мы почти рады,  что  все  так  плохо  -  хуже
некуда. Раньше, когда Майлз пропадал без вести, никто не знал,  где  он  и
что еще выкинет... э-э... усиливая хаос.  По  крайней  мере  на  этот  раз
известно, что в большую неприятность он уже не угодит.
     Коротко взмахнув рукой, граф ушел. На мгновение Марк представил  себе
три способа,  которыми  мог  бы  сейчас  его  убить.  Но  вся  подготовка,
казалось, уже зачерствела. Да и вообще он сейчас не в форме. Поднимаясь по
лестнице, он полностью выдохся. Закрыв дверь, Марк упал на резную кровать.
Напряжение отступило, и его охватил озноб.
     Под предлогом того, что Марк устал после  перелета,  граф  и  графиня
первые два дня не давали ему  никаких  заданий.  Честно  говоря,  если  не
считать официальных  сборов  за  трапезой,  Марк  вообще  не  видел  графа
Форкосигана. Он бродил по дому и по окрестностям без всякой охраны - разве
что под ненавязчивым  присмотром  графини.  У  ворот  стояли  охранники  в
мундирах: у Марка  не  хватило  мужества  проверить,  поручено  ли  им  не
выпускать его.
     Он изучал резиденцию Форкосиганов и никак не мот привыкнуть к  мысли,
что он действительно здесь. Все казалось чуть-чуть не таким. Дом был полон
всевозможных закоулков, но несмотря на обилие антиквариата, в старые  окна
было  вставлено  современное  высокопрочное  бронированное   стекло.   Это
напоминало огромную защитную оболочку. Дворец - крепость - тюрьма. Удастся
ли привыкнуть к этой оболочке?
     "Я всю жизнь был пленником. Я хочу стать свободным".
     На  третий  день  Марку  принесли  новую  одежду.   Графиня   помогла
распаковать вещи. Осенняя утренняя  прохлада  врывалась  в  спальню  через
окно, которое он с ослиным упрямством  открывал  навстречу  таинственному,
опасному, незнакомому миру.
     Расстегнув один чехол, Марк обнаружил костюм в  омерзительно  военном
стиле: китель с высоким воротником и брюки с лампасами. Все -  цвета  дома
Форкосиганов, коричневое с серебром.
     - Что это?
     - А, - отозвалась Корделия, - довольно  кричащий,  правда?  Это  твой
мундир, мундир младшего лорда дома Форкосиганов.
     Его, не Майлза. Все новые наряды были рассчитаны компьютером с щедрым
припуском. При мысли о том, сколько ему придется есть, чтобы сбежать и  из
этой одежды, у Марка похолодело в желудке.
     Заметив его непритворное отчаяние, графиня улыбнулась:
     - Ты обязан надевать это только в двух случаях: на Совете графов и на
церемонии в честь дня рождения императора. Что, возможно, ты  и  сделаешь:
день рождения Грегора не за горами.  -  Она  помедлила,  водя  пальцем  по
вышитому на воротнике вензелю Форкосиганов. - А вскоре после него  -  день
рождения Майлза.
     Ну, сейчас Майлз не стареет.
     - Для меня дни рождения не существуют. Как вы назовете момент,  когда
кого-то вынимают из маточного репликатора?
     - Мои родители назвали  его  моим  днем  рождения,  -  сухо  ответила
Корделия.
     Ну да, она же бетанка.
     - Я даже не знаю, когда мой.
     - Правда? Это есть в твоих записях.
     - Каких записях?
     - В твоей медицинской карте. Ты не видел ее?  Надо  будет  дать  тебе
копию. Это... гм... увлекательное чтение - из разряда  ужасов.  Твой  день
рождения был в прошлом месяце, семнадцатого числа.
     - Ну так я его все равно пропустил. - Марк застегнул мешок и  упрятал
мундир подальше в шкаф. - Впрочем, это не важно.
     -  Важно,  чтобы  кто-то  праздновал  наше  существование,  -   мирно
возразила Корделия. - Люди -  единственное  зеркало,  в  котором  мы  себя
видим. Область всех значений. Все добродетели и все пороки - в  людях.  Во
Вселенной, как таковой, их нет. Одиночное заключение является наказанием в
любой культуре.
     - Это... правда, - признал Марк, вспомнив свое недавнее заточение.  -
М-да.
     Следующий наряд как нельзя лучше соответствовал его настроению:  весь
черный. Но при ближайшем рассмотрении он оказался  практически  таким  же,
как и мундир младшего лорда, только лампасы и вензеля - не из  серебра,  а
из черного шелка, почти не различимые на черной же ткани.
     - Это для похорон, -  объяснила  графиня.  Голос  ее  зазвучал  очень
монотонно.
     - А! - Он повесил костюм еще дальше, чем мундир юного фора.
     В конце концов он выбрал самый  невоенный  костюм:  мягкие  свободные
брюки, низкие ботинки без пряжек, стальных  набоек  и  прочих  агрессивных
украшений, и рубашку с жилетом темных тонов. Чувство было такое, словно он
нацепил  на  себя  маскарадный  костюм,  но  только  великолепно   сшитый.
Камуфляж? Должна ли одежда представлять того, кто в ней, или скрывать его?
     - Это я? - спросил он, выходя из ванной.
     Графиня усмехнулась:
     - Сложный вопрос. Даже я не могла бы на него ответить.


     На четвертый день за завтраком объявился Айвен Форпатрил.  В  зеленом
имперском мундире лейтенанта,  великолепно  смотревшемся  на  его  высокой
подтянутой фигуре. С появлением  Айвена  в  Желтой  гостиной  вдруг  стало
тесно. Марк виновато съежился, а его  предполагаемый  кузен  приветствовал
тетку чинным поцелуем в щеку,  а  дядю  -  церемонным  полупоклоном.  Взяв
тарелку,  Айвен  навалил  на  нее  яичницы,  мяса,  обсахаренного   хлеба,
прихватил чашку кофе, выдвинул ногой стул и уселся за стол напротив Марка.
     - Привет, Марк, - наконец соизволил заметить его Айвен.  -  Выглядишь
отвратительно. Когда это тебя так разнесло?
     Он отправил в рот кусок мяса и принялся сосредоточенно жевать.
     - Спасибо, Айвен. А ты, я вижу, совсем не изменился.
     Марк очень надеялся,  что  ему  удалось  высказать  "не  изменился  к
лучшему".
     Карие глаза Айвена сверкнули. Он  уже  хотел  ответить,  но  Корделия
укоризненно покачала головой:
     - Айвен!
     Марк не думал, что упрек относился к попытке говорить с полным  ртом,
но Айвен все же сначала проглотил, а потом ответил - не Марку, графине:
     - Примите мои извинения, тетя Корделия. Но у меня все еще наблюдаются
трудности с чуланами и прочими маленькими непроветриваемыми помещениями. А
все из-за него.
     - Извини, - пробормотал Марк, ссутулившись. Но  что-то  не  позволяло
ему сдаваться, и он добавил: - Я просто  заставил  Галена  похитить  тебя,
чтобы выманить Майлза.
     - Так это была твоя идея?
     - Моя. И она сработала. Майлз не замедлил явиться и сунул  ради  тебя
голову в петлю.
     Айвен стиснул зубы.
     - Насколько я понимаю, он так и не поборол  эту  привычку,  -  то  ли
прорычал, то ли промурлыкал он.
     Теперь уже настала очередь Марка замолчать. Впрочем, так оно и лучше,
что Айвен обращается с ним так, как он того заслужил. Желанное  наказание.
Под дождем презрения он начал оживать, как полузасохшее растение.
     - Зачем ты здесь?
     - Не по своей воле, можешь не сомневаться, -  парировал  Айвен.  -  Я
должен тебя вывести. В город. На прогулку.
     Марк взглянул на графиню, но та смотрела на мужа.
     - Уже? - спросила она.
     - Это пожелание, - ответил граф Форкосиган.
     - А! - понимающе кивнула графиня. Марку от этого легче  не  стало.  -
Хорошо. Может, Айвен по дороге покажет тебе город.
     - Это мысль, -  согласился  граф.  -  А  поскольку  Айвен  -  офицер,
необходимость в телохранителе отпадает.
     Зачем? Чтобы можно было говорить откровенно? Кошмар какой! И потом  -
кто в таком случае защитит его от Айвена?
     - Надеюсь, внешняя охрана будет, - сказала графиня.
     - Разумеется.
     Внешнюю охрану не должен видеть никто - даже те, кого  она  охраняет.
Интересно, что мешает людям из внешней охраны  просто  взять  выходной,  а
потом заявить, что на самом деле они незримо присутствовали? И ведь  такое
жульничество может длиться достаточно долго - в перерыве между кризисами.
     Как обнаружил Марк после завтрака, у лейтенанта лорда Форпатрила была
собственная  машина:  спортивная  модель  красного  цвета.  Марк  неохотно
устроился рядом с Айвеном.
     - Ну, - начал он неуверенно, - тебе все еще хочется свернуть мне шею?
     Айвен стремительно вывел машину из ворот резиденции  и  бросил  ее  в
поток на улицах Форбарр-Султана.
     - В глубине души - да. С точки зрения практической - нет. Мне  нужно,
чтобы между мною и должностью дяди Эйрела стояло как можно  больше  людей.
Жаль, Майлз не  обзавелся  полудюжиной  ребятишек.  А  ведь  мог  бы...  В
каком-то смысле ты - подарок судьбы. Не будь  тебя,  меня  бы  уже  сейчас
записали в  наследники.  -  Айвен  помедлил  -  только  словесно,  машина,
продолжая  нестись  с  прежней  скоростью,  еле  увернулась   от   четырех
встречных. - На самом деле, насколько  Майлз  мертв?  Дядя  Эйрел  говорил
ужасно неопределенно. И не уверен, что из соображений секретности -  таким
застывшим я его еще не видел.
     Движение тут было похлеще,  чем  в  Лондоне,  и,  если  такое  вообще
возможно, еще более  неорганизованным.  Или  организованным  по  принципу:
выживает сильнейший. Марк, вцепившись в сиденье, ответил:
     - Не знаю. Иглограната попала ему в грудь. Хуже могло бы быть  только
если б его разорвало пополам.
     Не  сжались  ли  губы  Айвена  в  тайном  ужасе?  Если  и  да,  маска
беззаботности вернулась почти мгновенно.
     - Чтобы оживить его, нужен первоклассный восстановительный  центр,  -
продолжил Марк. - Что касается мозга... Никогда не известно, пока человека
не оживят. - "А тогда уже слишком поздно". - Но проблема не в том.  Или  -
пока не в том.
     - Угу, - поморщился Айвен. - Жуткая неразбериха,  правда?  И  как  вы
умудрились потерять... - Он так резко  повернул,  что  бампер  чиркнул  по
покрытию, рассыпая искры. Айвен жизнерадостно чертыхнулся в адрес грузовой
платформы, которая чуть не въехала в них со стороны Марка. Марк  пригнулся
и стиснул зубы. Лучше пускай кончится разговор, чем он сам -  похоже,  его
жизнь зависит от того, насколько водитель сосредоточен.
     Первое впечатление от родного города Майлза: половина  населения  еще
до вечера погибнет в автокатастрофах. Или, может, погибнут только те,  что
попадутся  Айвену.  Айвен  резко   повернул   машину   в   противоположном
направлении, заносом выскочил на свободную парковку, к которой  подъезжали
еще два автомобиля и затормозил так резко, что Марка чуть не  швырнуло  на
пульт управления.
     - Замок Форхартунг, - объявил Айвен под замирающий рев  двигателя.  -
Сегодня Совет графов не заседает, так что музей открыт для  публики.  Хотя
мы - не публика.
     - Как... э-э... познавательно. -  Марк  с  опаской  посмотрел  сквозь
стекло фонаря.
     Замок Форхартунг действительно выглядел, как замок: огромное  древнее
каменное сооружение, окруженное деревьями  на  высоком  берегу  порожистой
реки, разделившей Форбарр-Султан  на  две  части.  Сейчас  Форхартунг  был
окружен парком и там, где когда-то люди и лошади волокли по ледяной  грязи
таран, безуспешно пытаясь взять твердыню, были разбиты клумбы.
     - И что же на самом деле?
     - Ты встретишься с одним человеком. Я не  имею  права  обсуждать  это
сейчас.
     Айвен воткнул фонарь и вылез наружу. Марк последовал за ним.
     То ли  в  соответствии  с  планом,  то  ли  из  вредности,  но  Айвен
действительно провел его в музей, занимавший целое крыло замка и полностью
посвященный оружию и доспехам форов с Периода Изоляции.  Айвен  в  военной
форме  прошел  бесплатно,  но  законопослушно  заплатил  за   Марка.   Для
секретности, догадался  Марк.  Ведь  форов  тоже  пускали  бесплатно,  как
шепотом объяснил ему Айвен. Объявления об этом не было. Если  ты  фор,  то
предполагается, что ты и так знаешь.
     А может, Айвен таким образом высказался по поводу форства Марка - или
же отсутствия оного. Айвен играл роль аристократического нахала  столь  же
блестяще, как и роль имперского лейтенанта. Или любую другую роль, которую
требовало от него окружение. Настоящий Айвен не  так  прост,  решил  Марк.
Было бы ошибкой его недооценивать.
     Значит, ему предстоит встреча с каким-то человеком? С каким? Если это
еще один допрос Службы безопасности, то почему  этот  неизвестный  не  мог
встретиться  с  Марком  в  резиденции  Форкосиганов?  Может,   кто-то   из
правительства или центристской коалиции премьер-министра графа Эйрела?  Но
опять-таки почему он сам не приехал? Не может быть, чтобы Айвен вел его на
смерть - за последние два года Форкосиганы могли  убить  его  сто  раз.  А
может, его подставят, чтобы  обвинить  в  преступлении?  Ему  приходили  в
голову все более странные идеи, но все имели  один  недостаток:  они  были
полностью лишены мотивации и логики.
     Марк разглядывал  витрину,  заполненную  комплектами  дуэльных  шпаг,
расположенных  в  хронологическом  порядке   (демонстрировалось   развитие
барраярского  кузнечного  дела  на  протяжении  двух  столетий),  а  потом
поспешно догнал Айвена  у  витрины  с  оружием,  действующим  по  принципу
"снаряд, толкаемый химической взрывчаткой". Среди экспонатов  были  богато
украшенные крупнокалиберные мушкеты, заряжавшиеся с дула - как  утверждала
надпись, некогда  принадлежавшие  императору  Вэлду  Форбарре.  Пули  были
изготовлены из чистого золота: массивные шарики размером с сустав большого
пальца. На близком расстоянии - все равно что попадание тяжелого  кирпича.
А на большом, наверное, летят мимо.  И  какой-то  бедняга  крестьянин  или
оруженосец обязан ходить и подбирать те, что не попали? Или, еще хуже, те,
что попали? Некоторые шарики были сплющены, и, к полному недоумению Марка,
одна из надписей гласила, что вот этот (совершенно  искореженный)  комочек
убил лорда Фор-такого-то в битве такой-то... и "вынут из его мозга".  Надо
полагать, после смерти. Надо надеяться. Уф-ф! Удивительно еще, что  кто-то
счистил с пули засохшую кровь и лишь потом  выставил  ее  напоказ  -  если
учесть мрачный характер некоторых других экспонатов. Например, выдубленный
скальп императора Ури Безумного, предоставленный  музею  какой-то  частной
коллекцией.
     - Лорд Форпатрил. - Говоривший появился настолько беззвучно, что Марк
даже не смог бы сказать, откуда он пришел. Пожилой,  с  виду  -  неглупый.
Можно принять за музейного работника. - Будьте добры, пройдите со мной.
     Айвен без лишних вопросов направился следом за  пришедшим,  пропустив
Марка вперед. Марк пошел, разрываясь между любопытством и страхом.
     Они зашли в дверь с надписью "Нет входа", которую  незнакомец  открыл
механическим ключом, а потом снова запер,  поднялись  по  двум  лестницам,
прошли по гулкому коридору с голым деревянным полом в комнату, оказавшуюся
на верхнем этаже круглой  угловой  башни.  Раньше  здесь  стояли  часовые.
Теперь комната была обставлена как кабинет, и  вместо  амбразур  в  стенах
были  прорезаны  обычные  окна.  Внутри  дожидался  мужчина,  сидевший  на
табурете, задумчиво глядя на спускавшийся к реке парк, где гуляла  пестрая
публика.
     Худой, темноволосый, лет тридцати с небольшим. Бледная кожа  казалась
еще  бледнее  благодаря  свободной   черной   одежде,   начисто   лишенной
псевдовоенных деталей.
     Он мимолетно улыбнулся:
     - Спасибо, Кеви.
     Видимо, это было одновременно приветствие и приказ удалиться,  потому
что проводник, кивнув, вышел.
     Только когда Айвен сказал: "Ваше величество", -  Марк  узнал  наконец
того, кто ждал их.
     Император Грегор Форбарра. Вот влип! Айвен закрыл путь к отступлению.
Марк подавил приступ ужаса. Грегор - всего лишь человек. Он один, и,  судя
по всему, без оружия. А все остальное... пропаганда. Чушь. Иллюзия. Но все
равно сердце у него забилось.
     - Привет, Айвен, - сказал император. - Спасибо, что пришел. Почему бы
тебе не пойти посмотреть на экспонаты?
     - Уже смотрел, - лаконично ответил Айвен.
     - И все же. - Грегор кивнул на дверь.
     - Говори прямо, - сказал Айвен, - это не Майлз. И хоть с  виду  и  не
скажешь, но когда-то его готовили как убийцу. Не преждевременно ли?
     - Ну, - негромко ответил Грегор, - вот мы  и  посмотрим,  правда?  Ты
хочешь меня убить, Марк?
     - Нет! - прохрипел Марк.
     - Ну вот. Поди прогуляйся, Айвен. Я пришлю за тобой Кеви.
     Айвен поморщился - Марк почувствовал, что в нем говорит  любопытство.
Он удалился с ироничным поклоном,  который  словно  говорил:  "Пеняйте  на
себя".
     -  Ну,  лорд  Марк,  -  сказал  Грегор,  -  и  что   вы   думаете   о
Форбарр-Султане?
     - Город промелькнул очень быстро, - дипломатично ответил Марк.
     - Боже правый, да не позволили ли вы Айвену сесть за руль?!
     - А у меня был выбор?
     Император рассмеялся.
     - Садитесь. - Он указал на кресло за комм-пультом: маленькая  комната
была обставлена по-спартански. Хотя древние военные  гравюры  и  карты  на
стенах могли попасть сюда из музея.
     Улыбка императора сменилась выражением задумчивости, и он внимательно
вгляделся  в  Марка.  Это  походило  на  то,  как  смотрел  на  него  граф
Форкосиган:  тот  же  взгляд,  вопрошающий  "кто  ты?",  но   без   жадной
напряженности. Терпимое любопытство.
     - Это ваш кабинет? - поинтересовался Марк,  осторожно  устраиваясь  в
императорском кресле. Комната показалась ему чересчур маленькой и строгой.
     - Один из. Весь комплекс полон всевозможных кабинетов,  расположенных
в самых неожиданных местах. У графа Форволка кабинет в одной  из  тюремных
камер. Выпрямиться  невозможно.  Я  пользуюсь  этой  комнатой  как  личным
убежищем во время заседаний Совета графов или когда у меня здесь дела.
     - И я оказался делом? Почему? Впрочем, не могу  претендовать  на  то,
что я - потеха. Это личное или официальное?
     - Для меня даже сплюнуть - дело официальное. На Барраяре очень трудно
отделить одно от другого. Майлз... был... -  Грегору  тоже  трудно  далось
прошедшее время. - Перечисляя совершенно произвольно: человек моей  касты,
офицер на моей службе, сын чрезвычайно, чтобы  не  сказать  первостепенно,
важного официального лица и личный  друг  всей  моей  жизни.  И  наследник
графства. А графы - это механизм, с помощью которого один  человек,  -  он
прикоснулся к своей груди, - превращается  в  шестьдесят,  а  потом  -  во
множество. Графы - опора империи. Я ее глава. Вы сознаете, что я - это  не
империя? Империя ведь не  чисто  географическое  понятие.  Империя  -  это
общество. Множество, все вместе - в конце концов до последнего  подданного
- вот что такое империя. И я - только ее часть. И если  уж  на  то  пошло,
часть вполне заменимая... Кстати, вы обратили  внимание  на  скальп  моего
двоюродного дедушки?
     - Э-э... да. Он... э-э... очень бросается в глаза.
     - Это - дом заседаний Совета графов. Точка  приложения  рычага  может
счесть себя главенствующей, но без рычага она ничто. Ури Безумный об  этом
забыл. Я - помню. Граф округа Форкосиганов - еще одна такая  живая  часть.
Тоже вполне заменимая.
     Он замолчал.
     - Э-э... звено цепи, - осторожно подсказал  Марк,  демонстрируя  свое
внимание к речи императора.
     - Звено кольчуги. Часть паутины. Так что одно слабое звено -  это  не
фатально. Надо, чтобы разорвалось сразу много - тогда произойдет настоящая
катастрофа. Но... все  равно  хочется  иметь  как  можно  больше  надежных
звеньев, очевидно.
     - Очевидно.
     "Почему вы на меня так смотрите?"
     - Так. Расскажите мне, что произошло на Архипелаге Джексона. С  вашей
точки зрения.
     Грегор выпрямился на своем табурете, зацепившись каблуком  за  ножку.
Он казался уравновешенным и спокойным, как ворон на ветке.
     - Мне придется начать с Земли.
     - Пожалуйста.
     Непринужденная улыбка императора словно говорила, что у Марка сколько
угодно времени, и он слушает его со всем вниманием. Марк, запинаясь, начал
свой рассказ. Грегор задавал мало вопросов: он  вмешивался  только  тогда,
когда Марк застревал на трудных местах. Вопросов мало - но очень глубокие.
Марк довольно быстро понял, что Грегора интересуют не факты. Он  явно  уже
видел рапорт Иллиана. Императора интересовало что-то другое.
     - Не мог