человек,  требующий  к  себе  почтения,  являя  олицетворение
властности, граничащей с высокомерием.
   Перед тем как  окончательно  проститься,  герцогиня  с  улыбкой  оглядела
остальных членов труппы. Ее взгляд  на  миг  задержался  на  Стивене  с  его
окладистой бородой. Он почтительно наклонил голову,  и  она  отвернулась  от
него.
   После того как они ушли, Томас повелительным жестом воздел обе руки:
   - Эту пьесу никогда еще не играли на лучшей сцене,  и  сегодняшний  вечер
исполнен таинственного волшебства. Так давайте же сыграем так,  чтобы  никто
никогда не смог забыть этого спектакля.
   Все актеры дружно поддержали его.
   - О да, сэр! - воскликнул Брайан в костюме Пэка.
   Его голос прозвучал звонче, чем все остальные, и это его смутило.
   Его отец усмехнулся и жестом пригласил Стивена, Розалинду  и  играющих  с
ними актеров выйти на сцену. Под  звуки  фанфар  они  вышли  в  зачарованное
царство, созданное Шекспировым воображением. Вечерняя тьма уже сгустилась, и
сцена была озарена высокими, трепещущими на ветру факелами.  Высоко  вверху,
на деревьях, словно сказочные звезды, мерцали маленькие лампы.
   Они вышли на середину открытой сцены. Величественно повернувшись к  своей
царственной невесте, Стивен заметил во втором ряду свою сестру.
   Клаудия была красивой женщиной с каштановыми волосами, с волевым,  как  у
всех Кеньонов, лицом, которое отнюдь не портило суровое,  даже  непреклонное
выражение. Она сидела рядом со своим спокойным мужем, аккуратно сложив  руки
на коленях. Любопытно, как сложилась  их  семейная  жизнь,  подумал  Стивен.
Искренне ли любят друг друга Клаудия и Херрингтон, или же их семья  устроена
на обычный аристократический лад  и,  в  сущности,  они  -  два  незнакомца,
живущие под одной крышей? Если бы он относился к сестре как настоящий  брат,
то знал бы это. Стивен поклялся, что  выяснит  все  за  то  время,  что  еще
отпущено ему судьбой.
   Надо было начинать монолог, и Стивен заговорил глубоким грудным  голосом,
без  труда  заполняя  его  звучанием  весь  амфитеатр.  Он  великий   Тезей.
Участвовал в кровопролитных битвах, совершил много  героических  подвигов  и
наконец вернулся к своей возлюбленной.
   На его слова тут же откликнулась повелительница  амазонок,  в  ее  ответе
слышалось сладостное нетерпение женщины, которая не может  дождаться,  когда
наконец станет женой своего суженого. Глядя в ее  шоколадные  глаза,  Стивен
ответил ей с глубочайшим волнением, вкладывая в слова герцога Афинского  то,
что не посмел бы сказать герцог Ашбертон.
   Затем  Тезей  и  Ипполита   покинули   сцену,   уступив   место   молодым
возлюбленным. Розалинда помчалась переодеваться феей, он отошел  в  тенистый
уголок.
   По ходу пьесы становилось все яснее,  что  пожелание  Томаса  Фицджералда
осуществляется в полной мере. В  своей  жизни  Стивен  видел  более  десятка
постановок "Сна в летнюю ночь". В трех из них сам принимал участие.  Но  ему
еще никогда не приходилось видеть лучшее исполнение.
   Все в этой постановке  дышало  очарованием.  На  всех  придворных  короля
эльфов и  фей  лежала  какая-то  неземная  красота.  Томас  и  Мария  играли
супругов, которые прожили вместе целую вечность, но все еще сохранили  пламя
страсти. Оба были остры на язык. Все актеры  играли  замечательно,  особенно
блистала язвительностью Джессика в роли Гермии.
   Комедия ошибок продолжалась до  тех  пор,  пока  не  пришло  время  вновь
появиться Стивену и Розалинде. Он уже  перестал  опасаться,  что  его  могут
узнать. Многие зрители знали герцога Ашбертона,  но  в  этот  вечер  он  был
Стивеном Ашем, низвергнувшим тиранию своего высокого положения, и играл, как
никогда в своей жизни.
   После того как  Брайан  прочел  заключительный  монолог  Пэка,  наступило
короткое затишье. Затем вся публика вскочила  на  ноги,  зрители  хлопали  и
кричали с энтузиазмом, более подобающим лондонским рабочим, чем  пресыщенным
аристократам.
   Актеры начали выходить с поклонами. Стивен и Розалинда появились  вместе.
В лицо им ударила мощная волна рукоплесканий и одобрительных криков.  Стивен
упивался этими проявлениями восторга,  зная,  что  на  этот  раз  вполне  их
заслужил. Горячее одобрение публики - самый  опьяняющий  из  всех  напитков.
Неудивительно, что актеры приучаются  наслаждаться  этим  состоянием,  столь
похожим на наркотическое. Какое это счастье - чувствовать  свою  власть  над
душами.
   По окончании спектакля зрители стали  подниматься  на  сцену  к  актерам.
Стивен увидел, что к нему направляются несколько женщин, и поспешил укрыться
в самом дальнем углу мужской артистической  уборной.  Розалинда  еще  раньше
предупредила его, что вся труппа, не снимая костюмов, побывает на  приеме  в
замке. Она сказала, что в Уитком они вернутся уже при лунном свете.
   Подождав, пока все голоса смолкнут, Стивен снял с себя  парик,  бороду  и
костюм. Он знал, что в последние несколько дней его пребывания в труппе "Сон
в летнюю ночь" не будет  исполняться,  и,  разоблачаясь,  не  без  некоторой
грусти прощался с Тезеем.
   Взяв сундук, куда складывали костюмы, он вынес  его  на  улицу.  Он  ведь
единственный актер труппы, не пошедший в замок. Почему бы ему и не  заняться
каким-нибудь полезным трудом?
   Он поставил сундук в заднюю  часть  фургона.  Алоизий,  который  спал  на
земле, поднял голову, заскулил, затем завилял хвостом. На него вдруг наплыло
облачко табачного дыма. Повернувшись, футах в десяти от себя  Стивен  увидел
тлеющий кончик сигары.
   - Стало быть, это все-таки ты, Ашбертон, - протянул насмешливый голос.
   Вот черт! Все же попался! Вздохнув, Стивен прислонился спиной к фургону и
скрестил руки на груди. При достаточно ярком свете луны  он  мог  разглядеть
высокую темную фигуру и ястребиные черты  лица.  Это  был  герцог  Кэндовер.
Именно он и вывел на чистую воду Стивена.
   - Добрый вечер, Кэндовер,  -  смирившись  с  этим  неожиданным  поворотом
судьбы, сказал Стивен. - Как ты смог меня узнать?  Я,  кажется,  сделал  все
возможное, чтобы этого не произошло.
   - Марго узнала твой голос, - объяснил Кэндовер. - Когда она предположила,
что это ты исполняешь  Тезея,  я  было  подумал,  что  моя  дорогая  женушка
перебрала бургундского. Затем я увидел, что в афише поименован некий  Стивен
Аш, чье имя подозрительно смахивает на твое собственное. Вот я и решил пойти
посмотреть, почему ты  отсутствуешь  на  приеме.  Конечно,  Марго  оказалась
права. Она очень хорошо  распознает  голоса,  с  малейшими  нюансами.  -  На
какой-то миг кончик сигары вспыхнул ярче. -  В  женитьбе  на  леди,  которая
обладает  всеми  задатками   хорошего   шпиона,   оказывается,   есть   свои
преимущества. Женщины с задатками шпионов обычно  не  разглашают  тайн,  это
также одно из их преимуществ.
   - Знает ли еще кто-нибудь обо всем этом? - спросил Стивен.
   Кэндовер покачал головой:
   - Нет, только мы двое. Кстати, не хочешь ли сигару?
   - Спасибо. - Стивен курил редко, но иногда  бывает  нужно  чем-то  занять
руки,  вот  тут-то  сигара  и  может  пригодиться.  Он  принял   предложение
Кэндовера.
   Кэндовер стряхнул тлеющий пепел.
   - Безусловно, труппа Фицджералда  выгодно  отличается  от  всех  бродячих
комедиантов, но все же, честно сказать, я никак не ожидал увидеть тебя среди
ее актеров. Могу ли я спросить, почему ты присоединился к труппе, или это не
мое дело?
   Чувствуя, что это как раз тот случай, когда некоторая доля  откровенности
не помешает, Стивен спросил:
   - Тебя никогда не утомляет твое высокое положение?
   - Иногда. Не очень часто,  правда.  Только  иногда,  -  задумчиво  сказал
Кэндовер. - Значит, ты отдыхаешь от обязанностей герцога, как бы  взял  себе
отпуск?
   - Вот именно. И, естественно, мне хотелось бы сохранить это в тайне.
   - А знаешь, ты вполне приличный актер, - язвительно  сказал  Кэндовер.  -
Боюсь только, что семья может не одобрить твоего нового увлечения.
   - Майкл, вероятно, просто посмеялся бы, но вот для  нервов  моей  сестры,
боюсь, это будет слишком тяжелым испытанием, - откровенно признался  Стивен.
- Если бы она взялась за меня, это наверняка явилось  бы  не  менее  тяжелым
испытанием для моих нервов.
   Кэндовер громко рассмеялся.
   - Пожалуй ты прав. Твоя сестра - женщина беспощадная. Я никому ничего  не
скажу. Удивляюсь только, что Фицджералд не протрубил всем о  твоем  участии.
Это могло бы принести ему немалые дивиденды.
   Герцог бросил сигару наземь и растоптал ее ногой.
   - Он не знает. Никто в труппе не знает.
   - Ты,  кажется,  веришь,  что  тебе  удастся  сохранить  свое  инкогнито.
Впрочем, если ты мог бы снова нацепить всю  эту  буйную  растительность,  ни
одна живая душа тебя бы не узнала.
   - Зачем самому напрашиваться на  неприятности?  -  Стивен  выпустил  клуб
бледного дыма. - К тому же вечер очень приятный. Такой тихий, мирный.
   - Очень хорошо, - Кэндовер протянул ему руку. - Рад  был  повидаться.  Ты
должен как-нибудь навестить нас. Или ты собираешься остаться на подмостках?
   - Нет, можешь этого не опасаться. Через неделю-другую я уйду из труппы. -
Стивен пожал протянутую  ему  руку,  -  Пожалуйста,  передай  мои  наилучшие
пожелания твоей проницательной герцогине.
   Медленно  выдыхая  дым  сигары,  он  провожал  взглядом  высокую   фигуру
Кэндовера, вскоре исчезнувшую среди вечерних теней. На  этот  раз,  кажется,
обойдется благополучно.  Многие,  конечно,  поспешили  бы  разболтать  такую
сногсшибательную новость, но Кэндовер не принадлежит к их числу.
   Почувствовав боль, он приложил руку к  животу  и  с  чувством  облегчения
понял, что это не пролог к сильному приступу.  Просто  гнетущее  ощущение  в
подвздошной области или пониже.
   Он устало опустился наземь и оперся  спиной  о  колесо  фургона.  Он  уже
привык к постоянной боли и  даже  научился  ее  игнорировать,  пока  она  не
приобретала острого характера. Тогда приходилось принимать опий, хотя это  и
дурманило голову.
   Сколько времени прошло с тех  пор,  как  он  чувствовал  себя  совершенно
здоровым? Месяца три, вероятно. Он и  еще  несколько  домочадцев  отравились
рыбой.  Тут  же  вызвали  доктора  Блэкмера,  который  быстро  устранил  все
последствия отравления. Все остальные выздоровели, но он,  Стивен,  с  этого
времени страдает от повторяющихся колик.
   Стивен невесело улыбнулся. Неужели он умирает из-за  тухлой  рыбы?  Когда
встретится с доктором Блэкмером, он непременно скажет ему об этом. Возможно,
эта информация будет содействовать развитию медицинской науки.
   Он потер живот. Болезнь развивается быстро. Пожалуй, в  его  распоряжении
не остается даже и шести месяцев, о которых говорил доктор. Все, на  что  он
может рассчитывать, три месяца, и один из них  уже  истек.  Хорошо,  что  на
следующей неделе он покинет труппу.
   Конечно, приятно было бы  посетить  герцога  Кэндовера,  но  вряд  ли  он
когда-нибудь увидится с герцогом и его женой. Возможно, он  никогда  уже  не
сможет сидеть вечером на траве в полном одиночестве, если не считать  звезд.
Сердце сдавила сильная тоска.
   Все, что он ни делал,  все,  что  ни  видел,  предвещало  ему  неминуемое
прощание. Хватит ли у него сил оставить Розалинду?  Если  бы  эти  последние
недели она была с ним, он умер бы счастливым человеком - во  всяком  случае,
не таким несчастным. Не таким одиноким.
   Он вдруг почувствовал сильный соблазн  осуществить  это  тайное  желание.
Конечно, она более или менее равнодушна к  богатству,  но,  может  быть,  ей
захочется обеспечить жизнь всей своей семьи. Для этого ей  только  требуется
пожертвовать несколькими неделями или месяцами своей жизни.
   Да, месяцами, но какими мучительными, ведь ей придется  изо  дня  в  день
наблюдать за его медленным угасанием. Не лучше ли проститься  прямо  сейчас,
прежде чем появятся явные признаки ухудшения?
   Алоизий перекатился на бок и положил морду на колени Стивену. Он  почесал
у пса за ухом. Он наверняка будет скучать по своему четвероногому другу.
   Он  будет  скучать  обо  всем,  что  так  или  иначе  связано  с  труппой
Фицджералда.
   Как только Розалинда узнала, что Стивена нет на приеме, она  попросила  у
слуги корзинку и уложила туда кое-что из  еды  и  несколько  бутылок.  Затем
пошла через парк к амфитеатру. Вечерний  воздух  приятно  остужал  ее  после
веселой, разгоряченной атмосферы приема. Существует древняя, восходящая  еще
к средневековью традиция общения между актерами и аристократами, и  в  замке
Бурн эта традиция бережно поддерживается. Но, что ни говори, это был тяжелый
день, и она устала от многолюдья.
   К тому времени когда она подошла к фургонам,  ее  глаза  уже  привыкли  к
лунному свету, и она  без  труда  различила  фигуру  человека,  опирающегося
спиной о колесо.
   - Привет, - весело сказала она, изящно опускаясь на траву. Юбка  Ипполиты
раскинулась вокруг нее широким веером. - Я  подумала,  что  вы  голодны  или
хотите пить. Хотите шампанского?
   - Пожалуй, не откажусь, - поколебавшись, сказал он.
   В его голосе звучали какие-то мрачные нотки, возможно, просто  продолжало
сказываться напряжение, которое он испытывал во  время  спектакля.  В  таком
случае шампанское должно  подбодрить  его.  Бутылка  была  уже  распечатана,
поэтому она просто вытащила пробку и разлила вино по бокалам.
   - За наш сегодняшний успех! - Они чокнулись и выпили.
   Розалинда почувствовала, что напряжение, которое  не  покидало  ее  целый
день, наконец начинает ослабевать. Она посмотрела на темную  громаду  замка,
маячившую на фоне предночного неба.
   - В замке прохладно,  везде  гуляют  сквозняки,  но  он,  конечно,  очень
живописен.
   - А вы хотели бы иметь собственный замок? - спросил он серьезным тоном. -
Или, может быть, аббатство? Она ответила не сразу, подумав.
   - Пожалуй, я предпочла бы аббатство с крытыми аркадами, где  я  могла  бы
разгуливать в ненастные дни, думая о чем-нибудь своем.
   - Я запомнил ваши слова. Не подарить  ли  мне  вам  аббатство  с  крытыми
аркадами?
   - Но я просто не знаю, что стала бы делать с аббатством. К тому же  я  не
привыкла к глубоким  размышлениям.  -  Вспомнив  только  что  услышанные  ею
новости, она слегка помрачнела. - Папа сказал, что получил письмо от Саймона
Кента. Он с большой охотой принимает папино предложение. И через четыре  дня
присоединится к нашей труппе.
   - Так скоро? - С минуту Стивен помолчал. - Я уеду на  другой  день  после
его прибытия.
   Она вздрогнула, и отнюдь не только из-за прохлады. Он обвил ее рукой, она
прижалась к нему и положила голову на плечо. Голова легла очень удобно.
   - Вам вовсе незачем уезжать с приездом Кента, - задумчиво сказала она.  -
Ролей у нас предостаточно. Надо устанавливать декорации. Править фургонами.
   - К сожалению, мне пора, Роза, - спокойно сказал он.
   Она еще теснее прижалась к нему. Он был такой  теплый,  надежный,  полный
жизни. Трудно смириться с тем, что скоро он уедет.
   - Я буду скучать по вас, - шепнула она.
   - И я тоже буду скучать. - Он поцеловал ее в голову.
   Она подняла лицо, и вдруг их губы  соединились  в  неистовом  поцелуе.  В
бархатисто-мягкой ночи плыли ароматы шампанского и цветов, реяли чувственные
тайны, избегающие света дня. Они обхватили руками друг друга и повалились на
траву, сплетенные в одно целое. Ей нравилось ощущать его  упругое,  сильное,
хорошо знающее, чего хочет, тело, приятно  было  сознавать,  что  она  может
пробудить подобное желание. Он обхватил одну ее грудь, затем провел рукой по
старому шелковому платью повелительницы амазонок. Она резко глотнула воздух,
когда рука остановилась между ее бедрами. В каждой ее жилке радостно  билась
кровь, стремление отдаться перехлестывало все остальные чувства. Но где-то в
глубине души она боялась  темной  силы  любви.  Короткое  удовлетворение  от
страсти, а затем долгая пора мучительного раскаяния.
   Он заколебался, почувствовав ее отчужденность. И тут как  раз,  заскулив,
Алоизий сунул свой холодный нос между ними.
   Когда он лизнул Розалинду в щеку, она, помимо воли, рассмеялась:
   - Господи, как быстро романтическая пьеса может уступить место фарсу.
   Стивен откатился в сторону.
   - У этого пса куда больше  здравого  смысла,  чем  у  любого  из  нас,  -
задыхаясь, проговорил он.
   Он встал и, протянув руку, помог подняться и ей. Его руки быстро прошлись
по ней, оправляя ее одежды и успокаивая взбудораженные нервы.
   Затем, подняв голову, он крепко ее поцеловал.
   - Возвращайтесь на прием и приходите оттуда вместе со  всеми  остальными.
Иначе я могу совершить что-нибудь такое, о чем мы оба пожалеем.
   Разумеется, он был прав. Оставив ему шампанское и корзинку  с  едой,  она
возвратилась в замок. Голова у нее все еще кружилась.
   И все это время она раздумывала: а если бы  что-нибудь  и  в  самом  деле
случилось, раскаивались бы она в своей уступчивости или нет.

Глава 14

   Хаверфорд был скорее деревней, чем  городом,  труппа  Фицджералда  всегда
гастролировала здесь с большим успехом, гостиница же "Зеленый человек",  где
они останавливались, была вполне удобной. Розалинда  отнесла  свою  сумку  с
вещами в крошечную мансарду. Затем спустилась попить  чаю.  В  коридоре  она
увидела отца: он разговаривал с  хозяином  гостиницы  мистером  Уильямсоном.
Нахмурившись, отец поманил ее жестом.
   - Уильямсон говорит, что амбар, куда они складывали собранную десятину  и
где обычно проходили выступления труппы, недавно сгорел. Он  предлагает  два
других места. Томас вручил ей клочок бумаги с написанным на нем адресом.
   - Я осмотрю одно из предлагаемых мест, а ты - другое.
   - Хозяева не будут возражать?
   - Нет, миссис Джордан, - заверил хозяин гостиницы. - Фермер Браун  и  его
семья заняты сбором урожая. Пока же их крытый молотильный ток  свободен.  Он
сказал, чтобы вы пошли и посмотрели сами, потому что все они в поле.
   Розалинда внимательно изучила свой клочок бумаги,  решив  про  себя,  что
надо непременно оставить подарки фермеру  и  его  семье,  даже  если  труппа
остановит свой выбор на другом месте. За одно то, что готовы принять у  себя
актеров, они  заслуживают  благодарности,  ибо  небольшая  плата  отнюдь  не
окупала хлопот, связанных с проведением спектаклей.
   Томас весело сказал:
   - Возьми с собой Стивена. Еще, того  гляди,  коза  на  тебя  нападет  или
баран.
   Она кивнула. Надо использовать любой предлог побыть наедине со  Стивеном.
До приезда Саймона Кента остается всего один день. Завтра  приедет  Кент,  а
послезавтра уедет Стивен. Мысль о его  предстоящем  отъезде  тяжелым  камнем
лежала на душе.
   Изобразив решительный бодрый вид, она вошла  в  маленькую  гостиную,  где
Стивен учил ее маленького брата.
   - Разреши, я заберу твоего учителя, Брайан? Папа хочет, чтобы  мы  с  ним
осмотрели место для выступления.
   - Возьми его, - быстро ответил брат. - Сперва наши общие дела,  а  только
потом личные.
   - Это отнюдь не освобождает  тебя  от  необходимости  перевести  заданные
латинские строки, -  сухо  заметил  Стивен.  -  Сделай  этот  урок  к  моему
возвращению.
   Брайан вздохнул с видом мученика  и  нехотя  принялся  за  дело.  Стивен,
усмехнувшись, потрепал шевелюру мальчика.
   - Что, неприятно, брат? Подумай, как перевоплотить твои ощущения  в  игру
на сцене.
   Брайан  повеселел  и,  схватив  себя  за  горло,  стал  изображать  сцену
предсмертной агонии. Розалинда рассмеялась, взяла Стивена за руку  и  повела
за собой.
   Когда они уже подходили к парадной двери, она вдруг увидела, что его лицо
напряглось.
   - Погодите минутку, - сказал он, - я выпью немножко воды.
   Войдя в бар, он поговорил с хозяйкой, которая  тотчас  же  вынесла  воды.
Розалинда не без горечи заметила, что  все  женщины  бывают  рады  выполнить
любую просьбу Стивена.
   Когда она увидела, что он запивает водой пилюлю, ее глаза сузились.
   - Вы нездоровы? - спросила она Стивена, когда он вернулся.
   Он скривил лицо, пожал плечами: