дь: верят, не
верят, насторожились, расслабились.
   -  В тюрьме есть определенные преимущества, - убедительно заговорил
он. - Некоторые тюрьмы довольно комфортабельные, и в отличие от могилы
из  них когда-нибудь, со временем, выходят. А теперь я предлагаю вам в
обмен  на безоговорочную капитуляцию и дальнейшее сотрудничество лично
гарантировать  вам  жизнь.  Не  свободу,  обратите  внимание.  С  этим
придется  подождать.  Но  время  проходит,  на  смену  старым кризисам
приходят  новые,  у людей меняются взгляды. У живых, во всяком случае.
Опять  же  существуют  амнистии  по  случаю  крупных событий. Рождения
императорского  наследника,  в частности. Сомневаюсь, что кому-либо из
вас придется просидеть в тюрьме полных десять лет.
   - Какое заманчивое предложение! - ядовито бросила Фоскол.
   Майлз позволил себе приподнять бровь:
   -  Зато  честное. У вас больше шансов полнить амнистию, чем у Тьена
Форсуассона.  А  пилот грузовика уже не порадуется встрече с детьми. Я
тут  заново просмотрел результат ее аутопсии, я не говорил? Результаты
аутопсии  всех погибших. Если у меня и есть угрызения совести, то лишь
из-за  того,  что  я  лишаю  семьи  погибших на отражателе возможности
добиться справедливости. За такое убийство положен гражданский суд.
   После этих слов даже Фоскол отвела взгляд.
   Отлично. Продолжим. Чем больше времени он займет, тем лучше, к тому
же  они его слушают. До тех пор, пока он не дает Судхе отключить комм,
он таким образом добивается своего рода успеха.
   -  Вы  все  время  поносите  барраярскую  тиранию, но почему-то мне
кажется,  что вы, ребята, не провели всекомаррского голосования, когда
намеревались запечатать - или украсть - их будущее. А если бы провели,
то  вряд  ли посмели бы. Двадцать лет назад, может, и пятнадцать, вы и
получили  бы  поддержку большинства. Но даже десять лет назад уже было
поздно.   Неужели  ваши  сограждане  захотели  бы  запечатать  навечно
ближайший  рынок и потерять там торговлю? Потерять всех родственников,
переехавших  на  Барраяр,  и своих внуков полубарраярцев? Ваш торговый
флот  обнаружил,  что  барраярский  военный  эскорт ой как им полезен,
причем  довольно  часто.  Так  кто  же  здесь настоящий тиран - грубые
барраярцы, которые, пусть и неловко, стараются включить Комарру в свое
будущее, или комаррские интеллектуалы, которые желают исключить всех и
вся,  кроме  себя самих? - Майлз сделал глубокий вздох, чтобы подавить
закипающий  гнев, сознавая, что балансирует на лезвии ножа. Осторожно,
осторожно.  -  Так  что единственное, что нам остается, это спасти как
можно больше жизней из обломков.
   Через некоторое время госпожа Радоваш спросила:
   - Как вы можете гарантировать нам жизнь?
   Это  были  первые  слова, что она произнесла за все время. До этого
она лишь внимательно слушала.
   -  Моим  приказом  как Имперского Аудитора. Только император Грегор
может его отменить.
   -  А  почему  император  Грегор  этого  не  сделает?  - скептически
поинтересовался Каппель.
   -  Ему  все  это очень не понравится, - честно ответил Майлз. И мне
придется  ему  обо  всем  этом докладывать, помоги мне Боже... - Но...
если я дам слово, не думаю, что он станет возражать. - Помолчав, Майлз
добавил: - Или мне придется подать в отставку.
   -  Как  приятно  нам  знать,  что  после нашей смерти вы подадите в
отставку! - фыркнула Фоскол. - Какое утешение!
   Судха теребил губу, глядя на Майлза... на голоизображение, напомнил
себе  Майлз.  Похоже, не только ему не хватает подспудных подсказок...
Инженер молчал, размышляя... О чем?
   -  Ваше  слово?  -  скривился  Каппель.  - Знаете, что оно для меня
значит?
   -  Да,  -  резко  ответил  Майлз. - А вы знаете, что оно значит для
меня?
   Госпожа  Радоваш склонила голову набок, и ее спокойный взгляд стал,
если таковое возможно, более сфокусированным.
   Майлз наклонился к комму:
   -  Мое  слово  -  это единственное, что стоит между вами и ретивыми
героями  из Имперской службы безопасности, намеревающихся прорваться к
вам сквозь стены. Им коридоры не нужны, знаете ли. Мое слово вынуждает
меня  придерживаться  данной  мною  присяги Аудитора, которая в данный
момент  помогает  мне не моргнув глазом выполнять долг, а я считаю его
более  ужасающим,  чем  вы можете себе представить. У меня только одна
клятва.  И  она не может быть правдива в отношении Грегора, если ложна
перед  вами. Но если печальный опыт моего отца в том мерзком эпизоде в
Солстисе  и научил меня чему-то, то лишь одному - не обещать того, что
не  в моих силах. Если вы спокойно сдадитесь, я смогу удержать все под
контролем. Если же службе безопасности придется захватывать вас силой,
то  возможно  всякое. В возникшем хаосе и неразберихе перевозбужденные
барраярские  юнцы  запросто  способны  перестрелять бешеных комаррских
террористов.
   - Мы не террористы! - горячо запротестовала Фоскол.
   -  Да? Вам вполне удалось затерроризировать меня, - холодно отрезал
Майлз.
   Фоскол поджала губы, но Судха казался не столь уверенным.
   -  Если  вы  спустите  на нас СБ, то все последствия будут на вашей
совести! - бросил Каппель.
   -   Почти  верно,  -  согласился  Майлз.  -  Если  я  спущу  службу
безопасности,  то  это  будет  моей ответственностью. В этом и разница
между   "быть   ответственным"   и   "держать   под   контролем".  Я -
ответственный, вы - держите под контролем. Представляете, как это меня
пугает?
   Судха  фыркнул. Майлз невольно дернул уголком губ. Ага, Судхе такой
расклад тоже знаком.
   Фоскол наклонилась вперед:
   -  Все  это  треп  и  дымовая завеса. Капитан Форгир сказал, что за
скачковым кораблем послали. Где он?
   - Форгир лгал, как ему и положено по должности. Никакого скачкового
корабля не будет.
   Черт, вот оно! Теперь остается лишь два возможных варианта.
   А их и прежде было только два.
   -  У  нас двое заложников. Нам выкинуть одну из них в космос, чтобы
доказать, что мы не шутим?
   -  Уверен,  что вы совсем не шутите. А которая будет смотреть, тетя
или  племянница?  -  мягко  поинтересовался  Майлз,  снова устраиваясь
поудобнее.  -  Вы  заявляете,  что  вы не чокнутые террористы, и я вам
верю.  Вы  не  террористы. Пока. А также вы не убийцы. Я принимаю, что
все  трупы,  оставленные вами на пути, - чистая случайность. На данном
этапе.  Но  я также хорошо знаю, как легко преступить эту черту. Прошу
вас  обратить  внимание,  что вы уже зашли предельно далеко. Следующий
шаг  автоматически  превратит  вас  в  точную копию того самого врага,
которому вы дружно решили противостоять.
   Он  дал  своим  последним  словам повиснуть в воздухе, чтобы до них
получше дошел смысл.
   - Думаю, Форкосиган прав, - неожиданно заявил Судха. - Мы подошли к
концу игры. Или к началу следующей. Но на нее я не подписывался.
   -  Мы  должны  держаться  вместе, иначе ничего хорошего не будет, -
быстро  сказала  Фоскол.  -  И  если  нам  придется кого-нибудь из них
выкинуть в шлюз, то я голосую за эту бешеную кошку Форсуассон.
   -  Ты  сделаешь  это  своими  руками?  - медленно произнес Судха. -
Потому что я отказываюсь.
   - Даже после того, что она учинила?
   Да что, во имя Господа, вам сделала нежная Катриона? Майлз старался
сохранить невозмутимое выражение лица, хотя внутренне замер.
   Помолчав, Судха сказал:
   - Похоже, это в конечном итоге не имеет значения.
   Каппель  и  госпожа  Радоваш  заговорили  разом,  но  Судха  жестом
остановил  их.  Он  медленно выдохнул, как человек, скрывающий сильную
боль.
   -  Нет.  Давайте продолжим, как начали. Выбор простой. Остановиться
сейчас  и безоговорочно сдаться или решить, что Форкосиган блефует. Ни
для  кого  из  вас  не  секрет,  что  я хотел на время укрыться, чтобы
попытаться  еще  раз  позже.  Вы  знали  об  этом  еще до того, как мы
покинули Комарру.
   -  Мне  жаль.  что  я  голосовал тогда против тебя, - сообщил Судхе
Каппель.
   Судха пожал плечами:
   - Ага... Ну, если мы собираемся заканчивать, то время пришло.
   Нет, еще нет! - отчаянно думал Майлз. Это слишком резко. Есть время
поболтать  еще часов десять как минимум. Он хотел склонить их к сдаче,
а  не  самоубийству.  Или  к  убийству.  Если они поверили ему, что их
машина  дефектна, а они, судя по всему, поверили, то им довольно скоро
должно  прийти  в  голову,  что  они могут удерживать в заложниках всю
станцию,  если  они не исключают вариант самоуничтожения. Ну, если они
сами  до  этого  не  додумаются,  то уж он-то им точно подсказывать не
станет. Майлз откинулся на стуле, грызя ноготь, и принялся наблюдать и
слушать.
   -  Ждать  в любом случае нечего, - продолжил Судха. - Риск растет с
каждой минутой. Лена?
   - Никакой капитуляции, - упрямо заявила Фоскол. - Мы продолжим. - И
уже спокойнее: - Каким-нибудь образом.
   - Каппель?
   Математик долго колебался.
   - Не могу смириться с тем. что Мария погибла зря. Держимся.
   -  Я  сам... - Судха опустил свою широкую ладонь. - Стоп. Поскольку
эффект  неожиданности  утрачен, все это не ведет никуда. Весь вопрос в
том, это как быстро мы туда придем.
   Он повернулся к госпоже Радоваш.
   - Ой, уже моя очередь? Я не хотела оказаться последней.
   - Ваш голос все равно решающий, - заметил Судха.
   Госпожа  Радоваш  замолчала, уставясь в окно. На дверь шлюза? Майлз
не удержался и проследил за ее взглядом. Она поймала его на этом, и он
вздрогнул.
   Вот  теперь  ты  этого  добился, парень. Жизнь Катрионы и твоя душа
зависят  от  вшивого  комаррского  голосования  акционеров. Как ты это
допустил? Это не было запланировано...
   Взгляд  госпожи  Радоваш  снова  вернулся  к  окну.  Ни  к  кому не
обращаясь, она заговорила:
   -  Прежде наша безопасность зависела от секретности. А теперь, даже
если мы улетим на Пол, или Эскобар, или дальше, Имперская безопасность
побежит за нами. У нас не найдется даже одной свободной минутки, чтобы
бросить  наших  заложников.  В изгнании или нет, но мы все равно будем
пленниками,  вечными  пленниками.  Я устала быть пленницей надежды или
страха.
   -  Ты  не  была пленницей! - воскликнула Фоскол. - Ты была одной из
нас. Я так думала.
   Госпожа Радоваш поглядела на нее.
   -  Я  поддерживала  мужа. А если бы не поддержала, он был бы сейчас
жив... Я устала, Лена.
   -  Может,  тебе  надо  отдохнуть,  прежде  чем принимать решение? -
заискивающе спросила Фоскол.
   Взгляд,  которым  наградила  ее  госпожа  Радоваш,  вынудил  Фоскол
опустить глаза.
   - Ты ему веришь, что установка дефектна? - спросила госпожа Радоваш
Судху.
   Судха нахмурился.
   - Да. Боюсь, что так оно и есть. Иначе голосовал бы по-другому.
   -   Бедный  Барто.  -  Она  долго  глядела  на  Майлза  с  какой-то
отстраненной задумчивостью.
   Поощренный ее кажущимся спокойствием, Майлз поинтересовался:
   - А почему ваш голос - решающий?
   - Вся эта схема изначально была идеей моего мужа. И эта одержимость
довлела  надо  мною  семь  лет.  Его пакет акций всегда считался самым
большим.
   Как  по-комаррски. Значит, Судха действительно был вторым в команде
и  вынужден  был  прыгнуть  в  ботинки  покойника... Все это настолько
сейчас  не имеет значения... Может, они назовут это его именем. Эффект
Радоваша. Возможно.
   - Значит, мы оба наследники в некотором роде.
   -  Действительно.  -  Губы  вдовы  искривились  в подобии улыбки. -
Знаете,  я  никогда  не забуду выражение вашего лица, когда этот дурак
Форсуассон  заявил,  что  у него нет бланков императорских приказов. Я
тогда чуть не рассмеялась вслух, несмотря ни на что.
   Майлз коротко улыбнулся, едва осмеливаясь дышать.
   Госпожа  Радоваш  изумленно  покачала  головой,  но  не отметая его
обещания.
   -  Что  ж,  лорд Форкосиган... Я поверю вам на слово. И узнаю, чего
оно стоит. - Она посмотрела в лицо своим коллегам, но когда заговорила
снова,  то  смотрела  на  Майлза:  -  Я голосую за то, чтобы закончить
сейчас.
   Майлз  напряженно  ждал  возражений,  возмущения,  местного  бунта.
Каппель  грохнул  кулаком по стеклу, которое от удара завибрировало, и
отвернулся. Фоскол зарылась лицом в ладони. И повисла тишина.
   - Значит, быть по сему, - промолвил Судха, явно выдохшись.
   Майлз  подумал,  не  поразила  ли  его новость о внутреннем дефекте
агрегата больше, чем все остальное.
   -  Мы  сдаемся  в обмен на ваше слово, что нам сохранят жизнь, лорд
Аудитор Форкосиган. - Он крепко сжал веки, потом открыл снова. - И что
теперь?
   -  Множество  очень  медленных движений. Сначала я ласково лишаю СБ
мечты  о  героическом  штурме.  Они  тут  изрядно поработали. Затем вы
сообщаете  новости остальным участникам вашей группы. Затем отключаете
все  ловушки-страшилки, которые понаставили, и складываете все оружие,
какое  у  вас  имеется, подальше от себя в аккуратную кучку. Отпираете
двери.  Потом  спокойно  садитесь на пол дока, убрав руки за голову. И
тогда  я позволю мальчикам войти. - И осторожно добавил: - Пожалуйста,
избегайте резких движений и всего такого.
   - Быть по сему.
   Судха отключил комм. Комаррцы исчезли. Майлза затрясло от внезапной
растерянности.  Он  снова сидел один в пустой комнате. Вопящий человек
за  стеклянной  стеной  у  него  в  мозгу просто надсаживался, судя по
ощущениям.
   Майлз   переключил  канал  и  приказал,  чтобы  офицеров  Имперской
безопасности  и  местной  секьюрити,  которые будут осуществлять арест
комаррцев,  сопровождала  группа  медиков.  И  никакого  оружия, кроме
парализаторов,  чтобы  никто  не  брал.  Последний  приказ он повторил
дважды, на всякий случай.
   Майлз чувствовал себя так, будто провел на этом стуле лет эдак сто.
Когда он попытался встать, то чуть не упал. И тогда он побежал.

   Единственная  уступка,  которой удалось добиться от Майлза Форгиру,
стремящемуся обеспечить безопасность лорда Аудитора, это что он войдет
на  причал  позади,  а  не  впереди  взвода  охранников. Около десятка
комаррцев,  сидевших  по-турецки  на  полу,  повернули  головы,  когда
барраярцы  вошли  внутрь.  За Майлзом следовал взвод техников, который
немедленно  рассредоточился по помещению в поисках мин и ловушек, а за
ними - бригада медиков с воздушной платформой.
   Первое,  что  попалось  Майлзу  на  глаза после живых мишеней, была
перевернутая  вверх  дном  платформа,  лежащая посреди причала на куче
лома. Майлз с трудом узнал знакомый по диаграммам пресловутый агрегат.
От этого зрелища он почему-то сильно воспрянул духом.
   Майлз  обошел  вокруг  платформы,  внимательно изучая объект, затем
направился туда, где обыскивали и брали в наручники Судху.
   -  Бог ты мой, похоже, с вашим свертывателем п-в-туннелей случилась
авария. Но вам от этого проку никакого. У нас есть чертежи.
   Каппель  и  человек,  в  котором  Майлз узнал пропавшего инженера с
завода  "Боллен  дизайн",  стоявшие  неподалеку,  злобно посмотрели на
него.   Фоскол   отчаянно  рвалась  подойти  поближе,  чтобы  услышать
разговор. Арестовывающая ее женщина-офицер еле ее удерживала.
   - Это не мы, - вздохнул Судха. - Она.
   Его  указующий  перст  привлек  внимание Майлза к внутренней двери,
ведшей  к  служебному  шлюзу.  Дверь  блокировала вставленная наискось
металлическая балка. Концы ее были приварены к двери и стене.
   Глаза Майлза расширились, и он затаил дыхание, предвкушая...
   - Она?
   - Эта сучка из ада! Или с Барраяра, что почти одно и то же. Госпожа
Форсуассон.
   - Потрясающе. - Теперь становились понятными некоторые странности в
поведении  и  ответах  комаррцев во время переговоров, - Хм... И каким
образом?
   Все  три  комаррца  заговорили  разом,  что  вылилось  в поток фраз
примерно следующего содержания:
   "Если  бы госпожа Радоваш не выпустила ее... если бы ты не позволил
госпоже  Радоваш  выпустить  ее...  откуда  я  мог  знать? Старая леди
показалась  мне  больной... Она и сейчас так же выглядит... если бы ты
не положил дистанционное управления прямо рядом с ней... если бы ты не
вышел   из   этой  проклятой  диспетчерской...  если  бы  ты  двигался
побыстрее...  если  бы  ты побежал к платформе и вырубил напряжение...
так что ж ты сам об этом не подумал, а?"
   Из  чего  Майлз  постепенно восстановил ход событий и получил самую
знаменательную  картинку  дня.  Да  что  там  дня - года! Вообще-то за
несколько лет, ежели подумать.
   Я  влюблен.  Я  влюблен. Прежде я лишь думал, что влюблен. А теперь
действительно  влюбился.  Я  должен,  должен,  должен  заполучить  эту
женщину!  Моя,  моя, моя. Леди Катриона - Найла Форвейн - Форсуассон -
Форкосиган! Да!
   Она  тут  не  оставила  никаких  дел  для  Имперской безопасности и
Имперских  Аудиторов,  кроме  как  собрать  осколки.  Майлзу  хотелось
кататься  по  полу  и  выть  от  радости,  что было бы с его стороны в
нынешних  обстоятельствах  очень  не дипломатично. Так что он сохранил
невозмутимость, этакую сдержанность. В любом случае он сомневался, что
комаррцы способны оценить всю прелесть ситуации.
   -  Когда  мы  ее там заперли, я приказал замуровать дверь, - мрачно
сообщил Судха. - Я не мог ей позволить обставить нас в третий раз.
   - Третий раз? - спросил Майлз. - Если это был второй, то что же она
сделала в первый?
   -  Когда этот придурок Ароцци приволок ее сюда, она чуть было сразу
не сорвала нам все дело, нажав сигнал пожарной тревоги!
   Майлз глянул на рукоятку сигнала.
   - И что произошло потом?
   -  На нас обрушился станционный аварийный контроль. Я уж думал, что
никогда от них не отделаюсь.
   -  Ага.  Понятно.  - Любопытно. Форгир об этом эпизоде не упоминал.
Ладно,  с  этим  позже.  - Вы хотите сказать, что мы пять часов зря из
кожи вон лезли, чтобы эвакуировать станцию?
   Судха мрачно улыбнулся:
   - Вы ищете у меня сочувствия, барраярец?
   - Хе. Не важно.
   Большую часть пленников уже увели. Майлз жестом приказал Судху пока
придержать.
   - Момент истины, Судха. Вы заминировали эту штуковину?
   -  Есть  взрывное  устройство  на  внешней  двери.  Отсюда  оно  не
взорвется.
   С  железным  самообладанием  Майлз  наблюдал,  как техники СБ режут
металлический  прут.  Наконец  тот  со  звоном  упал  на пол. Майлз на
мгновение в ужасе замер.
   - Чего вы ждете? - поинтересовался Судха.
   -   Просто  раздумываю  о  глубине  ваших  политических  убеждений.
Предположим,  эта штука запускает взрывное устройство, и в самом конце
наша добыча от нас ускользает?
   -  Сейчас?  Зачем?  Все  ведь  уже закончено, - недоуменно произнес
Судха.
   -  Месть.  Манипулирование. Может, вы намереваетесь вывести меня из
себя,  чтобы спровоцировать повтор Солстисской Бойни, хоть и в меньших
масштабах.  Пропагандистский  трюк.  Все  что  угодно, ради чего можно
пожертвовать жизнью. С вашей точки зрения, конечно. При должной подаче
этот  инцидент  мог  бы привести к очередному Комаррскому Восстанию, я
полагаю.
   -  У  вас  действительно извращенный ум, лорд Форкосиган, - покачал
головой Судха. - Это у вас наследственное или благоприобретенное?
   -  И  то,  и  другое,  - вздохнул Майлз. Немного подумав, он жестом
приказал охранникам увести Судху.
   После  разрешающего  кивка  Имперского  Аудитора  техник  нажал  на
дверную  панель.  Внутренняя  дверь  скрипнула  и застряла на полпути.
Майлз тихонько отжал ее сапогом, и она открылась.
   Катриона  стояла  между дверью и госпожой Фортиц, которая сидела на
полу  в накинутом на болеро пиджаке племянницы. Лицо Катрионы было все
в  ссадинах, волосы растрепались. Со стиснутыми кулаками она выглядела
очень  решительной  и  в  то  же  время притягательной, с личной точки
зрения Майлза. Широко улыбаясь, он протянул руки и вошел внутрь.
   Катриона одарила его сердитым взглядом:
   - Давно пора! - и прошла мимо, бормоча под нос: - Эти мужчины!..
   Несколько  оторопев,  Майлз  все же сумел превратить вытянутые было
руки в почтительный поклон госпоже Фортиц.
   - Госпожа доктор Фортиц! С вами все в порядке?
   -  О, привет, Майлз! - Она моргнула. Лицо ее было пепельно-серым, и
она  явно п