ь внимание с того самого момента, когда брат вошел в его
гостиную: Кайл страдает. Под маской высокомерного  превосходства  скрывается
что-то непонятное, что-то тяжелое. Несчастная любовь, настолько сильная, что
ему абсолютно все равно,  на  ком  жениться?  Когда-то,  в  другие  времена,
Доминик мог бы спросить его об этом. Однако при их нынешних отношениях  Кайл
вряд ли ответит.
   Теперь ему стало ясно и то,  насколько  отчаянно  брат  нуждается  в  его
помощи. Конечно, в один прекрасный день Кайл станет графом, а Брэдшоу - лишь
одним из его имений, не самым большим, и все же это слишком высокая плата за
несколько недель притворства. Несмотря  на  все  трения,  возникавшие  между
ними,  Доминику  не  доставляло  удовольствия  видеть  брата-близнеца  таким
расстроенным.  Последнее,  так  же  как  и  перспектива  получить   желанное
поместье, вынудило его в конце концов согласиться.
   - Хорошо.  Я  сделаю  то,  о  чем  ты  просишь.  Кайл  вздохнул  с  явным
облегчением:
   - Вот и прекрасно. Меня ждут в Уорфилде в понедельник, так что у тебя  не
слишком много времени на подготовку.
   - В понедельник? Так скоро? - Неужели у тебя настолько срочные дела,  что
ты не можешь уехать из Лондона сейчас же?
   Нет, черт возьми. У него нет никаких срочных дел. Придется отказаться  от
присутствия на нескольких званых  обедах.  Приятели  немного  поскучают  без
него. Но, в общем, его присутствие ни для кого и ни  для  чего  не  является
жизненно необходимым.
   Доминику, как младшему сыну, была уготована военная стезя.  Юный  Ренбурн
попал в армию как раз вовремя для того, чтобы получить ранение при Ватерлоо.
С честью выйдя из этого испытания, он пришел к выводу,  что  не  создан  для
армейской службы. Более того, в мирное время служба в армии  показалась  ему
невыносимо скучной. Поэтому он продал свой патент на офицерский чин и с  тех
пор вел свободную жизнь молодого английского джентльмена. Наслаждался  всеми
лондонскими увеселениями, а когда наступал "мертвый сезон", навещал друзей в
загородных домах.  Он  вел  достаточно  привольную  жизнь  для  того,  чтобы
прослыть потрясающим молодым человеком, но все же  не  настолько  беспутную,
чтобы нажить  сколько-нибудь  серьезные  неприятности.  Однако  в  последнее
время, дожив до двадцати восьми лет, почувствовал,  что  начал  уставать  от
отсутствия какой-либо  цели  в  жизни,  кроме  поисков  удовольствий.  И  от
безделья тоже.
   Если он получит  в  собственное  владение  поместье  Брэдшоу,  жизнь  его
обретет  новый  смысл.  Обширные  плодородные  поля,   просторные   конюшни,
изысканный дом... Желание переполняло его. Казалось, он ощущал его на вкус.
   - Я буду готов вовремя. Что надо делать?
   - Прежде всего постричься. И прихватить  кое-что  из  моей  одежды.  Твой
портной оставляет желать лучшего.
   Доминик мысленно взял себе на заметку до окончания  предстоящей  эскапады
"нечаянно" испортить один из дорогих сюртуков брата.
   - Что еще?
   - С тобой поедет Моррисон. Он единственный, кто будет знать о подмене.
   Доминик едва не застонал. Моррисон,  слуга  Кайла,  вполне  соответствует
своему господину. Такой же суровый и жесткий.
   - Если потребуется, Моррисон сможет связаться с тобой?  Несколько  секунд
Кайл колебался.
   - Я сообщу ему  о  моем  местонахождении,  но  добраться  до  меня  будет
практически невозможно. Поездка продлится от трех до пяти недель, и я  хотел
бы, чтобы ты  прикрыл  меня  на  это  время,  как  только  сможешь.  Наладив
отношения с леди Мэриан, можешь уехать. Чем меньше времени  ты  проведешь  в
Уорфилде, тем меньше вероятность, что кто-либо раскроет обман.
   С этим Доминик не мог не согласиться.
   - Итак, значит, одежда, стрижка, слуга. Еще мне  надо  знать  подробности
твоих встреч с Эмуортом и визита в Уорфилд.
   - Хорошая мысль. Я все это напишу. - Кайл  нахмурился.  -  В  Рексэм-Хаус
тебе приезжать нельзя: слуги удивятся, что мы ездим друг к другу в гости. Мы
уже давно этого не делали.  Мы  с  Моррисоном  вернемся  сегодня  вечером  с
одеждой, тогда же и обсудим детали. Потом он тебя пострижет.
   Доминик подавил тяжелый вздох.
   - Еще одно. Мне нужно письменное подтверждение того, что поместье Брэдшоу
перейдет ко мне в случае успеха.
   Кайл уже направлялся к двери, но при этих словах резко  обернулся.  Глаза
недобро блеснули.
   - Ты не доверяешь моему слову, Доминик?  Странно,  но  почему-то  он  ему
полностью поверил.
   - Да нет. Но если с тобой за это  время  что-нибудь  случится,  например,
упадешь с коня и разобьешься насмерть, я все равно хочу получить свою плату.
   Кайл иронически поднял брови:
   - Если такое произойдет, дорогой мой братец, ты станешь следующим  графом
Рексэмом, и я могу только пожелать тебе всяческого благополучия.
   Он вышел, захлопнув за собой дверь.

Глава 2

   Она вошла в свою рабочую комнату прямо из сада, с букетом полевых  цветов
в руке. Положила букет на сосновый стол.  Остановила  задумчивый  взгляд  на
верхней полке, заставленной самыми  разнообразными  сосудами  -  вазами  для
цветов, кувшинами, графинами. Может быть, вот этот круглый глиняный  кувшин?
Нет, лучше высокий серебряный кофейник, который она принесла из столовой.
   "Начнем с веток жимолости, источающих острый, пряный аромат".
   В этот момент позади нее открылась дверь, ведущая в оранжерею. На  пороге
появилась невысокая пухленькая седая женщина.
   - У нас новости, дорогая, - мягко заговорила  миссис  Ректор.  -  Помните
того приятного молодого человека, который приезжал к нам на обед  и  остался
ночевать примерно две недели назад?  Такой  черноволосый,  очень  достойного
вида. Лорд Максвелл.
   "Что же лучше всего подойдет к жимолости? Наверное, вероника с маленькими
ярко-голубыми цветочками". Она  вынула  пучок  из  букета,  обрезала  стебли
садовыми  ножницами.  Яркие  краски  отразились   в   изогнутой   серебряной
поверхности кофейника в отданных, причудливых сочетаниях.
   - Много лет назад, - продолжала миссис Ректор, - отец лорда  Максвелла  и
ваш отец решили, что вы станете мужем и женой. Ваш дядя Эмуорт считает,  что
это очень хорошая мысль. Помните, он упомянул об этом при вас после  отъезда
лорда Максвелла? - Она вздохнула. - Нет, вы, конечно, этого не помните.
   Синий и голубой цвета всегда  хорошо  смотрятся  в  сочетании  с  желтым.
Поэтому она нарвала одуванчиков. Они будут еще ярче оттенять веронику. И  те
и другие оживут в таком соседстве.
   - Лорд Максвелл собирается приехать на несколько  недель,  чтобы  получше
познакомиться с вами. - Миссис Ректор внимательно взглянула на рабочий стол.
- О Боже! Немецкий кофейник! Конечно, он принадлежит вам, так  что  если  вы
предпочитаете ставить туда сорную траву, дело ваше.
   Теперь надо бы  что-нибудь  нежное,  кружевное  проложить  между  ветками
жимолости и цветами. Лучше всего подошел бы фенхель,  но  для  него  еще  не
сезон. Придется обойтись зверобоем. Она сунула длинные стебли в  кофейник  и
переставляла их до тех пор, пока не осталась довольна результатом.
   - Так вот, лорд Максвелл приезжает в понедельник.  Ваш  дядюшка  пообещал
мне,  что  брак  не  состоится,  если  его  светлость  вам  почему-либо   не
понравится.
   Она поворачивала кофейник из стороны в  сторону,  стараясь  не  захватать
пальцами яркую серебряную поверхность. Эту веточку жимолости расположить вот
так. Чуть передвинуть одуванчики. А сюда побольше вероники.
   - Я не знаю, что из этого  может  выйти  хорошего!  -  взорвалась  миссис
Ректор. - Сочетать браком такое  невинное  существо,  как  вы,  со  светским
человеком вроде лорда Максвелла! Да у него глаза холоднее льда.
   Мэриан взяла кофейник в руки, несколько минут смотрела на свое  творение,
потом повернулась на стуле и  подала  букет  миссис  Ректор.  Та  растерянно
моргнула, но уже в следующий момент широко улыбнулась:
   - Спасибо, моя  дорогая!  Как  это  мило  с  вашей  стороны!  Хорошенький
букетик, не правда ли? Я поставлю его на обеденный  стол.  -  Она  коснулась
волос Мэриан легким поцелуем. - Клянусь, я не позволю этому человеку обидеть
вас, Мэриан! Если понадобится, пошлю сообщение лорду Грэму.
   Мэриан встала и потянулась за цилиндрическим глиняным кувшином. Коснулась
его грубой шероховатой поверхности.  Темно-коричневые  и  бронзовые  тона...
Здесь  хорошо  будут  смотреться  одуванчики...   много   одуванчиков...   и
тысячелистник.
   Миссис Ректор, по-видимому, утратила решимость.
   - А может быть, лорд Эмуорт и прав. Может,  муж  -  именно  то,  что  вам
нужно. И еще ребенок.
   В  голосе  се  появились  тоскливо-мечтательные  нотки.  Нужно   побольше
одуванчиков. Не оглянувшись на свою собеседницу, Мэриан встала  и  вышла  из
комнаты - нарвать еще одуванчиков.
   Кайл своим ключом открыл дверь небольшого  элегантного  городского  дома.
Врач, седовласый, с усталыми глазами,  как  раз  собирался  уходить.  Увидев
Кайла, он склонил голову в поклоне:
   - Милорд.
   - Сэр Джордж. - Кайл отвернулся к столику, чтобы положить шляпу, а больше
для того, чтобы скрыть выражение своего лица. - Ну как она?
   Врач пожал плечами:
   - Отдыхает. Опиум помогает снять  боль.  Значит,  ничего  не  изменилось.
Впрочем, Кайл и не ожидал никаких чудес.
   - Сколько у нее еще есть времени?
   Несколько секунд врач колебался, прежде чем ответить.
   - Это всегда трудно предсказать заранее, но я бы предположил две недели.
   Дай Бог, чтобы этого оказалось достаточно. Он всей душой надеялся на это.
   - Можно мне ее видеть?
   - Она не спит. Только очень слаба. Постарайтесь не утомлять ее. -  Доктор
вздохнул. - Хотя на самом  деле  это  не  имеет,  значения.  Всего  доброго,
милорд.
   Проводив врача, Кайл поднялся наверх, бесшумно ступая по устланной ковром
лестнице. Сколько раз он поднимался по этим ступеням? Не сосчитать. Когда он
вошел в этот дом, напоминавший шкатулку, то сразу понял, что это как раз для
нее. И она сразу влюбилась в этот дом. Объявила, что никогда его не покинет.
И не покидала до этих последних месяцев, полных боли. Сейчас мысли ее где-то
далеко отсюда.
   Он тихо постучал в дверь, чтобы предупредить о своем приходе.  Констанция
лежала на диване, утопая в подушках. Солнце освещало  ее  изможденное  лицо,
выхватывая белые нити в черных волосах. Однако улыбка ее осталась все  такой
же светлой. И голос с легким акцентом звучал все так же соблазнительно:
   - Милорд... Как приятно вас видеть. Он поцеловал ее в лоб. Сел на стул  у
дивана, взял за руку. Какая хрупкая, одна кожа да кости.
   - У меня для тебя сюрприз, Констанция. Я нанял быстроходную частную яхту.
В понедельник, с приливом,  мы  отплываем  в  Испанию.  Тебя  мы  устроим  в
капитанской каюте.
   У нее перехватило дыхание.
   - Разве это возможно?! У тебя же столько обязанностей. Например,  поездка
в Шропшир, которую никак нельзя откладывать.
   - Об этом позаботится мой брат.
   - Твой брат?! - Она широко раскрыла глаза. - Я и не  знала,  что  у  тебя
есть брат.
   В течение многих лет Кайл намеренно не упоминал о брате. Но сейчас не мог
этого избежать.
   - Доминик. Мы с ним близнецы.
   - У тебя есть брат-близнец?! - Известие  о  брате-близнеце,  по-видимому,
изумило и заинтриговало ее, так же как ранее многих других. -  Он  похож  на
тебя?
   - Да, мы как две капли воды. Она тихонько рассмеялась:
   - Двое таких красивых мужчин! С  ума  можно  сойти.  Может  быть,  именно
поэтому он и не упоминал о Доминике с его легким веселым нравом, за  который
брата так любили окружающие, особенно женщины.
   - Мы похожи только внешне. Во всем остальном мы совершенно разные.
   Ее оживление  угасло.  Она  смотрела  на  него  своими  темными  глазами,
проникавшими в самую душу.
   - Ты мне рассказал об отце, о  младшей  сестре,  о  матери  -  вечная  ей
память. Но ни разу не упомянул о брате-близнеце. Почему?
   - Он не является частью моей жизни. Мы с ним совсем не видимся.
   Она не спускала с него вопрошающих глаз.
   - Доминик всегда бунтовал. Жил как безответственный человек.
   - И тем не менее теперь он согласился тебе помочь.
   - За хорошее вознаграждение. Она задержала дыхание.
   - Он что, собирается заменить тебя?!
   Кайл мысленно выругался. Он не хотел рассказывать ей так много. Но от нее
ничего не скроешь. Придется переменить тему.
   - Я скажу Терезе, пусть начинает укладывать  твои  вещи.  Времени  у  нас
мало.
   Она закрыла глаза. По лицу пробежала легкая гримаса боли.
   - Ты прав. Времени почти не осталось.
   Он изо всех сил старался, чтобы голос не дрожал:
   - Времени достаточно, чтобы отвезти тебя домой, как я обещал.
   - Да, но я не восприняла твое обещание всерьез. Молодому  лорду  снизойти
до того, чтобы сопровождать свою пожилую любовницу... Уму непостижимо. - Она
вытерла слезы. - Черт! Я слишком много плачу в последнее время. Как  я  могу
принять от тебя такое, радость моя, сердце мое?
   Она никогда не понимала,  скольким  он  ей  обязан.  Во  время  войны  на
Пиренеях  Констанцию  де  лас  Торрес  еще  девочкой  выгнали  из   дома   и
изнасиловали. Ей, лишенной средств  к  существованию,  одинокой,  молодой  и
привлекательной, оставался лишь один  путь.  Позже  она  приехала  в  Англию
вместе с британским офицером  в  качестве  его  любовницы.  Когда  их  связь
кончилась, она стала лондонской куртизанкой, известной под именем Ла Палома.
Голубка.
   Кайл пришел  к  ней  восемнадцатилетним  девственником.  Констанция  была
старше его более чем в два раза. Она заворожила его с первого взгляда, когда
он увидел ее в ложе оперного театра.  Заворожила  не  только  своей  смуглой
экзотической  красотой.  Он  потребовал  у  общего  знакомого,   чтобы   тот
представил его, и сразу же пригласил ее на поздний ужин после спектакля.
   Он изо всех сил старался вести себя  как  светский  молодой  человек,  но
провести ее ему не удалось ни на одну минуту.  Однако  Констанция  ничем  не
выдала своего снисходительного отношения. Приняла его в свои объятия с такой
щедростью, от которой он почувствовал себя мужчиной из мужчин.
   Даже в тот, самый первый раз он осознал, что испытанное с Паломой выходит
далеко за пределы самых сильных и острых чувственных удовольствий.  Невзирая
на  профессию,  которая  многих  женщин  ожесточает,  делает   холодными   и
бесчувственными, ей удалось сохранить такое редкое и  драгоценное  качество,
как душевная теплота. С ней он нашел умиротворение. Она  заполнила  пустоту,
возникшую в его душе после того, как они с Домиником разошлись.  Лишь  много
позже Кайл осознал, что и он ей дал немало. И все же она сопротивлялась  его
настойчивым просьбам стать его постоянной любовницей. Говорила, что ее время
прошло, что такой блестящий молодой  человек  достоин  не  менее  прекрасной
молодой девушки.
   Молодость ее действительно ушла безвозвратно. На том  рынке,  где  больше
всего ценятся юность и красота, ее  ждало  мрачное  будущее.  Однако  Кайлом
двигало неистовое желание во что бы то ни стало удержать  ее  рядом.  Он  не
мыслил своей жизни без нее.
   - Мне всегда хотелось поехать в Испанию. Теперь  у  меня  есть  повод,  -
проговорил он небрежным тоном, стараясь скрыть свои истинные чувства.  -  Мы
будем лежать под апельсиновым  деревом  и  вдыхать  теплый  ветер,  пахнущий
цветами.
   - Да .. - Лицо ее вновь озарилось чудесной улыбкой  Мадонны.  -  Конечно,
Господь не откажет мне в этом.
   Он улыбнулся в ответ, с отчаянием спрашивая себя, как будет жить без нее.
***

   Мальчик  вышел  из  кабинета  отца  с  ошарашенным,  ошеломленным  видом.
Попытался взять себя в руки Расправил  плечи,  прошел  через  большой  холл,
спустился по каменной лестнице. Лакей молча распахнул перед ним дверь.
   Каш  промчался  вокруг  дома,  завернул  за  угол.  Лицо  его  пылало  от
возбуждения.
   - Ну что, тебе удалось его провести? Доминик облизнул пересохшие губы.
   - О да! Он принял меня за тебя.
   На губах брата заиграла озорная усмешка.
   - Я же говорил, Рексэм не может нас различить, хоть он и отец.
   Теперь Доминик уже не мог припомнить, почему мысль о том, чтобы  обмануть
отца, показалась ему вначале такой забавной.
   - Конечно, не может! Он же нас едва видит. Он близорук, как сова.
   Кайл наконец заметил его настроение и нахмурился.
   - В чем дело? Он что, вызывал меня для того, чтобы наказать?  Побил  тебя
вместо меня? Честное слово, Дом, я бы ни за что не предложил тебе этот трюк,
если бы предполагал такое.
   - Нет, он меня не побил. Хуже, намного хуже. - С дрожью в сердце  Доминик
оглянулся на  мрачный,  внушительный  фасад  дома.  -  Бежим  наперегонки  в
оранжерею. Там я тебе расскажу.
   Он пустился бежать. Брат за ним. Добежав до  круглой  башни  в  греческом
стиле, возвышавшейся над садом, оба с трудом переводили дух.  Кайл,  никогда
не уступавший ни в одном  состязании,  прыжком  одолел  последние  несколько
футов и коснулся рукой нижней каменной ступеньки в тот момент, когда Доминик
тоже ее достиг. - Я первый!
   -  Нет  -  Тяжело  дыша,  Доминик  враждебно  смотрел  на  брата.  Однако
протестовал он больше для вида. Повернулся, сел  на  верхнюю  ступеньку,  не
замечая окружавших их роскошных растений. - Он.. он собирается отправить нас
в разные школы.
   - Что?! - Кайл тяжело опустился рядом с ним. - Он не может этого сделать!
   -  Может.  Он  уже  это  сделал  -  Доминик  сглотнул  слюну,  борясь   с
подступающими слезами. - На Михайлов день, двадцать  девятого  сентября,  ты
поедешь в Итон, а я отправлюсь в Рагби  .
   Он физически ощутил волну молчаливой боли, исходившую  от  брата.  Ощутил
отражение своего собственного ужаса, после того как Рексэм объявил  о  своем
решении. С самого первого момента, как  он  себя  помнил.  Кайл  всегда  был
рядом. Он скорее мог бы прожить без правой руки - пусть ее  отрежут!  -  чем
без брата-близнеца.
   - Может быть, маме удастся его отговорить.
   - Он ее никогда не слушает! Он вообще никого не слушает. Это была  чистая
правда.
   - Я сделаю так, что меня выгонят из Рагби. Тогда, может быть, он разрешит
мне поехать в Итон.
   - Нет. Он тебя побьет, но в Итон все равно не отправит. - Кайл  задумчиво
нахмурил брови. - Вообще в этом есть свой смысл.  В  конце  концов,  я  ведь
должен стать графом, а все графы Рексэмы учились в Итоне. -  Он  оценивающим
взглядом окинул холмы Нортхемптоншира, простиравшиеся  до  самого  горизонта
земли Рексэма - Ты всего лишь младший сын.
   - Ты старше меня только на  десять  минут!  Отчаяние  Доминика  мгновенно
превратилось в ярость.
   Он накинулся на брата с кулаками. Тот, не раздумывая, дал сдачи.
   - Я наследник. А ты последыш. Ведь это меня  он  позвал,  чтобы  обсудить
наше дальнейшее образование. Ты оказался там только потому, что мы  задумали
его провести.
   Они катались по траве, пиная друг друга ногами. Казалось, это  лишь  одна
из тех мимолетных яростных ссор, которые время от  времени  возникали  между
ними. Драка закончилась в тот момент, тогда от сильного удара Кайл стукнулся
головой о каменную ступеньку и затих.
   Доминик в панике опустился на колени около брата. Из  глубокой  раны  над
ухом текла кровь. Доминик выхватил носовой платок, сложил и прижал к ране.
   - Кайл, что с тобой ?
   Тот открыл затуманенные глаза:
   - И все равно я на десять минут старше  тебя,  Дом.  Доминик  со  вздохом
облегчения присел на корточки. Крепче прижал платок к ране на голове брата.
   - Старше еще не значит лучше.
   - Я на десять минут лучше. Но из-за этого  меня  чаще  наказывают.  -  На
губах его промелькнула тень улыбки. - А что, может, нам убежать?
   Теперь наступила очередь Доминика проявить рассудительность:
   - Он может отправить нас в разные школы, но разлучить по-настоящему  даже
он не в силах. Мы же две половинки одного целого.
   Кайл порывисто обнял его одной рукой:
   - И самые  лучшие  друзья  на  свете.  Навсегда.  Тогда,  в  десятилетнем
возрасте, ни один из них не мог предположить, чем закончится эт