л леску и поглядел на крючок. Протеиновый кубик исчез.
    - Я наживку насаживал?
    - Да. Я сам видел. Скорее всего она сорвалась.
    - Ловкие пальчики у рыбки.
    Иллиан удержался  от искушения  выдать более  пространную  шуточку
насчет рыб-мутантов.  Он покрепче  насадил  наживку и  снова  забросил
удочку.
    Открыли еще по бутылке. Майлз сел на борт и свесил ноги в воду.
    - Очень неэффективный способ ловли, - заметил Иллиан.
    - Я  и  сам  над  этим  не раз  задумывался.  Не  думаю,  что  тут
предусматривается  эффективность.  Скорее,  рыбную  ловлю   специально
изобрели для того, чтобы  создать видимость напряженной  деятельности,
когда, по  сути,  не делаешь  ничего.  Возможно, чтобы  отвязаться  от
жен.
    - Я бью баклуши вот уже  целую неделю, - хмыкнул Иллиан и  немного
погодя добавил: - А толку никакого.
    - Неправда. Ты уже лучше играешь в карты. Я за тобой следил.
    - По-моему, в последний раз вы с леди Элис специально сговорились,
чтобы дать мне выиграть.
    - Не-а.
    -  А!  -  Иллиан  просветлел,  но  лишь  на  мгновение.  -  Боюсь,
способности играть в карты,  изредка выигрывая, недостаточно, чтобы  я
смог вернуться в СБ.
    - Дай время. Ты только-только начал поправляться.
    Майлзу свело ноги, и он вернулся на свой складной стул.
    Иллиан  посмотрел   на   дальний   коричнево-зеленый,   освещенный
предзакатными лучами, берег.
    - Нет. У успеха есть пик. И когда ты побывал на этом пике, играя в
полную силу,  ты не  можешь потом  играть хуже.  Перефразируя  любимое
изречение твоей  матери, все,  что не  может быть  сделано хорошо,  не
стоит того,  чтобы  им  заниматься. А  руководство  Имперской  службой
безопасности - далеко  не игра. Слишком  много человеческих жизней  от
тебя зависят, причем ежедневно.
    - М-м-м... - промычал Майлз, отхлебнув пива.
    - Я прослужил  императору два  раза по двадцать  лет, -  продолжил
Иллиан. - Начал в восемнадцать, в военном училище, еще при Эзаре. Не в
Имперской Академии, в  те времена требовалось  больше баллов, денег  и
слогов в начале фамилии, чтобы попасть туда. Я пошел в  провинциальное
училище. И  никогда  не  собирался отслужить  три  раза  по  двадцать.
Понимал, что придется  уйти раньше,  только не знал,  когда именно.  Я
начал служить Грегору, когда ему было пять лет. А теперь он уже  давно
взрослый.
    - И в этом - немалая твоя заслуга, - сказал Майлз.
    Иллиан кивнул:
    - Не только моя.  Но я не  могу... быть тем, кто  я есть... кем  я
был... и не знать этого.
    - А я не  отслужил и первой двадцатки,  - мрачно буркнул Майлз.  -
Даже близко не подошел.
    Иллиан прокашлялся, пристально глядя на леску.
    - По-моему, клюет.
    - Вряд  ли. Иначе  бы она  сильнее натянулась.  Это течение  тянет
грузило.
    - Должен заметить,  что вовсе  не собирался сейчас  в отставку,  -
бросил Иллиан.  - Я  бы  хотел сам  провести Грегора  через  свадебные
церемонии...
    - А потом - через следующий кризис, - поддел его Майлз. - И  через
следующий, и...
    Иллиан согласно крякнул.
    - Так что... может, оно и к лучшему, - произнес он немного спустя.
- Ты не думаешь, что всю рыбу в твоем озере кто-то украл?
    - Сначала пришлось бы ее всю поймать.
    - Ха! Верно подмечено! - Иллиан выудил сетку с пивом, одну бутылку
открыл, а  вторую  протянул  Майлзу.  Выпив  примерно  полбутылки,  он
сказал:
    - Я понимаю, как много для тебя значили дендарийцы. Я рад, что  ты
выжил.
    Он не сказал "извини",  отметил Майлз. Катастрофа, произошедшая  с
Майлзом, была отчасти его рук делом.
    - Смерть, где  твое жало? -  Он подергал леску.  - Крюк, где  твоя
рыба?.. Нет. Я обнаружил, что  самоубийство больше для меня не  выход.
Это не старый  добрый подростковый  кризис. Я больше  не лелею  тайную
мысль, что  смерть  каким-то  образом  минует  меня,  если  я  сам  не
предприму ничего в  этом направлении.  А отдать  жизнь... Ну,  кажется
глупым не использовать то, что мне дано, целиком. Не говоря уж о  том,
что с моей стороны это будет чертовски неблагодарно.
    - Ты думаешь... ты  и Куин... как  бы поделикатнее выразиться?  Ты
думаешь, что  сможешь убедить  капитана Куин  заинтересоваться  лордом
Форкосиганом?
    А, вот  в чем  все дело.  Иллиан пытается  извиниться за  то,  что
поломал личную жизнь  Майлза. Майлз пил  пиво, серьезно размышляя  над
этой темой.
    - Прежде я не имел  такой возможности. Хочу попробовать...  должен
попытаться еще раз.  Снова. -  Когда? Как?  Где? Как  больно думать  о
Куин! Как больно вообще думать о дендарийцах. Ну, значит, и не надо  о
них думать. Во  всяком случае,  много. "Хочу еще  пива". -  Что же  до
остального... -  Майлз, горько  усмехнувшись, отхлебнул  пива. -  Есть
неопровержимые свидетельства  тому,  что  я уже  слишком  стар,  чтобы
изображать собой  живую мишень.  На  самом деле  в последнее  время  я
предпочитал  задания,  не  требующие  использования  крупной   военной
силы.
    - В конечном  счете ты  все-таки мудреешь.  - резюмировал  Иллиан,
глядя на Майлза сквозь стекло  бутылки. - Хотя даже маневренная  война
требует   значительного    количество    войск,   чтобы    было    чем
маневрировать.
    - Мне  нравится побеждать,  - тихо  сказал Майлз.  - Вот  это  мне
действительно нравится.
    Иллиан швырнул бутылку в ящик и  свесился за борт, глядя на  воду.
Затем вздохнул, поднялся, поправил навес и снова выудил сетку с пивом.
Вместо рыбы.
    Майлз помахал недопитой бутылкой, показывая, что у него пока есть,
устроился поудобнее  и  уставился  на неподвижную  леску,  уходящую  в
темную глубину.
    - Мне всегда  это каким-то образом  удавалось. Я добивался  победы
любой ценой. На столе или под  столом, но я выигрывал. Эти припадки  -
первый враг, которого я не могу перехитрить.
    Брови Иллиана вопросительно изогнулись.
    - Говорят, самые неприступные крепости в конечном счете были взяты
из-за предательства.
    - Меня побили. - Майлз задумчиво подул в горлышко бутылки. - И все
же я выжил. Сам того не ожидая. И чувствую себя поэтому выведенным  из
равновесия. Я должен был побеждать. Всегда. Или умереть. Итак... в чем
еще я ошибался?.. Вот теперь я возьму еще бутылочку, спасибо.
    Иллиан откупорил  бутылку  и  протянул  Майлзу.  Вода  становилась
ледяной.  Определенно,   в  этом   году  уже   поздно  купаться.   Или
топиться.
    - Может быть, - после продолжительного молчания произнес Иллиан, -
поколения  рыбаков  уже  выловили  всю  рыбу,  оказавшуюся  достаточно
глупой, чтобы дать себя поймать.
    - Может, и так,  - согласился Майлз.  Похоже, его гость  заскучал.
Как вежливый хозяин, он срочно должен что-нибудь предпринять.
    -  Сомневаюсь,   что  здесь   вообще  есть   рыба.  Пустое   дело,
Форкосиган.
    - Не-а.  Я  ее сам  видел.  Будь у  меня  парализатор, я  бы  тебе
доказал.
    - И ты в наше время ходишь без парализатора, мальчик? Неразумно.
    - Эй, я теперь Имперский Аудитор! В моем распоряжении  здоровенные
бугаи, которые сами таскают парализаторы, как большие мальчики.
    - В любом случае  ты не смог  бы парализовать кого  бы то ни  было
сквозь всю эту толщу воды, - твердо заявил Иллиан.
    - Ну, не парализатор, а только зарядное устройство.
    - Ха! - Иллиан было возрадовался, но сомнение его не оставляло.  -
Рыбу ведь можно глушить, верно? Я не сообразил.
    - О, это  старый способ  горцев. У них-то  нет времени  отсиживать
задницы, забрасывая  леску.  Это  форские  извращения.  А  горцы  были
голодными и хотели есть. К  тому же владельцы озера рассматривали  это
как расхищение их запасов, поэтому  было жизненно важно проделать  все
быстро, пока не заявились графские оруженосцы.
    Примерно через минуту Иллиан сообщил:
    - У меня случайно оказался с собой парализатор.
    "О Господи, мы позволили тебе разгуливать с оружием?!"
    - О?
    Иллиан  поставил   недопитую   бутылку   и   достал   из   кармана
парализатор.
    - На. Жертвую. Хочу посмотреть, как это делается.
    - А, ну ладно... - Майлз поставил бутылку, отдал удочку Иллиану  и
осмотрел парализатор.  Так,  заряжен  полностью.  Он  извлек  зарядное
устройство и начал  его переделывать в  лучшем стиле оперативников  СБ
"Как Превратить  Ваш Парализатор  в Ручную  Гранату". Отхлебнув  пива,
сосчитал до трех и швырнул устройство за борт.
    - Надеюсь, оно тонет, - прокомментировал Иллиан.
    - Тонет-тонет. Смотри.
    Светлый квадратик исчез в глубине.
    - Сколько секунд? - спросил Иллиан.
    - Ну, точно не знаешь никогда. Одна из причин, почему этот  маневр
всегда чертовски мудреный.
    Примерно через  полминуты  темная вода  осветилась  изнутри  яркой
вспышкой и забурлила вокруг лодки.
    Охранник на  берегу резко  вскочил  и уставился  на них  в  мощный
бинокль. Майлз успокаивающе помахал ему и медленно сел.
    - Ну? - вопросил Иллиан, глядя в воду.
    - Обожди.
    Минуты через  две из  глубин поднялась  светлая блестящая  рыбина.
Затем еще одна.  И еще. Еще  две, серебристые и  склизкие, всплыли  на
поверхность.
    - Боже! - Похоже, на Иллиана это произвело впечатление. - Рыба...
    Он уважительно отсалютовал  Майлзу бутылкой. Рыба,  да еще  какая.
Самая маленькая  -  сантиметров  пятидесяти  длиной.  Лосось.  Форель,
которая, должно  быть,  плавала  тут  еще  при  старом  графе  Петере.
Остекленевшие  глаза  с   укоризной  смотрели   на  Майлза,   который,
свесившись за борт, собирал рыбу  в сеть. Холодные и скользкие.  Майлз
чуть было  не составил  им компанию  в их  водяной могиле,  но  Иллиан
предусмотрительно держал его за щиколотки. Добыча, выложенная в ряд на
палубе, весьма  впечатляла.  Чешуя  переливалась  в  лучах  заходящего
солнца.
    - Мы наловили рыбы, - заявил Иллиан. - Можем возвращаться?
    - У тебя есть еще одно зарядное устройство?
    - Нет.
    - А пиво осталось?
    - Мы выпили последнее.
    - Тогда можем.
    Иллиан злорадно улыбнулся.
    - Не могу дождаться, - пробормотал  он, - когда кто-нибудь у  меня
спросит, что мы использовали как наживку.
    Майлз исхитрился пристать к берегу,  не разбив лодку, несмотря  на
отчаянное желание пописать  и ощущение болтанки,  не имевшее  никакого
отношения к волнам за  бортом. Он ринулся к  дому, схватив двух  самых
маленьких   рыбин   и   предоставив   Иллиану   сражаться   с    тремя
крупными.
    - Нам  придется  их все  съесть?  - очнувшись  от  грез,  просипел
Иллиан.
    - Может, одну. А остальные можно почистить и заморозить.
    - А кто будет этим заниматься? Матушка Кости? Сомневаюсь, чтобы ты
хотел оскорбить свою кухарку, Майлз.
    - Никоим образом. - Майлз остановился, задумался и мотнул головой.
- А для чего, по-твоему, существуют любимчики?
    Мартин, привлеченный шумом, шел к ним вниз по дорожке.
    - А,  Мартин,  - прожурчал  Майлз  тем самым  тоном,  от  которого
многоопытный Айвен немедленно повернулся  бы и сбежал.  - Ты-то мне  и
нужен. Отнеси  вот  это  матери,  - Майлз  вывалил  свой  груз  ему  в
сложенные руки,  - и  сделай с  ними все,  что она  тебе велит.  Сюда,
Саймон.
    Ласково  улыбаясь,  Иллиан  отдал  молодому  человеку  свою  часть
глушенной рыбы.
    - Спасибо, Мартин.
    И  они  пошли  к  дому,  даже  не  оглянувшись  на  его   жалобное
"Милорд?..". Самым  большим  жизненным устремлением  Майлза  в  данный
момент было добраться до  туалета, до душа и  постели. Именно в  такой
последовательности. И этого вполне хватит.
    Вечером Майлз с Иллианом сидели в гостиной, поглощая на ужин рыбу.
Матушка Кости  приготовила  самую  маленькую  форель  (которой  вполне
хватило бы,  чтобы  накормить весь  дом)  в таком  бесподобном  соусе,
который сделал бы объедением  печеную доску, а  рыбу превратил в  пищу
богов.
    Иллиана явно  развлекало это  доказательство их  способности  быть
добытчиками.
    - И часто ты тут этим занимаешься? Кормишь все свое семейство?
    - Когда-то я занимался этим очень часто. Потом сообразил, что  моя
матушка - бетанка, которая никогда не ест ничего, кроме  искусственных
протеинов, а рыбу  храбро жует  и лжет  мне, говоря,  какой я  хороший
мальчик.  Тогда  я  перестал  -  хм  -  бросать  вызов  ее  кулинарным
предпочтениям.
    - Могу себе представить, - ухмыльнулся Иллиан.
    - Хочешь, наловим завтра еще?
    - Лучше подождем, пока закончится эта.
    - Ну, тут  нам помогут  местные кошки.  В данный  момент их  возле
кухни отирается штуки  четыре: пытаются обаять  кухарку. Когда я  туда
заглядывал в последний раз, они явно добивались успеха.
    Майлз медленно  потягивал вино.  Огромное количество  воды, сон  и
кое-какие таблетки решили проблему пивного похмелья и перегрева. Очень
непривычное и  необычное ощущение  - полная  расслабленность. Не  надо
никуда  идти.  Или  ехать.  Вообще  куда-то  двигаться.   Наслаждаться
настоящим. Сейчас, которое имеет налет бесконечности.
    Приплелся Мартин - на сей раз без еды:
    - Милорд, вас вызывают по комму.
    "Кто бы  это  ни был,  скажи,  чтобы перезвонили  завтра.  Или  на
следующей неделе". Нет,  это может  быть графиня.  Вдруг она  приехала
раньше или  звонит ему  с орбиты.  Теперь он,  кажется, готов  к  этой
встрече.
    - Кто?
    - Говорит адмирал Авакли.
    - О!  - Майлз  отложил  вилку и  немедленно поднялся.  -  Спасибо,
Мартин.
    На экране комма появилось лицо Авакли.
    - Слушаю,  адмирал.  - Майлз  скользнул  на стул  и  отрегулировал
изображение.
    - Милорд Аудитор,  - коротко  кивнул Авакли. -  Моя группа  готова
представить доклад.  Мы можем  доложить  одновременно вам  и  генералу
Гарошу, как вы хотели.
    - Хорошо. Когда?
    Чуть поколебавшись, Авакли произнес:
    - Я бы рекомендовал как можно быстрее.
    Майлз похолодел.
    - Почему?
    - Вы хотите обсудить это по комму?
    - Нет. - Майлз облизнул вдруг  пересохшие губы. - Я... понял.  Мне
нужно около двух часов,  чтобы добраться до  Форбарр-Султана. - И  для
этой встречи лучше бы еще успеть переодеться. - Мы можем  встретиться,
скажем, в 26.00.  Если, конечно,  вы не предпочтете  перенести это  на
завтра.
    - Как вам угодно, милорд Аудитор.
    Авакли   не   возражает   против   полуночной   встречи.   Вердикт
"естественная причина" подобной  спешки не требует.  Все равно  теперь
вряд ли удастся уснуть.
    - Значит, ночью.
    -  Отлично,  милорд.  -  Прощальный  кивок  Авакли  явно   выражал
одобрение.
    Майлз  отключил  комм  и  резко  выдохнул.  Жизнь  снова  набирала
скорость.

    ГЛАВА 21

    В   здании   Имперской   безопасности   стояла   ночная    тишина.
Конференц-зал клиники  походил  на  склеп. Вокруг  стола  стояло  пять
стульев. Так, очередной  медицинский брифинг. За  последние дни  Майлз
узнал о  содержимом  человеческой головы,  включая  свою  собственную,
гораздо больше, чем бы ему хотелось.
    - Кажется, нам не хватает стульев, - сказал Майлз адмиралу Авакли.
- Или вы хотите, чтобы генерал Гарош слушал стоя?
    - Я могу принести еще, милорд Аудитор, - тихо ответил Авакли. - Мы
не ожидали...  - Он  бросил  взгляд на  Иллиана, усевшегося  слева  от
места, предназначенного Майлзу, рядом с полковником Рубаном и напротив
доктора Уэдделла.
    Майлз  не  был  уверен   в  разумности  присутствия  Иллиана,   но
испытываемая Авакли неловкость придала ему решимости.
    - Это избавит меня от  необходимости все ему пересказывать, -  так
же тихо ответил  Майлз. - Кроме  того, я не  знаю другого человека,  у
кого было бы больше прав на эту информацию.
    - Не могу с этим спорить, милорд.
    "Да уж, лучше не надо". Авакли вышел за стулом.
    Майлз напялил на себя  коричневый с серебром мундир  Форкосиганов,
но ордена на сей раз оставил в  ящике стола. Он хотел, чтобы ничто  не
отвлекало внимания от золотой цепи Аудитора, висевшей у него на груди.
Иллиан предпочел  гражданский  костюм:  рубашку  с  открытым  воротом,
свободного кроя брюки  и пиджак. Наряд  выздоравливающего человека  на
отдыхе. Любезность по отношению к Гарошу? Только ведь Иллиан так часто
носил гражданский  костюм  и на  службе,  что послание,  если  таковое
имеется, рискует остаться незамеченным.
    Авакли с  Гарошем  вошли  в  конференц-зал  вместе.  Гарош  увидел
Иллиана, и  губы  его изумленно  дрогнули.  Иллиан повернул  голову  и
поздоровался:
    - Здравствуй, Лукас.
    В низком голосе Гароша звучали мягкие нотки.
    - Здравствуйте, сэр. Приятно снова видеть  вас на ногах. - Но  все
же, повернувшись к Майлзу, он прошептал:  - С ним ничего не  случится?
Он готов все это выдержать?
    - Вполне, - улыбнулся Майлз,  отметая собственные сомнения на  сей
счет.
    Подчиняясь короткому жесту Гароша, присутствующие решили  обойтись
без официальных армейских приветствий. Послышался  стук и скрип -  все
рассаживались по  местам,  затем  стало тихо.  Стоять  остался  только
адмирал Авакли.
    - Милорд  Аудитор,  - начал  он,  - генерал  Гарош,  господа.  Шеф
Иллиан. - Он кивнул Иллиану отдельно. - Не думаю, что то, что я скажу,
для вас будет  сюрпризом. Как мы  выяснили, повреждения  эйдетического
чипа шефа Иллиана имеют искусственное происхождение.
    Гарош, тяжело вздохнув, кивнул:
    - Я этого боялся. Надеялся, что причина более проста.
    Майлз тоже на это надеялся.
    - Простота -  последнее слово, каким  бы я это  описал, -  ответил
Авакли.
    - Значит, мы имеем дело с умышленным саботажем, - прокомментировал
Гарош. Авакли пожевал губу.
    - Это, сэр, уже по вашему профилю. Я, пожалуй, буду придерживаться
нашей терминологии. Повреждение  искусственного происхождения. А  суть
вам объяснит доктор  Уэдделл, который, -  над бровью Авакли  появилась
маленькая морщинка, - сумел восстановить всю цепочку. Доктор  Уэдделл,
прошу вас.
    По этой морщинке Майлз понял, что Уэдделл-Канабе был, как  всегда,
гениален и несносен. И если его гениальность когда-нибудь изменит ему,
он, несомненно, весьма  удивится, обнаружив,  сколько проблем  создает
ему его несносность. Но Авакли слишком честен, чтобы присваивать чужие
успехи. Уэдделл поднялся, его аристократическое лицо было напряженным,
даже чуть мрачным.
    - Если вы хотите увидеть виновника, непосредственно виновника,  то
вот его портрет.  - Уэдделл  включил изображение.  На экране  появился
ярко-зеленый неровный  шарик, вращающийся  вокруг своей  оси. -  Цвет,
естественно,  -   компьютерная  добавка   -   я  тут   позволил   себе
художественную вольность. Объект увеличен в несколько миллиардов  раз.
Это, господа, биоинженерный апоптический прокариот. Точнее, так я  его
реконструировал.
    - Что? - спросил Майлз. - Попроще, пожалуйста.
    Уэдделл болезненно улыбнулся, несомненно, роясь в мозгу в  поисках
односложного  слова.  Майлз  пожалел  о  последних  выпитых   бутылках
пива.
    - Маленький  жучок, который  поедает всякую  всячину, -  предложил
Уэдделл вариант перевода.
    - Не настолько упрощенно, -  сухо бросил Майлз. Сидящие за  столом
барраярцы, зная, какой властью  обладает Имперской Аудитор,  заерзали,
услышав его тон. Иммигрант Уэдделл не отреагировал никак. "Никогда  не
спорь с педантом о терминологии. Только зря потратишь время и  надоешь
педанту". Майлз  решил  не  обращать  внимания.  -  Прокариот.  Ладно.
Реконструированный?
    - Я дойду до  этого через минуту, милорд  Аудитор. Это с  натяжкой
можно квалифицировать как  форму жизни,  поскольку он  меньше и  проще
бактерии,  но  тем  не  менее  осуществляет  две  жизненные   функции.
Фигурально выражаясь,  он ест.  Конкретно, производит  энзим,  который
уничтожает протеиновую матрицу, имеющуюся в эйдетическом чипе и еще  в
нескольких подобных ему нейроприспособлениях, распространенных по всей
галактике. Он разрушает  только это  и ничто  другое. Затем,  поглотив
полученный в  результате продукт,  начинает репродуцироваться  простым
делением. Популяция прокариотов, попав на  пастбище, то есть в  данном
случае на протеиновый чип, где можно кормиться, начнет увеличиваться