ую и безжалостную. Я бы хотела знать, что у него были  за  причины
презирать меня, хотя я ни в чем не была виновата.
   - А он еще жив? - поинтересовалась Эдит.
   - Не представляю, - пожала плечами Диана. - Мне ничего о нем не  известно
с того мгновения, как он уехал из гостиницы.
   Мадлен никак не могла понять, как это викарий мог вот так просто взять  и
бросить свою дочь на произвол судьбы. Наверное, он и впрямь был сумасшедшим.
Потом, вспомнив, что не спросила еще кое о чем, Мадлен  вновь  обратилась  к
Диане с вопросом:
   - А как ты познакомилась с Эдит? Ты не сказала мне об этом.
   - Моя сестра Джейн Хейз с мужем владеют гостиницей, в которой и произошел
этот случай, - заговорила Эдит со своим йоркширским произношением. - Я  сама
вышла замуж за пьющего подонка. Мои  сыновья  выросли  и  уехали  -  один  в
Америку, другой ушел в армию. Джейн все время говорила, что мне надо уйти от
мужа, пока он не укокошил меня, но я не знала, как это сделать и куда пойти.
- Женщина задумчиво дотронулась  до  шрама,  пересекающего  ее  щеку.  -  Я,
конечно, могла бы уехать к Джейн, но у меня не было денег на переезд. К тому
же у меня не было желания уходить - ведь я терпела его издевательства  целых
двадцать пять лет и, можно сказать, привыкла к ним.
   Мадлен новым взглядом посмотрела на Эдит. Ей было известно, что у пожилой
женщины были сыновья - те регулярно писали матери, но она не знала  о  муже.
Похоже, Эдит обрела свою силу, пройдя нелегкую школу.
   Диана продолжила рассказ Эдит:
   - Миссис Хейз решила, что если ее сестре  будет  о  ком  заботиться,  она
решится наконец оставить мужа. Мне только  что  исполнилось  шестнадцать,  я
была беременной и всего боялась. Но, связавшись с поверенным  Сент-Обена,  я
получила деньги. Тогда миссис Хейз собрала  мои  вещи  и  отправила  меня  в
Йоркшир. Мы с Эдит  вместе  нашли  Хай-Тор.  Мы  обе  хотела  одиночества  и
избегали людей, в особенности мужчин. С тех самых пор  Эдит  и  печется  обо
мне. - Диана тепло улыбнулась женщине, которая  помогла  ей  пережить  самые
трудные минуты жизни.
   - Мы обе друг другу помогали, - усмехнулась Эдит.
   - Но почему после всего, что с тобой случилось,  ты  задумала  поехать  в
Лондон и стать куртизанкой? - недоумевала Мадлен. - Я  бы  скорее  подумала,
что женщина в твоем положении отправится в монастырь.
   Диана налила всем чаю.
   - Знаешь, прозвучит это довольно странно, но  у  меня  было  удивительное
ощущение того, что я поступаю правильно, - ответила девушка. -  Несмотря  на
то что мой отец и.., муж сделали мне, я всегда знала,  что  не  все  мужчины
такие. В нашей деревне были счастливые семейные пары, были и добрые мужчины.
Раз уж я была замужем, то не могла создать семью,  но  мне  хотелось,  чтобы
рядом был.., любящий мужчина. Должна признаться, мне понравилось,  когда  ты
говорила, что красота дает женщине силу над мужчинами. Л подумала тогда, что
было бы замечательно обладать хоть какой-то силой...
   - Но я также говорила тебе, что это опасная вещь, - напомнила ей Мадлен.
   - Помню, - прошептала Диана, закрыв  глаза,  чтобы  скрыть  навернувшиеся
внезапно слезы. - Я не  представляла  себе,  что  творю.  Похоже,  я  просто
сделана из другого теста, чем женщины-искусительницы.
   - Да нет, моя дорогая, совсем нет, - успокаивала ее Мэдди. - Ты  из  того
же, из чего сделаны все любящие жены, хорошие матери и друзья.
   Мадлен хотела утешить Диану, но вышло наоборот: зарывшись лицом в одеяло,
девушка запричитала сквозь слезы:
   - Что же мне делать? Он ненавидит меня. Он сказал, что  не  хочет  больше
видеть меня.
   Наступило молчание. Наконец Эдит сказала:
   - Ты у нас знаток мужчин, Мэдди, ты и отвечай, что ей делать.
   Мадлен села рядом с Дианой и обняла ее за плечи.
   - Может, кое за что Сент-Обен тебя  и  ненавидит,  но  чувства  его  куда
сложнее. Любовь, ненависть, желание, злость - все перемешано в нем. Было  бы
куда труднее вернуть его, если бы он был равнодушен к тебе.
   Сдавленным голосом Диана спросила:
   - Ты думаешь, я могу надеяться?
   - Да, думаю, можешь. Если, конечно, ты выберешься  из  постели  и  будешь
бороться, как женщина. - Мадлен нарочно поддразнивала Диану  и  была  вполне
удовлетворена, увидев, как девушка немедленно стянула с себя плед.
   - Что это значит - бороться, как женщина? - поинтересовалась она.
   Вспомни, что ему в тебе нравилось, и используй это против  него.  Любовь,
желание, смех - все, что угодно, тебе лучше знать. Заодно попробуй вспомнить
все причины его гнева.
   Безнадежное выражение на лице  Дианы  сменилось  задумчивостью.  Глядя  в
чашку, она промолвила;
   - Может, он злится из-за того, что я задела его честь? Вдруг он  считает,
что я умышленно унизила его?
   Мадлен задумалась.
   - Что ж... - медленно проговорила  она  наконец.  -  Конечно,  честь  его
задета, но дело не только в этом. Из твоих слов я поняла, что  он  полагает,
будто ты злоупотребила его доверием, предала  его.  Именно  это  чаще  всего
бывает причиной размолвок между мужчинами и женщинами, к тому же  виконт  не
из тех людей, который доверяет всем подряд.
   Диана подумала над ее словами.
   - Похоже, Мэдди, ты, как всегда, права. Не знаю уж, что с этим и  делать,
но.., это всего лишь начало. - Девушка вспомнила  одно  замечание  Джерваза,
смысла которого не поняла. - Он обвинил меня в  том,  что  я  подослала  мою
подругу Мадлен просить у него денег.., чтобы самой этого не  делать.  Ты  не
знаешь, о чем он говорил?
   - Да, - ответила женщина. -  Я  попросила  Сент-Обена  делать  регулярные
перечисления на твой банковский счет. Он с готовностью согласился,  так  что
ты теперь много богаче: Сент-Обен с прошлого сентября каждый месяц переводил
тебе две сотни фунтов. - Увидев, что  Диана  оторопела  от  ее  слов,  Мэдди
встревоженно спросила:
   - У вас и из-за этого возникло недоразумение?
   - Боюсь, что так. Он утверждал, что это я все подстроила  и  притворялась
невинной.
   - Ох нет, Диана! Прости  меня!  -  в  ужасе  вскричала  Мадлен.  -  Жизнь
непредсказуема и было бы глупо не использовать готовность виконта поддержать
тебя материально. Я же заботилась о твоем будущем. Неужели он  обвинил  тебя
за то, что сделала я?
   Мэдди  пришлось  самой  думать  о  своем  финансовом  положении,  поэтому
неудивительно, что  она  постаралась  позаботиться  о  своей  менее  опытной
подруге. А теперь получилось, что ее доброе намерение лишь добавило масла  в
огонь подозрительности Сент-Обена.
   Диана допила остатки чая.
   - Это не так уж важно, - устало промолвила она. - Он меня  куда  в  более
худших вещах обвинял. - Девушка покрутила чашку и, подержав  ее  у  закрытых
глаз, протянула Эдит:
   - Пожалуйста, посмотри.., все ли кончено между мной и Джервазом?
   Эдит засомневалась:
   - Не стоит интересоваться делами, столь близкими  к  сердцу.  Ты  слишком
много придаешь значения этой ерунде.
   - Ну пожалуйста, - упрашивала ее Диана. - Я должна знать,  есть  ли  хоть
малейшая надежда.
   Подумав еще немного, Эдит взяла чашку.  Ее  дыхание  замедлилось,  и  она
заговорила своим утробным голосом:
   - Все еще не кончено. Многое лежит между вами - и темное,  и  светлое.  -
Нахмурившись, она покачала чашку. - Конца не видно. Будет  опасность,  и  не
только тебе.  Угрожает  тьма...  -  И  низким,  неестественным  голосом  она
договорила:
   - Тьма, смерть и желание...
   Диана слегка подула в лицо замолчавшей было Эдит, и та  вновь  заговорила
нормальным голосом:
   - От этой чашки будет больше пользы, мая милочка, если ты будешь пить  из
нее чай. - Она налила ароматного напитка в чашку и добавила туда бренди.
   - Мне, пожалуй, не хочется больше чаю, - возразила  Диана.  -  Знаете,  я
ужасно хочу спать.
   - Бедняжка, ты утомилась, а  мы  тут  мучаем  тебя  своими  вопросами,  -
промолвила Мадлен.
   Нежно обняв Диану, Мэдди проводила ее в спальню и поцеловала на прощание.
   Когда женщины вернулись в комнату Мэдди, Эдит задумалась.
   - Что-то я давненько не навещала свою сестру Джейн, ту самую,  что  живет
на Малле, - заявила она наконец. - Думаю, пора мне с ней повидаться.
   Зная, что Эдит любит говорить  обиняками,  Мадлен  промолчала  и  подлила
бренди в их чашки.
   - Так, наверное, это совпадение, что твой  путь  на  Малл  пройдет  почти
через деревушку, где выросла Диана?
   - А? Что? - переспросила Эдит. - Ах да,  чистое  совпадение,  -  отвечала
женщина, задумчиво отпив бренди. - Думаю, там всем  известно  о  сумасшедшем
викарии.
   - Очень может быть, - согласилась с ней Мэдди,  усаживаясь  поудобнее.  -
Конечно, может статься, что ты не  узнаешь  ничего  интересного  и  важного,
но... Кто знает? Неплохо хотя бы выяснить, жив ли он еще. Надеюсь,  если  он
все еще пребывает среди нас, грешников, ты не  поможешь  ему  отправиться  в
небесную обитель?
   - Что ты! - возмущенно воскликнула Эдит. - Нет, конечно. Я в жизни и мухи
не обидела, лишь перед самым расставанием с любимым муженьком огрела его  по
башке кочергой. - Помолчав, она добавила:
   - Этот мерзавец не хотел отпускать меня.
   - Да ты что? - удивленно переспросила Мадлен, а  затем  расхохоталась.  -
Похоже, я перебрала бренди, потому что мне это кажется ужасно смешным. - Так
ты убила его?
   - Нет, - с сожалением ответила Эдит. - Кочерга была слишком легкой.
   - И он все еще жив?
   - Нет. После того как я от него ушла, он нашел другую дуру, которая стала
о нем заботиться. Он забил ее до смерти, и его повесили.
   Лицо Мадлен стало серьезным.
   - Надо же, - промолвила она, -  у  нас  троих  есть  тайны,  связанные  с
мужчинами. Даже странно, что все эти тайны всплывают на поверхность  в  одно
время.
   - Угу, - промычала Эдит. - Надеюсь, у Дианы так же, как и у нас с  тобой,
со временем все уладится.

***

   Как только Мадлен ушла из  комнаты  Дианы,  девушка  разрыдалась.  Тщетно
старалась она взять себя в руки - ничего не получилось.  Она  плакала  почти
все время, пока была в Йоркшире, плакала  всю  дорогу  домой.  Как  Диана  и
говорила Джервазу, она была из тех, кто плачет, а не из тех, кто  устраивает
сцены. Диане было бы  легче  перенести  неприятности,  если  бы  она  просто
разозлилась, но девушка была не способна на это. Долгожданное  объяснение  в
любви сделало ее еще более ранимой, и обвинения виконта в предательстве были
просто невыносимы,  хотя  девушка  понимала,  что  и  он  испытывал  сильную
душевную боль. Теперь, по прошествии некоторого времени, Диана  поняла,  что
Сент-Обену было бы легче узнать ее тайну, если бы она рассказала ему все  до
его признания. Ах, как просто было сейчас рассуждать о  том,  как  следовало
поступить!
   Горе захлестывало Диану. Стараясь сдержать слезы,  она  села  за  стол  и
принялась просматривать письма, которые пришли, пока ее не было  в  Лондоне.
Счета из магазина за ткани и обувь, квитанция на  оплату  обучения  Джеффри,
записка от Франсиса  Брэнделина,  в  которой  он  сообщал,  что  уезжает  на
некоторое время, но обязательно зайдет к ней, как только вернется...
   Среди  писем  был  маленький  сверток,  адрес  на  котором  был   написан
незнакомой рукой. Подумав, что это какая-то покупка, о которой  она  забыла,
Диана развернула бумагу и похолодела. В оклеенной бархатом шкатулочке лежали
крупные жемчужины - те, что оставались у Джерваза от ожерелья. Ни письма, ни
даже записки... Девушка не понимала, была ли посылка  знаком  презрения  или
равнодушия.
   Она не хотела думать об этом, подвинув дрожащей рукой  шкатулку  на  край
стола, Диана взяла последнее письмо. Внушительный  конверт  кремового  цвета
был запечатан печатью с гербом Сент-Обена. Сердце ее бешено заколотилось, и,
глубоко вздохнув,  девушка  медленно  распечатала  конверт.  К  ее  великому
разочарованию, письмо было написано незнакомым почерком - тем же самым,  что
и на посылке с жемчугом.  Очевидно,  это  рука  секретаря  Джерваза.  Раньше
виконт всегда писал сам.
   В конверте было приглашение на прием в Обенвуд - его послали еще до того,
как Диана встретилась с Джервазом в Йоркшире, до того, как он сказал, что не
хочет больше видеть ее... Так конверт и поджидал ее здесь,  только  еще  раз
напомнив девушке о ее потере.
   Диана хотела было порвать  приглашение,  но  потом  задумалась.  Домашний
прием, а значит, много гостей, возможно,  даже  кто-то  из  правительства  -
Диана помнила, что Джерваз любит иногда приглашать к себе людей, с  которыми
его связывают служебные дела.
   В приглашении было указано, что прием состоится в конце следующей недели.
Диана  задумчиво  разгладила  приглашение.  Она  была  законной  виконтессой
Сент-Обен. Выгонит ли ее Джерваз, если она приедет в Обенвуд?  Возможно,  он
так и поступил бы, окажись они в  доме  одни,  но  в  присутствии  множества
вельмож он не посмеет сделать этого, чтобы не нарушать  приличий.  Если  она
приедет, когда все уже соберутся...
   Мысли  Дианы  понеслись  вскачь.  Она  была  полна  решимости  биться  за
Джерваза, чтобы доказать  ему  свою  любовь,  но  для  этого  ей  надо  было
встретиться с ним. Другой возможности может не представиться.
   Других доводов не требовалось. Диана решила поехать в Обенвуд.

Глава 21

   Чтобы уделить сыну побольше  внимания  перед  очередным  отъездом,  Диана
решила позавтракать с ним на следующее утро и прокатиться  в  парк.  Мальчик
обожал гулять с матерью, он всю дорогу  болтал,  рассказывал  ей  о  книгах,
которые читает, о школе, просил обратить внимание, насколько лучше  он  стал
ездить верхом. Сидя в седле, он больше, чем обычно, походил на своего  отца.
Хоть с тех пор, как он впервые сел на пони, не прошло и года, мальчик  ездил
верхом с врожденной грацией.
   Когда конюх забрал их лошадей,  Диана  внимательно  посмотрела  на  сына.
Интересно, какие чувства испытывает Джерваз к мальчику  сейчас,  узнав,  что
Джеффри - его ребенок. Почему-то Диана была уверена, что, несмотря на  отказ
видеться с ней, виконт не станет отрицать своего родства с  Джеффри.  Она  с
тревогой наблюдала  за  их  знакомством,  надеясь,  что  они  подружатся,  и
опасаясь, что этого не произойдет.
   Но, похоже, Джеффри нравился виконту, а ведь мальчик был его наследником.
Изменится ли отношение Джерваза к сыну после  того,  как  он  обвинил  ее  в
предательстве?  Неплохо  зная  Сент-Обена,  Диана  думала,  что   этого   не
произойдет, но горечь ее  была  очень  велика,  и  девушка  решила,  что  не
позволит им видеться до тех пор, пока не убедится, что  виконт  не  причинит
вреда мальчику. Диана на все была  готова  ради  сына  и  хотела,  чтобы  он
унаследовал титул, богатство и влиятельное  положение  в  обществе;  она  не
сомневалась, что Джеффри - достойный наследник знатного рода. Однако она  ни
за что не допустила бы, чтобы мальчик участвовал в  родительских  распрях  -
ради  этого  Диана  даже  готова  была  уехать  в  какую-нибудь  колонию   и
воспитывать сына одна.
   Обычно Джеффри сам распрягал своего пони, но на сей раз  Диана  попросила
поручить  это  мальчишке-конюху,  чтобы  спокойно   потолковать   с   сыном.
Вопросительно глядя  на  свою  мать,  Джеффри  отправился  вслед  за  ней  в
гостиную.
   - Малыш,  на  следующей  неделе  мне  опять  придется  уехать,  -  снимая
перчатки, заявила Диана. - Мне жаль расставаться с тобой, но  я  должна  это
сделать.
   - Можно мне поехать с тобой? - попросил мальчик.
   - Нет, боюсь, что нет, - покачала она головой, опасаясь, как  бы  ребенок
не стал свидетелем сцены между родителями.
   - А почему?
   Ну как ответить ему? Пока Диана обдумывала, что бы такое сказать, Джеффри
ворчливо произнес:
   - Наверное, ты к лорду Сент-Обену  едешь?  Диана  понимала,  что  мальчик
любил Джерваза, но ревновал к нему мать. Сняв шляпку и  жакет,  она  села  и
медленно проговорила:
   - М-мда... Прости, что я опять уезжаю, но это необходимо.
   По лицу ребенка было видно, что он готов  поссориться  с  матерью.  Диана
показала рукой на место рядом с собой, приглашая Джеффри  сесть,  как  вдруг
его голова резко откинулась назад. Он упал на пол, изгибаясь и хрипя.  Диана
бросилась к сыну, испытывая  обычный  ужас,  который  сковывал  ее  в  такие
моменты.
   Диана хотела было обнять ребенка, как внезапно ее руки застыли в воздухе.
Ей много раз приходилось хлопотать возле  Джеффри  во  время  эпилептических
припадков, поэтому она сразу заметила что-то необычное. Страшное  подозрение
поразило ее. Схватив мальчика за плечи, Диана вскричала:
   - Джеффри, ты притворяешься?!
   Лицо мальчика приняло обычное выражение, он выпрямился и виновато опустил
голову. В жизни Диана так не сердилась на сына. Размахнувшись, она со  всего
маху шлепнула его. Диана ни разу  не  била  Джеффри,  поэтому  он  испуганно
вскрикнул.
   Не прошло и  минуты,  как  они  оказались  в  объятиях  друг  друга:  оба
заливались  слезами,  причем  сильнее  плакала  Диана.  Укачивая  сына,  она
приговаривала:
   - Прости меня, дорогой,  прости,  я  не  должна  была  шлепать  тебя.  Но
никогда! Никогда не делай этого больше! Можешь кричать  на  меня,  хочешь  -
бросай вещи, но никогда больше не притворяйся так. Ты не представляешь,  как
эти приступы действуют на меня. Это.., это было ужасно...
   Вытащив из кармана носовой платок, Джеффри высморкался, и, комкая  платок
в руках, пробормотал:
   - Я знаю, что ты очень переживаешь. - Мальчик с трудом сглотнул. - Прости
меня, мамочка. Я совершил ужасный поступок.
   - Да уж, действительно  ужасный.  -  Диана  вытерла  слезы  и  попыталась
улыбнуться. - Только мне кажется, что если бы люди  не  совершали  временами
ужасных поступков, мы все были бы  ангелами  с  крыльями  и  нимбами  вокруг
голов.
   Глаза мальчика лукаво блеснули:
   - Конечно, крылья - это хорошо, но тогда мы бы не смогли  ездить  верхом,
не так ли?
   - Похоже, ты прав.
   - Тогда я предпочел бы остаться человеком. Диана улыбнулась,  но  настала
пора поговорить о серьезных вещах. Поглядев внимательно на сына, она приняла
решение - ведь рано или поздно Джеффри должен  был  узнать,  кто  его  отец.
Вообще-то она собиралась рассказать ему все позже,  но,  похоже,  время  для
откровений пришло: Диана считала, что если мальчик узнает правду, ему  будет
легче смириться с мыслью об ее отъезде. Обняв сына, она усадила его рядом  с
собой.
   - Мальчик мой, мне надо кое-что тебе  сказать.  -  Несмотря  на  принятое
решение, Диана не смогла сразу найти нужные слова, потому что раньше  всегда
избегала разговоров на эту тему. - Тебе, кажется, нравится  лорд  Сент-Обен,
не так ли? Отвернувшись в  сторону,  ребенок  кивнул.  Набрав  полную  грудь
воздуха, Диана выпалила:
   - Сент-Обен - твой отец. Джеффри оторопело посмотрел на мать, его голубые
глаза были широко распахнуты от удивления.
   - Ты хочешь сказать, - через некоторое время  вымолвил  он,  -  что  я  -
незаконнорожденный?
   - Нет! - удивленно возразила Диана. Совершенно очевидно,  что  мальчик  в
школе изучал не только латынь и литературу. -  Мы  с  ним  женаты,  и  ты  -
законный ребенок, как и все нормальные английские мальчишки.
   - Но почему же ты раньше ничего мне не говорила об  этом?  Почему  вы  не
живете вместе? Почему он ведет себя не как отец? - Шок мальчика прошел, и он
стал засыпать Диану градом вопросов.
   -  Это  длинная  история,  мой  любимый,  -  пожала  плечами  Диана.  Она
задумалась на мгновение, не зная, как объяснить все восьмилетнему  мальчику.
- Мы остановились в одной гостинице с ним. В Шотландии. Твой  отец  случайно
зашел в мою комнату. Уж так нехорошо вышло, но.., потом он решил жениться на
мне - ведь он настоящий джентльмен. Но вообще-то женитьба не входила  в  его
планы, поэтому он уехал, распорядившись, чтобы мне посылали деньги  и  чтобы
я.., хорошо жила.
   - Но почему он не  хотел  жить  с  тобой?  -  агрессивным  тоном  спросил
мальчик.
   - Дело было не во мне, твой папа просто не хотел  жениться,  -  осторожно
ответила Диана, не