и.
     В этот момент подоспел слуга с чаем, и в последующие полчаса собеседники не заговаривали о личном.
     Росс наконец поднялся, вознамерившись удалиться, но посол на секунду удержал его.
     - Надеюсь, вы отобедаете с нами, прежде чем покинуть Константинополь. Леди Каннинг весьма жаждет с вами познакомиться. - Он встал, чтобы проводить гостя. - Может быть, завтра вечером?
     - Я с удовольствием приду.
     Они уже почти дошли до вестибюля, как объявили еще об одном посетителе. Каннинг выругался про себя и нахмурился, едва завидев посетителя, но быстро разгладил морщины, придав лицу выражение дипломатической бесстрастности.
     - Простите меня, лорд Килбурн. Я отвлекусь всего на мгновение.
     Росс остался в сумрачном вестибюле, на миг оцепенев при виде только что вошедшей высокой европейки с золотисто-каштановыми волосами. Впрочем, он тотчас овладел собой, ибо рыжеватые волосы были подернуты сединой, а волевое привлекательное лицо хранило следы былой красоты. Однако он узнал эту женщину, и ее присутствие поразило его столь же сильно, как потрясло бы появление ее дочери.
     Каннинг сделал шаг вперед и поздоровался с вновь прибывшей:
     - Добрый день, леди Камерон. К сожалению, никаких новостей со времени вашего прошлого визита.
     - Зато я узнала кое-что от персидского купца, который только что приехал в Константинополь. Несколько месяцев он провел в Бухаре и клянется, что ни одного англичанина там не казнили. - Леди Камерон испытующе взглянула на посла. - Мой сын жив, сэр Стрэтфорд! Неужели британское правительство не собирается спасать человека, который оказался в плену, выполняя задание королевы?
     - Леди Камерон, - терпеливо увещевал ее Каннинг, - ходят сотни слухов относительно судьбы вашего сына, но почти все они сходятся в одном: его приговорили к смерти. Макнил, британский посол в Тегеране, уверен, что приговор приведен в исполнение, а он к Бухаре ближе всех. - Он немного смягчился:
     - Мне очень жаль. Я понимаю, что вы отказываетесь верить, но сына вашего уже не вернуть, даже если за дело возьмется правительство ее величества.
     Росс, не выдержав, шагнул к беседующим:
     - Леди Камерон, Бог мой! Что случилось?
     Услышав знакомый голос, женщина обернулась.
     - Росс! - Она двинулась к нему навстречу, простирая руки. Лицо ее прояснилось. - Тебя мне сам Бог послал.
     - Вы знаете друг друга? - удивленно спросил Каннинг.
     - Вполне. - Росс поймал руки женщины, а потом, наклонившись, поцеловал ее в щеку. - Леди Камерон - моя теща.
     Каннинг состроил гримасу.
     - В таком случае сегодня для вас - вдвойне неудачный день. Я так понимаю, известие о трагической судьбе майора Камерона еще не достигло Англии, когда вы покидали страну?
     - Я ничего не слышал. - Прошло несколько лет с тех пор, как Росс видел Джин Камерон, но он всегда был к ней привязан и благодарен ей за то, что она не обвиняла его в бегстве Джулиет. Нахмурившись, лорд Карлайл вглядывался в опечаленное лицо и отметил, что ее обычная рассеянность сменилась непоколебимой решимостью, куда более свойственной ее грозной дочери. - Что-то случилось с Ианом?
     - Боюсь, что так. Он всегда славился своим особым талантом попадать во всяческие переделки, не то что Джулиет. Боже, и зачем только я позволила ей убежать с братьями?! - Леди Камерон попыталась улыбнуться, но только сжала кулачки в руках зятя. - Ты ведь знаешь, Иан служил в Индии. А в начале прошлого года его направили с миссией в Бухару. Он должен был просить эмира освободить всех русских рабов, которые там томились. Идея состояла в том, чтобы предотвратить любую возможную провокацию, которая дала бы России право вторгнуться в ханство, поскольку Британия предпочитает видеть Бухару независимой. Эмир не только отказал в просьбе, но и бросил Иана в тюрьму. - Она искоса посмотрела на посла. - И теперь правительство, которое отрядило туда моего сына, оставило его в беде.
     Каннинг с тоской посмотрел на нее.
     - Если бы что-то можно было предпринять, мы непременно сделали бы. Но, леди Камерон, согласитесь, теперь уже слишком поздно. Бухарский эмир опасен и непредсказуем, к тому же он ненавидит европейцев. Ваш сын был смелым человеком и понимал, чем рискует, когда направлялся туда.
     Слова эти прозвучали эпитафией. Леди Камерон хотела было что-то сказать, но тут появилась новая группа посетителей - на сей раз пышно разодетые официальные представители Оттоманской империи. Бросив быстрый взгляд на гостей, Каннинг обратился к Россу:
     - Мне надо идти, но если вы с леди Камерон желаете еще побеседовать, то можете воспользоваться комнатой с той стороны вестибюля.
     - Да, Росс, хорошо бы нам поговорить, - честно призналась леди Камерон.
     Росс последовал за тещей в небольшую приемную, на которую им указал Каннинг. Какой-то невнятный внутренний голос нашептывал ему, что надвигается беда.
     Как только за ними закрылась дверь, Джин Камерон беспокойно заходила по комнате.
     - Вы не представляете, как я рада хоть в ком-то найти участие. - Она грустно улыбнулась. - Каннинг и его люди очень вежливы, однако все они относятся ко мне как к вздорной, неуравновешенной женщине, которая отказывается верить фактам. Они вздрагивают при моем приближении.
     - Им просто неуютно, ибо никто из них ничем не может помочь, - тихо откликнулся Росс. - Каннинг, похоже, считает, что слишком уж многое свидетельствует о смерти Иана.
     - Но он жив! Я почувствовала бы, если бы его не стало. - Она искоса взглянула на Росса. - Это материнский инстинкт, вы ведь понимаете. Я страшно соскучилась по Джулиет и тем не менее не беспокоюсь о ней, потому что знаю, что с ней все в порядке, по крайней мере физически. А Иану плохо, но он жив - я абсолютно уверена в этом.
     Росс с минуту поколебался, а затем, тщательно подбирая слова, произнес:
     - Принимая во внимание то, как обращаются в этих краях с пленниками, Иану здорово повезло, если его настигла быстрая смерть.
     Леди Камерон недоуменно уставилась на зятя.
     - Вам легко говорить! А вас вообще-то волнует, жив Иан или нет?
     - Сегодня я узнал о смерти брата. - Росс на секунду прикрыл глаза, вспомнив о своем рыжеволосом шурине, таком же буйном и полном жизни, как его младшая сестра Джулиет. Открыв глаза, Росс мрачно произнес:
     - Я даже вряд ли вполовину так сожалею о его кончине, как скорблю о потере Иана.
     Это потрясающее заявление заставило леди Камерон оставить свой раздражительный тон. Она едва дотронулась до лица и выдохнула:
     - Верно, сэр Стрэтфорд сказал, что для вас сегодня вдвойне несчастливый день. Простите, Росс, мне не надо было выплескивать на вас все это. - Будучи знакомой с семейством Карлайл, она продолжила:
     - Удалось ли Килбурну произвести на свет наследника с новой женой?
     Росс покачал головой, и леди Камерон задумчиво сощурилась.
     - Значит, вы станете герцогом. Полагаю, мне уже сейчас следует называть вас Килбурном.
     - Вы слишком давно меня знаете, чтобы теперь становиться официальной. - Лорд скривил рот в улыбке. - Так хлопотно становиться герцогом! Через несколько дней я отплываю в Лондон.
     - Завидую вашей матери. Жаль, что моим детям не хватило ума сидеть себе спокойно в Шотландии. Рассыпались на все четыре стороны. И вот я здесь в одиночестве. - Леди Камерон, присев на диван, с неосознанной грацией расправила свои пышные юбки и возвратилась к теме, наиболее близкой ее сердцу:
     - Сэр Стрэтфорд говорит так, словно у него есть явное доказательство смерти Иана. Но это не тот случай. Вы же знаете, что представляет собой сия часть света: от Константинополя до Бухары свыше двух тысяч миль, и нет никакого надежного способа узнать, что там происходит. Ближе всех к Бухаре британский консул в Тегеране сэр Джон Макнил, но и оттуда до Бухары тысяча миль.
     - А что за слухи дошли до Каннинга и Макнила?
     Она красноречиво пожала плечами.
     - О том, что в течение многих лет в Бухару из Англии никто не приезжал, что там живет один англичанин, который принял ислам и теперь является шефом артиллерии, и что в прошлом году приехал еще какой-то англичанин, но его застрелили, или обезглавили, или посадили в эмирскую тюрьму под названием "Черный колодец". Говорят, что там у эмира в заключении еще дюжина пленников-европейцев, но все они русские. Слишком много домыслов - но они ничего не проясняют. Персидский купец, с которым я разговаривала сегодня утром, недавно побывал в Бухаре. Он клянется, что ничего не слышал о казни кого-либо из европейцев. Однако посольство предпочитает считать Иана мертвым, поскольку так для них удобнее.
     - Полагаю, вы несправедливы к посольству. Даже если публичная казнь не имела места, все равно это не доказывает, что Иан жив.
     Она бросила на него полунасмешливый взгляд:
     - Очень жаль, что вы столь прямодушны, Росс. Этим своим качеством вы вывели бы из себя свободолюбивого шотландца.
     Он отвернулся и зашагал по небольшой комнате, затем остановился перед малозначительной картиной с английским пейзажем.
     - Совершенно верно. Джулиет среагировала бы так же.
     За его спиной раздался подавленный вздох, и он понял, что леди Камерон сожалеет о своем замечании. Несмотря на взаимное расположение, им лучше было не видеться, ибо все их глубокомысленные беседы неминуемо вели к взрыву, хотя они и пытались избегать болезненных тем.
     Она поспешно заговорила, чтобы заполнить тишину:
     - Я уже оставила все попытки получить помощь от местного посольства и теперь подумываю о том, чтобы поехать в Лондон и вызвать интерес к этому делу среди англичан. Однако время очень дорого, а пока я добьюсь хоть какого-то результата, пройдет несколько месяцев. Я просто в отчаянии!
     Повернувшись к ней, Росс отозвался:
     - Я понимаю, что вы не хотели бы этого слышать, но самое лучшее для вас сейчас - принять все как есть и смириться. Как сказал Каннинг, Иан знал, чем рискует. И какая разница, как примут европейца в Бухаре: убьют или гостеприимно встретят. Вряд ли офицера - посланца британского правительства ждали там с распростертыми объятиями, вне зависимости от того, сколь дипломатично он бы себя ни вел.
     Она открыла было рот, намереваясь что-то сказать, но не решилась и погрузилась в свои мысли. После долгого молчания леди Камерон наконец вновь заговорила:
     - Вы знаете, я пребывала в таком смятении, что забыла про вашу экспедицию с лейтенантом Бернсом. Вы же были в Бухаре несколько лет тому назад. Интересно, почему не опубликованы ваши заметки об этой поездке? Вы ведь всегда писали обо всех своих путешествиях.
     - Руководителем экспедиции был Алекс Бернс, он обо всем рассказал в своей книге. И потом в то время меня больше интересовало путешествие в Сахару, нежели возвращение домой и публикации. - Росс встретился взглядом с неуемной женщиной, а затем медленно, подчеркивая каждое слово, добавил:
     - Именно потому, что я побывал в Бухаре, ситуация мне видится безнадежной. Эмир - капризный человек, который считает, что пустыня защитит его от ответных мер. И он не станет колебаться, казнить или миловать европейца, если только пожелает избавиться от неугодного пленника.
     Он заметил, как сменилось настроение Джин Камерон, она вдруг воодушевилась.
     - Росс, вы - один из тех немногих англичан, которые побывали в Бухаре! - пылко воскликнула леди. - Может, вы съездите туда и узнаете, что с Ианом? Если он жив, попросите, чтобы его освободили, а если нет... - Она прерывисто вздохнула. - Лучше знать наверняка, чем провести остаток жизни в неведении.
     "Значит, Джин вовсе не уверена, что Иан жив, она притворяется", - подумал Росс. Ему стало по-настоящему жаль ее, однако это не меняло сути дела: слишком часто и во многих местах доводилось лорду видеть случайную смерть, чтобы верить в чудеса.
     - Весьма сожалею, но, поскольку умер мой брат, мне необходимо вернуться в Англию. Я только что отложил свою поездку в Аравию и не могу ни с того ни с сего отправляться в Бухару. И хорошо бы этот вояж пошел на пользу, так ведь наверняка нет. Так или иначе, судьба Иана, видимо, уже давно решена.
     - Но если туда поедете вы, это обязательно пойдет на пользу! - возразила леди Камерон. - И не только мне. Иан помолвлен с некой англичанкой, дочерью полковника, которая живет в Индии. Что она, по-вашему, должна чувствовать, не зная, жив он или нет?
     До этого момента Росс еще держал себя в руках, но последние слова Джин глубоко задели его.
     - Не сомневаюсь, она сейчас словно в аду! - резко бросил он. - Кому, как не мне, знать это. Однако обязательства по отношению к своей семье для меня превыше всего.
     Джин покраснела и тем не менее не отступилась.
     - Пожалуйста, Росс, - тихо попросила она. - Умоляю! Я не переживу утраты еще одного ребенка.
     Ее настойчивость на миг воскресила в памяти Джулиет. Лорд резко отвернулся и сердито зашагал по комнате. В течение долгих лет, размышляя о своем несостоявшемся браке, он испытывал самые разнообразные чувства - от печали до ярости, его мучили бесконечные вопросы. И когда Росс спрашивал себя, что же это за преступление без названия, из-за которого сбежала от него и заживо похоронила себя в далекой стране его молодая жена, он неизбежно чувствовал себя виноватым. Если бы они не поженились, ей не нужно было бы заявлять о своем праве на независимость в такой катастрофически причудливой форме.
     Он никогда не обсуждал эту тему со своей тещей, но, впрочем, ничуть не сомневался, что она знает, как глубоко Росс винит себя за случившееся. И вот теперь Джин пользуется его порядочностью для того, чтобы заставить предпринять опасное и бесполезное путешествие.
     Он остановился и уставился в окно. Косые лучи вечернего солнца освещали экзотический, совершенно неанглийский пейзаж - купола и минареты. Он намеренно изучал конструкцию окна, пытаясь вновь совладать с собою. В отличие от турецких домов в окне были вставлены стеклянные панели, чтобы не пропускать в дом холодный зимний воздух. А в нескольких дюймах от стекла изящная металлическая решетка в качестве украшения одновременно служила и защитой на тот случай, если местная толпа вдруг решит излить свой гнев на не правоверных.
     Хрупкое импортное стекло являлось веским символом британского присутствия в Азии. Иностранца здесь могла настичь смерть от тысячи причин: от болезни, от сильной жары или холода, от жажды, от рук грабителей или разъяренной толпы. Росс уже не раз переживал подобное, но теперь у него есть долг перед родителями и ему следует заботиться о своей безопасности.
     Злость его поутихла, он тяжело вздохнул. По правде говоря, он покинул Англию, и у него не было ни малейшего желания так быстро возвращаться. И как бы Росс ни старался выполнить свои обязательства перед семьей, в конечном итоге он все равно потерпит поражение из-за своей дурацкой, скоропалительной свадьбы в двадцать один год. И сколько бы ни жила на свете Джулиет, у него так и не появится наследник, маленький Карлайл. И тем не менее он не желал ей смерти, равно как и не мог жениться снова, чтобы исполнять свой безрадостный супружеский долг. Как жаль, что у старшего брата рождались одни только девочки! Ему не повезло ни с женой, ни с семьей. "Может быть, - вяло размышлял он, - я смогу найти хоть какое-то утешение в том, что выполню просьбу Джин Камерон. Всего две реальные причины удерживают меня от поездки в Бухару. Если я погибну, родителям придется очень нелегко, а если за это время умрет мой отец, переживать буду я. Впрочем, мне уже не привыкать жить с чувством вины".
     Он повернулся и, скрестив руки на груди, прислонился к оконной раме.
     - Вы безжалостная женщина, Джин! - гневно и в то же время печально произнес он. - Вы знаете, что я не могу вам отказать, когда вы так просите.
     Она тотчас закрыла глаза, чтобы скрыть навернувшиеся слезы облегчения.
     - Я все понимаю, и мне не делает чести то, что я пытаюсь воспользоваться любым доступным ныне средством, - срывающимся голосом заговорила она. - Но я бы не стала просить, если бы знала, что это может стоить вам жизни.
     - Хотел бы я разделить ваш оптимизм, - сухо заметил лорд Карлайл. - Я уже имел счастье побывать однажды в Бухаре и выжить, чтобы рассказать об этом. Отправиться туда второй раз - значит просто-напросто испытывать судьбу.
     - Вы благополучно вернетесь домой, - заявила она без тени сомнения. - Кроме того, у меня есть предчувствие, что эта поездка нужна не только Иану, но и вам тоже.
     Он сардонически усмехнулся:
     - Если вы помните, именно такое же предчувствие заставило вас утверждать, что мы с Джулиет созданы друг для друга, хотя остальные сомневались в этом. Если бы вы не дали своего благословения, мы не поженились бы и избежали бы многих печалей. Я не виню вас: вы поступили согласно нашему с Джулиет желанию, но простите меня, если я посмею усомниться в надежности вашего материнского инстинкта.
     Она отвела взгляд от Росса.
     - До сих пор не понимаю, что между вами произошло, - слабым голосом произнесла она. - Вы с Джулиет казались такой подходящей парой. И даже сейчас в глубине души я не чувствую, что ваша женитьба была ошибкой.
     - Да убережет нас Господь от призраков, вурдалаков и длинноногих чудищ, что громко стучат в ночи, а равно и от беспринципных шотландок с их несовершенной интуицией, - перевирая старинную шотландскую молитву, произнес Росс, впрочем, весьма дружелюбно. Если бы у него был ребенок, он бы наверняка так же неумолимо, как Джин, пытался бы защитить его. Росс прошел через всю комнату и положил руку на плечо женщине. - Клянусь приложить все свои силы, чтобы разузнать, что случилось с Ианом, и по возможности привезти его домой.
     Он не мог признаться вслух, что счел бы величайшей удачей, если бы ему удалось возвратиться с останками Иана.

Глава 2

Северо-восточная Персия
Апрель 1841 года

     Росс вытащил бурдюк из-под седла и немного отпил, ровно столько, чтобы прополоскать рот, а затем снова повесил его на место. Высокое плато на северо-востоке Персии было холодным, сухим, безлюдным, несмотря на то что казалось раем по сравнению с пустыней Каракумы, которой они собирались достигнуть завтра.
     Несмотря на то что Росс пытался продвигаться как можно быстрее, прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как Джин Камерон упросила его отправиться в Бухару. В подготовке к путешествию он провел совершенно безумные две недели в Константинополе. Он запасся буквально всем, что могло ему понадобиться в дороге, начиная с компасов и подзорной трубы и кончая подарками вроде переводов на арабский язык "Робинзона Крузо", а также обычными дорожными документами - паспортами и прочим. С этим, впрочем, особых проблем не было. Задержку вызвало получение сопроводительных писем от влиятельных государственных чиновников Оттоманской империи. Но тут ему чрезвычайно помог посол Каннинг, хотя он в высшей степени не одобрял затею Росса.
     И вот теперь плоды их творчества зашиты в плащ Росса. Здесь и письма от султана Оттоманской империи и от эффенди-губернатора, который являлся государственным министром иностранных дел. Возможно, еще ценнее были сопроводительные письма от шейха ислама, главного мусульманского муллы или священника Константинополя. Письма адресовались разным влиятельным лицам, включая эмира и муллу Бухары. У Росса хватало опыта, чтобы понимать, что подобные письма не могут спасти ему жизнь, и тем не менее он сгорал от нетерпения в ожидании этих посланий.
     Наконец он пароходом отправился по Черному морю в Трабзон, оттуда продолжил путь сушей, но потом почти три недели сидел на месте из-за буранов в высоких турецких горах Арзрума. Единственным светлым пятном стала группа узбекских купцов: здесь Росс использовал вынужденную задержку, дабы совершенствовать свой узбекский, поскольку в Бухаре в основном говорили на нем. Росс довольно бегло говорил на персидском, поэтому с легкостью преодолел лингвистические трудности.
     Снег растаял, можно было трогаться в путь, но только через три недели Росс добрался до Тегерана. Там в британском посольстве он обсудил ситуаци