скажениям действительности.
     - Да,  -  сказал я.  -  История потрясающая.  До чего же здорово вы все
сообразили!
     - Никогда не  пропускайте то,  что  написано мелким шрифтом,  -  сказал
мистер Беллоу, назидательно помахивая пальцем. - Извините, мне нужно сходить
за Мейбл.
     Он ушел в лавку и появился снова,  неся на рукаве какаду.  Усевшись, он
взял птицу в  руки и опрокинул ее на спинку.  Она лежала неподвижно,  словно
вырезанная из слоновой кости,  не открывая глаз и повторяя: "Привет, привет,
привет".  Он ласково пригладил ее перышки и, положив птицу к себе на колени,
стал почесывать ей брюшко. Птица замерла в полном блаженстве.
     - Она  начинает скучать,  если  подолгу оставлять ее  одну в  лавке,  -
пояснил он. - Возьмите еще кренделек, мой дорогой!
     Так  мы  сидели,  ели  крендельки и  болтали.  Мистер  Беллоу  оказался
интереснейшим собеседником.  В  молодости  он  успел  объездить  полсвета  и
отлично знал те места,  куда мне самому ужасно хотелось попасть. С тех пор я
заходил к  нему  попить чайку  почти каждую субботу,  и  это  были  чудесные
вечера.
     Но  его рассказам о  Поттсовой аллее я  по-прежнему не верил и  поэтому
решил провести эксперимент.  Я  посвятил этому делу несколько дней и  обошел
все лавочки подряд.  Я зашел,  например,  к Клемистре, мне, видите ли, нужна
была шляпка - подарок маме ко дню рождения. Ах, какое огорчение, сказали две
премилые старушки, которые там торговали, какое ужасное несчастье: я попал к
ним в самое плохое время.  У них только что кончились шляпы.  Ну, не беда, я
согласен купить что-нибудь другое -  горжетку или что-нибудь еще.  Ах,  нет,
дело в  том,  что весь товар в магазине уже обещан другим.  Они как раз ждут
новые товары.  А  когда день  рождения моей  матушки?  В  следующую пятницу,
сказал я.  "О,  к  тому времени у  нас все будет,  да,  мы совершенно в этом
уверены. Заходите к нам обязательно".
     Мистер Уоллет, табачник, сказал мне, что не держит тех сигарет, которые
я  спрашиваю.  Не держал он и  сигар,  и трубок тоже.  С большой неохотой он
продал мне коробок спичек.
     Потом я отправился к водопроводчикам. Я сказал, что меня прислала мама,
потому что у нас испортился бачок, так нельзя ли прислать мастера?
     - Так-так, - сказал мистер Драмлин. - А это очень срочно?
     - Очень срочно,  -  ответил я.  -  У нас и в уборной воды нет, и вообще
нигде.
     - Видите ли,  у нас здесь всего один мастер,  только один мастер,  и он
как раз ушел по вызову.  Очень,  очень сложная работа.  Не знаю, сколько она
протянется - то ли день, то ли два.
     - А не может ли он зайти и поработать сверхурочно? - спросил я.
     - О,  не думаю,  чтобы он согласился,  - сказал мистер Драмлин. - Между
прочим,  на Хай-стрит есть прекрасные водопроводчики. Почему бы вам не зайти
туда?  Может быть,  у них есть свободный мастер.  А я,  боюсь,  не смогу вам
ничего гарантировать.  Не  раньше,  чем через два-три дня,  никак не раньше,
никак не раньше.
     Я поблагодарил его и ушел.  Затем я пошел к Уильяму Дроверу,  агенту по
продаже недвижимости.  Это был тщедушный человечек с  волосами,  похожими на
пух  отцветшего репейника.  Я  сказал,  что моя тетя собирается переезжать в
этот район и просила меня -  я тут недалеко живу -  зайти к агенту и узнать,
как обстоит дело с квартирами.
     - Квартиры?  Квартиры?  - спросил мистер Дровер, поджимая губы. Он снял
очки,  тщательно протер их,  водрузил на место и  стал высматривать что-то в
лавке,  словно надеясь обнаружить завалявшуюся квартиру.  -  Неудачный сезон
для квартир.  Весьма неудачный сезон.  Масса народа переезжает в этот район.
Так и расхватывают квартиры прямо из-под рук.
     - Значит,  у  вас ничего нет на  примете?  Я  бы  хотел хоть что-нибудь
показать тете, - сказал я.
     - Нет,  -  ответил он.  -  Ничего.  Совсем ничего,  к сожалению. Совсем
ничего нет.
     - Может быть, тогда найдется небольшой домик? - спросил я.
     - О,  и здесь то же самое.  Так же плохо,  -  сказал он. - Боюсь, что в
моем списке не  найдется ни одного дома,  который бы вас устроил.  Вот разве
что дом с десятью спальнями в Хэмстеде, если хотите.
     - Да нет,  этот,  пожалуй,  немного великоват.  Тем более что она хочет
жить в нашем районе.
     - Все хотят.  Все до единого. Нас скоро отсюда вытеснят. Мы будем скоро
задевать соседей локтями, - сказал он.
     - Зато ваши дела, должно быть, идут в гору? - спросил я.
     - Это еще как сказать,  -  возразил он.  -  Перенаселение снижает общий
уровень, знаете ли.
     - Ну что ж, большое спасибо за помощь, - сказал я.
     - Не стоит благодарности.  Очень сожалею, что больше ничего не смог для
вас сделать.
     Вслед за тем я  посетил "Гномик".  Меню у них было очень разнообразное,
но  мне они смогли предложить только чашку чая.  К  несчастью,  -  они так и
рассыпались в  извинениях -  грузовик со  всеми припасами сломался где-то на
другом конце Лондона, и у них нет никаких продуктов, ни крошки.
     После этого я  поверил,  что  мистер Беллоу говорил правду про Поттсову
аллею.
     Примерно в  это  же  время в  моей жизни появилась еще  одна любопытная
личность.  Я уже довольно долго работал у мистера Ромили, и он стал доверять
мне как самому себе.  Время от  времени он  посылал меня в  Ист-Энд за новой
партией рептилий, амфибий и тропических рыбок. Мы покупали их у оптовиков, а
всякую пресноводную живность,  как  я  уже говорил,  нам присылали с  фермы,
которой,  собственно,  и  принадлежал наш  магазин.  Я  любил эти походы:  в
сумрачных,  как  пещеры,  складах где-нибудь  на  глухих  улочках я  находил
огромные клетки  с  ящерицами,  корзинки,  полные черепах,  и  позеленевшие,
заросшие водорослями аквариумы, набитые тритонами, лягушками и саламандрами.
Во  время  одного из  таких  походов в  Ист-Энд  я  и  повстречал полковника
Анструтера.
     Меня послали к  Ван ден Готу,  крупному оптовику,  который импортировал
североамериканских пресмыкающихся и земноводных, и мистер Ромили поручил мне
привезти оттуда 150 детенышей американской расписной черепашки - террапина -
очаровательных крошечных пресноводных черепашек в зеленых панцирях с желтыми
и красными разводами на коже. Размером они были не больше монеты в полкроны.
Мы  довольно бойко  торговали ими,  потому что  этих  неприхотливых и  милых
животных очень  удобно  дарить детям  и  содержать в  городской квартире.  Я
поехал к Ван ден Готу и нашел самого мистера Ван ден Гота. Это был громадный
здоровяк,  похожий на  орангутанга.  Он  положил моих черепашек в  картонную
коробку с  мокрым мхом,  и  тогда я  попросил разрешения немного походить по
складу.
     - Сколько угодно, - сказал он. - Будьте, как дома.
     Он развалился в своем кресле,  взял голландскую газету,  сунул себе под
нос сигару и  перестал меня замечать.  Некоторое время я  бродил по  складу,
внимательно разглядывая красавиц змей, а перед клеткой с игуанами я замер от
восхищения:   ярко-зеленые,   они  были  украшены  гребнями  и   чешуйчатыми
воротниками -  настоящие драконы из волшебных сказок.  Наконец я взглянул на
часы и  встревожился,  обнаружив,  что опаздываю почти на  полчаса.  Тогда я
схватил коробку с черепашками,  наспех попрощался с мистером Ван ден Готом и
понесся на автобусную остановку.
     Я так и не заметил -  и это была непростительная небрежность,  -  что и
черепашки,  и  мох,  который мистер Ван  ден  Гот  положил в  коробку,  были
основательно пропитаны водой.  Пока  я  разгуливал по  складу,  дно  коробки
успело размокнуть,  что  и  привело к  вполне естественному результату:  как
только я  взобрался по  лесенке на  верх автобуса и  пошел по  проходу,  дно
коробки отвалилось, и целый каскад маленьких черепашек хлынул на пол.
     Мне  еще  повезло,  что  наверху кроме меня был  только один пассажир -
статный подтянутый джентльмен с военной выправкой, седыми усами и моноклем в
глазу,  в  отлично сшитом шерстяном костюме и щегольской шляпе.  У него была
гвоздика в петлице и трость с серебряным набалдашником.
     Я  отчаянно шарил по  полу,  стараясь изловить черепашек,  но черепашьи
детеныши могут при желании развивать сверхъестественные скорости,  не говоря
уже о том,  что они подавляли меня превосходящей численностью. Внезапно один
беглец пронесся по проходу и затаился у самой ноги военного джентльмена. Тот
почувствовал,  как  что-то  царапает его  начищенный до  блеска  ботинок,  и
взглянул вниз. Пронеси господи, подумал я, вот я и влип! Он поправил монокль
в  глазу и  внимательно посмотрел на  маленькую черепашку,  которая как  раз
пыталась вскарабкаться на самый носок его ботинка.
     - Тысяча чертей!  -  сказал он.  -  Расписной террапин!  Сто лет их  не
видал!
     Он  оглянулся,  чтобы понять,  откуда на  него свалилось это  маленькое
пресмыкающееся,  и  увидел меня:  весь красный,  я ползал на четвереньках по
полу, а кругом, как бешеные, сновали крохотные черепашки.
     - Ага! - сказал он. - Так это ваш малыш?
     - Да,  сэр,  -  ответил я.  -  Простите,  пожалуйста,  но у меня дно из
коробки выпало.
     - Черт возьми! Попали же вы в переделку! - крякнул он.
     - М-м-м... да, похоже на то, - ответил я.
     Он  поднял черепашку,  которая уже успела взобраться на его ботинок,  и
подошел ко мне по проходу.
     - Держите,  -  сказал он.  -  Я вам сейчас помогу. Я буду загонять этих
бездельников.
     - О, вы очень любезны, - сказал я.
     Он опустился на четвереньки рядом со мной,  и мы стали ползать по всему
автобусу, собирая черепашек.
     - Ату его!  -  восклицал он  время от времени.  -  Вон он там,  полез в
укрытие!
     А  когда маленький террапин побежал прямо на него,  он взял свою трость
на прицел и крикнул:
     - Бах! Бах! Назад, сэр, или я вас атакую!
     Наконец, потратив примерно четверть часа на эту операцию, мы ухитрились
водворить всех черепашек обратно в  коробку,  и я кое-как перевязал ее своим
платком.
     - Я вам очень благодарен,  сэр,  -  сказал я. - Боюсь, что вы испачкали
свои брюки.
     - И не жалею,  -  сказал он.  - Не жалею. Давно не случалось так славно
поразмяться.
     Он поправил монокль и воззрился на меня:
     - Признайтесь, зачем вам понадобилась полная коробка террапинов?
     - Я... Я работаю в зоомагазине, и меня за ними послали.
     - А, понятно, - сказал он. - Не возражаете, если я сяду рядом - посидим
потолкуем?
     - Конечно, сэр, - сказал я. - Пожалуйста.
     Он  подошел,  прочно  утвердился на  сиденье напротив,  поставил трость
между колен и, опершись на нее подбородком, задумчиво разглядывал меня.
     - Значит, зоомагазин, да? - спросил он. - Гм-м. Любите животных?
     - Очень люблю. Может, даже больше всего на свете.
     - Гм-м, - сказал он. - А еще что есть у вас в магазине?
     Мне показалось,  что он слушает с неподдельным интересом, и я рассказал
ему про всех наших питомцев и про мистера Ромили и начал было колебаться,  а
не рассказать ли ему про мистера Беллоу,  но вспомнил, что дал слово хранить
тайну, и промолчал. Когда мы подъехали к моей остановке, я встал.
     - Извините, сэр, - сказал я. - Мне пора выходить.
     - А, - пробормотал он. - Угу. Да и мне тоже. Мне тоже.
     Было совершенно ясно,  что  это не  его остановка,  ему просто хотелось
поговорить со мной. Мы вышли на тротуар.
     - А где же ваш магазин? - спросил он, вертя трость двумя пальцами.
     - Немного дальше, сэр, - сказал я.
     - В таком случае я вас провожу.
     Он шагал по тротуару,  внимательно разглядывая витрины, мимо которых мы
шли.
     - Скажите, а чем вы занимаетесь в свободное время? - спросил он.
     - О, я хожу в зоопарк, и в кино, и в музеи - в разные места.
     - В  Музее науки бывали?  -  спросил он.  -  Видели там разные модели и
всякую всячину?
     - Мне там очень понравилось, - сказал я. - Я люблю модели.
     - Правда?  Правда? - сказал он, уставившись на меня через монокль. - Вы
любите играть, да?
     - Ну да, в общем-то люблю, - ответил я.
     - Ага, - обрадовался он.
     Мы остановились перед дверью "Аквариума".
     - Простите меня, сэр, но я... я и так уже здорово опоздал...
     - Просто полюбопытствовал, - сказал он. - Просто полюбопытствовал.
     Он вытащил бумажник и извлек оттуда визитную карточку.
     - Вот  мое  имя и  адрес.  Если захотите зайти как-нибудь вечерком,  мы
сыграем с вами в одну игру.
     - Вы... вы очень добры, сэр, - сказал я.
     - Ну что вы.  Так я буду ждать. И не звоните заранее. Просто приходите.
Я всегда дома. В любое время после шести.
     Он зашагал прочь, и мне еще раз бросилась в глаза его военная выправка.
Я сунул карточку в карман и вошел в магазин.
     - Где это вы пропадали, негодник этакий? - спросил мистер Ромили.
     - Простите,  пожалуйста,  -  сказал я. - Но... Но у меня... Со мной тут
случилась одна  неприятность в  автобусе.  Дно  из  коробки  выпало,  и  все
черепашки выскочили,  мне их  помог собрать один вояка,  но пришлось немного
задержаться. Пожалуйста, простите меня, мистер Ромили.
     - Ну,  ничего,  ничего... Сегодня было очень мало народу... Очень мало,
очень мало. Кстати, я уже приготовил аквариум, можете их туда посадить, если
хотите.
     Я пустил черепашек в аквариум,  немного посмотрел, как они там плавают,
а потом вынул карточку и стал ее разглядывать.
     Там  было  написано:   "Полковник  Анструтер,   Белл-Мьюз,   47,  Южный
Кенсингтон". И номер телефона там тоже был. Я немного поразмыслил.
     - Мистер  Ромили,  -  сказал  я.  -  Вы  случайно не  знаете полковника
Анструтера?
     - Анструтер?  Анструтер?  - мистер Ромили сдвинул брови. - Как будто бы
нет, как будто бы нет... А, погодите-ка, погодите-ка... где он живет?
     - Белл-Мьюз.
     - Тогда это он! Он самый! - сказал мистер Ромили, расплываясь в улыбке.
- Да,  да-да.  Он самый.  Отличный солдат.  И прекрасный человек. Так это он
помог вам собрать черепашек?
     - Да.
     - Вот это на  него похоже.  Никогда не бросит друга в  беде,  -  сказал
мистер Ромили.  -  Теперь таких людей не сыщешь.  Повывелись такие люди, вот
что.
     - Значит,  он...  м-ммм... человек известный, да? И... ну, уважаемый? -
спросил я.
     - О  да,  конечно.  В высшей степени.  Его здесь каждый знает.  Старого
полковника тут все любят.
     Некоторое время я  перерабатывал эту  информацию и  наконец решил,  что
стоит,  пожалуй,  принять его приглашение. Хотя он и говорил мне, чтобы я не
звонил, я все-таки подумал, что вежливость не повредит, и позвонил ему через
несколько дней.
     - Полковник Анструтер? - спросил я.
     - Да-да, - послышалось в трубке. - Кто это? Кто это?
     - Это...  м-мм...  меня  зовут  Даррелл,  -  сказал  я.  -  Мы  с  вами
встретились в  автобусе.  Вы  были так  любезны,  что помогли мне переловить
черепашек.
     - Ах да, - сказал он. - Да. Как поживают малыши?
     - Прекрасно, - ответил я. - Они живут прекрасно. Я думал... может быть,
я могу воспользоваться вашим любезным приглашением и зайти в гости?
     - Ну конечно,  мой друг!  Конечно! - сказал он. - Буду очень рад! Очень
рад! Когда вы придете?
     - А когда вам удобно? - спросил я.
     - Приходите около половины седьмого, - сказал он. - Приходите к обеду.
     - Большое спасибо. Я приду.
     Белл-Мьюз оказался коротеньким мощеным тупичком,  где на каждой стороне
было всего по четыре небольших домика.  Поначалу я немного запутался, потому
что  не  сразу сообразил,  что  полковник занимает все четыре дома по  одной
стороне:  он  сделал из них одну квартиру и  со всем блеском стратегического
таланта поместил на  каждой  из  четырех дверей  номер  47.  После  недолгих
колебаний я  постучал в  ближайшую дверь и стал терпеливо ждать.  Ожидая,  я
размышлял о  том,  как  нелепо обозначать одним  номером четыре единственных
дома по улочке сто футов длиной,  а если уж так,  то куда девались остальные
номера? Должно быть, разбросаны по всем улицам и закоулкам этого района. Да,
лондонским почтальонам не позавидуешь.
     В эту минуту дверь под номером 47,  в которую я стучал,  отворилась,  и
передо мной предстал полковник.  Его  вид поверг меня в  некоторое смятение,
потому  что  одет  он  был  в  бархатную светло-зеленую  домашнюю  куртку  с
атласными  отворотами  и   при   этом   небрежно  помахивал  кухонным  ножом
невероятных размеров.  У  меня зашевелилась мысль:  а  не напрасно ли я сюда
пришел?
     - Даррелл?  -  спросил он,  поправляя монокль.  -  Черт побери, вот это
точность!
     - Я тут немного запутался, - начал я.
     - А!  -  сказал он. - Попались на этот номер? Все попадаются. А мне так
спокойнее, знаете ли. Входите же! Входите!
     Я проскользнул в переднюю, и он запер дверь.
     - Очень рад вас видеть, - сказал он. - Проходите.
     Бодрой рысцой он  двинулся впереди меня через переднюю,  держа кухонный
нож наперевес, как саблю, словно вел в атаку своих кавалеристов. Передо мной
мелькнула вешалка  красного дерева  и  какие-то  гравюры  на  стенах,  и  мы
оказались  в  большой,   просторной  гостиной,  обставленной  просто,  но  с
комфортом.  Повсюду громоздились кучи книг,  а  на стенах висели изображения
разных военных мундиров. Он провел меня дальше, в большую кухню.
     - Простите,  что я так тороплюсь, - отдуваясь сказал он. - У меня пирог
в духовке, боюсь, как бы не подгорел.
     Он подбежал к плите, открыл дверцу и заглянул внутрь.
     - Нет,  пока все в порядке,  -  сказал он. - Прекрасно. Прекрасно. - Он
выпрямился и взглянул на меня.
     - Любите пирог с мясом и почками? - спросил он.
     - О да, - ответил я. - Очень люблю.
     - Прекрасно,  -  сказал он.  -  Он  вот-вот  будет готов.  Ну,  давайте
присядем и выпьем чего-нибудь. Он провел меня обратно в гостиную.
     - Усаживайтесь,  усаживайтесь,  -  сказал он. - Что будете пить? Шерри?
Виски? Джин?
     - А у вас... М-м-м... А нет ли у вас вина?
     - Вина? - переспросил он. - Ну, разумеется, разумеется.
     Он достал бутылку, открыл ее и налил мне целый стакан рубиново-красного
вина.  Оно было терпкое и  сухое.  Мы сидели и  болтали -  главным образом о
расписных черепашках. Минут через десять полковник взглянул на часы.
     - Пожалуй,  поспел,  -  сказал он.  - Должен поспеть. Вы не возражаете,
если мы пообедаем в кухне? Меньше возни.
     - Конечно, конечно, - согласился я.
     Мы отправились на кухню.  Полковник накрыл стол, потом размял несколько
картофелин,  водрузил сверху гигантский кусок  пирога с  мясом  и  почками и
поставил тарелку передо мной.
     Мясо с почками было отлично приготовлено.
     Я спросил полковника, неужели он сам его готовил?
     - Да,  -  ответил он. - Пришлось научиться стряпать, когда жена умерла.
Проще простого,  уверяю вас, если немного пошевелить мозгами. Иногда щепотка
травки или чего-нибудь такого прямо чудеса творит. А вы умеете готовить?
     - Да  кое-как.  Меня  мама учила-учила,  да  я  не  очень серьезно этим
занимался. Хотя вообще-то мне нравится.
     - И мне тоже, - сказал он. - Мне тоже. Голова отдыхает.
     Когда мы покончили с мясом, он достал из холодильника мороженое, мы его
тоже съели.
     - Уф,  -  сказал полковник,  откинувшись в кресле и поглаживая живот. -
Полный порядок.  Полный порядок.  Я  ем  только один  раз  в  день,  зато уж
основательно.
     Полковник закурил душистую тонкую сигару.  Когда сигара была  выкурена,
он поправил монокль и посмотрел на меня.
     - А теперь пойдем наверх, поиграем, хотите? - спросил он.
     - Во что... поиграем? - осторожно осведомился я.
     - Померяемся силами,  -  сказал полковник. - Битва умов. На моделях. Вы
говорили, что вам это нравится.
     - M-м... да, - согласился я.
     - Тогда пошли, - сказал полковник. - Пошли наверх.
     Он снова привел меня в переднюю,  а оттуда -  вверх по лестнице,  через
маленькую комнату -  там у него была мастерская: возле стенки стоял верстак,
а  над ним полки с  банками краски,  паяльниками и еще какими-то загад