день как встретились, а уже командует,  деньги  его  как  свои  считает.
Может, с самого начала с ней нужно было весь разговор  вести?  Пусть  бы
она у него железку под любым предлогом выдурила, а уж потом..."
   Но что сделано, то сделано.
   - Так когда можно предмет  посмотреть?  -  совсем  аккуратно  спросил
Глан.
   - Да хоть сейчас! - Кураж бил из Ляхова через край. -  Ленок,  кто  у
нас самый трезвый?
   - Ты чего выдумал?
   - Да ничего. Если Арсений в порядке, сейчас рванем в Москву, за  пару
часов обернемся.
   Ляхов вдруг наклонился к Глану, не поймешь сразу, то ли с хитрой,  то
ли с лучезарно пьяной улыбкой.
   - А вы гарантируете, что купите?
   - Как я могу гарантировать? Надо сначала видеть вещь. Филантропией не
занимаюсь.
   - Да вы что! Это на самом деле ВЕЩЬ! Вы же антиквар с пониманием,  не
фраер какой-нибудь? Сколько дадите?
   Елена смотрела и восхищалась. Вадим импровизировал с блеском. Она его
и не видела никогда такого. В  процессе  обсуждения  операции  все  было
буднично и скучно. Найти  повод  поговорить,  встретиться  в  Москве,  с
особыми   предосторожностями   показать   Глану   саблю,   исходить   из
обстоятельств...
   А тут прямо  фонтан  эмоций,  да  с  хорошим  напором.  Покупатель  и
растерян, и  зачарован  возможностью  прямо  так,  под  пьяную  лавочку,
отхватить искомое.
   Не слушая возражений Елены, Влады,  кое-кого  из  компании,  желающей
пить и  веселиться,  а  отнюдь  не  ждать  два  часа  внезапно  решивших
исчезнуть хозяев, Ляхов в весьма резких  выражениях  заставил  Тарханова
выбраться из-за стола и сесть за руль "Лендровера".

***

   Тарханов, если бы ему захотелось, мог бы выйти к одной из  московских
трасс по десятку улиц и переулков, но поехал просто и демонстративно,  в
сторону Петроградского шоссе. Правда, вел он свой вездеход  по  покрытой
снежным накатом дороге  со  стотридцатикилометровой  скоростью,  а  если
двигавшиеся в  том  же  направлении  автомобили  отчего-то  пытались  не
отстать, "случайные" грузовики и неумелые водители подержанных  "Фордов"
и "Рено" надежно блокировали самые удобные  для  перестроения  и  обгона
участки.
   Может быть, нескольким ни в  чем  не  повинным  лихачам  и  пришлось,
матерясь, выбираться потом из занесенных  глубоким  снегом  кюветов,  но
зато была полная гарантия, что ни одна чужая машина на хвосте у  них  не
удержалась от первой развилки и вплоть до Брестского вокзала.
   - Зачем это ты вдруг придумал? - спросил Вадима Тарханов.
   - Так, по наитию. Если бы мы стали договариваться  на  его  условиях,
что бы еще вышло? А здесь он будет играть на нашем поле. Хочешь -  бери.
Хочешь - пошел вон. Его очередь импровизировать.
   - Пожалуй, что и так. Только и его дураком считать не надо.
   - Я и не собираюсь, а все же?
   - Там видно будет.
   Впереди,  на  подъездах  к  транспортной  развязке  перед   Брестским
вокзалом  образовалось  нечто  вроде  пробки,  колонна  машин  двигалась
слишком уж медленно, рывками и толчками.
   - Нет, нам это ни к чему. - Тарханов, приметив  разрыв  во  встречном
потоке, который двигался не в пример быстрее, в  нарушение  всех  правил
крутнул вдруг  руль  влево,  включил  дальний  свет  и  придавил  кнопку
сигнала,  заставляя  скромных  и  законопослушных  водителей  в   панике
тормозить.
   Пересек все четыре полосы и ушел, свистя покрышками, в Ямскую  улицу,
оттуда резко вправо, на Бутырский вал, и уже тихо и  спокойно  пошел  по
Новослободской к центру.
   - Вот, примерно так. На друзей надейся, а сам не плошай.  Если  какой
"хвост" и был, намертво обрубили.

***

   Господин же Глан, сделав вид, что ему трудно дышать  в  действительно
насыщенной табачным дымом, запахом сразу нескольких типов женских  духов
и алкогольным перегаром атмосфере, вышел на свежий морозный воздух.
   Все  тщательно  составленные  планы  шли  прахом.  С  этими   пьяными
офицерами только свяжись. Вместо тонкого, обдуманного делового разговора
получилось черт знает что. Расшумелся, сорвался, полетел. Ну,  вернется,
привезет, а дальше?
   Ни о чем другом не думая, Глан свернул к первой же телефонной будке.
   Сдвинул   головку   щеколды   на   выступе   аппарата,   положил    в
соответствующую выемку двугривенный.
   - Докладываю, шеф, все пошло вне плана.
   Четко изложил случившееся.
   - Так что же вас встревожило, уважаемый?
   - Как что? Предмет через час будет здесь, денег у меня при себе  нет,
и, если ему это не понравится, он  развернется  и  снова  уедет.  Что  с
пьяного взять?
   - Считаете, он действительно пьян?
   Глан рассмеялся в трубку.
   - Пьянее вина. Вы бы сюда подъехали. Оставшаяся компания  продолжает,
да  так,  что  не  уверен,  сможет  ли  к  моменту  возвращения  клиента
кто-нибудь  из  них  связно  разговаривать.  Господа  офицеры  Масленицу
провожают.
   - Хватит болтать. Откуда звоните?
   Глан тоже перешел на рубленые фразы.
   - Автомат в переулке. Вокруг ни души.
   - Когда вернутся?
   - Обещали через два часа.
   - Пьяные поехали, говорите?
   - И весьма...
   - Ладно, постараемся встретить. Глану стало страшно.
   - Но как же... Если с ними что случится, меня же первым и заподозрят,
следствие и все такое! - а параллельно и другая мысль мелькнула: "Может,
и меня с ними заодно? И вещь получена, и концы в воду".
   Он чуть не впервые задумался о горестной  жизни  людей,  занимающихся
скользкими делами такого плана.
   - Сделаем так, что не подкопаются. А вы возвращайтесь в дом  и  ждите
вместе со всеми. Выпивайте.  Где-то  через  полчаса  после  условленного
времени,  не  дождавшись,  откланяйтесь.  И   езжайте   ко   мне.   Ваша
консультация потребуется.
   "Что делать? - думал Глан, неторопливо двигаясь в сторону дома Елены.
- Может, плюнуть на все и бежать? Отчего и нет? Денег до смерти  хватит,
если даже еще лет десять-пятнадцать доведется прожить. К  чему  мне  эти
заморочки?
   Прямо сейчас домой, потом в аэропорт,  и  первым  же  рейсом  -  куда
придется. А потом уже разбираться. В Новую Зеландию неплохо бы...
   Однако шел он, тем не менее, именно  туда,  куда  идти  ему  хотелось
меньше всего на свете.
   "Привыкла собака  за  возом  бегать,  -  очень  к  месту  вспомнилась
поговорка. - Ладно, посмотрим, может, быть, ничего страшного".

***

   Возвращались они на той же бешеной скорости. Как и надлежит офицерам,
спешащим вернуться к пиршественному столу.
   Километров за пять до поворота к поселку Ляхов  вдруг  вновь  испытал
знакомое уже ощущение поднимающейся завесы между настоящим и будущим. На
этот раз накатило очень вовремя, потому  что  несло  с  собой  знание  о
близкой и смертельной угрозе. Очень близкой. Непонятно только,  от  чего
именно она исходила.
   Колесо оторвется  на  стокилометровой  скорости  или,  вылетит  из-за
поворота на встречную полосу грузовик?
   - Тормози, Сергей, только аккуратней, чтоб не занесло.
   - Зачем? - не понял Тарханов. Объяснять не было времени.
   - Тормози!
   Капитан убрал ногу с педали газа и  начал  плавно  тормозить.  Дорога
была ровная и в принципе чистая, внезапный занос вроде бы не грозил.
   - Ну? Объяснишь все-таки?
   - Да я и сам не знаю.  Почувствовал,  что  вот-вот  должно  произойти
нечто, вплоть до... ухода в нирвану, ну и подумал, отчего еще  можно  на
дороге помереть ни с того ни с сего?
   Тарханова жизнь научила верить предчувствиям, своим и чужим  тоже.  И
приметы всякие он искренне уважал. Отчего бы и не подстраховаться лишний
раз?
   Но машина вроде в порядке, видимость вдоль  трассы  приличная  в  обе
стороны, подозрительных машин не заметно, да и в паре сотен метров сзади
идет микроавтобус с группой прикрытия.
   - Ладно, поехали. Тут всего километров десять осталось.
   Вадим вслушался в себя. Чувство тревоги не проходило. Может быть, оно
касается того, что ждет их на даче?
   До поворота было совсем немного, и  сильно  разгоняться  Тарханов  не
стал.
   Посигналил задними фонарями едущим сзади коллегам и свернул на  узкую
лесную дорогу.
   И почти сразу  же,  в  невидимой  с  трассы  прогалине  между  елями,
опустившими  свои  лапы  до  земли  под  тяжестью   рыхлого,   начавшего
подтаивать снега, они увидели черную, с  широкими  желтыми  полосами  по
бортам, машину дорожной полиции.
   Инспектор, переминавшийся с ноги на ногу у обочины, несколько  секунд
пристально  всматривался  в  приближающийся  "Лендровер",  потом   резко
взмахнул рукой с длинным, фосфоросветящимся жезлом.
   Ляхов еще и сообразить ничего не успел, а Сергей вдруг вдавил  педаль
до пола, направляя массивный бампер на полицейского.
   Тот чудом успел увернуться и,  вопреки  нормальной  логике  поведения
полицейского, тут же выхватил из-за отворота куртки, отнюдь не из кобуры
на поясе, длинный нештатный пистолет.
   В зеркало заднего вида Ляхов увидел, что из машины уже выпрыгивали на
снег еще люди, одетые в ту же форму. Он насчитал троих, пока Тарханов  с
перегазовкой и торможением развернул "Лендровер" почти на месте и тут же
начал стрелять из мгновенно оказавшегося в его левой руке "адлера".
   Неизвестно,  попал  ли  он  с  первого  выстрела,  но  после  второго
патрульный крутнулся на месте и опрокинулся на спину, разбросав руки. Из
окон  подлетевшего  микроавтобуса  дружно  замолотили  пять  или   шесть
автоматов.
   Скоротечный бой закончился. На  все  ушло  едва  ли  больше  двадцати
секунд.
   Когда Ляхов выпрыгнул из машины на обочину, тревоги и  страха  больше
не было.
   -  Быстро,  быстро,  тащите  всех  в  лес,  пока  никто  не  едет,  -
скомандовал Тарханов, подбирая  далеко  отлетевший  в  сторону  пистолет
полицейского.
   Всего лжеполицейских  было  пятеро,  все,  кроме  первого,  вооружены
короткими автоматами "эрма МП-50".
   Другого доказательства их непричастности к официальным структурам  не
требовалось, неоткуда было взяться у московских полицейских  оружию,  не
состоявшему на вооружении даже и в германской армии, а применявшемуся по
преимуществу иррегулярными формированиями и  бандитами  во  всех  концах
света.
   На полянке, надежно укрытой  от  посторонних  глаз  стеной  деревьев.
Ляхов наскоро осмотрел тела террористов. К его удивлению, все  они  были
живы, хотя некоторые не очень. Каждый был одет в многослойный кевларовый
бронежилет, да вдобавок офицеры группы прикрытия стреляли  исключительно
пластиковыми пулями, Пробить кевлар они не могли, но энергия их была так
велика, что  действовали  примерно  как  хорошая  дубина  по  рыцарскому
доспеху.
   Все "полицейские" были без сознания,  с  явными  признаками  болевого
шока.
   Двоим не повезло особенно, неизвестно, прицельные или рикошетные пули
попали   в   голову,   и   здесь   требовалось   срочное   хирургическое
вмешательство.
   А  тому,  в  кого  единственно  стрелял  Тарханов   боевыми   пулями,
разворотило левое плечо как раз  у  края  бронежилета,  Кровь  пропитала
одежду и мех куртки, в глубине раны розовели осколки костей.
   Так Ляхов и сказал, что без срочной помощи шансов маловато.
   - Если довезем живыми - получат, -  несколько  легкомысленно  ответил
старший группы. - Давайте, перевязывайте, и погоним.
   - Отвезете, сразу начинайте допрашивать, пусть врачи  приведут,  кого
можно, в пристойное состояние. Хоть наркотиками, хоть чем, - скомандовал
Тарханов. - Машину обыщите до винтика, потом отгоните к реке и  сбросьте
с моста под лед.  По  радио  и  дальновидению  организуйте  сообщение  в
новостях примерно в таком духе:
   "Сегодня, - он взглянул на часы, - в пятнадцать тридцать на  таком-то
километре шоссе между Новоподрезково и Сходней потерял управление и упал
с моста патрульный автомобиль дорожной  полиции.  Предположительно  весь
экипаж погиб. Ведутся  поисковые  работы".  В  общем,  сами  сообразите.
Действуйте. А мы поехали, - повернулся он к Ляхову.
   Несколько минут они молча курили, потом Ляхов спросил:
   - Как ты догадался, что это не настоящая полиция?
   - Это как раз проще всего. Дураки  они,  или  от  спешки,  или  сроду
такие.
   А я-то не  дурак.  Спецномера  у  нас  на  машине,  любому  дэпэшнику
известные, самому зеленому салаге и в  голову  не  придет  такую  машину
тормозить. Кстати, тут и обнадеживающий момент просматривается. Выходит,
в полиции и в наших службах у  них  информаторов  нет.  Машину  и  форму
где-то раздобыли, а с остальным - прокол.
   Теперь о главном. Приедем, держись как ни в чем не бывало. Интересно,
сумеет твой антиквар удивление скрыть или нет? Наблюдай за ним, хотя это
и не слишком важно теперь. Посмотрим, как он на саблю отреагирует и  что
делать  будет.  Они  честный  отъем  планировали,  а  теперь   на   ходу
импровизировать придется. Если он не сбежал, конечно.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

   Ни малейшего удивления при их появлении Глан не  выказал.  Тут  Ляхов
был уверен на сто процентов. Из чего следовало, что в этот план  его  не
посвятили. Иначе, будучи в курсе, разумнее ему было бы под тем или  иным
предлогом скрыться. А он ждал как ни в чем не бывало.
   Хотя Елена сообщила, что вскоре после их отъезда  "антиквар"  выходил
из дома, а наблюдатель "наружки" доложил, что объект звонил по  уличному
телефону, вот только перехватить  разговор  не  было  возможности,  Глан
жадно  схватил  саблю,  развернул  лоскут  ткани,  в  который  она  была
завернута, В руке у него появилась сильная и на  вид  старинная  лупа  в
медной оправе.
   Вытянувшись в кресле и благодушно взирая на  антиквара,  Ляхов  цепко
следил за его действиями. И действительно, первым  делом  Глан  направил
стекло на эфес, хотя, по представлениям  Вадима,  вначале  следовало  бы
осмотреть  клинок,  найти  клейма  или  по  каким  там   еще   признакам
определяется древность и ценность холодного оружия.  А  вообще  кто  его
знает, может, действительно драгоценные украшения,  по  замыслу,  должны
считаться дороже клинка?
   - Ну и как, Яков Мефодьевич? Эта та самая вещь, что  вас  интересует,
или, скажете, ошибочка вышла?
   - Подождите, подождите. Света тут маловато. - Глан повернулся к окну.
   Действительно, зимний день стремительно угасал, лампы в доме  еще  не
включили, и освещение стола было недостаточным, чтобы рассмотреть мелкие
детали гравировки.
   Хотя Вадим понимал, что дело совсем не в этом.  Глан  на  необходимые
несколько секунд закрыл своей спиной от Ляхова саблю, но по движению его
правого локтя было заметно, как антиквар сдвинул эфес  вверх,  проверяя,
на месте ли таинственные цилиндры.
   Убедился и повернулся удовлетворенный.
   - Да, это она! Не представляете, как я волновался  в  ожидании  этого
момента. До последнего боялся - а вдруг это ошибка и речь идет совсем  о
другом предмете.
   - Рад за вас. А по мне так сабля и сабля. Выглядит неплохо,  конечно,
но ничего особенного. Впрочем, для меня и знаменитая "Британская Гвиана"
не более чем выцветший клочок бумаги. Одним словом - назовите вашу цену.
Что?
   Сто тысяч? - Ляхов засмеялся очень натурально.
   - Уважаемый, я не коллекционер, но и не дурак одновременно.  Что,  за
какие-то сто тысяч рублей вы объявили всепланетный розыск? Это  даже  не
смешно. Я, к вашему сведению, успел заглянуть в  мировую  информационную
сеть, посмотрел кое-какие каталоги - Сотбис, Франкония...
   К  примеру,  подлинный  рыцарский  меч  толедской  работы  в  хорошем
состоянии на полмиллиона тянет. Причем - имеющийся в свободной  продаже.
А эту штуку вы так искали! Поэтому моя цена - восемьсот тысяч.
   Цифра была взята им с потолка, в основном исходя из простого расчета.
   Миллион - слишком кругло, и звучит  чересчур  звонко.  Миллион!  Надо
быть скромнее.
   Если все-таки удастся получить пусть не эту сумму, пусть  даже  вдвое
меньшую, ему хватит и на  покупку  достойной  квартиры  или  загородного
дома, и на хорошую машину, и еще  останется,  чтобы  ближайшие  годы  не
считать рублей и копеек.
   Ляхов вспомнил восточные базары, на которых ему  приходилось  бывать,
вдобавок имея в виду, что клиенту деваться некуда, торговался въедливо и
азартно. Глан тоже бился, как лев, упирая на то, что самому Вадиму саблю
все равно официальным образом не продать, а  если  даже  и  удастся,  то
времени и трудов уйдет уйма, плюс налоги,  экспертизы  и  прочее  съедят
добрую половину выручки.
   В итоге сошлись на шестистах пятидесяти.
   - Ну и как будем рассчитываться?
   Ответ у Глана был готов.
   - Да вот прямо сейчас пойдемте в банк, тут совсем рядом, и я переведу
на ваш счет указанную сумму. Чего же проще?
   С банковскими операциями Ляхов сроду дел не имел, все попадавшие  ему
в руки деньги он тратил сразу. Лишь бы хватило до следующего дня выплаты
жалованья.
   Зато  Елена  разбиралась  в  этом  хорошо.  В  поселковом   отделении
Московского  коммерческого  банка  она  сначала,  с  помощью  оператора,
убедилась в обеспеченности предъявленной  Гланом  кредитной  карты,  что
заняло всего несколько минут. Тут же  открыли  анонимный  номерной  счет
Ляхову, и  Вадим  наконец-то  стал  весьма  обеспеченным,  даже  богатым
человеком.
   Он обменялся с Гланом рукопожатием.
   "Дело сделано!" - сказал слепой", -  вспомнилась  фраза  из  "Острова
сокровищ".
   - Подождите, Яков Мефодьевич, -  сказала  вдруг  Елена,  когда  Глан,
протянул руку за кожаным тубусом для чертежей, в котором была  упакована
сабля. - Вы еще кое о чем забыли.
   - А именно?
   - Дон Херардо, помнится,  обещал  мне  комиссионные  в  сумме  десяти
процентов от сделки. Рассчитаемся?
   - О чем речь? Если вы так договаривались,  не  смею  подвергать  ваши
слова сомнению.

***

   Ляхов с  Еленой  неторопливо  шли  по  тротуару,  проводив  Глана  до
остановки такси.
   - Слушай, я до  сих  пор  не  могу  поверить,  что  все  благополучно
закончилось. И мы с тобой вдруг разбогатели ни с того ни с сего. - Елена
сказала это и вдруг как-то враз погрустнела. Вадим это заметил.
   - Разбогатели, да. Но что-то ты не слишком радуешься...
   - Да так...
   Он понял, в чем дело, но сказать что-нибудь утешительное пока не мог.
   Поскольку сам плохо представлял, как дальше у них будут  складываться
отношения.
   Елена, Майя...
   Да и историю он отнюдь не считал законченной. Деньги  Глан  заплатил,
да, но ведь была и засада на дороге.

***

   Господин же Глан пребывал в не менее смятенных чувствах. Задачу  свою
он  выполнил.  Не  выходя  за  пределы  предусмотренных  сумм   и   даже
значительно их сэкономив,  он  получил  в  свои  руки  искомый  предмет,
убедился, что это есть именно то, что требовалось. Сам, кстати,  понятия
не имея, в  чем  же  заключается  подлинная  ценность  тех  штучек,  что
спрятаны в рукоятке сабли.
   Но вот удастся ли ему передать саблю по назначению и продолжить жизнь
как ни в чем не бывало - это большой вопрос.
   Что-то много вокруг накручивается побочных сюжетов.
   Но ведь и другого выхода тоже нет.
   Он приехал в контору шефа, когда уже окончательно стемнело.
   Тот выглядел встревоженным, что обычно было не свойственно  этому  до
чрезвычайности уверенному в себе человеку.
   Даже выложенная перед ним на стол сабля не слишком его обрадовала.
   - Да, да, очень хорошо. - Он повертел ее в руках и снова  положил  на
место. - Вам это зачтется, разумеется. Однако сейчас важно другое. Как я
вам уже говорил, у меня был план завладеть ею менее затратным  способом.
И одновременно выполнить вторую часть заказа. Но случилось странное.
   Группа из хорошо подготовленных к выполнению именно  таких  поручений
людей погибла полностью. Только что по дальновизору передали  сообщение.
Все сходится. Они ехали на задание под видом  дорожного  патруля  и,  не
доехав до места  всего  два  километра,  сорвались  с  моста.  Операторы
показали полынью на месте падения машины. Конечно, не  выжил  никто.  Но
через  некоторое  время  машину  поднимут,  обнаружат  там  тела  людей,
никакого отношения к полиции не имеющих. И что дальше?
   - Это бывает,  -  осторожно  сказал  Глан.  -