констатировал
Кинлок. - Дьявольский замысел. Чем больше пилюль он принимал, тем ближе  был
к смерти.
   - Боже, эти пилюли могли оказаться последней смертельной дозой! - в ужасе
воскликнула Розалинда и, швырнув таблетки в  огонь,  с  отвращением  вытерла
ладонь о платье.
   Майкл взглянул на Стивена.
   -  Этот  подонок  признал  свою  вину,  -  заметил  он.  -  Могу  я   его
пристрелить?
   - Обожди со своим кровожадным намерением. Мы все еще не знаем, почему  он
это сделал. - Оглянувшись на прошлое, Стивен припомнил, что первые боли и  в
самом деле начались после пищевого отравления. И приступы  всегда  следовали
за принятием пилюль. Кинлок прав, говоря, что это был дьявольский замысел.
   - Блэкмер, - сказал он ледяным голосом, - почему  вы  покушались  на  мою
жизнь? Чем я заслужил такое?
   - Я и не предполагал, что дело может зайти  так  далеко.  -  Весь  дрожа,
Блэкмер прислонился к стене.
   Я хотел переждать несколько острых приступов. Тогда я вылечил бы вас. Для
всех это было бы чудесным исцелением.
   - Так вы чуть было не убили человека, чтобы потрафить своему  честолюбию?
- изумленно произнес Кинлок. - Как может врач пасть так низко?  Не  убивайте
его, полковник. Он заслуживает, чтобы ему тупым ланцетом вырезали печень.
   Стивен наморщил  лоб,  пытаясь  вникнуть  в  суть  дела.  За  всем  этим,
несомненно, что-то кроется.
   - Вы все еще не объяснили, почему это  сделали?  Вы  преуспевающий  врач,
пользующийся всеобщим уважением. Вот уже  много  лет  дружите  с  овдовевшей
сестрой викария. Вам отнюдь не нужны чудеса, чтобы упрочить свое  положение.
- Тут ему пришла в голову ужасная мысль:
   - Или, может быть, под видом лечения вы  отравляли  и  других  пациентов?
Ведь это вы лечили Луизу перед тем, как она умерла.
   - Нет, - твердо сказал Блэкмер. -  Клянусь,  я  не  причинил  намеренного
вреда ни одному из других пациентов. И уж конечно, не герцогине.
   Как ни странно, Стивен ему поверил. Если  Блэкмер  в  состоянии  выдумать
любую убедительную ложь, он мог бы отрицать, что отравлял его мышьяком.
   - Тогда я еще  раз  задаюсь  вопросом:  почему  мне  было  оказано  такое
предпочтение? Может быть, вы республиканец,  ненавидящий  всю  аристократию?
Или, может быть, вы ненавидите только меня?
   Блэкмер опустил  голову.  Дышал  он  очень  трудно  и  продолжал  хранить
молчание.
   Тяжелую тишину нарушил прерывистый голос Розалинды.
   - Блэкмер, - резко сказала она, - муж как-то упоминал, что  вы  найденыш,
воспитанный приходом. Кто ваш отец?
   Подняв голову, он посмотрел на нее в упор.
   - Вы... вы угадали... - произнес он с серым лицом.
   - Посмотрите на него внимательно. - Розалинда перевела свой пронизывающий
взгляд с Блэкмера на Майкла, на Стивена, затем вновь на Блэкмера. - Обратите
внимание на форму его лица, на  его  рост,  цвет  волос  и  кожи.  Сходство,
конечно, не такое сильное,  как  между  Стивеном  и  Майклом,  но  оно  ясно
различимо. Старый герцог - вот кто отец Блэкмера.
   Ее слова произвели всеобщее смятение.
   - Этот подонок мне не брат, - с омерзением сказал Майкл.
   - Майкл, - Стивен взглядом успокоил брата. Затем повернулся к Блэкмеру:
   - А вы подойдите сюда.
   Блэкмер приблизился к его кровати, словно к эшафоту. Майкл последовал  за
ним, готовый повалить его ударом кулака, если он попробует  выкинуть  что-то
неожиданное.
   Стивен внимательно изучал лицо доктора, ища  сходство.  Розалинда  права:
сходство есть, хоть и не такое сильное, как между ним  и  Майклом.  Человек,
едва его не убивший, его родственник.
   - Чего вы надеялись  достичь,  отравив  меня?  Отомстить  за  то,  что  я
законнорожденный, а вы - нет? Это не моя вина. Что бы ни стало со мной,  это
не изменило бы обстоятельств вашего рождения.
   Видя, что Блэкмер не отвечает, Розалинда сказала:
   - Его цель была не месть, а признание. Кто ваша мать?
   - Молочница, умершая при родах. У нее не было семьи,  и  она  никогда  не
называла отца своего ребенка, поэтому  воспитывал  меня  приход.  -  Блэкмер
утомленно закрыл глаза. - Однажды, когда мне было восемь, мимо поля, которое
я пропалывал, проезжал старый герцог. Он подозвал меня и сказал, что  я  его
сын, он позаботится, чтобы я получил образование  и  какую-нибудь  приличную
специальность. Он также сказал, что, когда  я  подрасту,  он  меня  признает
своим сыном. Но он умер, так этого и не сделав. Я  был  в  ярости.  Мысль  о
допущенной им несправедливости постепенно сделала меня... просто  одержимым,
если хотите, безумным. Я сам не сознавал, до какой степени безумен, пока  вы
не уехали из аббатства и я уже не мог остановить то, что затеял.
   Его серо-зеленые глаза стали сланцевого цвета.
   - Я хотел... чтобы вы обратили на меня внимание. Если уж я не могу  стать
Кеньоном, то хотя бы  проявлю  себя  замечательным  доктором,  спасшим  вашу
жизнь.
   - Он хотел, чтобы между вами установились  более  близкие,  неофициальные
отношения, - вставила Розалинда. - Хотел, чтобы  с  ним  обращались,  как  с
другом.
   Блэкмер недоуменно уставился на нее.
   - Кажется, вы понимаете меня лучше, чем я сам себя, герцогиня,  -  сказал
он.
   - Я тоже найденыш, - ответила она. - Мне повезло больше, чем  вам.  Но  я
хорошо понимаю  это  отчаянное  желание  иметь  хоть  кого-нибудь  близкого.
Принадлежать к какой-нибудь семье.
   - Как трогательно, - едко сказал Майкл. - Тем не менее Блэкмер чуть  было
не убил Стивена.
   - Бог свидетель, - взволнованно произнес доктор, - я не  хотел  причинить
герцогу сколько-нибудь серьезного вреда. Для чего, как  вы  думаете,  я  его
искал? Чтобы спасти, пока еще оставалось время.
   - Либо чтобы удостовериться в его смерти, - пробурчал  Майкл.  -  А  если
оказалось бы, что Стивен еще жив,  вам  пришлось  бы  чертовски  постараться
вылечить его, потому что какой-нибудь другой доктор мог догадаться, что  его
отравляют.
   Блэкмер вздохнул и потер лоб.
   - Я не могу доказать, что именно я думал.  Но  вспомните  обо  всей  моей
врачебной деятельности. Среди моих пациентов не было ни одного, кто умер  бы
при сколько-нибудь подозрительных обстоятельствах. Как  сказал  Ашбертон,  я
всегда пользовался всеобщим уважением.
   Стивен вспомнил, при каких обстоятельствах умерла его первая жена:
   - Когда Луиза умирала, он ни днем,  ни  ночью  почти  не  отходил  от  ее
постели. Известно, что он лечит всех наших приходских, независимо  от  того,
есть у них чем заплатить или нет.
   Майкл против своей воли вынужден был отдать должное доктору:
   - Когда мы с ним путешествовали, в одном месте дерево упало на  дом,  где
находились мужчина и девочка. Рискуя жизнью, Блэкмер пробрался в дыру и спас
мужчину, который исходил кровью. - Он нахмурил  брови.  -  Признаю,  что  он
человек не робкого десятка. Но храбростью обладают многие преступники.
   -  Возможно.  Но  верно  и  то,  что  старый  герцог   обошелся   с   ним
несправедливо, - раздумчиво сказал Стивен. - Кто-кто, а  ты,  Майкл,  должен
это понять. То, что  он  был  воспитан  приходом,  во  времена  нашего  отца
означало, что его передавали из семьи в семью и везде с ним  обращались  как
со слугой, которому можно не платить жалованья.
   - Драные обноски, побои и холодная каша, - резко сказал доктор. -  И  еще
кое-что... гораздо хуже. Только после того, как вы  унаследовали  герцогский
титул, викарию было поручено следить, чтобы с сиротами хорошо  обращались  и
чтобы все они могли получить образование. Это очень облегчило мое положение.
   - Вы очень странно  проявили  свою  благодарность,  -  с  каменным  лицом
сказала Кэтрин.
   - Мне жаль, что вам пришлось так  трудно.  Никто  не  имеет  права  плохо
обращаться с детьми. - Чувствуя,  что  усталость  навалилась  на  него,  как
тяжелый камень, Стивен переменил позу. - Но  для  чего  было  травить  меня,
чтобы обратить на себя мое внимание? Вам  только  следовало  сказать  мне  о
нашем родстве.
   Доктор широко открыл глаза:
   - И вы бы мне поверили?
   - Вполне возможно. Сходство  бросается  в  глаза,  к  тому  же  я  хорошо
осведомлен о похождениях моего отца, - сухо сказал Стивен.
   - Мне никогда даже не приходило в голову поговорить  с  вами.  -  Блэкмер
скривил губы. - Честно сказать, я не ждал справедливости от Кеньонов.
   Кто бы мог подумать, что высокомерие и распутные привычки старого герцога
переживут его и едва не убьют его наследника. Это могло бы быть  смешно,  не
будь так трагично.
   Стивен устало потер ноющий живот. Как эта проклятая боль въелась в  него,
не отпускает ни на миг.
   - Что мне, черт побери, делать с вами, Блэкмер? Последовала пауза.  Затем
Кэтрин сказала:
   - Ответ напрашивается сам  собой:  надо  передать  его  магистратам.  Они
проведут следствие и, вероятно, приговорят к повешению. Если эта мысль  тебе
не нравится, почему бы не отправить его в австралийскую колонию  или  другое
подобное место? Им там нужны врачи.
   -  Если,  конечно,  исходить  из  предположения,  что  он  не  убьет  там
кого-нибудь еще, - На лице Кинлока было такое же  твердокаменное  выражение,
как и на лице Майкла.  -  Этот  человек  нарушил  клятву,  он  позорит  нашу
профессию.
   Стивен оглянулся на стоявшую рядом Розалинду:
   - А ты что думаешь?
   - У меня большое желание заставить его страдать так же, как  страдал  ты.
После того, как он промучился бы год-другой, я подумала бы о снисхождении. И
все же... - Она в смятении остановилась. - Кто из нас  не  совершал  ошибок,
которые  могли  бы  иметь  ужасные  последствия?  Когда  Джессика  была  еще
маленькой, однажды, купая Брайана, она чуть его не утопила. То,  что  сделал
Блэкмер, отнюдь не было случайностью. Но я  верю,  что  он  не  лжет,  когда
говорит, что не хотел убивать тебя.
   Когда Стивен  исполнял  должность  магистрата,  ему  нередко  приходилось
вершить правосудие, и он делал это неплохо,  но  ему  никогда  не  случалось
принимать решение по  своему  личному  делу.  Он  внимательно  посмотрел  на
Блэкмера, своего сводного брата,  который  стоически  ожидал  решения  своей
участи.
   После того как Блэкмер узнал, кто его отец,  в  душе  у  него,  вероятно,
открылась незаживающая рана, думал Стивен. Каждый раз, когда он  видел,  как
мимо него проезжает он или Майкл, его, вероятно, как огонь, жгла мысль,  что
его сводные братья купаются в богатстве и занимают  такое  привилегированное
положение в обществе. К тому же, поскольку он был  на  год  или  два  старше
Стивена, он не мог не думать о том, что, будь он законнорожденным, он был бы
герцогом Ашбертоном. Несчастный ублюдок, во всех смыслах этого слова.
   И все же в сложившихся обстоятельствах  он  достиг  не  так  уж  и  мало.
Благодаря успехам, которые он показал в образовании, его послали учиться  на
доктора. Он стал первоклассным врачом, уделял больным все свое  время,  даже
если не  получал  при  этом  вознаграждения.  Он  был  вполне  преуспевающим
человеком, пока постоянная горечь не превратила его в отравителя.
   Стивен бросил взгляд на своего младшего брата. Конечно, герцог  относился
к нему отвратительно, но все-таки он рос,  пользуясь  всеми  преимуществами,
которые дает богатство. По возможности избегая аббатства, он  жил  сперва  в
Итоне, потом в домах у своих друзей.
   И все же эмоциональные и  физические  муки,  которые  Майкл  претерпел  в
детстве, разрушительно сказывались на его  поведении,  пока  он  наконец  не
сумел побороть терзавших его демонов.
   Вообще-то говоря, все дети герцога пострадали от его сурового  обращения.
Клаудия озлобилась, ожесточилась,  тогда  как  он,  Стивен,  любимый  сын  и
наследник, в своем отчуждении отрешился от многого, самого важного в  жизни.
Блэкмер  пострадал  больше  их  всех.  Заслуживает  ли  он  самого  строгого
наказания, вплоть до физического уничтожения, за то, что его гнев вылился  в
такой непредсказуемый поступок?
   Безмолвное  напряженное  ожидание  нарушил  Блэкмер,  сказавший  со  всей
откровенностью:
   - Лорд Майкл прав. Хотя я и не замышлял убийства, я едва его не совершил.
Вы имеете полное право отправить меня на виселицу. - Он скривил губы. - Я не
жду прощения. Но я должен сказать, что очень  сожалею  о  случившемся.  Вашу
жизнь, Ашбертон, я превратил в сущий ад. - Он взглянул на Розалинду:
   - Вы тоже перенесли много горя из-за меня, герцогиня. Вы сильно страдали,
хотя и не так, как ваш муж.
   Затем он повернулся в сторону Майкла.
   - И вам тоже, лорд Майкл, я причинил много горя, надолго разлучив  вас  с
семьей. Все время, пока мы путешествовали, я непрестанно сожалел об этом.
   Стивен вдруг вспомнил шекспировскую "Бурю".  Ему  всегда  нравилось,  как
великодушно Просперо простил своему брату  Антонио  покушение  на  убийство,
совершенное за много лет до этого. Стивен всегда вспоминал эту пьесу,  думая
о себе и Майкле. Но никто из них не совершал  преступления  по  отношению  к
другому, их разделяла только взаимная настороженность. По большому счету, им
нечего было друг другу прощать.
   Стивен сделал глубокий вдох. Все его тело болело, живот, казалось,  пылал
жгучим пламенем. По вине  Блэкмера  вот  уже  несколько  месяцев  он  терпит
жесточайшие боли. Естественно было бы ожидать, что он будет в ярости,  но  у
него просто не оставалось на это сил.
   Стивен  всегда  считал  себя  справедливым  человеком.  Чего  же  требует
справедливость в этом конкретном случае?
   Самое главное, о  чем  не  следует  забывать,  что  Блэкмер  не  замышлял
убийства. Исполняя должность магистрата, Стивен научился отличать  подлинное
раскаяние от притворного. Раскаяние доктора было, несомненно, искренним,  и,
заявляя, что не хотел причинить сколько-нибудь серьезного вреда, он явно  не
лгал.
   Как глава семейства Кеньонов, Стивен обязан  был  исправлять  последствия
дурных дел, совершенных его отцом.
   - Если я отправлю его в Австралию, ашбертонское  поместье  останется  без
врача, а Блэкмер - хороший врач. Я предпочитаю  другой  путь.  -  С  суровым
лицом Стивен  вонзил  взгляд  в  своего  сводного  брата.  -  Готовы  ли  вы
поклясться, как Кеньон, что никогда не причините никому намеренного вреда?
   Блэкмер растерянно заморгал, затем с запинкой произнес:
   - К-клянусь.
   - Тогда  возвращайтесь  домой,  к  своей  медицинской  практике,  -  сухо
отчеканил Стивен. - Хотя  я  и  не  верю,  что  вы  вновь  можете  совершить
преступление, я думаю, что вы поймете меня, если я предпочту нанять  другого
врача для себя и нашей семьи.
   - Вы... вы отпускаете меня? - недоверчиво  проговорил  Блэкмер.  -  После
всего, что я натворил?
   Стивен положил свою ладонь на руку Розалинды. Прикосновение к ней помогло
ему укрепить свои слабеющие силы и понять, отчего в его душе так мало гнева.
   - Конечно, очень  неприятно,  когда  тебя  отравляют,  но  я  неожиданным
образом возместил свои страдания. - Он поглядел на  жену,  которая  все  это
время не сводила с него своих серьезных темных глаз. - Если бы не то, что вы
сделали, я никогда бы не встретился с Розалиндой.
   И не только это. Он наконец обрел духовную веру, которая  отныне  никогда
его не покинет  и  даст  его  жизни  необходимую  ей  глубину  и  правильное
направление. После того как он перенес  мучительно  тяжелое  испытание  и  в
конце концов обрел радость,  проявлять  милосердие  оказалось  на  удивление
легко.
   Его взгляд вернулся к Блэкмеру.
   - Я признаю вас как сына старого герцога. Если вы возьмете  себе  фамилию
Кеньон, я не буду возражать. Когда-нибудь я познакомлюсь с вами получше.  Но
пока я еще не готов к этому.
   Эти слова пошатнули стоицизм доктора.
   - Боже правый... в свете вашего, великодушия моя вина кажется  еще  более
тяжкой. - Он закрыл глаза, стараясь унять волнение,  затем  опустил  руку  и
тихо сказал:
   - Клянусь, что никогда больше не согрешу.
   Стивен посмотрел на Майкла:
   - Согласен ли  ты  с  моим  решением?  Я  не  прошу  тебя  подружиться  с
Блэкмером. Просто не убивай его.
   Майкл вздохнул:
   - Слова Розалинды, что все мы ошибаемся, напомнили мне о моих собственных
непростительных ошибках. Я не раз вынужден был пользоваться  добротой  своих
друзей, поэтому я не могу судить тебя, если ты проявляешь милосердие.  -  Он
обнял одной рукой Кэтрин и привлек ее к себе. - Главное, что ты  поправишься
и будешь жить. Что до меня, то я оставляю святость тебе и моей жене.  Сам  я
предпочитаю обходиться без нее.
   К этому времени Стивен чувствовал себя таким  усталым,  что  мог  двигать
лишь глазами. Взглянув на Яна Кинлока, он сказал:
   - Вы здесь единственный человек, не принадлежащий к нашей семье. Согласны
ли вы хранить молчание о случившемся?
   - Пожалуй, да. - Он просверлил Блэкмера хмурым взглядом. - Почему  вы  не
стали адвокатом? Их низость кажется  вполне  естественной.  Но  о  врачах  я
всегда был лучшего мнения и никогда не думал, что они способны на подобное.
   - Может быть, вас утешит то, что я никогда не  прощу  себе,  что  нарушил
врачебную  клятву,  -  решительно  сказал  Блэкмер.  -  Возможно,  наказание
покажется вам слишком легким по сравнению с виной. И все же, уверяю вас, это
будет наказание.
   Кинлок внимательно изучил  лицо  Блэкмера  и  с  мрачным  удовлетворением
кивнул.
   Розалинда суровым взглядом обвела всех присутствующих.
   - Если все важное уже сказано, надо дать Стивену возможность отдохнуть.
   - Но ты, пожалуйста, останься, - еле слышным голосом попросил Стивен.
   Кинлок посмотрел на Стивена:
   - Побольше отдыхайте,  пейте  побольше  молока  и...  воздерживайтесь  от
приема мышьяка. Я зайду через пару дней. - И взяв свою сумку, он вышел.
   Кэтрин взглянула на Блэкмера.
   - Я прикажу приготовить для вас комнату, - сказала она с явной  неохотой.
Он наклонил голову:
   - Вы очень добры, леди Майкл, но я думаю, что мне лучше всего  заночевать
в гостинице.
   Кивнув, она поцеловала Стивена в щеку.
   - Ян сказал, что не может  творить  чудеса,  но  одно  чудо  он  все-таки
сотворил, - шепнула она. - Нам остается только возблагодарить Небо.
   Майкл положил руку на плечо Стивена, изъявляя этим простым прикосновением
свои  чувства.  Он  вышел  рука  об  руку  с  женой.  Блэкмер   приготовился
последовать за ними. Он выглядел совершенно разбитым и трагически одиноким.
   Вспомнив, как выглядел Майкл в переломные дни своей жизни, Стивен, собрав
остаток сил, обратился к доктору:
   - Вы не можете переменить ваше прошлое,  Блэкмер,  но  можете  переменить
будущее. Уж если отец отрекся от вас, создайте свою собственную  семью.  Это
укрепит  ваше  положение.  -  Я  мечтал  об  этом,  но  чувствовал   себя...
недостойным. Как могу я, незаконнорожденный, которого  не  захотел  признать
собственный отец, сделать предложение Джейн, дочери и сестре духовных  особ?
- Женитесь на ней, Блэкмер. Я никогда не встречалась с вашей Джейн, но  она,
несомненно, уже смирилась с тем,  что  вы  незаконнорожденный,  в  противном
случае она избегала бы вашего общества, - резко сказала Розалинда. -  Стивен
дает вам еще одну возможность. Воспользуйтесь же ею.
   Лицо доктора чуть посветлело. - Пожалуй, я так и сделаю. И он вышел, тихо
прикрыв за собой дверь. Утомление  просто  пригвоздило  Стивена  к  постели.
Глаза, казалось, заволок лондонский туман. Он перекатился  на  бок,  схватил
жену за руку и заставил ее присесть рядом с собой.
   - О Розалинда, - прошептал он. Ему так хотелось сказать, что он очень  ее
любит, но сил уже не оставалось. - Роза...
   Со слезами на глазах она растянулась рядом с ним прямо  поверх  одеяла  и
прижала его голову к своей груди. - Спи, любовь моя, - прошептала она. - Спи
и быстрее выздоравливай.
   С отрывистым удовлетворенным вздохом он блаженно отдался ее объятиям, и в
следующий же миг его поглотила темнота.

***

   Проснулась Розалинда от поцелуя в шею. Открыв глаза, она одарила  Стивена
лучезарной улыбкой. Комната была полна утреннего света, и они лежали лицом к
лицу, обвив друг друга, как два плюща. Едва заметив вы