эвенпорт,
усаживаясь за инструмент.
   Реджи оказался очень хорошим пианистом. Длинными сильными пальцами он
сначала уверенно пробежал по  клавиатуре,  проиграв  несколько  гамм,  а
затем стал так же  уверенно  с  листа  исполнять  вальс.  Элис  невольно
задумалась о том, как при его образе  жизни  он  мог  выкраивать  время,
чтобы практиковаться в игре на рояле.
   Присоединившись   к   остальным,   Элис   наблюдала   за   Джулианом,
демонстрировавшим туры  и  па  вальса.  Педантичный  и  щепетильный,  он
сначала протанцевал его с  Мерри,  затем  с  Элис.  Питер  тем  временем
пытался  копировать  его  движения  с  той  из  партнерш,  которая  была
свободна. Через каких-нибудь полчаса по гостиной кружились в вальсе  две
пары, а Уильям взирал на танцующих с нескрываемой скукой.
   Элис была в полном восторге. Она в юности обожала танцевать, несмотря
на высокий рост. К счастью, теперь она должна была появиться на  балу  в
роли  сопровождающей,  в  обязанности  которой  входило   надзирать   за
воспитанницей,  значит,  ей  не  придется   позориться   на   глазах   у
многочисленной публики.
   Накануне бала Элис случайно встретилась на конюшне с  Реджи.  Начался
сезон ежегодной стрижки овец, и Элис поинтересовалась:
   - Ну, как идет стрижка?
   - Чтобы стричь овец, требуется гораздо  больше  умения,  чем  для  их
купания, - ответил Реджи, снимая с гнедой кобылы, на которой он приехал,
седло и попону. - Известно ли  вам,  к  примеру,  что  для  того,  чтобы
обработать переднюю ногу овцы, надо надавить на определенную  точку  под
ее плечом - и тогда нога выпрямится так, что состричь с  нее  шерсть  не
составит никакого труда? Страшно интересно... Ну да, конечно, вы об этом
знаете, - снова заговорил он, увидев, что  Элис  улыбнулась.  -  Я  тоже
когда-то об этом знал, но забыл. Гейб Митфорд потратил порядком времени,
объясняя мне основы мастерства стригаля, но  по  выражению  его  лица  я
понял, что оказался не на высоте. Каждый раз, когда я  случайно  наносил
животному порез, он кривился так, будто я испортил все руно.
   - В этом деле действительно легко напортить, а овечья шерсть  -  один
из главных видов продукции, производимой в имении, - заметила Элис. - Вы
действительно не испортили ни одного руна?
   - Ну, разве что одно или два, - неохотно признался Реджи.  -  Правда,
Гейб сказал, что для новичка я управлялся не так уж плохо.
   Обойдя кобылу с другой стороны и взяв в  руку  пучок  чистой  соломы,
Дэвенпорт принялся обтирать пот и пену с шерсти животного.
   - Вам по-прежнему удается не пить? - подчиняясь какому-то внутреннему
импульсу, внезапно спросила Элис. Дэвенпорт смерил ее ледяным взглядом:
   - Думаю, это не ваше дело.
   Элис почувствовала, что краснеет.
   - Разумеется, не мое. Я ведь  всего-навсего  служу  у  вас  и  должна
терпеть вспышки раздражения хозяина.
   Резко повернувшись, Элис направилась к выходу. Дэвенпорт тихо  сказал
у нее за спиной:
   - Простите меня, Элли. Я был излишне резок. Вы этого не заслужили.
   Элис  постояла,  пережидая,  пока  утихнет  гнев.  Обернувшись,   она
увидела, что  Дэвенпорт,  положив  ладони  на  спину  лошади,  задумчиво
смотрит на нее.
   - Я знаю, что в последнее время со мной трудно общаться.  Я  старался
помалкивать, чтобы  не  срывать  злость  на  других.  Ну  как,  вы  меня
прощаете?
   Элис знала, как тяжело бывает признавать свою не правоту; ей и  самой
извинения давались с большим трудом.
   - Прощаю, и будем считать, что все плохое забыто.  Пару  раз  я  сама
была виновата, поскольку вела себя слишком дерзко.
   - В таком случае мы квиты, - улыбнулся Реджи. - Пожалуйста,  наденьте
сегодня на бал золотистое платье вместо вашего старушечьего темного.
   Элис удивленно подняла брови:
   - У вас получается прямо как в Библии - дерзость за дерзость.
   - Что поделаешь, говорить дерзости я умею гораздо лучше,  чем  стричь
овец, - резонно заметил Дэвенпорт.
   - С этим спорить  не  приходится,  -  согласилась  Элис  и  вышла  из
конюшни. Если честно, ей было приятно, что Реджи  неравнодушен  к  тому,
как она выглядит.

Глава 16

   На публичные балы в Дорчестере собирались не только  сливки  местного
общества, но и семьи мелкопоместных  дворян,  чиновников,  преуспевающих
торговцев. Зал, где они проходили, завсегдатаю столичных балов показался
бы весьма невзрачным.
   Однако Элис эта  просторная  комната,  без  особых  затей  украшенная
цветами, показалась великолепной. Она уже не в  первый  раз  вывозила  в
Дорчестер Мерри, но сегодня все выглядело как-то по-особому празднично и
нарядно. Возможно,  это  ощущение  было  вызвано  присутствием  Джулиана
Маркхэма. Джулиан был настолько  красив  свежей  красотой  юности,  что,
когда "делегация"  из  Стрикленда  вошла  в  зал,  взгляды  всех  женщин
обратились на него. Впрочем, вполне возможно, что они смотрели на  Реджи
- высокого, темноволосого, статного. Во фраке он был  дьявольски  хорош.
Что уж говорить о Мерри - в своем простом муслиновом  платье  с  голубой
отделкой,  прекрасно  гармонировавшей  с  цветом  глаз,  она   выглядела
поистине великолепно. Притягивала к себе взоры гостей и Элис. Золотистое
платье с глубоким вырезом, надетое по  просьбе  Дэвенпорта,  было  самым
красивым и смелым из всех, которые она когда-либо носила. Мерри зачесала
ей волосы назад и стянула в свободный узел. Мередит нарочно не закрепила
одну прядку, кокетливо спускавшуюся  на  обнаженное  плечо  ее  приемной
матери.  Придирчиво  оглядев  свое   отражение   в   зеркале,   Элис   с
удовлетворением   отметила,   что   она   совершенно   не   похожа    на
воспитательницу и опекуншу.
   Спускаясь в гостиную, Элис нервничала и чувствовала себя не  в  своей
тарелке, но, едва увидев ее, Джулиан и Питер рассыпались в комплиментах,
и она немного успокоилась. По-настоящему же ее обрадовало то, что  Реджи
одобрительно улыбнулся. Да, это в самом деле был особенный вечер.
   Элис и Мерри были знакомы почти со  всеми,  кто  собрался  в  бальном
зале.  Мередит  мгновенно  окружил  целый  рой  поклонников.  Элис  тоже
пользовалась вниманием, хотя ее и считали слишком экстравагантной, чтобы
служить примером для молодых девиц. И все же на  этот  раз  она  была  в
центре внимания. Матери девушек на выданье одна за  другой  подходили  к
ней, выражая сочувствие в связи с пожаром, и с надеждой ожидали, что  их
познакомят с Джулианом и Реджи, самыми заметными из всех  присутствующих
на балу мужчин и самыми выгодными женихами.
   Дождавшись, когда волна желающих выразить сочувствие его  управляющей
и познакомиться с ним и молодым Маркхэмом схлынула, Реджи  прошептал  на
ухо Элис:
   - Несколько месяцев назад эти добропорядочные матроны потребовали  бы
от своих мужей вызвать меня на дуэль, осмелься я хотя бы поздороваться с
их дочерьми.
   - Времена меняются, - улыбнулась Элис. - Теперь, как видите, вы у них
прямо-таки нарасхват. - Она кивнула подходящей женщине:
   - Очень рада вас видеть, миссис Берд.  Познакомьтесь,  пожалуйста,  с
мистером Дэвенпортом.
   Обмениваясь с Реджи приличествующими случаю  общими  фразами,  миссис
Берд буквально пожирала глазами хозяина Стрикленда, словно ждала, что он
набросится на нее и изнасилует при  всем  честном  народе.  Опасения  не
оправдались, и она принялась осторожно выспрашивать у  Элис,  что  собой
представляет Джулиан  Маркхэм.  Элис  вежливо,  но  решительно  перевела
разговор на другую тему.
   Когда миссис Берд наконец вынуждена была удалиться, так ничего  и  не
выведав, Реджи обронил:
   - Эта женщина напоминает линейный корабль, идущий под всеми парусами.
   - У нее три дочери, которые напоминают фрегаты, - хихикнула  Элис.  -
Через несколько лет они догонят по водоизмещению мамашу.
   Реджи едва удержался, чтобы не захохотать, и отошел переговорить  кое
с кем из мужчин, с которыми он познакомился за последние недели. Судя по
тому, как приветствовали  Дэвенпорта  дорсетские  джентльмены,  его  уже
считали в графстве своим человеком.
   Занятая болтовней с другими женщинами, Элис наблюдала  за  Мередит  и
Джулианом. Протанцевав тур с Мерри, Джулиан, демонстрируя  любезность  и
такт, принялся приглашать самых застенчивых и невзрачных девиц.  Элис  в
свое время сама была застенчивой простушкой и как  никто  другой  знала,
сколь важно, чтобы тебя пригласил на  танец  блестящий  молодой  человек
вроде Джулиана Маркхэма.
   Танцы начались ровно в восемь и должны были продолжаться до полуночи.
В десять вечера, выдержав эффектную паузу, музыканты заиграли  вальс.  В
Дорчестере  он  исполнялся   впервые.   Пока   звучали   первые   такты,
танцевальная площадка оставалась пустой, однако затем сквайр  Ричарде  и
его супруга, которые часто бывали в Лондоне, вышли  в  центр  и  сделали
несколько туров. За ними на площадке появилась еще одна пара - Джулиан и
Мерри. Они были настолько хороши, что гости не  могли  оторвать  от  них
глаз.
   Элис с любовью и  затаенной  гордостью  наблюдала  за  воспитанницей,
когда неожиданно к ней подошел Реджи и, взяв под локоть, сказал:
   - Ну что, покажем  им  всем,  как  это  делается?  Элис  хотела  было
отказаться, мол, ей, зрелой женщине, танцевать вальс не вполне прилично,
но Дэвенпорт уже вывел ее на площадку и встал в исходную позицию,  одной
рукой крепко обхватив талию Элис, а другой сжав ее затянутую в  перчатку
руку.
   Поначалу   Элис   держалась   скованно,   боясь   вызвать    насмешки
присутствующих. Но с Реджи ей не приходилось стесняться своего роста,  и
довольно скоро она почувствовала  себя  увереннее.  Подняв  голову,  она
заглянула Дэвенпорту в глаза.
   - Славная девочка, - сказал он, когда  они  сделали  первый  круг  по
залу.
   - Какая же я девочка,  -  пробормотала  Элис,  всем  своим  существом
ощущавшая близость Реджи.
   - Ну уж, во всяком случае, не старуха, - с улыбкой возразил Реджи.
   В их первую встречу  Элис  решила,  что  Реджи  симпатичный  мужчина.
Теперь она искренне не понимала, как могла быть так слепа,  -  Дэвенпорт
был не просто симпатичным, он был совершенно неотразим. В эти  мгновения
она испытывала такое же счастье, как и застенчивые пигалицы, танцующие с
Джулианом.
   Она нисколько не сомневалась, что Реджи прекрасный танцор, - иначе он
бы ее не пригласил. Так оно и оказалось. Элис наслаждалась танцем. Вальс
будил в ней какие-то совершенно новые эротические ощущения. Гибкое  тело
послушно откликалось на  каждое  движение  партнера,  золотистое  платье
развевалось, словно шлейф.  Чувствуя  на  своей  талии  его  руку,  Элис
поняла, почему этот танец считался неприличным: мысли, роившиеся у нее в
голове, пока они кружили по залу, были весьма смелыми.
   Элис показалось, что музыка смолкла слишком  скоро.  Запыхавшаяся  от
быстрого танца и  близости  Реджи,  Элис  рассмеялась  и  присела  перед
партнером в глубоком реверансе, нисколько не заботясь о том, что кому-то
может показаться странным ее умение это делать. С едва заметной  улыбкой
Реджи поклонился и проводил ее на место.
   -  Теперь,  когда  все  увидели,  что  я  умею  танцевать,   придется
пригласить кого-нибудь еще, чтобы меня не сочли дурно воспитанным,  -  с
обреченным видом проговорил он.
   - Это весьма разумно с вашей стороны,  -  как  ни  в  чем  не  бывало
ответила Элис, хотя сердце у нее упало.
   - Этого я как раз и боялся, - пробормотал Дэвенпорт  и  направился  к
Мередит, собираясь пригласить ее на кадриль.
   Элис уже решила, что для  нее  танцы  закончились,  но  тут,  подошел
Джулиан и попросил подарить ему кадриль.
   - Как хорошо, что Реджи уговорил вас выйти на танцевальную  площадку,
- с восхищением сказал он. - Если бы я знал, что вы танцуете, я  бы  его
опередил.
   Джулиан оказался замечательным партнером, и Элис получила от  кадрили
большое удовольствие. Оркестр снова заиграл вальс, и Элис была вынуждена
с грустью признать, что Реджи в самом деле неудобно вторично  приглашать
ее на этот танец. Дэвенпорт вышел на площадку с миссис Ричарде,  а  Элис
пригласил  ее  супруг,  сквайр  Ричарде,  крепко  сбитый,   широкоплечий
мужчина.
   На этот раз в вальсе закружилось уже больше пар, и  стало  ясно,  что
многие втайне  разучивали  па  и  повороты  "неприличного"  танца.  Хотя
сквайру Ричардсу было далеко до Дэвенпорта, он был неплохим танцором,  и
Элис вальсировала с удовольствием. Ее не смущало даже  то,  что  макушка
партнера доходила ей всего лишь до носа.
   - А вы, мисс Уэстон, оказывается, скрывали от нас,  что  замечательно
танцуете. Напрасно, напрасно! - с сияющим лицом  похвалил  Ричарде  леди
Элис, которая, пожалуй, никогда раньше не была так близка к тому,  чтобы
стать королевой бала.
   Было  начало  двенадцатого,  когда  в  зале   появились   незнакомцы.
Остановившись на пороге  тесной  группой,  трое  мужчин  и  две  женщины
разглядывали собравшихся со  снисходительным,  скучающим  видом.  Музыка
умолкла,  и   громкие   голоса   незнакомцев,   обсуждавших   увиденное,
разносились по всему залу, хотя разобрать слова было довольно сложно.
   Судя по модной одежде, они скорее  всего  были  лондонцами,  проездом
оказавшимися в  Дорчестере,  и  заглянули  сюда  посмотреть  на  местную
публику исключительно от нечего делать.
   Бросив взгляд на  незнакомцев,  Элис  снова  повернулась  к  Реджи  и
возобновила рассказ о том, как хранится  и  перевозится  настриженная  с
овец шерсть, как вдруг  боковым  зрением  она  увидела,  что  от  группы
отделилась женщина и, сияя, устремилась к  Реджи.  Женщина  была  весьма
хорошенькая, с густыми рыжими волосами, одетая в платье с таким вырезом,
что наряд Элис по сравнению с ним казался пуританским.
   Не обращая на Элис никакого внимания, рыжеволосая  незнакомка  жестом
собственницы положила руку на плечо Дэвенпорта и проворковала:
   - Реджи, дорогой, вот уж не ожидала  тебя  здесь  встретить.  Что  ты
делаешь в такой глуши?
   - Я здесь живу, - холодно ответил он.
   - Живешь? - изумленно повторила она. - Среди этой деревенщины?
   Тут женщина наконец изволила заметить, что Реджи не один,  и  окинула
Элис ленивым оценивающим взглядом, так при этом задрав голову, будто  та
стояла на ходулях.
   - Боже правый, Реджи, где ты откопал такую дылду? -  пьяно  хихикнула
она. - Какие у нее странные глаза.
   От слов, произнесенных маленькой, изящной  столичной  красоткой,  вся
радость,  переполнявшая  Элис,  мгновенно  улетучилась,  и   она   снова
почувствовала себя слишком высокой, нескладной и  некрасивой.  Когда  же
она  заметила,  какие  взгляды  бросает  рыжая  чертовка  на  Реджи,  ей
захотелось ее убить.
   Дэвенпорт снял со своего рукава  руку  женщины  таким  жестом,  каким
снимают прицепившуюся нитку.
   - Если вам так не нравится  Дорсет,  то  что  же  вы  здесь  делаете,
Стелла? - поинтересовался он. - Вас ведь, кажется, зовут  Стелла,  я  не
ошибся?
   Глаза Стеллы цвета лесного ореха злобно вспыхнули, а губы растянулись
в полной яда улыбке. Покосившись на Элис, она прощебетала:
   - Если хочешь, можешь обращаться ко мне каким-нибудь из тех  чудесных
словечек, что ты нашептывал, когда мы с тобой в  последний  раз  были..,
вместе.
   Это было произнесено таким тоном, что у Элис не возникло ни  малейших
сомнений, что имелось в виду под словом  "вместе".  Вероятно,  в  другой
ситуации она бы возгордилась оттого, что рыжеволосая куртизанка  считает
ее соперницей, но не сейчас - ее захлестнула волна гнева.  Больше  всего
Элис хотелось  повернуться  и  уйти,  но  она  осталась  -  ее  удержали
смущение, какое-то странное любопытство  и  непонятно  откуда  взявшееся
ощущение, что Реджи происходящее так же неприятно, как и ей.
   Поскольку Дэвенпорт никак не  отреагировал  на  ее  последнюю  фразу,
Стелла с игривой интонацией объявила:
   - Если бы у меня был выбор, я бы ни за что сюда не поехала, но Джордж
арендовал в этой глухомани дом. У него тут поблизости умирает тетушка, и
он вынужден регулярно ее навещать, чтобы  она  не  забыла  его  в  своем
завещании. Все это ужасно скучно, но он говорит, что скоро мы  поедем  в
Брайтон.
   - А где же Джордж? - со скучающим видом спросил Дэвенпорт.
   Стелла пожала плечами, так что платье  едва  не  соскользнуло  с  них
окончательно.
   - На улице, в экипаже. Он сейчас придет. Спутники  Стеллы  подошли  и
остановились рядом с ней. Один из мужчин хлопнул Реджи по плечу.
   - Привет, Дэвенпорт, - сказал он с развязностью отпетого выпивохи.  -
Давненько не видел тебя в Лондоне.
   - Это потому, что меня там не было, Уилдон, -  произнес  Реджи,  едва
сдерживая раздражение. Уилдон не был его приятелем, а  фамильярности  со
стороны людей малознакомых Дэвенпорт не терпел. Неужели,  подумал  вдруг
Реджи, и он вел  себя  подобным  образом,  находясь  под  хмельком?  Это
открытие его крайне огорчило. Реджи решил, что будет лучше,  если  он  и
Элис покинут зал.
   Проклиная случай, занесший в Дорчестер Стеллу и  ее  покровителя,  он
взял Элис под руку.
   - Рад был  всех  вас  повидать.  Передайте  мои  наилучшие  пожелания
Блейкфорду. Жаль, что нам с ним не довелось встретиться, но мы  как  раз
собирались уезжать.
   Дэвенпорт  почувствовал,  как  напряглась   рука   Элис.   Она   была
расстроена, что неудивительно:  мало  того  что  Стелла  повела  себя  с
вызывающей бестактностью - их диалог с Реджи вызвал  любопытство  многих
обитателей Дорсета.
   Прежде чем они успели уйти, Стелла сделала  еще  одну  -  и  довольно
успешную - попытку привлечь всеобщее внимание.
   -  Реджи,  дорогой,  -  замурлыкала  она,  с  невинным  видом  хлопая
накрашенными ресницами и покачивая бедрами, - разреши,  пожалуйста,  наш
спор. Мы тут говорили о  том,  существуют  ли  еще  на  свете  настоящие
рыцари. Вот Мартин, к примеру, - указала Стелла на стоявшего рядом с ней
не вполне трезвого джентльмена, - считает, что защищать честь женщины  -
это старомодно. Я же утверждаю, что Мартин не прав.  Вот  ты,  например,
джентльмен. Неужели ты не вступился бы за мою честь?
   - А с какой стати? - Реджи изобразил удивление, мысленно  ругая  себя
за то, что в свое время не смог удержаться от близости с продажной рыжей
бестией. - Ты ведь о ней нисколько не заботишься.
   Кто-то из присутствующих  тихонько  ахнул.  В  зале  повисла  тяжелая
тишина. Потрясенные жители Дорсета словно окаменели.
   Рот Стеллы  искривился  от  злости.  На  лице  ее,  разом  утратившем
привлекательность, появилось угрожающее выражение. Сам  Реджи,  выпустив
свою парфянскую стрелу, почувствовал некоторое  замешательство.  Ему  не
впервой было устраивать скандалы, но обычно при этом  он  был  настолько
пьян, что нисколько  не  заботился  о  последствиях.  Оказалось,  будучи
трезвым, сохранять спокойствие в подобной ситуации куда сложнее.
   Почувствовав, что Элис дрожит, он бросил на нее быстрый взгляд.  Лицо
ее было бесстрастным, но Дэвенпорту показалось, что  она  изо  всех  сил
сдерживает либо смех, либо приступ истерики, а может быть, и то и другое
одновременно. В любом случае ему следовало как можно скорее увести ее из
зала.
   Заметив приближающегося Блейкфорда, Дэвенпорт как ни в чем не  бывало
сказал:
   -  А,  вот  и  Джордж.  У  меня  есть  гунтер,  который  мог  бы  его
заинтересовать.  Кто-нибудь  знает,  собирается  он  охотиться  в   этом
сезоне?
   Подвыпивший Уилдон начал было отвечать, но в это время снова  заиграл
оркестр, заглушая его слова.
   Толпа, собравшаяся вокруг Реджи и  Стеллы,  поредела.  Тем  не  менее
Дэвенпорт был уверен, что его слова будут вспоминать в  Дороете  еще  не
один год.
   Пользуясь случаем, Элис высвободила  свою  руку  и,  не  оглядываясь,
начала пробираться к боковой двери. Когда ее  высокая,  стройная  фигура
исчезла из виду, Дэвенпорт, спохватившись, хотел последовать за ней,  но
тут к  нему  подошел  Блейкфорд.  Он  казался  более  трезвым,  чем  его
спутники, а в его глазах при виде Дэвенпорта зажегся интерес.  Несколько
минут, показавшихся Реджи вечностью, он вынужден