осс был заряженной бомбой, отняла свою руку.
     - О, уж не передумал ли ты? Неужели то, что в твои двадцать один ты считал пленом, сейчас, когда ты стал старше, может показаться тебе наградой? Наверняка большинство людей не стали бы сожалеть, что им пришлось унаследовать титул герцога.
     - Нет, я не передумал. - Росс вздохнул, потом криво улыбнулся. - Ты единственный человек, который меня понимал. Услышав, что я теперь лорд Килбурн, окружающие отреагировали на это известие поздравлениями, словно то, что я пережил брата, является великим достижением с моей стороны.
     - Какая ирония в том, что сейчас ты получишь все, даже не желая этого! И все же ты распорядишься богатством и влиянием Уиндермееров лучше, чем это сделал бы твой брат. У него была жалкая душонка. - Помолчав немного, Джулиет продолжила:
     - Конечно, теперь тебе просто необходим наследник. Я не виню тебя за то, что ты хочешь избежать шумихи, связанной с разводом. И все же, если ты хочешь жениться, клянусь, я никогда не приеду в Англию и не причиню тебе никакого беспокойства.
     - Ты так долго прожила на Востоке, Джулиет, - изогнул брови Росс. - В то время как мусульмане вправе иметь несколько жен, в Англии такое поведение называется двоеженством и является незаконным.
     - Я не это имела в виду! - пылко возразила она. - Ты можешь объявить, что я умерла. Нетрудно будет обеспечить английские власти какими-нибудь доказательствами. А потом ты будешь официально считаться вдовцом и сможешь снова жениться без всякого скандала.
     Он задумчиво поглядел на нее:
     - Отец всегда говорил мне, что существует некая разновидность безжалостно практичных женщин, и, видимо, он был прав. Откровенно говоря, даже если бы я мог вторично жениться, я бы так не сделал, ибо у меня не хватило бы ни жизненных сил, ни оптимизма взять себе новую жену. Когда придет время, древний род Уиндермееров и их значительное состояние перейдут к моим двоюродным братьям. - Он неожиданно засмеялся. - И все же благодарю тебя за предложение. Даже если ты не права, все равно это весьма великодушно с твоей стороны.
     Едва осознав смысл своего опрометчивого предложения, Джулиет почувствовала себя глупой. "Действительно, что станется с моими родными, если они сочтут, что я умерла? Но по крайней мере Росс снова развеселился". Взяв кофейник, она подлила в чашки.
     - А каковы сейчас твои планы? Ты собираешься в Тегеран? Надеюсь, не в Герат? Афганистан сейчас куда опаснее, чем обычно.
     - Ни туда ни сюда. - Росс взял с тарелки слоеное печенье с кардамоном, откусил немного. - Вкусно. У тебя тут превосходная кухня. - В два приема он покончил с печеньем. - Дело в том, что я направляюсь в Бухару.
     Джулиет недоуменно уставилась на мужа:
     - Надеюсь, ты шутишь? Это самое опасное место для европейцев. Если тебе непременно нужно проехать в Центральную Азию, поезжай в Коканд или Хиву, откуда потом, без сомнения, сможешь вернуться назад.
     - К сожалению, мне нужна только Бухара. - Он вытер пальцы салфеткой. - Это не увеселительная поездка, Джулиет. Ты не слышала, что эмир держит в плену офицера британской армии?
     - До меня доходили такие слухи, но я также слышала, что офицера этого казнили.
     - Возможно. А может, и нет. В любом случае я собираюсь все выяснить и попытаться что-либо предпринять.
     Джулиет озабоченно закусила губу.
     - Это дело британского правительства, а вовсе не твое. Ведь у тебя нет никакого официального статуса?
     - Никакого - я еду как сугубо частное лицо.
     - Ты сумасшедший, - без обиняков заявила она - Если ты войдешь во дворец эмира и потребуешь, чтобы он отпустил офицера, тебя самого либо посадят в тюрьму, либо просто-напросто убьют.
     - Ты, несомненно, права, - согласился Росс. - Однако я все равно попытаюсь. Меня об этом просила мать офицера, и я не мог ей отказать.
     - А надо было отказаться! - выпалила она, раздраженная тем, как слепо он отмахивается от возможных опасностей. - Сегодня днем ты сказал, что твоим слугам незачем приносить себя в жертву в бесплодной попытке спасти тебя от туркменов. А это то же самое и даже еще хуже. По крайней мере туркмены превращают персов в рабов, а если поедешь в Бухару - считай, что погиб. И единственный вопрос, то ли тебя убьют мгновенно, то ли ты несколько лет будешь заживо гнить в Черном колодце. Нет никакого смысла рисковать из-за человека, который наверняка мертв.
     - Разные бывают ситуации, - мягко заметил Росс. - Опять же неясно, казнен ли британский офицер. Если он погиб, то, возможно, мне удастся убедить эмира отдать тело майора, чтобы я смог вернуть его родственникам для захоронения.
     - Его семья, несомненно, будет тебе благодарна, но тем не менее это не стоит того, чтобы рисковать своей жизнью.
     Он спокойно взглянул ей в глаза:
     - Даже если офицер, о котором идет речь, твой брат Иан?
     У Джулиет перехватило дыхание. Она не могла вздохнуть, как после сильного удара.
     - О Боже, только не он! - прошептала она. - Это уж слишком.
     Содрогаясь, она зарылась лицом в рукав. "Наверное, весь этот день был кошмаром, и утром я проснусь и увижу, что моя жизнь в Сереване не изменилась. Или того лучше: все эти прошедшие двенадцать лет были лихорадочным сном, и я по-прежнему в Чепелгейте сплю в теплых и надежных объятиях мужа".
     - Проклятие! - беспомощно воскликнул Росс, встал со стула и обошел вокруг стола. Потом нежно коснулся ее головы и произнес:
     - Извини, Джулиет. Зря я тебе сказал.
     Джулиет инстинктивно повернулась, Карлайл обнял ее, а она порывисто прижалась к мужу. Несколько мгновений женщина пыталась совладать со слезами и позволила себе принять опасное и в то же время успокаивающее объятие Росса. "Как много лет я жаждала мужского прикосновения! Прикосновения Росса".
     Наконец она высвободилась, хотя и не так быстро, чтобы он не истолковал ее действие как отказ от помощи.
     - Не стоит извиняться, - нетвердым голосом произнесла она. - Невозможно смягчить подобное известие. - Она смахнула тыльной стороной руки слезы. - Не могу представить, что Иан погиб, он так любил жизнь! Я думала, что если кому и предначертано бессмертие, то, должно быть, Иану.
     Росс уселся на место.
     - Не хочу льстить тебя ложной надеждой, но все же существует вероятность, что он жив.
     - Правда?
     Росс пожал плечами:
     - Я же сказал, что такой шанс существует. Всю дорогу из Константинополя я разговаривал со всяким, кто располагал хоть какой-то информацией. Результаты, в общем, неубедительны, в большинстве случаев это сообщения из третьих-четвертых рук. В Тегеране я встретил человека, который заявил, что несколько месяцев назад он был свидетелем казни какого-то ференги. Однако данное им описание подойдет почти любому европейцу.
     - Даже если это не Иан, все равно это не значит, что мой брат жив, - вяло произнесла Джулиет. - Он мог умереть в тюрьме или его давно казнили. А если каким-то невероятным образом ты доберешься до Бухары и обнаружишь, что Иан жив, то на каком основании эмир вдруг освободит его? Или тебя?
     - И тем не менее я обещал сделать все, что в моих силах, и я сделаю это.
     Восстановив в памяти разговор, Джулиет едва не вспылила:
     - Это все проделки моей матери, не так ли?
     Он кивнул.
     - Я встретил ее в британском посольстве в Константинополе. Она безуспешно пыталась убедить сэра Стрэтфорда Каннинга предпринять что-либо официально.
     - Если Каннинг отказал, значит, в правительстве убеждены в смерти Иана. - Джулиет поджала губы. - Черт побери, моя мать не имела права просить тебя рисковать собственной жизнью ради бесполезной миссии!
     - У нее есть ощущение, что Иан жив и что мы оба благополучно вернемся домой, - объяснил он. В глазах его мелькнула еле уловимая смешинка. - Разве можно противиться женской интуиции?
     - Я искренне надеюсь, что ты не веришь в сомнительную интуицию моей матери, - бросила Джулиет. - Ради Бога, Росс, оставь эту безумную затею! Нет никакой заслуги в том, чтобы благородно покончить с собой.
     - Будь что будет. Не стоит больше обсуждать эту тему, - твердо произнес он. - Однажды я был в Бухаре и, как видишь, остался жив. Возможно, мне повезет еще раз. А если нет, - он пожал плечами с фатализмом, который был в такой чести у азиатов, - то чему быть, тому не миновать.
     - Ты был в Бухаре?! Но...
     Она осеклась, и он сухо произнес:
     - Ты удивлена, что такой кабинетный ученый, чуждый приключениям, мог решиться на подобное путешествие?
     Джулиет покраснела, понимая, что ответ на его замечание положит начало новому спору. "Возможно, этого он и добивается. - Она не позволила сбить себя с толку и прикинула все возможности. - Мне не заставить его передумать, ибо он скован этим проклятым "словом джентльмена". Вот оно, написано у него на лице". Несмотря на искушение, она была не в силах остановить Росса, для его же блага.
     Она пробормотала какое-то страшное ругательство по-персидски. "Но я кое-что могу, и это увеличит шансы Росса выжить".
     - Очень хорошо, - спокойно и бесстрастно, в тон ему, произнесла Джулиет. - Если ты настаиваешь на своем решении, то я поеду с тобой.

Глава 5

     "Проклятие и еще раз проклятие!.." Росс уставился на свою жену, думая о том, что надо было предвидеть такой поворот.
     - Нет, ни в коем случае!
     - А я не спрашивала твоего разрешения, Росс, - подняла брови Джулиет. - Я еду с тобой, и ты меня не остановишь. Может, ты и путешествовал по Центральной Азии, но я живу здесь девять лет и знаю обычаи и людей лучше, чем ты, кроме того, у меня в распоряжении гораздо больше средств.
     - Не смеши, - со значением произнес Росс. - Ты понимаешь, что женщины в этой части света не имеют никакого статуса. Даже действуя сама по себе, ты бы ничего не смогла, а если станешь моим компаньоном, то от этого ситуация лишь ухудшится. К тому же моя задача здорово усложнится, если мне придется беспокоиться о твоей безопасности, да и о своей тоже.
     - Оставь свои беспокойства при себе, - возразила Джулиет. - Ты будешь намного больше рисковать, чем я, поскольку я поеду не как женщина.
     Росс открыл рот, потом снова закрыл его.
     - Предположим, что с твоим ростом, в туарегской одежде и парандже ты сойдешь за тарги. Если, конечно, будешь правильно себя вести, - неохотно признал он. - Хотя туарегская одежда непривычна для Центральной Азии, я думаю, тебе куда безопаснее путешествовать в облике женщины-ференги. Но об этом не может быть и речи. Я не вижу смысла в твоем присутствии, а вред может быть значительный. Я еще раз воспользуюсь аргументом, который мы сегодня выработали, и добавлю, что ты пускаешься в опасное предприятие без всяких на то разумных оснований.
     - Говорят, что Бухара - змеиное гнездо, которое кишит шпионами и стукачами. Если я поеду туда в облике мужчины-мусульманина, я смогу передвигаться свободнее, чем ты, и узнаю больше, чем это удалось бы ференги. - Она стала покусывать нижнюю губу. - Думаю, мне надо поехать в качестве твоего слуги, тогда я смогу собирать для тебя информацию, не возбуждая при этом подозрений.
     Услышав это, Росс едва не поперхнулся остатками кофе.
     - Ты и слуга? - не веря своим ушам, переспросил он. - Скорее ты сойдешь за мужчину, чем когда-нибудь сделаешь то, о чем тебя попросят.
     - Весьма тронута, - неожиданно улыбнулась Джулиет. - Признаю, что выполнять приказы отнюдь не сильная сторона моего характера, но я же не дура. Когда на карту поставлена наша жизнь, я буду образцом покорности.
     "Почему она временами столь неожиданно, неотразимо очаровательна? Насколько было бы проще, если бы Джулиет была стервой. Однако тогда я ни за что не женился бы на ней: это было бы просто невозможно".
     - Мне все равно, будешь ли ты выполнять приказы, как дрессированная охотничья собака, или нет. Я не повезу тебя в Бухару в качестве своего слуги ни при каких обстоятельствах.
     - Ты неразумен, - терпеливо внушала она ему. - Люди, которых ты нанял в Тегеране, могут быть святыми или героями, но они знают тебя всего несколько недель. Рассчитывать на их преданность никак нельзя. Разумеется, они не проявили себя должным образом сегодня, когда бросили тебя на растерзание туркменам. По крайней мере мне ты можешь доверять: ведь я не предам тебя в случае опасности.
     - Я могу быть уверен, что ты не предашь меня? - намеренно жестоко переспросил он. - Учитывая твои давнишние записи, я был бы безумцем, доверившись тебе.
     Кровь отхлынула от лица Джулиет. Ее белое, как слоновая кость, лицо составило разительный контраст с огненно-рыжими волосами. Сейчас она походила на бледный призрак с веснушчатыми скулами.
     - Очевидно, ты ошибся, доверив мне свою честь, - еле слышно произнесла она, - но ты можешь доверить мне жизнь и сам знаешь об этом.
     Несмотря на свои слова, Росс поверил заявлению Джулиет. "Возможно, она и нарушила брачные обеты, но она никогда не была трусихой или предательницей, тем более теперь, когда на кон поставлена жизнь ее брата... И хотя бы ради сохранения чести, а не привязанности, она ни за что не подведет меня. Но все равно о том, чтобы принять ее предложение, невозможно даже помыслить".
     Росс никогда особенно не задумывался о переменах в своей жизни, но несколько месяцев в тесном соседстве с собственной женой, конечно же, станут для него сущим адом.
     - Я не могу отговорить тебя от поездки, - устало произнес он, - но и ты не можешь заставить меня взять тебя в слуги.
     - Тогда я поеду вместо тебя, - ответила она, задетая его словами. - В сущности, так оно и должно быть. Иан мой брат, а не твой, а ты уже и без того достаточно настрадался от Камеронов.
     Он выдержал ее вызывающий взгляд. Они сменили тему разговора, перейдя от миссии в Бухаре к их взаимоотношениям. Гнев и напряжение, пульсировавшие в обоих, проистекали из одной открытой, кровоточащей раны: их неудавшегося брака. Настало время прямо заговорить об этом.
     - Если мы оба полны решимости поехать в Бухару и станем действовать сообща, у нас появится больше шансов выжить, - хриплым голосом заговорил Росс. - Но нам не удастся сделать это, пока мы не прекратим взаимные провокации. С момента нашей встречи мы все время сражаемся, выискиваем друг у друга слабые места и перемены настроений.
     - Ты прав, - вздохнула она. - Я не слишком горжусь своим поведением, но и ты проявляешь себя не с лучшей стороны. Пора объявить перемирие.
     "Но прежде чем это свершится, мне надо получить ответ на вопрос, который мучит меня целых двенадцать лет".
     - Почему ты бросила меня, Джулиет? - тихо спросил он. - Ты полюбила другого?
     Она отвела взгляд.
     - Нет, - так же тихо произнесла она. - У меня никого не было.
     Он подождал, не скажет ли она еще что-нибудь, но она молчала, и Росс задумчиво добавил:
     - Поскольку мы постоянно были вместе, вряд ли у тебя было время полюбить кого-то еще. Очень хорошо, но если ты сбежала не к любовнику, то, может, просто не могла вынести привязанности к одному-единственному мужчине, с которым надо было всегда делить постель, а твоя честность не позволяла тебе сделаться изменницей, оставаясь со мной?
     Учитывая страстную натуру Джулиет и ее последующие поступки, Росс решил, что это наиболее правдоподобное объяснение.
     - Не знаю, как и быть - то ли чувствовать себя польщенной твоим мнением о моей честности, то ли оскорбленной от того, как ты восхваляешь мою мораль, - сдавленным голосом произнесла Джулиет. - Нет, Росс, я сбежала по другим причинам, и к сексу это не имеет никакого отношения. Я оставила тебя не потому, что поддалась зову сирены.
     - Тогда почему?.. - Росс пытался говорить отстраненно, словно тема не касалась его лично. - Я был счастлив, - продолжал он, - и, похоже, ты тоже. Мы всего несколько раз повздорили, и, на мой взгляд, все это были несерьезные ссоры. Что же я сделал такого, чего ты не смогла простить?
     Она посмотрела ему в глаза, застывшие и печальные.
     - Ты ничего плохого не сделал, Росс. Все дело во мне. Не надо было мне выходить замуж, ни за тебя, ни за кого-либо другого. - Она оттолкнула стул и встала, затем отошла подальше от освещенного лампой круга на полу. - Я пыталась все объяснить тебе в письме. Наверное, мне это не удалось, иначе бы ты не спрашивал.
     Он заговорил, будучи не в состоянии сдержать горечи:
     - Я поверил тебе, думал, что ты пощадишь мои чувства, однако, несмотря на твои объяснения, мне было очень трудно пережить все это. Вернее, просто невозможно. И особенно то, что ты так быстро потребовала развода. В Англии полным-полно несчастных браков, однако парламент с трудом жалует один развод в год. Мне казалось, что ты ждешь не дождешься, как бы побыстрее избавиться от меня.
     Она резко повернулась к нему, но в сумерках невозможно было уловить выражение ее лица.
     - Очень жаль, что ты все так воспринимаешь. Клянусь, в моей жизни нет никого, о ком бы я думала и заботилась так, как о тебе. Я предложила тебе развод для того, чтобы ты смог начать новую жизнь с другой женщиной. С хорошей женщиной, которая сделала бы тебя счастливым.
     "Но мне не нужна другая женщина!" Глубоко вздохнув, он еще раз спросил:
     - Но если ты бросила меня не из-за любви или не из-за страсти и не потому, что презирала меня, тогда почему?! Пожалуйста, ответь мне начистоту, Джулиет. Мне надо знать.
     Она долго молчала, прежде чем вновь заговорила. У нее пересохло в горле, и она тихо произнесла:
     - Простая, неприкрашенная истина в том, что я боялась, оставшись в Англии, потерять самое себя. Думаю, что более ясного ответа я тебе дать не смогу.
     Росс медленно выдохнул. "Возможно, в словах Джулиет и есть доля правды, хотя сомневаюсь, что она "простая" или "неприкрашенная". Во всяком случае, ясно, что она сказала ровно столько, сколько хотела сказать".
     В то время как уклончивость Джулиет давала Россу всевозможные варианты ответов, ему надо было обсудить еще один немаловажный момент, прежде чем пускаться в долгое и опасное путешествие вдвоем. Росс прошел через всю комнату и остановился рядом с женой, причем так близко, что ощутил жар ее тела. Она словно согревала собой прохладный вечерний воздух. "Вот она стоит передо мной, такая высокая, грациозная, настоящая ночная греза. Греза из десяти тысяч снов".
     - Есть еще кое-что, о чем я желал бы узнать, прежде чем мы заключим перемирие, - пробормотал он.
     Шаль Джулиет упала на пол, открывая ее по-кельтски белую кожу. Вокруг витал легкий эротический аромат лаванды. Росс положил руки на плечи Джулиет и притянул ее к себе, просунув большие пальцы под замысловатое туркменское колье и лаская нежные впадинки под ключицами.
     Джулиет не пыталась уклониться от поцелуя. Она прерывисто вздохнула и потянулась навстречу его губам, такая рослая, что он лишь слегка наклонил голову. Карлайл обнял жену, а она прильнула к нему всем своим изящным податливым телом.
     Двенадцать лет растворились в океане их сердец, и то, что было робким, вопрошающим поцелуем, превратилось в целую вселенную чувств. Вкус и ощущение губ Джулиет были для Росса такими же привычными, как и его собственное тело, и более желанными, чем сама бесконечная жизнь. Он гладил ее округлые бедра и спину, которые так хорошо помнил, и через шелковое платье ощущал, как она вздрагивает и крепко прижимается к нему. Ибо Джулиет не пассивно принимала его объятия: она отвечала ему энергично, со страстью, руки и губы ее стали требовательными и безрассудными, словно этот миг для них был единственным и неповторимым.
     Но миг этот очень скоро закончился. Она резко отшатнулась, затрепетав всем телом и изумленно глядя на мужа.
     - Нет, Росс, только не это. Больше никогда, - прошептала она.
     - Почему никогда? Наш брак был не так уж плох. - Росс поднял руку и ласково провел по нежным впадинкам и выступам на лице Джулиет. - Разве ты не помнишь?
     - Я помню, - срывающимся голосом произнесла она. - Но я хотела бы забыть.
     Он уронил руку. Какое-то мгновение Джулиет стояла неподвижно, как статуя. Потом, словно освободившись от чар, которые не