русливое".
    - Нам с Айвеном удалось добиться многого одним своим присутствием.
И я  подумал о  другом  человеке, который  может сделать  еще  больше.
Полагаю, леди  Элис  Форпатрил  должна  побыть  с  ним,  пока  готовят
операцию.
    Гарош нахмурился:
    - Вы с лейтенантом Форпатрилом являетесь, или были, приведенными к
присяге военными. А она  - гражданское лицо  и из-за принадлежности  к
женскому полу не может быть приведена к присяге.
    - Но тем не менее она весьма значительная личность. Если возникнет
необходимость, я сам, как Аудитор,  прикажу разрешить ей доступ, но  я
хотел дать вам шанс исправить ошибку. Помимо всего прочего, вы  должны
понимать,  что  как   официальная  сваха  Грегора   и  его   ближайшая
родственница она будет  заниматься организацией императорской  брачной
церемонии. Вы в  этот момент еще  можете быть исполняющим  обязанности
начальника Службы  безопасности.  И вам  придется  с ней  общаться  по
вопросам безопасности... это же очевидно. Императрица Лаиса, возможно,
потом захочет внести изменения,  но пока леди Элис,  представительница
старой гвардии,  отвечает  за  все. Это  форский  обычай.  Военные,  с
достойным восхищения  упорством  стараясь  поставить  заслуги  впереди
кровных уз, тратят массу времени,  прикидываясь, что институт форов  -
фикция. А форы, за безопасность и хорошее поведение которых вы  будете
нести особую ответственность, пока сидите  за этим столом, тратят  как
минимум  столько  же   энергии,  доказывая,  что   институт  форов   -
реальность.
    Брови Гароша поползли вверх.
    - Так кто же из них прав?
    -  Моя  мать  сказала  бы,  что  это  схватка  двух  конкурирующих
фантазий, -  пожал  плечами  Майлз.  -  Но  какого  бы  мнения  вы  ни
придерживались о  достоинствах и  недостатках института  форов -  а  у
меня, например, имеется ряд соображений по данному вопросу, которые  я
не стал бы излагать перед Советом графов, - это система, которую мы  с
вами оба  поклялись поддерживать.  Форы действительно  являются  мощью
Империи. Если  вас это  не устраивает,  можете эмигрировать,  но  если
предпочитаете остаться, то это - единственная дозволенная игра в нашем
городе.
    - И как это Иллиану удавалось  так хорошо с вами со всеми  ладить?
Он ведь не больше фор, чем я.
    - Я полагаю, что он наслаждался зрелищем. Не знаю, что он думал  в
молодости. Но к тому времени, когда я действительно хорошо его  узнал,
то есть в последние  десять лет или около  того... Думаю, он пришел  к
выводу, что Империя -  это творение, которое  он помогает сохранить  в
целости. Он казался  очень в этом  заинтересованным. В некотором  роде
цетагандийский подход - скорее как у художника к своему творению,  чем
как у  слуги к  хозяину.  Иллиан изображал  слугу Грегора  с  огромным
энтузиазмом, но сомневаюсь,  что встречал  когда-либо менее  угодливое
человеческое существо, чем Саймон.
    - А! - Глаза Гароша загорелись, будто он уловил смысл  сказанного.
Он побарабанил по столу  совсем как Иллиан.  Господи, да этот  человек
действительно слушает! И учится? Это греет душу.
    Решительно поджав губы,  Гарош набрал  на комме  номер. На  экране
появилось лицо  секретаря  леди  Элис. После  обмена  приветствиями  и
объяснений причины  вызова  на видео  появилась  сама леди  Элис.  Она
хмуро, посмотрела на Гароша.
    - Миледи,  -  коротко кивнул  генерал.  Жест, который  можно  было
счесть либо вариантом приветствия  аналитиков, либо попыткой  откинуть
челку со лба. - Я пересмотрел вашу просьбу по поводу вашего допуска  в
клинику Службы безопасности. Иллиана, возможно, скоро прооперируют.  Я
буду  чрезвычайно  признателен,  если  вы  соблаговолите  приехать   и
побудете с ним до операции. Похоже,  в присутствии знакомых он - хм  -
ведет себя спокойно даже без лекарств.
    - Я говорила вам это еще вчера! - бросила леди Элис.
    - Да, миледи,  - покорно  согласился Гарош. -  Вы были  совершенно
правы. Могу я послать за вами машину? И когда?
    - Ради  такого случая,  -  заявила Элис,  -  я буду  готова  через
пятнадцать минут.
    Интересно, понял  ли  Гарош  всю  прелесть  данного  заявления?  У
фор-леди на сборы иногда уходит и пятнадцать часов.
    - Благодарю вас, миледи. Думаю, вы окажете нам огромную помощь.
    - Благодарю,  генерал. -  Чуть поколебавшись,  она добавила:  -  И
спасибо лорду Форкосигану.
    Она выключила комм.
    - Ух! - криво улыбнулся Гарош. - Она действительно умна.
    - В некоторых аспектах умнее всех.
    - Остается лишь удивляться, как лорд  Айвен... а, ладно. Ну и  как
вам это, милорд Аудитор?
    "Поразительно!"
    -  Достойное  извинение.  Она  вынуждена  его  принять.  И  вы  не
пожалеете.
    -  Должно   быть,  вам   трудно   это  признать,   учитывая   ваши
взаимоотношения с большинством ваших начальников, - Гарош постучал  по
комму (какие же  файлы он читал?),  - но я  действительно хочу  хорошо
выполнять  свою   работу.   Просто  выполнять   свои   обязанности   -
недостаточно. На нижних  эшелонах полно людей,  лишь выполняющих  свои
обязанности и  ничего  больше. Я  знаю,  что я  не  очень-то  вежливый
человек - никогда им не был...
    - Не был вежлив и предшественник Иллиана, капитан Негри, насколько
мне известно, - сообщил Майлз.
    Гарош кисло улыбнулся:
    - Я не напрашивался на оправдания. Скорее всего я никогда не стану
таким вежливым и лощеным, как Иллиан. Но я намерен делать свое дело не
хуже него.
    - Спасибо, генерал, - кивнул Майлз.
    Майлз вернулся  в клинику,  чтобы  сменить кузена.  Айвен  покорно
сидел рядом с Иллианом, но настолько глубоко вжавшись в спинку  стула,
насколько это вообще было возможно. На лице его блуждала  затравленная
улыбка. Нога нервно постукивала по полу.
    Завидев Майлза, Айвен торопливо вскочил и бросился к дверям.
    - Слава Богу! Тебе давно пора вернуться! - пробормотал он.
    - Как тут дела?
    - А  ты как  думаешь? Теперь  я понимаю,  почему они  пичкают  его
транквилизаторами, даже когда он  не пытается поотрывать всем  головы.
Просто таким образом им не приходится выслушивать часами всего  этого.
Майлз, это кошмар!
    - Да,  я знаю.  - Он  вздохнул.  - Но  скоро прибудет  подмога.  Я
попросил твою матушку приехать посидеть с ним.
    - О? Отличная мысль! - обрадовался Айвен. - Уж лучше она, чем я.
    Майлз криво улыбнулся.
    - А ты не боишься, что для нее это будет слишком тяжело?
    - О! Хм... Черт, да она крепкая.
    - Крепче тебя?
    - Она с этим справится, - с отчаянием в голосе пообещал Айвен.
    - Отдохни, Айвен.
    - Ага! - Не дожидаясь  повторного приглашения, Айвен устремился  к
выходу.
    - И, Айвен...
    - Что? - чуть притормозив, подозрительно спросил Айвен.
    - Спасибо.
    - А, да не за что!
    Вздохнув поглубже,  Майлз шагнул  в палату.  Там по-прежнему  было
жарко. Майлз  снял  китель, аккуратно  повесил  его на  спинку  стула,
закатал рукава  рубашки  и сел.  Сначала  Иллиан не  обратил  на  него
внимания, затем изумленно  уставился и  еще через  мгновение лицо  его
просветлело. И все началось по новой:
    "Майлз, что ты тут  делаешь?" - "Саймон,  послушай меня. Твой  чип
сломался..."
    Снова и снова. Без конца.
    Через некоторое время Майлз пришел к выводу, что это все равно что
разговаривать  с  человеком,  у  которого  раздвоение  или  растроение
личности. Тридцатилетнего Иллиана  сменял Иллиан сорокашестилетний,  и
оба  они  сильно  отличались  от  Иллиана  шестидесятилетнего.   Майлз
терпеливо ждал, когда выпадет нужная  карта, и повторял заново  число,
месяц, факты  и объяснял  ситуацию. Наступит  ли когда-нибудь  момент,
когда все Иллианы окажутся проинформированы, или Саймон будет делиться
до бесконечности?
    Наконец снова возник тот Иллиан, которого он ждал.
    - Майлз!  Форберг тебя  отыскал? Черт,  это кошмар  какой-то!  Мой
проклятый чип развалился. Превращается в кашу у меня в голове.  Обещай
мне - дай слово Форкосигана -  что не позволишь этому продолжаться  до
бесконечности!
    - Послушай, Саймон! Я все знаю. Но я не стану резать тебе  глотку.
Тебе сделают операцию и извлекут  чип. Не позже завтрашнего дня,  если
это зависит  от меня,  а это  от меня  зависит. Починить  чип  нельзя,
поэтому его достанут.
    Иллиан немного помолчал.
    - Достанут?.. - Он коснулся рукой лба.  - Но как я смогу без  него
действовать?
    - Точно так  же, как первые  двадцать семь лет  твоей жизни,  пока
тебе его не вживили, если верить медицине.
    В глазах Иллиана мелькнул страх.
    - И вместе с  ним... исчезнут все мои  воспоминания? Вся жизнь?  О
Господи, Майлз! - Он замолчал, а потом добавил: - Думаю, что предпочел
бы, чтобы ты перерезал мне глотку.
    - Это не выход, Саймон.
    Иллиан покачал головой.  И тут же  превратился в другого  Иллиана.
Пошел следующий раунд:
    - Майлз! Что ты тут  делаешь? Что я тут  делаю? - Он посмотрел  на
свой штатский  костюм. Иллиан  либо действительно  предпочитал  унылые
тона, либо не  доверял своему  вкусу. -  Я немедленно  должен быть  на
Совете графов и в полном  парадном мундире. Им необходимо  сообщить...
необходимо сообщить...
    Майлз так и не  понял, согласился ли Иллиан  или нет. Но в  данной
ситуации ничего  другого он  сделать  не мог,  поэтому снова  и  снова
повторял одно и то же.
    Наконец доктор Рубан  привел леди  Элис. По просьбе  Майлза он  по
дороге коротко ввел ее в курс дела. Майлз понял это, увидев огорченное
и обеспокоенное выражение ее лица.
    - Привет, Саймон, - мелодичным альтом поздоровалась она.
    - Леди Элис! -  На лице Иллиана  отобразилась целая гамма  чувств,
будто он  что-то судорожно  пытался вспомнить.  - Я  сожалею о  гибели
лорда Форпатрила, - наконец произнес он. - Если бы я только знал,  что
вы в городе.  Я пытался вывести  адмирала Канзиана. Если  бы я  только
знал. Вы сохранили ребенка?
    Извинения  и   соболезнования   по  поводу   убийства   ее   мужа,
происшедшего тридцать лет  назад. Канзиан  умер от  старости пять  лет
назад. Элис со скрытой мукой глянула на Майлза.
    - Да, Саймон, все в порядке,  - ответила она. - Лейтенант  Куделка
провел нас через позиции Фордариана. Теперь все хорошо.
    Майлз кивнул и повторил  привычный речитатив, специально для  леди
Элис. Она внимательно  выслушала, наблюдая  за сменой  эмоций на  лице
Иллиана. Но с ее приходом солдатский жаргон испарился из речи  Иллиана
как по  мановению  волшебной палочки.  Майлз  соскользнул со  стула  и
предложил присесть леди Элис. Она  решительно села и взяла Иллиана  за
руку.
    Моргнув, Иллиан уставился на нее.
    - Леди Элис! - Черты его лица смягчились. - Что вы тут делаете?
    Майлз отошел к двери, где стоял, наблюдая за происходящим,  доктор
Рубан.
    - Это интересно, - заметил Рубан,  глядя на приборную панель. -  У
него немного упало давление.
    - Да, и я... не удивлен. Давайте выйдем в коридор и поговорим. И я
хочу перемолвиться словечком с Авакли.
    Майлз, Рубан и Авакли  сидели в ординаторской  и пили кофе.  Майлз
сообразил, что за  окном уже глухая  ночь. Похоже, он,  как и  Иллиан,
несколько утратил чувство времени.
    - Итак, вы уверяете меня, что возможности для проведения  операции
здесь у вас имеются,  - продолжил разговор  Майлз. - Тогда  расскажите
побольше о хирурге.
    - Это  мой второй  старший хирург,  который занимается  вживлением
имплантатов прыжковым пилотам, - пояснил Авакли.
    - А почему не первый старший хирург?
    - Тот тоже хорош, но этот  моложе и обучался по более  современной
методике. Я  считаю,  что  в  данной  ситуации  более  предпочтительны
современные методы, чем долгий опыт.
    - Вы ему доверяете?
    - Позвольте мне выразиться таким  образом, - начал Авакли. -  Если
вы за последние пять лет летали на имперском курьерском корабле, то вы
уже вверяли  ему свою  собственную  жизнь, точно  так  же, как  и  тем
инженерам, который  налаживали на  этом корабле  двигатели Неклина.  И
имплантат личному пилоту императора тоже вживлял он.
    - Отлично. Я принимаю  ваш выбор. Как скоро  он будет здесь и  как
скоро приступит к делу?
    - Мы можем вызвать его  сегодня ночью из провинции Фордариана,  но
будет лучше, если  он спокойно переночует  дома. Затем я  дам ему  еще
день на изучение  задачи и планирование  операции. А дальше  - на  его
усмотрение. Вероятнее всего, операция пройдет послезавтра.
    - Понял. Быть  по сему.  - Ускорить  события Майлз  не мог.  Таким
образом,  у  команды  доктора  Авакли  имеется  еще  два  дня,   чтобы
разобраться с их частью  задачи. - Сообщите  мне, если узнаете  что-то
новенькое, что не повлечет  для Иллиана новых...  осложнений. Да, и  у
меня есть предложение!  После операции команда  доктора Авакли  станет
патологоанатомами чипа. Я хочу, чтобы этой чертовой штуковине  сделали
вскрытие, даже если она никуда не годится. В чем причина поломки?  Это
хочет знать и Служба безопасности, и я. И я подумал, что есть человек,
которого надо ввести  в команду. Человек,  который может поделиться  с
вами интересным  галактическим  опытом.  Он  заведует  лабораторией  в
Императорском   научно-исследовательском    институте    биотехнологий
недалеко от Форбарр-Султана. Зовут его Воэн Уэдделл. - Ранее известный
как доктор Хью Канабе с Архипелага Джексона. Во время одной из  ранних
операций дендарийцев  был  тайно  вывезен  с  Архипелага  Джексона  на
Барраяр, где  ему  сделали пластическую  операцию  и дали  новое  имя.
Вывезен вместе с рядом самых секретных во всей галактике биоинженерных
разработок. Сержант Таура  - результат  одного из его  ранних и  самых
амбициозных проектов. - Он молекулярный  биолог по образованию и  роду
деятельности, но  некоторые  его эксперименты  касались...  совершенно
потрясающих вещей. В некотором роде козырная карта и - хм - примадонна
по поведению, но я полагаю, что в любом случае некоторые его идеи  вас
заинтересуют.
    - Да, милорд, - Авакли  сделал себе пометку. Пожелание  Имперского
Аудитора равносильно императорскому указу, еще раз убедился Майлз. Ему
действительно нужно следить за своими словами.
    Похоже,  на  сегодня  все.  Ему  страстно  хотелось  вернуться   в
резиденцию Форкосиганов и рухнуть спать.
    Но вместо  этого Майлз  проспал часа  четыре в  одной из  палат  и
сменил на  ночном дежурстве  леди Элис  Форпатрил. Лейтенант  Форберг,
заступив на  службу,  с удовольствием  оставил  им место  у  изголовья
Иллиана и занял  пост у  входной двери. Иллиан  спал урывками,  каждые
двадцать  минут  просыпаясь  и  впадая  в  очередную  волну  паники  и
растерянности. Похоже, оставшиеся до  операции два дня окажутся  очень
долгими.

    ГЛАВА 18

    Два дня превратились в три, которые тянулись бесконечно. Последние
сутки Иллиан был настолько плох, что даже не в состоянии был молить  о
смерти или выразить свой ужас перед предстоящей операцией. Для  Майлза
это стало своего рода  передышкой. Участившиеся приступы не  оставляли
времени для разговора:  Иллиан ничего не  слышал, и только  искажавшие
лицо гримасы отражали царивший в его голове хаос.
    Даже Элис  не  выдержала. Периоды  отдыха  у нее  становились  все
длиннее, а время  пребывания у  Иллиана - все  короче. Майлз  держался
стойко, сам толком не понимая, зачем он это делает. Вспомнит ли Иллиан
что-нибудь из происходящего сейчас? "И смогу ли я забыть?"
    Иллиан больше  не пытался  сопротивляться, но  движения его  стали
резкими и непредсказуемыми. Было  принято решение не пытаться  держать
его в сознании во время операции. С проверкой функционирования  высшей
нервной  деятельности  придется  подождать,  пока  он  очнется.  Майлз
испытал глубокое облегчение, когда  наконец явились медтехники,  ввели
Иллиану  успокоительное   и  начали   готовить  к   операции.   Иллиан
затих.
    Как  доверенный   наблюдатель   Грегора,   Майлз   проследовал   в
операционную, расположенную возле лабораторий чуть дальше по коридору.
Никто и  не подумал  предложить  ему подождать  в другом  месте.  "Где
находится Имперский Аудитор? Где ему заблагорассудится". Техник  помог
ему натянуть  стерильный  халат и  принес  удобный стул,  усевшись  на
который  Майлз  имел  отличную  возможность  следить  за   мониторами,
фиксировавшими каждый  момент операции,  все, что  происходило  внутри
черепа Иллиана и  снаружи. И  еще он  мог видеть  из-за плеча  хирурга
макушку  Иллиана.  Майлз  решил,   что,  пожалуй,  лучше  следить   за
мониторами.
    Техник выбрил треугольник  на голове  Иллиана - в  чем, по  мнению
Майлза, не было  особой необходимости ввиду  почти полного  отсутствия
волос. Майлз считал, что давно уже привык к виду крови, но его желудок
свернулся в комок, когда хирург умело отделил скальп и часть черепа  и
обнажил мозг.  Дырочка оказалась  совсем маленькой,  почти что  точка.
Затем поставили микрозажимы, и  хирург склонился над головой  Иллиана.
Майлз переключил свое внимание на мониторы.
    Остальное заняло менее пятнадцати минут. Хирург лазером  перерезал
тоненькие   артерии,    питающие   чип    кровью   и    обеспечивающие
жизнедеятельность  его  органической  части,  и  быстро  вскрыл   слой
покрывавших чип нейросоединений,  которые были  тоньше паутины.  Самый
тонкий щуп извлек чип из матрицы. Хирург бросил чип на поднос, который
предусмотрительно держал озабоченный доктор Авакли.
    Авакли  с  помощниками  немедленно  устремились  к  двери,   спеша
доставить умерший чип в лабораторию. На мгновение задержавшись, Авакли
оглянулся на Майлза, будто ожидая, что он последует за ними.
    - Вы идете, милорд?
    - Нет. Увидимся позже. Идите, адмирал.
    Майлз не  очень-то  понимал то,  что  видит на  мониторах,  но  по
крайней мере  мог следить  за лицом  доктора Рубана,  наблюдавшего  за
физическим состоянием Иллиана. Рубан был сосредоточен, но не напряжен.
Значит, ничего страшного не происходит.
    Хирург положил отделенный кусок  черепа на место, приклеил  особым
клеем и закрыл лоскутом кожи. На голове Иллиана остался лишь тоненький
красный шов. Кошка Царапка и то оставляла более заметные следы.
    Врач выпрямился и потянулся.
    - Все. Теперь он ваш, доктор Рубан.
    - Это оказалось... проще, чем я думал, - прокомментировал Майлз.
    - На несколько порядков проще, чем вживление, - согласился хирург.
-  Я  пережил  несколько  ужасных  мгновений,  когда  впервые   увидел
видеокарту этой штуки. Тогда я  подумал, что мне придется  отсоединять
все эти нейросоединения по одному с другого конца, от мозга, но  потом
сообразил, что их можно просто оставить in situ.
    - А  не  будет  никаких  побочных последствий  от  того,  что  они
остались внутри?
    - Нет. Они  просто будут  там лежать, инертные  и безвредные.  Как
любой обрезанный провод. Ничего по ним не идет.
    Анестезиолог спросил у Рубана и хирурга:
    - Вы готовы к  тому, чтобы я вывел  его из наркоза? Рубан  глубоко
вздохнул.
    - Да. Будите его. Посмотрим, что мы натворили.
    Раздалось шипение  газа. Анестезиолог  проследил за  убыстряющимся
дыханием Иллиана, затем по кивку хирурга извлек трубки у него изо  рта
и освободил  голову  из  фиксаторов. Щеки  Иллиана  начали  постепенно
розоветь, утрачивая смертельную бледность.
    Карие  глаза   распахнулись.  Иллиан   моргнул  и   посмотрел   на
присутствующих. Облизнув пересохшие губы, он прохрипел:
    - Майлз? Где я, черт побери? И что ты тут делаешь?
    У Майлза на  мгновение сердце  ухнуло в яму,  ему почудилось,  что
сейчас начнется  та же  песня,  что последние  четыре дня.  Но  взгляд
Иллиана, хоть и немного мутный, не отрывался от его лица.
    Майлз растолкал врачей, охотно уступивших ему дорогу, и подошел  к
Иллиану.
    - Саймон, ты в операционной клиники Службы безопасности. Твой  чип
эйдетической памяти сломался, починить его  нельзя. Мы только что  его
извлекли.
    - О! - нахмурился Иллиан.
    -  Какое  ваше  последнее  воспоминание,  сэр?  -  спросил  Рубан,
внимател