Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
349 -
350 -
351 -
352 -
353 -
354 -
355 -
356 -
357 -
358 -
359 -
360 -
361 -
362 -
363 -
364 -
365 -
366 -
367 -
368 -
369 -
370 -
371 -
372 -
373 -
374 -
375 -
376 -
377 -
378 -
379 -
380 -
381 -
382 -
383 -
384 -
385 -
386 -
387 -
388 -
389 -
390 -
391 -
392 -
393 -
394 -
395 -
396 -
397 -
398 -
399 -
400 -
401 -
402 -
403 -
404 -
405 -
406 -
407 -
408 -
409 -
410 -
411 -
412 -
413 -
414 -
415 -
416 -
417 -
418 -
419 -
420 -
421 -
422 -
423 -
424 -
425 -
426 -
427 -
428 -
429 -
430 -
431 -
432 -
433 -
434 -
435 -
436 -
437 -
438 -
439 -
440 -
441 -
442 -
443 -
444 -
445 -
446 -
447 -
448 -
449 -
450 -
451 -
452 -
453 -
454 -
455 -
456 -
457 -
458 -
459 -
460 -
461 -
462 -
463 -
464 -
465 -
466 -
467 -
468 -
469 -
470 -
471 -
472 -
473 -
474 -
475 -
476 -
477 -
478 -
479 -
480 -
481 -
482 -
483 -
484 -
485 -
486 -
487 -
488 -
489 -
490 -
491 -
492 -
493 -
494 -
495 -
496 -
497 -
498 -
499 -
500 -
501 -
502 -
503 -
504 -
505 -
506 -
507 -
508 -
509 -
510 -
511 -
512 -
513 -
514 -
515 -
516 -
517 -
518 -
519 -
520 -
521 -
522 -
523 -
524 -
525 -
526 -
527 -
528 -
529 -
530 -
531 -
532 -
533 -
534 -
535 -
536 -
537 -
538 -
539 -
540 -
541 -
542 -
543 -
544 -
545 -
546 -
547 -
548 -
549 -
550 -
551 -
552 -
553 -
554 -
555 -
556 -
557 -
558 -
559 -
560 -
561 -
562 -
563 -
564 -
565 -
566 -
567 -
568 -
569 -
570 -
571 -
572 -
573 -
574 -
575 -
576 -
577 -
578 -
579 -
580 -
581 -
582 -
583 -
584 -
585 -
586 -
587 -
588 -
589 -
590 -
591 -
592 -
593 -
594 -
595 -
596 -
597 -
598 -
599 -
600 -
601 -
602 -
603 -
604 -
605 -
606 -
607 -
608 -
609 -
610 -
611 -
612 -
613 -
614 -
615 -
616 -
617 -
618 -
619 -
620 -
621 -
622 -
623 -
624 -
625 -
626 -
627 -
628 -
629 -
630 -
631 -
632 -
633 -
634 -
635 -
636 -
637 -
638 -
639 -
640 -
641 -
642 -
643 -
644 -
645 -
646 -
647 -
648 -
649 -
650 -
651 -
652 -
653 -
654 -
655 -
656 -
657 -
658 -
659 -
660 -
661 -
662 -
663 -
664 -
665 -
666 -
ришел с обеда
главный конюх, Реджи был уже в стойле и, ласково похлопывая Буцефала по
шее, исследовал раны, нанесенные вилами. Они оказались неглубокими, хотя
было ясно, что на шкуре коня навсегда останутся шрамы. Кроме того, у
Буцефала оказалось слегка растянутым коленное сухожилие, но в целом
можно было сказать, что серьезных травм у него нет.
Реджи поручил конюху позаботиться о жеребце, а сам отправился в дом
и, пройдя в библиотеку, тяжело опустился в старое кожаное кресло.
Когда-то библиотека была любимым местом отдыха его отца, а кожаное
кресло, в котором сейчас сидел Реджи, - его любимым креслом. Откинувшись
на спинку, Дэвенпорт закрыл глаза. В памяти ожили те эпизоды его
детства, которые долгие годы хранились где-то в ее самых отдаленных
уголках. Не было ничего удивительного в том, что он не помнил себя до
четырехлетнего возраста, как неудивительно было и то, что Джереми
Стэнтон изумился, когда Реджи сказал ему об этом. Кажется, крестный отец
сказал какую-то многозначительную фразу, смысл которой сводился к тому,
что Реджи наверняка все вспомнит, если потребуется.
Все то, что Реджи бессознательно вычеркнул из своей памяти, было
связано с атмосферой страха, царившей в доме из-за пьянства его отца, и
со скандалами, которые то и дело возникали на этой почве. Мать Реджи
очень страдала от этого, в ее душе надежда сменялась отчаянием, Реджи,
будучи очень чутким и восприимчивым ребенком, понимал, что в их семье
происходит что-то ужасное.
Реджи обожал отца, но в то же время боялся свойственных ему резких
перепадов настроения. Иногда общение с отцом доставляло мальчику
огромное удовольствие, но временами Дэвенпорту-старшему не следовало
попадаться на глаза. Именно тогда, в раннем детстве, у Реджи возникла
привычка внимательно наблюдать за поведением других людей и выискивать у
них слабости, которыми можно было бы в случае необходимости
воспользоваться для самозащиты.
Вскоре после рождения второго сына, Джулиуса, очередной скандал в
семье Дэвенпортов завершился той безобразной сценой, невольным
свидетелем и участником которой стал Реджи. Придя в ужас от того, что
наделал, отец Реджи после этого бросил пить.
Реджи долго пролежал в постели с сотрясением мозга и переломами плеча
и нескольких ребер. В первый раз, когда отец зашел в комнату проведать
его, он страшно испугался. Отец, с лица которого не сходило выражение
вины и душевной боли, терпеливо восстанавливал утраченные доверие и
любовь сына, играя с мальчиком и читая ему вслух.
К тому времени когда Реджи окончательно поправился, отец полностью
вылечился от алкоголизма. Энн Дэвенпорт перестала настаивать на том,
чтобы муж уехал из Стрикленда, и отношения в семье наладились. Затем
наступил период, который Реджи называл про себя Золотым веком. Его
родители были в это время по-настоящему счастливы. Наполненные смехом и
радостью дни казались удивительно длинными и в то же время сменяли друг
друга с поразительной быстротой. У Дэвенпортов родился еще один ребенок
- крохотное рыжеволосое создание по имени Эми.
Реджи пребывал на седьмом небе. Целыми днями он бродил вместе с отцом
по всему имению, играл с братишкой и сестренкой. Он совершенно забыл о
том ужасе, которым прежде была пронизана вся жизнь его семьи, и не
вспоминал до сегодняшнего дня, пока пьянство не довело его до того, что
он сам едва не покалечил ребенка. При мысли об Уильямс и о том мальчике,
которым когда-то был он сам, в груди у Дэвенпорта что-то болезненно
сжалось.
Реджи беспокойно заерзал в кресле, взгляд его упал на лежавшую на
столе рядом с ним брошюру. Судя по всему, кто-то специально положил ее
так, чтобы он не мог не заметить. Реджи прочел название: "Воздействие
горячительных напитков на человека". Ниже было напечатано имя автора и
выходные данные: "Бенджамен Раш, врач. Филадельфия, 1784 год".
Реджи принялся гадать, кто мог подбросить брошюру ему на стол, но в
конце концов оставил это бессмысленное занятие и раскрыл первую
страницу. Сердце у него екнуло, и по спине побежали мурашки - на форзаце
твердым мужским почерком было написано: "Реджинальд Дэвенпорт".
Несколько минут Дэвенпорт раздумывал над тем, а не купил ли эту
книжонку он сам. Неужели, ужаснулся Реджи, он даже это не в состоянии
удержать в памяти? Почерк казался похожим на его собственный, но все же
надпись была сделана не его рукой. Его назвали Реджинальдом в честь
отца, который, по всей видимости, и приобрел в свое время брошюру.
Вероятнее всего, с тех самых пор она и хранилась в библиотеке.
Реджи заглянул в текст Время шло, а он все читал и перечитывал
сочинение Бенджамена Раша, не в силах от него оторваться. Монография
была короткой, однако автору удалось детально и со знанием дела описать
воздействие алкоголя на организм человека, подробно охарактеризовав
особенности поведения людей, злоупотребляющих спиртным, в том числе
необычную словоохотливость, придирчивость и предрасположенность к ссорам
и скандалам, а также несдержанность, агрессивные действия и временное
помрачение рассудка Бенджамен Раш называл алкоголизм отвратительной
болезнью и, описывая ее симптомы и физиологическое воздействие на
человека, отмечал, что алкоголизм во многом сходен с некоторыми
наследственными, семейными и заразными болезнями, из чего Реджи сделал
вывод, что страсть к спиртному может передаваться от отца к сыну.
Горячительные напитки.., разрушают память, ослабляют способность
человека адекватно воспринимать окружающий мир и оказывают пагубное
воздействие на его моральные качества... Что ж, вынужден был признать
Реджи, и тут все сходится.
Он еще раз пролистал последние страницы брошюры, где автор в мрачных
тонах описывал, как пьянство разрушает человеческую жизнь. Бенджамен Раш
считал преждевременную смерть вполне логичным результатом алкоголизма,
но при этом отмечал, что смерть наступает не потому, что так угодно
Богу, а в результате действий самого пьяницы и, значит, может быть
приравнена к самоубийству.
Закрыв глаза, Реджи снова и снова вспоминал, как внутренний голос
неоднократно предупреждал его. Этот образ жизни убивает тебя. Теперь он
узнал этот голос - он принадлежал его отцу, которого тоже звали
Реджинальдом Дэвенпортом. Это был голос человека, который из-за
пристрастия к алкоголю едва не загубил собственную жизнь, чуть не
разрушил семью и лишь чудом не убил собственного сына-первенца.
Реджи невольно подумал о том, что, возможно, отец наблюдает за ним и
старается удержать сына от повторения его ошибок. Какой бы странной ни
была эта мысль, она стала для Дэвенпорта единственным за весь день
источником положительных эмоций.
Реджи был вынужден признать: он идет по тому же пути, по которому в
свое время шел его отец. Джереми Стэнтон скептически отнесся к его
намерению сократить потребление алкоголя и дал понять, что единственным
путем к спасению является полный отказ от употребления спиртного. Что ж,
все указывало на то, что умудренный опытом Стэнтон, не понаслышке
знавший о том, что значит алкоголизм и как от него можно излечиться, был
прав. Стоило вчера вечером Реджи опрокинуть первый бокал бренди, весь
его здравый смысл и вся решимость покончить с употреблением
горячительных напитков разом улетучились, и он напился так, как никогда
раньше. Соответственно и похмелье оказалось особенно тяжелым.
Выходило, что те несколько недель, в течение которых он не брал в рот
ни капли алкоголя, нисколько не отвадили его от спиртного. Скорее его
положение ухудшилось. Если доктор Раш был прав, считая алкоголизм
болезнью, получалось, что недуг, которым был поражен Дэвенпорт,
прогрессировал и единственным лекарством", способным его исцелить, по
всей видимости, действительно была абстиненция.
Массируя пальцами виски, Реджи снова откинулся на спинку кресла,
мучаясь от доводившей его до исступления головной боли и тяжелой, черной
тоски. Даже сейчас он каждой клеткой своего тела ощущал сильнейшее
желание выпить. Опыт подсказывал: это избавило бы от боли, пульсирующей
в черепе. Стоило только приложиться к бутылке - и он разом избавился бы
и от мучительных воспоминаний, и от чувства вины, и от ощущения
безнадежности...
Но Реджи осознавал, что это будет таким же самоубийством, как если бы
он выстрелил из пистолета себе в голову, - только растянутым во времени
и гораздо более мучительным.
***
Весь день Элис с угрюмой сосредоточенностью занималась делами,
пытаясь стереть из памяти грубые приставания своего пьяного нанимателя,
закончившиеся попыткой изнасилования. Его алкоголизм явно
прогрессировал. А раз так, Элис и Спенсерам следовало немедленно
покинуть дом Реджи. Элис содрогнулась от одной только мысли, что
объектом приставаний Дэвенпорта могла стать Мерри.
Элис не возвращалась в усадьбу до самого вечера, предпочитая
оставаться в одиночестве. Войдя в дом, она обнаружила, что ее с
нетерпением дожидаются Мерри, в чьих сапфировых глазах затаилась боль от
разлуки с Джулианом, Уильям, у которого был необычайно сконфуженный вид,
и Мак Купер с непроницаемым лицом. Отсутствовал только Питер,
проводивший каникулы в семье школьного приятеля.
Элис окинула взглядом собравшихся, и в душу ее закралась тревога.
- Что-нибудь случилось? - спросила она.
- Ничего страшного, - ответила Мерри, - но мы беспокоимся за Реджи.
- Он что, снова куда-нибудь ускакал? Похоже, это входит у него в
привычку. - Элис старалась, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее.
- Нет, он дома, - сказал Купер. - Просто после случая с этим черным
дьяволом - я имею в виду его жеребца - он целый день сидит в библиотеке
и не желает оттуда выходить.
С нарастающей тревогой Элис выслушала рассказ младшего Спенсера о
том, как Реджи в очередной раз выступил в роли спасителя, после чего с
трудом сдержался, чтобы не свернуть Уильяму шею. Элис не так трудно было
его понять - подобное желание время от времени возникало и у нее самой,
но ее всерьез обеспокоило то, как Реджи, если верить Уильяму, молотил
кулаком по стене. Неужели пьянство довело его до безумия?
Элис взглянула на Купера.
- Если вы все так сильно встревожены, почему никто не пойдет в
библиотеку и не поговорит с ним? - поинтересовалась она.
- Я как раз собирался это сделать перед вашим возвращением, - ответил
камердинер Дэвенпорта. - Но, пожалуй, будет лучше, если с ним
побеседуете вы, леди Элис.
- Почему именно я? - разозлилась она, но Купер выдержал ее сердитый
взгляд.
Что ж, решила Элис, была определенная логика в том, что именно она,
управляющая, в течение нескольких лет распоряжавшаяся абсолютно всем в
поместье, теперь должна пойти и убедиться в том, что хозяин Стрикленда
жив и здоров.
Пытаясь подавить внезапный приступ беспокойства, она постаралась
убедить себя в том, что Реджи, конечно же, не мог совершить такую
глупость, как самоубийство.
- Он что-нибудь ел сегодня? - спросила она. Купер и Мерри
переглянулись.
- Насколько я знаю, нет, - ответил камердинер.
- Скажите поварихе, чтобы собрала поднос с едой на двоих и
приготовила большой чайник горячего чая, - распорядилась Элис. - Я
немножко приведу себя в порядок и пойду проведаю мистера Дэвенпорта.
Чтобы не терять времени, Элис не стала принимать ванну и
переодеваться, ограничившись лишь тем, что умылась и расплела косы, - от
того, что волосы были целый день стянуты, у нее разболелась голова.
Спустившись вниз, она попросила Мерри, Уильяма и Мака разойтись по своим
комнатам, объяснив, что Дэвенпорт ни за что не покинет библиотеку, если
они будут толпиться в коридоре и глазеть на него.
Взяв поднос с едой и чаем, она вошла к нему. Реджи сидел в своем
любимом кресле вполоборота к ней. В комнате было слишком темно, чтобы
она могла разглядеть его лицо, но одежда его была в полном порядке. Изо
всех сил надеясь, что после того, что произошло между ними ночью, он не
притрагивался к спиртному, Элис, поставив поднос на стол слева от двери,
тихонько спросила:
- Вы живы, мистер Дэвенпорт? Реджи повернул голову в ее сторону и
после долгой паузы ответил низким, хриплым голосом:
- Мне доводилось читать о сгрудившихся на льдине пингвинах, которые,
чтобы определить, нет ли поблизости акул, сталкивают одного из собратьев
в воду. Если хищник его не съедает, вся стая прыгает в море. Вы, как я
понимаю, пингвин, принесенный в жертву.
Элис невольно улыбнулась - Дэвенпорт не просто был жив, он, похоже,
оставался верен себе.
- Меня, случалось, называли по-всякому, но пингвином, принесенным в
жертву, - никогда. А откуда вы знаете, что там, за дверью, собрался
целый митинг, участники которого пытались решить, что с вами делать?
- Просто иногда кто-то слегка приоткрывал дверь - очень, очень
осторожно, - а потом снова закрывал.
- Видно, тому, кто это делал, казалось, что в воде действительно
рыщет акула. - Не спрашивая, хочет ли он чая, Элис наполнила две чашки
крепким горячим напитком, щедро добавив молока и сахара в ту, что
предназначалась Реджи. Вглядевшись в его лицо, Элис убедилась, что
выглядит он ужасно - глаза ввалились, кожа приобрела нездоровый
сероватый оттенок. - Ну что вы так смотрите? Этот напиток называется
чай. Люди его пьют. В Британии он считается лекарством от всех болезней.
На губах Дэвенпорта появилось подобие улыбки. Взяв у нее из рук
чашку, он отпил большой глоток.
- В таком случае вы могли бы принести чайник побольше. Элис невольно
поморщилась, заметив, что костяшки пальцев на правой руке Реджи сбиты, -
позже нужно будет как следует обработать и продезинфицировать ссадины.
Сейчас, однако, куда важнее было позаботиться о лечении ран душевных,
которые, по всей видимости, причиняли Реджи серьезные страдания.
Поставив поднос рядом с ним и устроившись в кресле напротив, она
принялась накладывать себе на тарелку еду. Элис сильно проголодалась, и
плотный ужин пришелся бы ей очень кстати.
- Говорят, вы целые сутки ничего не ели, - заметила она между делом.
- Вам обязательно надо перекусить. Мне сказали, что жареный цыпленок и
маринованные грибы сегодня вкусны, как никогда.
Дэвенпорт медленно наполнил свою тарелку и тоже принялся за еду. Элис
время от времени подливала ему и себе чаю. Когда она уже доедала пудинг,
Дэвенпорт неожиданно спросил:
- Скажите, много я натворил такого, за что мне следует просить
прощения?
- А вы не помните, что случилось вчера ночью?
- Нет, но Мак намекнул мне, будто по отношению к вам я вел себя очень
нехорошо.
Элис задумалась. При виде изможденного лица Реджи гнев, целый день
кипевший у нее в груди, заметно поутих. Она понимала, что ему тоже
пришлось несладко. Более того, интуиция подсказывала ей: в его душе за
минувший день совершилась какая-то серьезная работа.
- Вы были пьяны и жаждали любви, - сказала она наконец, решив не
скрывать от Дэвенпорта правду, но в то же время выразить ее как можно
мягче.
- In vino veritas, - пробормотал Реджи. - Этого я и боялся. Скажите,
я.., я не сделал вам ничего плохого?
- Вы были близки к этому, - призналась Элис. - Когда я отвергла ваши
домогательства, вы загнали меня в угол между книжными шкафами, и мне
пришлось защищаться, швыряя в вас книгами.
- Черт побери. - Реджи закрыл рукой лицо. - Слава Богу, что вы
храбрая женщина и умеете за себя постоять. Я чувствую себя виноватым. -
Он тяжело вздохнул. - Похоже, мне придется извиняться перед вами всю
оставшуюся жизнь, Элли. Я очень сожалею о случившемся, поверьте мне.
- Думаю, мы почти квиты, - задумчиво проговорила Элис. - Вам тоже
пришлось несладко, когда вам в живот угодил том пьес французских
авторов.
Дэвенпорт поднял голову, и Элис заметила на его губах слабую улыбку.
- От избытка французских пьес у кого угодно может разболеться живот.
Элис обрадовалась, поняв, что Реджи повеселел.
- Признайтесь, вы разыскали эту книжицу и оставили на столе, намекая
на то, что мне следует ее прочесть? - протянул он Элис брошюру доктора
Раша.
Название на обложке - "Воздействие горячительных напитков на
человека" - почему-то показалось ей знакомым. Элис на секунду
задумалась.
- Кажется, она упала с полки, когда я хватала книги, чтобы запустить
в вас. Видимо, Мак нашел ее, когда прибирал здесь. Эта брошюрка, похоже,
оказалась тут весьма кстати.
- Ее написал американский врач. Он утверждает, что пьянство - это
болезнь.
Мысль показалась Элис интересной.
- Как вы могли заметить, несколько недель я не пил.
Думал, сумею взять себя в руки и изменить свою жизнь. - Реджи
вздохнул. - Вчера ночью мне стало ясно: так у меня ничего не выйдет.
Короче говоря, я пришел к выводу, что нужно совсем отказаться от
спиртного.
- Боюсь, это будет нелегко, - сказала Элис. Она понимала, что ее
замечание не совсем уместно, но что тут еще скажешь.
- Я и не думаю, что это просто. Однако я не вижу иного выхода, -
сказал Реджи таким ровным, безмятежным тоном, словно речь шла о погоде,
а не о важнейшем решении, которое, по всей видимости, далось ему
нелегко.
- Если я могу вам чем-нибудь помочь... - начала было Элис.
- Благодарю вас, - перебил ее Реджи. - В таких вещах вряд ли
кто-нибудь может помочь, но все-таки спасибо за предложение.
- Пойдемте в сад, - предложила Элис, поднимаясь. - Вечер сегодня
просто чудесный.
- С удовольствием, - согласился Реджи.
Лужайку перед домом только что подстригли, и ноздри щекотал чудесный
аромат свежескошенной травы. Заходящее солнце заливало полнеба
золотисто-оранжевым пламенем, на фоне которого отчетливо вырисовывались
сизые вавилоны облаков. В саду было светлее, чем в библиотеке, и Элис
могла теперь разглядеть лицо Реджи. Выражение его было решительным, но
спокойным.
Реджи и Элис дошли до озера и, не сговариваясь, одновременно
опустились на скамейку. Наблюдая за тем, как угасают краски заката, они
молчали, но Элис почему-то казалось, что ее присутствие действует на
Дэвенпорта благотворно.
- Уже поздно, у вас сегодня был трудный день. Вам надо хорошенько
отдохнуть, - сказал Реджи, когда солнце село.
- Знаете, иногда бывает очень приятно помолчать. Мне редко
представляется такая возможность. - Элис встала. - Мне хочется вам
кое-что показать - одно из тех маленьких чудес, которые нам дарит жизнь.
Элис повела Дэвенпорта в дальний амбар, где хранилась овечья шерсть.
Открыв дверь, Элис взяла скатанное валиком руно и расправила. В
сгущавшихся сумерках казалось, что руно светится, словно окутанное
легким туманом.
- Видите? Руно еще теплое, живое. А когда солнце сядет, оно станет
холодным.
Дэвенпорт взял у нее руно.
- Интересно. Кто бы подумал, что овечья шерсть может покрываться
такой своеобразной росой, - не знаю, как еще можно это назвать.
- Это еще не все. Прислушайтесь-ка.
Замерев, Реджи и Элис напряженно вслушивались в вечернюю тишину. К
изумлению Реджи, он услышал, что из наполненного шерстью амбара
доносится едва различимый звук, чем-то похожий на дыхание. Поймав
вопросительный взгляд Дэвенпорта, Элис, слегка смущаясь оттого, что
объяснение было слишком прозаичным, сказала:
- Это шуршание будет