ечала  по  пути  на  север.  Ее
преследовал призрак живого человека.
   А если он и вправду здесь, какую роль он выберет - злодея или  героя?
Улыбаясь своим причудливым мыслям, Трот вышла из разрушенного  аббатства
так,  чтобы  избежать  встречи  с  незнакомцем,   -   она   предпочитала
одиночество и не нуждалась в обществе, радуясь уже тому, что очутилась в
Шотландии. Здесь она иногда  замечала  любопытные  взгляды,  но  местные
жители были вежливы, а когда слышали ее акцент, то  оказывали  ей  самый
радушный прием.
   Решив спуститься к реке, огибающей аббатство, она  вышла  из-за  угла
часовни и вздрогнула от неожиданности, столкнувшись  с  незнакомцем.  Им
оказался Кайл.
   Трот уставилась на него с гулко бьющимся сердцем.
   - Милорд, это вы?
   Он поклонился.
   - Собственной персоной. Прости, я не хотел напугать тебя.
   Обуздав свое воображение, Трот холодно осведомилась:
   - Вы приехали за своей каретой?
   - Я приехал, чтобы увидеться с  тобой.  -  Под  пристальным  взглядом
Кайла Трот потупилась.
   - Как вы нашли меня?
   - Выследить карету с гербом на дверце нетрудно, к тому же  ты  как-то
упоминала, что твой отец жил близ Мелроуза. Хозяин постоялого двора, где
ты остановилась, объяснил, что ты  ушла  к  аббатству,  вот  я  и  решил
догнать тебя. И отлично прогулялся.
   - Но зачем вы выслеживали меня? - беспомощно спросила Трот.
   -  Чтобы  поговорить.  -  Кайл  обвел  взглядом  руины.  -   Ты   уже
возвращаешься в Мелроуз или хочешь побыть здесь подольше?
   - Сегодня я повидала достаточно. - При виде  Кайла  Трот  забыла  обо
всех достопримечательностях.
   Он предложил  ей  руку,  и  Трот  машинально  приняла  ее,  не  сумев
отказаться. Некоторое время они шли молча, наконец Кайл заговорил:
   - Твой шотландский акцент стал  заметнее.  Шотландия  оправдала  твои
ожидания?
   - Полностью. - Трот подняла голову, подставив лицо свежему  ветру.  -
Как ни странно, мне по душе  прохладный  ветер  и  хмурые  небеса.  Я...
приехала домой. Здесь все точь-в-точь такое, как мне  представлялось,  -
тени,  свет,  холмы...  Мне  кажется,  в  прошлой  жизни  я  тоже   была
шотландкой.
   - Может быть.
   - Похоже, вы все-таки стали отчасти буддистом.
   - Думаю, да. Знаешь, на земле есть места, которые  пробуждают  в  нас
странные чувства. Так было со мной, когда я увидел те китайские рисунки.
Мне казалось, что Китай - часть моей души, что я не буду счастлив,  пока
не побываю там.
   - Благодаря этому вы  не  так  ограниченны,  как  большинство  мужчин
вашего круга. - Трот взглянула на него, вспоминая поездку  в  Хошань.  -
Вам хотелось остаться в Китае?
   - Будь у меня выбор, я последовал бы примеру твоего отца и  до  конца
своих дней жил бы в Макао или Кантоне, - задумчиво признался Кайл. -  Но
поскольку долг требует, чтобы я жил в Англии, я  доволен  уже  тем,  что
сумел увидеть Китай.
   - Если вы научились  довольствоваться  малым,  значит,  этот  год  вы
прожили не зря. Когда мы познакомились, вас не покидали  беспокойство  и
неудовлетворенность.
   Его взгляд снова стал пристальным.
   - Да, год для меня не потерян, хотя он выдался нелегким.
   Стараясь избежать трудного разговора, Трот умолкла, приподняла юбки и
перепрыгнула через лужу, оставшуюся после ночного дождя.
   - Странно, что юг Шотландии называют низменностью, хотя на самом деле
здесь больше холмов, чем в Англии.
   -  Верно,  но  эти  холмы  невысоки  по  сравнению  с  горами  севера
Шотландии, где родилась моя мать. - Кайл устремил  взгляд  на  север.  -
Англию  и  Шотландию  считают  единым  целым,  но   они   всегда   будут
обособленными.
   - Мой отец согласился бы с вами. - Трот  отвернулась,  гадая,  почему
при виде Кайла, привлекательностью уступающего Доминику, у  нее  слабеют
колени.
   - Ты уже успела найти своих родственников?
   Пальцы Трот сжались.
   - Мне известно, что у отца был брат, Джеймс Монтгомери,  но  когда  я
спросила о нем у хозяина постоялого двора "Старина  Брюс",  он  ответил,
что знает в округе пятерых мужчин с таким  именем.  Не  знаю,  стоит  ли
продолжать поиски. Наверное, я пробуду в  Мелроузе  еще  день-другой,  а
потом уеду в Эдинбург.
   - Если хочешь, я помогу тебе найти родных и вместе с тобой навещу их.
   Встревоженная  тем,  как  легко  Кайл  прочел  ее  мысли  и  разгадал
опасения, Трот перевела разговор:
   - Лучше объясните, зачем вы приехали сюда, Кайл. Чтобы наши страдания
возобновились?
   - Надеюсь, нет. - Он помедлил. - Пожалуй,  я  приехал,  чтобы  начать
ухаживать за тобой.
   Трот изумленно вскинула брови.
   - Ухаживать за мной?
   - Лучше поздно, чем никогда. - Он криво улыбнулся. - Через двенадцать
часов после твоего отъезда в поместье явился Доминик и объяснил,  что  я
болван - во всем, что касается тебя. И он был прав.
   У Трот сжалось сердце.
   - Что это значит?
   -  Я  до  сих  пор  не  знаю,  смогу  ли  стать  мужем,  которого  ты
заслуживаешь, - с мучительной откровенностью признался Кайл, - но  я  не
хочу терять все, что у нас есть, если у меня остается хотя бы один шанс.
   - Для этого  уже  слишком  поздно.  -  Она  потупилась,  ей  хотелось
плакать. Она любила Кайла почти с первой минуты знакомства,  но  уже  не
верила, что они могут быть вместе. Зачем он приехал и все испортил - как
раз тогда, когда Трот уже приняла решение идти своей дорогой?
   Утверждать  что-либо  наверняка  было  еще  слишком  рано,  но   Трот
чувствовала,  что  они  зачали  ребенка,  когда  предавались  любви  под
цветущими яблонями. В ней что-то изменилось, хотя она не могла  сказать,
что именно. Трот даже догадывалась, что родится  мальчик:  она  ощущала,
как разгорается в ней энергия ян.
   Эта догадка наполнила ее ликованием, но вместе с тем Трот поняла: она
не желает, чтобы ее ребенок рос в Дорнли,  рядом  с  дедом,  презирающим
смешанную кровь, и отцом, который  так  старался  избежать  беременности
своей любовницы. Ее ребенок должен быть окружен любовью, даже  если  для
этого ей придется вернуться в Макао.
   - Ты уверена, что уже поздно? У нас даже не было времени узнать  друг
друга, Трот. Или ты притворялась  мужчиной,  или  мы  путешествовали  по
Китаю, или я был одержим мыслями, что джентльмену следовало бы отпустить
тебя. Не лучше ли было бы немного побыть вместе  и  посмотреть,  что  из
этого выйдет?
   - Все не так просто.
   - Для начала мы забудем, что были любовниками. - Он слабо  улыбнулся.
- Прежде я должен завоевать тебя.
   - А я не уверена, что смогу находиться рядом с вами  и  не  думать  о
постели.
   Кайл окинул ее обжигающим взглядом.
   - Но что мешает нам просто побыть рядом  и  посмотреть,  к  чему  это
приведет?
   Трот нервозно запахнулась в плащ.
   - Что толку в попытках, Кайл? В вашем мире я лишняя.  Он  никогда  не
станет моим - даже если ваш отец примирится со мной, а на это  лучше  не
надеяться. Будете ли вы счастливы, если ослушаетесь его?
   - В Англии дети пренебрегают желаниями родителей так же часто, как  и
в Китае. И потом, уезжая в Лондон, Рексхэм заявил, что внуки с  примесью
китайской крови лучше, чем их отсутствие.
   - Эти слова следует расценивать как одобрение? - иронически  уточнила
Трот.
   - От моего отца - да. - Кайл взял ее за руку, обходя  двух  пасущихся
овец. - Рексхэм - отнюдь не идеальный  свекор,  ты  раздражаешь  его  не
только тем, что ты наполовину китаянка.  Но  если  мы  решим  сочетаться
законным браком, ручаюсь, он примет тебя в семью  и,  если  понадобится,
будет защищать тебя даже от короля. А что касается моих брата и сестры -
они уже давно считают тебя родственницей. Если я отпущу тебя, они  этого
не поймут.
   - Все это звучит неплохо, но неубедительно.
   -  Чтобы  убедить  тебя,  понадобится  время,  вот  почему  я   решил
поухаживать за тобой. - Кайл пожал ее руку. - Не прогоняй меня, пока  не
истечет срок обручения. Если через один год и один день после  церемонии
в Фэнтане мы решим, что у нас нет будущего, мы расстанемся по  обоюдному
согласию и без сожалений.
   Трот прикусила губу. Если она  и  вправду  беременна,  ради  будущего
ребенка она не должна отказываться от последней попытки  стать  законной
женой Кайла.
   - Хорошо. Дождемся конца срока.
   Кайл повернул ее к себе, взял за  подбородок  и  наградил  медленным,
нежным поцелуем, намеренно сдерживая страсть. Его губы были  горячими  и
до боли родными.
   Трот сгорала от желания прижаться к его телу, еще больше она  жаждала
принять его предложение. Но было уже слишком поздно.
   Кайл отстранился, его дыхание участилось.
   - Спасибо, Трот. Я сделаю все возможное, чтобы на следующие несколько
недель стать идеальным спутником.
   - Это будет нетрудно.
   - Верно. За последние несколько месяцев я опротивел даже самому себе.
Неудивительно, что ты сбежала. - Он взял Трот под руку и  снова  зашагал
по тропе. - Кстати, о твоих родных... Визит к ним - рискованная  задача,
но ты же не боишься рисковать, Трот Монтгомери.  Так  ты  позволишь  мне
продолжить поиски?
   Трот глубоко вздохнула.
   - Разыщите Джеймса Монтгомери ради меня, Кайл. Я  должна  встретиться
со своим единственным родственником.
   Трот помнила, что они с Кайлом не созданы друг для друга, но не могла
не воспользоваться его появлением. Встреча с Родными пугала ее.
   К счастью,  на  постоялом  дворе  "Старина  Брюс"  нашлась  отдельная
столовая, где Кайл и Трот перекусили вдвоем. Для компании,  а  может,  в
качестве компаньонки Трот принесла  в  столовую  свою  кошку:  Жемчужный
Бутон любила сидеть у нее на коленях и не терпела, когда ее сгоняли.
   Кайл не возражал - ему  предстояло  о  многом  подумать,  но  желание
заключить Трот в объятия было почти ошеломляющим. Однако он  видел,  как
насторожена и даже испугана Трот. Значит, надо  действовать  медленно  и
осторожно, постепенно завоевывая доверие и дружбу, иначе он упустит свой
последний шанс.
   Вернувшись из аббатства, он занялся поиском сведений  о  родных  отца
Трот, но ей самой сообщил новости только после обеда.
   - Я поговорил с местным священником и, кажется, узнал, где живет твой
дядя.
   Пальцы Трот сжались на ручке чашки.
   - Вы уверены?
   - Абсолютно. Да, в округе есть пять Джеймсов Монтгомери, но только  у
одного был брат Хью, уехавший в Китай. Хью дважды приезжал в  Шотландию,
в последний раз - более двадцати лет назад, но его не забыли. Найти  его
брата было нетрудно.
   Трот подалась вперед.
   - Что еще вы узнали о моем дяде?
   - Он пошел по стопам своего отца и стал учителем.
   - Да, да! Я совсем забыла, но теперь вспомнила:  папа  упоминал,  что
его отец и брат - учителя. - Она отпила чаю, глядя вдаль. -  Вот  почему
папа так заботился о моем образовании. Он сам учил меня всем европейским
наукам и нанимал лучших учителей китайского языка, литературы и истории.
   - Шотландцы славятся любовью к учебе. Моя мать была самой  начитанной
и образованной женщиной из всех, каких я знал. Совсем как ты.
   Трот отвела глаза и погладила кошку.
   - Дядя живет неподалеку?
   - В коттедже на окраине Мелроуза, вместе с семьей. Туда  легко  дойти
пешком. - Кайл покачивал в руке  свой  стакан  с  вином,  молясь,  чтобы
школьный  учитель  радостно  встретил  свою   племянницу,   пусть   даже
незаконнорожденную по английским меркам.
   А если Монтгомери отвергнет ее, он, Кайл, в ответ...
   Кайл не знал, что он предпримет,  но  пожалел,  что  дуэли  запрещены
законом.
 
39 
 
   Напряженная, как натянутая струна, Трот крепко вцепилась в  отцовскую
Библию, вместе с Кайлом шагая по улице, ведущей к долу школьного учителя
Джеймса Монтгомери.
   - Должно быть, вот этот. - Кайл указал на ухоженный, довольно большой
каменный коттедж с побеленными стенами и кошкой, умывающейся на крыльце.
Он ободряюще взглянул на Трот:
   - Самое страшное скоро будет позади.
   Она кивнула, чувствуя, как пересохло у нее во рту.  Кайл  постучал  в
окованную железом дверь, и вскоре  ее  открыл  рослый  мужчина,  любезно
осведомившийся:
   - Чем могу служить?
   У Трот перехватило дыхание. О боги, он был в  точности  похож  на  ее
отца! Тот же рот, удлиненное  худое  лицо,  густые  рыжеватые  волосы  с
частой проседью. Очевидно, Джеймс был несколькими годами моложе Хью.
   - Вы Джеймс Монтгомери, брат покойного Хью Монтгомери из Макао?
   Мужчина приподнял кустистые брови.
   - Да.
   Кайл взял Трот за руку и подвел ее поближе.
   - Позвольте представить вашу  племянницу,  Трот  Монтгомери,  недавно
прибывшую в Англию.
   У  Монтгомери  приоткрылся  рот,  в  серых  глазах  отразилось  такое
потрясение, что Трот сбежала бы, если бы Кайл не удержал ее  за  локоть.
Внезапно Джеймс взревел зычным голосом учителя:
   - Мама, Джинни, Трот приехала!
   Схватив Трот за руку, Джеймс втащил ее в  дом.  Из  соседней  комнаты
выбежали две женщины, вытирая о передники запачканные мукой  руки.  Одна
из них,  миловидная  рыжеволосая,  средних  лет,  вероятно,  приходилась
Монтгомери женой,  а  вторая,  рослая,  прямая  старуха  с  белоснежными
волосами, - матерью.
   Под громкий лай двух собак мать Джеймса шагнула к Трот. Должно  быть,
ей было уже под восемьдесят, но глаза оставались живыми и ясными.
   - Дочь моего Хью! - потрясение выговорила она, с  трудом  удерживаясь
от слез. - Как ты похожа на него, детка!
   Услышав эти слова, Трот обняла ее и расплакалась.
   - А  я...  я  не  знала,  что  у  меня  есть  бабушка,  -  растерянно
пробормотала она.
   Эту сцену Трот не раз представляла себе, мысленно видела, как  Джеймс
Монтгомери гневно отрекается от нее или нехотя  признает  родственницей,
но даже не надеялась на радостный, сердечный прием. Бабушка  усадила  ее
на дубовую скамью, а Джеймс тем временем представил Кайлу свою жену Джин
и мать Мейрид. Покончив с формальностями, он сказал:
   - А мы думали, что Трот погибла в кораблекрушении вместе с  Хью.  Где
же ты была все эти годы, детка?
   - В Кантоне, - ответил Кайл, поскольку Трот неудержимо всхлипывала. -
Когда она осиротела, ее приютил один китайский купец, друг ее отца.
   Пока Трот пыталась справиться со  слезами,  одна  из  лохматых  собак
положила лапы ей на колени и ткнулась в  щеку  мокрым  носом.  Смеясь  и
плача одновременно, Трот выпрямилась и  принялась  искать  платок.  Кайл
протянул ей свой.
   Вытерев покрасневшее от слез лицо, Трот произнесла:
   - Простите меня за такую слабость, но... я не знала, примут  ли  меня
здесь.
   - Не примут единственную дочь моего сына? - переспросила Мейрид. -  С
чего ты взяла?
   Трот объяснила без обиняков:
   - Дело в том, что я наполовину китаянка, к  тому  же  по  шотландским
меркам мои родители не были женаты.
   -  Твои  родители  поженились  по  шотландскому  обычаю,  но  даже  в
противном случае ты остаешься дочерью моего брата, - возразил Джеймс.
   - Мои родители были женаты? - удивилась Трот.
   - Да, - кивнула Мейрид. - Хью  и  Ли  Инь  дали  друг  другу  древнюю
шотландскую клятву пред лицом Бога. -  И  она  нежно  пригладила  волосы
внучки.
   Трот заинтересованно спросила:
   - Но разве такой брак считался законным в Макао?
   - Его было достаточно для Хью и для  всех  нас,  -  заявила  Джин.  -
Неужели родители ничего не объяснили тебе?
   - Нет, я даже не спрашивала. -  Трот  была  уверена,  что  Ли  Инь  -
наложница Хью, такой статус считался вполне законным в  Макао.  Мысли  о
браке ей даже не приходили в голову.
   Но теперь, когда она узнала, что ее родители обменялись клятвами, она
понимала, почему в семье никогда не упоминали об этом.
   - В Макао у многих иностранцев есть наложницы-китаянки  и  дети,  но,
женившись на любовнице, любой европеец вызвал бы  шумный  скандал.  Один
человек, решившийся на это, был вынужден продать свою торговую компанию.
Очевидно, поэтому отец и решил скрыть свой брак.
   Он называл Ли Инь женой, что  Трот  считала  любезным  и  романтичным
обращением. Но теперь, думая об этом,  она  осознала,  что  нравственные
принципы не позволили бы ее отцу жить во грехе, поэтому он женился на Ли
Инь, сообщив об этом только  своим  родным.  Европейцам  из  Макао  было
незачем об этом знать.
   - По-моему, нам пора выпить чаю, -  решила  Джин,  ушла  на  кухню  и
вскоре вернулась с  корзинкой  песочного  печенья  и  большим  дымящимся
чайником. - От волнений всегда разыгрывается аппетит.
   Сегодня днем Трот почти  ничего  не  ела,  поэтому  с  благодарностью
принялась за чай и еще теплое домашнее печенье,  какое  любил  ее  отец.
Утолив голод, она обвела взглядом вновь обретенных родственников.
   - Вы и вправду верите, что я - та, за кого себя выдаю? Если хотите, я
могу показать вам отцовскую Библию...
   Мейрид покачала головой.
   - Это ни к чему: ты - вылитая Хью, хотя  и  наполовину  китаянка.  Ты
унаследовала форму его ушей, овал лица, его выговор.  Хью  знал,  как  я
мечтаю повидать внучку, поэтому часто писал о тебе.  Он  гордился  твоей
красотой и умом и уверял, что благодаря знанию двух  языков  ты  станешь
сущим кладом для его компании. - Она печально вздохнула. - Я просила его
привезти тебя погостить, но он не хотел разлучать тебя с матерью, а  она
не вынесла бы долгого плавания.
   Хью говорил правду: мать Трот была  слишком  хрупка  для  длительного
плавания и пребывания в холодной северной стране, хотя и согласилась  бы
отправиться в Шотландию из уважения к мужу. Но отец Трот ни  за  что  не
стал бы принуждать Ли Инь. Такую заботу о женщине Трот считала лучшим из
мужских качеств, им обладал и Кайл.
   - Зато теперь, когда ты здесь, я могу передать тебе состояние отца  и
наконец-то избавиться от него, - с улыбкой вступил в разговор Джеймс.  -
Оно досталось нам потому, что все считали тебя погибшей.
   - Но откуда оно взялось?  -  изумилась  Трот.  -  После  смерти  отца
выяснилось, что он был весь в долгах. Чэнгуа, тот купец, который приютил
меня, не мог солгать!
   - Мистер Чэнгуа вряд ли знал о том, что у Хью есть счет в  английском
банке, - объяснил Джеймс. - Большую часть своих прибылей Хью  отсылал  в
банк Эдинбурга, а в Макао оставлял только деньги на домашние  расходы  и
закупку нового товара. Видимо, больше твой друг ни о чем не знал.
   - Наверное, так все и было, - согласился Кайл. - И даже  если  Чэнгуа
знал о банковском счете, он считал Трот  нищей,  не  подозревая,  что  в
Англии женщины обладают правом наследования.
   Выслушав эти объяснения, Трот вздохнула с облегчением.  Конечно,  все
было именно так. Заподозрить Чэнгуа в нечестности она просто  не  могла.
Он занимался торговлей сорок лет, ему  многие  верили  на  слово,  и  не
ошибались.
   Трот опять оглядела дружелюбные лица  членов  семьи  Монтгомери.  Как
сложилась бы  ее  жизнь,  если  бы  кто-нибудь  из  европейцев  в  Макао
додумался отправить ее в Шотландию, к родственникам отца? Она выросла бы
здесь, окруженная любовью, даже считалась бы наследницей.
   - Сколько же денег оставил мне отец?
   - Часть пришлось потратить, -  признался  Джеймс.  -  Осталось  около
десяти тысяч фунтов.
   Трот опешила. Десять тысяч фунтов - да это  же  настоящее  богатство,
которого при некоторой экономии ей  хватит  на  всю  жизнь!  Больше  она
никогда не будет нищей  и  беспомощной.  Не  веря  своему  счастью,  она
спросила:
   - Но ведь вы считали себя законными наследниками.  Почему  же  вы  не
потратили больше? Вы  ведь  могли  купить  поместье  или  перебраться  в
Эдинбург или Лондон.
   На лице Мейрид отразилось изумление.
   - Зачем они нам? Мелроуз - наш дом, здесь есть все, что нам нужно.
   - Часть денег мы потратили на то, чтобы отправить в университет наших
двух сыновей и двух дальних родственников, -  подхватил  Джеймс.  -  Наш
старший, Джеймс, врач в Эдинбурге, младший, которого мы  назвали  Хью  в
честь дяди, тоже учится там. Он хочет вернуться сюда и  стать  учителем.
Когда наши дочери вышли замуж, мы купили им по коттеджу -  хорошо  иметь
собственную  крышу  над  головой.  -  Его  вдруг   охватило   запоздалое
раска