озвучал последний аккорд  нового
произведения, она рухнула  в  постель  и  уснула,  так  и  не  осознав,  что
написала.
   Каролина не решалась  взглянуть  на  эту  сонату  до  сегодняшнего  утра,
опасаясь не совладать с эмоциями, застывшими до  поры  в  нотных  знаках.  И
сейчас, глядя на свои записи, освещенные  косыми  лучами  утреннего  солнца,
девушка наконец поняла, что это - объяснение в любви к Ричарду, воплощение в
звуках всех тайных движений ее души. Каролине  незачем  было  исполнять  эту
вещь, она и так знала, что это лучшее ее творение!
   Излив заветные чувства в музыке, она  обрела  целительное  умиротворение.
Оправившись после смятения минувших недель, Каролина пришла  к  выводу,  что
все эти годы прожила в мире  грез.  В  отличие  от  большинства  девушек  ее
возраста она редко задумывалась о любви и  браке,  поэтому,  столкнувшись  с
этим наяву, испытала потрясение. Девушку повергла в шок  уже  сама  мысль  о
замужестве, а внутренняя сила Джейсона едва не раздавила ее. Она никогда  не
воображала, что влюблена, как ее сестры и ровесницы, не делилась мечтами  со
школьными подругами, а потому внезапная любовь  застала  ее  врасплох.  Весь
внутренний мир Каролины  изменился,  чувства  забурлили,  то  вознося  ее  к
немыслимым высотам, то повергая в темную бездну. Тело  девушки  томилось  от
неосознанных желаний.
   Впервые  ощутив  настоящую  любовь,  Каролина  с  пронзительной  ясностью
осознала, что уже никогда не влюбится вновь. Догадывалась она и о  том,  что
для них с Ричардом невозможно общее будущее. Помолвка с  бароном  определила
дальнейшее развитие событий, жизнь шла своим чередом, и внезапная страсть  к
отставному армейскому капитану не изменит планы ее нуждающейся  семьи.  Живо
представив себе прихрамывающего солдата, Каролина невольно улыбнулась, и  на
сердце у нее сразу полегчало.
   Сомнения постоянно закрадывались к ней в душу, рождая все новые  и  новые
предположения. Что изменилось бы, к примеру,  будь  она  свободна?  Есть  ли
основания думать, что Ричард испытывает к ней нечто большее,  чем  дружеское
расположение? Почему бы не допустить, что он втайне влюблен в Джессику, а та
готова ответить ему взаимностью? Какие счастливые у них были лица, когда они
встретились после долгой разлуки! Джессика исполнила свой вдовий долг, отдав
должное погибшему мужу. После стольких лет траура  она  имеет  полное  право
начать новую жизнь. А Ричард однажды вскользь упомянул о том, что в  Испании
не было офицера, не вздыхавшего по прекрасной миссис Стерлинг. Она стала для
соотечественников  олицетворением  образцовой   англичанки   -   не   только
красавицы,  наделенной  неотразимым  очарованием,  но  и  нежно  любящей   и
преданной супруги. Все солдаты, сражавшиеся против Наполеона на  Пиренейском
полуострове, завидовали майору Стерлингу.
   Каролина надеялась, что Ричард и Джессика поженятся: пусть  уж  лучше  он
станет свойственником, чем вообще исчезнет из ее жизни! Она обожала и его, и
тетушку, так почему бы не  пожелать  им  счастья?  Но  неужели  ей  придется
называть капитана дядей Ричардом? Нет, к этому Каролина не была готова.
   Она задумалась о своем будущем. После свадьбы ей  предстоит  играть  роль
великосветской леди, потом пойдут дети... Прежде это  тоже  не  приходило  в
голову Каролине, но  теперь,  похоже,  час  пробил.  Страха  и  неприязни  к
Джейсону девушка уже не испытывала, но сможет ли она  когда-нибудь  полюбить
его? Пожалуй, лучше обойтись без этого:
   Джейсону,  кажется,  не  нужна  влюбленная  супруга.   Он   хочет   иметь
респектабельную  и  скромную  жену,  а  не  пылкую  возлюбленную.   Каролина
подозревала, что барон никогда не был влюблен и не понимал, что  это  такое.
Да она, пожалуй, и сама толком не знала этого.
   Тихо постучав, вошла служанка Бетси.
   - Простите, мисс Ханскомб, к вам пришел джентльмен. Говорит, что  у  него
срочное и важное дело.
   - Как он представился, Бетси?
   - Капитан Далтон. Это отставной офицер, живущий в соседнем имении.
   Каролина смертельно побледнела: вот уж кого она не ожидала  увидеть!  Как
славно мечтать в одиночестве в  своей  девичьей  келье,  наслаждаясь  покоем
затворничества! Появление капитана привело ее в полное смятение. Как в таком
состоянии взглянуть ему  в  глаза?  Стараясь  не  выдать  волнения,  девушка
проговорила:
   - Передай гостю, что я спущусь к нему через несколько минут. Он  в  малой
гостиной?
   Служанка кивнула и вышла.
   Каролина встала и посмотрела в зеркало: это было внове  для  нее,  раньше
она не слишком заботилась о своей внешности, а теперь поминутно  поглядывала
на свое отражение,  как  влюбленная  барышня.  К  счастью,  ее  новый  наряд
выглядел безупречно. Утреннее платье  мягкого  персикового  тона  скрадывало
бледность щек, волосы  были  уложены  в  пучок.  Расправив  плечи,  Каролина
направилась в малую гостиную.
   У Ричарда был озабоченный вид, но он тепло улыбнулся девушке. Она  подала
ему руку.
   - Вот уж не ожидала. Вы здесь впервые?
   - Да. Дом великолепен, а  сад  прекрасно  ухожен.  Лорд  Рэдфорд  прослыл
рачительным землевладельцем. Но я  здесь  не  для  того,  чтобы  восхищаться
Уайлдхейвеном. - Он замялся.
   - В самом деле? - Каролина опустилась в обитое парчой  кресло,  а  Ричард
устроился напротив нее.
   - Я позволил себе некоторую вольность, Каролина, но умоляю, не  сердитесь
на меня за это.
   Девушка с недоумением посмотрела на него.
   - Лучше вам самой прочитать это. - Капитан достал из внутреннего  кармана
сюртука письмо.
   Она взяла в руки лист бумаги, сложенный вдвое, развернула его и прочла:

   Уважаемый мистер Далтон!
   Нас обрадовало, что вы решили  опубликовать  высланные  нам  произведения
именно в нашем издательстве. Эти опусы  преисполнены  мощи  и  виртуозности,
сопоставимой с творениями выдающихся европейских композиторов. Нам  особенно
приятно, что их создатель - наш соотечественник. Англия пока  подарила  миру
лишь нескольких музыкантов высшего класса. Мы готовы выполнить ваше основное
пожелание и сохранить анонимность. Вполне достаточно, чтобы он подписал свои
произведения именем или инициалами. Смею предположить, что наше издательство
сочтет за честь опубликовать и другие сочинения вашего доверителя.  Надеюсь,
в скором времени вы посетите нас в Лондоне и мы обсудим  финансовую  сторону
вопроса.
   Ваш покорный слуга,
   Сайлас Уинфорд

   - Что все это значит? - выдохнула Каролина, не веря своим глазам.
   - Я переписал композиции, оставленные вами в Уоргрейве,  и  послал  их  в
лондонское издательство,  сообщив,  что  их  автор  -  человек  благородного
происхождения, желает сохранить свое имя в тайне. Если вам угодно, я  отзову
ноты из издательства, хотя это и огорчит мистера Уинфорда. - Ричард серьезно
посмотрел на девушку. - Ваша застенчивость мне вполне понятна. Каролина.  Но
публика должна узнать ваши творения, они заслуживают этого! Такая прекрасная
музыка  принесет  людям  радость.   Не   сомневайтесь,   анонимность   будет
обеспечена. Скоро деньги утратят для вас  интерес,  но  надеюсь,  вы  охотно
поделитесь с миром плодами вашего гения.
   - Мне все еще не верится, что такое  известное  музыкальное  издательство
согласно  опубликовать  мои  скромные  работы!  -  взволнованно  воскликнула
Каролина,  тронутая  его  словами.  -  Друзья  говорили,  будто  моя  музыка
доставляет им наслаждение, но мне казалось, они мне льстят...
   Она замолчала и склонила голову, скрывая навернувшиеся  на  глаза  слезы.
Мысли ее пришли в полную сумятицу. Девушка вспомнила ярость отца,  поддержку
синьора Ферранте, бессонные ночи, полные музыкальных фантазий,  Неужели  все
это было не напрасно?
   Ричард предложил ей носовой платок. Она вытерла мокрые  щеки  и  смущенно
сказала:
   - Извините, что я такая плакса! Со  мной  это  часто  случается,  если  я
разволнуюсь.
   - Вы рады?
   - Да! Но я не хочу, чтобы мое имя стало известно. Пойдут  пересуды,  люди
начнут критиковать мои произведения. Мне это неприятно. Я не привыкла быть в
центре внимания - я сразу же чувствую себя неуютно и теряюсь. Боюсь, из меня
не выйдет настоящей леди. Но я тронута вниманием к моим произведениям.
   - В таком случае я прощен? - с облегчением вздохнул Ричард.
   - Конечно же! Кажется, я начинаю во все это верить! -  Каролина  вскочила
и, раскинув руки, закружилась посреди гостиной.  -  Я  на  седьмом  небе  от
счастья!
   - Завтра я отправлюсь на пару дней в Лондон.  -  Ричард  поднялся.  -  На
всякий случай возьму с собой в издательство мистера Челмсфорда: как  опытный
юрист, он позаботится о ваших интересах. Вернувшись, я сразу дам вам знать о
себе.
   - Минуточку! - Каролина выбежала из гостиной и вскоре вернулась с  нотами
новой сонаты.
   - Это не для публикации, - сказала  она,  протянув  Ричарду  листы.  -  Я
написала сонату только для вас.  -  С  этими  словами  девушка  выбежала  из
гостиной.
   Вернувшись в Уоргрейв, Ричард тотчас  же  уселся  за  фортепиано  и  стал
играть сонату. Он понял ее так же ясно, как если бы  Каролина  выразила  все
словами. Нежное вступление постепенно сменилось сложными бурными  пассажами,
а чистая наивная тема - откровенно страстными  аккордами  каденции.  Радость
сливалась с болью, восторг  новых  открытий  -  с  горечью  разлуки.  Соната
заканчивалась щемящей болью утраты. Сыграв  произведение  до  конца,  Ричард
сидел перед инструментом до тех пор, пока звуки финала  не  померкли  в  его
памяти. Поднявшись, капитан уже знал, что нужно сделать. Оставалось обдумать
детали.

Глава 12

   После  полудня  в  имении  Уайлдхейвен  случилось  два  события,  которые
требовали внимания лорда Рэдфорда, и дворецкому  пришлось  побеспокоить  его
сиятельство,  Во-первых,  прибыло  заказанное  для  Каролины  фортепиано,  и
сопровождающий его нервный итальянец  не  соглашался  отдать  инструмент  на
попечение дворецкого.  Иностранец  утверждал,  будто  инструмент  изготовлен
великим Бродвудом, и желал удостовериться, что его  доставят  в  музыкальную
гостиную в целости и сохранности. Джейсон велел позвать Каролину, чтобы  она
присутствовала при установке и настройке творения известного мастера.
   Пока итальянец разговаривал с девушкой, барон внимательно смотрел на нее.
Джессика была права:  Каролина  заметно  изменилась.  Это  была  уже  не  та
застенчивая девочка, с которой он познакомился два месяца назад  на  балу  у
Элмаков. Она держалась с достоинством, не  выказывала  страха  перед  ним  и
покоряла обаянием зрелости.
   Джейсон хотел потихоньку удалиться, но  тут  Каролина  заиграла.  Он  уже
слышал это произведение на одном  из  музыкальных  вечеров,  но  сейчас  его
заворожила удивительная страстность исполнения. Когда  пианистка  закончила,
итальянец, не найдя слов, восхищенно поцеловал ей руку.
   - Как называется это произведение? - спросил барон.
   Она пронзила его взглядом васильковых глаз.
   - Это "Лунная соната" Бетховена, милорд. Вам понравилось?
   Джейсон кивнул, не желая выказывать чувств. Волшебная музыка  разбередила
его оттаявшее сердце. Теперь барон начал  понимать,  что  означает  она  для
Каролины. Горькая ирония заключалась в том, что  ему  хотелось  послать  эту
девушку ко  всем  чертям.  Мысленно  усмехнувшись  этому  странному  капризу
судьбы, он удалился в кабинет, мрачный и злой.
   Но покой его длился не долго: прибыла долгожданная тетушка  Гонория.  Она
разразилась гневной тирадой по поводу ужасных дорог, излила изрядную  порцию
желчи в связи с переменами, происшедшими в усадьбе со времени ее  последнего
визита, и удалилась в отведенные ей апартаменты отдохнуть перед ужином.
   Джейсону следовало бы испытать облегчение,  но  он  по  опыту  знал,  что
расслабляться опасно: тетушка наверняка исподволь подтачивала  свой  змеиный
язычок,  чтобы  вечером  побольнее  уязвить   гостей.   За   ужином   дурные
предчувствия барона оправдались.

***

   Несмотря на боль в висках, Джессика спустилась к ужину. Она решила уехать
из усадьбы, как только прибудут Ханскомбы, а пока, стиснув зубы, мириться  с
неизбежными встречами с Джейсоном.
   Глядя  на  свое  отражение  в  зеркале,  Джессика  пожалела,  что  питает
пристрастие к шикарным  нарядам.  Ее  теперешнее  настроение  совершенно  не
соответствовало эффектному облику. Темно-синее платье  с  глубоким  декольте
было самым скромным в ее гардеробе. Оно удачно оттеняло золотистые волосы  и
придавало бирюзовый оттенок зеленым глазам. Джессика  вздохнула,  расправила
плечи и пошла в соседнюю комнату за племянницей.
   Собравшиеся в малой столовой являли собой весьма унылое зрелище:  Джейсон
сидел с хмурым, сардоническим выражением лица, Каролина  задумчиво  молчала,
Джессика держалась холодно и неприступно. Только  Джордж  Фицуильям  пытался
оживить мрачную атмосферу, заводя разговор то на одну, то на другую тему. Но
и он словно воды набрал в рот, как только появилась вдовствующая леди Эджвер
в пурпурном тюрбане с тремя страусовыми перьями. Она  выглядела  отдохнувшей
после утомительного  путешествия  и  сгорала  от  нетерпения  обрушиться  на
очередную жертву. Барон с тайным злорадством наблюдал, как смущены гости, не
уведомленные о ее приезде.
   - Никак не возьму в толк, племянник, зачем ты повсюду таскаешь  за  собой
этого  жизнерадостного  придурка!  -  Гонория  обожгла  Джорджа  язвительным
взглядом. - Фицуильямы всегда сдавали в аренду мансарду!
   - У вас, как обычно, безупречный тон, тетушка, -  пробормотал  племянник,
отвесив леди Эджвер сдержанный полупоклон.
   Гонория впилась взглядом в Каролину.
   - Так вот  она  какая,  наша  малышка!  По-моему,  несколько  худовата  и
бледновата. А как с  кормовой  частью?  Не  треснет  под  натиском  отпрыска
Кинкейдов?
   - Постараюсь не разочаровать  вас,  леди  Эджвер,  -  ответила  Каролина,
выдержав испытующий взгляд.
   - Смотри у меня! Не произведешь через год на  свет  наследника  -  будешь
отвечать передо мной лично.
   - Доля ответственности ляжет и на меня, тетя, - пришел на помощь  невесте
Джейсон.
   - Ерунда! Все Кинкейды известны своей  похотливостью,  и  ты  не  станешь
исключением, если в тебе бурлит их кровь.
   Гонория посмотрела на племянника так, словно подзадоривала его сейчас  же
доказать свою мужскую состоятельность, но, прежде чем он  успел  бы  сделать
это, благоразумно переключилась на новую жертву.
   Обернувшись к Джессике, она долго смотрела на нее, а  потом  торжествующе
воскликнула:
   - Весна 1803  года,  несравненная  мисс  Уэстерли!  Выскочила  вскоре  за
офицера и исчезла. Что ты здесь делаешь?
   - Позвольте представить вам мою тетю,  миссис  Стерлинг!  -  вмешалась  в
разговор Каролина.
   - В этом нет нужды, - поморщилась леди Эджвер, - я  прекрасно  помню  ее.
Все еще на выданье, красотка? И бесшабашна, как в молодости?
   - В известном смысле - да, - вздернув подбородок,  холодно  ответствовала
Джессика. - А вы, как я вижу, по-прежнему грубы.
   Леди Эджвер разразилась хохотом.
   - Иначе и не могло быть! Ха-ха-ха! В моем возрасте  у  человека  остается
слишком мало удовольствий. Рада видеть, что из тебя  не  выветрился  прежний
бойцовский дух! Когда мне было семнадцать,  я  тоже  прослыла  сорвиголовой.
Ничего, вот доживешь до моих лет, поймешь,  что  нет  ничего  приятнее,  чем
терроризировать своих потомков.
   - Возможно, - улыбнулась Джессика. -  Но  надеюсь  найти  себе  и  другие
развлечения.
   Сопровождаемые изумленными взглядами собравшихся, леди Эджвер и  Джессика
отошли в дальний угол и о чем-то вполголоса заговорили. Подали ужин, но и за
столом Гонория  продолжала  свой  монолог,  который  произносила  с  улыбкой
доброжелательной людоедки. Никто не осмелился перебить ее.
   После  ужина  тетушка  Гонория   вновь   взялась   за   Каролину:   долго
расспрашивала девушку о здоровье и  родственниках,  выразила  удовлетворение
тем, что она принадлежит к семье Уэстерли, отметила, что они всегда  держали
лучших лошадей, чем Ханскомбы, но разочарованно прищелкнула языком, услышав,
что мать Каролины скончалась, родив лишь одну дочь.
   Каролина вполне резонно возразила, что если такая же участь  постигнет  и
ее, барон сможет жениться во второй  раз  и  произвести  на  свет  желанного
наследника. Леди Эджвер резанула ее взглядом, не совсем понимая, говорит  ли
девчонка всерьез или же издевается.
   Невинный взор Каролины несколько успокоил старуху, и она  снова  занялась
Джессикой. К тому времени, когда подали чай, тетушка Гонория  объявила,  что
ее бал состоится  в  ночь  полнолуния  в  следующую  пятницу.  Джессику  она
назначила своей главной помощницей по организационным вопросам.
   После ужина все разошлись по спальням. Каролина попросила Джессику  зайти
ненадолго к ней, прибавив с таинственным видом, что есть хорошая новость. Та
охотно последовала за племянницей, рассудив,  что  сейчас  самое  подходящее
время для чего-то хорошего. При этом она вовсе не  горела  желанием  узнать,
что Каролина страстно влюблена в лорда Рэдфорда.
   Усадив тетушку рядом с собой на кровать, девушка робко вручила ей  письмо
от представителя музыкального издательства. Джессика дважды прочитала его  и
на радостях обняла смущенную Каролину.
   - Чудесно, моя милая! Это  Ричард  Далтон  отослал  твои  произведения  в
Лондон?
   - Да. И хорошо, что он не спросил у меня позволения. Я бы не решилась  на
этот шаг. А теперь мне очень приятно, что совсем посторонний человек одобрил
мое сочинение.
   - А ты думала, что мы с  синьором  Ферранте  лукавили,  расхваливая  твою
музыку? Это ведь смертный грех! - улыбнулась Джессика.
   - Я не считала, что вы обманываете меня, - засмеялась Каролина. -  Но  не
исключала, что вы мне льстите. Я полагала, что пишу неплохо, но  только  как
дилетант. Поэтому меня удивило, что мои произведения приравнены к сочинениям
известных европейских композиторов.
   - Ты всегда серьезно относилась к музыке, - заметила Джессика.
   - Это еще не означает, что я хорошая сочинительница. За  последнее  время
столько всего случилось! Я уже не такая, как три месяца назад,  -  Ты  стала
лучше или хуже?
   - По-моему, лучше, чем  раньше.  -  Каролина  откинулась  на  подушки.  -
Значительно мудрее, опытнее и старше.
   - Ах, если бы я была такой в твои годы! - усмехнулась Джессика.
   - Полагаешь, это самонадеянное заявление? - спросила  девушка.  -  Однако
разве то, что я не вылетела из гостиной во время  допроса  леди  Эджвер,  не
свидетельствует о моей зрелости?
   - Если так рассуждать, то я наделена силой Геркулеса и  опытом  столетней
старухи, - возразила Джессика.
   Каролина села на кровати и с сочувствием посмотрела на тетушку - Ты  вела
себя мужественно и не дрогнула перед натиском дракона!
   - Теперь, зная, что она не презирает меня,  я  уже  не  нахожу  ее  такой
ужасной, - вздохнула Джессика. - Но меня удручает предсказанное мне будущее.
Неужели в старости я тоже стану каргой?
   - Нет, - покачала головой Каролина, - у тебя доброе  сердце,  хотя  ты  и
умеешь настоять на своем, если надо. Леди Эджвер совсем не такая.
   - Тебе пора привыкать думать о ней как о тетушке Гонории, - наставительно
напомнила Джессика.
   - Упаси Бог! - воскликнула Каролина и, упав на  кровать,  накрыла  голову
подушкой.
   Джессика погладила ее по спине и ободряюще сказала:
   - Хорошего не бывает без плохого. Став леди Рэдфорд, ты обретешь  больше,
чем потеряешь.
   - Постараюсь усвоить, -  серьезно  ответила  племянница.  -  Хотя  это  и
нелегко.

***

   Ричард  вернулся  из  Лондона  в  воскресенье,   поздней   ночью.   После
изнурительной поездки нога его сильно разболелась. Выпив  бокал  бренди,  он
вскоре уснул. Проснувшись утром свежим и бодрым, капитан  спросил  себя,  не
оттого ли это, что здесь он ощущает  себя  дома.  Однако  ответить  на  этот
вопрос все еще не мог.
   В Лондоне отставной капитан не только заключил с издательством договор  о
публикации произведений Каролины, но и