она  несчастна  в  замужестве,  и
совершил отвратительный  поступок.  Боже  правый,  сколько  он  натворил
ошибок! Но прошлый опыт, видимо, ничему его не научил.
   Самое лучшее - немедленно покинуть остров.  Но  это  может  навредить
Кэтрин. Как она объяснит его отъезд? Придется как-то разрешить возникшие
между ними проблемы.
   Майкл наконец осмелился посмотреть на нее. Она уже застегнула  платье
и, видимо, собиралась уйти, когда его  ноги  окатила  набежавшая  волна.
Майкл поднялся и, закатав до колен штанины, протянул ей руку.
   - Пойдемте прогуляемся, это вернет нам душевное равновесие.
   Его почти  деловой  тон  произвел  нужный  эффект.  Кэтрин  встала  и
нерешительно подала ему руку,  второй  рукой  придерживая  юбку,  из-под
которой виднелись изящные щиколотки. Стараясь на них не смотреть,  Майкл
повел Кэтрин вдоль берега. Низкие волны достигали их ног и  откатывались
назад.
   - Это не могло не случиться, - непринужденным тоном произнес Майкл. -
Недаром даже жениха и невесту не принято до  свадьбы  оставлять  друг  с
другом наедине. Но мы с вами живем бок о бок, и этого достаточно,  чтобы
похоронить самые лучшие, чистые намерения. - Он искоса взглянул на  нее.
- Тем более что вы для меня самая привлекательная женщина на свете.
   - О Боже! - Потрясенная, Кэтрин остановилась. - Знай я это, ни за что
не обратилась бы к вам с такой просьбой. Ведь я поставила вас в  ужасное
положение.
   - Откуда вы могли об этом знать? В Бельгии я старался ничем не выдать
своих чувств. - Он взял ее за  руку,  и  они  пошли  дальше.  -  Но  наш
маленький спектакль сыграл со мной злую шутку. Я рад, что вы  обратились
ко мне за помощью. И если перестанете мне доверять, я восприму это,  как
должное, потому что заслуживаю хорошей порки.
   - Пожалуйста, не вините себя, - взмолилась Кэтрин. - Это  я  во  всем
виновата.
   Она не могла спокойно думать о том, что обманывает его,  в  то  время
как он ведет себя благородно, и ей до  боли  захотелось  рассказать  ему
правду - о смерти Колина, о своей тайной любви. Но она не сделает этого,
особенно после того, что случилось.
   - Надо отсюда уехать. И чем скорее, тем лучше. Скажу деду, что больше
не могу жить без Эми.
   - Старик потребует, чтобы вы послали за ней. Он ни за что не отпустит
вас, и я не могу его в этом винить. Как бы то ни  было,  две  недели  мы
должны здесь пожить. Я буду ночевать в башне. Чтобы избежать искушения.
   - Это невозможно! - воскликнула Кэтрин.
   - Еще как возможно, - мягко возразил Майкл. - Мне не раз  приходилось
ночевать под звездами. Это даже приятно.
   Она прикусила губу.
   - У вас из-за меня одни неприятности. Это я заслуживаю  порки,  а  не
вы.
   - Красивые женщины созданы для поцелуев, а не для розог. Поэтому я  и
решил спать на крыше. Все будет в порядке,  мы  справимся.  -  Его  губы
скривились в горькой улыбке.
   Разумеется,  они  справятся.  И  все  же  Кэтрин  не   могла   забыть
наслаждения, которое испытала на берегу, жаркие ласки Майкла. В  глубине
души она знала, что не добродетель, а страх  заставил  ее  опомниться  и
вернул с небес на землю.

***

   Энн Моубри в маленькой гостиной учила Молли и Эми вышивать,  когда  в
дверь позвонили. Поскольку у горничной  был  выходной,  Энн  сама  пошла
открывать. Каково же было ее удивление, когда она увидела Хэлдорана.
   - Рад снова видеть вас, миссис Моубри. Надеюсь,  я  вовремя?  -  Лорд
галантно снял шляпу.
   - Как всегда, милорд, - многозначительно ответила  Энн,  подумав  при
этом, что гости обычно застают ее в самом плохом утреннем  платьишке.  -
Проходите, пожалуйста. Так любезно с вашей стороны навестить нас.
   Лорд вошел в комнату и сразу попал в окружение двух маленьких девочек
и собак. Увидев его растерянность, Энн с трудом сдержала  улыбку.  Сразу
видно, что не семейный. Тем не менее его светлость вежливо  поздоровался
с девочками и, как ни хотелось, не пнул чересчур буйного Клэнси.
   Утихомирив собак, Энн повела лорда в гостиную,  и  по  дороге  он  ей
сказал:
   - Не говоря уже о том, что я был счастлив повидать вас, у меня к  вам
поручение от миссис Мельбурн.
   - Но Кэтрин сейчас в отъезде.
   - Знаю, она на Скоале. Я прямо оттуда. Там у меня дом. Я сам родом со
Скоала, и, как оказалось, мы с Кэтрин двоюродные брат  и  сестра.  -  Он
улыбнулся. - Еще в Бельгии,  увидев  ее  глаза,  я  заподозрил  это,  но
промолчал, поскольку не был уверен.
   - Значит, вы и мне двоюродный брат, - прозвенел тонкий голосок Эми.
   Энн была уверена, что девочки заняты вышиванием, но они вместо  этого
затаив дыхание слушали разговор.
   - Да, лорд Хэлдоран доводится тебе кузеном.  А  сейчас  выйдите  обе.
Нечего слушать взрослые разговоры.
   - Я, собственно, приехал за Эми. Кэтрин попросила на обратном пути из
Лондона, куда я ездил, захватить девочку  и  привезти  на  Скоал.  Хочет
познакомить ее с лэрдом,
   - Странно! Два дня назад я получила от нее письмо, но она  ничего  об
этом не пишет.
   - Ее решение было неожиданным, - с мягкой  улыбкой  пояснил  лорд.  -
Видимо, она истосковалась по дочери.
   Что же, вполне возможно. Кэтрин очень не хотелось ехать без Эми.
   - Она что-нибудь передала для меня? Может быть, записку?  -  спросила
Энн. Он покачал головой:
   - Я же сказал, все произошло неожиданно, Кэтрин появилась  в  гавани,
когда мы уже отчаливали, спешили, чтобы успеть до отлива. Я  обрадовался
ее просьбе. В конце концов  мы  с  Эми  -  давние  друзья,  еще  с  того
путешествия из Брюсселя в Антверпен.
   Энн вспомнила, что эта нелегкая поездка  благодаря  Хэлдорану  прошла
вполне благополучно. В самых сложных ситуациях он  проявлял  выдержку  и
находчивость. Почему же не отпустить с ним Эми? И все же...
   - Не знаю, могу ли я отправить  с  вами  девочку,  если  ее  мать  не
просила меня об этом!
   Хэлдоран поднял брови, что придало ему надменный вид, и сказал:
   - Вы очень бдительны, миссис  Моубри,  но  подумайте  сами.  В  конце
концов Кэтрин - моя кузина.
   - Пожалуйста, тетя Энн, -  взмолилась  Эми.  -  Мама  говорила,  что,
возможно, пошлет за мной, если все будет хорошо.
   - Я найму служанку, чтобы юная леди в дороге  не  испытывала  никаких
неудобств, - добавил Хэлдоран. - Завтра с самого утра отправимся в путь.
   Под всеобщим нажимом Энн наконец сдалась.
   - Хорошо, Эми, поезжай. Только возьми с собой свои уроки.
   - Возьму! - радостно воскликнула девочка и  вприпрыжку  выскочила  из
комнаты, видимо, чтобы собраться в дорогу. Молли медленно последовала за
ней, огорченная тем, что не может поехать вместе с подругой.
   У  Энн  полегчало  на  сердце.  Им  снова  улыбнулась  удача.  Чарльз
благодаря Майклу работает у  лорда  Кэндоверского  и  получает  огромное
жалованье. Кэтрин, похоже, скоро станет хозяйкой Скоала. Вот как  высоко
они вознеслись! И Энн с улыбкой повернулась  к  лорду  Хэлдорану,  чтобы
обсудить предстоящее путешествие.

Глава 26

   После того случая на берегу, как и  подозревал  Майкл,  между  ним  и
Кэтрин возникло  напряжение,  которое  уже  через  день  стало  спадать.
Правда, она все еще избегала его взгляда, а он не мог забыть ее  упругих
грудей. Зато каким-то непостижимым образом Майклу удавалось не  касаться
Кэтрин, и это было уже кое-что.
   Три дня спустя они провели приятный вечер с  викарием  и  его  женой,
обедали у них, и Майкл вернулся в замок в благодушном настроении.  Через
неделю они благополучно доберутся  до  Лондона,  и  разом  исчезнут  все
соблазны. Но это через неделю, а пока...
   Входная дверь не была заперта, как и во всех домах на  Скоале.  Майкл
уже собирался подняться наверх,  когда  Кэтрин  взглянула  на  столик  в
холле.
   - Для вас тут почта,  дорогой.  -  И  она  вручила  ему  обернутый  в
пергамент пакет, на котором было написано: "Капитану Колину Мельбурну".
   Майкл почувствовал укол совести. Он  не  имел  ни  малейшего  желания
выдавать себя за Колина. Однако пакет явно предназначался ему самому:  в
углу была пометка "из Стрэтмора", и адрес написан рукой Люсьена.
   - Интересно, что там стряслось, зачем понадобилось писать сюда.
   - Какие-то неотложные дела, наверно. - Кэтрин  зевнула,  прикрыв  рот
рукой. - Пожалуй, пойду пожелаю дедушке спокойной ночи, если он  еще  не
спит, и сразу вернусь.
   Это была одна из многих уловок, к которым они прибегали,  чтобы  дать
друг другу возможность умыться и переодеться.  Майкл  пошел  в  спальню,
зажег лампу и вскрыл пакет. В нем было  несколько  писем  и  записка  от
Люсьена.

   "Майкл!
   Твой брат прислал письмо, которое я счел необходимым тебе  переслать.
Посылаю также другие письма, полученные на твое имя. Надеюсь,  охота  на
драконов идет успешно.
   Люс."

   Под запиской было письмо с пометкой "Эшбертон". Держа  листок  обеими
руками, Майкл долго вглядывался в него, и хотя  этот  Эшбертон  был  его
сводным братом, а не старым герцогом, которого он  считал  своим  отцом,
размашистая подпись по ассоциации вызывала  раздражение.  Старый  герцог
писал лишь в тех случаях, когда хотел отчитать или отругать Майкла. Вряд
ли в этом письме будет что-то другое. Майкл попробовал представить себе,
что приятного мог написать ему новоиспеченный герцог, но так и  не  смог
ничего придумать. Возможно, в  письме  излагались  какие-то  юридические
проблемы, которые его совершенно не интересовали.
   Как и тогда, в Лондоне, Майкл взял письмо за уголок и поднес к свече.
Но в тот раз он был просто в  бешенстве,  а  сейчас  хладнокровно  решил
прекратить всякие отношения со своими  родственниками,  чтобы  у  нового
герцога пропала всякая охота писать ему письма.
   Он бросил остатки письма в камин и принялся  просматривать  остальную
почту. Как и предполагала Кэтрин, в большинстве своем  письма  оказались
деловыми, только два были от Кеннета  Уилдинга,  из  Франции.  В  первом
Кеннет сообщал полковые новости и  описывал  забавные  случаи  из  жизни
оккупационной  армии,  сопроводив  их  великолепными  шаржами,   которые
привели Майкла в восторг.
   Отложив первое письмо в сторону,  Майкл  взял  второе  и,  увидев  на
конверте дату, удивился, почему Кеннет послал ему почти одновременно два
письма. Во втором был всего один листок и никаких рисунков.

   "Майкл!
   Извини, что, пользуясь правом друга, вмешиваюсь в твою личную  жизнь,
но в Брюсселе мне показалось, что твое чувство к Кэтрин Мельбурн гораздо
сильнее простой симпатии. Поэтому  хочу  тебе  сообщить,  что  несколько
недель назад Колин Мельбурн был  убит  на  улице,  очевидно,  кем-то  из
бонапартистов. Гнусное дело, убийцу до  сих  пор  так  и  не  нашли.  По
политическим соображениям дело замяли. Я  узнал  об  этом  случайно,  от
пьяного однополчанина Колина. Он сказал, что после похорон Кэтрин с  Эми
уехали в Англию. Думаю, Энн и Чарльз Моубри знают, где они находятся.
   Я понимаю, не очень-то благородно преследовать вдову, когда тело мужа
еще не остыло в могиле, но  ради  Кэтрин  можно  поступиться  некоторыми
принципами. Возможно, ты захочешь разыскать  Кэтрин  не  как  влюбленный
мужчина, а просто как друг, если она нуждается в помощи. Как и следовало
ожидать, после смерти Колина осталось много долгов.
   Если найдешь Кэтрин и узнаешь, что я чем-то  могу  быть  ей  полезен,
пожалуйста, дай мне немедленно знать.
   Твой легкомысленный Кеннет".

   Майклу показалось, будто его ударили ниже пояса. Он не  мог  оторвать
глаз от письма и перечитал его.  Вряд  ли  Кеннет  ошибался.  Но  почему
Кэтрин солгала? А он-то думал, что они друзья  и  не  должны  обманывать
друг друга.
   Что же, не впервые женщина его одурачила.
   Он все еще смотрел на злополучное письмо, когда вернулась Кэтрин.
   - Лэрд устал, но у него хватило сил  объяснить,  как  жители  острова
платят ежегодный  налог  каплунами  с  каждой  печной  трубы,  -  весело
сообщила она, закрыв за собой дверь, и добавила:
   - Потрясающий обычай! - Она  хотела  еще  что-то  сказать,  но  вдруг
нахмурилась:
   - Что-то не так?
   - Пришло письмо от  Кеннета  Уилдинга.  -  В  голосе  Майкла  звучало
напряжение. - Это правда, что Колин мертв?
   Кровь отхлынула от лица Кэтрин, и оно стало белее мрамора.  Чтобы  не
упасть, женщина схватилась за спинку стула.
   - Правда.
   - Боже правый!
   Он с горечью скомкал письмо. Кэтрин  предала  его!  Святая  Катерина,
которую он боготворил, красивая и благородная, оказалась лгуньей.
   - Какого черта вы это скрыли от меня?
   Она провела дрожащей рукой по волосам.
   - Боялась, что вы сочтете своим долгом предложить мне руку и сердце в
благодарность за то, что я выходила вас после Ватерлоо,  и  решила,  что
лучше вам оставаться в неведении.
   Этот второй удар причинил не меньшую боль, чем первый.
   - Значит, вы предпочли спрятаться за  мертвого  мужа,  только  бы  не
стать моей женой? Неужели я такое чудовище?! - воскликнул Майкл. -  Ведь
вы могли просто отказать мне!
   Кэтрин опустилась в кресло и, сжавшись в комок, закрыла лицо руками.
   - Вы не чудовище! Наоборот. Вы слишком привлекательны. И я  могла  не
устоять.
   - Простите, но я, видимо, так глуп, что ничего не понимаю, -  ледяным
тоном проговорил Майкл. - Итак, вы не против выйти  за  меня  замуж,  но
боялись, что я сделаю вам предложение, и потому лгали?
   - Я никогда больше не выйду замуж. Никогда! И  если  бы  по  глупости
приняла ваше предложение, сделала бы нас обоих несчастными.  Я  не  могу
быть вашей женой, Майкл! Я вообще не могу быть  женой!  -  Она  была  на
грани истерики.
   Его гнев испарился, уступив место отчаянию.
   - Значит, вы так сильно любили  Колина,  несмотря  на  его  измены  и
невнимание к вам?
   Она скривила губы:
   -  Невозможно,  прожив  с  человеком   двенадцать   лет,   оставаться
равнодушной к нему. Но я не любила его.
   - Ваш муж постоянно оскорблял вас, и поэтому вы поклялись  больше  не
выходить замуж, - резко произнес Майкл. - Будь он жив,  я  прикончил  бы
его собственными руками!
   - Нет, нет! Колин не обижал меня.
   Она судорожно сжала руки:
   - Я больше перед ним виновата.
   Майкл внимательно посмотрел на Кэтрин. Эта мысль, видимо,  не  давала
ей покоя.
   - Я знаю, все жалели меня, потому что Колин волочился  за  женщинами,
но это я превратила наш брак в фарс, - едва слышно произнесла Кэтрин.  -
А он все терпел.
   - О чем это вы? Объясните! Никак в толк не возьму!
   - Я... я не могу.
   Она отвела глаза.
   Раздраженный, Майкл подошел к Кэтрин и взял ее за подбородок.
   - Кэтрин, ради  Бога,  не  прячьте  глаз!  Неужели  я  не  заслуживаю
доверия?
   - Да, да - прошептала она, - но... даже с вами я не в силах  говорить
об этом!
   Вытянуть  хоть  что-нибудь  из  Кэтрин  было  так  же   трудно,   как
выкорчевать дубовый пень. И Майкл решил действовать по-другому. Он обвил
рукой ее шею и наклонился,  чтобы  поцеловать,  надеясь,  что  там,  где
бессильны слова, подействует ласка.
   Кэтрин было потянулась к нему, но тут же отпрянула, и из глаз  у  нее
хлынули слезы.
   - Поймите же наконец! Я не могу дать вам то, чего вы от меня ждете!
   Так вот оно что!
   Где-то в самой глубине сознания у  Майкла  мелькнула  догадка,  и  он
сказал:
   - Мне трудно это понять, Кэтрин. Я хочу вас с той самой  минуты,  как
увидел. Бог свидетель, я пытался побороть  в  себе  это  желание,  найти
другую женщину. Все напрасно. Если мне не суждено  обладать  вами  и  до
конца дней из-за этого мучиться, вы облегчили бы мои  страдания,  открыв
мне всю правду.
   Напряжение  во  взгляде  свидетельствовало  о  том,   какое   сильное
впечатление произвели на нее слова Майкла. У  нее  больше  не  было  сил
сопротивляться, и, заметив это, Майкл спросил:
   - Все дело в сексе, да?
   Кэтрин округлила глаза, она была в шоке.
   - Как вы догадались?
   - По некоторым вашим намекам!
   Он опустился на колени перед креслом, в котором она сидела, и взял ее
за руку. Ее пальцы были холодны как лед и дрожали.
   - И вы считаете для себя унизительным говорить  об  этом.  Объясните,
прошу вас, почему вы так боитесь замужества? Вряд ли вы можете  сообщить
нечто такое, что меня потрясло бы.
   Она свернулась калачиком в уголке кресла, хрупкая, как ребенок.
   - Я боюсь близости, потому что... мне больно, - прошептала Кэтрин.  -
Это чертовски несправедливо. Меня тянет к мужчинам, как любую нормальную
женщину, но секс для меня - мучение.
   Сам факт, что она не такая, как все,  видимо,  был  для  Кэтрин  хуже
физической боли.
   - Вы обращались к врачу? - спросил Майкл.
   - Собиралась, - она с горечью улыбнулась, - но не стала этого делать.
Что знает врач об особенностях женщины? Сама мысль  о  том,  что  кто-то
чужой будет терзать мое  тело,  просто  невыносима.  Да  и  зачем?  Ради
сомнительного удовольствия услышать то, что я и так  знаю?  Что  у  меня
патология?
   - Но ведь вы рожали, значит, не все  так  безнадежно,  -  в  раздумье
проговорил Майкл. И после паузы спросил:
   - После родов тоже было больно?
   Она отвела глаза:
   - Не знаю. Я забеременела вскоре после свадьбы и под  этим  предлогом
не занималась с Колином любовью. И после родов тоже... Я  не  подпускала
его к себе.
   - Неужели так было все двенадцать лет супружества? - воскликнул Майкл
вне себя от удивления.
   - Уж если кто и был святым, так  это  Колин.  -  Она  устало  потерла
виски.  -  Мне  было  шестнадцать,  а  ему  двадцать  один,   когда   мы
встретились. Наша восторженная,  романтическая,  но  не  очень  глубокая
любовь с первого взгляда закончилась бы очень быстро. Колин  прельстился
бы еще каким-нибудь смазливым личиком, я поплакала бы  неделю-другую  и,
чуть-чуть поумнев, продолжала бы жить.
   Кэтрин судорожно вздохнула и продолжала:
   - Но мои родители погибли во время пожара, оставив меня одну в  целом
свете. И тогда, как истинный джентльмен,  Колин  предложил  мне  руку  и
сердце, и я, не раздумывая, согласилась.  Интимная  сторона  брака  меня
нисколько не смущала. Наоборот,  мне  нравилось  украдкой  целоваться  с
Колином. Но что из этого вышло...
   При воспоминании о  первой  брачной  ночи  Кэтрин  бросило  в  дрожь.
Напившись, Колин ввалился в постель и, грязно ругаясь, стал требовать от
молодой  жены  исполнения  супружеских  обязанностей.  Кэтрин,  хоть   и
нервничала,  с  готовностью  отдалась  ему  и  вдруг   ощутила   острую,
невыносимую боль, как будто ее изнасиловали. Потом она долго плакала,  а
муж, удовлетворенный, сразу захрапел.
   - К счастью, моя первая брачная ночь быстро закончилась.
   Майкл испытующе посмотрел на нее.
   - В первый раз женщине всегда больно.
   - Если  бы  только  в  первый!  Потом  стало  еще  больнее.  Плотским
удовольствиям  Колин  придавал  огромное  значение  и  надеялся   взамен
потерянной свободы получить красивую, чувственную партнершу  в  постели.
Ему и в голову не приходило, что я обману его ожидания.
   Кэтрин с грустью вспомнила свою первую встречу с Колином.  Тогда  она
еще не знала, чем обернется для нее замужество.
   - Наверное, это было  ужасно  для  вас  обоих,  -  произнес  Майкл  с
глубоким сочувствием.
   - Это было невыносимо, - с горячностью ответила Кэтрин. - Я  ни  разу
не отказала ему, но совершенно его не удовлетворяла, и в конце концов он
оставил меня в  покое.  Облегчение  пришло,  когда  я  забеременела.  Мы
заключили своего рода молчаливое соглашение и  таким  образом  сохранили
наш брак.
   - Значит, вы знали о других женщинах и не ревновали?
   - Ревновала? - Она мрачно улыбнулась. - Да я была им благодарна. Ведь
это ужасно - постоянно чувствовать себя виноватой. Я делала все,  что  в
моих силах, чтобы Колину и Эми было уютно в доме.  Надо  отдать  должное
Колину. Мы с дочерью всегда находили в нем поддержку, и он  ни  разу  не
упрекнул меня как женщину. Это неплохая сделка, правда. Колин,  несмотря
на свою беспечность, был хорошим мужем и отцом. Он не бросил нас, а меня
всегда ограждал от дерзких посягательств мужчин. Никому и  в  голову  не
могло прийт