лись язычки пламени, и в
глубине гнезда дети увидели маленького яркого, разноцветного птенца, бившего
крыльями  и рвавшегося наружу. Наконец он вырвался из пламени и взмыл вверх,
над  долиной, как ласточка, вместе с сотнями других фениксов. Но Попугай был
прав:  в фениксах крылась немалая опасность, так как в тот миг, когда феникс
обращался  в  золу,  рассыпался и падал в гнездо, во все стороны разлетались
искры и горячий пепел с шипением падал в реку.
     - Ой какая красота, Попугай! - воскликнула Пенелопа.
     -  Никогда  ничего  красивее  не  видел,  -  подтвердил Питер. - Так ты
говоришь, Попугай, что каждый раз, как взрослый феникс превращается в пепел,
из него возникает новый?
     -  Да  нет,  по  существу,  это та же птица, - пояснил Попугай. - Это и
называется  метаморфозой.  Вот почему Ха-Ха отдал им всю долину - так они не
причиняют  никому  вреда.  Питаются  они  главным  образом  нектаром и очень
живописны.
     Несмотря  на  то  что  путешественники  держались  на середине реки, их
достигал жар горящих гнезд.
     Они  плыли  по  Долине  фениксов уже не меньше получаса, и наконец река
стала опять постепенно сужаться.
     -  Внимание, - с тревогой в голосе предупредил Попугай, - впереди опять
быстрина.  Если  нам  удастся  преодолеть  и  ее,  можно  считать, что все в
порядке, дальше река спокойная.
     Пока  он  говорил,  лодку  начало  сносить  к  берегу, но дети этого не
заметили.  На  самом  краю  у  воды  было  большущее гнездо. В нем, раскинув
крылья,  сидела  птица. Она уже превратилась в пепельное изваяние, но еще не
рассыпалась. Внезапно лодка ударилась о берег прямо под самым гнездом.
     - Эй, берегись! - закричал Питер.
     -  Отталкивайся,  отталкивайся скорее! - Саймон задрал голову вверх, со
страхом глядя на возвышавшуюся над ними гигантскую птицу из пепла.
     Но  было  уже  поздно:  феникс начал рассыпаться. С громким шипением он
обвалился в гнездо, и лодку окутало горячей золой и разноцветными искрами.
     - Выгребай на середину! - крикнул Саймон. - Скорее, скорей!
     Они  с  Питером  быстро  заработали  веслами, но в лодке было уже полно
горячего пепла. Раздался резкий хлопок, свист, и лодка начала съеживаться.
     - Берегись! - крикнул Питер.
     Поток  подхватил  сплющившуюся  лодку,  закрутил  ее и понес по реке. И
вдруг  лодки под ними не стало. Пенелопа с головой ушла под воду, ее уносило
дальше, дальше, туда, где раздавался грохот потока...



3. Лунные тельцы и единороги

     Когда  Пенелопа  очнулась,  она  лежала на отмели, уткнувшись головой в
колени  Питеру.  Саймон, склонившись над нею с встревоженным лицом, растирал
ей  руки,  а  Попугай нервно шагал по песку взад-вперед, что-то бормоча себе
под нос.
     - Она приходит в себя, - с великим облегчением сказал Саймон.
     - Ты в порядке, Пенни? - взволнованно спросил Питер.
     -  Скажи  нам  хоть  словечко,  драгоценная  Пенелопа,  - проникновенно
произнес  Попугай,  заглядывая  ей  в  лицо своими голубыми глазами, полными
слез. Яркие перья его были взъерошены от купания в реке.
     Вид  у  них был такой расстроенный, что Пенелопе захотелось засмеяться,
но она не посмела.
     -  Конечно, я в порядке. - Она приподнялась и села. - Просто я чувствую
себя  так,  будто  у меня в желудке полреки и меня протащило километр против
течения.
     -   Замечательно  прозорливое,  если  можно  так  выразиться,  описание
случившегося! - воскликнул Попугай. - Замечательно прозорливое.
     - Где мы? - Пенелопа огляделась.
     -  Нас  действительно  протащило  течением,  когда  лодка  затонула,  -
объяснил  Питер.  -  Ты  застряла  под водой между камнями, и нам с Саймоном
пришлось  нырять  за  тобой, но в конце концов мы тебя вытащили и ухитрились
выплыть на отмель.
     Отмель  (а  их тут было много) была узкой и длинной и тянулась почти во
всю  ширину  реки.  На  нее  выбросило все их пожитки, включая и бесполезную
теперь лодку.
     - Что же мы будем делать без лодки? - спросил Саймон.
     -  Все можно будет исправить, как только мы разыщем лунных тельцов, - с
запальчивостью заявил Попугай.
     -  Кто  такие  лунные  тельцы?  - спросила Пенелопа, безуспешно пытаясь
выжать на себе платье.
     -  Не  знаю,  - отозвался Питер, - Попугай без конца о них твердит, как
будто мы только ради них сюда и добирались.
     -  Любезный  Питер, - сурово произнес Попугай, - если я тебе скажу, что
лунные  тельцы  - одно из важнейших изобретений Ха-Ха и что они, вне всякого
сомнения,  полезнейшие  животные  в  Мифландии  с  точки  зрения экономики и
сельского  хозяйства, то тогда ты, быть может, поймешь, почему нам так важно
их разыскать.
     - А я не понимаю, - продолжал упорствовать Питер.
     - Ты на редкость тупоголовый мальчик, - угрюмо сказал Попугай. - Сейчас
я  вас  покину и отправлюсь искать стада лунных тельцов. Извольте дожидаться
меня здесь.
     С  этими  словами  Попугай с высокомерным видом вошел в мокрую клетку и
открыл дверцу шкафчика в стиле Людовика Пятнадцатого.
     -  Если  вы  так  и  будете  ходить  мокрым, то простудитесь, - заявила
Дульчибелла. - И в ваши годы вообще вредно летать по всей стране.
     -  Ах,  успокойтесь  вы,  -  сердито огрызнулся Попугай. - Вы, кажется,
певица  и  моя домоправительница, а не тюремщица. Куда вы дели мою подзорную
трубу?
     -  Она  там, куда вы ее положили, в шкафу. Какое вы право имеете так со
мной  разговаривать?  Я  тружусь  дни  напролет,  и что я получаю в награду?
Ответьте-ка.  А  вы  только и смотрите, как бы нас всех утопить и задать мне
кучу  лишней  работы. Посмотрите, во что вы превратили клетку. Все промокло,
ковер погиб... Придется просушивать постель. Но разве вам есть до меня дело?
Нет,  вы только и знаете, что летать повсюду с подзорной трубой. Пора бы уже
остепениться. Ведете себя, как желторотый птенец.
     Наконец,  порывшись  в куче одежды и прочих самых разных вещей, Попугай
выудил красивую подзорную трубу в медной оправе и зажал ее бережно в клюве.
     -  На  ражведку,  - несколько невнятно произнес он. - Шкоро вернусь. На
вашем месте я бы пока пожавтракал.
     И он улетел, махая многоцветными крыльями.
     Пенелопа  сочла  совет  Попугая весьма здравым, - совершенно неизвестно
было,  когда  им  еще  удастся  поесть,  если они опять тронутся в путь. Она
поделила  на  три  части  большую плитку шоколада и дала мальчикам по горсти
изюма  и  миндаля.  Только  сейчас,  начав  есть,  они  обнаружили,  как они
проголодались.
     Дульчибелла отказалась от предложенного ей шоколада, изюма и орехов.
     -  А  кузнечика у вас не найдется? - мечтательным тоном спросила она. -
Или парочки мух?
     - Нет, к сожалению, - ответила Пенелопа.
     - Так я и думала, - вздохнула Дульчибелла. - Ну, что делать.
     Поев,  ребята  расстелили  на  песке  свои  пожитки, чтобы они высохли.
Только  они  кончили  возиться,  как  послышалось:  "Эй,  там!" - и появился
Попугай, который совершил очень аккуратную посадку на отмель.
     -  Отличные  новости,  -  задыхаясь, объявил он, перекладывая подзорную
трубу  из клюва под крыло. - В полумиле отсюда пасется стадо лунных тельцов.
С первого раза я их не заметил - глупые твари паслись под деревьями.
     - Так, - проговорил Питер. - И что будем делать дальше?
     - Пойдем за желе, - ответил Попугай.
     - За чем? - переспросил Саймон. - Ты сказал "желе"?
     -  Да,  -  нетерпеливо отозвался Попугай. - Ты и Питер идете со мной, а
Пенелопа может остаться с Дульчибеллой.
     -  Ну  уж  нет,  -  твердо сказала Пенелопа. - Если вы идете за лунными
тельцами, или за желе, или еще за чем-то, я иду с вами.
     - Ну ладно, - согласился Попугай. - Здесь останется Дульчибелла.
     - Нет, - запротестовала паучиха, - а если вылезет крокодил?
     -  Крокодилы  тут  не  водятся,  это прекрасно известно. Дульчибелла на
минуту задумалась.
     -  Хорошо,  так  и быть, - согласилась она наконец, - я остаюсь, только
даю вам... ну, три дня сроку.
     -  Тогда  пошли,  - скомандовал Попугай. - Вам придется идти вброд, вон
там мелкое место. А потом я покажу, в какой стороне стадо.
     Оставив  Дульчибеллу  караулить  вещи,  дети побрели по воде к берегу и
потом  по  лиловому  лугу, пестревшему цветами, двинулись к пробочному лесу,
видневшемуся вдали.
     -  Кто  такие  лунные тельцы? - спросила Пенелопа у Попугая, ехавшего у
нее на плече.
     -  Необычайно  полезные  существа,  -  ответил  Попугай,  -  но, должен
признаться,  они  скорее  результат  ошибки,  а  не преднамеренного замысла.
Видите  ли,  на  заре  Мифландии  Ха-Ха  пытался  создать корову, которая бы
бесперебойно  давала  молоко,  но  за  основу  ему  пришлось  все-таки взять
мифического  лунного тельца, чтобы не отклоняться от правила. Но, как назло,
Ха-Ха  в  тот  день  потерял  очки  и  нечаянно смешал в кучу три или четыре
заклинания.  Бедный  Ха-Ха  очень  огорчался,  но,  как  выяснилось позднее,
никакой беды не произошло и ошибка оказалась в высшей степени удачной.
     Путники   прошли   между  деревьями  в  ту  сторону,  откуда  слышалось
позвякивание колокольчика и тихое мычание, какое всегда стоит над пастбищем,
где  пасется  обыкновенное  стадо коров. Затем они вышли на поляну и увидели
лунных тельцов.
     -  На  первый  взгляд  несколько неожиданное зрелище, не правда ли? - с
гордостью произнес Попугай.
     -  Неожиданное?  Да  это  самые  фантастические  существа  на  свете! -
воскликнул Питер.
     - Как будто их составили из разных кусочков, - добавила Пенелопа.
     В  целом  лунные  тельцы  походили  на гигантских темно-зеленых улиток,
покрытых   красивейшими  золотисто-зелеными  раковинами.  Но  вместо  головы
улитки,  оснащенной  рожками,  у  каждого  существа  была толстолобая голова
теленка  с  янтарного  цвета рогами и копной курчавых завитков на лбу. У них
были  темные  влажные  глаза, они медленно переползали по лиловой траве, как
улитки,  но  при  этом  щипали  траву,  как коровы. Порой то один, то другой
задирал голову и издавал долгое проникновенное "му-у-у".
     - Они опасны? - спросил Саймон, глядя на них как зачарованный.
     -  Господи, нет, конечно, - возмутился Попугай. - Добрейшие и глупейшие
создания  во  всей стране, но в отличие от других добрых дураков чрезвычайно
полезны.
     - А что они дают? - спросила Пенелопа.
     -  Молоко,  -  ответил  Попугай,  -  и лунное желе - полезнейшее в мире
вещество.
     - Откуда их доят? - в недоумении спросил Питер.
     -  Из  раковин.  У  каждой  раковины  по  три  крана.  На двух написано
"горячее" и "холодное". Поворачиваете кран - и пожалуйста: получаете горячее
или холодное молоко, кто какое любит.
     - А что получают из третьего крана? - поинтересовался Саймон.
     - Сливки.
     -  Ах,  черт!  -  воскликнул  Питер,  который  обожал  сливки. - От них
действительно сплошная польза.
     - А откуда берется желе? - спросила Пенелопа.
     -  Ага,  это  и есть самое интересное, - ответил Попугай. - Видели, как
улитка  оставляет  за собой слизистый след? Так вот, лунные тельцы делают то
же  самое,  только  оставляют  они за собой желе и делают его, лишь когда их
попросят.
     - Уф, - проговорила Пенелопа. - А зачем столько желе?
     -  Оно застывает пластами, - пояснил Попугай, - и становится необычайно
нужным  материалом. Начать с того, что оно холодное, когда жарко, и горячее,
когда холодно.
     - Как? - не понял Питер.
     - Я хочу сказать, что, если сделать из него дом или одежду, в них тепло
в холодную погоду и наоборот.
     - Это удобно, - подумав, согласился Саймон.
     -  Желе  хранят  в  виде  пластов,  -  продолжал  попугай,  -  а  когда
понадобится, берут пласт и выдумывают его во что-нибудь полезное.
     - Выдумывают? - повторила Пенелопа. - Что ты хочешь сказать?
     - Сейчас я вам покажу, - проговорил Попугай. - Подойдем поближе.
     Они   направились   к  стаду.  Диковинные  звери  подняли  головы  и  с
дружелюбнейшим  видом  уставились  на них. Вожак был крупнее остальных, и на
шее у него висел большой золотой колокольчик с надписью "Вожак".
     -  Доброе  утро,  -  обратился  к  нему Попугай. Вожак посмотрел на них
внимательным взглядом, потом издал долгое приветственное "му-у-у".
     -  Не слишком интересные собеседники, - шепнул Попугай на ухо Пенелопе.
- Очень ограниченный словарь.
     Главный телец продолжал глядеть на них выразительным взглядом.
     -  А  ну-ка,  старина, - продолжал Попугай, - нам нужно парочку пластов
желе. Как это тебе - не очень затруднительно ?
     Вожак   величественно   кивнул,   потом  повернулся  к  стаду  и  издал
продолжительное  "му-у-у".  Стадо  немедленно  образовало  кружок,  животные
встали  один  за  другим,  а вожак занял позицию в центре. И вдруг он запел.
Покачивая  головой  то  в  одну,  то  в  другую сторону, так что колокольчик
позвякивал  невпопад,  он  тянул:  "Му-у-у, му-у-у, му-у-у", а все стадо тем
временем   скользило   кружком,  очень  быстро  повторяя  хором:  "Му-му-му,
му-му-му,  му-му-му".  В целом шум получался очень громкий, но заунывный. По
мере  того  как  стадо  скользило  круг  за  кругом, то один то другой телец
оставлял  за собой след чего-то похожего на зеленый жидкий клей, а следующий
за ним телец, точно паровой каток, раскатывал его в плоский прозрачный лист.
     -  Хорошо,  хорошо, хватит. Хватит, я сказал! - заорал Попугай, пытаясь
перекричать  "му-му-му".  Тельцы  с  удивленным  видом остановились, мычание
прекратилось.  На  траве  теперь лежало штук двадцать пластин как бы тонкого
хрупкого зеленого стекла.
     -  Никак  не  научатся  считать,  -  раздраженно заметил Попугай. - Ну,
неважно, пригодится.
     Пенелопа  взяла  одну  пластину в руки - оказалось, что она легкая, как
паутина, и очень гибкая.
     - Смотрите-ка, похоже на пластик, - сказала она.
     - Лучше пластика, - поправил ее Попугай. - Как только они вам больше не
нужны, вы просто берете и раздумываете их обратно.
     - Что значит "раздумываете обратно"? - спросил Питер.
     -  Сейчас  покажу.  Нам  ведь  нужны только две пластины, стало быть, я
сейчас от них избавлюсь. Смотрите.
     Дети  завороженным  взглядом  следили, как Попугай переходил от листа к
листу, сосредоточенно смотрел на каждый и произносил: "Исчезни!"
     И пласт скручивался в рулон, становился все меньше и меньше и наконец с
тихим звуком, словно лопался крошечный воздушный шарик, исчезал.
     - Невероятно, - проговорил Саймон.
     - Значит, вы просто приказываете им? - спросил Питер.
     -  Да.  - Попугай вытер лоб крылом. - Однако для этого необходимо очень
сосредоточиться.  Затем  остается  выдумать  их  во  что угодно - что угодно
неодушевленное, разумеется. Глядите.
     Он подошел к одной из пластин желе и вытянул вперед крыло.
     -  Дай  мне  два куска пятьдесят сантиметров на сорок, - приказал он, и
пластина послушно оторвала от себя два куска требуемого размера.
     Попугай взлетел Пенелопе на плечо.
     - А теперь, - сказал он, - стойте тихо, я их во что-нибудь выдумаю.
     - Во что? - не утерпел Саймон.
     -  Ведра!  - приказал Попугай, не спуская пристального взгляда с кусков
желе.
     И дети увидели, как куски из бледно-зеленых стали темно-зелеными. Потом
вдруг  принялись  дергаться,  и  корчиться,  и извиваться, и подпрыгивать, и
скручиваться,  и  всячески  кривляться.  Потом  еще  разок  как-то  особенно
замысловато  искривились,  послышалось тихое "щелк" - и перед ними очутились
два красивых ведерка.
     - Слушайте, это просто чудо! - Питер был совершенно потрясен.
     -  Теперь  понятно,  почему  ты утверждал, будто желе такое полезное, -
заметил Саймон.
     - Самая полезная вещь на свете, - убежденно сказала Пенелопа.
     Попугай  наполнил  одно  ведро  холодным  молоком, а другое сливками из
раковины  одного  из  тельцов.  Потом они поблагодарили стадо, которое хором
откликнулось вежливым "му-у", и, захватив пластины желе, отправились обратно
на реку.
     -  Наконец-то  явились,  -  встретила  их  Дульчибелла. - Не слишком вы
торопитесь. Я уже хотела снаряжать за вами спасательную экспедицию.
     -  Ну,  откуда  бы ты ее взяла, эгоистка ты этакая, - сказал Попугай. -
Вечно ты все преувеличиваешь.
     - Мы принесли тебе сливок, - поспешно вставила Пенелопа.
     -  Сливок?  - повторила паучиха. - Как мило. А тлю на закуску, конечно,
не принесли?
     - Ты знаешь, нет, - серьезно ответила Пенелопа.
     - Что делать, - вздохнула Дульчибелла. - Этого следовало ожидать.
     Попугай,  очень  сильно  сосредоточившись,  выдумал желе в великолепную
новую  надувную  лодку,  и  они,  погрузив  в нее все свои пожитки и клетку,
спустили ее на мирную гладь реки.
     -  Йо-хо-хо и прочая чепуха, - весело проговорил Попугай. - Еще немного
- и мы доберемся до Единорожьих лугов, а оттуда до Кристальных пещер полчаса
подъема.
     -  Прямо  мечтаю  увидеть  единорогов,  -  Пенелопа, сидевшая на корме,
опустила  руку в золотистую сверкающую воду. Питер и Саймон гребли дружно, и
лодка шла хорошим ходом.
     -  Звери  очень  живописные, нельзя не признать, - рассудительным тоном
произнес  Попугай,  -  но очень, очень заносчивы. Держатся особняком. Снобы!
Всегда  отвечают:  "Это  нас не касается". Хотя в Мифландии, разумеется, все
касается  всех.  Ведь мы непременно должны верить друг в друга, иначе мы все
исчезнем, не так ли?
     - Может, они просто застенчивы? - предположила Пенелопа.
     -  Застенчивы?  Ну нет, о них этого не скажешь, - проговорил Попугай. -
Нет,  им  просто  лень.  Любят  поважничать.  Когда  я  навещал их по поводу
василисков,  знаете,  что  они сказали? Я прямо взбесился. Они сказали: "Нам
какое  дело? Это уж ваша с Ха-Ха забота обуздывать буйные элементы". А? Я им
покажу "буйные элементы".
     -  Лес кончается, - заметил Питер. - Мы, кажется, выплываем на открытую
местность.
     - Дайте-ка я слетаю на разведку.
     И  Попугай,  захватив подзорную трубу, улетел. Через несколько минут он
вернулся, сделал круг над лодкой и с большим искусством приземлился Пенелопе
на плечо.
     -  Путь  свободен!  -  объявил  он.  -  Никого  не видно. Держите на ту
бухточку, мы там высадимся.
     В  бухте  они  вышли  на берег. Выпустили воздух из лодки и сложили ее.
Затем  они зашагали по холмистым лугам, на которых там и сям были разбросаны
купы  синих кустов, усеянных красными цветами размером с подсолнух. Впереди,
километрах  в  трех  от  них,  виднелись  лесистые  холмы; там-то, по словам
Попугая, находились Кристальные пещеры.
     Хотя  солнце  не  поднялось выше, воздух сильно разогрелся, и мальчики,
тащившие  в  придачу  к  своим  пожиткам  и  провизии  дом  Попугая  со всей
обстановкой,  изнемогали  от  жары.  Когда  они  добрались до середины пути,
Попугай  разрешил  им  отдохнуть. Они с радостью опустили ношу, легли в тень
под  большой  синий  куст  и  как  следует  напились молока, что было весьма
кстати.
     -  Я дойду до вершины холма, погляжу, свободен ли путь, а вы хорошенько
отдохните, - сказала Пенелопа.
     - Смотри будь осторожна, - напутствовал ее Питер.
     -  Там  открытая  местность,  думаю,  ей  ничто  не угрожает, - заметил
Попугай, собравшийся подремать на своей клетке.
     - Я далеко не пойду, - пообещала Пенелопа.
     - Расскажешь потом, что увидишь, - сонным голосом пробормотал Саймон, -
а встретишь василисков - не забудь от них удрать.
     - Не беспокойся, не забуду.
     И  Пенелопа  медленно  побрела  вверх  по  склону, наслаждаясь душистым
воздухом, дивными красками неба и упругой мягкостью травы под ногами.
     Взойдя  на  холм,  Пенелопа заглянула в следующую долину и залюбовалась
сочетанием лиловой травы, синих кустов и красных цветов. Вдруг она заметила,
что какое-то маленькое существо прошмыгнуло из одного куста в другой, но так
быстро, что она не успела разобрать, кто это был. Она живо забралась в синий
куст  и  притаилась,  выжидая,  чтобы животное по