ев, я нашел в себе силы понять мою бывшую невесту. Элен была увлекающейся молодой особой, а Энтони - блестящим молодым человеком и окутанным романтикой художником. Общество не осудило их, так как все считали, что видят перед собой образец величайшей любви.
     Боуден надолго замолчал.
     - Вы говорили об убийстве, - напомнил Кеннет, нарушив наконец это затянувшееся молчание.
     Боуден вздрогнул и, сделав над собой усилие, продолжил:
     - Прошлым летом Элен скончалась в своем поместье, расположенном в Озерном краю. Считалось, что произошел несчастный случай, но я так не думаю. У Энтони всегда были любовные связи, и о них много болтали. Незадолго до ее смерти стали поговаривать, что Энтони давно охладел к законной супруге и хотел бы жениться на своей новой любовнице. Он всегда был негодяем, ставящим превыше всего собственные удовольствия. - Боуден придвинулся поближе к Кеннету, и глаза его засверкали недобрым огнем. - Я считаю, что либо он собственноручно убил жену, либо своими действиями шаг за шагом подтолкнул ее к самоубийству. Так или иначе он стал причиной ее смерти.
     Боуден приравнивал вынужденное самоубийство, что являлось всего лишь моральной стороной дела, к убийству. Вряд ли суд разделит его мнение.
     - Почему вы предполагаете самое худшее, а не считаете, что это был действительно несчастный случай? - резко спросил Кеннет.
     - В один прекрасный погожий день женщина, к тому же здоровая, совершая прогулку по окрестностям своего имения, где она знает каждую тропинку, неожиданно падает с обрыва. Сыщик, которого я нанял для расследования этого дела, обнаружил следы борьбы на месте падения. Но мой брат вне подозрений, и никому не пришло в голову обвинить его.
     Дело было весьма загадочным. Возможно, Боуден и не в себе, но в таком случае он очень хорошо владеет собой.
     - История смерти Элен в вашем изложении наводит меня на мысль, что самые лучшие сыщики мира никогда бы не смогли докопаться до истинной причины ее смерти, - сказал Кеннет.
     - Понимаю, - ответил Боуден, - но я не успокоюсь, пока не будет проведено тщательное расследование и не установлена истинная причина ее смерти. Я выбрал вас, потому что больше никто не сможет справиться с этой задачей. Если вы дадите мне слово офицера и джентльмена во что бы то ни стало установить причину смерти Элен, я уничтожу ваши закладные, как только дело будет закончено. В случае предоставления вами неоспоримых доказательств вины Энтони я выплачиваю вам дополнительно пять тысяч фунтов, и вы сможете приступить к восстановлению имения.
     Предложение было невероятно заманчивым. Чудеса, да и только. Поставив на стол пустой стакан, Кеннет поднялся с кресла и в раздумье принялся мерить шагами библиотеку, не зная, какое решение ему лучше принять. Предложение Боудена было сумасбродным и явно вступало в противоречие с законом. Если у Кеннета есть хоть капля здравого смысла, то лучше всего указать Боудену на дверь. Но когда он руководствовался здравым смыслом?
     Если же он принимает это невероятное предложение, то Саттертон спасен. Его Бет сможет вести спокойную и беззаботную жизнь, как и подобает молодой обеспеченной девушке. Она станет посещать светские салоны и, имея хорошее приданое, выйдет замуж. Имение вновь станет доходным, вернутся работники и прислуга.
     Что же касается его самого...
     Кеннет подошел к камину и погладил деревянную, украшенную инкрустацией поверхность. Эта привычка осталась у него с детства, когда он гладил вырезанные из дуба фигурки и сочинял про них разные истории.
     Саттертон вернет смысл его жизни. В грязных казармах и изнуряющей испанской жаре, холодными зимними ночами, перед каждым новым сражением - всегда он мечтал, каким сделает свой дом, когда унаследует его. Он вынашивал грандиозные планы о восстановлении обветшалого здания с сохранением, однако, всех примет стиля эпохи Тюдоров. Если он примет предложение Боудена, то со временем сможет осуществить свои мечты.
     Кому от этого будет хуже? Если сэр Энтони виновен, то он понесет заслуженное наказание, несмотря на свои заслуги перед Англией. Если же он невиновен, то правда облегчит душевные муки лорда Боудена. Если же вообще ничего не удастся доказать, ему, Кеннету, все равно достанется Саттертон.
     Внезапно Кеннет вспомнил, что только час назад он был готов продать дьяволу душу, лишь бы спасти имение, и у него от такого сравнения заломило в затылке. "Но ведь Боуден не дьявол, - тут же успокоил себя молодой человек, - а обычный человек, джентльмен, желающий выяснить все до конца".
     Кеннет посмотрел на своего гостя.
     - Мы должны составить контракт, где наши договоренности будут расписаны по пунктам.
     В глазах Боудена вспыхнуло торжество.
     - Разумеется. Несите перо и бумагу, и мы немедленно приступим к делу.
     Полчаса взаимных обсуждений - и контракт был готов. Каждый джентльмен имел свою копию. Контракт составлялся не для публичного обозрения, а для того, чтобы исключить все недомолвки и неточности.
     Итак, контракт был подписан, и Кеннет предложил тост:
     - За успех нашего совместного дела!
     Боуден поднял стакан:
     - За успех!
     Одним глотком он втянул в себя содержимое стакана и выплюнул бренди в камин. Пламя вспыхнуло ярче, подняв столб синих искр.
     - Пусть мой брат сгорит в аду за совершенное им преступление, - выдавил Боуден прерывающимся голосом.
     Его слова свинцовой тучей повисли в воздухе.
     - Вы говорили, что я должен проникнуть в дом сэра Энтони, - сказал Кеннет, нарушая тягостную тишину. - Если вы все так хорошо продумали, то у вас должен быть и план проникновения.
     Боуден кивнул.
     - Секретарь моего брата нашел себе более выгодное место. Морли был мастером на все руки, и на нем держался весь дом. Без него все хозяйство в самое ближайшее время придет в упадок и в доме наступит хаос. Идите к моему брату и просите место секретаря.
     - Почему вы считаете, что он захочет взять меня на секретарскую работу? У вашего брата отбоя не будет от желающих заменить Морли.
     - Если вы появитесь в его доме первым, Энтони не станет давать объявления по поводу нового секретаря. Здесь вам поможет ваша служба в армии, так как мой брат питает особое пристрастие к военным, но главную роль, конечно, сыграет ваша причастность к искусству. - Боуден на минуту задумался. - Не мешкая отправляйтесь в дом Энтони и, сославшись на пожелавшего остаться неизвестным друга, заявите, что ваши недюжинные способности и неплохое знание дела могут сослужить ему хорошую службу. Уверяю вас, мой брат найдет это забавным.
     Кеннету хотелось надеяться, что все будет так легко и просто.
     - Есть ли в особняке другие домочадцы? - спросил он. - Сэр Энтони все еще вдовеет?
     - Пока да, - ответил Боуден, заметно колеблясь. - По-видимому, он решил, что его новый брак даст пищу для сплетен и подозрений.
     - У сэра Энтони есть дети? - продолжал интересоваться Кеннет, прихлебывая бренди.
     - Дочь по имени Ребекка. Сейчас ей двадцать семь лет. Старая дева, потерявшая девственность.
     - Можно ли женщину, потерявшую девственность, называть старой девой? - удивился Кеннет.
     Боуден пожал плечами.
     - Можете называть ее шлюхой, если вам это больше нравится. В восемнадцать лет она убежала с непризнанным поэтом, и у нее не хватило ума женить его на себе.
     "Тайное бегство - характерная черта этой семейки", - отметил про себя Кеннет.
     - Она живет с отцом? - продолжил он свои расспросы.
     - Да. Папаша принял непутевую дочку обратно, и это говорит явно не в его пользу.
     Кеннет не мог с этим согласиться. Он считал, что было бы крайне бессердечно оттолкнуть от себя дочь за ошибку, совершенную в юности, однако решил оставить свое мнение при себе.
     - Мне кажется, что она уже достаточно взрослая, чтобы вести хозяйство своего отца, не прибегая к помощи секретарей, - сказал он. - Почему она этого не делает?
     - Возможно, она ленива или просто глупа. Вам предстоит это выяснить. - Боуден поднялся и холодно улыбнулся. - В конце концов я собираюсь платить вам за то, чтобы вы узнали все подробности семейной жизни моего брата.
     Проводив гостя, Кеннет остановился в холле. Ему почудился слабый запах плесени, но, может, это была и сера.

***

     Прежде чем переодеться к обеду, Кеннет пошел к сестре, чтобы сообщить ей последние новости. Она сидела у окна своей спальни и, пользуясь последними лучами заходящего солнца, что-то штопала.
     Нахмурившись, Кеннет прошел прямо к камину.
     - Ты заморозишь себя, Бет, - сказал он. - Тебе надо следить за здоровьем.
     Бет отложила работу и посмотрела на брата.
     - Зачем напрасно тратить уголь? Я уже привыкла к холоду.
     Став на колени, Кеннет подбросил добрую порцию угля в едва тлеющий огонь. Раздув огонь мехами, он поднялся и уже был готов заговорить с сестрой, но тут его взгляд привлекла небольшая картина.
     - Господи, да это же Рембрандт! Я думал, его тоже вывезли.
     - Прости, но я вчера была так взволнована встречей с тобой, что забыла сказать тебе об этой картине. - Бет снова принялась за работу. - Каждый раз, когда Гермион приезжала сюда, она увозила с собой что-то ценное. Я знала, что ты любишь эту картину, и перенесла ее в свою комнату, завесив пустое место небольшой акварелью. Гермион заходила сюда однажды, но не обратила на нее внимания.
     - Спасибо Господу за это чудо! Этот шедевр стоит более сотни фунтов. Гермион сгорела бы от алчности.
     Чувствуя, как сильно колотится его сердце, Кеннет подошел к картине с изображением фруктов и цветов. Бет вставила ее в простую рамку, и только опытный глаз мог узнать в ней шедевр великого мастера. Кеннета всегда поражало буйство красок и цвета. Как можно было достичь такой потрясающей глубины?
     Тронутый заботой сестры, Кеннет с любовью посмотрел на нее и внезапно увидел, что она вылитая копия их матери.
     - Да благословит тебя Господь, Бет, - сказал он с нежностью. - Вот уж не надеялся увидеть картину снова.
     - Я рада, что смогла тебе хоть чем-то помочь, - улыбнулась Бет. - Надеюсь, у нас ее не отберут за долги? - Лицо Бет вмиг стало серьезным.
     - Фортуна улыбнулась нам, - ответил брат, вспомнив о причине своего прихода. - Джентльмен, который был у меня, желает, чтобы я выполнил для него работу, благодаря которой нам удастся спасти Саттертон.
     Бет широко раскрыла глаза, и штопка выпала из ее рук.
     - Бог мой! - воскликнул она. - Что все это значит?
     - Дело довольно странное, и у меня нет права обсуждать его с кем-либо, но если все пойдет хорошо, в будущем году ты будешь представлена ко двору как мисс Уилдинг Саттертон. - Увидев в глазах сестры немой вопрос, Кеннет поспешил добавить:
     - В этом деле нет ничего опасного или незаконного, просто оно представляется мне несколько странным. Кстати, мне придется на некоторое время уехать в Лондон. Думаю, это займет несколько недель, а может, и несколько месяцев. Я оставлю тебе немного денег, которые я выручил от продажи патента на офицерский чин. На них ты сможешь вести хозяйство.
     - Ты только приехал и сразу уезжаешь, - сказала Бет, у которой губы задрожали от разочарования. Кеннет почувствовал себя неловко. Его бедная сестричка слишком долго оставалась одна. Внезапно ему в голову пришла неплохая мысль.
     - Когда на прошлой неделе я останавливался в Лондоне, то встретился там с одним из приятелей, Джеком Дэвидсоном. Я писал тебе о нем. После ранения в битве при Ватерлоо у него не действует правая рука, и сейчас он словно сорвался с цепи. Однако он хороший парень: младший сын сквайра и хорошо знает сельское хозяйство. Если ты не возражаешь, я попрошу его пожить здесь. Он может пока поработать управляющим. Пусть он осмотрит поместье и наметит план работ. Может, нам еще удастся спасти Саттертон.
     - Думаю, мистер Дэвидсон очень пригодится здесь, - ответила Бет потупившись. - Но в таком случае мне придется пригласить компаньонку. - Бет задумалась. - Пожалуй, я напишу кузине Оливии. Она непременно приедет, если я поселю ее в самых лучших апартаментах.
     - Вот и хорошо! - радостно воскликнул Кеннет. - Надеюсь, что и все другое скоро образуется.
     Однако когда Кеннет поднимался по лестнице к себе в комнату, чтобы переодеться к обеду, настроение его было куда менее радостным.
     Кто знает, как долго продлится сделка Фауста с Мефистофелем?

     Глава 3
     Сэр Энтони Ситон придирчиво осмотрел накрытый к завтраку стол.
     - И это называется едой, - сказал он. - Наш французишка-повар заслуживает того, чтобы его немедленно выставили.
     - Он уже уволен, отец, - сказала Ребекка Ситон, не поднимая глаз от альбома, лежавшего рядом с ее прибором. - Ты еще вчера его выгнал.
     Отец нахмурился.
     - И правильно сделал. Этого наглеца надо было уволить давно. Однако почему до сих пор не нашли ему замену?
     - Для этого требуется время, особенно если принять во внимание, что все агентства по найму немедленно захлопывают двери, стоит мне приблизиться к ним. Мы так часто меняем слуг, что с нами никто не хочет иметь дела. Нам еще повезло, что судомойка умеет немного готовить.
     - Ты так считаешь? По-моему, ты вообще не замечаешь, что ешь. - Сэр Энтони бросил на дочь сердитый взгляд. - Почему бы тебе самой не заняться хозяйством?
     Зная, что настроение отца не улучшится, пока он не выпьет утреннюю чашку чаю, Ребекка отложила карандаш и стала наливать отцу чай. Она положила сахар, добавила немного молока и протянула отцу дымящийся напиток.
     - Если я буду заниматься хозяйством, то не смогу помогать тебе в мастерской.
     - И то верно. - Отец сделал глоток горячего чая. - Жаль, что сбежал этот сукин сын Морли. Он мало что смыслил в домашнем хозяйстве, но это лучше, чем ничего.
     - Ты беседовал с молодым человеком, которого мистер Морли порекомендовал на свое место? - спросила Ребекка, уже заранее зная ответ. Лицо отца недовольно сморщилось.
     - Безмозглый щенок. Мне он совершенно не подходит.
     Ребекка тяжело вздохнула. Объявления о найме нового секретаря уже были разосланы в газеты. Поскольку у отца не хватало терпения беседовать с каждым из них, ей самой скоро придется столкнуться с полчищем претендентов. Оставалось только надеяться, что найдется подходящий человек, и чем скорее, тем лучше.
     - Два агентства обещали мне прислать сегодня хороших поваров. Бог даст, один из них нам подойдет.
     Отец положил на тарелку два кусочка ветчины.
     - Хотелось бы надеяться, что это не будет очередной артист не от мира сего, меньше всего заботящийся о своем прямом деле.
     - Постараюсь не брать такого, - сухо ответила дочь. - Достаточно с нас одного темпераментного художника.
     На лице отца внезапно появилась улыбка, которая обезоруживала даже его врагов.
     - Правильно - это я. - Он заглянул в альбом дочери. - Над чем ты сейчас работаешь?
     Ребекка протянула альбом отцу.
     - Я пытаюсь нарисовать Даму с озера <Владелица замка на дне озера; персонаж легенд о короле Артуре. - Здесь и далее примеч. пер.>. Как ты находишь эту композицию?
     Отец внимательно изучил рисунок.
     - Интересно задумано: наполовину нимфа, наполовину воительница. Мне нравится, как она держит меч и ее волосы относит течением.
     Это была высокая оценка, данная сэром Энтони Ситоном рисунку своей дочери, который обычно бывал очень резким, когда дело касалось искусства. Ребекка встала из-за стола, надеясь в душе, что ее отцу удастся найти подходящего секретаря, и это дало бы ей возможность поскорее приступить к новой картине.
     Ребекка намеревалась сделать только несколько набросков своей будущей картины "Дама с озера", но так увлеклась, что не заметила, как наступил полдень, а ведь ей предстояло дать еще несколько объявлений в газеты по поводу секретаря. Однако время ушло, и она безнадежно опоздала. Пропади все пропадом! Настроение было испорчено, и, что хуже всего, работа над картиной не клеилась.
     Ребекка поднялась и потянулась, разминая затекшие руки и спину, затем пересекла комнату с наклонным потолком и подошла к окну, не выпуская из рук альбома. Ее мастерская занимала половину мансарды и была для нее святая святых. Никто не мог зайти сюда без ее разрешения, даже отец.
     Ребекка села у окна. Дом стоял на углу, и ей были хорошо видны обе улицы. На Хилл-стрит стояли соседские слуги и отчаянно флиртовали. Служанка с дерзкими глазами заманивала в свои сети смазливого юношу-лакея.
     Ребекка раскрыла альбом и быстрыми штрихами нанесла на лист высокую шею девушки и ее дразнящие глаза. Со временем она намеревалась сделать серию портретов влюбленных. Может быть, таким образом она и сама сумеет разобраться в этом загадочном и заманчивом чувстве.
     Снова выглянув в окно, она увидела уличного торговца фруктами, выкатывавшего свою видавшую виды тележку на Уэвертон-стрит. Этот оборванный старик был постоянным обитателем здешних мест. Отец не раз приглашал его позировать для своих крупномасштабных полотен. Тележечнику очень льстило, что таким образом он прославится в веках.
     Ребекка собралась покинуть свое место у окна, как вдруг заметила человека, сворачивающего с Уэвертон-стрит. Он привлек ее внимание своей походкой: решительной, уверенной и несколько надменной. И хотя он был одет как джентльмен, своим крепким телосложением он больше походил на простолюдина. Такое странное сочетание показалось художнице очень интересным.
     На углу Хилл-стрит человек остановился. У Ребекки захватило дух, когда он повернулся и она увидела его лицо. Незнакомец не был красивым, скорее наоборот. Черты его лица были резкими, почти грубыми; вдоль одной щеки до самых темных волос тянулся тонкий рубец, и все же во всем его облике чувствовалось врожденное благородство. Ну вылитый пират с Мейфера <Мейфер - фешенебельный район лондонского Уэст-Энда.>. Ребекка не могла отвести от него глаз.
     Постояв некоторое время на месте, человек зашагал дальше. Карандаш Ребекки так и замелькал по бумаге. Человек уже скрылся из виду, а она все рисовала. Ей удалось запечатлеть на рисунке черты его лица, но вот его выражение, в котором было что-то загадочное, осталось неуловимым.
     Ребекка выглянула из окна, собираясь окликнуть его и попросить задержаться на минутку, но его уже нигде не было. Тяжело вздохнув, она пожалела, что не догадалась выскочить на улицу и догнать его. Какое удивительное выражение лица! Может быть, она когда-нибудь вспомнит его. Ей так хотелось на это надеяться.
     Кеннет остановился на противоположной стороне от дома Ситона. Судя по дому, портреты известного художника неплохо оплачивались. Особняк на Мейфере, где жила по большей части высшая знать, стоил ему целого состояния.
     Интересно, как выглядит дом изнутри? Несмотря на то что лорд Боуден считал его шпионом, Кеннет как боевой офицер славился умением хорошо ездить верхом, точно определять местоположение противника и наносить его на карту. Но ему еще никогда не приходилось проникать в тыл противника таким необычным путем, как сейчас.
     Решительно сжав губы, Кеннет пересек улицу. Дело было ему не по душе, но ради спасения Бет и Саттертона он был готов пойти на обман и предательство. Оставалось только надеяться, что с Божьей помощью все скоро выяснится. Виноват Ситон или нет, лишь бы поскорее все кончилось.
     Кеннет долго стучал в дверь и начал уже беспокоиться, что Ситона нет в городе, как дверь наконец открылась и на пороге появилась молоденькая служанка.
     - Слушаю, сэр? - сказала она, стараясь отдышаться, как будто пробежала большое расстояние.
     - Я капитан Уилдинг, - сказал Кеннет звучным голосом. - Мне необходимо видеть сэра Энтони.
     Его внушительный вид вызвал у девушки доверие, и она присела в реверансе.
     - Прошу вас, сэр.
     Служанка провела Кеннета наверх, в мастерскую, расположенную в глубине дома.
     - Сэр Энтони, к вам капитан Уилдинг! - провозгласила девушка и немедленно исчезла.
     Кеннет шагнул в мастерскую, и ему ударила в нос едкая смесь льняного масла и скипидара. Несмотря на уютные кресла и диваны, комната б