покоит душу, но никогда больше  они
не будут так близки, как сейчас.
   Зная, что он не услышит, Кэтрин прошептала:
   - Я люблю тебя, Майкл. И буду любить всегда.
   Она поцеловала его в лоб, так же как целовала Чарльза. Никто  в  мире
не осудит ее за такой поцелуй.
   Совершенно измученная, Кэтрин забылась тяжелым сном.

Глава 14

   Майкл унес с собой в небытие  образ  Кэтрин  и  ничуть  не  удивился,
когда, очнувшись, вновь увидел ее. Он подумал, что ангел в облике Кэтрин
приветствует его на небесах.
   Но небеса ли это? Майкл нахмурился, пытаясь сосредоточиться. Он  плыл
в море боли, и это больше походило  на  ад.  Или  в  крайнем  случае  на
чистилище.
   - Майкл? - раздался совсем рядом нежный голос Кэтрин, и звучал он так
явственно, что Майкл невольно  потянулся  к  ней.  Боль  из  абстрактной
превратилась в конкретную, проникая в каждую клеточку  тела  и  затемняя
сознание. Он судорожно вздохнул.
   Кэтрин положила прохладную ладонь ему на лоб и  внимательно  смотрела
на его лицо. Вокруг глаз у нее легли тени, волосы были небрежно  стянуты
сзади узлом. Он никогда не видел женщины  красивее,  но,  очутись  он  в
загробном мире, вспоминал  бы  ее  такой,  какой  она  была  на  балу  у
Ричмондов. Как ни удивительно, он, судя по  всему,  жив,  хотя  вряд  ли
долго протянет с такими ранами.
   - Кэтрин, - с трудом проговорил Майкл.
   - Наконец-то вы пришли  в  себя.  -  Она  улыбнулась  ему  лучезарной
улыбкой. - Сможете выпить немного бульона? Вам нужно подкрепиться.
   Он  ответил  легким  кивком.  Вообще-то  кормить  умирающего  -  дело
бесполезное, но, может быть, промочив горло, он сможет говорить.
   Она села на край кровати, помогла ему приподняться и стала кормить  с
ложки. Даже столь незначительное движение вызвало новый приступ боли.  И
в этом мире мучений ее желанное  тело  было  для  Майкла  успокоительным
бальзамом, воплощением нежности, ароматом роз и вечной мечтой о музыке.
   С трудом Майкл проглотил несколько  ложек  бульона,  и  Кэтрин  снова
уложила его на подушки. Затем пересела так, чтобы он мог  без  труда  ее
видеть. При этом матрас чуть-чуть сдвинулся,  и  Майкла  снова  пронзила
боль. Зато Кэтрин теперь сидела совсем близко, и ради этого Майкл  готов
был на любые муки.
   - Как сражение? - спросил он окрепшим голосом.
   - Победа! Это было три дня назад. Союзные  войска  теперь  преследуют
остатки наполеоновской армии уже на территории Франции, и, если помешают
французам перегруппироваться, можно считать, что война закончена.
   - Три дня назад? Она кивнула.
   - С Кеннетом все в порядке. Он и прапорщик Хасси нашли  вас  на  поле
боя. Кеннет отправил вашего  денщика  с  вещами  сюда,  а  вот  о  вашем
ординарце, Брэдли, я ничего не знаю. Он убит?
   Майкл  мрачно  кивнул.  Ирландец   Брэдли   был   молодым   и   таким
жизнерадостным. Хорошо еще, что смерть наступила мгновенно.
   - А ваш муж и Чарльз Моубри?
   - Колин не получил ни единой царапины. Говорит,  что  благодаря  вам.
Ваш Тор спас и его, и Чарльза. Чарльз здесь. Ему  пришлось  ампутировать
левую руку до локтя, но  сейчас  дело  уже  пошло  на  поправку.  -  Она
печально усмехнулась. - Он чувствует себя гораздо лучше, чем вы.
   Майкл обрадовался, услышав, что с Колином все в порядке.  Он  до  сих
пор испытывал глубокое чувство вины, потому что, не отдавая себе в  этом
отчета, тайно желал, чтобы муж Кэтрин исчез.
   - Просто невероятно... я все еще дышу.
   Его рука потянулась  к  тому  месту  на  животе,  куда  попала  пуля.
Невозможно было отделить эту боль от тысячи других.
   - Вам чертовски повезло.
   Она взяла с ночного столика изрядно помятый калейдоскоп.
   - У вас три тяжелых ранения и полдюжины полегче, но эта штука  спасла
вас от пули, которая неминуемо принесла бы вам смерть.
   Он уставился на свинцовую пулю и серебряную трубку.
   - Действительно, расколотая радуга.
   Кэтрин вопросительно взглянула на Майкла.
   - Расколотая радуга?
   - Да, осколки мечты и  радуги.  Они  в  калейдоскопе.  Милая  вещица.
Подарок друга. - Он улыбнулся. - Мой счастливый талисман.
   - И в самом деле.
   Майкл хотел взять калейдоскоп, но резкая боль помешала поднять руку.
   - Не такой уж счастливый.
   - Майкл, вы остались живы, - взволнованно произнесла Кэтрин. - И  это
после того, как в вас стреляли, рубили саблей, топтали  копытами,  после
того, как вы потеряли столько крови! Возможно, понадобятся месяцы, чтобы
вы полностью оправились. Но вы не умерли, и это главное.
   Она говорила так уверенно, что развеяла почти все его сомнения. После
битвы у Саламанки он тоже был в ужасном состоянии, но ведь обошлось.
   Кэтрин нахмурилась.
   - Я совсем заговорила вас. А вам надо отдыхать.
   Она поднялась.
   - И вот еще что. Вы просили написать вашим  друзьям  в  случае  вашей
гибели. Может быть, сообщить им, как у вас обстоят дела? Ведь они  будут
беспокоиться, когда увидят ваше имя в списках раненых.
   - Да, пожалуйста. И... благодарю вас.
   Он старался не закрывать глаза, но даже короткий разговор  совершенно
его измучил.
   - Сегодня же напишу и отправлю письма с нарочным, так что они  быстро
дойдут. Майкл, с вами все будет в порядке. - Кэтрин сжала его руку.
   Она хорошо знала, как важно для больного не падать  духом,  и  решила
всячески его подбадривать.
   Хотя сама она  не  потеряла  столько  крови,  сколько  Майкл,  однако
чувствовала себя слабой, как новорожденный котенок.
   Она пошла в комнату Майкла и взяла из ящика комода три письма,  чтобы
переписать  адреса.  Герцог  Кэндовер-ский,  граф   Стрэтморский,   граф
Абердэрский.  Кэтрин  приподняла  брови.  Все  из  высшего  света.   Она
догадалась, что эти трое - те самые Падшие ангелы,  которых  Майкл  знал
еще со школьной скамьи.  Он  называл  их  имена.  Кажется  Раф,  Люсьен,
Николас? Всю жизнь они были его друзьями. Как Кэтрин им завидовала!

***

   Когда  Майкл  снова  проснулся,  Кэтрин  рядом  не   было.   Какая-то
хорошенькая брюнетка робко держала руку на его плече.  Через  минуту  он
узнал в ней Элспет Мак-Леод, няню семьи Моубри.
   - Привет, - пробормотал он.
   - Доброе утро, полковник. Я принесла вам немного овсяной каши. Доктор
Кинлок сказал, что вам надо побольше есть.
   - Овсянка, - с отвращением прошептал Майкл.  Но  делать  нечего.  Все
равно он пока не мог есть настоящую пищу.
   Когда Майкл поел, Элспет помогла ему лечь и поправила одеяло.
   - Признаться, не думала, что вы сможете выкарабкаться. Вы были  почти
мертвецом, когда Кэтрин вас привезла.
   - Так это она меня привезла? - Майкл нахмурился, недоумевая. - А  она
сказала, что Кеннет Уилдинг.
   - Да, но она была с ним. Из Ватерлоо, куда Кэтрин поехала за Чарльзом
Моубри, они с капитаном Уилдингом отправились на  поле  боя.  -  Девушка
передернула плечами. - Хорошо, что не я была на ее месте.
   Майкл знал, насколько бесстрашна Кэтрин, и все-таки был поражен.
   - Я и не думал, что обязан ей жизнью.
   - Вот именно, - поддакнула девушка. - Вы потеряли много крови и  едва
не отправились на тот свет. Но Кэтрин удалось уговорить доктора  Кинлока
взять у нее кровь и перелить вам. Я помогала  ему.  В  жизни  не  видела
ничего подобного. И знаете, это вам помогло. Доктор Кинлок  сказал,  что
иначе вы не выжили бы.
   Майкл еще больше помрачнел.
   - Ее кровь перелили мне? Каким образом?
   - С помощью пары гусиных перьев кровь из ее руки перелилась в вашу.
   Элспет поднялась.
   - Я пойду, доктор не велел вас утомлять. Я еще ухаживаю за  капитаном
Моубри, так что дел у меня невпроворот.
   После  ухода  Элспет  Майкл  чуть-чуть  приподнял  руку  и   принялся
разглядывать ее в том месте, где пульсировала кровь. Теперь в его  жилах
текла кровь Кэтрин в буквальном смысле этого слова, и она стала ему  еще
ближе. Просто уму непостижимо! Да, Кэтрин и в самом деле святая, недаром
ее так прозвали. Она мужественная, скромная и самая благородная  женщина
на свете.
   Она сделала бы то же самое для любого своего друга, возможно,  и  для
незнакомца. И все же сознание того,  что  она  отдала  ему  свою  кровь,
глубоко тронуло Майкла. Теперь до конца жизни  частица  Кэтрин  будет  с
ним. На глаза набежали слезы, и он смежил веки. До чего же он слаб, черт
побери.

***

   Граф Стрэтморский с взволнованным видом читал письмо, когда в комнату
вошел лакей.
   - Лорд Абердэрский прибыл, милорд. Я проводил его в гостиную.
   Люсьен  поднялся,  чтобы  приветствовать  друга.  Николас,  со  своей
цыганской интуицией почуяв беду, приехал из Уэльса.
   После обмена рукопожатиями Люсьен сказал:
   - Я только что получил  письмо  из  Брюсселя.  Знаешь,  Майкл  тяжело
ранен.
   - Знаю. Мы с Клер видели списки раненых, - ответил Николас. - Вот уже
несколько недель  я  не  нахожу  себе  места  от  беспокойства,  и  Клер
посоветовала мне отправиться в Лондон, потому что новости сюда  приходят
быстрее.
   Люсьен протянул другу письмо:
   - Его написала некая миссис Мельбурн. Этой весной Майкл жил у  них  в
доме,  а  теперь  она  его  выхаживает.  У  него  появились   шансы   на
выздоровление.
   - Он упоминал Кэтрин Мельбурн в нескольких своих письмах.  Ее  муж  -
драгунский капитан.
   Читая письмо, Николас вдруг тихо присвистнул:
   - Оказывается, пуля срикошетила о тот самый калейдоскоп,  который  ты
много лет назад ему подарил!
   - Воистину, неисповедимы пути...
   - Слава Богу, что он был у Майкла с собой. -  Николас  нахмурился.  -
Ясно одно, что если даже худшее не  случится,  его  выздоровление  будет
долгим. Люс, у тебя связи. Помоги мне найти комфортабельную яхту.
   - Ты хочешь сказать... - Люсьен поднял брови.
   - Вот именно.
   Николас аккуратно сложил письмо.
   - Клер уже отдала мне приказ на  марш.  Я  отправляюсь  в  Бельгию  и
привезу Майкла домой.

Глава 15

   В двери комнаты Майкла просунулась темная головка Эми.
   - Полковник, прочитать вам сегодняшнюю газету? - спросила девочка.
   - Охотно послушаю. - Майкл улыбнулся.
   Эми вошла в комнату и уселась, грациозно взмахнув юбками. С  тех  пор
как вернулась из Антверпена Энн с детьми, в доме снова стало  оживленно.
Чарльз уже почти поправился, приехали многие слуги-бельгийцы.
   Жизнь вошла в свое обычное русло для всех, кроме Майкла.  Боль  почти
перестала мучить его, но  силы  возвращались  медленно.  И  хотя  доктор
Кинлок уверял, что иначе и быть не может, потому что он потерял  слишком
много крови, от этого легче не становилось. Само  сознание,  что  Кэтрин
видит его в таком жалком  состоянии,  было  нестерпимо.  Не  важно,  что
Кэтрин не влюблена в него, что относится к нему как сестра милосердия  к
больному. Все равно его мужская гордость уязвлена.
   Он был слишком слаб, чтобы испытывать желание, но это даже  радовало,
теперь его чувства стали чисто платоническими. Он и не  подозревал,  как
чиста и глубока его любовь к Кэтрин.
   Эми читала сообщение о главных событиях, переводя с  французского  на
английский. Майклу, хоть он и знал французский, воспринимать  английский
было легче. Кроме того, ему нравилось ее общество. Хорошо бы иметь такую
дочь.
   Девочка перевернула страницу.
   - Вот замечательная история. Военный  врач,  барон  Ларрей,  француз,
кажется, это он изобрел санитарную карету, да? Так вот,  после  Ватерлоо
он попал в плен к пруссакам. Маршал Блюхер  собирался  его  казнить,  но
немецкий  врач,  слышавший  как-то  лекцию  барона,   попросил   Блюхера
сохранить ему жизнь. Угадайте, что  было  дальше?  -  Она  взглянула  на
Майкла сияющими глазами.
   - Надеюсь, Блюхер передумал?
   - Мало того. Случилось так, что сын Блюхера был  ранен  в  схватке  с
французами, и не кто иной, как Ларрей, спас  ему  жизнь!  Разве  это  не
чудесно?
   Она снова уткнулась в газету.
   - И теперь маршал  Блюхер  отправляет  барона  Ларрея  во  Францию  с
прусским эскортом.
   - Отличная история, - согласился Майкл. - Врачи всегда и везде нужны.
   Эми уже свернула газету, когда в комнату вошла Кэтрин.
   - Пора делать уроки, моя дорогая.
   Скорчив рожицу, Эми присела в изящном реверансе.
   - Рада была повидаться с вами, полковник Кеньон. До завтра?
   - До завтра, мадемуазель Мельбурн. Спасибо, что навестили меня.
   Эми улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках, и с озорным  видом
вприпрыжку выбежала из комнаты.
   - Бог мой, что делает Луи Ленивый в  вашей  кровати?  -  С  напускной
строгостью спросила Кэтрин.
   - Спит, конечно. - Рука Майкла покоилась на спине собаки. -  Что  еще
он может делать?
   - Может есть. Иногда чешется. Круг занятий у него узкий.
   Кэтрин потрепала собаку по шелковистым ушам.
   - Я посижу здесь с вязаньем. Не возражаете? Это самая тихая комната в
доме.
   - Всегда рад вас видеть, если только  вы  в  состоянии  выносить  мой
сварливый характер.
   - Напрасно вы так. Другой  на  вашем  месте  давно  свихнулся  бы  от
лежания.
   Кэтрин села и достала из сумки вязанье. Теперь,  когда  забот  у  нее
поубавилось,  она  часами  молча  просиживала  возле  Майкла,  занимаясь
починкой одежды или писанием писем. Ее присутствие действовало на  него,
как бальзам на раны.
   - Я слишком слаб, а  то  продемонстрировал  бы  свой  нрав.  -  Майкл
поморщился. - Ведь только на прошлой  неделе  я  снова  научился  связно
говорить.
   - Доктор Кинлок сказал, что вы поразительно быстро идете на поправку.
- Кэтрин бросила на него острый взгляд. - Только не надо спешить, не  то
все испортите.
   - Не могу же я вечно валяться здесь, словно тряпка, - возразил Майкл.
- И злоупотреблять вашим терпением. Вам надо ехать в Париж, к мужу.  Там
куда веселее.
   Она отвела глаза и сделала аккуратный стежок.
   - Сегодня пришло письмо от Колина. Он пишет,  чтобы  я  оставалась  в
Брюсселе, пока вы не поправитесь, поскольку обязан вам жизнью.
   Майкл сжал зубы.
   - Не могу же я без конца пользоваться вашей благотворительностью.
   - Благотворительность тут ни при чем.
   Она взяла другой моток шелковых ниток.
   - Всю весну я развлекалась в Брюсселе и  изрядно  устала.  Поэтому  в
Париж не спешу. К тому же Чарльз, как только уволится  из  армии,  сразу
уедет с семьей в Лондон. И когда я их снова увижу, одному Богу известно.
   Майкл вздохнул. Хорошо, что он не обуза для Кэтрин, жаль только,  что
она потеряла к нему интерес как к мужчине.
   В холле раздались чьи-то шаги, затем в дверь тихонько постучали и  на
пороге появилась Энн.
   - Майкл, к вам приехал из Англии друг, вы в состоянии его принять?  -
И она отошла в сторону, пропустив Николаса.
   - Боже мой, - оторопел Майкл. - Уж не сон ли это?
   - И не надейся. Я тебя выследил.
   Николас сжал руку Майкла. И  в  этом  рукопожатии  выразил  все  свои
чувства, хотя тон у него, как всегда, был ироничный.
   - Клер шлет тебе свою любовь. Если бы не ребенок, она  тоже  была  бы
здесь.
   Майклу хотелось ответить  поостроумнее,  но  ничего  не  приходило  в
голову, и он, проглотив комок в горле, сказал:
   - Кэтрин, знакомьтесь, это Николас, граф Абердэрский.
   Граф повернулся и дружески улыбнулся Кэтрин:
   - Извините, я не заметил вас. Рад видеть легендарную Святую Катерину.
   Очевидная привязанность Николаса и  Майкла  друг  к  другу  заставила
Кэтрин почувствовать себя одинокой и чужой. И вовсе  не  святой.  Однако
обругав себя за такую реакцию, она поднялась и выдавила из себя улыбку:
   - Рада  познакомиться.  Как  вам  удалось  так  быстро  добраться  до
Брюсселя?
   - Хорошая яхта и отличный капитан. Граф снова взглянул на Майкла.
   - За то и другое я должен благодарить Рафа. Он  шлет  тебе  наилучшие
пожелания и грозит пальчиком за  то,  что  по  собственной  глупости  ты
позволил себя ранить.
   Измученное лицо Майкла озарила улыбка.
   - Зная Рафа, полагаю, что начать  надо  было  не  с  пожеланий,  а  с
укоров.
   - Разве ты забыл, что я в высшей степени деликатен?
   Абердэр вытащил из внутреннего кармана пальто серебряную трубку.
   - Люсьен посылает ее тебе взамен сломанной.
   - Она тоже принесет удачу?
   - Готов биться об заклад, что да.
   Абердэр протянул Майклу калейдоскоп. Майкл поднес его к глазам и стал
медленно поворачивать.
   - Этот немного больше того и, пожалуй, красивее.
   - Кэтрин, вы никогда не смотрели в калейдоскоп? Взгляните.
   Кэтрин взяла трубку и направила на окно. Внутри засверкало  множество
бриллиантовых звездочек.
   - Какая прелесть, - вздохнула она.
   По мере того как она поворачивала калейдоскоп, узоры внутри  менялись
и действительно очень напоминали расколотую радугу.
   -  Хорошо  сделали,  что  зашли,  -  сказала  Кэтрин  гостю,  опустив
калейдоскоп. - А теперь вы куда, в Париж? Абердэр пожал плечами:
   - Нет, я приехал за Майклом. Если,  конечно,  он  хочет  вернуться  в
Уэльс и если ему позволит здоровье.
   Кэтрин едва не сказала,  что  Майкл  принадлежит  ей  и  она  его  не
отпустит, но вовремя спохватилась. Это было бы просто нелепо.
   - Надо посоветоваться  с  врачом,  -  проговорила  она.  -  Даже  для
здорового человека поездка чересчур утомительная.
   - Я отвезу его на побережье в карете, - сказал  граф.  -  Затем  яхта
отправится  вокруг  побережья  Англии  до  порта  Пенрит,  это  всего  в
нескольких милях от его дома. Путь не скорый, но все время  по  воде,  и
это сделает путешествие безболезненным. Кроме того,  я  привез  с  собой
сиделку, воспитанную женой  Люсьена,  которая  позаботится  о  Майкле  в
дороге.
   - Домой. - Майкл на миг закрыл глаза. - Я хочу. Очень хочу.
   - Значит, решено. - Абердэр с сомнением посмотрел  на  него.  -  Пора
уходить. Мы тебя утомили.
   Майкл снова открыл глаза, и сейчас они казались ярко-зелеными.
   - Вовсе нет. Мне так надоело валяться без дела.
   - Я понимаю, но миссис Мельбурн оторвет мне голову,  если  я  не  дам
тебе отдохнуть.
   Абердэр быстро пожал Майклу руку:
   - До встречи.
   Кэтрин вышла следом за Николасом. Как только дверь за ними закрылась,
Николас шумно вздохнул и прикрыл глаза ладонью.
   - Вам нездоровится, милорд? - спросила Кэтрин.
   - Пожалуйста, зовите меня Николасом.
   Он отнял руку от глаз, лицо его выражало волнение.
   - Мы знали, что он тяжело ранен, поэтому я и приехал. Но видеть его в
таком состоянии просто  невыносимо.  Он  всегда  был  таким  сильным!  А
сейчас, судя по виду, похудел фунтов на  тридцать,  не  меньше.  Страшно
подумать, что мы могли его потерять.
   - Видимо, счастье иметь таких друзей, - произнесла Кэтрин.  -  Вы  на
все готовы ради него!
   - Майкл нам как родной. Он крестный отец моего сына. И  живет  совсем
близко, на другой стороне долины.  -  Николас  нервно  провел  рукой  по
волосам. - Мы дружим со школьных лет. Я наполовину  цыган  и  был  не  в
чести у итонских снобов. Майкл первый со  мной  подружился,  и  я  этого
никогда не забуду. - Он искоса взглянул на Кэтрин.  -  Не  беспокойтесь,
миссис Мельбурн, мы позаботимся о нем.
   Гадая, не выдала ли как-нибудь свои чувства, Кэтрин сказала:
   - Называйте меня Кэтрин.
   Они вошли в гостиную.
   - Где вы остановились?
   - Пока нигде. Сразу приехал к вам. Думаю,  снять  номер  в  гостинице
нетрудно, ведь сейчас все в Париже.
   - Можете остановиться у нас, комната напротив той, где  лежит  Майкл,
свободна, и там еще есть комната для трех или четырех слуг.
   - Благодарю вас. Вы очень любезны. - Он устало улыбнулся.
   Кэтрин ответила ему улыбкой,  хотя  сердце  сжималось  от  боли.  Она
знала, что рано или поздно придется расстаться с Майклом, но не  думала,
что это произойдет так скоро.

***

   Николасу  понадобилось  всего  два   дня,   чтобы   приготовиться   к
возвращению в Уэльс.
   Майкла это не удивило. За четверть века он хорошо изучил Николаса,  у
которого под маской легковесного  обаяния  скрывались  недюжинный  ум  и
необычайная энергия.
   Майкл теперь уже мог самостоятельно садиться, хотя это причиняло  ему
боль. Пока ждали экипаж, он беспокойно теребил край куртки.
   - Что там за шум, Моубри уезжают?
   Ник