вости по случаю их помолвки, а она даже не знала, что девушка в Лондоне. И Кеннета, как назло, нет дома. Придется принять ее и строить из себя счастливую невесту.
     - Скажи мисс Уилдинг, что я сейчас спущусь.
     Ребекка забежала к себе в комнату, причесалась и накинула на плечи красивую индийскую шаль, которая скрашивала ее скромное платье. Наказав Минтону немедленно прислать к ним Кеннета, когда он вернется, она тихонько вошла в гостиную.
     Гости любовались одной из картин сэра Энтони и при ее появлении оба сразу повернулись. У мужчины было красивое лицо и светлые волосы, но глаза выдавали в нем много повидавшего, несмотря на молодость, человека. Военная выправка и покалеченная рука наводили на мысль, что он побывал на войне.
     Девушка рядом с ним была изящной и хорошенькой, с приятным лицом и такими же проницательными, как у Кеннета, серыми глазами. Опираясь на трость, она двинулась навстречу Ребекке.
     - Мисс Ситон? - спросила она нерешительно. - Я Бет Уилдинг, сестра Кеннета.
     Почувствовав в ней родственную душу, Ребекка поспешила к ней и протянула руку.
     - Очень рада, что мне представился случай познакомиться с вами, мисс Уилдинг. Кеннет говорил, что вы в Бедфордшире.
     - Мы с вами скоро станем сестрами, поэтому называйте меня просто Бет. Когда я прочла объявление в газетах, то сразу же приехала в Лондон, чтобы поздравить вас и сказать, что с радостью принимаю вас в нашу семью. - Она бросила взгляд на своего сопровождающего. - И мы... мы хотели бы поговорить с Кеннетом об одном деле. Резрешите представить вам моего друга лейтенанта Джека Дэвидсона. Он служил с Кеннетом в одном полку.
     Дэвидсон учтиво поклонился.
     - Рад познакомиться с вами, мисс Ситон. Примите мои самые искренние поздравления по случаю вашей помолвки.
     Ребекке понравился этот молодой человек, хотя она видела, что он слегка волнуется. По взглядам, которыми обменивались молодые люди, Ребекка поняла, что между ними нечто большее, чем просто дружба.
     - Ватерлоо? - спросила Ребекка, взглянув на его изувеченную руку.
     Джек кивнул.
     - Кеннет... лорд Кимболл спас мне тогда жизнь. Он наложил жгут и тем самым спас меня от неминуемой гибели от потери крови.
     Воспоминания сделали молодого человека еще более скованным.
     Ребекке очень хотелось, чтобы ее гости чувствовали себя как дома. Она пригласила их сесть и, позвонив в колокольчик, распорядилась, чтобы принесли чай.
     - Несколько дней назад я повстречалась с вашей мачехой, - сказала Ребекка, когда гости расположились на диване.
     - И вам удалось спастись? - вырвалось у Бет, но она тотчас же закрыла рот рукой. - Простите, дорогая, мне не следовало говорить этого. Я должна научиться лучше себя вести.
     Ребекка рассмеялась. Она чувствовала, что подружится с Бет.
     - Гермион действительно отвратительна, - сказала она. - У вас есть все основания не любить ее.
     - К счастью, я была ниже ее достоинства, и она почти не замечала меня. Я жила тихо в нашем имении и прекрасно без нее обходилась. К тому же у меня была чудесная гувернантка.
     Принесли поднос с чаем и пирожными. Ребекка заметила, что Бет развернула поднос так, чтобы Дэвидсону было удобно брать с него правой рукой. Эта пара представляла из себя хорошо слаженный часовой механизм, не то что они с Кеннетом, готовые в любую минуту сцепиться как кошка с собакой.
     - Вы не знаете, где мы можем найти Кеннета? - спросила Бет.
     - Он скоро вернется. Он ушел по поручению отца.
     - Он живет здесь? - удивилась Бет.
     - Он секретарь моего отца. - Ребекка с любопытством посмотрела на гостью. - Вы разве этого не знали?
     - Он никогда не давал своего адреса. Мы обменивались письмами через почтовое отделение.
     Это становилось интересным. "К чему такая секретность? - думала Ребекка. - Может, это связано с его "обязательствами"?"
     - Он, наверное, боялся, что вы будете писать ему на имя лорда Кимболла, - ответила Ребекка, чувствуя потребность защитить Кеннета. - Он самый застенчивый пэр из всех, кого я знаю. Ни я, ни мой отец не знали о его титуле, пока к нам случайно не зашли его друзья лорд и леди Майкл Кеннан и не раскрыли эту страшную тайну.
     Гости весело рассмеялись.
     - Вы не знаете, они все еще в Лондоне? - спросил Джек, чувствуя себя уже менее напряженно. - Мне хотелось бы повидаться с ними. Майкл тоже служил в нашем полку. Мы, скромные лейтенанты, всегда восхищались Майклом и лордом Кимболлом.
     - Они произвели на меня такое же впечатление, - сказала Ребекка.
     Беседа становилась все непринужденнее. Время от времени Ребекка прислушивалась, не пришел ли Кеннет. Ее корсару придется ответить на многие вопросы.

Глава 22

     Как обычно, прежде чем вернуться в дом Ситона, Кеннет зашел на почту забрать письма. Там его ждало срочное послание от лорда Боудена, в котором тот сообщал, что ненадолго уезжает в свое имение, но, как только, вернется обратно, хотел бы видеть Кеннета с отчетом.
     Кеннет сердито нахмурился. Он продолжал свое расследование и уже расспросил всех и каждого, кто хоть мало-мальски мог пролить свет на загадочную гибель Элен Ситон, однако это не дало никаких результатов. Возможно, ему удастся узнать побольше, когда все общество переберется на лето в Озерный край. Если нет... ну что же, он сделал все, что было в его силах, и может сказать, что умывает руки.
     Конечно, лорд Боуден будет очень недоволен, но это уже другой разговор. Главное, он сам будет свободен от обязательств.
     Кеннет шел сквозь пелену дождя, перебирая в уме все, что он сделал за время, которое ему уже стало казаться вечностью. Положа руку на сердце, он действительно сделал все возможное. То, что он ничего не нашел, может означать лишь одно: искать было нечего.
     А если так, то он свободен от своих обязательств перед лордом Боуденом, и Ребекка никогда не узнает, что он пришел к ним в дом с тайными оскорбительными целями. Теперь вопрос только в том, выполнит ли Боуден свою часть договора. Возможно, он решит, что Кеннет не заслуживает награды, и не захочет расставаться с немалой суммой.
     Если Боуден заупрямится и не захочет возвращать ему закладные на имение, то поставит Уилдинга в очень затруднительное положение. Несмотря на существование подписанного обеими сторонами договора, Кеннет не сможет привлечь Боудена к суду и тем самым открыть всему миру, и в первую очередь Ребекке и сэру Энтони, с какой целью он пришел в их дом и какой договор заключил с их ближайшим родственником. Кроме того, хоть он и добросовестно выяснял причину гибели Элен, но делал это с явной неохотой, и совесть не позволит ему открыто требовать выполнения Боуденом своих обязательств.
     Если Боуден не захочет отдать ему закладные, возможно, он согласится пойти на уступку и позволит Кеннету выкупить их по частям. Так или иначе, дело близится к завершению, и как только оно окончательно закончится, можно будет подумать и об отношениях с Ребеккой.
     Кеннету невольно вспомнилась вчерашняя ночь с Ребеккой, и он поймал себя на мысли, что всей душой жаждет повторения. Войдя в дом, Кеннет начал снимать с себя плащ, когда к нему обратился дворецкий.
     - Мисс Ситон просила вас немедленно пройти в гостиную. У вас гости.
     Решив, что к ним приехали Майкл и Катарина, Кеннет поспешил в гостиную. Каково же было его удивление, когда он увидел там сестру и Джека Дэвидсона!
     - Посмотри, кто к нам приехал, дорогой, - сказала Ребекка.
     Бет поднялась ему навстречу.
     - Привет, Кеннет, - сказала она несколько нерешительно. - Ты не сердишься, что мы приехали?
     - Конечно, нет. Мы же с тобой не виделись целую вечность. - Кеннет заключил сестру в объятия. - Однако я удивлен, что вы в Лондоне. Как вам удалось разыскать меня?
     - Кузина Оливия первой увидела объявление в газетах и сказала, что мы непременно должны нанести визит твоей невесте. Сама она нездорова и осталась дома, а мы с Джеком отправились в Лондон. Нам не составило труда выяснить, где живет сэр Энтони. То, что мы нашли тебя, чистая случайность, - сухо добавила Бет.
     У Бет были все основания упрекать брата, и Кеннет обрадовался, что сестра этого не сделала.
     Обняв сестру за плечи, он направился к Джеку, чтобы пожать ему руку.
     - Ты выглядишь гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу.
     - Бедфордшир и Бет сотворили чудеса, сэр.
     Когда друзья обменивались рукопожатием, Кеннет обратил внимание, что Джек заметно нервничает и чувствует себя как мышь в когтях у кошки. Кроме того, он вел себя слишком уж официально. Но возможно, его беспокойство связано с трудностями, возникшими в имении, и ему не терпится поговорить об этом с глазу на глаз.
     - Джек хочет поговорить с тобой наедине, Кеннет, - сообщила Ребекка, подтверждая его догадку. - Вы можете расположиться в малой гостиной.
     Начав беспокоиться уже серьезно, Кеннет повел своего управляющего в малую гостиную. Как только дверь за ним затворилась, он встревоженно спросил:
     - Что-то случилось в Саттертоне?
     - Почему? Вовсе нет. - Джек принялся ходить по комнате. - Пока все идет неплохо.
     - Тогда почему тебя не оставляет волнение?
     Сморщившись, словно от боли, Джек потер искалеченную руку.
     - Я... я приехал, чтобы просить руки Бет.
     - Придет время, и я с удовольствием дам вам свое благословение, - ответил Кеннет. - Когда ты писал мне о своих намерениях, я понял, что этот вопрос не за горами. Вы еще недостаточно знаете друг друга, и потом, пока не ясно, что будет с имением.
     - Боюсь, мы не можем ждать так долго. - Джек судорожно сглотнул. - Или, лучше сказать, что мы не имеем права ждать.
     Повисло тягостное молчание.
     - Ты хочешь сказать, что сделал Бет ребенка? - спросил Кеннет, и его голос не предвещал ничего хорошего.
     Джек чувствовал себя омерзительно, но его решимости это не убавило.
     - Мы так думаем. - Он стойко выдержал грозный взгляд Кеннета. - Мне очень жаль, сэр. Вы имеете право вышвырнуть меня вон. Это... это случилось только однажды, и все вышло само собой, но это не умаляет моей вины, сэр. - Рот Джека скривился. - Вы спасли мне жизнь, а я отплатил вам черной неблагодарностью, соблазнив вашу сестру. Могу только сказать в свое оправдание, что я всем сердцем люблю Бет. Могу поклясться, что я буду любить ее всегда и всегда буду о ней заботиться, даже если вам придется расстаться с имением. Я постараюсь найти себе работу, чтобы содержать ее.
     Гнев Кеннета быстро пошел на убыль: он понимал всю комичность создавшегося положения. У него не было никакого права сердиться на своего друга, так как он сам по той же самой причине должен будет повести Ребекку к алтарю. Уж кто-кто, а он-то должен знать, как действуют на мужчин годы военных лишений, как исстрадались они по женскому теплу и ласке: тут уж не до здравого смысла.
     - Это, конечно, не совсем то, что я ожидал, - сказал он с тяжелым вздохом, - но теперь уж ничего не попишешь. Я не имею права винить тебя одного. У Бет есть своя голова на плечах.
     По лицу Джека Кеннет видел, что попал в самую точку. Бет и Ребекка, очевидно, были в чем-то похожи, хотя Кеннет сильно сомневался, что его сестра такая же импульсивная. Кеннет вспомнил, как Ребекка соблазняла его, вспомнил костер рыжих, рассыпавшихся по голым плечам волос.
     - Вернемся в гостиную и сообщим новость нашим дамам, - предложил Кеннет.
     - Вы отнеслись к этой новости лучше, чем я ожидал, сэр, - сказал Джек с явным облегчением.
     - Мы с тобой уже получили свою долю страданий и теперь заслуживаем любви. - Кеннет с укором посмотрел на молодого человека. - И, ради Бога, перестань называть меня "сэр".
     Джек обезоруживающе улыбнулся.
     - При сложившихся обстоятельствах я не мог себе позволить называть вас по имени. Это звучало бы как оскорбление.
     - Не забывай, мы скоро породнимся, поэтому вернись к старой привычке называть меня Кеннетом. - А что бы ты сделал, если бы я не дал разрешения на брак? - спросил Кеннет, подходя к двери.
     - Я бы все равно женился на Бет. Она уже взрослая и может сама за себя решать. - Джек открыл дверь и пропустил друга вперед. - Но никому из нас не хотелось бы начинать новую жизнь с ссоры с тобой.
     Ну что же, хороший, можно сказать, мудрый подход к делу. Направляясь в гостиную, Кеннет думал о том, что рад за сестру, хотя они выбрали не самое удачное время. Однако Бет и Джек любят друг друга, и это все искупает. Остается только надеяться, что он каким-то образом сумеет обеспечить сестру приданым, которого она достойна. Ему было бы горько видеть молодую пару, живущую в нищете, тем более что они скоро ожидают прибавления.
     Мужчины вошли в гостиную, где их ждали молодые леди.
     - Джек попросил твоей руки, - сказал Кеннет, улыбаясь сестре, - и я намерен побыстрее сбыть тебя с рук, пока он не узнал, какой ты на самом деле чертенок. Раз вы оба в Лондоне, не лучше ли получить на ваш брак специальную лицензию и дело с концом? Не возражаете?
     - О Кеннет! - Сияя от счастья, Бет бросилась в объятия брата. - Ты самый лучший брат на земле!
     - К сожалению, это не так, и ты прекрасно это знаешь, Джек будет о тебе заботиться лучше, чем я.
     Кеннет погладил сестру по плечу, терзаясь мыслью, каким образом устроить все так, чтобы Бет навсегда запомнила день свадьбы. Денег нет, но он обязан найти выход.
     - Майкл и Катарина Кеннан остановились в доме Ашбертонов. Им скучно там одним, и я думаю, они с удовольствием предоставят вам свое жилище на несколько дней.
     - Если они согласятся, мы с удовольствием остановимся у них, - с радостной улыбкой согласился Джек. - Это гораздо удобнее, чем жить в гостинице.
     - Я понимаю, что мы еще мало знакомы, Бет, - сказала Ребекка, - но если у вас нет в Лондоне других друзей, вы всегда можете рассчитывать на меня. Ваше общество я сочту за честь.
     Бет с радостью приняла предложение. Кеннет послал записку Майклу и Катарине с просьбой принять двух гостей. Ровно через час от них пришел ответ, что они всегда рады принять под своей крышей офицера девяносто пятого полка и его невесту, тем более сестру Кеннета. Ответ был доставлен в очаровательной карете, которая должна была забрать гостей.
     За всей этой суматохой напряжение, которое возникло между Кеннетом и Ребеккой, бесследно исчезло. Напряжение, но уже совершенно другого рода, пришло к Кеннету, когда, глядя вслед карете, увозившей Бет и Джека, он стал размышлять, какой невестой окажется Ребекка. Пример других заразителен.

***

     На следующий день к сэру Энтони явился Джордж Хэмптон, чтобы показать ему образец гравюры одной из его картин серии "Ватерлоо". Друзья громко спорили, решая, какие недостатки надо устранить в ней и что еще нужно добавить, чтобы гравюра выиграла, затем художник вернулся в мастерскую, а Хэмптон собрался уходить. Вот тут-то Кеннет и перехватил его.
     - Мне бы хотелось с вами поговорить, сэр, - сказал он. - Когда вам будет удобно выслушать меня?
     - У меня есть сейчас немного времени. - Хэмптон похлопал Кеннета по плечу. - Кстати, примите мои поздравления. Думаю, вы с Ребеккой очень подходите друг другу. Ко всему прочему я был немало удивлен, узнав, что вы виконт, но думаю, что мы останемся с вами на дружеской ноге.
     Волнуясь больше, чем при виде французской кавалерии, Кеннет сказал:
     - Мне бы хотелось показать вам кое-что, сэр.
     Кеннет провел Хэмптона в свой кабинет и протянул ему папку с рисунками, сделанными в Пиренеях, которые он заранее отобрал. Кустистые брови Хэмптона от удивления поползли вверх, когда он увидел рисунок смертельно раненного солдата, который так потряс Ребекку.
     Гравер долго изучал его, затем просмотрел и другие рисунки. Наконец он поднял на Кеннета взгляд, полный изумления.
     - Где вы это взяли? - спросил он.
     Зная, что сейчас решается его судьба, Кеннет, глубоко вздохнув, ответил:
     - Я автор рисунков.
     - В самом деле? Не знал, что вы художник.
     - Я рисую столько, сколько себя помню, - ответил Кеннет.
     - Вы показывали Энтони ваши творения?
     - Все как-то не представлялся такой случай. Однако Ребекка видела их, и они ей понравились. Она сказала, что они заслуживают внимания.
     - Она совершенно права. Вы подходите друг другу даже больше, чем я предполагал. - Хэмптон закрыл папку и положил руку на ее кожаную поверхность. - Вы позволите мне сделать с них гравюры? Хотя война давно закончилась, людей все еще не перестают волновать военные сюжеты.
     - Я рассчитывал именно на это, - ответил Кеннет, не зная, как лучше дать понять Хэмптону, что, помимо чести быть напечатанным, его также интересует и материальная сторона дела. - Хотя мне приходится вести все счета сэра Энтони, я не имею ни малейшего представления, сколько могут стоить работы никому не известного художника, - сказал он осторожно.
     - М-м-да, хороший вопрос. - Нахмурив брови, Хэмптон достал сигару и раскурил ее. - Могу удовлетворить ваше любопытство и предложить вам десять фунтов за всю партию. Я понимаю, что поступаю гнусно с будущим мужем моей крестницы, но вам решать.
     Кеннет вспомнил, что их помолвка ненастоящая, и его охватило отвращение к себе.
     - Я слышал, вы щедро расплачиваетесь с художниками, работы которых печатаете.
     - Когда мне это выгодно; тем самым я обеспечиваю себе некоторые привилегии, - ответил Хэмптон с таким видом, будто его уличили в воровстве. - У вас оригинальная манера исполнения рисунка. Надо подумать, что я могу для вас сделать. Может быть, нам задумать серию гравюр под названием "Война глазами офицера"? Сначала мы выпустим их отдельным тиражом, а затем включим в альбом, ранее изданный. Это заставит людей лучше покупать его, чтобы иметь ваши гравюры.
     Серия! Альбом! Невероятно!
     - Наверное, вам понадобятся дополнительные рисунки? - спросил Кеннет, стараясь скрыть свою радость. - Что бы вы хотели иметь?
     Гравер затянулся сигарой.
     - Это должны быть батальные сцены, а также все, что связано с войной: виды разрушенных городов, искореженной земли, лица людей, пострадавших от войны. Вам это под силу?
     - Я принимал участие во всех больших сражениях, и у меня хорошая память на подробности.
     "Даже слишком хорошая, - подумал Кеннет, - но может быть, сейчас она мне пригодится. Если я выражу на бумаге все, что до сих пор не дает мне уснуть по ночам, может, воспоминания оставят меня и я наконец обрету долгожданный покой".
     Наблюдая за Кеннетом, Хэмптон попыхивал сигарой.
     - Вас устроят две сотни фунтов задатка? Если я не ошибусь, а я, как правило, не ошибаюсь, - через несколько лет вы станете обладателем приличного капитала.
     Предложение Хэмптона превзошло все ожидания Кеннета. На эти деньги он сумеет устроить хорошую свадьбу для сестры и Джека.
     - Согласен. И очень вам благодарен. - Кеннет протянул руку.
     - Мы оба остались довольны друг другом, Кимболл, - произнес Хэмптон, отвечая на рукопожатие. Он поднялся и сунул папку под мышку. - Составьте мне список сюжетов, которые вы хотели бы нарисовать, а я отберу из них наиболее подходящие. В ближайшие дни я пришлю вам проект контракта. - Хэмптон с веселой улыбкой оглядел широкоплечую фигуру Кеннета. - Вот бы никогда не догадался, что вы художник, - заметил он. - Впрочем, я тоже мало похож на художника. До скорого свидания.
     С этими словами Хэмптон взял шляпу и вышел.
     Ошеломленный и возбужденный, Кеннет вышел из кабинета и, не отдавая себе отчета, куда он идет, стал подниматься по лестнице. Ноги сами принесли его к двери мастерской Ребекки. Неудивительно, что он пришел именно сюда: кто лучше поймет, что означает для него предложение Хэмптона?
     Кеннет постучался и, получив разрешение, вошел в мастерскую. Ребекка подняла глаза от мольберта.
     - Ты выглядишь как кот, который только что съел канарейку.
     Кеннет весело рассмеялся.
     - Только что я из любителя превратился в профессионала. Джордж Хэмптон предлагает мне две сотни фунтов за то, чтобы сделать гравюры с серии моих рисунков. Это будет хроника войны, которую он потом включит в