Со стремительностью и  грацией  пантеры  кот
набросился на колли, мирно спавшую, положив морду на ногу хозяина.
   Почувствовав,  как  в  спину  ей  вонзились  острые  когти,  Немезида
вскочила и волчком закружилась на месте в поисках  противника.  Элис,  к
счастью, успела подхватить кота на руки, а  Реджи  принялся  успокаивать
перепуганную неожиданным нападением овчарку.
   - Ваш кот - настоящий разбойник, леди Элис, - заметил он с улыбкой.
   - Боюсь,  вы  правы,  -  огорченно  сказала  Элис,  пытаясь  удержать
отчаянно вырывавшегося из рук Аттилу, который явно намеревался повторить
свою атаку. - Я даже не представляла, насколько он агрессивен.  Я  знаю,
что коты не ладят с другими котами. Но то, что Аттила  способен  напасть
на такую крупную собаку, просто удивительно.
   Дэвенпорт потрепал по ушам дрожащую от страха  колли,  прижавшуюся  к
его ногам.
   - Тебе придется привыкать к нему, Немезида, - со смехом заметил он. -
У меня такое ощущение, что люди в этом доме будут уживаться куда  лучше,
чем их любимцы.
   Услышав дружный смех Элис и Реджи, нетрудно было поверить, что так на
самом деле и будет.

Глава 13

   Освоиться в усадьбе оказалось делом нетрудным. Даже Уильям,  которого
так и распирала энергия, быстро сообразил, что хозяин дома не  привык  к
детским выходкам, не приставал лишний раз к Реджи и общался с ним только
в тех случаях, когда тот сам этого хотел.
   За столом Дэвенпорт, Элис и Спенсеры встречались во  время  обеда,  и
это, пожалуй, было самое лучшее для  общения  время.  Дэвенпорт  говорил
немного, больше с любопытством наблюдал за  молодежью.  Вскоре  Спенсеры
уже не стеснялись рассказывать о том,  чем  занимались  в  течение  дня.
Питер набрался-таки храбрости, попросил Дэвенпорта помочь ему  научиться
править экипажем - и через несколько дней практиковался под руководством
умелого кучера. Сердце Уильяма было завоевано, когда на конюшне появился
настоящий живой пони, ростом  и  прочими  габаритами  как  нельзя  лучше
подходивший мальчику. Что касается Мерри, у нее  быстро  установились  с
Дэвенпортом   приятельские   отношения,   позволявшие   им    по-доброму
подтрунивать друг над другом.
   Поначалу Элис удивлялась, но вскоре  поняла,  что  иначе  и  быть  не
могло. Детям нужен был отец, а Дэвенпорт относился к Спенсерам если и не
по-отечески, то, во всяком случае, как заботливый и  добрый  дядюшка.  С
самой Элис он  держался  хотя  и  дружелюбно,  но  сдержанно.  Возможно,
опасался, что она станет его домогаться, если он ненароком  ее  к  этому
поощрит.
   Выяснилось, однако, что он вступил в сговор с портнихой, - когда Элис
доставили последнюю партию одежды, в ней  оказалось  несколько  платьев,
которые она не заказывала, -  более  ярких  расцветок  и  более  смелого
фасона, чем те, что она имела  обыкновение  носить.  Мередит  с  улыбкой
созналась:  это  они  с  Реджи  решили  сделать  ей  сюрприз.  Когда  же
возмущенная Элис принялась пенять на это Дэвенпорту, тот заявил, что она
больше не гувернантка и ей совершенно не обязательно выходить к обеду  в
темно-синих и коричневых платьях, более того, она просто обязана красиво
одеваться, поскольку ей часто приходится бывать на людях.
   Элис, которую продуманность аргументов Реджи одновременно развеселила
и задела, оставила наряды у себя. В пору ее юности девушки носили  белые
муслиновые платья. Элис, с ее ростом, они не очень-то шли. Теперь же она
с удовольствием выбирала, какое платье надеть: ярко-зеленое? Золотистое?
Рыжевато-коричневое? Кажется,  в  новых  платьях  она  выглядела  вполне
достойно. Разумеется, так думали и дети. Когда же порой  она  ловила  на
себе восхищенный взгляд Дэвенпорта, по всему телу пробегала теплая волна
удовольствия.
   Жизнь Элис на новом месте быстро наладилась  и  протекала  в  обычной
череде работы  и  семейных  забот.  По  ночам,  однако,  ей  приходилось
нелегко. Элис убеждала себя, что виновата непривычная кровать,  но  это,
разумеется, было не так - просто она ни на секунду не  забывала  о  том,
что живет под  одной  крышей  с  удивительно  привлекательным  мужчиной,
которому случалось проявлять к ней интерес как к женщине.
   Когда наступила четвертая бессонная ночь, Элис задала себе вопрос:  а
чего она, собственно, хочет от Реджи Дэвенпорта? Может быть, ей  хочется
завести с ним роман? Она вполне могла потерять голову в порыве  страсти,
но чтобы хладнокровная и рассудительная Элис Уэстон,  будучи  в  здравом
уме и трезвой памяти, решила ступить на скользкую дорожку?..
   И все же она не могла не признать,  что  мысль  о  том,  чтобы  стать
любовницей Дэвенпорта, кажется ей весьма соблазнительной. Но, рассуждала
Элис, какой пример  она  подала  бы  детям?  Кроме  того,  их  отношения
наверняка вскоре стали бы известны всей округе, что неизбежно  сказалось
бы на ее авторитете как управляющей.
   Получалось, что роман с Дэвенпортом был  исключен.  Ее  хозяину  было
приятно с ней общаться, в какие-то моменты его, возможно, даже влекло  к
ней, но, разумеется, у него  и  в  мыслях  не  было  жениться.  Если  бы
Дэвенпорт захотел  обзавестись  семьей,  он  мог  подыскать  себе  более
подходящую  невесту.  Или  найти  себе  супругу  в  Лондоне.   Элис   не
сомневалась, что нынешнее финансовое  благополучие  Реджи  перевесит  на
чаше весов общественного мнения его бурное прошлое. Если же учесть еще и
внешние данные, гарантировавшие ему успех у женщин,  то  было  очевидно,
что он  может  рассчитывать  получить  в  жены  женщину  более  молодую,
красивую и обеспеченную, чем Элис Уэстон.
   Элис попыталась успокоить себя тем, что если Дэвенпорт когда-нибудь и
женится, то скорее всего он будет плохим мужем. Но  тут  же  призналась,
что, рассуждая подобным образом, становится похожей на ту лису, что хает
недоступный ей виноград.
   Больше всего она боялась, как бы Дэвенпорт, напившись, не затащил  ее
к себе в постель, а затем, поняв, что как женщина она  ему  неинтересна,
никогда бы больше этого не делал. От одной только мысли об этом  у  Элис
болезненно сжалось сердце. Выходит, ей ничего другого не  остается,  как
довольствоваться  их  нынешними  дружескими  -  и  не   более   того   -
отношениями.
   Элис даже  испытала  некоторое  облегчение,  когда  все  как  следует
обдумала. Вот только сердце все так же было стянуто  тугим,  болезненным
узлом. Решив, что немного бренди поможет ей  избавиться  от  неприятного
ощущения, Элис со вздохом села на кровати и потянулась  за  своим  новым
халатом из золотистого бархата.
   Небольшой запас  бренди  всегда  хранился  в  библиотеке.  Элис  была
уверена, что в этот поздний час там  никого  нет,  и  крайне  удивилась,
обнаружив  своего  хозяина,   являвшего   собой   образчик   отдыхающего
джентльмена. Дэвенпорт, сняв сюртук и галстук,  сидел  в  своем  любимом
кресле, положив ноги на  невысокий,  обитый  парчой  стул,  с  раскрытой
книгой на коленях и полупустым бокалом в руке.  Комнату  заливал  мягкий
свет свечей, причудливо бликующий на золоченых  корешках  многочисленных
кожаных фолиантов. У ног хозяина безмятежно посапывала Немезида.
   Элис в нерешительности остановилась  на  пороге,  любуясь  энергичным
лицом Дэвенпорта, таким выразительным в свете свечей. Она уже  собралась
уйти, но Дэвенпорт, вдруг подняв глаза от книги, увидел ее.
   -  Входите  и  присоединяйтесь  ко  мне,  -  пригласил   он,   лениво
улыбнувшись.
   - Вы уверены, что  я  вам  не  помешаю?  -  спросила  Элис,  невольно
отступив назад, несмотря на то что ей очень хотелось принять приглашение
Реджи. - Я не думала, что в доме кто-то еще не спит.
   - Разумеется, вы мне нисколько не помешаете. Ночью бывает  приятно  с
кем-нибудь поговорить. -  Реджи  приподнял  бокал,  словно  провозглашая
тост, отпил глоток и кивнул на стоящий неподалеку графин:
   - Хотите бренди?
   Обычно Дэвенпорт одевался безукоризненно, но Элис уже заметила,  что,
выпив, он выглядел каким-то всклокоченным. И сейчас, судя по  его  виду,
Реджи явно был "на взводе", скорее всего принялся пить  сразу  же  после
того, как она и дети разошлись по своим комнатам и  улеглись  спать.  Но
речь его была вполне связной, язык не заплетался, так что и не  скажешь,
что он по-настоящему пьян.
   Наливая себе из графина бренди, Элис скользнула  взглядом  по  книге,
лежащей на коленях у Реджи. Книга была на греческом языке. Это не должно
было ее удивить, но она все же удивилась. Дэвенпорт излучал такую силу и
мощь, что, находясь рядом с ним, легко было забыть о том,  насколько  он
умен и образован. Для Элис, которая работала на него  и  уже  достаточно
хорошо его знала, это была непростительная ошибка.
   Удобно устроившись в кресле напротив Реджи, Элис отхлебнула из своего
бокала. Смутное беспокойство, не дававшее ей заснуть, исчезло.  Покой  и
умиротворение поселились в ее душе. Она призналась:
   - Вы были правы, когда сказали, что ночью  приятно  бывает  с  кем-то
поговорить. По ночам острее чувствуешь одиночество.
   - Со мной это тоже иногда случается. И даже не иногда, а очень часто.
- Голос Дэвенпорта упал почти до шепота. - А точнее - всегда.
   Светлые глаза Дэвенпорта встретились с глазами Элис, и на этот раз  в
них не было того бесстрастного выражения, которое обычно, словно  броня,
скрывало его истинные чувства. На миг Элис показалось, что она различила
какую-то поразительную уязвимость. Или ей это  только  почудилось?  Зато
она вдруг с особенной ясностью осознала, что уже очень поздно и что  они
в библиотеке одни, совсем одни.
   -  Отчего  вы  не  спите  в  такое  позднее  время,  Элли?  -  как-то
по-особенному  мягко  спросил  Дэвенпорт.  -  Неужели  усталости   после
трудового дня и чистой совести не достаточно, чтобы обеспечить  человеку
крепкий, здоровый сон?
   - Кто может похвастаться тем, что у него в самом деле чистая совесть?
- ответила вопросом на вопрос Элис.
   - Уж во всяком случае, не я.  -  Дэвенпорт  залпом  допил  бренди  и,
потянувшись к графину, налил себе еще.  -  Без  ложной  скромности  могу
сказать, что в своей жизни я грешил гораздо больше, чем вы.
   - Если хотя бы половина того, что о вас говорят, правда,  -  заметила
Элис с улыбкой, - то вы, по всей видимости, правы.
   - Мне кажется, что истине соответствует как раз примерно половина  из
тех историй, что обо мне рассказывают. Вопрос только в  том...  -  Реджи
помедлил, усмехаясь, - о какой именно половине идет речь.
   - А если я спрошу вас, что правда, а что  нет,  вы  мне  ответите?  -
поинтересовалась Элис, склонив голову набок, так, что тяжелая коса упала
ей на плечо.
   - Скорее всего да. Я обычно отвечаю на  прямо  поставленные  вопросы.
Проблема в том, что большинство  людей  их  не  задают  -  либо  по  той
причине, что слишком хорошо  воспитаны,  либо  из-за  того,  что  боятся
ответов. - Реджи заметно  повеселел.  -  А  интересно  было  бы  узнать,
действительно ли вас так трудно шокировать, как вы утверждаете.
   То ли под воздействием бренди, то ли по причине любопытства,  которое
вызывал у нее Дэвенпорт, Элис  легкомысленно  решила  поймать  Реджи  на
слове  и  проверить,  захочет  ли  он  быть  откровенным.  Поскольку  ей
казалось, что он блефует, она решила начать с  самого  тяжелого,  по  ее
мнению, вопроса:
   - Вы  в  самом  деле  как-то  раз,  соблазнив  женщину  и  сделав  ее
любовницей, убили на дуэли ее мужа и в конце концов бросили  несчастную,
несмотря на то что она от вас забеременела?
   Воцарилось долгое молчание. Элис решила уже было,  что  Дэвенпорт  не
станет ей отвечать, но ошиблась.
   - Неплохое начало, - заговорил он наконец. - Это как раз тот  случай,
когда история достоверна лишь наполовину.
   - И какая же ее половина соответствует истине?
   - Леди, о которой идет речь, действительно нуждалась в моей защите  и
покровительстве, я действительно убил ее мужа на дуэли,  и  мы  в  самом
деле не стали мужем и женой, - отчеканил Реджи.
   Элис, по спине которой от его ответа  побежали  мурашки,  поразилась,
как он может говорить об этом так спокойно.
   - А где же тогда  вторая  половина  истории,  та,  что  расходится  с
действительностью?
   Реджи, откинувшись на спинку кресла, внимательно  посмотрел  на  Элис
из-под полуприкрытых век.
   - Она состоит в том, что та женщина не была моей любовницей и я ее не
бросал.
   Почувствовав неизъяснимое облегчение,  Элис  поудобнее  устроилась  в
кресле.
   - Что ж, это в самом  деле  интересно,  -  заметила  она.  -  Могу  я
услышать все от начала до конца?
   Ей показалось, что после  этих  слов  Дэвенпорт  слегка  расслабился.
Может, он боялся, что Элис ему не поверит?
   -  Сара  была  сестрой  Тео,  моего  школьного  друга,   -   принялся
рассказывать Реджи. - Поскольку мы с моим опекуном  испытывали  глубокую
взаимную неприязнь, я почти все школьные каникулы проводил в семье  Тео.
С этими людьми связаны самые светлые воспоминания  моей  юности.  Сестра
Тео была в то время еще совсем маленькой девочкой и  повсюду  ходила  за
нами, как хвостик.
   Реджи, глядя  куда-то  вдаль  отсутствующим  взглядом,  отпил  глоток
бренди и заговорил снова:
   - Потом наша совместная учеба закончилась. Когда-то мы мечтали вместе
пойти служить в армию, но.., этого не произошло.  Мы  с  Тео  продолжали
переписываться,  но  связь  с  остальными  членами  его   семьи   я   не
поддерживал. Вскоре сестра Тео вышла замуж, а отец и мать умерли. И  вот
однажды Сара появилась на пороге моего дома, окровавленная и избитая,  -
продолжал Реджи с холодным  бешенством  в  голосе.  -  Ее  муж  оказался
злобным ублюдком. Всякий раз, когда на него накатывал очередной  приступ
ревности - а это случалось часто, - он набрасывался на нее  с  кулаками.
Когда Сара забеременела, он почему-то решил, что  она  ему  изменяла,  и
едва не убил. Ее брат в это время сражался на Пиренейском полуострове и,
естественно, ничего не знал. Но когда-то, задолго до всей этой  истории,
он сказал сестре, чтобы она, если потребуется помощь, обратилась ко мне.
-  Реджи  передернул  мощными  плечами,  обтянутыми  белой  рубашкой,  и
подытожил:
   - Раз у моего друга не было возможности защитить сестру,  это  сделал
я.
   Элис невольно поразилась, насколько версия Дэвенпорта  отличалась  от
того, что рассказывал Джуниус Харпер.
   - И вы убили ее мужа? - выдохнула она.
   - Совершенно верно. - Губы Реджи искривились в усмешке. - Если бы  ее
муж хоть раз проделал что-либо подобное с любой другой женщиной, его  бы
судили и заключили в тюрьму. Но, поскольку Сара приходилась  ему  женой,
он избивал ее, так сказать, на законных основаниях.  Неприятности  могли
грозить ему только в том случае, если бы он ее убил.  Развестись  с  ним
Сара  не  могла  -  физическое  насилие  со  стороны  мужа  не  является
достаточным  основанием  для  того,  чтобы  женщина  могла   потребовать
расторжения брака.
   - Значит, муж Сары вызвал вас на дуэль после того, как вы приютили ее
у себя?
   - Не совсем так. - Реджи улыбнулся неприятной,  злой  улыбкой.  -  Он
нанял двух подонков,  чтобы  прикончить  меня  в  темном  переулке.  Они
напали, но мне, по счастью, удалось избежать гибели и остаться более или
менее невредимым. Вот после этою я вызвал мужа Сары на дуэль.
   Пальцы Элис судорожно сжали ножку бокала.
   - И вы убили его?
   - Я его казнил, -  поправил  ее  Реджи.  -  Поскольку  закон  не  мог
обеспечить торжество справедливости, мне пришлось взять это на  себя.  Я
сказал Саре, что готов жениться, если, по ее мнению, это как-то облегчит
ее положение. Однако она заявила, что меньше всего хочет обзавестись еще
одним мужем. - Дэвенпорт пожал плечами. - Должен заметить, я был  весьма
признателен ей за то, что она не приняла мое предложение, хотя, как  мне
кажется, мы с ней могли бы неплохо ужиться. После того  как  она  родила
сына, даже преисполненные злобных и мстительных чувств  родственники  ее
покойного мужа вынуждены были признать, что мальчик как две  капли  воды
похож на него. Несмотря на  возмущение  всего  графства  Линкольн,  Сара
вернулась  в  имение  мужа  и  взяла  в   свои   руки   управление   его
собственностью от имени сына. - Реджи улыбнулся. - В  прошлом  году  она
снова вызвала скандал и  пересуды  во  всем  графстве,  выйдя  замуж  за
местного врача, человека отнюдь не благородного происхождения и  к  тому
же весьма небогатого.
   - Значит, вы предпочли никому ничего не  доказывать,  позволив  молве
разносить самые невероятные небылицы. Ну а уж общественное мнение, ясное
дело,  остановилось  на  наиболее  скандальной   версии,   -   задумчиво
проговорила Элис, проигнорировав последнюю фразу Дэвенпорта.
   - Разумеется.
   - Скажите, а это трудно - убить человека? Вопрос Элис поначалу удивил
Реджи, но затем он глубоко задумался.
   - Вас интересует, получал ли я  удовольствие  от  убийства?  Конечно,
нет. Тем не менее,  когда  я  понимал,  что  иного  выхода  нет,  то  не
испытывал жалости, да и  потом  угрызения  совести  меня  не  мучили.  Я
убежден, что от  смерти  такого  человека,  как  муж  Сары,  мир  только
выиграл. Вот если  бы  мне  пришлось  присутствовать  на  ее  похоронах,
сознавая, что я ничего не сделал для того,  чтобы  спасти  ей  жизнь,  -
тогда моя совесть действительно была бы неспокойна.
   Элис  кивнула  -  она  прекрасно  понимала,  что  он  имел  в   виду.
Заинтригованная этим неожиданным путешествием в мир мужской  психологии,
она решила воспользоваться тем, что Реджи, судя по всему, был расположен
к беседе.
   - Вы часто дрались на дуэли? Реджи поджал губы.
   - Кажется, раз двенадцать - пятнадцать. Я не считал.
   - Скажите, а Джуниус правильно назвал количество случаев, когда дуэли
с вашим участием заканчивались.., фатально?
   - Достопочтенный мистер Харпер очень хорошо информирован, - уклончиво
ответил Реджи.
   - Расскажите мне обо всех поединках,  которые  заканчивались  гибелью
ваших противников, - попросила Элис.
   - Какая вы кровожадная, - изумился Дэвенпорт.
   - Вовсе нет, - покраснела Элис. - Просто я любопытная.  Хотя  мужчины
вечно твердят о чести, я никогда не могла понять, что во всем этом  есть
такого, ради чего стоило бы убивать другого человека.
   На лице Реджи появилась недовольная гримаса.
   - Как-то раз я отправил на тот свет некоего капитана  Шарпа,  который
обожал обыгрывать дочиста зеленых юнцов из провинции. Все  сходились  на
том, что он ведет себя недостойно, но никто ничего не предпринимал. Один
хорошо  знакомый  мне  парнишка  проиграл  этому  типу  почти  все  свое
состояние и на следующее утро застрелился. Ну, вот я и решил предпринять
какие-то шаги для того, чтобы это больше не повторялось.
   - А ваша дуэль в Париже в прошлом году?
   - Французы никак не могли примириться со своим поражением в  войне  -
даже после Ватерлоо. Некоторые из них, чтобы хоть как-то  отыграться  за
неудачи на полях  сражений,  нарочно  провоцировали  ссоры  с  офицерами
союзнических войск. Ссоры нередко заканчивались вызовом на дуэль.  Выбор
оружия  был  за  французами,  и  они  выбирали  шпагу.  Надо   признать,
французские  офицеры  в  большинстве  своем  прекрасно  владеют  шпагой.
Несколько наших военных были убиты. - Дэвенпорт устало повел плечами.  -
Мне это пришлось не по вкусу.
   - Видимо, вы сами прекрасно фехтуете, - пробормотала Элис.
   - Неплохо, - признал Реджи, не вдаваясь в подробности.
   -  Остальные  дуэли  тоже  были  вызваны  вашим  желанием  обеспечить
торжество справедливости?
   - Не надо делать из меня героя, -  вздохнул  Дэвенпорт.  -  Иногда  я
действительно был  вынужден  отстаивать  справедливость,  причем  весьма
жесткими  методами,  но  большинство  дуэлей,  в  которых  мне  довелось
участвовать, были всего лишь результатом излишне обильной выпивки,  моей
чрезмерной горячности и ссор,  которых  я  вполне  мог  бы  избежать.  К
сожалению, когда человек создает себе определенную репутацию  (в  данном
случае - репутацию бретера), всегда находится кт