овозку, чтобы  стронуть ее с места:  получилось шесть миллионов восемьсот
сорок две  тысячи. Правда, он  сам себе признавался, что ответ мог оказаться
неточным:  Дэвид  не  имел  представления  о тягловой силе  одной  ящерицы и
запомнил, что надо поймать одну и провести эксперимент.
     -  А, это вы,- сказала  миссис Зяблик.- А  я уже  собралась идти искать
вас.
     Ей как-то не пришло в голову,  что в поисках дражайших  крошек пришлось
бы обойти всю Мелиссу, так как она понятия не имела о том, куда они ушли.
     - Какие прелестные цветы,  милая. Спасибо  большое!  А  знаешь, и  я не
напрасно потратила время. Я нашла три редких вида прямо у нас под террасой.
     - А что у вас было на обед? - заинтересовалась Аманда.
     - На обед?! - недоуменно переспросила миссис Зяблик.- Да так, кое-что.
     - Так, может, вы вообще не обедали? - настаивала Аманда.
     - Да не помню,  моя хорошая,- сокрушенно сказала миссис Зяблик.- Спроси
у папы.
     Тем временем генерал накладывал  последние ядовитые мазки заката позади
кое-как намалеванных кипарисов.
     - Папа, что тебе мама давала на обед? - спросила Аманда.
     - А, это ты, лапочка,- проговорил генерал, отступив на шаг от мольберта
и устремив свой монокль на холст.- Ну, что ты об этом думаешь? Ведь сильно?
     - И  даже  более чем сильно,- съязвила Аманда.- Так  ты  не  ответил на
вопрос: вы с мамой вообще обедали?
     - Да-да,- вмешался Дэвид.- Я справлялся у Агати.
     - Вот и прекрасно,- сказал генерал и опрокинул бутыль скипидару.- А вы,
надеюсь, хорошо провели время?
     - И даже очень,- ответила Аманда, хотя  отец, кажется,  ее не  услышал.
Глянув  вниз на оливковую  рощу, она  увидела первые  зеленые мигающие  огни
светлячков.
Глава третья. КОВАРСТВО МЭРА
     Когда  брат и сестра пришли в  оливковую  рощу, было уже почти  темно и
даже слышались ночные крики сов.
     - Интересно, что нам хочет сообщить Яни? - гадала Аманда.
     - Наверное, что-нибудь о своем отце,- сказал Дэвид.
     - Но ведь его отец умер в прошлом году.
     - Может быть, о чем-нибудь, связанном с его отцом,- настаивал Дэвид.
     Они все углублялись  в темную  оливковую  рощу, но  Яни  нигде  не было
видно, и брат с сестрой, удивленно переглянувшись, осмотрелись вокруг.
     - Как ты думаешь, где он? - забеспокоилась Аманда.
     -  Да надеюсь, скоро появится,- ответил  Дэвид.  В  этот момент  что-то
зашуршало в ветвях гигантской оливы, и Яни спрыгнул оттуда как мартышка.
     - Tc-c-c! - прошипел он.- Это я, ле-е-ш-ш-ий!
     Он улыбнулся, увидев, как здорово их напугал, и протянул Аманде руки.
     - Погляди, я принес тебе подарок.
     Аманда повернулась, и Яни рассыпал  по ее золотым волосам две пригоршни
светлячков, засверкавших, как изумруды.
     - Ну и смешной же ты,  Яни,-  сказала Аманда, отряхивая волосы.- Ой, да
они живые!
     - Так оставь их, пусть горят у тебя в волосах,- попросил Яни.- Ты такая
красивая...
     - Там кто-то притаился за деревом! - вскрикнул Дэвид.
     Яни быстро оглянулся.
     - А, да это  всего-навсего лишь Простаки,- сказал он и позвал мальчика.
Тот  вышел из темноты, снял котелок и поклонился Аманде,  поставил  на землю
клеточку со своим драгоценным щеглом и, счастливый, уселся на корточки рядом
с детьми.
     - Так что ты хотел нам сообщить? - в нетерпении спросила Аманда.
     - Это касается моего отца,- начал Яни.
     - Ну, что я говорил? - Дэвид торжествующе  посмотрел на  сестру.- Как в
воду глядел!
     - Тише,- нетерпеливо сказала Аманда.- Дай человеку высказаться.
     - Дело вот в чем,-  объяснил Яни.- Оказывается, мой отец взял взаймы  у
Нико Ишакиса восемнадцать тысяч  драхм, а я узнал  об этом только после  его
смерти.
     - Как у Ишакиса? У этой лицемерной  жирной бочки? - ужаснулась Аманда.-
Да от него вообще лучше держаться подальше!
     - Так-то так, но  он  самый богатый  человек в  деревне, и он один смог
одолжить отцу  такую  сумму,- сказал Яни.- После  смерти  отец  оставил  мне
виноградник, клочок поля и маленький  домик, в котором мы жили. Это все, что
у меня есть. Я обрабатывал землю и ухаживал  за виноградником, и мне помогал
Простаки. Это хоть и не приносит особого дохода, но на  жизнь хватает. И вот
мэр требует отдать  ему восемнадцать тысяч  драхм, иначе грозится отобрать и
виноградник, и  поле, и домик в уплату долга.  А где мне взять  восемнадцать
тысяч драхм?  У  меня есть двоюродный  брат в Афинах, и я написал ему, но он
сам  беден да к тому же болен. Так что,  если ничего не удастся придумать, я
окажусь на улице.
     Чем дольше  Аманда слушала  рассказ Яни, тем  больше  злилась; когда же
рассказ подошел к концу, она просто взорвалась.
     -  Ах эта наглая толстая жаба,- гневно воскликнула  она,- старый пивной
бочонок, жирный  мешок,  набитый глупостью! В жизни  не  видала более низкой
твари! Давайте подожжем его дом! Будет знать!
     - Не  болтай  глупостей,- остановил ее Дэвид.-  И  не надо  выходить из
себя. Давайте обдумаем все спокойно.
     - А что,- взволнованно сказала Аманда,- если попросить денег у отца?
     - Держи карман шире,- махнул рукой Дэвид.- Вспомни его  любимую  фразу:
берешь чужие, а отдавать придется свои.
     - Но, может быть, он  сделает это для  Яни,- предположила Аманда.- Ведь
Яни наш друг.
     - Не думаю,-  горестно  проговорил Дэвид.- Если уж  он мне  не  дает ни
гроша, то с чего это он даст денег постороннему человеку?
     - Надо что-нибудь придумать,- сказала Аманда.
     - Вот именно. Давайте помолчим и подумаем,- согласился Дэвид.
     Ребята  сели  поближе,  любовались  светлячками,  горевшими  в  волосах
Аманды, и соображали, что же предпринять.
     - Значит, так,- врастяжку  произнес Дэвид,- надо как-то заставить  мэра
дать Яни отсрочку.
     - Правильно,- сказала Аманда,- но что с ним можно сделать?
     - Можно как-нибудь припугнуть.
     - Но чем можно припугнуть самого богатого человека в деревне?
     - Нужно вспомнить, чем он дорожит.
     - А давайте похитим его жену,- внезапно воскликнула Аманда.
     - Как это - по-хи-тим?! - удивился Яни.
     - Она  имеет  в виду: поймаем, запрем где-нибудь  и станем  требовать,-
объяснил Дэвид.- По-моему, дурацкая затея.
     - Слушай,  Дэвид, ты пока вообще  ничего  не предложил,- запротестовала
Аманда,- и я не понимаю, почему ты считаешь идею глупой.
     - Я тоже боюсь, что не сработает,- горестно сказал Яни.- Во-первых, она
чудовищно  толстая и мы просто не  сможем унести ее. Во-вторых, я думаю, что
мэр будет только рад от нее избавиться. Представьте себе, что будет, если мы
похитим жену мэра, а он  ее обратно не захочет - что с ней тогда делать? Она
ведь ест больше, чем все остальные жители деревни, вместе взятые.
     - Да, и главное, похищение людей - это нарушение закона,- заявил Дэвид.
     - Кстати,- не  сдавалась Аманда,- а являются ли законными действия мэра
по отношению к Яни?
     -  В том-то  и  вся штука,- вздохнул  Дэвид,- это  называется "изъятием
имущества за долги" и вполне в рамках закона.
     - Вот это  да,- протянула Аманда, удивляясь, насколько ее брат подкован
в юриспруденции,-  но  я все равно  не понимаю, почему мы не  можем похитить
жену мэра. В конце концов, здесь же никто не следит за соблюдением закона.
     - Ты забыла Менелуса Простафили,- напомнил Дэвид.
     На  это  Аманда  залилась  смехом, к которому  присоединился и Яни. Вся
деревня знала, что Менелус Простафили был слишком мягкосердечным полисменом,
чтобы кого-то арестовать. К тому же  в течение многих лет он упражнялся лишь
в  одном искусстве - плевать в  потолок, так  что  заставить его вылезти  из
постели могло бы только особо дерзкое нарушение закона.
     -  Да уж.  Если он  -  единственный страж закона, которого  нам следует
опасаться,- смеялась Аманда,- то мы можем спокойно похитить всю деревню.
     - Правильно,  но с женой мэра будет больше возни, чем со всей остальной
деревней! - грустно сказал Дэвид.
     - Ты прав,- согласилась с ним Аманда.- Давай посоветуемся с отцом.
     - Ты что? Он же нам все испортит.
     - Балбес,  я  не  собираюсь говорить ему об этом прямо. Можно  намеками
выяснить его взгляды.
     -  Не  представляю, как  ты это сможешь  сделать, не объясняя  ничего,-
пожал плечами Дэвид.
     - Оставь это мне,- уверенно заявила Аманда.- Я тоньше разбираюсь в этих
вещах, чем  ты.  А сейчас пойдемте-ка  ужинать. Как ты, Яни, смотришь на то,
чтобы завтра поплыть с  нами на Остров Гесперид и обсудить там  детали?  А я
тем временем выясню позицию нашего папаши.
     - Прекрасно,- сказал  Яни, прощаясь.- Значит, встречаемся  завтра утром
на пляже.
     Дети  отправились  домой,  горячо обсуждая тему  похищения.  Когда  они
пришли, на террасе уже горели медные керосиновые  лампы и  окна были озарены
золотым светом. Там уже был накрыт стол к ужину.
     -  Ах, это  вы,  мои  крошки,-  сказала миссис  Зяблик.- А  я  как  раз
собиралась вас искать, потому что Агати приготовила ужин. Во  всяком случае,
думаю,  что приготовила,  потому  что  папочка не  захотел пойти  в кухню  и
спросить у нее.
     -  При наличии  двух  женщин  в  семье,-  пробурчал  генерал, попыхивая
трубкой,- почему  именно я должен  идти в  кухню и вдаваться в хозяйственные
подробности.
     - Правильно, папочка,- сладко  улыбнулась Аманда.- Сиди-сиди,  я сейчас
сбегаю и все выясню.
     - И-ди-отка,- прошипел Дэвид, проследовав за ней на кухню.
     - Ты чего это? - удивилась Аманда.
     -Корчишь  из себя пай-девочку,-сказал  Дэвид,-  если  слишком войдешь в
роль, он заподозрит неладное.
     - Ничего не случится, вот увидишь,- сказала Аманда.
     Затем все уселись за накрытый стол, и некоторое время семейство ужинало
в полном молчании.
     -  Ты всласть  порисовал  сегодня, милый?  -  спросила  наконец  своего
супруга  миссис  Зяблик.  Она  давно  оставила надежду, что  ее  благоверный
когда-нибудь станет настоящим художником, и относилась к его творчеству  как
к мании.
     -  О, у  меня сегодня  новый шедевр,-  ответил  ей генерал.-  А кстати,
жаркое удалось!
     -  Спасибо,  родненький,- сказала тронутая миссис Зяблик, хотя сама она
не принимала участия не то что в готовке, но и в заказе ужина.
     - Скажи, папочка,- спросила вдруг Аманда,- если бы ты писал картины как
Рембрандт, что бы ты делал?
     - О-о, я был бы счастлив,- сказал генерал.
     - Я имею в виду - если бы ты внезапно открыл в  себе талант Рембрандта,
стал бы ты продавать свои работы?
     - Пожалуй,- ответил удивленный генерал.
     -  И  если  бы у тебя весь чердак  был набит шедеврами на  уровне кисти
Рембрандта, как бы ты их подписывал? - спросила Аманда.
     Дэвид, обеспокоенный таким  странным подходом  сестры к  животрепещущей
проблеме, ерзал на стуле.
     -  Ну,  выдавать  их  за  подлинного  Р-рембранд-та,-  подумав,  сказал
генерал,- было бы н-незаконно, так что мне пришлось бы продавать их под моим
собственным именем. Н-ну, можно, конечно, придумать себе псев-до-ним  - вот,
например... Рембранд-хлыст... Нет,  не годится... Рем-бранд-мейстер? Ближе к
делу...  Aral  Вот!  Рембранд-майор!  Обер-унтер-Рембранд-генерал-майор!  А,
каково! А  если  бы я  продавал их как  подлинного  Рембрандта,  это было бы
мошенничеством.
     - Папа, скажи,- снова спросила Аманда,-  почему одни действия считаются
преступлениями, а другие нет?
     -  Видишь  ли,  милая,  над этой  проблемой веками  бьются  философы  и
религиозные конфессии, а ты хочешь, чтобы я сейчас, с куском жаркого во рту,
дал тебе скорый и точный ответ!
     - Ну папа,- настаивала Аманда,- действия, которые причиняют людям боль,
понятное дело,  относятся к преступлениям; но скажи,  почему  преступлениями
иногда называются деяния, которые вовсе не обязательно причиняют людям боль?
     - Девочка  моя,- обреченно сказал  генерал,- ты  порою  говоришь так же
непонятно, как и твоя мать.
     - Ну...- сказала Аманда, в раздумье подняв руку  с вилкой,- например...
Если  ты будешь продавать свои  шедевры как  подлинного  Рембрандта,  ты  же
никому не причинишь страданий, и тем не менее это будет преступление. Или...
возьмем похищение человека.  Предположим,  при  этом  ему  никто не причинил
вреда. Будешь ли ты считать, что это преступление?
     Генерал сунул в рот огромный кусок мяса и  стал  медленно жевать, чтобы
было больше времени обдумать ответ.
     -  По  моему  глубочайшему  убеждению,- сказал  он  наконец,- похищение
человека - самое тяжкое преступление после убийства, истязаний и голосования
за партию лейбористов.
     Дэвид с самодовольным видом взглянул на сестру.
     - Однако,- заинтересовался генерал, отодвинув стул от стола и достав из
кармана трубку,- чем вызван  этот внезапный интерес к самым недобрым деяниям
рода человеческого? Надеюсь, вы не собираетесь заниматься  ночным похищением
котов?
     - Конечно  нет,- успокоила его дочь,- мы только хотели выяснить. Ты  же
сам говорил, чтобы в случае сомнений мы обращались к тебе.
     -  Беда в  том,- объяснил генерал,- что после этих расспросов меня тоже
начинают охватывать сомнения.
     Выкурив трубку, он принялся в быстром  темпе выбивать алюминиевой ногой
сложный ритм.
     - Генри, милый, может, не надо? - с надеждой спросила миссис Зяблик.
     -  Это  боевой  ритм племени  ваттуси,- объяснил  генерал,-  его играют
всегда, когда готовятся к войне.
     - Все это интересно,- с сомнением сказала миссис  Зяблик,- но почему за
столом? Ты подаешь детям дурной пример!
     - Абсолютно не вижу связи,- сказал генерал.-  По-моему, никто из них не
курит и ни у кого из них нет алюминиевой ноги.
     - Да, но когда я была девочкой,- настаивала миссис Зяблик,- джентльмены
не выделывали за столом подобных штучек.
     - А вот я,- твердо  сказал генерал,-  не  джентльмен? С  тех пор как ты
вышла за  меня замуж, ты  провела двадцать бесплодных лет в попытках сделать
меня лучше. Может, откажешься наконец от сизифова труда, а?
     Дети незаметно  отправились спать, оставив своих родителей за дружеской
словесной перепалкой.
     -  Говорил  я  тебе, похищение  -  не  дело,- сказал Дэвид,  когда  они
взбирались по скрипучей деревянной лестнице, рассохшейся за множество лет.
     - Все равно надо что-то предпринять,- твердо сказала Аманда,- мы просто
обязаны решить эту проблему. Нельзя допустить, чтобы этот жирный боров отнял
у  Яни землю. В конце концов, у него всего два акра. Как он  с них кормится,
непонятно.
     -  Согласен,  что  надо  действовать,-  сказал  Дэвид,-  но, если  дело
сорвется, мы только навредим Яни.
     - Что касается меня,- проговорила Аманда с большим  достоинством,- то я
предлагаю отложить раздумья на утро. Утро вечера мудренее.
     Величественно, как  принцесса, она внесла к себе в спальню  керосиновую
лампу и закрыла за собой дверь.
     - Не завидую тому, кто возьмет тебя  замуж,-  крикнул  ей вослед Дэвид,
направляясь к себе в спальню. Аманда открыла дверь.
     - Не думаю, что ты вообще  найдешь  ту, которая захочет за тебя замуж,-
ответила она и закрыла  дверь. Дэвид попытался  найти реплику поязвительнее,
но не  смог. Он лег  в постель и  занялся пересчетом, сколько же потребуется
ящериц, чтобы стронуть с места повозку.
     На следующее утро ребята встретились с Яни на золотом  пляже  и  вместе
медленно поплыли к Острову Гесперид. Они поминутно ныряли, чтобы рассмотреть
под водой  странную рыбу или  черного  морского  ежа, свернувшегося,  словно
обычный  земной еж.  Приплыв  на остров,  они  стали взбираться  по нагретым
солнцем  ступеням,  и  их  мокрые  следы тотчас же  высыхали. Поднявшись  до
террасы,  они  разлеглись  вокруг  небольшого  колодца и  снова заговорили о
насущных проблемах.
     -  Папа сказал,- начала  Аманда,-  что  похищение  людей  очень  тяжкое
преступление, и, значит, мы не можем похитить жену мэра.
     - Я рад,- улыбнулся Яни.- Представляю себе,  как тяжело ее тащить. Ведь
она лопает, как три поросенка!
     - Слушайте,- сказал Дэвид,-  этой ночью я подумал, что Ишакис  порядком
надоел всей деревне. Правда ведь?
     - Да,- подтвердил Яни,- он всем надоел, но  он мэр уже четыре года, и с
этим приходится считаться.
     - Так  вот,- продолжал Дэвид.-  Надо как-нибудь  настроить всю  деревню
против него. Это его образумит.
     - Да, но как это сделать? - грустно протянул Яни.
     Дети лежали, перебирая идеи. Вдруг Яни вскочил  на ноги и, улыбнувшись,
наклонился  к  Аманде.  Успевшая  немного загореть, сейчас она казалась  еще
прекраснее, чем прежде. Ее тело и волосы золотились на солнце.
     - Хочешь пить? - спросил он.
     - Откуда?
     - Из колодца,- лукаво ответил Яни, и глаза его искрились от смеха.
     - Как из  колодца? Чтоб  я подхватила тиф?  -  недоверчиво переспросила
она.
     - А вот увидишь.
     Яни подошел к колодцу, откинул  накрывавшую его тяжелую железную крышку
и потянул за веревку.  Из  прохладной глубины со звоном и плеском показалось
ведро,  в  котором  покоилось  несколько  бутылок  лимонаду.  Из-под  камня,
лежавшего  возле  колодца,  он  извлек   открывалку,  распечатал  бутылку  и
торжественно подал ее Аманде.
     - Откуда это?! - изумилась та.
     Яни ответил широкой улыбкой.
     -  Я утром переплыл сюда и  опустил их в колодец, чтобы не нагревались.
Ну, так ты не подхватишь тиф?
     -   Какой  ты  славный,  Яни.-   Аманда  была   тронута,  но  глаза  ее
погрустнели.- Ну как бы тебе помочь!
     Яни философски пожал плечами.
     - Если  не  сможете,  то  ничего  не поделаешь,-  сказал  он.- Но  хоть
попробуйте. В конце концов, у меня нет никого, кроме моих друзей.
     Аманда выпила прохладного лимонаду и снова улеглась на солнце, но ни на
секунду не переставала думать о беде Яни. Сам же он присоединился к Дэвиду в
попытках решить задачу с ящерицами.
     До острова  долетали звуки с Мелиссы:  голос крестьянки, приветствующей
товарку;  тенор  молодого  петушка,  делающего  первые,  неуверенные  шаги в
искусстве пения; лай собаки и знакомые траурные звуки ишачьего рева.
     Неожиданно Аманда вскочила.
     - Тс-с! - шепнула она мальчикам.- Слушайте!
     Мальчики прекратили болтовню  и напряженно вслушивались пару секунд, но
не услышали ничего, что прояснило бы волнение Аманды.
     - Ну, и что же мы должны услышать? - врастяжку спросил Дэвид.
     -В о т э т о,- сказала Аманда, и, когда  стихли последние скорбные ноты
рева, ее лицо залила блаженная улыбка.
     - Так это же всего-навсего осел,- удивился Яни.
     - Вот именно. Всего-навсего осел. Это и есть решение проблемы.
     - Что ты такое говоришь?!  - раздраженно сказал Дэвид.- Как это ревущий
осел может решить Янины проблемы?!
     Аманда  повернулась  к ребятам с  сияющим лицом,  и  глаза ее сделались
почти черными.
     -  Вы  что, нарочно отказываетесь меня понимать?  -  спросила она.-  Мы
хотим  устроить нечто  такое, что настроило бы жителей деревни против  мэра.
Разве не так?
     - Так, но как,- удивился Яни,- может ишак настроить людей против мэра?
     Аманда  вздохнула,  как  всякая  женщина, столкнувшаяся с непробиваемой
тупостью мужчин.
     -  Ну  так слушайте.  Поля, принадлежащие сельчанам, находятся далеко в
долине.  Кто  лучший  помощник человека в обработке полей, сборе  урожая  и,
наконец, перевозке его в деревню?
     - Конечно же ишак,- все еще не понимал Яни.
     - Сейчас до тебя  дойдет,- торжествующе  сказала Аманда.- Если похитить
всех ослов, жизнь в  деревне  будет парализована. И вместе  с тем это нельзя
приравнять к похищению людей.
     - Вот это идея! - воскликнул Яни и расхохотался.
     - А подействует? - усомнился Дэвид.- Надо обдумать.
     - Вечно ты со своим  "надо обдумать, надо подумать"! - сказала Аманда.-
Когда ты будешь что-то делать?
     - Но, как бы там ни было, ты сама это придумала? - спросил Дэвид.
     - Сейчас я все объясню,- заговорщицки прищурилась Аманда и  наклонилась
вперед. Ее глаза горели.
Глава четвертая. РАЗВЕДКА
     - Во-перв