его были закрыты, но по дыханию Корделия чувствовала,  что  он
бодрствует. Она не могла придумать ни  одного  слова  утешения,  которое  не
прозвучало бы неуместно, поэтому молчала вместе с ним  долгие  ночные  часы.
Начался дождь - упрямая морось. Он заговорил только раз.
   - Я и раньше видел, как умирают люди. Отдавал приказы о  казнях,  посылал
людей в бой, выбирал не того, а этого, совершил три  настоящих  убийства  и,
если бы не Господь и сержант  Ботари,  совершил  бы  четвертое...  Не  знаю,
почему именно сегодняшняя казнь так на меня подействовала. Она отняла у меня
силы идти дальше вперед. А я не смею останавливаться, иначе мы  все  рухнем.
Мне надо каким-то образом предотвратить падение.
   Их разбудил звон разбитого  стекла  и  глухой  хлопок.  Спальню  наполнял
незнакомый запах, и Корделия недоуменно принюхалась. Что-то едкое обожгло ей
легкие, рот, ноздри, глаза. Отвратительный привкус во рту  вызвал  спазмы  в
желудке; потом - тошнота подкатила к самому горлу.  Форкосиган  стремительно
вскочил.
   - Газовая граната! Не дыши, Корделия!
   Не полагаясь на свое предупреждение, он быстро бросил ей на лицо подушку,
а его горячие сильные руки обхватили ее и поволокли к двери.  Она  с  трудом
удержалась на ногах - но не сдержала рвоты, они вывалились в коридор - и  он
захлопнул за ними дверь.
   Пол сотрясался от топота бегущих ног. Форкосиган крикнул:
   - Стойте! Солтоксиновый газ! Очистить этаж! Вызвать Иллиана! - И  тут  же
сложился пополам, кашляя и выворачиваясь в рвоте. Чьи-то руки провели  обоих
к лестнице. Глаза Корделии сильно слезились, и  она  практически  ничего  не
видела.
   В промежутках между приступами Форкосиган выдавил:
   - Противоядие... Императорский дворец... Туда ближе, чем  в  госпиталь...
Сию минуту вызовите Иллиана. Он знает.  В  душ...  Где  прислужница  миледи?
Вызовите горничную... Через минуту они стояли  под  душем.  Форкосиган  весь
дрожал и еле держался на ногах, но все еще старался ей помочь.
   - Надо смывать его с кожи, не останавливаясь. Три посильнее. Воду  сделай
прохладной.
   - И ты тоже.
   Она снова закашлялась под струей  воды,  пока  они  помогали  друг  другу
намыливать спины.
   - Рот тоже прополощи... Солтоксин.  Последний  раз  нюхал  эту  вонь  лет
пятнадцать-шестнадцать назад, но ее не  забудешь.  Боевой  отравляющий  газ.
Должен строго охраняться. Как им удалось его  заполучить...  Чертова  служба
безопасности!  Завтра  они  все  забегают,  как   цыплята   с   отрубленными
головами... Слишком поздно.
   Под отросшей щетиной лицо его было зеленовато-бледным.
   - Я чувствую себя уже не слишком плохо, -  сказала  Корделия.  -  Тошнота
проходит. Следует понимать, что нам не досталось смертельной дозы?
   - Н-нет. Он  просто  медленно  действует.  Нужно  совсем  немного,  чтобы
прикончить человека. Поражает главным образом мягкие ткани: легкие через час
превратятся в кашу, если сюда не доставят противоядие.
   Растущий страх пульсировал в ее  теле,  сжимал  сердце  и  голову,  мешая
нормально выговаривать слова:
   - Он проникает через плацентарный барьер?
   Форкосиган молчал слишком долго, но потом сказал:
   - Точно не знаю. Надо будет  спросить  врача.  Я  видел  только,  как  он
действует на молодых мужчин.
   Его снова начал бить сильный кашель, который  никак  нельзя  было  унять.
Появилась одна из горничных, заспанная и перепуганная, и принялась  помогать
Корделии. Вскоре в душевую вошел охранник  и  громко,  чтобы  перекрыть  шум
воды, доложил:
   - Мы связались с дворцом, сэр. Оттуда уже едут.
   Горло, бронхи и легкие Корделии начали выделять  отвратительную  на  вкус
мокроту; она откашлялась и сплюнула.
   - Кто-нибудь видел Дру?
   - Кажется, она преследует убийц, миледи.
   - Не ее это дело. По сигналу  тревоги  она  обязана  бежать  к  Корделии,
-прохрипел Форкосиган.
   - В момент нападения она была внизу, сэр, с лейтенантом Куделкой. Они оба
выбежали через заднюю дверь.
   - Черт подери, - пробормотал Форкосиган, - и не его это  дело  тоже.  -За
свою разговорчивость он был  тут  же  наказан  еще  одним  приступом  кашля.
-Кого-нибудь поймали?
   - Кажется, да, сэр. Была какая-то суматоха в саду, у дальней стены.
   Они простояли под душем еще  несколько  минут,  пока  снова  не  появился
охранник, доложивший:
   - Врач из дворца приехал, сэр.
   Горничная завернула Корделию в халат, а Форкосиган обмотался  полотенцем,
прохрипев охраннику:
   - Поди разыщи мне какую-нибудь одежду.
   Слышно было, что слова раздирают ему горло, как наждачная бумага.
   Когда они вышли из душа,  пожилой  человек  со  всклокоченными  волосами,
облаченный в  брюки,  пижамную  куртку  и  шлепанцы,  уже  раскладывал  свое
оборудование в спальне для гостей. Он вынул из чемоданчика  газовый  баллон,
прикрепил к нему маску для дыхания  и  перевел  взгляд  с  округлого  живота
Корделии на Форкосигана.
   - Милорд, вы уверены, что правильно определили тип яда?
   - К сожалению, уверен. Это был солтоксин.
   Доктор склонил голову:
   - Мне очень жаль, миледи.
   - Это повредило моему... - она подавилась мокротой.
   - Заткнитесь и дайте ей противоядие, - велел Форкосиган.
   Врач наложил маску на ее нос и рот.
   -  Дышите  глубоко.  Вдох...  Выдох.  Выдыхайте  подольше.  Теперь  снова
вдохните. Задержите дыхание... У газа, служившего противоядием, был  привкус
свежей зелени, прохладный, но почти такой же мерзкий, как и у самого яда.  У
нее снова начались позывы на рвоту, но в желудке уже ничего  не  оставалось.
Она смотрела поверх маски на  мужа  и  попыталась  успокаивающе  улыбнуться.
Корделия была уверена, что он получил большую дозу, чем  она,  и,  оттолкнув
маску, сказала:
   - Разве еще не твоя очередь?
   Врач снова прижал маску к ее лицу со словами:
   - Еще один вдох, миледи, на всякий случай.
   Она глубоко вдохнула, и врач поднес маску к  Форкосигану.  Тому,  похоже,
инструкций не требовалось.
   - Сколько минут прошло  с  момента  начала  воздействия?  -  обеспокоенно
спросил врач.
   - Точно не знаю. Кто-нибудь заметил время? Вы...  Она  вдруг  забыла  имя
молодого охранника.
   - Кажется, от пятнадцати до двадцати минут, миледи.
   Доктор заметно успокоился.
   - Тогда все должно быть в порядке. Вы  оба  несколько  дней  проведете  в
госпитале. Я распоряжусь, чтобы приехала медицинская машина. Еще  кто-нибудь
подвергся воздействию? - спросил он у охранника.
   - Доктор, подождите. - Тот уже собрал  баллон  и  маску  и  направился  к
двери. - Как этот... Солтоксин подействует на моего ребенка?
   - Неизвестно. Никто никогда не переживал его воздействия без немедленного
применения противоядия.
   Корделия почувствовала, что у нее отчаянно колотится сердце.
   - Но при применении... - Ей не понравился полный жалости взгляд врача,  и
она  повернулась  к  Форкосигану.   -   Это...   -   Выражение   его   лица,
свинцово-серого, освещенного изнутри болью и растущим гневом,  заставило  ее
замолчать. Это было лицо незнакомца с любящим взглядом,  который  наконец-то
встретился с ее глазами.
   - Скажите ей, - прошептал он врачу. - Я не в силах.
   - Надо ли нам сейчас...
   - Надо. Чтобы с этим покончить.
   Голос у него срывался и хрипел.
   - Опасность не в яде, а в противоядии, миледи, - неохотно объяснил  врач.
- Это вещество  -  сильнейший  тератоген.  Нарушает  рост  костной  ткани  у
развивающегося плода. Ваши кости сформировались, так что их это не затронет,
если не считать повышения склонности к артритным заболеваниям, которые можно
лечить... По мере их возникновения...  Врач  замолчал,  а  Корделия  закрыла
глаза, чтобы больше его не видеть. - Я должен заняться часовым, который  был
в коридоре, - быстро добавил он.
   - Идите, идите, - ответил Форкосиган, и доктор поспешно  вышел,  едва  не
столкнувшись в дверях с охранником, который принес одежду лорда-регента.
   Корделия открыла глаза,  и  они  с  Форкосиганом  впились  друг  в  друга
взглядами.
   - Твое лицо,  -  прошептал  он.  -  Оно  не...  Плачь!  Беснуйся!  Сделай
что-нибудь! - Его хриплый голос перешел почти на крик. - Хотя бы возненавидь
меня!
   - Не могу, - прошептала она в ответ. - Я еще ничего не  чувствую.  Может,
завтра.
   Каждый вдох обжигал огнем.
   С негромким проклятьем он  быстро  набросил  на  себя  одежду  -  зеленый
повседневный мундир.
   - Зато я могу кое-что предпринять.
   Его лицом опять завладел незнакомец. Слова  глухим  эхом  отдались  в  ее
памяти: "Если бы Ангел смерти носил мундир, он выглядел бы именно так".
   - Куда ты?
   - Посмотрю, кого поймал Куделка. - Корделия бросилась за ним.  -Оставайся
здесь, - приказал он.
   - Нет.
   Эйрел гневно посмотрел на нее, но она отмела его взгляд не менее  гневным
жестом, словно отбивая выпад шпаги.
   - Я иду с тобой.
   - Хорошо.
   Он резко повернулся и направился к лестнице, ведущей на первый этаж. Даже
спина его излучала ярость.
   - Ты не станешь, - с трудом проговорила Корделия, - ты не станешь  никого
убивать в моем присутствии.
   - Вот как? - прошептал он в ответ. - Я не стану?
   Он ступал медленно, тяжело, впечатывая босые пятки в каменные ступени.
   В холле столпилось множество людей - охранники регента, графские,  слуги,
врачи. Кто-то в заляпанном грязью черном комбинезоне -  живой  или  мертвый,
Корделия не поняла - лежал на мозаичном полу. У его головы стоял  врач.  Оба
были мокры  от  дождя  и  заляпаны  грязью.  Окрашенная  кровью  вода  лужей
собиралась под лежащим, и подошвы сапог военврача скользили по ней. Командор
Иллиан  со  сверкающими  в  волосах  каплями  как  раз  входил  с  улицы   в
сопровождении адъютанта, отдавая распоряжения:
   -  Сообщите  мне,  как  только  прибудут  техники   с   биоэнергетическим
детектором. А тем временем не  позволяйте  никому  приближаться  к  стене  и
ходить  по  переулку.  Милорд!  -   воскликнул   он,   увидев   Форкосигана.
-Благодарение Богу, вы целы!
   Небольшая группа людей окружала пленного, который стоял  лицом  к  стене,
держа одну руку над головой (вторая,  странно  перекрученная,  висела  вдоль
тела). Рядом с ним стояла Друшикко в насквозь промокшей ночной рубашке.  Она
держала сверкающий  металлический  арбалет  -  очевидно,  то  самое  оружие,
которым воспользовались, чтобы метнуть  газовую  гранату.  На  лице  девушки
видна была багровая ссадина, свободной рукой она пыталась остановить  кровь,
текущую из носа. Тут же в мокром и грязном мундире и комнатных тапках  стоял
и Куделка, опираясь на свою шпагу. Лицо лейтенанта было унылым.
   - Я бы его взял, - проворчал он, видимо, продолжая уже  давно  начавшуюся
перепалку, - если бы ты не подбежала с криком...
   - Ну, еще бы! - огрызнулась Друшикко. - Уж извини,  но  я  видела  совсем
другое. Мне кажется, это он тебя взял и швырнул  на  землю.  Если  бы  я  не
заметила его ноги над стеной...
   - Прекратите! Лорд Форкосиган здесь! - прошипел кто-то из охранников. Вся
группа повернулась - и отпрянула при виде лица лорда.
   - Как он проник?.. - начал Форкосиган и умолк. На  пленнике  была  черная
форма службы безопасности. - Не может быть, что это  один  из  твоих  людей,
Иллиан. - Голос его заскрежетал, как металл о камень.
   - Милорд, он нам нужен  живым  для  допроса,  -  встревоженно  проговорил
Иллиан за его плечом, почти загипнотизированный  тем  же  взглядом,  который
заставил охранников отшатнуться. - За этим заговором  может  стоять  больше,
чем вы думаете. Нельзя... И тут пленный обернулся. Охранник  шагнул  вперед,
чтобы вновь повернуть его лицом к стене, но Форкосиган жестом  приказал  ему
отойти. Стоя за спиной мужа, Корделия почувствовала, как разом  обмякло  его
тело. Плечи адмирала ссутулились, заряд ярости исчез - осталась одна  только
боль. Над черным воротником  без  знаков  различия  все  увидели  искаженное
ненавистью лицо Ивона Форхаласа.
   - Ох, нет! Только не он! - выдохнула Корделия.
   Ивон даже  не  взглянул  на  нее  -  его  горящий  взор  был  прикован  к
Форкосигану.
   - Подонок. Проклятая хладнокровная рептилия.  Сидел  с  каменной  мордой,
пока моему брату рубили  голову.  Ты  хоть  что-то  почувствовал?  А  может,
получил удовольствие, милорд регент? В ту минуту я поклялся,  что  рано  или
поздно прикончу тебя!
   Наступило долгое молчание, а затем  Форкосиган  подался  к  Форхаласу  и,
вытянув руку  рядом  с  его  головой,  тяжело  оперся  о  стену.  Он  хрипло
прошептал:
   - Ты промахнулся, Ивон. - При звуке его голоса  разбитые  губы  Форхаласа
скривились, и он плюнул кровавой слюной в ненавистное лицо.  Форкосиган  как
будто и не заметил этого - он продолжал говорить, спокойно и  размеренно.  -
Ты не попал ни в меня, ни в мою жену. - Но ты попал в моего сына. Ты  мечтал
о мести? Ты ее получил. Посмотри ей в глаза,  Ивон.  Можно  утонуть  в  этих
серо-зеленых глазах. Я буду смотреть  в  них  каждый  день,  до  самой  моей
смерти. Ты хорошо отомстил мне, Ивон - знай это,  знай  и  помни,  что  твоя
месть навсегда со мной, она, как кость, застряла у меня в горле.
   И тогда Форхалас впервые перевел взгляд с него на Корделию. А она в  этот
миг представила ребенка в своем чреве, увидела, как нежные,  еще  хрящеватые
косточки  начинают  гнить,  скручиваться  и  растекаться  -  но  не   смогла
возненавидеть Форхаласа, сколько ни пыталась. Он даже не казался ей каким-то
мерзким законченным злодеем.  Сейчас  она  как  будто  насквозь  видела  его
израненную душу -  так,  как  врачи  видят  раненое  тело  с  помощью  своих
диагностических сканеров. Все искривления, и разрывы, и ушибы чувств, каждую
раковую опухоль возмущения, а поверх всего этого - огромную зияющую рану  от
смерти брата.
   - Эйрелу это не доставило удовольствия, Ивон, - сказала она. - Да и  чего
ты от него ждал? Ты хоть сам-то знаешь?
   - Каплю человеческой жалости. Он мог бы спасти Карла.  Даже  в  последний
миг. Я тогда подумал - может, он для того и пришел.
   - О Господи! - сказал Форкосиган. Было видно, как его ударила искра  этой
безумной надежды. - Я не устраиваю спектаклей вокруг  человеческой  жизни  и
смерти, Ивон.
   Форхалас прикрылся ненавистью, словно щитом.
   - Иди к дьяволу.
   Форкосиган вздохнул и выпрямился, опустив руку.
   - Уведи его, Иллиан.
   - Подождите, - сказала Корделия. - Я должна знать... Мне надо задать  ему
один вопрос.
   Форхалас угрюмо посмотрел на нее.
   - Ты именно этого хотел добиться? Я хочу сказать  -  когда  выбрал  такое
оружие? Именно этот яд?
   Он отвел глаза.
   - Оно попалось мне под руку, когда я проходил по арсеналу. Я подумал, что
вы не успеете его опознать и вовремя доставить противоядие из госпиталя...
   - Ты снял с моих плеч бремя, - прошептала она.
   - Противоядие привезли из императорского дворца, - разъяснил  Форкосиган.
- Это в четыре раза ближе. У императорских врачей есть абсолютно все. А  что
до  опознания...  Я  присутствовал  при  подавления  карианского  восстания.
Примерно в твоем  возрасте,  может,  немного  моложе.  Запах  заставил  меня
вспомнить. Мальчишки выхаркивали легкие  красными  комками...  Форхалас,  не
глядя, указал на живот Корделии.
   - Я не собирался вас убивать. Я хотел убить только его. Я даже  не  знал,
что ночью вы спите в одной комнате. - Он готов  был  смотреть  куда  угодно,
лишь бы не в ее глаза. - Я даже не подумал, что могу убить вашего...
   - Посмотри мне в глаза, - прохрипела она, - и произнеси это слово вслух.
   - Ребенка, - выдавил Форхалас и вдруг разразился мучительными рыданиями.
   Форкосиган шагнул назад и встал рядом с женой.
   - Не надо было тебе этого делать, - прошептал он. - Я сразу вспомнил  его
брата. Почему мне суждено нести смерть в эту семью?
   - Все еще хочешь, чтобы он упивался своей местью?
   - Даже этого не хочу. Ты нас всех опустошаешь,  милый  мой  капитан.  Но,
о-ох... - Его рука потянулась, чтобы погладить ее живот, и замерла, когда он
вспомнил, что они не одни. Адмирал выпрямился. - Доставь мне  полный  доклад
сегодня утром, Иллиан, - приказал он. - В госпиталь.
   Он взял Корделию под руку, и они пошли вслед за  врачом.  Она  так  и  не
поняла, хотел ли он поддержать ее, или опирался сам.
   В  Императорском  госпитале  Корделию  сразу  же  окружила  целая   толпа
-доктора, медсестры, санитары, охранники...  У  самой  двери  их  с  Эйрелом
разделили, и ей стало одиноко и  тревожно.  Она  почти  ничего  не  говорила
собравшимся вокруг  людям  -  только  обычные  любезности.  Ей  хотелось  бы
потерять сознание, впасть в оцепенение, сойти с ума, испытать галлюцинации -
что угодно,  лишь  бы  забыться.  Но  вместо  этого  она  испытывала  только
усталость.
   Ребенок  шевелился  в  ее  чреве  -  поворачивался,   толкался.   Видимо,
тератогенное противоядие действовало очень медленно. Похоже, им подарили еще
какое-то время, чтобы побыть вместе - и она ласкала сына сквозь  свою  кожу,
медленно растирая живот пальцами. "Сынок,  добро  пожаловать  на  Барраяр  -
местожительство каннибалов. Тут даже не выжидают положенных  восемнадцати  -
двадцати лет, чтобы тебя сожрать".
   Алчная планета.
   Ее поместили в роскошно убранную отдельную палату, расположенную в  крыле
для самых важных персон,  поспешно  освободив  его  для  них  одних.  Она  с
облегчением узнала, что Форкосигану отвели палату напротив. Уже переодевшись
в зеленую пижаму военного образца, он зашел посмотреть, как ее укладывают  в
постель. Корделии еще удалось слабо улыбнуться мужу, но сесть  она  даже  не
пыталась. Сила тяжести непреодолимо вдавливала ее в жесткую кровать и тянула
к центру планеты. Упасть ей мешали пол, здание... Но только не ее воля.
   Следом за Эйрелом шел встревоженный санитар, напоминая:
   - Не забудьте, сэр, старайтесь говорить поменьше, пока доктор не проведет
вам промывание горла.
   В окнах замерцал серый рассвет. Форкосиган присел на край  постели,  взял
ее руку и начал поглаживать.
   - Тебе холодно, милый мой капитан, - хрипло прошептал он.
   Она кивнула. Грудь у нее болела,  горло  драло,  носоглотка  была  словно
обожженная.
   - Мне не надо было соглашаться на эту должность, - добавил он. - Мне  так
жаль...
   - Я тоже тебя уговаривала. Ты пытался меня предупредить. Ты  не  виноват.
Мне казалось, эта работа тебе подходит. Подходит... Он покачал головой.
   - Не разговаривай. На голосовых связках появятся шрамы.
   Она невесело  усмехнулась  и  приложила  палец  к  его  губам,  когда  он
попытался снова заговорить. Он кивнул, смиряясь, и они некоторое время молча
смотрели друг на друга. Он нежно отвел с ее лица спутавшиеся волосы,  а  она
поймала его широкую ладонь и крепко прижала к своей  щеке  -  утешая  его  и
себя, пока бригада врачей и техников не забрала Форкосигана на процедуры.
   - Мы скоро придем к вам, миледи, - строго предупредил их начальник.
   Спустя некоторое время они вернулись и заставили Корделию полоскать горло
какой-то  омерзительной  розовой  жидкостью,  а  после  -  дышать  в   некое
устройство. Медсестра принесла завтрак, к которому Корделия не притронулась.
   Потом в палату явилась комиссия  врачей  -  все,  как  один,  с  мрачными
торжественными лицами. Тот, который ночью приезжал  из  дворца,  теперь  был
аккуратно причесан и одет в штатское. А рядом с личным  врачом  Форкосиганов
стоял молодой чернобровый мужчина в зеленой  военной  форме  с  капитанскими
нашивками на воротнике. Поглядев на эту троицу, Корделия почему-то вспомнила
древнюю легенду о Цербере.
   Ее личный врач представил незнакомца:
   - Это капитан  Вааген  из  исследовательской  лаборатории  Императорского
госпиталя. Он - наш главный специалист по отравляющим веществам.
   - Изобретаете новые яды, капитан? -  полюбопытствовала  Корделия.  -  Или
создаете противоядия к уже известным?
   - И то и другое, миледи, - без тени смущения отозвался капитан Вааген.
   В его поведении сквозила какая-то непонятная решимость и напористость.
   У личного врача взгляд был запуганный, но губы его