человеку в подобных обстоятельствах? Пока  Блэкмер  не  вынес  ему
смертный приговор, он все  чаще  подумывал  о  новой  женитьбе.  Разумеется,
нашлось бы немало людей, которые посоветовали  бы  ему  жениться  как  можно
быстрее, ведь ему нужно иметь наследника. Брат Майкл, во всяком случае,  был
бы очень обрадован, если бы у него и в самом деле появился ребенок.
   Однако он помнил, что долгий брак не принес ему детей. Кто виноват в этом
- Луиза или он, так и осталось загадкой.  Вполне  возможно,  что  именно  он
страдает бесплодием. А может  быть,  в  их  отношениях  не  хватало  чего-то
такого, что способствует созданию живого существа из плоти и крови.
   При одной мысли о женитьбе без любви, только  ради  продления  рода,  его
губы сжались в тонкую полоску. Он уже однажды женился из  чувства  долга,  и
будь он проклят, если повторит эту роковую ошибку.  Нет-нет,  ему  не  нужна
новая жена.
   Но, может быть, стоит завести какой-нибудь легкий роман? В Лондоне немало
красоток, которые могут создать вполне убедительную  иллюзию  страсти,  если
хорошенько за это заплатить?
   Нет-нет, и любовница тоже  ему  не  нужна.  Слишком  живы  в  его  памяти
утомительно долгие часы, проведенные в  кровати  Луизы.  Тщетно  пытался  он
разжечь ответную искру в ее теле. Такой же пустой может оказаться и покупная
любовь, особенно сейчас, когда ему попросту не до того.
   Если уж умирать, то умирать, как жил, - в одиночестве. Он не первый и  не
последний, кто делает это с достоинством.
   Дождь начал постепенно усиливаться. Подняв лицо  к  небу,  Стивен  закрыл
глаза, с удовольствием чувствуя, как по его лицу струится прохладная  влага.
Ему вспомнились строки из только что прослушанной им пьесы:  "...На  глубине
пятисаженной покоится его отец родной. Кораллами  его  останки  стали..."  А
может быть, уместнее будут слова из заупокойной службы: "Прах возвратится  в
прах".
   С мрачным выражением лица, опустив взгляд,  он  продолжил  свой  одинокий
путь под таким чудесным летним дождем.

Глава 3

   Глядя в окно на непрерывно поливающий дождь, Томас нахмурился.
   - Конечно, играть "Бурю" в настоящую бурю очень выигрышно, - сказал он. -
Но представляю себе, как развезло дороги сегодня утром.
   Розалинда, чинившая какой-то костюм, подняла глаза.
   -  Дождь,  вероятно,  скоро   прекратится,   а   до   Редминстера   всего
восемь-девять миль.
   - Да, но на то, чтобы добраться туда, уйдет целый день, - мрачно проронил
Томас.
   Перегнувшись через стол, Мария вылила остатки чая в чашку своего мужа.
   - На то и существует время, чтобы как-то  его  убивать,  мой  господин  и
повелитель. Томас плутовски усмехнулся:
   - Если бы мы остались в этой уютной гостинице, я напомнил  бы  тебе,  чем
лучше всего заниматься в такой вот дождливый день. Но мне вовсе не улыбается
тратить свое время на то, чтобы вытаскивать фургоны из грязи.
   Мария  с  видом  этакой  скромницы  захлопала  своими  длинными   темными
ресницами.
   - Еще не поздно зайти в нашу комнату, где ты можешь напомнить мне то, что
хотел, ведь наша молодежь даже еще не завтракала.
   - Пожалуйста, ведите себя прилично, - сказала Розалинда, протягивая кусок
хлеба лежавшему под столом псу Алоизию. - В такую погоду  надо  отправляться
как можно скорее. А если ты собираешься вытаскивать фургоны. папа, тебе надо
переодеться в какое-нибудь старье.
   - Никакой романтической жилки, - проворчал отец.
   - И слава Богу! - Розалинда как раз завязывала  нитку  узелком,  когда  в
комнату вплыла Джессика.
   - Доброе утро, - сказала ее сестра с  томным  вздохом.  -  Что,  родители
опять докучают нам проявлениями своей супружеской привязанности?
   -  Боюсь,  что  так.  -  Розалинда  оторвала  нитку  и   убрала   швейные
принадлежности в шкатулку. - Кого ты играешь сегодня утром - Джульетту?
   Джессика со свойственным ей изяществом уселась на стул.
   - Я, кажется, и в самом деле умру от любви. Ты видела вчера вечером среди
публики совершенно необыкновенного джентльмена?  Он  стоял  у  левой  стены.
Какая у него замечательная осанка! Какое умение держаться! Какая  изысканная
одежда! Наверняка это был лорд. Ну и закручу же я с ним роман.
   - Никакого романа не будет, - твердо сказала  мать.  -  Не  такая  уж  ты
взрослая, чтобы тебя нельзя было отшлепать, юная леди.
   Не увернувшись от щипка, Джессика продолжила:
   - Его светлость будет без ума от  меня,  но  я  решительно  отвергну  его
ухаживания.  Сжигаемый  любовью,  невзирая  на  мое  не  такое  уж   высокое
происхождение, он предложит мне руку и сердце, но я скажу,  что  никогда  не
променяю сцену на скучную жизнь дамы из высшего света. Мой отказ сразит его,
и он умрет от неразделенной любви.
   Розалинда также заметила этого джентльмена, ибо женщины  всегда  замечают
таких мужчин: высоких, уверенных в себе, по-настоящему красивых. Почему бы и
не помечтать о таком? Но это утро не располагало к мечтаниям.
   - Думаю, этот человек - адвокат, а не лорд, - живо возразила она. -  Или,
может быть, преуспевающий торговец зерном. Ешь вареные яйца, пока не  пришел
Брайан и не съел все дочиста.
   Сестра со смешком  поднялась  на  ноги  и,  отбросив  всякую  аффектацию,
принялась за еду.
   - Бьюсь об заклад, Джульетте никогда не говорили,  чтобы  она  ела  яйца,
пока их не съел младший брат.
   - Будь Брайан ее братом,  ей  непременно  бы  так  сказали.  -  Розалинда
свернула костюм, который чинила, и убрала в сундук вместе с другими. А вот и
он, легок на помине.
   Снаружи кто-то торопливо сбегал  по  лестнице.  Затем  послышался  грохот
падения. Розалинда нахмурилась. Однако не успела она подняться, как в дверях
появился ее младший брат. Наружность у него была  типично  фицджералдовская:
темные волосы, светлые голубые глаза. Но сейчас он был бледен.  Левой  рукой
он поддерживал правую.
   - Я упал и, кажется, сломал себе кисть. В  семье  Фицджералд  было  очень
трудно отличить  серьезное  от  воображаемого,  но  Розалинда,  ее  приемные
родители и Алоизий - все проявили искреннее участие. Когда  Розалинда  стала
осматривать кисть мальчика, он издал вопль.
   - Похоже, простой вывих, - сказала она, закончив  осмотр.  -  Я  забинтую
тебе кисть, и через день-другой все будет в  порядке.  В  следующий  раз  не
носись как угорелый по лестнице.
   - Я не смогу сегодня сделать задание по математике, - с робкой надеждой в
голосе сказал ее брат. - Сможешь и сделаешь, - сурово произнес Томас. -  Для
занятий математикой нужна голова, а не руки.
   - Не правда.  Брайану  нужны  пальцы  для  счета,  -  насмешливо  заявила
Джессика.
   - Не подначивай, - с негодованием сказал брат. - Сама ты даже алгебру  не
смогла осилить. - Выудив ложкой последнее яйцо, он положил его  на  тарелку.
Алоизий пристально следил за каждым его движением.
   Джессика тряхнула головой. Этот жест ей всегда удавался.
   - Богине сцены незачем знать алгебру. Достаточно того, что, бросив взгляд
на зрителей, я всегда могу примерно определить общую выручку.
   - Пока вы тут упражняетесь в  язвительности,  пойду  принесу  аптечку,  -
сказала Розалинда и направилась к двери.
   В свои десять лет Брайан имел особый, свойственный его возрасту талант  -
получать всевозможные травмы, поэтому она всегда клала аптечку  поверх  всех
вещей, чтобы  находить  ее  сразу.  Но  прежде  чем  покинуть  комнату,  она
задержалась и бегло оглядела всех членов семейства.
   Ее сердце было переполнено любовью. Она вновь возблагодарила свою судьбу.
Какое счастье, что Томас и Мария, эти добрые  души,  подобрали  ее,  круглую
сироту,  на  замусоренной  набережной!  Розалинда  сохранила  лишь   смутные
кошмарные воспоминания о  том,  как  бродяжничала  трехлетней  девочкой,  но
совершенно отчетливо помнила свою встречу с Фицджералдами. Доживи она  и  до
ста лет, никогда не  забудет,  какой  неизбывной  добротой  светились  глаза
Марии.
   Она с болью заметила в родителях первые признаки старения.  Оба  они  все
еще красивы, но в преддверии пятидесятилетия в их темные волосы уже вплелись
серебристые пряди. Жизнь бродячих актеров очень и очень нелегка. Сколько еще
они смогут выдержать? И что будет, если постоянные переезды станут им не  по
силам? Hа жизнь пока что хватает, но сбережений почти нет. Чтобы выплачивать
жалованье актерам, шить для  них  костюмы  и  содержать  фургоны,  требуется
немало денег.
   Сам Томас не очень-то беспокоится, он верил, что Господь не оставит  его.
Однако Розалинда не разделяла этой веры.  Трудно  допустить,  чтобы  Господь
проявлял персональную заботу о финансовых делах Фицджералдов.
   Выйдя, она тихо закрыла за собой дверь.  Возможно,  Джессика  поступит  в
какой-нибудь лондонский театр и  завоюет  такую  широкую  популярность,  что
сможет содержать своих  родителей  в  старости.  Для  этого  она  достаточно
талантлива и честолюбива. Несомненно, одарен и Брайан.  Может  быть,  именно
его ожидает большой успех. Если семье суждена благополучная жизнь,  то  лишь
благодаря ЭТИМ двоим, ибо у самой Розалинды в лучшем случае весьма  скромные
способности. А может быть, и никаких.
   Вздохнув, она поднялась по лестнице в небольшую каморку,  которую  делила
вместе с сестрой. Всем своим существом  Розалинда  предчувствовала  какие-то
важные перемены. Она знала, что  рано  или  поздно  семье  угрожает  распад.
Джессика шутит, грозясь закрутить роман с каким-нибудь красивым незнакомцем,
но в каждой шутке есть доля правды. Скоро она и в самом деле выйдет замуж  и
покинет труппу.
   Остается только надеяться, что сестра сделает более  удачный  выбор,  чем
она сама.

День восемьдесят второй

   К тому времени когда Стивен неторопливо  доел  свой  завтрак,  дождь  уже
прекратился, теперь можно было отправиться в обратный  путь  в  Ашбертонское
аббатство. Ночью у него были сильные колики: ясно,  что  пора  кончать  свою
легкомысленную эскападу и снова стать герцогом. Его ожидало много неотложных
дел и в Лондоне, и в аббатстве.
   При выезде из Флечфилда он пересек изогнутый  дугой  каменный  мост,  под
которым, почти параллельно дороге, приведшей его в  город,  протекала  река.
Раньше она выглядела спокойной и красивой, но  в  это  утро,  после  ночного
дождя, превратилась в бурный поток. Маршруту него был  прежний,  в  обратный
путь он направлялся  на  юг  и  потому  постарался  вспомнить,  был  ли  там
какой-нибудь брод, чтобы переправиться на тот  берег.  Нет,  река  и  дорога
нигде не пересекались, и хвала Богу, потому  что  переходить  через  реку  в
такой день было бы крайне опасно. Немного погодя из-за туч выглянуло солнце.
Он остановился на вершине  высокого  холма,  чтобы  полюбоваться  окрестными
видами Еще перед тем, как выехать из аббатства, он обещал самому  себе,  что
выкроит время, чтобы осмотреть красивые окрестности,  понюхать  благоуханные
цветы. Теперь он видел красоту  там,  где  никогда  ее  не  замечал,  и  это
доставляло ему наслаждение, хотя и с привкусом горечи.
   А окрестные пейзажи и в самом деле заслуживали  восхищения.  Под  ним  на
много миль расстилалась типично английская местность с пестроцветными полями
и рощами, разделенными  цветущими  живыми  изгородями.  Справа  катила  свои
бурные воды вздувшаяся река. Здесь русло было уже и течение сильнее, чем  во
Флечфилде.
   Его взгляд упал на дорогу. За полмили  от  холма,  где  он  находился,  у
обочины стояли  экипаж  и  четыре  фургона,  последний  из  которых  увяз  в
раскисшей земле. Двое  мужчин  на  глазах  у  Стивена  принялись  распрягать
упряжку, видимо, намереваясь с ее помощью вытащить застрявший фургон.
   Фигуры,   суетившиеся   около   фургонов,   показались   ему   знакомыми.
Присмотревшись,  он  понял,  что  видит  перед  собой  труппу   Фицджералда.
Распоряжался работами сам Томас Фицджералд.  Мальчик  спускался  к  реке,  а
женская часть труппы тем временем прогуливалась вдоль дороги, сопровождаемая
поджарой собакой.
   Только одна девушка стояла особняком. Стивен улыбнулся, увидев непокрытые
золотисто-рыжие волосы Розалинды Джордан. Вот только ее  фигуру  он  не  мог
рассмотреть, потому что  она  была  закутана  в  шаль.  Ясно  было,  что  на
вытаскивание  фургона  понадобится  какое-то  время.   Во   всяком   случае,
достаточное, чтобы подъехать к путникам, вежливо предложить им свою помощь и
рассмотреть леди Калибан с близкого расстояния.
   Придя к такому решению, Стивен тронул своего коня Юпитера и  поскакал  по
дороге.
   Место, где дорога выравнивалась, находилось в каких-нибудь ста  ярдах  от
бушующей  реки.  Посмотрев  на  стремительный  поток,   Стивен   нахмурился.
Темноволосый мальчик карабкался на иву,  нависавшую  над  его  поверхностью.
Родителям следовало бы, подумал он, внимательнее  следить  за  своим  сыном,
хотя усмотреть за десятилетним пареньком не так-то легко.
   Стивен  хотел  было  отвернуться,  как  вдруг  услышал  громкий  треск  и
испуганный вскрик. Под тяжестью мальчика сук, на котором он сидел,  медленно
клонился вниз. И, наконец, обломился, а мальчик оказался в бурлящих водах.
   Мужчины и женщины возле фургонов встревоженно закричали. Стивен  направил
коня к реке. Краешком глаза он успел заметить, что они бегут туда же.
   Нетрудно,  однако,  было  предвидеть,  что  они  опоздают.  Поток  уносил
мальчика с быстротой скачущей лошади. На несколько долгих тревожных моментов
его темная головенка скрылась во взбаламученных водах.  То  ли  он  не  умел
плавать, то ли не мог противиться неудержимо сильному течению.
   Едва достигнув берега, Стивен соскочил с коня, лихорадочно думая, как ему
поступить. Он единственный, кто может помочь, но как это сделать? Под  рукой
нет никакого сука, который можно было бы  протянуть  тонущему,  поскольку  в
этом месте река текла по  затопленному  пшеничному  полю.  Юпитер,  конечно,
превосходный конь, но он всегда побаивался воды. Чтобы убедить его  войти  в
реку, понадобится достаточно много времени.
   Так и не придя к логическому  заключению,  Стивен  стал  снимать  с  себя
куртку. Но, взглянув  на  бушующий  поток,  он  остолбенел.  На  его  месте,
вероятно, заколебался бы самый хороший пловец. А он отнюдь не герой. У  него
мало шансов спасти мальчика,  больше  -  утонуть  самому.  Он  вполне  может
умереть не через четыре или пять  месяцев,  а  прямо  сейчас,  на  глазах  у
совершенно чужих людей. А он еще не готов к этому.
   Стивен смотрел на бурную стремнину, не в силах пошевелиться от страха. Но
в этот миг на поверхности показалась  темноволосая  головенка.  На  какое-то
мгновение их взгляды встретились. Увидев, какой ужас и  отчаяние  отражаются
на личике мальчика, Стивен сразу же отбросил все колебания, сделав два  шага
вперед, он бросился  в  реку.  День  был  теплый,  и  поэтому  грязная  вода
показалась ему особенно холодной. Моргая, чтобы прочистить глаза, он  поплыл
к середине реки. Усилия ему приходилось прилагать отчаянные,  но  он  быстро
сокращал расстояние между собой и утопающим.
   Тут мальчик вновь погрузился в воду.  Нырнув,  Стивен,  поплыл  вперед  и
схватил что-то мягкое,  как  оказалось,  кисть  руки.  Он  подтащил  к  себе
маленькое тело, энергично работая ногами, чтобы выплыть на поверхность.
   Когда наконец их головы  оказались  над  водой,  мальчик  жадно  вздохнул
воздух. К счастью, он не стал барахтаться или цепляться за своего спасителя,
более того, даже помогал ему. Обхватив одной рукой его узкую  грудь,  Стивен
поплыл к берегу.
   Выгребать одной рукой было неимоверно трудно.  Стивен  едва  не  выпустил
ребенка, когда какой-то плавающий Сук ударил его по шее.  Хлебнув  воды,  он
ушел вниз. Когда  ему  наконец  удалось  вынырнуть,  он  уже  был  в  полном
изнеможении. Но берег был всего в нескольких футах. Он уже хотел было  выйти
из воды, когда услышал чей-то предостерегающий крик.
   В следующий  миг  на  Стивена  налетело  что-то  тяжелое,  и  он  потерял
сознание.

Глава 4

   Розалинда, хотя и задыхалась, старалась не отставать от мужчин,  бежавших
к тому месту, где Брайан упал в воду. Но уже было ясно, что они  опаздывают.
Если не случится какого-нибудь чуда, ее маленький братишка утонет у нее.  на
глазах. "Господи, - мысленно помолилась она, - Господи, пожалуйста,  не  дай
ему умереть..."
   И тут она увидела,  как  с  дороги  к  реке  повернул  какой-то  всадник.
Доскакав до берега, он спрыгнул с коня и снял куртку.  Внимательно  осмотрев
реку, он бросился в нее и, энергично загребая руками, поплыл к Брайану.
   Когда и мальчик, и незнакомец вынырнули, Кальвин  Эймз,  который  работал
кучером,  продавцом  билетов  и  исполнял  еще  много  обязанностей,  громко
выругался:
   - Проклятый олух! Да они же оба потонут!
   - Нет! - в отчаянии  выкрикнул  Томас.  Дышал  он  прерывисто,  лицо  все
раскраснелось, но он не останавливаясь  бежал  вдоль  берега.  -  Мы  должны
успеть! Непременно должны!
   Незнакомец вынырнул. Он продолжал обнимать Брайана.
   - Смотрите! - громко воскликнула Розалинда, когда  он  поплыл  к  берегу.
Каждый фут в этой яростно кипящей воде давался ему  с  большим  трудом.  Тем
более что грести приходилось одной рукой. И все же он плыл и плыл.
   И тут Розалинду, как ножом, пронзил безудержный страх. Вниз  по  течению,
прямо на плывущего мужчину и ребенка,  неслось  бревно.  Хотя  и  незаметное
среди волн, оно двигалось с угрожающей быстротой. Розалинда  предостерегающе
крикнула, но даже если незнакомец и услышал этот крик, все равно уже не  мог
увернуться. Бревно ударило в него, и он вместе с Брайаном скрылся под водой.
   Минута тянулась долго, как  вечность.  Наконец  незнакомец  появился  над
водой. Он по-прежнему держал Брайана. Удача все-таки улыбнулась им.  Течение
снесло их с полей  в  лесистые  места.  Там,  ниже  по  течению,  над  рекой
склонялась другая ива. Ее нижние ветви были  погружены  в  воду.  Туда-то  и
отнесло незнакомца с ребенком.  Свободной  рукой  спасатель  Брайана  крепко
схватился за одну из ветвей. По всей  видимости,  он  был  слишком  утомлен,
чтобы попробовать выбраться на берег.
   Через несколько мгновений члены труппы достигли трепещущей ивы. Розалинда
с тревогой поняла, что земля под ее  корнями  сильно  размыта.  Помочь  этим
двоим выбраться на берег было довольно рискованным делом.
   Мгновенно оценив положение, Кальвин сказал:
   - Пойду я. Потому что я меньше всех.
   К двум неподвижным фигурам над самой поверхностью реки протянулся толстый
сук. Кальвин осторожно пополз по нему.  Узкие  листья  ивы  дрожали,  а  сук
угрожающе поскрипывал под его тяжестью. Подобравшись поближе, он крикнул:
   - Брайан, сынок, ты можешь взять меня  за  руку?  Брайан  поднял  голову.
Глаза у пего были  остекленевшие,  но  он  все  же  поймал  и  стиснул  руку
Кальвина. Когда он высвободился из объятий незнакомца, Кальвин оттащил его к
берегу.
   Со слезами на глазах Томас яростным рывком вытащил сына из воды.
   - Если ты, чертенок, еще раз выкинешь  что-нибудь  такое,  я  сам  утоплю
тебя, - пригрозил он.
   Весь дрожа, Брайан кинулся  на  грудь  к  отцу.  Только  тогда  Розалинда
переключила внимание на спасителя брата.
   - Вам нужна  помощь,  сэр?  -  окликнул  его  Кальвин.  Никакого  ответа.
Незнакомец все еще цеплялся за сук, но его покачивающееся тело  не  выдавало
никаких признаков жизни. Розалинда наморщила лоб.
   - Кажется, он ничего не слышит. Видимо, потерял сознание от удара бревна.
   Ее платье было повязано кушаком, она развязала его и протянула Кальвину:
   - Привяжи, чтобы его не унесло течением. Кальвин кивнул, вновь прополз по
суку и привязал один конец к незнакомцу, другой намотал на руку. Покончив  с
этим делом, Кальвин сказал:
   - Помоги мне, Джереми. Он такой  тяжелый.  Джереми  Джоунз  кивнул.  Этот
большой спокойный человек  играл  характерные  роли,  а  также  ухаживал  за
лошадьми. Он осторожно пополз по суку. Ива, заскрипев,  склонилась  к  воде,
но, к счастью, не переломилась.  Оба  мужчины  совместными  усилиями  сумели
р