лыбнувшись,
он произнес:
   - Понимаю, конечно, что уже месяц не  менял  одежду,  но  вряд  ли  я
выгляжу так уж ужасно.
   Все еще не в силах поверить своим глазам, Лайза поднялась и  пошла  к
нему, волоча подол халата по полу.
   - Дрю, - шепнула она, - неужели это правда ты? Ты не призрак?
   Он рассмеялся и, как только  Лайза  приблизилась,  поймал  ее  обеими
руками и привлек к себе.
   - А ты как думаешь? Ее всю затрясло.
   - М-миссис Холден сказала, что тебя повесили.
   Со счастливым вздохом Дрю прислонился к косяку и  положил  подбородок
ей на голову. Это было даже приятнее, чем ему запомнилось. Должно  быть,
потому что теперь на ней было гораздо меньше одежды.
   - Могла бы разглядеть и получше.  Ведь  она  стояла  в  первых  рядах
зрителей, когда судья Бейкер  топнул  ногой  и  заявил,  что  собирается
отвезти меня в Солончак для нового судебного разбирательства.
   Лайза вскинула голову и удивленно раскрыла серые глаза.
   - Значит, все получилось? Джимми Вашингтон вовремя разыскал судью?
   - Да, вовремя, хотя они  с  судьей  едва-едва  поспели.  -  Дрю  даже
поморщился. - Еще пара минут, и было бы слишком поздно.  Напугали  меня,
надо сказать, до смерти.
   Лайза свела брови, припоминая:
   - Миссис Холден  выглядела  весьма  странно,  когда  я  спросила  ее,
состоялась ли казнь. Наверное, думала, что я тоже жажду смерти человека,
убившего Билли, и, поскольку я была больна, она сказала то, что,  по  ее
мнению, мне хотелось услышать. Наверное, это единственный случай,  когда
свекровь позаботилась о моих  чувствах.  А  Том  Джексон,  должно  быть,
решил, что я знаю правду. - Лайза невесело усмехнулась. - А я  тут  сижу
сочиняю письмо твоим родителям, которое  ты  просил  отправить.  Счастье
еще, что я так замешкалась.
   - Рад слышать, - от всего сердца сказал Дрю. - Но  ты  говоришь,  что
была больна? - Нахмурившись, он положил ладони на  плечи  и  внимательно
посмотрел в лицо. - Ты как-то осунулась. Что случилось?
   Она уставилась на кружева его рубашки.
   - Я.., потеряла ребенка.
   Он снова обнял ее и принялся нежно укачивать.
   - О, Лайза, милая. Ты потеряла так много и за такое  короткое  время.
Должно быть, это  ужасно  больно,  несмотря  на  то  что  ты  не  хотела
оставаться в доме Холденов.
   По ее щекам потекли слезы - наконец можно было выплакать все  горести
последних недель на плече сострадающего человека. Лишь когда ее  рыдания
стали  утихать,  Лайза  осознала  всю   неестественность   ситуации   и,
высвобождаясь из его объятий, застенчиво проговорила:
   - Ты, наверное, удивился... Я тут хозяйничаю как у себя дома...
   Кейн улыбнулся, снял шляпу и легким движением бросил ее на стул.
   - Но ты ведь искренне думала, что ты у себя дома. И этот  халат  идет
тебе больше, чем мне.
   Спохватившись, она запахнула полы халата, потому что  ночная  рубашка
была слишком тонкой.
   - Я завтра же уеду отсюда.
   Он напрягся. Всю радость точно ветром сдуло.
   - Для чего совершать такую  глупость?  И  куда  ты  поедешь?  Намного
разумнее для тебя будет остаться. - Голос его смягчился. - Я был бы  рад
этому. Мне ведь уже  пора  жениться,  стать  оседлым  и  респектабельным
джентльменом.
   Она даже рот открыла.
   - Как ты можешь говорить о свадьбе? Мы ведь едва знакомы.  Да  и  муж
мой умер лишь несколько недель назад.
   - К тому же я его убил,  -  добавил  Дрю.  -  Ты  считаешь,  что  это
непреодолимое препятствие?
   - Я не виню  тебя,  -  сказала  она,  отчаянно  пытаясь  собраться  с
мыслями. - Но есть масса других вещей!
   - Например? - Он  заглянул  ей  в  лицо,  и  взгляд  его  вдруг  стал
колюче-ироничным.  -  Кажется,  я  понял.   Одно   дело   -   быстренько
совокупиться, когда мы были незнакомы, оба чувствовали себя одинокими  и
отчаявшимися. Но совсем другое дело - выйти за такого человека замуж. Ну
как же! Безумный, безнравственный и опасный! А такая умница и красавица,
как ты, запросто найдет себе кого-нибудь получше!
   - Да ты же все вывернул наизнанку! - возмутилась Лайза. - Ты богатый,
красивый мужчина, владелец ранчо, представитель старинного рода.  Да  на
что тебе нищая вдова, с которой ты и знаком-то всего несколько часов?  -
Она даже покраснела от гнева. - Женщина, которая вела себя так,  что  ты
бог знает что обо мне подумал!
   Эндрю сразу успокоился и облегченно заулыбался:
   - Ты вела себя так, что я  подумал  о  тебе  очень  даже  хорошо.  Ты
храбрая, прекрасная и добрая, и ты спасла мне жизнь. - Он протянул  руку
и стал играть ее локоном. - Ты опасная женщина, Лайза. Ты ведь не только
изловила меня и связала, но я теперь  жду  не  дождусь,  когда  же  меня
заклеймят.
   Она вздрогнула, когда Кейн погладил мочку ее уха.
   - Ты не обязан жениться на мне из благодарности или из  чувства  вины
за убийство Билли.
   - Нет тут ни вины, ни благодарности. - С этими темными  взъерошенными
волосами, с этим лицом  отчаянного  плута,  он  был  точь-в-точь  ночной
кошмар любой мамаши и мечта любой юной девушки. - Что ты  сказала  Лу  и
Лили, когда появилась здесь?
   - Правду, кроме того, что... - Лайза замялась. - Ну ладно, я  сказала
им, что мы собирались пожениться и потому ты завещал мне это ранчо.  Это
было самое простое объяснение.
   - Отлично! - радостно воскликнул он. - Значит,  если  ты  попытаешься
сбежать от меня, я подам в суд за нарушение брачного обещания!
   Лайза недовольно глянула на него:
   - Это не шутки. То, что мы.., что мы  помогли  друг  другу  в  минуту
отчаяния, не означает, что между нами возможно нечто большее.
   Он скользнул кончиками пальцев  по  се  шее,  такой  теплой,  нежной,
чувственной.
   - Разве это все, что  было  между  нами,  Лайза?  Только  разделенное
несчастье?
   Ну почему от его чудесного английского  выговора  она  таяла,  словно
масло? Громко стучало в висках, и думать удавалось с большим трудом.
   - Это.., это очень много для меня значило.
   - Для меня это тоже было больше,  чем  ночь,  проведенная  вместе,  -
отозвался  Кейн.  -  Я  думаю,  что  влюбился  бы  в  тебя   при   любых
обстоятельствах, но так  как  у  нас  было  слишком  мало  времени,  это
случилось мгновенно. Мне кажется, мы  просто  перескочили  через  период
обычных ухаживаний и сразу пришли к сердечной близости.
   Он обнял ее ладонью за затылок и ласково привлек ближе.
   - Ты и я, мы оба пережили ужасные  мгновения  в  последние  несколько
недель. Ты потеряла мужа, отца,  ребенка.  Я  убил  человека...  -  Кейн
приподнял ее лицо за подбородок.  -Единственным  хорошим  событием  была
наша встреча. Разве мы не обязаны взять это доброе семя и  вырастить  из
него нечто лучшее? - Он склонил голову, и  губы  его  встретились  с  ее
губами.
   Этот поцелуй - вот  что  она  запомнит  на  всю  жизнь,  а  также  ту
преданность и защиту, которые он  обещал.  Лайза  приникла  к  Эндрю,  с
наслаждением ощущая тепло и силу этого тела.
   - Ах, Дрю, я ведь не отличаюсь особым благородством.  И  если  ты  не
будешь осторожнее, прилипну к тебе на всю жизнь.
   Он шумно вздохнул:
   - Вот мое долгожданное пожизненное заключение. -  Обняв  Лайзу  одной
рукой за плечи, Кейн повернул ее и повел через холл в  спальню.  -  Если
это необходимо, мы продолжим наш спор утром, а сейчас я  ужасно  хочу  в
постель. - Лукаво выгнув бровь, он добавил:
   - И желательно с тобой.
   Лайза остановилась на полпути, но он поспешил успокоить ее:
   - Только чтобы выспаться. Мне думается, после всего,  что  случилось,
ты больше  ни  на  что  не  согласишься.  -  Голос  его  вдруг  зазвучал
настоятельно. - Но видит Бог,  как  я  мечтал  провести  ночь  вместе  и
проснуться, держа тебя в объятиях.
   И внезапно сомнения Лайзы  улетучились,  словно  тени  ночи,  которые
боятся светлой искры откровенности. Возможно, их  отношения  начались  с
середины, а не с начала, но от этого они не стали менее честными.
   - Я тоже об этом мечтала. - Она  обвила  руками  его  шею.  -  Я  уже
говорила, что люблю тебя?
   На какой-то миг воцарилось молчание. Потом он сказал тихо:
   - Это абсолютно взаимно.
   На сей раз она сама поцеловала его,  в  радостном  порыве  позабыв  о
времени  и  пространстве.  Лишь  потом  она  обнаружила,  что  тела   их
переплелись, точно виноградные лозы. Спиной Лайза  прижималась  к  стене
коридора, а бархатный халат кольцом лежал у ног.
   Подняв голову, он серьезно сообщил:
   - А мы не очень-то продвинулись в сторону спальни. Лайза  рассмеялась
и начала расстегивать его изрядно поношенную рубашку.
   - Мне так хорошо... Давай посмотрим, как  это  у  нас  получится.  Но
разумеется, если ты очень устал... - Она умолкла, дразня Кейна.
   - Не так чтобы очень. - Кейн подхватил се на руки и, смеясь, понес  в
спальню, чтобы осторожно уложить на кровать. Затем  склонился  над  нею,
поставив ладони по обеим сторонам от ее головы. - Какая удача, что ты не
успела написать моим родителям. Теперь я сам напишу им, причем сообщу не
плохие, а хорошие новости. - Он поцеловал Лайзу в кончик носа. - Да?
   Она обхватила его за шею и притянула к себе:
   - Самые хорошие, опасный ты мой.



   Мери Джо ПАТНИ 
   ТАНЦУЯ С ВЕТРОМ 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Анонс 
 
   Граф Стрэтмор отличался неземной красотой и  благородством.  Выполняя
секретное правительственное поручение,  он  встречается  с  таинственной
женщиной, чьи красота и ум делают  ее  достойнейшим  противником  графа.
Леди Катрин, то  кроткая,  то  отважная,  то  безрассудная,  то  нежная,
похитила его сердце и смутила разум...
 
ПРОЛОГ 
 
Итон, зима 1794 года 
 
   Его отослали обратно в школу сразу после похорон. Вряд ли можно  было
устроить  мальчика  как-то  иначе,  даже  если  он  вдруг   стал   самым
состоятельным ребенком в Великобритании.
   Новый  лорд  Стрэтмор,  Люсьен  Фэрчайлд,  страстно  желал   поскорее
вернуться в Итон. Там, среди друзей, он сможет жить так, как раньше.  Он
сможет вообразить, что  ничего  не  случилось.  Когда  занятия  в  школе
закончатся, он поедет в Эшдаун и встретит отца, маму и сестру - живых  и
здравствующих.
   Он, конечно, понимал, что произошло, но не был еще готов смириться  с
мыслью о необратимости смерти.
   Пока отец был жив, мальчик носил титул  виконта  Мэлдона.  Теперь  же
директор Итона при встрече называл его Стрэтмором, а слуги,  принимавшие
его багаж, шептали за  его  спиной:  "граф-сиротка".  Они  были  слишком
патетичными, а этого мальчик не переносил.
   Когда Люсьен вернулся в пансион, уже вечерело.  Он  заглянул  в  свою
комнату, сбросил плащ и перчатки и отправился на  поиски  своих  друзей.
Они Жили в том же доме  и  обычно  собирались  в  комнате  Рэйфа,  самой
большой и самой теплой.
   Люсьен вошел без стука и увидел всех троих приятелей, расположившихся
в самых живописных позах вокруг камина. Хотя Никлас был виконтом, Рэйф -
маркизом, а Михаэль  -  младшим  сыном  герцога,  титулы  их  ничего  не
значили. Это были всего-навсего  "титулы  учтивости"  .  А  Люсьен  стал
теперь пэром Англии.  Чего  бы  он  только  не  отдал,  чтобы  этого  не
произошло.
   Мальчики обернулись на шум открывшейся двери и  замерли  в  молчании.
Они уже знали печальные новости.
   Сердце Люсьена замерло. Больше  всего  сейчас  он  желал,  чтобы  его
друзья остались прежними, и боялся, что не вынесет  ни  слишком  бурного
сочувствия, ни необычно бережного  отношения  к  себе.  Мальчик  впервые
почувствовал тоску и одиночество, которые, он уже понял это, останутся с
ним на всю жизнь. И теперь только эти трое  могли  вернуть  ему  прежний
мир.
   Никлас первым, отложив в сторону книгу, встал  навстречу  Люсьену.  В
его жилах текла цыганская кровь, поэтому он был откровеннее в проявлении
своих чувств. Никлас подошел к Люсьену, обнял его за плечи  и  подвел  к
огню.
   - Рад тебя видеть. Ты как раз вовремя. Сейчас  будем  жарить  сыр,  -
сказал он.
   Люсьен почувствовал, что вновь возвращается к жизни. За последние две
недели он не раз ловил себя на мысли, что ощущает себя тоже мертвым.
   Люсьен опустился па ковер около камина.  Мальчики  отложили  книги  и
сели вокруг. Они насаживали кусочки сыра на длинные вилки, жарили их  на
огне, намазывая затем па хлеб. Комната наполнялась аппетитными запахами.
Чудесный ужин в холодный, дождливый вечер.
   Беседа текла как обычно. Мальчики  обсуждали  школьные  происшествия,
случившиеся  в  отсутствие  Люсьена.  Люсьен  боялся,  что   не   сможет
произнести ни слова. Комок стоял  в  горле.  Но  прошло  совсем  немного
времени, и он включился в разговор. Казалось, камень свалился у  него  с
души. Он вдруг с удивлением понял, что голоден. Впервые после того,  как
случилось несчастье, он подумал о еде.
   Когда с сыром было покончено, Рэйф сказал:
   - Я был в городе и раздобыл там кое-что  для  твоей  коллекции,  Люс.
Думаю, эта штука тебе понравится.
   Он встал, подошел к своему столу и вернулся, держа в руках  маленький
предмет.
   Это была заводная механическая игрушка - черепаха, на панцире которой
сидела крохотная бронзовая русалочка. На какое-то время печаль  уступила
место любопытству.
   - А панцирь у нее настоящий, правда? - спросил  он,  взяв  игрушку  в
руки. Мальчик перевернул черепаху, потом завел пружину и опустил игрушку
на пол.
   Черепаха  осторожно  двинулась  вперед.  Она  катилась  на  маленьких
колесиках, будто она и в самом деле была живой, а русалочка, сидящая  на
панцире, махала ручкой, посылая мальчикам воздушные поцелуи.
   Люсьен улыбнулся, но только на мгновение. Тоска снова охватила его, а
глаза наполнились слезами. Первую механическую игрушку  подарил  Люсьену
отец. Он научил его конструировать эти любопытные механизмы.  Его  отец,
который сейчас покоился в фамильном склепе в Эшдауне.  Его  отец,  чьего
смеха он больше никогда не услышит. Люсьен сдержал слезы. Ах, если бы он
мог попасть в сказочную страну, где живут русалки и где никто никогда не
умирает.
   - Ты уверен, Райф, что хочешь расстаться с этой игрушкой,  -  спросил
Люсьен, когда ему наконец удалось взять себя в  руки.  -  Я  никогда  не
видел ничего подобного.
   - Если мне захочется на нее посмотреть, я знаю, куда пойти, - ответил
Рэйф с улыбкой.
   Черепаха остановилась,  и  Люсьен  снова  завел  ее.  Теперь  он  мог
высказать то, что его тревожило.
   - Они называют меня "сироткой-графом", - тихо произнес мальчик.
   Воцарилось молчание, которое прервал Михаэль.
   - Гнусное прозвище. Можно подумать, что ты какой-то попрошайка.
   Все мальчики были с этим согласны. Люсьен не ошибался. Он  знал,  что
друзья поймут его с полуслова.
   - Нам нужно придумать новое прозвище, пока это к тебе не прилипло,  -
предложил Рэйф. - Люс, какое тебе нравится? Никлас щелкнул пальцами.
   - Что вы скажете о "Змее Стрэтмора"? Звучит предостерегающе.
   Люсьен задумался. Змея - существо изящное и  смертельно  опасное.  Но
все же...
   - Неплохо, но не совсем то, что надо.
   - У меня идея, - Михааль ухмыльнулся  и  показал  пальцем  на  книгу,
которую читал. Это был "Потерянный рай" Мильтона.
   - Раз тебя зовут Люсьен, прозвище "Люцифер" вполне подойдет.
   - Отлично! -  с  восторгом  воскликнул  Никлас,  -  Конечно  Люцифер.
Восставший ангел, который предпочел править в аду, а не  прислуживать  в
раю. Ты и похож на него. Из тебя получилась бы отличная утренняя звезда.
   - Чертовски подходящее имя, - согласился Рэйф, - Я вообще уверен, что
Мильтон втайне восхищается Люцифером. Как действующее  лицо  он  гораздо
интереснее бога, который у него похож на деспотичного директора школы.
   - Если мы  будем  называть  тебя  Люцифером,  через  две  недели  все
мальчишки присоединятся к нам.
   Глаза Михаэля сверкали от восторга.
   - Конечно, учителя будут в ярости. Они скажут, что это святотатство.
   Люсьен растянулся на кушетке и закрыл  глаза.  Он  принимал  решение.
Прозвища  играли  очень  важную  роль.  Если  мальчик  получал  в  Итоне
какую-нибудь глупую кличку, например, "Пиписка", она могла  преследовать
его потом всю жизнь. Люцифер - достойное имя. Так звали  того,  кто  мог
посмеяться над самим Господом и никого не любил слишком  сильно.  И,  уж
конечно, этот гордый падший ангел не стал бы плакать по ночам.
   Люсьен постарался придать своему лицу холодное, ироничное  выражение.
Да, это отличное решение.
   - Хорошо, - произнес он медленно. - Я буду Люцифером.
 
Глава 1 
 
Лондон, октябрь 1814 года 
 
   Прошло два дня. Время слез закончилось. Пришло  время  действий.  Она
уже расспросила всех, кто мог знать хоть что-то, но  ничего  не  узнала.
Ничто, кроме ее интуиции,  не  говорило  о  том,  что  случилось  что-то
ужасное.
   Но в данном случае интуиция ее не обманывала.
   Благодарение богу, самого страшного еще  не  случилось.  И  если  она
будет действовать быстро, то сможет это  предотвратить.  Но  что  же  ей
предпринять? В ее положении надо было действовать крайне осторожно.  Она
вспомнила несколько человек, к которым можно было обратиться за помощью,
но ни одному из них она не могла полностью довериться.
   Она заставила себя успокоиться и перестала  метаться  по  комнате.  В
конце концов, все считали ее умной женщиной, и надо было  действовать  в
соответствии с этим.
   Сев за стол и заточив гусиное перо, она начала записывать факты,  уже
накопившиеся по атому делу. Она записала даты и часы, затем  ответы  тех
людей, которых расспрашивала, и, наконец, свою теорию происшедшего. Свои
беседы она заполнила только наполовину, но то, что  осталось  в  памяти,
вполне  укладывалось  в  ее  теорию.  Значит,  следовало  действовать  в
соответствии с ней, тем более что других предположений не было.
   Она задумалась, и чернила  высохли  на  кончике  пера.  Сейчас  самое
важное - получить достоверную информацию. Как  только  она  точно  будет
знать, что произошло на самом деле, она сможет принять решение. Конечно,
у нее были союзники. Но основное бремя расследования ляжет на ее  плечи.
Не только потому, что у нее было достаточно способностей и  сил.  Просто
никто не смог бы провести его так тщательно, как она сама.
   Понемногу  план  действий  прояснялся.  Она  составила  список  мест,
которые  предстояло   посетить,   и   способов,   которыми   надо   было
воспользоваться, чтобы проникнуть туда. Некоторые из них были опасны,  а
она вовсе  не  отличалась  храбростью.  Но  выбора  не  было.  Пассивное
ожидание казалось непереносимым.
   Главная идея была на редкость простой и изящной. Как только она  была
изложена на бумаге, стало ясно, что это наилучшее  решение.  Как  только
оно сразу не пришло ей в голову? Теперь перо порхало по бумаге, фиксируя
все новые и новые мысли. Вскоре все детали были обдуманы.
   Она должна стать другим человеком,  а  точнее,  целой  дюжиной  самых
различных персонажей.
 
Глава 2 
 
   - Стой, где стоишь, сиятельная тварь! Люсьен Фэрчайлд,  девятый  граф
Стрэтморский, глава тайной секретной службы Великобритании по  профессии
и один из самых загадочных людей по образу жизни, резко остановился.  Он
узнал убийцу по голосу и медленно повернулся лицом к человеку,  внезапно
оказавшемуся рядом с ним. Люсьен проклинал  себя  за  беззаботность.  Он
должен был предполагать, что нечто подобное может  произойти.  Пусть  на
полях сражений Европы  уже  отгремели  выстрелы,  политические  интриги,
заговоры и насилие не затихали ни на минуту.
   Граф возвращался домой из клуба. Было далеко  за  полночь.  Шелестели
опавшие листья.  Редкие  повозки  проезжали  по  Ганновер-сквер.  Люсьен
оказался на пустынной улице  один  на  один  с  двумя  угрожающего  вида
незнакомцами. Дула двух револьверов, поблескивающие  в  темноте,  целили
ему в сердце.
   "Надо  выиграть  время.  Надо  выяснить,  кто  они  и  чего  от  меня
добиваются", - решил Люсьен.
   - Мы с вами знакомы, сэр? - спросил Люсьен очень вежливо.
   - Да, вроде, нет, но мне  тут  сказали,  что  ты  уже  два  года  как
разыскиваешь Гарри Меркина.