о.
   Но и без этого Рейф мог бы понять, что рядом с ним Марго, ни одна  другая
женщина не пробуждала в нем такой огонь желания.  Рейф  разом  позабыл,  для
чего он оказался в Париже, забыл, зачем решился на этот поцелуй,  забыл  обо
всем, кроме того воплощенного чуда, которое вновь оказалось в его руках.
   Марго вздрогнула, но сразу, вкусив сладкого яда  его  поцелуя,  растаяла,
губы ее сами раскрылись ему навстречу, тело наполнилось истомой. Казалось, и
не было двенадцати лет разлуки. Марго ожила, снова,  как  тогда,  в  юности,
стало хорошо и в ней самой, и в окружающем мире...
   Все закончилось, едва начавшись. Марго сделала попытку вырваться, но Рейф
не хотел ее отпускать, стремясь хотя бы ненадолго продлить радость  поцелуя,
удивляясь про себя тому, как мало изменили любимую прошедшие годы.
   Когда Марго стала отпихивать его изо всех сил, ему ничего не  оставалось,
как отпустить ее, пусть и с большой неохотой. Марго  отшатнулась,  в  глазах
сверкал гнев, Рейф даже решил, что она ударит его. Он понимал, что  ей  есть
на что злиться, и поэтому был готов принять пощечину.
   И вдруг, словно  внезапно  передумав,  она  рассмеялась.  На  безупречном
английском Марго спросила:
   - Так я смогла тебя убедить, не правда ли?
   - Несомненно, - ответил Рейф, внимательно изучая ее лицо. .  Он  был  рад
встретить  Марго  живой  и  невредимой.  И  все   же   оставалось   ощущение
нереальности происходящего. Странно, почему Люсьен не сказал ему о том,  кто
эта шпионка? И тут он припомнил, что никто из их четверки  не  встречался  с
ней. Им не было известно ни ее настоящее имя, ни прошлое.  Не  было  никаких
причин подозревать о связи Рейфа с некоей леди Мегти.
   - Простите мою наглость, - сказал Рейф как можно спокойнее, - но  у  меня
не было другого способа установить вашу личность.
   - Не в моем обычае прощать, - дерзко заявила Марго.
   Момент истины канул  в  прошлое.  Начиналась  словесная  игра,  Рейфу  не
удалось сорвать маску.
   Марго подошла к буфету, достала бокалы и  откупоренную  бутылку  "Бордо",
налила немного себе и Рейфу.
   - Наши славные хозяева предусмотрели здесь все,  что  может  понадобиться
сладкой парочке. Обидно было бы не воспользоваться. Присаживайтесь.
   Она села в отдельно стоящее кресло, словно не замечая роскошного, обитого
бархатом дивана. Рейф сел в другое. Марго решила продолжить тему:
   - Неужели  так  трудно  было  меня  узнать?  Мне  говорили,  что  я  мало
изменилась за эти годы.
   - "Она неподвластна времени..."  -  с  улыбкой  процитировал  Рейф.  -  В
этом-то и была вся загвоздка: ты выглядишь на восемнадцать. И самое главное,
мне трудно было признать в тебе Марго Эштон после того, как я узнал, что  ты
погибла.
   - Я больше не Марго Эштон, - сказала женщина резко, - но я не умерла. Кто
тебе сообщил о моей смерти?
   Даже сейчас, убедившись, что дама в комнате не призрак, Рейф  пристальнее
вгляделся в ее лицо, прежде чем решился сказать:
   - Ты и твой отец были во Франции,  когда,  казалось,  войне  уже  положен
конец. Тогда же из Парижа было получено донесение, что  вы  убиты  парижским
сбродом, спешащим пополнить армию Наполеона.
   Рейф внимательно смотрел в  ее  глаза,  пытаясь  догадаться,  о  чем  она
думает.
   - Так эти новости докатились до Англии?
   - Да, и наделали много  шума.  Общественность  была  возмущена  тем,  что
известный армейский офицер и его юная красавица дочь убиты только за то, что
они англичане. Но поскольку Англия находилась в то время в состоянии войны с
Францией, никаких дипломатических мер нельзя было принять.
   Марго, опустив глаза, потягивала вино, Рейф пристально глядел на нее.
   - Все так и было? - спросил он."
   - Довольно, - процедила она, поставив недопитый бокал на  столик,  но  не
вставая с места. - Ты здесь, чтобы уговорить  меня  продолжать  работать  на
благо Англии. Сначала станешь взывать к моим патриотическим чувствам,  затем
предложишь деньги. И в том и в другом случае не получишь согласия. Поскольку
результат известен заранее, я не хочу тратить ни  свое,  ни  твое  время  на
бесполезные уговоры. Желаю тебе хорошо провести  вечер  и  прощай.  Надеюсь,
пребывание в Париже станет для тебя приятным.
   Марго встала и пошла к двери, но остановилась, когда Рейф,  подняв  руку,
попросил ее подождать.
   Итак, теперь он знал, кто такая Мегги, и эту часть задачи  можно  считать
выполненной. Она действительно англичанка, а не француженка,  не  немка,  не
итальянка и не венгерка и кто там еще. Бог знает, сколько ролей ей  пришлось
сыграть.
   Рейф готов был поручиться за нее.  Если  и  была  утечка  государственных
секретов, то виной тому не Марго. Принимая во  внимание  отношение  Марго  к
Рейфу,  которое  в  силу  некоторых   обстоятельств   не   могло   быть   ни
доверительным, ни теплым,  едва  ли  Люсьен  мог  выбрать  более  неудачного
посланника для своей миссии.
   - Ты можешь уделить мне всего десять минут? - спросил он. - Может быть, у
меня припасено нечто, что тебя весьма удивит, Марго.
   После некоторого колебания Марго пожала плечами и вновь села в кресло.
   - Сомнительно, но ладно. Продолжай. И, позволь заметить, я  для  тебя  не
Марго, а Мегги.
   - Какая разница?
   - Не твое дело, - выдавила она, зло прищурившись.  -  Давай  говори,  что
хотел сказать, и уходи.
   Не очень-то легко продолжать разговор при таком гостеприимстве,  но  Рейф
все же попытался:
   - Почему ты хочешь уехать из Парижа именно сейчас? К  концу  года  должны
быть подписаны новые условия капитуляции.  Неужели  нельзя  подождать  всего
несколько недель?
   - То же  самое  мне  говорили  при  подготовке  венских  договоренностей.
Дескать, конгресс продлится не более  шести  недель,  а  на  самом  деле  он
затянулся на девять месяцев. Кто может поручиться, что Наполеон не  примется
за старое и тогда вновь потребуются мои услуги?
   Марго взяла бокал и отпила немного.
   - Я устала от этой жизни в рассрочку, - произнесла она. - Бонапарт уже  в
пути к острову Святой Елены,  там  у  него  не  будет  других  объектов  для
проповедей, кроме вольных чаек, так что и мне пора заняться делом, которое я
столь долго откладывала.
   Уловив перемену в ее настроении, Рейф решился задать очень личный вопрос.
   - Ты можешь сказать, что это за дело? Угрюмо глядя вниз. Марго ответила:
   - Я должна прежде всего побывать в Гаскони.
   - Зачем? - спросил Рейф, пораженный внезапной догадкой.
   Марго бросила на него темный непроницаемый взгляд.
   - Чтобы забрать тело моего отца и переправить в Англию. Он двенадцать лет
пролежал в чужой земле. Нужно отыскать его могилу, на это потребуется время.
   К несчастью, догадка  оказалась  верной.  Вино  показалось  ему  горьким,
настолько горькой была  необходимость  говорить  о  том,  что  он  хотел  бы
оставить при себе.
   - Тебе незачем ехать в Гасконь. Ты не найдешь там его останков.
   - Как это понимать? - удивленно спросила она.
   - Случилось так, что я оказался в Париже как  раз  тогда,  когда  получил
известие о вашей гибели. Я отправился в то поселение в Гаскони, где, по моим
сведениям, произошло убийство. Мне показали две свежие могилы, принадлежащие
"этим англичанам", из чего я заключил, что там похоронены ты  и  твой  отец.
Мне удалось переправить тела на родину. Так что теперь они покоятся в  вашем
фамильном склепе.
   Маска спала, и Марго, спрятав в ладони лицо, заплакала. Рейф очень  хотел
успокоить ее, но вряд ли Марго приняла бы от него слова утешения.
   Рейф  всегда  завидовал  дружбе  Марго  с  отцом,  тому  теплу,   которое
присутствовало в  их  отношениях,  столь  отличных  от  холодновато-вежливой
атмосферы строгой субординации, царящей в его  собственном  доме.  Полковник
Эштон, храбрый солдат, прямой, неподкупный человек,  искренне  желал  дочери
счастья, и знатный род ее возлюбленного значил для  него  куда  меньше,  чем
любовь дочери к избраннику. Трудно представить,  насколько  тяжело  для  нее
было пережить смерть отца от рук негодяев.
   Прошло немало времени, прежде  чем  Марго  сумела  справиться  со  своими
чувствами и поднять голову. Глаза ее все еще блестели от слез.
   - Вторым покойником был Вилли, ординарец отца, - произнесла она  тихо.  -
Он был коротышкой, примерно одного роста со мной. Они.., не сдались без  боя
и дорого отдали свои жизни.
   Марго встала и подошла к окну, отдернув тяжелые задрапированные портьеры.
Глядя вниз, на бульвар, продолжила:
   - Дядя Вилли стал почти членом нашей семьи. Он учил меня бросать кости  и
передергивать карты. Представляю, как рассердился бы отец, узнай он об этом.
   Лицо Марго осветила слабая улыбка.
   - Я рада, что Вилли похоронен в Англии. Наверняка  в  последний  час  его
тяготила мысль о том, что он навечно останется в чужой земле.  Я  собиралась
перевезти в Англию и его останки, но ты опередил меня.
   Когда она вновь повернулась к Рейфу лицом, в  ней  уже  не  было  прежней
враждебности.
   - Почему ты так поступил? Ведь это было нелегко. Действительно, даже  при
его молодости и богатстве задача оказалась не из  легких.  Рейф  приехал  во
Францию с тайной мыслью отыскать Марго, и даже когда война вспыхнула  вновь,
он не стал торопиться с возвращением на родину.
   Как раз тогда, когда перемирие закончилось, новости о гибели полковника и
его дочери достигли  Парижа.  Другой,  более  трусливый,  на  месте  герцога
поспешил бы в Лондон, чтобы не оказаться заложником в стане врага,  но  ради
Марго Рейф готов был пойти на все. Он  отправил  слуг  в  Англию,  а  сам  в
одиночестве  проехал  через  враждебную  Францию.  Его  выручало  прекрасное
владение языком: французы принимали герцога за своего.
   Рейфу потребовалось несколько недель, чтобы отыскать могилы.  Возвращаясь
в Англию со скорбным грузом,  он  ехал  окольными  путями:  перевалив  через
Пиренеи, пробрался в Испанию, а оттуда морем - так было безопаснее.
   Тела были захоронены в фамильном  склепе  Эштонов  в  Лестеншире.  Своими
руками Рейф посадил на  могиле  любимой  желтые  нарциссы  в  память  об  их
встрече, произошедшей весной, во время цветения этих нежных растений. Но  об
этом он предпочитал умолчать.  Теперь,  в  свете  сегодняшних  событий,  его
тогдашние действия могли показаться не только слезливо-сентиментальными,  но
и просто смехотворными. Подумать только, он поливал слезами  могилу  дядюшки
Вилли. .Рейф спрашивал себя,  где  могла  быть  Марго,  пока  он  рыскал  по
Гаскони. Может быть, она была ранена или находилась в заточении? Если бы  он
знал, что любимая не умерла, мог ли отыскать ее и увезти на  родину?  Однако
теперь об этом поздно гадать, поэтому Рейфу оставалось только сказать:
   - Я больше ничего не мог для тебя сделать. Извиняться было поздно.
   Помолчав, она спросила:
   - Почему ты решил, что должен извиняться?
   - Потому что я очень некрасиво себя вел. - И, пожав плечами, добавил:
   - Чем  больше  проходит  времени,  тем  более  неприглядным  кажется  мое
поведение.
   Марго глубоко вздохнула. Надо было догадаться, что разговор пойдет совсем
не по сценарию. Рейф Уайтборн всегда  мог  отыскать  в  ней  самые  уязвимые
места. Такая чувствительность была вполне уместна,  когда  они  были  совсем
юными и любили друг друга, но сейчас любовь ушла, и это  становилось  просто
невыносимым. В голове Марго пронеслась мысль о том, что Рейф мог сыграть  на
ее чувствах только  затем,  чтобы  принудить  ее  остаться.  Собрав  остатки
хладнокровия, Марго как можно спокойнее сказала:
   - Весьма тебе признательна.
   Его вежливый, ни к чему не обязывающий поклон подействовал  на  нее  так,
как не могли бы подействовать никакие уговоры. Марго была обезоружена.
   - Не стоит благодарности, - спокойно ответил он. - Мне кажется, я  сделал
это скорее для себя, чем для тебя.
   - Ну что ж, - сдалась Марго, - можешь передать  лорду  Стрэтмору,  что  я
остаюсь. Надеюсь, это тебя удовлетворит?
   Рейф намеренно не стал демонстрировать свою радость.
   - Хорошо, - по-деловому сказал он, - особенно  принимая  во  внимание  то
специальное задание, которое приготовил для тебя лорд Стрэтмор.
   - В самом деле? - Марго вернулась в кресло. - Ив чем же оно состоит?
   - До него дошли сведения о  готовящемся  заговоре  против  одного  весьма
важного лица, участвующего в мирной  конференции.  Он  хотел  бы,  чтобы  ты
быстро и умело, как это тебе свойственно, обнаружила заговорщика.
   Марго нахмурилась, позабыв о своих же рассуждениях.
   - Три недели  назад  раскрыт  заговор  против  короля,  русского  царя  и
Веллингтона. Может быть, это отзвук тех событий?
   - Нет, Люсьен в курсе того  заговора.  Похоже,  тут  совсем  другое.  Что
особенно тревожно, заговорщики - в числе самой делегации, а  это  не  только
усиливает риск дезинформации, но и приближает их к жертвам.
   Рейф достал из кармана скрепленный печатью свиток и подал его Марго.
   - Здесь Люсьен разъясняет свою позицию. Марго протянула руку к свитку,  и
он словно растворился в воздухе.
   - Ты его прочел? - спросила она.
   - Конечно, нет. Он же адресован тебе, - ответил Рейф, удивленно приподняв
бровь.
   - Ты никогда не станешь шпионом! - презрительно бросила Марго.
   - Совершенно верно, - мягко парировал  Рейф,  однако  искорка  гнева  уже
проглядывала в его глазах. - Я никогда не  достигну  твоего  таланта  лжи  и
предательства.
   Марго резко выпрямилась, обидные слова готовы были сорваться с ее уст, но
она сдержалась. Маленькая ножка взмыла вверх, и бархатная туфелька упала  на
пол. Воспоминания о событиях двенадцатилетней давности встали перед ней  как
наяву. Нет, она не даст волю гневу, прошлое ушло, и обиды исчезли  вместе  с
ним.
   - Конечно, нет, - сказала Марго. - Твоя небесная покровительница  одарила
тебя другими талантами - упрямством и самонадеянностью.
   Их взгляды встретились: эти двое, разозленные, разгоряченные, готовы были
умереть, но не уступить.
   И тем не менее Рейф уступил. Наверное, потому, что в благополучном исходе
встречи он был заинтересован больше.
   - Ты, как всегда, права, - сказал Рейф,  наступая  на  горло  собственной
гордости. - Я никогда и не претендовал на исключительные душевные  качества.
Однако вернемся к делу. Как  по-твоему,  Люсьен  прав  или  все  это  только
домыслы?
   Марго даже обрадовалась  такому  повороту.  Готовые  хлынуть  через  край
эмоции улеглись.
   - Ничего конкретного сказать не могу, но, кое-что  странное  наблюдается:
например, радикалы как-то присмирели. Едва ли они, принимая во внимание, что
большую часть партии составляет молодежь, готовы  так  легко  расстаться  со
своими революционными идеалами. Кстати,  ты  что,  хорошо  знаком  с  лордом
Стрэтмором? - спросила она с любопытством.
   - Очень хорошо, можно  сказать,  мы  близкие  люди.  Помнишь,  ты  любила
подшучивать над моим членством в "Падших ангелах"? Так вот,  Люсьен  -  тоже
один из нас. Я немного старше моих друзей,  поэтому  окончил  Оксфорд  годом
раньше, чем они. Тогда, в Лондоне, ты и не встретилась с  остальными  -  они
еще учились в университете.
   Марго встречалась с лордом Стрэтмором всего дважды, хотя работала на него
несколько лет, и эти встречи произвели на нее сильное  впечатление.  Странно
было узнать, что лорд Стрэтмор и Рейф - близкие друзья. Мир  тесен,  не  зря
говорят.
   - Насколько я помню, вы придумали себе  такое  название  из-за  странного
несоответствия  ангельской  внешности  всех  четверых  поистине  сатанинским
деяниям.
   Надежда смутить Рейфа провалилась. В ответ он лишь улыбнулся.
   - Юности свойственно впадать в крайности. И  в  том  и  в  другом  случае
налицо явное преувеличение.
   Марго с силой сжала веер. Может, относительно поступков  он  и  прав,  но
насчет внешности - никакого  преувеличения.  И  в  двадцать  один  Рейф  был
поразительно хорош собой, но сейчас от  природы  великолепный  стан  налился
силой, лицо стало более волевым, осанка приобрела властность. Унаследовав от
матери-итальянки черный цвет волос и смуглую кожу, глазами он пошел в  отца.
Как могла она позабыть этот впечатляющий  контраст  смуглого  лица  и  ясных
прозрачно-серых глаз!
   Марго понадеялась на то, что с годами выработала в себе иммунитет  против
его обаяния, но, увы, надежды не сбылись. И что хуже всего, теперь  она  уже
не была невинной  девушкой,  она  была  женщиной,  кое-что  понимавшей  и  в
страсти, и в томлении... Дай Бог им больше  никогда  не  видеться,  подумала
Марго, вставая. Она была перед ним безоружной.
   - Я готова приступить к  работе  немедленно,  -  сказала  Марго.  -  Если
что-нибудь узнаю, сообщу доверенному лицу в британской делегации. А  теперь,
извини, мне нужно кое с кем поговорить.
   Рейф тоже встал.
   - Да, еще кое-что, - осторожно заговорил он. -  Люсьен  хочет,  чтобы  ты
работала со мной, а не с одним из членов делегации.
   - Что?! - воскликнула Марго. - В такой критический момент он  подсовывает
мне любителя? Сейчас, когда конспирация важна как никогда! Рискуя  оскорбить
ваше достоинство, позволю себе заметить, что ты будешь только мешать делу.
   Рейф поджал губы, но голосом не выдал своего настроения.
   -  Люсьен  подозревает,  что  кто-то  в  нашей  делегации  страдает   или
неосторожностью, или еще большим грехом. Именно поэтому он хочет,  чтобы  мы
работали вместе, в обход официальных каналов. Если подозрения  подтвердятся,
я пойду прямиком к Веллингтону или к Кэстлри.
   - Как это мило со стороны  Стрэтмора,  что  он  хоть  им  доверяет,  -  с
сарказмом заметила Марго. - И тем не менее я предпочитаю прежний канал.
   - Не в моих полномочиях тебя принуждать,  -  мягко  заметил  Рейф,  -  но
положа руку на сердце неужели ты не  можешь  преодолеть  отвращение  к  моей
персоне и согласиться работать со мной? Поверь, это ненадолго.
   Она посмотрела на него так, будто  с  трудом  подавляла  в  себе  желание
запустить ему в голову бутылку. Может быть, хотя бы это разрушит  стену  его
прохладного равнодушия? К несчастью, кроме личной неприязни,  других  причин
отказаться работать с ним у нее не было. К тому же  Марго  была  многим  ему
обязана. Так что скрепя сердце пришлось согласиться.
   - Хорошо, я дам тебе знать, как только что-нибудь выясню.
   - Позволь оставить тебе мои координаты. Марго усмехнулась.
   - В этом нет необходимости. Я уже знаю, в каком номере отеля ты живешь, и
имена горничной и слуги. Знаю даже, сколько багажа ты привез с собой.
   Увидев наконец на лице герцога Кэндовера удивление, она,  перед  тем  как
уйти, самым сладким голосом добавила:
   - Помни, информация  -  моя  профессия.  Итак,  последнее  слово  все  же
осталось за ней, и это приятно.

Глава 3

   Расставшись с Марго, Рейф испустил долгий облегченный  вздох.  Годами  он
лелеял воспоминания о девушке, которую любил и потерял, гадая, что же  могло
с ней произойти. Сейчас, когда ностальгия исчезла, он чувствовал  себя  так,
будто потерял почву под  ногами.  Та,  которую  он  оплакивал,  оказывается,
преуспевает, более того, хрупкая невинная девушка  превратилась  в  женщину,
дерзкую до наглости и пугающе опытную.
   Допив вино, Рейф поставил пустой бокал на буфет. Пусть внешне  это  Марго
Эштон, но та, которую он встретил сегодня, была все же другой. Новая  Марго,
или Мегги, оказалась жестче  прежней  и  куда  более  непредсказуемой.  Той,
которую он любил, больше не существовало, и Рейф вовсе не был уверен в  том,
что нынешняя Мегги, холодная, язвительная, ему нравилась. Она вела себя так,
будто он, Рейф, был для нее всего лишь человеком,  предавшим  ее  много  лет
назад, и не более того.
   Герцог со вздохом поднялся. В мире не  существует  абсолютной  истины,  и
правда тоже бывает разной, смотря как посмотреть. Может быть,  в  ее  памяти
прошлый инцидент отпечатался не так, как в его. Но сейчас это уже  не  имело
значения. Только юность может безоглядно бросаться в полымя любви,  а  Рейф,
он знал это за собой, больше не способен на подобные бе