злобное  по
поводу выпитого виски и решил впредь вести себя осмотрительнее.
   С самого раннего возраста  Джерваз  привык  контролировать  себя.  Негоже
будущему виконту так вести себя. Не то чтобы за  каждым  углом  на  Гебридах
таилась опасность, но  Брэнделин  предпочитал  не  выставлять  напоказ  свои
слабости.
   ...Интересно, сколько времени он провел на берегу - может,  три  четверти
часа или час? Было уже поздно, и в баре наступила тишина. Пора возвращаться,
наверное, пышная красавица уже ждет его.
   После свежего  ночного  воздуха  запах  в  гостинице  показался  Джервазу
невыносимым. Вокруг было  темно,  все  уже  разошлись;  горела  только  одна
масляная лампа, оставленная хозяином, видимо, специально для него.
   Джерваз поднял лампу достаточно высоко - надо  было  добраться  до  своей
комнаты, которая находилась на втором этаже. Поднимаясь вверх  по  лестнице,
он опять почувствовал головокружение. Чертово виски! Молодой человек не  мог
вспомнить, где его комната.
   Оказавшись наверху, Джерваз остановился, не зная, в какую сторону идти, -
в Шотландии он всегда останавливался точно в таких же гостиницах,  и  теперь
они слились в его воображении в одно целое.
   Подумав немного, Джерваз  направился  направо,  и,  дойдя  до  комнаты  в
противоположном конце коридора, сунул железный ключ в замочную скважину.  Но
то ли замок заржавел, то ли руки молодого человека плохо повиновались ему, -
ключ не сразу повернулся в замке, и Джервазу  пришлось  немало  потрудиться,
прежде чем его усилия увенчались успехом. Наконец дверь отворилась.
   Все  беспокойство  о  том,  что  виски  могло  повлиять  на  его  мужские
способности исчезло, едва Джерваз заметил пышную фигуру  поджидавшей  его  в
постели женщины. Молодой человек торопливо поставил лампу на ночной столик и
принялся скидывать с себя  верхнюю  одежду.  Похоже,  он  провел  на  свежем
воздухе слишком много времени, во  всяком  случае,  девушка  дремала,  когда
Джерваз скользнул под одеяло. Проведя рукой по ее телу,  он  обнаружил,  что
оно прикрыто лишь тонкой рубашкой. Его немного удивило, что девушка была  не
такой податливой, как он ожидал, зато, к удовольствию молодого человека,  на
сей раз она оказалась куда чище - от нее исходил свежий аромат  женщины,  по
которому он так истосковался. Джерваз почувствовал возбуждение.
   Страсть и выпитое виски слегка затмили разум Брэнделина, но он  надеялся,
что  девушка  ему  поможет,  заметив  его  нетерпение.  Вечер  в  баре   был
многообещающим, к тому же он щедро оплатил  эту  ночь.  Молодой  человек  по
опыту знал, что в первый раз все произойдет очень быстро, но впереди  у  них
вся ночь, и он надеялся на ее обольстительную опытность.

***

   Приподнимая ее рубашку, Джерваз, к своему  удовлетворению,  заметил,  что
глаза лежащей подле него женщины открылись. Молодой человек  нагнулся  к  ее
губам:  девушка  послушно  приоткрыла  рот,  но  Джерваз  был   удивлен   ее
сонливостью и тем, как неопытно она отвечала  на  его  поцелуй.  Когда  рука
Джерваза скользнула между ее бедрами, девушка шевельнулась и этого  движения
оказалось достаточным, чтобы он потерял голову.
   Брэнделин осыпал ее шею поцелуями. Вдруг девушка принялась  вырываться  и
кричать, вначале как-то сдавленно, а потом завизжала  так,  что  у  Джерваза
зазвенело в ушах. Проклиная себя за то, что не разбудил ее, молодой  человек
прошептал:
   - Успокойся, дорогая, это  всего  лишь  я.  Замолчи,  пока  весь  дом  не
переполошила.
   Джерваз попытался еще раз поцеловать девушку, чтобы они  затихла,  но  та
умудрилась закричать снова. Тут молодой человек вдруг осознал,  что  женское
тело, которое он прижимал к себе, было подозрительно хрупким. Едва  до  него
дошел весь ужас происходящего, как дверь с треском отворилась:
   - Ах вы, мерзкие, грязные сволочи! - раздался хриплый сердитый возглас.
   Джерваз повернул голову. В дверях стоял высокий худощавый человек средних
лет, одетый во все черное. Брэнделин в ужасе уставился на него,  не  понимая
толком, что происходит.
   Владелец гостиницы и его упитанная жена,  одетые  наспех  в  халаты,  уже
спешили на шум.
   Они явились свидетелями интригующей  сцены:  человек  в  черном  стоял  в
дверях, держа в одной руке свечу, а в другой пистолет.
   Чтобы навести на Джерваза страху,  хватило  бы  и  одного  пистолета,  но
молодого человека просто приковали к  месту  глаза  незнакомца.  Они  грозно
сверкали в темноте, а лицо искажала фанатичная гримаса ненависти.
   Казалось, мужчина уже целую вечность оглядывает лежащих в постели, и было
похоже, что это зрелище приносит ему какое-то странное удовлетворение. Крики
девушки перешли в сдавленные рыдания; темные волосы скрыли  ее  лицо,  когда
она прикрывала одеялом свое тощее тело.
   - Ага! - вскричал незнакомец. - Стало быть, ты поддался чарам этой шлюхи!
- Человек бросился к кровати.
   Джервазу показалось, что шотландский акцент делает  его  речь  еще  более
зловещей.
   - Мое имя Гамильтон, я помазанник Божий! Что только  я  ни  делал,  чтобы
сохранить чистоту дочери, но, видно, и молитвами не спасти женщину,  которая
еще в утробе матери была  проклята.  Я-то  видел,  как  она  поглядывает  на
мужчин, как они вьются вокруг нее! Она - настоящая  блудница,  посланная  на
землю, чтобы губить мужчин. Одному Господу известно, сколько я сделал, чтобы
изменить ее развратную натуру, но тщетно! Я не намерен  больше  терпеть  ее!
Она твоя! - Незнакомец в черном на мгновение смолк, а затем добавил шепотом:
   - Она твоя. - В его голосе слышалось злорадство.
   Мужчина подошел так близко к кровати  и  так  низко  опустил  свечу,  что
Джерваз почувствовал на коже жар ее пламени. Молодой человек успел заметить,
что, несмотря на мрачный цвет и простоту покроя платья, Гамильтон  был  одет
как джентльмен.
   Впервые в жизни Джерваз окаменел от ужаса, в голове  его  все  смешалось.
Вот уже лет десять его преследовали ночные кошмары, и вот теперь сложившаяся
ситуация напоминала один из них. Но тут самозваный помазанник Божий ткнул  в
его грудь дулом пистолета.
   - Да, мой красавчик, милорд, - чуть ли не ласково произнес мужчина. - Она
твоя... - После небольшой паузы он опять взорвался:
   - Ах ты, аристократишка, сучий сын! Не сдержался, мерзавец, не унял своей
похоти - теперь получай! Она твоя до гробовой доски!
   Викарий стоял так близко, что Джерваз  видел,  как  из  его  рта  брызжет
слюна.
   - Вы стоите друг друга, - продолжал злорадствовать Гамильтон.  -  Зато  я
теперь свободен и могу вести праведную жизнь!
   Ярость Брэнделина стала постепенно уступать место страху.
   - Ради  Бога,  выслушайте  меня,  -  проговорил  молодой  человек,  -  не
представляю, как эта женщина попала в мою постель, во всяком  случае,  я  не
имею к этому никакого отношения. Я не тронул маленькой  потаскушки,  и  если
она - ваша дочь, то забирайте ее и проваливайте отсюда!
   Глаза мужчины в черном засияли нехорошим блеском, он направил пистолет  в
сердце молодого человека.
   - Нет-нет, мой дорогой сукин сын. Нет!  -  зловеще  прошептал  он.  -  Ты
женишься на ней. Может, у нее развратная душонка,  но  в  глазах  света  она
невинна. - Безумец замолчал на мгновение, чтобы перевести дыхание,  а  затем
саркастически продолжил:
   -  Даже  таким  джентльменам,  как  вы,  непозволительно  портить  хорошо
воспитанных девушек. Не моя вина в том, что тебе удалось сговориться с  ней.
Ты женишься на ней, женишься немедленно! И я освобожусь от нее!
   Ночной кошмар продолжался,  и  Брэнделин  осознал  две  вещи.  Во-первых,
Гамильтон явно был безумцем, фанатиком, который помешался на  теме  греха  и
любви. И во-вторых, несмотря на свое безумие, он сумел загнать англичанина в
ловушку.
   Джерваз проклинал собственную глупость. Ведь отец все время твердил  ему,
чтобы он всегда был начеку, помня, что  найдется  немало  охотников  обвести
вокруг пальца богатого молодого  человека,  наследника  крупного  состояния.
Кстати, именно поэтому Джерваз и опустился до того, что связался с горничной
- иметь дело с благовоспитанными девицами было опасно.
   Горничная явно была в сговоре с этими людьми. Поэтому-то она и вела  себя
столь бесстыдно. Он проглотил  предложенную  ею  наживку,  а  она  отошла  в
сторону в  ожидании  обещанного  вознаграждения  за  выполненную  работу.  В
подобную переделку он уже влипал. Правда, тогда он был трезв, не ждал никого
и успел ускользнуть от девки до того, как ее  мать  должна  была  "случайно"
застать их.
   Брэнделин посмотрел на девушку, вопли которой помогли захлопнуть ловушку.
Девственницей  прикидывается!  Спрятала  лицо  за  спутанными   волосами   и
захлебывается рыданиями! Хорошо ее папаша все подстроил, ничего не  скажешь!
Самообладанию Джерваза пришел конец, когда он перевел взгляд на  Гамильтона,
упивавшегося результатами своего замысла.
   Никому еще не удавалось манипулировать им. В одну секунду, бросившись  на
Гамильтона, он вывернул его руку с пистолетом.
   Викарий так  торжествовал,  наслаждаясь  удачно  проведенным  делом,  что
молодому человеку удалось вырвать  у  него  оружие.  Но  он  задел  курок  -
полыхнуло  пламя,  раздался  гром  выстрела,  и  пуля,  пролетев  под  рукой
Джерваза, вспорола кровать сбоку от